Пропп В.Я. Поэтика фольклора

Подождите немного. Документ загружается.

закономерности этого вида творчества, его поэтику. Зоологи только

тогда могли создать научную систематизацию, когда были изучены ске-

леты

(выделено мной — А. М.) животных, строение их тела, спосо-

бы

передвижения, а также отношение к окружающей среде,

особен-

ности питания, размножения и пр."

Вторая

книга В. Я. Проппа "Исторические корни волшебной сказ-

ки"

вышла

в 1946

году,

хотя написана была значительно раньше: в

1939

году

Владимир Яковлевич защищал докторскую диссертацию по

рукописи этой монографии. Кратко свою задачу автор сформулировал

на первой странице книги: "Мы хотим <...> найти историческую базу,

вызвавшую

к жизни волшебную сказку"

. В. Я. Пропп рассматривал

свою вторую книгу как логическое продолжение первой. Определив

волшебную сказку и

выявив

ее единство через композицию, он прихо-

дит к выводу, что причина единства кроется в области ранней истории,

т.

е. той ступени развития человеческого общества, которую изучают

этнография и этнология. В 1966

году

в статье, цитированной

выше,

отвечая

К. Леви-Стросу на обвинения в формализме, которые он

кате-

горически отвергал, В. Я. Пропп пишет: "Морфология" и

"Исторические корни" представляют

собой

как бы две части или два

тома

одного

большого труда. Второй прямо вытекает из первого, пер-

вый

есть предпосылка второго <...> Я, по возможности строго мето-

дически и последовательно, перехожу от научного описания явлений и

фактов

к объяснению их исторических причин"

. И далее он еще раз

объясняет: "Формальное изучение нельзя

отрывать

от исторического и

противопоставлять

их. Как раз наоборот: формальное изучение, точное,

систематическое описание изучаемого материала есть первое условие,

предпосылка исторического изучения и вместе с тем первый шаг его"

Но историческое изучение какого-либо жанра — это

дело

не

одного

лица, это

дело

поколений,

дело

долгих лет, и изучение генезиса являет-

ся первым шагом в этом направлении.

Свое

понимание исторического изучения отношения фольклора к

действительности В. Я. Пропп формулирует в этой и развивает в по-

следующих работах. Полемизируя с М. Н. Сперанским, а в его лице со

всей исторической школой, он пишет:

"<...>

Сперанский говорит в

своем курсе русской устной словесности: «Мы, изучая былину, ста-

В.

Я. Пропп. Принципы

классификации

фольклорных

жанров.

Наст.

изд. С.

175.

В.

Я. Пропп.

Исторические

корни

волшебной

сказки.

Л., 1946. С. 5.

В.

Я. Пропп.

Структурное

и историческое изучение....

Наст

изд. С. 215.

Там

же.

емся угадать тот исторический

факт,

который лежит в ее основе и,

отправляясь

от этого предположения, доказываем тождество сюжета

былины с каким-нибудь известным нам событием или их кругом»

. Ни

угадывать

исторических фактов, ни доказывать их тождество с фольк-

лором мы не

будем.

Для нас вопрос стоит принципиально иначе. Мы

хотим исследовать, каким явлениям (а не событиям) исторического

прошлого соответствует русская сказка и в какой степени оно ее

дей-

ствительно обуславливает и

вызывает"

Основная

идея

книги состоит

том, что многие сказочные мотивы восходят к различным социаль-

ным институтам,

среди

которых

особое

место занимает обряд инициа-

ции, но

исследуя

генезис сказки,

необходимо

учитывать, что изменяю-

щаяся

исторически обстановка вносила изменения в сказочные сюжеты.

О значении

дилогии

В. Я. Проппа в мировом скаэковедении Б. Н.

