Ответы к экзамену источниковедение
Подождите немного. Документ загружается.
земская статистика
Ведшаяся независимо от правительственной земская статистика охватила почти половину Европейской России (27
губерний), за исключением Крайнего Севера и западной окраины.
Состав семьи, рабочая сила, землевладение, скотоводство, промыслы, аренда земли, техника земледелия, урожай,
бюджет, жилищные условия, платежи, грамотность – все это в той или иной степени отражалось в земской
статистике.
Земства в то же время производили наблюдение изменчивых, сезонных и т. п., явлений, вели текущую
(конъюнктурную) статистику. Колебания сельскохозяйственных цен, зимние заработки крестьян, прогнозы или
оценка урожая – все это входило в круг задач наблюдения, ведшегося обычно путем суммирования и обработки
корреспондентских сведений.
Земства работали независимо и изолированно одно от другого. Переписи эти производились почти непрерывно, но
они ни разу не были проверены повсюду одновременно.
В более широком масштабе земские обследования осуществлялись в середине 80 - х – в конце 90 - х годов.
В 80 - е годы внимание привлекали, разорявшиеся крестьянские хозяйства. Наоборот, для переписей, проведенных
в 90 - х годах, характерно выделение дворов с торгово - промышленными заведениями, применение группировок по
зажиточности.
В значительной части земских статистических изданий применялась группировка крестьянских хозяйств по
величине их земельного надела. Также существовали группировки: группировка по величине посева, по рабочему
скоту, по работникам, по батракам и др.
31. Статистика промышленности и ремесла второй половины XIX в
-Фабрично - заводская статистика, как и в первой половине века, получала свои сведения от
предпринимателей. Последние через посредство полиции были обязаны представлять справки о числе рабочих,
выработке в натуральном и денежном выражении, числе станков и некоторые другие. Но сведения эти поступали
плохо. Отсутствие достоверных сведений заставляло Комитет обрабатывать и издавать то, что было в его руках. В.
1872 г. он издал «Материал для статистики заводско-фабричной промышленности в Европейской России за 1868
год».
Свои недостоверные данные Комитет издал довольно небрежно. Наряду со сведениями о числе
предприятий той или иной отрасли промышленности указывается их общее количество, но не всегда приводится
распределение по губерниям. Совершенно не учтены этим изданием предприятия пищевой промышленности и
строительных материалов.
Немного раньше попытку подвести итоги фабрично - заводской промышленности России сделал Военно-
ученый комитет, выпустивший в 1871 г. «Военно-статистический сборник». В нем он поместил сводную таблицу о
погубернском распределении предприятий различных специальностей по данным. Данные эти давали количество
предприятий, число рабочих на них и сумму их выработки. Попытка эта была интересна, но ее результаты мало
удачны. «Сборник» считал в числе фабрик всякие мелкие ремесленные заведения, маслобойки, мельницы, даже
табачные плантации. Что касается приводимого им числа рабочих, оно, по минимальным и приблизительным
подсчетам, преувеличено на 280 тыс. человек. «Военно-статистический сборник» является отрицательным
образцом в области фабрично - заводской статистики.
Третья, почти одновременная, попытка создания промышленной статистики исходила от Министерства
финансов, которое, начиная с 1869 г., предприняло издание своих «Ежегодников». Данные эти относятся к
производствам, не обложенным акцизом, наблюдение за которыми сосредоточивалось в департаменте торговли и
мануфактур. Первоначальный материал департамент получал от владельцев предприятий; поступление его было
весьма нерегулярным. Включение в эти таблицы сведений не сопровождалось попыткой классифицировать данные
по типам предприятий. Поэтому наряду с крупным заводским предприятием мы здесь найдем маленькие
мастерские.
- В 1889 г. впервые появляется «Свод данных о фабрично - заводской промышленности в России»,
составленный департаментом торговли и мануфактур Министерства финансов. Первый свод охватывал период
1885–1887 гг. Затем «своды» стали выходить ежегодно.
Появление этого нового издания, однако, не давало никакого улучшения промышленной статистики. Способы
учета оставались прежними. Органы, осуществлявшие его, были те же. И результаты такого учета были такие же,
как и раньше.
-Еще позже, в конце 90 - х годов, после того как создал был институт фабричных инспекторов,
Министерство финансов решило реорганизовать статистику промышленности, поручив собирание сведений вместо
полиции чинам фабричной инспекции. Мероприятие это вызывалось прежде всего практическими нуждами
администрации. Предполагалось, что фабричная инспекция, в силу такой заинтересованности, сумеет дать
проверенные цифры и что, наконец, русская промышленная статистика станет на твердую почву. В 1895 г. всем
фабрикантам была разослана анкета, легшая в основу изданного через два года «Перечня фабрик и заводов». Здесь
сообщалось наименование владельца, местонахождение заведения, год его основания, род производства, число
11
дней работы, данные о двигателях, расходе топлива, числе рабочих, размере выработки. Однако однородности в
данных достигнуть не удалось, так как в учете оставались прежняя путаница и разнобой.
Все же при составлении этого издания были установлены некоторые общие положения, хотя и не внесшие
ясности в составление «Перечня», но несколько облегчающие пользование помещенными в нем сведениями. Для
промышленной статистики положение не улучшилось, так как инспекции была подчинена лишь часть фабрик и
заводов. В «Перечень» попадали и такие предприятия, рабочие которых работали на стороне, вне заведения, на
дому. Требование наличия механизмов и «фабричных Устройств» было крайне неясно. Поскольку учитывались
предприятия с числом рабочих выше 15, – это давало известную Целостность материалу. Однако
классификационный признак (указанное число рабочих) не отражал существа фабрично - заводского предприятия.
