Пропп В.Я. Сказка. Эпос. Песня

Подождите немного. Документ загружается.

Язык

былин

как

средство художественной изобразительности

140

На первый взгляд может показаться странным, каким об-

разом до известного места можно вспомнить все, но далее не

быть в состоянии вспомнить ничего. Рябинин, конечно, пом-

нил песню и дальше настолько, чтобы быть в состоянии ее пе-

ресказать более или менее обстоятельно или кратко и

схема-

тично. Но он забыл некоторые

детали,

и это остановило ис-

полнение. Внехудожественный же пересказ, могущий иметь

некоторое значение для науки, получить от такого поэта как

Рябинин

совершенно невозможно. Каждая деталь настолько

важна, настолько существенна для него, певец в такой степени

ею

дорожит, что потеря одной детали влечет за собой потерю

всей

песни. Это не рабское следование установленному тексту,

это настолько строгие и высокие требования к себе и к своему

искусству,

что никакие отступления от достигнутых

форм

со-

вершенства в сторону их снижения невозможны. Такая требо-

вательность характеризует великого поэта, который не выпус-

тит, не исполнит произведения, если оно не отточено, не дове-

дено до совершенства вплоть до самых мельчайших деталей.

XIV.

Основные особенности языка былин относятся к об-

ласти лексики. Это и понятно, так как именно слово есть тот

строительный материал, из которого создается и человеческая

речь, и художественное произведение Но художественное зна-

чение имеют в эпосе не только явления лексики, но и некото-

рые явления

морфологии

и синтаксиса Так, например, обра-

щает на себя внимание та свобода, с которой певцы обраща-

ются

с глагольными видами и временами.

Можно заметить, что в эпосе предпочитается несовер-

шенный вид, и употребляется он там, где в общерусской

речи

или в прозе требовался бы вид совершенный. Несовершенный

вид выражает не только незаконченность действия, но и его

повторяемость, а также и длительность его. Однако закончен-

ность или незаконченность, единократность или многократ-

ность не имеют в эпосе того решающего значения, как имеет

длительность, протяженность (дуративность) действия. Несо-

вершенный вид применяется для явно однократных и закон-

ченных действий, если только действие изображается как дли-

тельное.

Язык

былин

как

средство

художественной

изобразительности

141

Налагал

он стрелочку каленую,

Натянул

тетивочку шелковеньку.

современном литературном языке такое употребление

видов

было бы невозможно. Требовалось бы в обоих случаях

применить одинаковый вид, притом совершенный: «наложил

стрелочку»,

«натянул тетиву». Но певец распоряжается иначе:

«налагал»

обозначает некоторую длительность действия, «на-

тянул»

—

мгновенность его. Такие случаи показывают, что ви-

ды употребляются не с точки зрения завершенности или неза-

вершенности действия, можно наблюдать, что предпочитается

вид несовершенный. Постоянно говорится: «сам говорил тако-

вы

слова» (вместо

«сказал»),

«наезжал жениться» (вместо

«поехал»),

«садилась Василиса Микулична на добра коня»

(вместо

«села»),

«что же будешь брать с собой» (вместо

«возьмешь»)

и т. д.

Несовершенный вид предпочитается потому, что он луч-

ше соответствует всей эстетике эпической поэзии, чем совер-

шенный. «Сказал», «вошел»,

«сел»,

«положил» и т. д. представ-

ляют собой простую констатацию

факта,

наоборот, «говорил»,

«вводил»,

«садился», «налагал» не только устанавливают

факт,

но

рисуют

его.

Изображенное как длительное, действие лучше

представляется

воображению, чем краткое, оборванное, одно-

кратное, законченное. Такие стихи, как «а писал ярлык, скоро

написывал»,

полностью выдают художественные стремления

певца

Одно установление действия путем

применения

слова

«писал»

не удовлетворяет еще художественных требований.

Певец видит пишущего перед глазами, причем его, как негра-

мотного,

поражает быстрота, с которой пишут грамотные.

Поэтому

к бесстрастной констатации

факта

«писал» прибав-

ляется

картина этого письма «скоро написывал».