Путилов пишет:

"<...>

В. Я. Пропп первым

соединил

структурно-

типологический

подход

с историко-типологическим и

добился

исключи-

тельного результата, доказав, что структура волшебной сказки обуслов-

лена генетически и что сказка как явление вербального фольклора со-

вершенно закономерно выросла на почве ритуально-мифологической,

через трансформацию обряда инициации и первобытных представлений

о смерти в систему нарративных повествований"

Но в 40-е годы книга

вызвала

яростную критику, обвинения автора

антимарксизме, идеализме, протаскивании религиозных

идей,

привер-

женности буржуазным традициям и пр. Ученый выдержал травлю и

остался на прежних позициях, не выдержало его сердце, он

перенес

обширный инфаркт.

И, разумеется, последующие работы автора "антимарксистской

книги" никто не решался печатать. За девять лет В. Я. Пропп

опу-

бликовал три статьи по фольклору, тезисы и статью по проблеме ар-

тикля

в современном немецком языке.

А затем в свет выходит монография "Русский героический эпос"

(Л.,

1955; 2-е изд. М., 1958). Поздравляя Владимира Яковлевича с

изданием книги, я услышала: "Десять лет я писал и бросал в ящик

стола.

Если бы не Игорь Петрович Еремин (в ту пору заведующий

кафедрой русской литературы — А. М.), который приложил много

усилий, чтобы книга была издана, она не скоро была бы опубликова-

на"

М. Н. Сперанский. Русская устная словесность. М., 1917. С. 222.

В. Я. Пропп. Исторические корни волшебной сказки. Изд. 2-е. Л., 1986. С.

16.

Б.

Н. Путилов. От сказки к

эпосу.

С. 352.

Фундаментальный

труд В. Я. Проппа произвел огромное впечатле-

ние на современников. Мне запомнился такой эпизод. В 1955

году

ка-

федра русской литературы отмечала 60-летний юбилей ученого, когда

уже

вышла

в свет его новая книга, и многие из присутствовавших

успели ее прочитать. Атмосфера юбилея была радостной, праздничной,

было море цветов и подарков. Выступавшие восторженно отзывались о

трудах юбиляра и

особенно

последней

монографии. Остались в памя-

ти слова Г. П. Макогоненко о том, что, начав читать книгу, он не мог

оторваться

от нее, пока не дочитал до конца, и что она увлекательнее

всех романов. Радовались

успеху

своего учителя студенты пропповского

семинара, хотя, может быть, не могли в ту пору понять всей глубины

его труда.

Проанализировав

тексты всех известных ему былин, В. Я. Пропп

предложил в книге свою концепцию русского эпоса, концепцию новую

как

в теоретическом, так и в методологическом плане

. Новым было и

прочтение текстов былин, прочтение внимательное и любовное, прочте-

ние глазами человека, навсегда покоренного красотой русского эпоса.

Новым

был и пересказ содержания былин. Читатель вдруг воочию

увидел русских богатырей, таких разных, героических и трагических,

суровых и веселых, мудрых и по-русски бесшабашных. Пропп любил

повторять

в своем семинаре: "Сто человек перескажут*

один

роман, и

это

будут

сто разных романов" А вообще стиль, язык научных работ

В.

Я. Проппа — простой и ясный, понятный и неспециалистам — те-

ма

особого разговора. Однажды, обсуждая с автором этих строк кур-

совую работу студента семинара, он сказал: "Не понимаю половины

терминов этой работы! Мне кажется, за сложной терминологией часто

скрывается

отсутствие мысли"

монографии о русском

эпосе

В. Я. Пропп прежде всего опреде-

лил жанр былин, отграничив их от духовных стихов, баллад, сказок,

исторических песен. В последующих своих работах ("Принципы клас-

сификации фольклорных жанров", "Жанровый состав русского фольк-

лора",

переизданных в настоящем томе) Пропп дал критерии опреде-

ления жанров и предложил описание жанрового состава русского

фольклора.

Целью своей работы автор считал историческое изучение

эпоса, которое должно состоять в раскрытии связи "развития эпоса с

ходом развития русской истории и установлении характера этой

свя-

зи

. И на этом пути его первая задача состояла в том, чтобы, сопо-

Глубокий анализ и развитие некоторых

идей

и положений содержится в

указанных

выше

работах Б. Н. Путилова.