К таким предприятиям примешивалось значительное количество мелких мастерских. Наиболее достоверен раздел,
посвященный учету рабочих: общие числа рабочих в нашей фабрично - заводской статистике гораздо достовернее,
чем числа фабрик. Путаницы, конечно, и здесь немало, а также пропусков и уменьшений действительного числа.
До самого конца ХIХ в. промышленная статистика оставалась в положении крайне жалком, ее сведения
были, как и раньше, весьма невысокой степени достоверности. Хотя в статистике ремесло и мануфактура часто
смешивались и присоединялись к фабрично - заводской промышленности, так что статистических данных о них
мы, собственно говоря, не имеем, все же, независимо от статистических материалов, мы располагаем здесь
некоторыми материалами экономического порядка, которые заслуживают внимания.
Для первой половины века в нашем распоряжении есть лишь отрывочные данные. Только в 70 - е годы
было положено начало изучению «кустарной» промышленности. Волей - неволей приходится употреблять этот
термин, обычный для терминологии ХIХ в., но лишенный определенного содержания.
-В 1874 г. был создан междуведомственный центр для изучения вопроса. Туда вошли -представители ряда
министерств и помещичье - буржуазных экономических организаций (Вольного экономического общества,
Русского технического и др.).
-Комиссия приступила к работе и привлекла к ней ряд местных деятелей – земских статистиков, работников
губернских статистических комитетов. Самостоятельное участие земства в этой работе оказалось в отдельных
случаях более действенным, чем выполнение им поручений Комиссии.
В большинстве же случаев результаты поездок и изучения вопроса на местах сосредоточивались в
Комиссии, которая с 1879 г. предприняла издание своих «Трудов Комиссии по исследованию кустарной
промышленности», где и публиковала монографии сотрудников. Каждый том трудов содержит несколько таких
монографий, обычно посвященных разным специальностям, отдельным уездам различных губерний. Одна и та же
губерния встречается в нескольких томах.
Что касается содержания, «Труды» дают характеристику условий работы и ее организации, положения
рабочих, описание техники производства и т. п. Найдем мы в «Трудах» Комиссии изображение и типичных
мануфактур, и работы отдельных ремесленников.
Позже, в конце 80 - х – начале 90 - х годов, тем же вопросом заинтересовалось Министерство
государственных имуществ, направившее специалистов для производства обследования в различные районы.
Результаты их ознакомления с положением кустарной промышленности, изложенные в виде «Отчетов и
исследований по кустарной промышленности», были опубликованы министерством. Здесь мы находим сведения по
истории промыслов, их организации, технике, данные о заработках и т. п.
Если сравнить качество материала обследования Комиссии и Министерства государственных имуществ,
предпочтение всегда придется отдать «Трудам» Комиссии. Члены Комиссии изучали вопрос гораздо
добросовестнее и излагали результаты полнее. Обследователи Министерства государственных имуществ частенько
скользят по поверхности, отмечая только факт наличия промысла, но не давая о нем никаких данных.
32. Статистика финансов и торговли второй половины XIX в
Вторая половина века не принесла нового в статистику внешней торговли. «Виды государственной
внешней торговли», как стал называться ежегодный отчет о внешней торговле с 1863 г. (а с 1871 г. – «Обзор
внешней торговли России»), продолжали с небольшими изменениями выходить до конца столетия. Кроме
указанной ранее основной сводки этого материала («Сборник сведений по истории и статистике внешней торговли
России»), можно отметать частичные попытки изучения торговли, предпринимавшиеся Центральным
статистическим комитетом в 60 - х годах, но представляющие интерес не основными данными о ввозе и вывозе, а
сведениями о торговом мореплавании.
Не обогатилась существенно и статистика внутренней торговли. Мы можем лишь отметить более подробно
сведения о ярмарках. Однако характер самих данных продолжал оставаться прежним. Сведения, как и раньше,
собирались полицией. Исключения составляли лишь некоторые особо крупные ярмарки – Нижегородская,
Ирбитская, – где существовали ярмарочные комитеты. Эти последние могли дать более верные и точные
материалы, чем полиция. Что же касается данных об остальных ярмарках, достоверность их более чем
относительна; сведения, собранные некомпетентными людьми, не могли быть сколько-нибудь
12
удовлетворительными. Поэтому данные о таких ярмарках, как Нижегородская, представляют наибольшую
ценность. Для 60 - х годов они были обработаны Центральным статистическим комитетом, представившим
погодные сведения о привозе на ярмарку и средние данные за пятилетие (что значительно хуже) о продаже по
отдельным товарам.
Никаких сообщений о продавцах мы, к сожалению, не находим. Да и указанные выше данные приведены
исключительно в ценностных показателях. Некоторые косвенные сведения о ярмарочной торговле могут быть
почерпнуты из материалов о торговом обложении и сборах, полученных с ярмарок. Эти сведения могут в известной
степени говорить о значительности отдельных ярмарок и динамике ярмарочной торговли.
Относительно неярмарочной торговли мы не располагаем совсем никакими статистическими материалами.
Даже такие отрасли торговли, имевшие первостепенное народнохозяйственное значение, как хлебная торговля, не
подвергались никакому правительственному учету.
В силу этого историку приходится в ряде случаев прибегать к данным косвенного порядка – статистике
гильдейских свидетельств, статистике перевозок и другим подобным материалам.
