26
используют многозначность слов естественного языка, сокращения и т.д.
Нередко софизм основывается на таких логических ошибках, как подмена
тезиса доказательства, несоблюдение правил логического вывода, принятие
ложных посылок за истинные, и т.п. Говоря о мнимой убедительности
софизмов, древнеримский философ Сенека сравнивал их с искусством
фокусников: мы не можем сказать, как совершаются их манипуляции, хотя
твердо знаем, что все делается совсем не так, как это нам кажется. Ф. Бэкон
сравнивал того, кто прибегает к софизмам, с лисой, которая хорошо петляет, а
того, кто раскрывает софизмы, — с гончей, умеющей распутывать следы.
Нетрудно заметить, например, что в софизме «Рогатый» обыгрывается
двусмысленность выражения «то, что не терял». Иногда оно означает «то, что
имел и не потерял», а иногда просто «то, что не потерял, независимо от того,
имел или нет». В посылке «Что ты не терял, то имеешь» оборот «что ты не
терял» должен означать: «то, что имел и не потерял», иначе эта посылка
окажется ложной. Но во второй посылке это значение уже не проходит:
высказывание «Рога — это то, что ты имел и не потерял» является ложным.
*Парадокс и его логическая сущность. В процессе рассуж
дения иногда
возникают логические парадоксы. Парадокс в мышлении (от греч. рагайохоя —
неожиданный, странный) — в широком смысле — неочевидное высказывание,
истинность которого устанавливается достаточно трудно.
Один из вариантов парадокса был, например, использован Сервантесом в
«Дон-Кихоте». Среди задач, которые предлагались Санчо-Пансо в бытность его
губернатором острова, была следующая: на острове находится мост, и возле
этого моста — виселица. Каждый переходяший через мост должен ответить на
вопрос: куда он идет? Если ответ будет правиль
ным, его пропустят, в
противном случае повесят. Один ответ был такой, что он привел в
замешательство стражей острова: «Я пришел, чтобы быть повешенным». Если
его повесят, то получается, что он сказал правду и, значит, его надо пропустить;
если же его пропустят, выйдет, что он сказал неправду и потому должен быть
повешен.
Можно парадоксу придать более простой вид. Скажем, кто-либо должен назвать
всех скромных людей. Если в их число он включит самого себя, то получится, что
он уже не скромный и не должен фигурировать в числе скромных людей. Если же
он не назовет себя, то это будет говорить о его скромности и, значит, он себя
должен назвать как одного из скромных людей.
Внешне парадоксы похожи на софизмы, поскольку тоже приводят рассуждения
к противоречиям. Главное же различие между ними, как остроумно заметил
писатель Даниил Гранин, заключается в том, что софизм — это ложь, обряженная в
одежды истины, а парадокс — истина в одеянии лжи. Это, конечно, образное
сравнение, но оно довольно точно схватывает суть проблемы. Хотя в
действительности связь софизма и парадокса более тонкая и сложная. Парадокс
может быть следствием, заключением некоторых софизмов, т.е. из корректного
по форме, но ложного по содержанию рассуждения может следовать выражение,
которое можно назвать некорректным по форме, но истинным по содержанию.