В.

Я. Пропп. Русский героический эпос. Л., 1955. С. 18.

ставляя

варианты каждого сюжета, понять замысел былины,

выявить

ее идею: "Раскрытие

идеи

есть первое условие исторического изучения

былин. Народная

идея

всегда выражает идеалы эпохи, в которую эти

идеи

создавались и были действенны"

. Противопоставляя свою кон-

цепцию историзма былин концепции исторической

школы,

В. Я. Пропп

пишет:

"Взаимоотношения между эпосом и историей сторонники этого

направления

представляют

себе

чрезвычайно просто. Песни отражают,

регистрируют события той эпохи, в которой они создавались. Эпос рас-

сматривается

как своего рода устная историческая хроника, подобная

письменной хронике — летописи. <...> Отсюда — метод этой

школы,

сводящийся к поверке былины через летопись или другие исторические

документы"

По-новому решает Пропп и проблему происхождения былин как

жанра,

который возник из эпоса догосударственного. Об этом пишет

Б.

Н. Путилов: "Русские былины как исторически обусловленный этап

истории эпического творчества народов В. Я. Пропп исследовал на

основе типологического сравнения с архаическим (по его терминологии,

"догосударственным") эпосом народов Сибири и Крайнего Севера. Та-

кое сравнение позволило ученому

вскрыть

в былинах сложный пласт

архаики,

объяснить его существование и его характер, главное, прочи-

тать

былинные сюжеты, разгадать многочисленные загадки в них, объ-

яснить

специфику былинных героев,

раскрыть

особенности былинной

поэтики, наконец понять природу былинного историзма"

. Полемику

со сторонниками исторической школы В. Я. Пропп продолжит в ярких

работах:

"Об историзме русского эпоса" /Ответ академику Б. А. Ры-

бакову/

(1962), "Фольклор и действительность" (1963), "Об исто-

ризме русского фольклора и методах его изучения" (1968). Но значе-

ние этих работ гораздо шире: в них изложена пропповская концепция

русского фольклора.

Четвертая

монография В. Я. Проппа "Русские аграрные праздни-

ки"

была опубликована в 1963

году.

И вновь это был неожиданный,

концептуальный и дискуссионный труд, как и все книги Проппа. Во

Введении к монографии, определяя цель и методику работы, автор пи-

шет,

что ошибка предшествовавших исследований календаря состояла в

том,

что праздники изучались в отрыве

один

от другого: материалы

одних

празднеств не сопоставлялись с материалами других, в то время

как

каждый праздник может быть правильно понят тогда, когда

будет

Там

же. С. 24.

Там

же. С. 13.

Б.

Н. Путилов. Перечитывая и передумывая Проппа. С. 5.

изучен их годовой цикл. Изучая годовой цикл, сравнивая праздники

между

собой,

В. Я. Пропп пришел к выводу, что частично они состоят

из одинаковых элементов, иногда различно оформленных, а иногда

тождественных.

О методике исследования этнографического на сей раз материала

автор

напишет через три года в статье "Структурное и историческое

изучение волшебной сказки": "В книге «Русские аграрные праздники»

я применил как раз тот же метод, что в "Морфологии". Оказалось,

что все большие основные аграрные праздники состоят из одинаковых

элементов, различно оформленных"

. Применив в исследовании кален-

дарных обрядов, т. е. материала этнографического, структурный метод

и обнаружив в них одинаковые элементы (составные части, слагаемые,

по выражению В. Я. Проппа), автор поставил задачу:

"<...>

эти со-

ставные

части

необходимо

определить, выделить и сопоставить. Так,

например, поминовение усопших имело место во время святок, на мас-

леницу, на Троицу, в радуницу и в некоторые другие сроки. Другой

пример: сожжение или вообще уничтожение чучела происходило не

только

на масленицу, для которой оно считалось характерным, но и на

Троицу, на Ивана Купалу, в петровки и в другие праздники

<...>,

изучив составные элементы, нетрудно

будет

восстановить и изучить

весь

ход праздника уже на

более

широкой и углубленной основе"