Материалы по государственному хозяйству первоначально обрабатывал и издавал Центральный
статистический комитет. Так, еще в 1866 г. он выпустил ряд сведений о государственных доходах и расходах за
1862–1866 гг., свод государственных доходов и расходов за 1832–1861 гг., а также данные по поступлению
отдельных доходов. Здесь впервые появились в печати цифровые сведения о государственном бюджете. Затем,
несколько позже, Центральным статистическим комитетом была выпущена специальная работа для следующего
периода – 1860– 1872 гг.
Когда в 1869 г. Министерство финансов начало издавать свои «Ежегодники», оно включило в их программу
и основные показатели по государственным финансам и кредиту. Здесь мы имеем данные о поступлении разных
видов государственных доходов, о государственном бюджете (роспись) и исполнении его, о государственном
долго, оборотах государственного и других банков, данные о курсах бумаг и векселей. «Ежегодники» министерства
являются единственным изданием, где можно черпать этого рода данные. Для ближайших двух десятилетий после
реформы мы находим в этом издании цифры о движении поступления выкупных платежей – источник, от которого
историк не может отказаться. Данные эти приводятся по губерниям и отдельно для помещичьих, удельных и
государственных крестьян. Не пройдет историк мимо материалов о государственном бюджете, деятельности
банков и др.
Источники сведений очень сильно отличаются здесь от того, к чему мы привыкли в других видах
правительственной статистики. Показатели, вошедшие в сводки об исполнении бюджета, о поступлении налогов и
т. д., были отчетными данными Министерства финансов и государственного контроля. Поэтому они отличались
точностью, какой не может похвастаться ни один другой вид статистики. Что касается круга вопросов, какие они
освещают, то здесь открывается безрадостная картина состояния финансов царской России. Данные об исполнении
бюджета – это прежде всего сведения о ежегодных дефицитах и средствах к их покрытию. Интерес этих данных
для историка чрезвычайно значителен.
- Наконец, в этой же связи следует отметить интерес Центрального статистического комитета и
Министерства финансов к вопросу о деятельности государственных и частных банков. Чрезвычайно ценная работа
о деятельности банковских учреждений, построенная и на опубликованных данных и на неопубликованном
архивном материале, охватывающая время с 1817 по 1871 г., была осуществлена Центральным статистическим
комитетом в начале 70 - х годов. В силу характера материалов, положенных в основу ее, – кассовая и прочая
оперативная отчетность – эта работа обладает теми же чертами, какие мы только что отмечали для финансовой
статистики.
33. Статистика по рабочему вопросу и рабочему движению второй половины XIX в
-Позже других видов статистики возникла статистика рабочего движения. До самого конца столетия этот
вопрос интересовал только органы сыска и репрессий – полицию и жандармерию.
В кругах демократической интеллигенции, однако, рабочий класс привлекал к себе внимание. Н положение
рабочих сделалось объектом специального исследования. Оно было составлено Берви - Флеровским в 1869 г. Его
книга «Положение рабочего класса в России» была высоко оценена Марксом и представляет собой работу, -
построенную на значительном цифровом материале и богатых наблюдениях автора. Флеровский рабочим называет
не только промышленного рабочего, но и крестьянина. Автор характеризует условия жизни и труда, смертность и
рождаемость, формы брачных отношений и т. д.-Но материал, даваемый Флеровским, имеет в основном
описательный характер в силу отсутствия специальной статистики по рабочему вопросу.
Когда в 1882 г. была создана фабричная инспекция, только тогда учет стачечного движения был поставлен
более основательно. Местные фабричные инспектора были обязаны о фактах стачечной борьбы ставить в
известность главное управление инспекции и сообщения свои представлять на определенной формы
статистических бланках. Материал этот для последнего пятилетия ХIХ в. был обработан, и это – единственный
настоящий статистический источник по данному вопросу.
Круг деятельности фабричной инспекции не распространялся на горные заводы, рудники, казенные
предприятия. Территориально она касалась только Европейской России и незначительной части Кавказа. Все эти
13
изъятия и исключения оставляли все же в сфере статистического наблюдения инспекции до 70% всех рабочих
страны. Таким образом, основная масса рабочего класса, сосредоточенная в крупной фабрично - заводской
промышленности, была объектом статистического изучения фабричной инспекции.
„Статистика стачек рабочих на фабриках и заводах» за десятилетие 1895–1904 и за 1905–8 годы.
Действительно, издание это дает распределение стачек по производствам, движение их во времени, повторяемость
стачек, освещает вопрос о их продолжительности, причинах и результатах.
Помимо того, фабричная инспекция дала ряд других изданий, богатых материалом по рабочему вопросу.
На первое место следует поставить отчеты фабричных инспекторов. С 1882 г. инспектора предприняли
исследование фабричного быта и положения рабочих. В дальнейшем, в связи с обязанностью надзора за
проведением в жизнь законодательства о сокращенном рабочем дне для малолетних, нормировании женского труда
и т. д., фабричные инспектора составляли подробные отчеты по своим округам. Эти «Отчеты фабричных
инспекторов» дают характеристику рабочего состава обследованных ими предприятий, условий труда, жилищных
условий, заработной платы и т. д.
Помимо фабричной инспекции, также и ряд земств предпринял изучение санитарного положения фабрик и быта
рабочих. Ограничиться задачами чисто санитарной статистики, не выясняя социальных условий жизни рабочих,
было невозможно. Поэтому некоторые земские работы охватили более широкий круг вопросов и сыграли большую
роль в деле исследования положения и истории формирования рабочего класса в России. Лучшим образцом таких
монографий является книга Б. М. Дементьева: «Фабрика, что она дает населению и что она у него берет». В ней мы
находим богатый материал, собранный в результате обследования промышленных уездов Московской губернии,
проведенного в 1884–1885 гг.