сцене поражения Тугарина Алешей все моменты схват-

ки даны в несовершенном виде,

факт

же его

приканчивания

—

совершенном:

«Он

на улицу де скоро нонь выскакивал-.»;

«Кабы

на пол Югарища не уранивал.»»;

«На

подлетике его да нонь

подхватывал...»;

«На

одну его ногу ступил, другу оторвал...».

Язык

былин

как

средство художественной изобразительности

142

Несовершенный вид применяется даже в настоящем

времени с такими глаголами, которые его обычно не образуют:

«да

вставает Добрынюшка

Никитич

млад»; «они взяли вина,

подавают тут удалу добру молодцу».

XV.

Относительную свободу можно также наблюдать в

употреблении времен. Певец, конечно, понимает, что события

песни относятся к прошлому. Об этом свидетельствует назва-

ние песен «старинами», об этом свидетельствуют такие начала,

как «кто бы нам сказал про старое, про бывалое» и преоблада-

ние в песнях прошедшего времени. Тем не менее, вопрос этот

не так прост, как это может казаться на первый взгляд. Искус-

ство

эпоса до некоторой степени родственно искусству драма-

тическому. Когда зритель смотрит на сцену, он, конечно, знает,

что изображаемые на сцене события в преобладающем боль-

шинстве случаев относятся к прошлому. Воспринимаются же

они, как события, происходящие перед

нашими

глазами в на-

стоящем Нечто сходное имеется и в эпической поэзии. Отно-

ся

воспеваемые события к прошлому, певец вместе с тем ви-

дит их перед глазами. Они для него совершаются в настоящем.

Этим можно объяснить, что прошедшее время перемежается

былинах с настоящим.

Стал он по чисту полю поезживать,

Сердце в нем разгорается,

Кровь то в нем распылалася.

описании прибытия корабля Соловья Будимировича в

исполнении Кривополеновой мы имеем такую последователь-

ность времен:

«бежит, выбегает

тридцать насадов» (кораб-

лей);

«опускали

паруса»; «сходенки

мечут»,

«пришел

Соло-

вей»;

«берет

подарки»;

«пришел

к Киеву».

дальнейшем сцена

одаривания дается в настоящем времени, постройка терема и

выход

к теремам Запавы рассказывается сплошь в прошед-

шем; в дальнейшем повествовании времена перемежаются с

преобладанием времени прошедшего. Это показывает, что

певец не делает

принципиальной

разницы между повествова-

нием и описанием. Повествование трактуется как описание.

Время

выражает не только временные, но и пространствен-

ные отношения. Благодаря применению настоящего времени

Язык

былин

как

средство

художественной

изобразительности

143

события, относящиеся к прошлому, переносятся в то про-

странство,

которое раскидывается перед умственным взором

слушателя в настоящем Слушатель

видит

происходящие со-

бытия.

Это

перенесение событий из прошлого в временно-

пространственное настоящее сказывается не только в приме-

нении

и чередовании времен. Можно наблюдать, что в повест-

вование вносятся такие слова, как «ноньче», «нынь»,

«тут»,

«теперь,

«вот».

Все эти слова обозначают либо настоящее вре-

мя, либо

наличие

перед глазами. Для отдельных местностей

характерны отдельные слова («ноньче» характерно для Печо-

ры),

но суть дела от этого не меняется: вот заходят они на

«червлен»

корабль, вот прощаются на четыре «дальни» сторо-

ны, пошла она «теперече наугад домой», «говорил ле тут да та-

ково

слово»,

«наливала тут Авдотья да зелена вина», «он

схва-

тил ноньче ножичек за черешок, он до ся ноньче ножик не

допускивал».

Певцы иногда даже злоупотребляют этим

прие-

мом

Они стали молодца

ноньче

побуживать,

Кабы стали молодца

нонь

потрясати

нонь.

отнесении действия к прошлому или настоящему мож-

но наблюдать интереснейшее противоречие. Перенесение

действия в настоящее способствует изображению художест-

венного вымысла как реальности. Но певец не отождествляет

реальность художественного вымысла с реальностью

эмпири-

чески его окружающей жизни. Выдавая вымысел за действи-

тельность,

певец вместе с тем ставит этому известные

грани-

цы. Этим можно объяснить, что,

например,

на Печоре, текст

песен пересыпается словом

«кабы»,

которое в этих случаях

слркит не союзом, а

наречием

и означает «как бы», «как если

бы».