Оценивая значение этой работы выдающегося ученого, С. Б. Адо-

ньева

справедливо говорит в предисловии ко второму изданию: "Книга

«Русские аграрные праздники», с

одной

стороны,

являясь

классическим

трудом в области традиционной русской культуры, с другой стороны,

остается

на сегодняшний день

одним

из малочисленных в науке иссле-

дований, представляющих целостную концепцию русских календарных

обрядов и содержащих целый ряд дискуссионных проблем"

После смерти В. Я. Проппа были опубликованы две его книги:

"Проблемы комизма и смеха" (1976) и "Русская

сказка"

(1984). Пер-

вая

из них, не завершенная автором и подготовленная к печати его

вдовой Е. Я. Антиповои — литературоведческая работа, построенная

на материале художественной литературы и лишь отчасти на фольклор-

ном и этнографическом. Книга еще не получила

должной

оценки.

Здесь целесообразно остановиться лишь на некоторых аспектах труда.

прежде всего на методе исследования, который автор определяет,

как

и во всех своих работах, в начале книги. Критикуя существующие

В.

Я.

Пропп.

Структурное

историческое

изучение...

С. 133

наст.

изд.

В.

Я.

Пропп.

Русские

аграрные

праздники.

Л., 1995. С.

22.

Там

же.

С.

12.

теории комического, В. Я. Пропп пишет: "Первый и основной недоста-

ток

всех существующих теорий

(особенно

немецких) — это ужасающий

абстракционизм,

сплошная отвлеченность. Теории создаются безотноси-

тельно к какой бы то ни было реальной действительности. <...> Авто-

ры

исходили

из некоторых гипотез, к которым подбирались примеры.

<...>

Такой метод принято

называть

дедуктивным. <...> Но есть и

другой

метод,

идущий

не от гипотез, а от скрупулезного сопостави-

тельного изучения и анализа фактов к обоснованным через факты вы-

водам.

Такой метод принято

называть

индуктивным"

. Второе, на что

хотелось бы обратить внимание, это авторский опыт систематизации

смеха, опыт, к сожалению, незавершенный. В книге много интересных

и спорных

положений

о специфике комического, эстетике комического и

т.

п., которые ждут изучения.

последнее,

на чем хотелось бы остановиться, это оценка В. Я.

Проппом Н. В. Гоголя: "Гоголь предстал

перед

нами как величайший

из всех когда-либо творивших юмористов и сатириков, оставляя позади

себя

всех

других

как русских, так и нерусских мастеров"

. О Гоголе

есть

несколько записей в дневнике ученого: "Сколько раз я читал

«Ревизора»,

но всегда могу читать снова и снова. Вчера открыл. На-

пал

на место, которое читал как новое:

Добчинский

Марье Антоновне

с поздравлением: «Вы

будете...

в золотом платье ходить и деликатные

разные

супы

кушать».

Как я мог не заметить! Гоголь гениален в каж-

дом слове, буквально"

. Любимые писатели Проппа — Л. Н. Толс-

той, А. П. Чехов, Н. В. Гоголь и, конечно, А. С. Пушкин. Пушкина

он боготворил, перечитывал вновь и вновь, в его дневнике отражен

анализ

трех версий стихотворения "Жил на свете рыцарь бедный" —

благоговейное проникновения слово за словом в поэтический замысел

гения. Пушкину посвящена последняя запись в его дневнике 30 июня

1970 года: "Купил для дачи однотомник Пушкина. Я не могу прожить

недели,

не прикоснувшись к Пушкину"

В.

Я. Пропп был бескомпромиссен и строг в науке. Столь же тре-

бователен он был и к произведениям художественной литературы: "Я

«высокомерен»

по отношению к писателям, в буквальном смысле этого

слова

— меряю на высокую мерку. Это выдерживают самые великие

писатели, и только их и стоит читать. Их сотни, а всех остальных де-

сятки

тысяч. <...> Золя можно читать 2 раза — в юности и в

стар

ос-

В.