Автор поставил себе задачу ответить на вопрос о связи рабочих с землей. По этому важнейшему в истории
рабочего класса вопросу он пришел к важному выводу, подкрепленному большим цифровым материалом.
Дементьев исследовал вопрос о продолжительности рабочего Дня и установил, что средняя его длительность
составляет 13 часов. Он выяснил размер заработной платы, жилищные и бытовые условия и т. д.
,
34. Материалы географических экспедиций и описания путешествий XIX в.
В начале ХIХ в. появлялись, как и раньше, описания различных экспедиций и подобного рода ученых
поездок. Таковы описания кругосветных путешествий Крузенштерна, Лисянского, Головнина, Коцебу и Литке.
Теперь их целью стало уже не изучение всего, представляющего интерес по пути следования путешественников, а
описание берегов, исследование пути и решение других конкретных вопросов мореходно - географического
значения. Так, знаменитое «Путешествие» Крузенштерна представляет интерес для историка лишь в некоторых
своих частях: сведения о быте населения Сахалина, отдельные замечания о Камчатке. Впрочем, и эти последние
изображают не столько жизнь коренного населения, сколько условия быта местных русских жителей. Лишь в
одном отношении «Путешествие» бесспорно занимает очень крупное место – как памятник истории русского
мореплавания и географических исследований.
То же следует сказать про записки Лисянского, описавшего путешествие в русские колонии Северной
Америки.
Особое место занимают записки Ф. Врангеля. Описание его путешествия, занимающее по справедливости
одно из первых мест в литературе о севере Сибири. Врангель, внимательный наблюдатель, записал свои
впечатления и замечания обо всем, представившем интерес во время его поездки по северу Сибири.
Этнографические сведения составляют один круг вопросов, освещаемых книгой Врангеля. С другой стороны, он
подробно излагает маршрут своей экспедиции, условия пути и т. д. В обоих отношениях записки Врангеля весьма
ценны.
появляется особый вид описаний путешествий – сентиментальные путешествия. Начало этому виду было
положено Н. М. Карамзиным – его «Письма русского путешественника» стали образцом.
Одним из представителей путешественников - сентименталистов является В. В. Измайлов (1773–1830),
перу которого принадлежит «Путешествие в полуденную Россию». Все украинские деревни, которые он описывает,
у него расположены в прекрасных местах. Его не меньше прельщают крымские татары. Целый ряд страниц
посвящен городам – Полтаве, Николаеву, Киеву и др., но не ждите здесь реальной картины города начала столетия.
Не менее, чем Измайлов, типичен писатель и журналист П. И. Шаликов (1768–1852) со своим
«Путешествием в Малороссию» (М. 1803). Шаликов проехал немалый путь по Украине, но мало от нее осталось на
страницах его записок.
К путешественникам - сентименталистам принадлежит и П. Сумароков с его «Досугами крымского судьи
или вторым путешествием в Тавриду». описание татарской и еврейской свадьбы, некоторые штрихи, касающиеся
экономического состояния Крыма, упадка сельского хозяйства. Довольно обстоятельно Сумароков описывает
различные отрасли хозяйства Крыма.
Сентиментальные путешествия мы должны признать источником невысокой ценности, и не столько историческим,
сколько историко-литературным.-
Уже второе десятилетие века дает нам путешествия нового Рода. Одним из ранних образцов
реалистического жанра записок является «Журнал путешествия из Москвы в Нижний» (1813) И. М. Долгорукого.
14
Если не считать отдельных картин крестьянской и чиновничьей жизни, представляющих лишь незначительный
бытовой интерес, записки получают ценность с момента описания въезда автора в собственное поместье.
Автор исторических романов, Лажечников в своих «Походных записках русского офицера» стремится
достигнуть яркого впечатляющего языка, ищет интересных для рассказа эпизодов. Ряд эпизодов представляет
известный интерес, но отсутствие целостной картины – слабая сторона «Записок» Лажечникова.
В 1820 г. вышли «Дневные записки путешествия в разные - области западной и полуденной России в 1815
г.» Бошняка. Он дает характеристики городам и местечкам, через которые проезжал, и развертывает перед
читателем яркую и довольно разностороннюю картину России первых лет после наполеоновского нашествия.
В первой четверти ХIХ в. знакомство русских со Средней Азией развивалось в процессе путешествий,
предпринимавшихся в разные ее части с торговыми и дипломатическими целями.
В 1813 г. в Коканд был послан переводчик Филипп Назаров, чтобы сообщить о смерти возвращавшихся из
России кокандских посланников и отвезти царские подарки хану. В пути Назаров познакомился с жизнью казахов,
описал их брачные обычаи, суд. Подробнее он описывает приемы у кокандского хана и уголовное право Коканда.
Несколько позже, в 1819 г., в Туркмению и Хиву совершил путешествие капитан Н. Н. Муравьев
(впоследствии Карский), посланный А. П. Ермоловым для завязывания «приязненных сношений» между Россией и
Хивой. Записки его вызвали большой интерес у современников и были переведены за границей на иностранные
языки.
В начале 20 - х годов в Сибирь совершил служебную поездку А. И. Мартос, инженер и писатель. Рассказ о
своем путешествии он переплетает с экскурсами в историю завоевания туземных племен Сибири. -
Начиная с 20 - х годов литература путешествий весьма разрастается. Наряду с бессодержательной
туристской беллетристикой появляются важные в историческом отношении произведения, Дающие много
сведений о народах окраинных частей империи.
