ровались, вводились в компьютер и статистически обраба-
тывались. Показатели субтестов, шкал и тестов в целом под-
считывались отдельно для каждого испытуемого, для
девочек и мальчиков и для каждой возрастной параллели.
Анализ данных об успешности выполнения тестов перво-
классниками показал, что их средний показатель — 37.9, со-
ответствующий количеству правильных ответов, фактиче-
ски не отличался от аналогичного показателя — 39.7 их не-
мецких сверстников. При этом результаты первого субтеста
(словарь) были несколько лучше у московских школьников
(11.3 — Москва; 8.6 — Мюнхен), а третьего (математическо-
го) — у немецких (8.6 — Москва; 11.5 — Мюнхен). Результа-
ты второго и четвертого субтестов (на отношения и логиче-
ское мышление) фактически не различались (9.8 и 8.2 — Мо-
сква; 10.3 и 9.3 — Мюнхен), как и остальные статистические
показатели обеих выборок, которые соответствовали зако-
номерностям нормального распределения.
Было проведено сравнение средних для каждого возрас-
та (III—XI классов) и каждой формы (А и В) показателей
вербального, математического, невербального субтестов и
теста в целом московскими и немецкими школьниками.
При этом ни в одной из параллелей не было обнаружено су-
щественных различий по вербальным и математическим
показателям, т. е. национальные, языковые, культурные и
другие социальные различия фактически не влияли на эти
результаты. Особенно важным было отсутствие различий
по вербальным показателям, так как именно этот материал
сильнее всего был изменен при адаптации.
В то же время московские учащиеся V, VII и XI классов
отставали от своих немецких сверстников по невербаль-
ным и соответственно суммарным показателям тестов (в
IX классе таких различий не было). Поскольку сами невер-
бальные задания как относительно свободные от культуры
фактически не изменялись (переводились только инст-
рукции), эти различия скорее всего отражали особенности
выборок. Большинство немецких учащихся были из школ
262
самого высокого академического уровня — Grammar school,
тогда как московские учились в школах разного типа (сте-
пень знакомства с заданиями такого рода была примерно
одинаковой). Немецкие мальчики во всех параллелях имели
достоверно (р < 0.01 по критерию Стьюдента) более высокие
вербальные и математические показатели, чем девочки, тог-
да как московские мальчики достоверно опережали девочек
по тем же показателям только в XI классе. В III классе, на-
против, московские девочки опережали мальчиков по мате-
матическим, невербальным и соответственно суммарным
показателям.
Результаты продемонстрировали высокий уровень слож-
ности тестовых заданий и, следовательно, их пригодность
для дифференциации высоких уровней интеллектуальной
одаренности школьников. Из заданий тестов в среднем вы-
полнялось немногим более половины, несмотря на то, что в
экспериментах участвовали способные, по мнению учите-
лей, школьники.
С помощью коэффициентов Кьюдера — Ричардсона, по-
зволяющих оценить устойчивость результатов отдельных со-
вокупностей единичных пунктов тестовых заданий, была
продемонстрирована удовлетворительная надежность рус-
ской версии KFT. Все коэффициенты надежности были вы-
сокодостоверными и составляли для отдельных субтестов
0.61—0.93 и шкал 0.76—0.94. В ходе статистического анализа
были изменены (уточнены) формулировки некоторых зада-
ний и их порядок, что, как показало дальнейшее исследова-
ние, повысило эти коэффициенты до 0.80—0.96. Результаты
применения обеих форм практически совпадали (не менее
0.94).
Подтвердилась также валидность тестов. Учащиеся мате-
матических IX и XI классов, отобранные по результатам кон-
курсных экзаменов и обучавшиеся по усложненным про-
граммам, отличались от остальных испытуемых, имевших
также, по мнению учителей, высокие интеллектуальные
способности, существенно (р < 0.01) более высокими мате-
263