Я. Пропп. Проблемы комизма и смеха. М., 1976. С. 5-6.

Там

же. С. 6.

В.

Я. Пропп. Дневник старости. С. 328.

Там

же. С. 344.

ти.

Толстого можно читать 50 раз, также и Чехова"

. И еще

одна

цитата

из дневника, раскрывающая отношение Проппа к общепризнан-

ному, казалось бы, общественному значению литературы, а также к

некоторым сторонам современной ему жизни: "Литература никогда не

имеет ни малейшего влияния на жизнь, и те, кто думают,

будто

это

влияние есть и возможно, жестоко ошибаются. «Ревизор» не действо-

вал

на взяточников, а статьи и воззвания Толстого о смертной казни

не остановили ни

одного

убийства под видом казни, а у нас казнены

уже миллионы, а палачи возведены в газетах в герои. Юбилей ПТУ с му-

зыкой и спектаклями, а те, кто видел наши застенки (я видел и кое-что

энаю)39 только и могут, что сидеть по углам и быть незаметными. Лите-

ратура

сильна тем, что

вызывает

острое чувство счастья. И Гоголь велик

не тем, что осмеял Хлестакова и Чичикова, а тем, как он это делал, так,

что мы до сих пор дышим счастьем, читая его. В этом все

дело,

не в

том,

что, а в том, как. А счастье облагораживает, и в этом значение

литературы,

которая делает нас счастливыми и тем подымает нас"

Необходимо

сказать хотя бы немного о

последней

монографии В.

Я.

Проппа "Русская сказка" (Л., 1984), подготовленной к печати Е.

Я.

Антиповой. Немного — потому что это издание предваряет ин-

тересная и глубокая статья К. В. Чистова, раскрывающая концепцию

книги и ее роль в развитии мирового сказковедения.

К.

В. Чистов пишет, что в основе книги — специальный курс о

русской сказке, прочитанный Проппом в первой половине 60-х годов,

и что написана она в те годы, когда автор был уже признанным уче-

ным.

Все это верно, но хотелось бы внести некоторые поправки. Спец-

курс о русской сказке,

судя

по записям в дневнике, В. Я. Пропп читал

1966-1967

гг. В 1965

году

он его

разрабатывал,

а в 1968

году

уже

прекратил лекторскую деятельность. 7 мая 1965 года он записал в

дневнике: "Я снова начал работать и могу работать снова (на нем. яз.

— А. М.). У меня два раздела.

буду

писать книгу о комическом.

2. Я

буду

вырабатывать

спец<иальный> курс по сказке, чтобы он

был максимально совершенный во всех отношениях"

фольклорном хранилище ИРЛИ, в коллекции 17 (но не в архиве

В.

Я. Проппа), составленной из редакционно-издательских материалов,

^Тамже.С.

328-329.

В. Я. Пропп после революции пережил арест и заключение в тюрьму, но

причина ареста, время и срок заключения пока не установлены.

В.

Я. Пропп. Дневник старости. С. 326.

Там

же. С. 321.

среди

других хранятся рукописи, предназначавшиеся для коллективной

монографии "Русский фольклор", которую в конце

1930-х

годов гото-

вил

к печати сектор фольклора ИРЛИ. Трехтомник, замечательный

коллективный

труд, не был издан вследствие "разгромной" рецензии

А. Д. Соймонова. Часть рукописей была опубликована авторами

либо

посмертно их коллегами после войны, часть осталась в секторе фольк-

лора.

В состав трехтомника,

судя

по наброскам оглавления,

должен

был

войти раздел

"Сказка",

состоящий из семи

глав.

Авторы — В. Я.

Пропп и Н. П. Андреев. В хранилище находится большая часть руко-

писи, 4

главы:

П. История изучения, III. Волшебные сказки, V.

Сказ-

ки о животных, VI.

ытование

сказки. Отсутствуют три

главы:

Введение (автор Н. П. Андреев), IV. Новеллистическая сказка и VI.