В 1836 г. была предпринята экспедиция для изучения восточных берегов Каспийского моря. Во главе этой
экспедиции стояла Карелин и капитан Бларамберг. Последний вел поденные записки, где отразилась не только
деятельность экспедиции, но и сношения ее с туркменами. В 1840 и 1843 гг. с торговыми целями совершил на
Печору путешествие коми - зырянский купец В. Н. Латкин, собравший в дневнике своего путешествия много
этнографического материала, ценного и вяленого для изучения народов Севера. Почти одновременно с Латкиным
путешествие по Дагестану и Закавказью совершил востоковед, профессор турецкого языка И. Н. Березин. Его
интересовал быт населения, история городов, через которые он проезжал, русское чиновничество, местные жители
и т. д. Значительной важности источником является описание путешествия акад. А. Ф. Миддендорфа в Сибирь,
совершенного в начале 40 - х годов. Хотя и натуралист (зоолог) по специальности, Миддендорф (1815–1894)
провел все же ряд этнографических наблюдений. Лучшее описание Бухары было составлено в эти же годы (1841–
1842) востоковедом - самоучкой Ханыковым, сопровождавшим дипломатическую миссию в Бухару. В 1842 г. в
Хиву совершил путешествие, подполковник Генерального штаба Г. И. Данилевский, ездивший туда с
дипломатическими целями. Составленное им «Описание Хивинского хЁанства» представляет значительный
интерес как тщательное и разностороннее исследование.
Так, например, в связи с борьбой против Шамиля, несколько лиц совершило поездку в Дагестан. Н. И.
Воронов описал быт населения, его занятия, уровень развития сельского хозяйства и его приемы. Другое описание
Дагестана сделал подполковник Неверовский.
На Дальнем Востоке действует с конца 40 - х годов отряд капитана Невельского, обследовавший и
осваивавший Приамурье и частью Сахалин.
В 1856 г. морское ведомство организовало поездки писателей и этнографов для изучения жизни и быта
приморского населения и жителей побережья крупных рек. Писемский, Мельников, Максимов и некоторые другие
отправились в различные местности. Среди участников этой экспедиции был писатель и этнограф Афанасьев -
Чужбинский, избравший для изучения Поднепровье и Поднестровье. Записки, составленные им, представляют
интерес для историка Украины. Разнообразие сведений, сообщаемых Афанасьевым - Чужбинским, делает его
«Поездку в южную Россию» интересным в ряде отношений источником по истории Украины.
В самом конце 50 - х годов (1859) в Туркмению для изучения восточного побережья Каспийского моря
была организована экспедиция полковника Дандевиля, во время которой экспедиционный журнал велся Галкиным.
Изучая побережье в целях избрания места для создания опорного пункта, экспедиция интересовалась и жизнью
туркменского населения.
В 50–70 - х годах особенное внимание привлекают Приморье, Уссурийский край, неисследованные районы
Средней Азии. В ряду описаний таких районов важнейшее место занимают путевые записки, оставленные
замечательным русским ученым путешественником Пржевальским. в Караколе (ныне Пржевальск). Он оставил ряд
путевых записок: «Путешествие в Уссурийском крае», «От Кульджи за Тянь - Шань и на Лоб - нор», «Третье
путешествие в Центральной Азии» и др.
В известной мере продолжателем исследований Пржевальского был позднейший путешественник –
Арсеньев, книги которого изображают тот же край, но несколькими десятками лет позже.
15
35. Мемуары государственных и общественных деятелей XIX в.
-
Одним из мемуаристов начала столетия является сын польского магната, противника России времен
Екатерины II и ее политики в Польше, кн. Адам Чарторижский (1770– 1861). Чарторижский – представитель
польско - шляхетских интересов. Если откинуть польские мотивы, три темы в мемуарах Чарторижского являются
основными: 1) личность Александра до вступления на престол и в первые годы его царствования, 2) Негласный
комитет и его деятельность, 3) -внешняя политика России.
А. С. Шишков (1753–1841)–русскую дворянско - националистическую точку зрения. Записки Шишкова с
некоторыми пропусками охватывают время с 1780 по 1826 г., касаясь политических событий и участия в них
автора, его литературно - научных отношений.
- Интересным мемуаристом первой половины ХIХ в., своей тематикой отличающимся от предыдущих, был
чиновник и литератор Ф. Ф. Вигель (1786–1856).
Другими образцами литературных мемуаров этой поры были записки двух видных реакционных журналистов –
Булгарина и Греча. Их деятельность особенно широко развернулась в николаевскую эпоху, но воспоминания не
выходят за пределы первой четверти века.-Свои «Записки» Греч начал писать в 1849 г., но вел их
несистематически, то прерывая, то возобновляя, до 1866 г. К Гречу был близок Ф. В. Булгарин (1789-1859). Свои
воспоминания Булгарин писал во второй половине 40 - х годов. В них он дал много картин бита панской Польши
конца ХVIII – начала ХIХ в. и русской жизни этой поры.
- На грани второй четверти века стоит очень большая по объему группа мемуаров, принадлежащих
декабристам. Есть среди них памятники первостепенного значения. Перу Н. И. Тургенева принадлежит
замечательная книга «Россия и русские». Мемуарная часть содержит общий очерк положения Европы перед
войной 1812 г., некоторые замечания по поводу кампании 1812 г., рассказы о Ростопчине, об известном деле
Верещагина, о пожаре Москвы.
- «Записки» видного декабриста кн. С. П. Трубецкого . Записывать воспоминания Трубецкой начал вскоре по
прибытии в Сибирь. Неудачный «диктатор 14 декабря» ставил своей задачей не только передать факты, но и
истолковать их.
- Николай Бестужев является автором «Воспоминаний о Рылееве» и очерка «14 декабря 1825 года».