Примеры

чрезвычайно многочисленны.

ласкова князя у Владимира

Кабы было пированье-столованье.

Обычно слово «кабы» стоит в начале строки. В былине о

Василии Игнатьевиче кабатчик по

приказанию

Владимира

возвращает без выкупа заложенное вооружение, после чего

Василий снаряжается в бой.

Язык

былин

как

средство

художественной

изобразительности

144

Кабы отдали все Васеньке безденежно,

Кабы стал-то Василий снаряжатися,

Кабы стал-то Василий сподоблятися,

Кабы седлал он, уздал де коня доброго,

Как тугой-от де лук да принатягивал.

других местностях предпочитается

«де»

—

сокращенное

«дескать»,

чем выражается характер модальности действия:

«Забегали во тихи во гавани, опускали де паруса полотняные»;

«Он клал де ведь сходни да концом на

землю».

такой же

функции

выступает слово

«ле»:

«Выходил ле

народ

да вон на улицу».

Противоречие состоит в том, что к словам, обозначающим

модальность действия (кабы, ли) прибавляются слова, обозна-

чающие его реальность (нонь, тут). Сочетание этих слов пока-

зывает,

что вымысел, оставаясь вымыслом, вместе с тем пони-

мается как реальность: «Кабы тут молодец да пробуждается»,

«Они взяли «кабы тут нонь зелена вина».

Как во том ле было прежде городе Муроме,

Кабы жил кабы был тут нонь стар казак,

Кабы стар, пишут, казак Илья Муромец.

первой строке значится, что все это было «прежде», во

второй оно происходит «нонь». Оно происходит

«кабы»,

об

этом пишут, но вместе с тем оно совершается

«тут».

Пушкин прекрасно чувствовал художественное значение

подобных сочетаний и, пользуясь народным поэтическим

языком, начал

свою

песнь о вещем Олеге словами:

Как ныне сбирается вещий Олег.

Этим выражается единство замысла (кабы, как) и дейст-

вительности (ныне, тут), прошлого и настоящего, искусства и

жизни.

[3].

Основные

этапы

развития

русского героического эпоса

Изучение явлений

всех

видов художественного творчества

их исторической обусловленности

—

одна из методологиче-

ских

основ современного литературоведения.

Применение этого метода к изучению фольклора, и в ча-

стности

эпоса, встречает значительные трудности, и до на-

стоящего

времени по этому вопросу полной ясности нет. Что-

бы добиться хотя бы некоторой ясности, надо не только хо-

рошо изучить материал, но и дать себе отчет в том, что в этом

направлении

рке было сделано русской и зарубежной наукой.

Вопрос

об отношении эпоса к истории, в том числе во-

прос о периодах, ступенях или этапах его развития, решался

многочисленными учеными с различных точек зрения.

Мы

не будем стремиться к тому, чтобы дать полный пере-

чень этих попыток, а остановимся только на наиболее показа-

тельных

и интересных примерах, иллюстрирующих имевшие-

ся

в истории

нашей

науки

искания.

Первая попытка изучить русский эпос в его отношении к

истории принадлежит издателю «Древних российских стихо-

творений, собранных

Киршей

Даниловым»

(1818)

— К. Ка-

лайдовичу. В предисловии к этому сборнику Калайдович делит

эпические песни этого сборника на два периода Первый от-

носится к временам Владимира Это доказывается сличением

песен с показаниями летописей. «Большая часть песен и ска-

зок

Данилова посвящена славе сего князя и подвигам храбрых

его

витязей» [СКД, 1901, с. 207]. Герои «времен Владимиро-

вых»

—

это Добрыня

Никитич,

Александр Попович, Илья Му-

145

Основные

этапы

развития

русского

героического

эпоса

146

ромец, Ставр Годинович, Василий Буслаевич [СКД,

1901,

с. 209

210].

Остальные

герои относятся к «последующим временам».

Калайдович называет их в такой последовательности: Садко,

Щелкан,

Ермак, Иван Грозный, Мастрюк, Гришка-расстрига,

Михайло

Скопин,

царь

Алексей Михайлович, Петр Великий

[СКД,

1901,

с.