Кумулятивная

сказка (автор В. Я. Пропп). Сопоставление текстов

рукописи и опубликованного спецкурса позволяет сделать вывод, что

они принадлежат

одному

автору (В. Я. Проппу) и предположить, что

спецкурс разработан на основе монографического исследования всего

состава

сказочного эпоса, исследования, содержащего пропповскую

концепцию происхождения, развития и бытования русской сказки.

Список научных трудов В. Я. Проппа относительно невелик

(немногим

более

ста), но здесь впору привести их оценку Б. Н. Пути-

ловым,

сделанную почти четверть века назад, и вполне справедливую и

актуальную

в настоящее время:

"Идеи,

заключенные в этих трудах,

живая

творческая мысль ученого, его понимание фольклора и вырабо-

танные

им принципы исследования

будут

сохранять свою плодотвор-

ность,

и влияние их с годами

будет

шириться и крепнуть, ибо ученые

типа

В. Я. Проппа принадлежат столько же настоящему, сколько и

будущему науки"

На

филологическом факультете ЛГУ, где

более

тридцати лет рабо-

тал

В. Я. Пропп, было много замечательных ученых, талантливых лек-

торов

и педагогов, о которых с благодарностью и теплотой вспоминают

бывшие

студенты и аспиранты. Но В. Я. Пропп в этих воспоминаниях

занимает

особое

место. И объяснить это не просто. В речи на юбилее

1965

году,

вспоминая своих учителей, Пропп так отозвался об

ака-

демике С. Ф. Ольденбурге: С<ергей> Ф<едорович> обладал ка-

чеством,

которое я не могу

назвать

иначе, как

большая

культура

сердшг"

АЪ

Эти слова вполне можно отнести к самому Владимиру Яко-

влевичу.

Они вмещают в себя очень многое и, прежде всего, потреб-

ность

оказывать

помощь тем, кто нуждается в ней, богатейший внут-

Б.

Н.

Путилов.

Проблема

фольклора

трудах

В.

Я.

Проппа.

С.

15.

В.

Я.

Пропп.

Речь

на

юбилее весной

1965

года.

С.

ренний

мир, высокую культуру. Тонкий ценитель классической музыки

хороший пианист, прекрасный фотограф, глубокий знаток древнерус-

ского искусства, русской живописи и литературы, В. Я. Пропп щедро

делился с учениками, близкими ему людьми своими личными впечатле-

ниями, открытиями в разных областях искусства. Мне кажется, что

именно желанием поделиться со своими студентами открывшейся ему в

старости глубиной художественного творчества Врубеля продиктовано

прочтение в семинаре доклада "Врубель и фольклор" (См. прим. 1).

Думается, что это очень личностный доклад, содержащий подчас со-

кровенные

мысли, созвучные "Дневнику старости" Владимир Яковле-

вич

разделяет мнение великого художника о том, что творчество есть

"способность <...> глубоко

чувствовать",

что "красота есть путь к по-

знанию истины" и она открывается "не только в каких-либо философ-

ских или морально-отвлеченных сентенциях, она есть форма бытия,

форма

существования человека и познается через форму"

В.

Я. Пропп находит удивительные слова об

одном

из своих люби-

мых

художников: "Особое свойство, которое можно

назвать

музы-

кальным

строем души <...> и которое состоит не только в том, что

человек переживает музыку и восприимчив к ней, а в каком-то ин-

стинктивном понимании совершенства любых форм и их связи с душев-

ной жизнью человека, всегда в высшей степени было свойственно Вру-

белю"

Музыкальным

строем души обладал и В. Я. Пропп. Гармо-

ния форм православных храмов,

поэзии

Пушкина, музыки Моцарта,

Бетховена,

скромного подснежника, сказки или былины

вызывала

нем "острое чувство счастья". Два слова — счастье и горение — про-

низывают

последний

дневник В. Я. Проппа. И свое ощущение совер-

шенства

красоты он передавал читателям и слушателям.