Иным характером отличаются «3аписки» И. И. Горбачевского (1800–1869). «Записки» передают события с конца
1824 г. Горбачевский рассказывает о восстании Черниговского полка, его неудаче и последующей судьбе
участников.
К числу важных памятников декабризма принадлежат «Записки» Якушкина.-«Записки», написанные в 1854–1855
гг. Он показывает, как зарождались стремления к переменам и под их влиянием возникало тайное общество.
Якушкин не только излагает факты из истории общества декабристов, подает их в связи с существенными
явлениями общественной жизни.
-В числе мемуаров декабристов можно назвать еще ряд интересных произведений. Так, очень характерны записки
А. В. Поджио, но они являются больше рассуждениями по поводу декабризма, чем воспоминаниями. Интересны
записки С. Г. - Волконского , изложившего в них свою жизнь и уделившего значительное внимание истории
Южного общества. Гораздо важнее записки Н. И. Лорера. Лорер был близким другом Пестеля и участвовал во всех
важных предприятиях общества.
Наряду с записками самих декабристов представляют интерес некоторые из воспоминаний жен декабристов,
разделивших с ними ссылку. Таковы известные «Записки» Волконской, Анненков и некоторых других. Они рисуют
уже сибирский период, условия жизни декабристов, отношение к ним властей и т. д.
-А. И. Герцен своим произведением «Былое и думы» занимает своеобразное положение в мемуарной литературе.
Герцен писал «Былое и думы» в 50 - х годах.
-1840-1850 - е годы с их спорами славянофилов и западников оставили значительное количество мемуаров. Среди
них интересны «3аписки» известного русского историка С. М. Соловьева (1820–1879). Оставшееся незаконченным,
это сочинение содержит автобиографию автора. Славянофильский круг детально показан в «Дневнике» В. С.
Аксаковой (1819–1864), сестры двух известных славянофилов. Дневник ее охватывает лишь годичный промежуток
времени–с ноября 1854 по ноябрь 1855 г.
«Шестидесятники» представлены ранними дневниками крупнейших представителей движения –
Чернышевского и Добролюбова, Шелгунова, Михайлова и др. Из них мы остановимся на дневнике Н. Г.
Чернышевского. Дневник этот, охватывающий студенческие годы Чернышевского (1848–1853), является записью
учебных занятий, умственных интересов, личных отношений.
записки Е. П. Ковалевского. Ковалевский выполнял ряд секретных поручений на Ближнем Востоке. Характер их
был таков, что не позволял много говорить об этом в воспоминаниях, печатавшихся по свежим сравнительно
следам событий. Ценность такого рода воспоминаний невелика. Другие авторы – дипломаты по специальности или
нет – выполняли отдельные поручения, о которых затем и писали. Таков рассказ А. П. Ермолова в его «Записках» о
посольстве в Иран или «Автобиография» генерала А. О. Дюгамеля.
16
Большой промежуток времени с 20 - х до 70 - х годов охватывает «Дневник» А. В. Никитенко (1804–1877),
содержащий богатый материал по истории культуры, журналистики, общественного движения.
Значительный материал по истории общественного движения дает Б. Н. Чичерин (1828–1904). Чичерин был
западником. Недостатками воспоминаний Чичерина являются не всегда достаточная хронологическая точность,
встречающиеся искажения, иногда навеянные его консервативными взглядами.
Для периода реформ 60 - х годов существенны «Записки» Я. А. Соловьева (1820–1876). Особенностью
«Записок» Я. А. Соловьева является их документированность.
«Мемуары» другого деятеля этого периода – П. П. Семенова - ТяньШаньского – представляют меньший
интерес, так как написаны 50 лет спустя и в большей" своей части основаны на документальном материале
редакционных комиссий.
Весьма характерным мемуарным памятником являются воспоминания бар. А. И. Дельвига (1813–1887).
Сообщения Дельвига строго фактичны и отличаются высокой степенью точности и достоверности. Воспоминания
охватывают период 1820–1870 гг.
Вторую половину века изображают «Воспоминания» В. М. Феоктистова (1829–1898). В основе фактических
сведений – не только прекрасная память Феоктистова, но и его архив, дневники за ряд лет, письма, записи особо
интересных бесед и анекдотов. Наиболее существенны «Воспоминания» Феоктистова для изучения внутренней
политики 70–90 - х годов.
Для изучения небольшого промежутка времени – конца 70 - х и начала 80 - х годов – интересен «Дневник»
П. А. Валуева (1814–1890). Его «Дневник» охватывает время с сентября 1880 г. по январь 1883 г., т. е. самый
острый период борьбы реакции с остатками «либерализма» предшествующего царствования.
Для истории внешней политики конца ХIХ в. ценен «Дневник» В. Н. Ламздорфа (1841–1907).Автор
включает в свой текст целый ряд документов служебной и частной переписки, копии царских резолюций и помет.
воспоминания бывшего народника - «бунтаря» В. К. Дебагория - Мокриевича (1848–1926).
воспоминания землевольца О. В. Аптекмана (1846–1926). Различие прежде всего в том, что Аптекман стремится
дать возможно более широкий очерк эпохи.
Мемуары В. Н. Фигнер – «Запечатленный труд» – освещают значительный промежуток времени. Они
построены как биография, начинающаяся с детства автора и доходящая до 1917 г. Очерку воспитания и семейного
быта, годам учения и революционной работы посвящен т. I; заключению в крепости – т. II, а последующий –
ссылке и деятельности Фигнер й России и за границей.
36. Военные мемуары XIX в.