210].

Если

всмотреться в это деление и приведенные имена, то

видно,

что Калайдович делит эпос, выражаясь современным

языком,

на былины киевского цикла и на исторические песни,

причем считает, что исторические песни являются ступенью

развития былинного эпоса.

современной точки зрения, былины и исторические

песни принадлежат к разным жанрам. Однако утверждение

их

принципиального единства долго держалось в науке, и по-

сейчас

еще это мнение разделяется отдельными учеными. Для

своего

времени оно имело большое научное значение, так как

вносило

в вопрос об эпосе некоторую первичную ясность.

Впоследствии

Калайдович как теоретик был основательно за-

быт,

и в течение

XIX

в. некоторые исследователи высказывали

аналогичные взгляды без ссылок на него.

Сборник

Кирши

Данилова долгие годы был единствен-

ным источником изучения эпоса. Материалом этого сборника

обосновывал

свои взгляды

В.

Г.

Белинский.

дореволюционной фольклористике имя Белинского за-

малчивалось.

Его считали западником, презирающим русскую

народную поэзию, эстетом, дилетантом, не понимающим

сложности

вопроса. На самом деле взгляды Белинского долж-

ны быть

признаны

глубокими и во многих отношениях вер-

ными. Изучение Белинского советскими фольклористами ока-

зало

значительное влияние на современную методологию в

изучении эпоса.

Белинский рассматривает

фольклор

как начальную

сту-

пень развития литературного процесса. Этот процесс тесно

связан

историей

народа. «Поэзия всякого народа,

—

говорит

Белинский,

—

находится в тесном соотношении с его истори-

ею:

в поэзии и в истории равным образом заключается таин-

Основные

этапы

развития

русского

героического

эпоса

147

ственная психея народа, а потому его история может объяс-

няться поэзиею, а поэзия историею» [Белинский,

1841,

328].

То,

что Белинский называет «психеей», мы сейчас назвали бы

психическим складом и мировоззрением народа Утвержде-

ние связи фольклора с историей народа и с его мировоззрени-

ем

—

одна из основ революционно-демократической фолькло-

ристики. В отличие от Калайдовича и позднейших представи-

телей исторической школы, которые видели связь между ис-

торией и эпосом только в отдельных совпадениях историче-

ских

имен и героев с именами эпическими и в тождестве ис-

торических событий с

фабулой

песен, Белинский идет значи-

тельно дальше, рассматривая все

развитие

эпоса в

свете

исто-

рического развития и делая основной упор не на внешнюю, а

на, так сказать,

внутреннюю

историю народа: «Мы разумеем

здесь

внутреннюю историю народа...», — говорит Белинский

[Белинский,

1841,

с.

328].

Этот процесс подчинен закону диа-

лектического развития, как его понимал Белинский: «Для

вся-

кого народа есть две великие эпохи жизни: эпоха естественной

непосредственности, или младенчества, и эпоха сознательного

существования»

[Белинский,

1841,

с.

308].

К первой относится

фольклор, ко второй

—

литература Они противоположны друг

другу, но из их соединения возникает истинное искусство. Бе-

линский мыслит себе этот процесс не как смену одного дру-

гим, а как длительно продолжающееся взаимопроникновение.

Народ

«всё

тот же и в эпоху разумного сознания, как и в эпоху

непосредственного чувства; но его непосредственное чувство

было почвою, из которой возник и развился цвет и плод его

разумного сознания» [Белинский,

1841,

310].

Более опреде-

ленно эта мысль сформулирована так: «... художественная по-

эзия находится в тесном сродстве с естественною, ибо вырас-

тает, так сказать, на ее почве» [Белинский, 1841, с.

320].

Так

чисто умозрительным путем Белинский доходит до мысли,

которая потом ляжет в основу всей русской прогрессивной

эстетики: о народности как основе литературы.

Но Белинский высказывал и более конкретные мысли о

развитии эпоса. В основном он отличает три периода этого

развития: период религиозный или мифический, период ге-

Основные

этапы

развития

русского

героического

эпоса

148

роический и период гражданской и семейной жизни. Он го-

ворит: «Мировоззрение народа выказывается прежде

всего

его

религиозных мифах. На этой точке, обыкновенно, поэзия

слита

с религиею, и жрец есть или поэт, или истолкователь

мифических поэм

Естественно,

эти поэмы самые древнейшие.