Вглядываясь

в черно-белые фотографии заснятых им пейзажей рус-

ской природы, находишь в них отражение его эмоционального состоя-

ния, пронзительно-грустного или светло-радостного. Большинство его

фотоснимков хранится в ИРЛИ, и они свидетельствуют о развитом

вкусе,

таланте художника-фотографа, об

умении

выбрать объект, запе-

чатлеть

игру света и тени, очарование группы березок или

одинокой

сосны на пригорке. Владимир Яковлевич охотно показывал свои сним-

ки ученикам. Помню, что, всмотревшись в

один

из них: зимний лес,

узкая

тропинка, припорошенная снегом, и на ней одинокие следы, уходящие

даль, — я сказала, что это еще зима, но чувствуется приближение вес-

ны,

и что это уходящий день. И я увидела, как потеплели глаза Владимира

В.

Я.

Пропп.

Врубель

фольклор.

С.

243.

Там

же.

С.

251.

Яковлевича:

он был рад убедиться, что ему удалось передать предвесеннее

состояние природы, рад и за меня, сумевшую

почувствовать,

увидеть это.

предисловии к "Дневнику старости" Б. Н. Путилов называет

среди

свойственных В. Я. Проппу качеств абсолютное

отсутствие

суетности

. Оно проявилось и при выдвижении ученого в Академию

наук.

В 1963

году

с присущим ему мягким юмором он писал своему

другу:

"<...>

меня хотят выбрать в Берлинскую академию наук. Что

ж, очень хорошо со стороны берлинцев и очень похвально. Я от этого

не стану ни умнее, ни лучше. Вспоминаю слова Ариадны у Чехова:

«Что

ни говорите, а в титуле есть что-то обаятельное», вследствие чего

она выходит замуж за князя Мактусова"

. В 1966

году

университет

выдвинул

В. Я. Проппа в члены-корреспонденты АН

СССР.

дру-

гом письме В. Шабунину он писал: "На большом Ученом совете я по-

лучил 58 голосов, против голосовало 4. Но в Москве я не

пройду,

т. к.

хорошо известно, что я критикан и человек беспокойный и нежелатель-

ный"

Как ни странно и горько теперь это сознавать, но ученый с

мировым

именем не был избран ни в

одну

академию.

Обаяние личности Проппа испытывали на

себе

все, кто. знал его.

Особенное

внимание проявлял он к своим ученикам, помогал им, про-

должал заботиться о них даже после того, когда они выходили на са-

мостоятельную дорогу. И письма его студентов и аспирантов, всех, кто

признавал

его своим учителем, — свидетельство уважения и любви к

нему. Это письма К. Е. Кореповой, Н. А. Криничной, А. Н.

Марты

новой, М. П. Чередниковой, И. И. Земцовского, Л. М. Ивлевой, Ю.

Пантелеевой, А. И. Нутрихина, О. Н.

Греч

иной, И. П. Лупановой и

др. В архиве хранятся несколько сотен писем к Проппу, а его писем

немногим больше тридцати. Не хотят, не могут его адресаты передать

письма

в архив, берегут как дорогую память. Каждый, кому посчастли-

вилось

общаться с Проппом чувствовал, что ученый видит в

собесед-

нике личность, которая ему интересна. В

одном

из его писем читаем:

"Ценность человека определяется не его делами, а тем, что он из себя

представляет.

Есть академики, которых я презираю, и есть самые

обыкновенные люди, с которыми мне легко и хорошо, потому что это

Там

же.

С.

300.

Письмо

В.

Шабунину от 29. 06. 1963. РО

ИРЛИ,

ф. 721, on.

№466,

л.

88.

Пропп

цитирует по

памяти.

Точная

цитата:

"Что ни

говорите,

а в титуле есть

что-то

необъяснимое,

обаятельное".

(А. П.

Чехов.

Ариадна

Поли.

собр. соч. в

томах.

М., 1974-1983. Т. 9. 1977.

С.

12.

Князь

Мактуев

сватался

Ариадне, но

получил

отказ.

Письмо

В.

Шабунину от 14. 05. 1966.

Там

же.

Л. 116.