Важным памятником этого рода о войне 1806–1807 гг. являются «3аписки» гр. Л. Л. Беннигсена (1745–
1826). Родом из Ганновера, Беннигсен с 1773 г. поступил на русскую службу, на которой пробыл до 1818 г., когда
вышел в отставку, уехал на родину, где и прожил остаток своей жизни. На русской службе участвовал во второй
Турецкой войне, в войне с Персией, в войнах с Францией (1806–1807 и 1812–1813). В войну 1806–1807 гг.
Беннигсен (после Каменского) был назначен главнокомандующим русскими войсками. Опубликованы его
«Записки» с некоторыми пропусками – подробности о передвижениях и действиях отдельных частей были
опущены редакцией. С другой стороны, сам автор так построил изложение, что гораздо детальнее показал
выгодные моменты этой кампании и слабее – неудачные. Введение в текст разных документов – приказов, писем
самого автора, писем Александра I, прусского короля, командующих частями французской армии – делает
сообщаемые сведения еще интереснее.
А. П. Ермолов (1772–1861) начал военную службу под начальством Суворова. Позже участвовал в войне
1805–1807 гг.; в войне 1812 г. В 1817 г. был назначен главноуправляющим Грузией и на этом посту пробыл десять
лет. «Записки» Ермолова о войне 1812 г. являются источником огромного значения. С самого начала военных
действий и вплоть до заграничного похода русских войск Ермолов не покидал армии; положение его давало ему
осведомленность, какой не было у значительной части других мемуаристов. Фактический материал, даваемый
Ермоловым, велик. Присутствие в кругу высшего командования позволяет ему передавать слова и мнения Барклая,
Беннингсена, Кутузова и др. Помимо этого, богатый материал о ходе военных действий, отдельных боях и
операциях войск составляет основу «Записок» Ермолова. Здесь важны и чисто батальные рассказы и сообщения об
отношении к войскам и настроениях жителей.
Вторая половина «Записок» Ермолова посвящена его деятельности на Кавказе (1816–1827). По роду
службы и особенностям момента Ермолов был проводником завоевательно - усмирительной политики царизма.
Экспедиции в шамхальство Тарковское, присоединение Шекинского ханства, борьба в Имеретии, усмирение
движения в Абхазии против князя Шервашидзе, отношения с Ираном – такова только часть богатых содержанием
«Записок» Ермолова. «Записки» его, богатые фактическим материалом, в ряду источников по истории Кавказской
войны занимают почтенное место.
Весьма характерны, но узки по содержанию «Записки» Д. В. Давыдова (1784–1839), излагающие ход
партизанской борьбы с вражескими частями. Получившие в свое время довольно широкую популярность «Письма
русского офицера» Ф. Н. Глинки (1786–1880) – поэта и журналиста – являются скорее литературным
17
произведением, чем мемуарным. Значительное количество ценного мемуарного материала было собрано первым
историком Отечественной войны А. И. Михайловским - Данилевским, усердно добывавшим от мало-мальски
видных представителей армии их записки, дневники и т. д.
В записках А. Х. Бенкендорфа (1783–1844), известного позднее начальника III отделения, а во время
войны 1812 г. состоявшего то при главной квартире, то в отряде Винценгероде, обрисовано движение к Дрисскому
лагерю и дана характеристика этого бесполезного укрепления. Очень ценны свидетельства Бенкендорфа об
отношении населения! к войне. Он рассказывает о франкофильских настроениях польского дворянства и о
крестьянском движении, для расправы с которым польские паны призывали французские силы. Написанные под
свежим впечатлением (частично были напечатаны уже в 1817 г.), записки Бенкендорфа мало освещают военные
операции, но очень ярко изображают условия войны и отношение к ней населения.
И. Ф. Паскевич (1782–1856), напротив, свои «Записки» посвящает именно военным действиям. Он
описывает встречный бой у Салтановки (под Могилевом), сражение под Смоленском. Паскевич командовал
дивизией, и эпизоды, передаваемые им, относятся к его боевой биографии.
Значительное количество мемуарного материала доставила Восточная война (1853–1856 гг.) и в
особенности Крымская кампания. Мы имеем отдельные большие произведения и ряд мелких воспоминаний.
Из произведений первого типа следует прежде всего отметить «3аписки» П. К. Менькова (1814–1875),
находившегося во время войны сначала в дунайской армии, а затем в Севастополе. Охарактеризовав бездарность
командования, рассказав о деятельности его, о движении отрядов, стычках с турками и т. д., – Меньков излагает
бесплодный конец Дунайской кампании и переходит к севастопольскому периоду войны. Здесь он раскрывает
ограниченность Меншикова, не ожидавшего десанта и не готовившего Севастополь к обороне. Затем он дает очерк
борьбы Севастополя вплоть до его оставления русской армией. Исключительно обороне Севастополя посвящены
«Записки» генерала А. П. Хрущева (1806–1875). Он рассказывает о неосведомленности и пассивности
Меншикова во время Альминского боя и беспорядочном отступлении в его результате. Хрущев отмечает
недостатки генералов, подчиненных Меншикову – Кирьякова и др., несогласованность действий и т. п.
Наряду с такого рода записками необходимо отметить два собрания материалов, относящихся к обороне
Севастополя. Первое из них появилось в 1872 г. в трех томах – «Рукописи о севастопольской обороне». Все это
издание было изданием чисто мемуарного материала. Больше всего здесь издано мелких записок, принадлежавших
перу представителей генералитета и рядового офицерства. Воспоминания эти касаются различных моментов
обороны, написаны с разных точек зрения, но в массе своей дают ту же картину распада в верхах армии, что и
записки предыдущих авторов. Другое (5 - томное) издание – «Материалы для истории Крымской войны и
обороны Севастополя» – вышло под редакцией известного историка Н. Ф. Дубровина. Но оно гораздо богаче
официально документальным материалом, чем мемуарным, который представлен, главным образом,
воспоминаниями об отдельных деятелях севастопольской обороны – Нахимове, Тотлебене, Хрулеве, Остен -
Сакене и т. д.