век героизма поэзия начинает отделяться от

религии

и со-

ставляет

особую,

более независимую область народного созна-

ния» [Белинский, 1841, с. 328]. Это развитие есть развитие

прогрессивное. Белинский устанавливает, что в облике таких

героев,

как Илья, Добрыня, Алеша, уже нет ничего языческого.

На третьей ступени своего развития эпос собственно прекра-

щает

свое

существование. Здесь эпическая поэзия дает почву

для развития литературных

форм:

«На этой точке поэзия дела-

ется

вполне самостоятельною областию народного сознания,

переходит в действительную жизнь, начинает совпадать с про-

зою

жизни, из поэмы становится романом, из гимна песнию;

тогда

же возникает и драма, как трагедия и комедия» [Белин-

ский,

1841,

с.

328].

Мы

не будем входить в обсуждение

всех

оттенков мыслей

Белинского,

в их критику. Нам важно установить, что Белин-

ский рассматривает развитие эпоса как закономерный про-

цесс,

тесно связанный с историческим процессом.

Впоследст-

вии, вплоть до

Веселовского,

ни

один

из ученых не ставил во-

проса так широко, как ставил его Белинский. На ряде приме-

ров,

в особенности на анализе новгородских былин, Белинский

показал, как выражаются в эпосе народные стремления и

идеалы, которые могут быть различными в зависимости от

эпохи. Некоторая абстрактность исторической схемы все же

давала

возможность для чрезвычайно верных и конкретных

наблюдений, рассмотрение которых вышло бы за рамки на-

ших задач. Если Калайдович стоял на позиции

формального

историзма, то Белинский стоял на точке зрения историзма по

существу.

Для изучения эпоса Белинский, как уже

указывалось,

рас-

полагал в основном только материалами сборника

Кирши

Да-

нилова. Научную базу для более широкого изучения эпоса дало

Основные

этапы,

развития

русского героического эпоса

149

появление замечательного сборника П. Н. Рыбникова [Рыб-

ников, \\

Этот

сборник важен не только тем, что он представляет

богатейшее собрание прекрасно записанных материалов, но и

тем,

что он содержит первую попытку

полной

систематиза-

ции материала,

притом

систематизации с исторической точки

зрения.

Обычно это расположение материала приписывают

Бессонову,

редактору этого собрания, так как Рыбников, нахо-

дившийся в качестве политического ссыльного в Петрозавод-

ске,

не мог сам наблюдать за этим изданием. Однако одновре-

менно с выходом песен Рыбникова Бессонов издавал песни,

собранные Киреевским (1860

—

1874),

где

принята

иная

сис-

тема

расположения [Киреевский, I

— X].

Изучение переписки

Рыбникова с К. С.

Аксаковым,

Д. А.

Хомяковым,

П. А. Бессоно-

вым

и О. Ф. Миллером не оставляет никаких сомнений в том,

что между Рыбниковым и Бессоновым не было никаких раз-

ногласий по вопросу о расположении песен. Для нас это рас-

положение интересно тем, что оно отражает взгляды Рыбни-

кова

на этапы развития русского эпоса. Схематически распо-

ложение материала у Рыбникова имеет следующий вид:

Время до Владимира: Богатыри «старшие»: Олег, Сухан,

Самсон,

Святогор, Микула.

II.

Времена Владимировы: богатыри киевские («млад-

шие»).

III.

Удальцы новгородские.

IV.

Татарское время.

Москва: Грозный, Гришка Отрепьев, Кострюк, Скопин,

Ванька

Ключник, Песня о Земском соборе, Петр, Разин, Пуга-

чев

и другие.

VI.

Песни былевые, княжеские, молодежные, безымян-

ные.

По существу это деление лежало в основе представлений

фольклористов почти

всего

XIX

в., хотя в него и вносились по-

правки

и изменения. В западноевропейской науке оно

приня-

то

по сегодняшний день. Оно отличается несомненной строй-

ностью

и продуманностью. Эпос делится на периоды докиев-

ский и киевский с выделением песен времен

татарщины

(это