Интересные мемуары П. Паренсова посвящены русско - турецкой войне 1877–1878 гг. Помимо сообщений о
способах и условиях добывания сведений, Паренсов дает интересные характеристики румынских политических
деятелей – Братиану, Когальничану, болгарских эмигрантов в Румынии – Начевича, Е. Георгиева. Паренсов писал
не только на основе данных своей памяти, но использовал значительный документальный материал. Рапорты и
диспозиции, какие он приводит, свидетельствуют о плохой организации и подготовке штурма, об отсутствии
инициативы у отдельных начальников.
Другим чрезвычайно важным памятником той же войны 1877–1878 гг. является «Дневник» М. А.
Газенкампфа. Профессор военной академии, Газенкампф во время войны находился при главнокомандующем
русской армией. В его обязанности входило ведение дневника военных действий, благодаря чему он получал
официальные сведения об их ходе. В своем дневнике он не только рассказал об известных ему событиях, но очень
широко использовал официальную переписку, какая проходила через его руки. Чрезвычайно богато
документированный дневник Газенкампфа весьма ценен как источник по истории войны. Освещение
международно-политических тем, документы и заметки, изображающие общую политическую ситуацию, – самое
ценное в «Дневнике» Газенкампфа.
А. Л. 3иссерман (1824–1897), начав службу на Кавказе мелким канцелярским чиновником, был приставом,
затем перешел на военную службу и был офицером. В своих воспоминаниях, охватывающих 40–50 - е годы,
Зиссерман изображает быт различных народностей – осетин, чеченцев, хевсуров, тушин и т. д. Он описывает
обычаи, приемы работы и хозяйства, характеризует и представителей местной русской администрации, от высших
ее деятелей до низших. Не менее интересно изображение низшей администрации и ее представителей. Военная
служба автора дает материал для изображения порядков в кавказской армии, общего ее уровня, характерных типов
офицерского и генеральского состава. Жизнь военных отрядов в захолустных укреплениях, стычки и походы
занимают не последнее место в записях Зиссермана.
В плане внутренней истории Кавказа этой поры существенны «Воспоминания» К. А. Бороздина. Автор
изображает положение страны в период Крымской войны. Но наиболее интересной частью его записок является
рассказ о мингрельском восстании 1857 г. Здесь изображен феодальный режим, который стремились удержать
местные князья и дворяне, взаимоотношения с ними представителей царской администрации, борьба крестьян
против феодального гнета. Очень интересны портреты руководителей крестьянской борьбы.
Мемуары местного происхождения касаются, главным образом, эпохи мюридизма. Интересным
18
мемуаристом является Абдуррахман – сын Джемал - Эддинов – зять Шамиля, автор записок о времени его
пребывания в Ведено. Особенно существенно описание им верховного совета Шамиля. Не менее важны записки
ученого мюрида Шамиля – Мухаммеда Тагира, носящие название «Три имама». Главное их содержание – военные
действия, борьба, газават.
В кн. 7 «Сборника сведений о кавказских горцах» характерны «3аписки» Гаджи - Али. Автор дает краткий
очерк имамата, начиная с Кази – Мухаммеда, а период Шамиля излагает подробно, рассказывая о всех его войнах и
набегах.
Войны в Средней Азии также вызвали появление ряда мемуарных памятников. Экспансии 40–50 - х годов
посвящены записки Макшеева. Автор их – А. И. Макшеев (1822–1892) по окончании Академии Генерального
штаба был командирован в Оренбург. Он совершал поездки в степь для выбора мест укреплений, участвовал в
экспедиции капитана Бутакова для изучения и описания берегов Аральского моря. В 1853 г. участвовал во взятии
Ак - Мечети, в разорении Джулека. Позже Макшеев служил в Петербурге и был профессором Академии
Генерального штаба. Здесь, спустя много лет, в 70 - х годах, он стал обрабатывать свои старые записки о военных
походах в Среднюю Азию.
Первая Текинская экспедиция 1879 г. породила очень интересные записки участника похода В. А. Туган –
Мирзы - Барановского. Для автора характерна уверенность в легкой победе над текинцами, отражавшая общее
убеждение. Он, в то же время, старается показать, что результатом штурма не была неудача русских войск.
Отступление, последовавшее за боем, он пытается изобразить, как неожиданное и не вызывавшееся
обстоятельствами.
Вторая Текинская экспедиция выдвинула ряд мемуаристов, из которых наиболее осведомленным и
интересным является А. Н. Маслов. По своей должности адъютанта Скобелева он хорошо был осведомлен о
событиях. Маслов – поклонник Скобелева, старающийся показать его как полководца и человека. Другие
командиры, штаб в изображении Маслова отходят на задний план. Но ход и последовательность событий
освещаются верно. Записки Маслова – типичное произведение военного мемуариста. Ряд данных по подготовке
похода и продвижению отрядов к их цели, описание первых столкновений с туркменами, осада Геок - Тепе и
штурм, наконец, первые шаги русской власти – таковы основные вопросы, освещаемые Масловым.
37. Частная переписка XIX в. как исторический источник.
Существенным источником для историка является частная переписка. Особые условия в разное время
придают ей разный характер и значение.
Один исследователь эпистолярного материала совершенно правильно отмечает особое значение переписки
для начала ХIХ в., «когда письмо служило не только средством личного общения, но и средством ознакомления с
современной общественной жизнью, заменяющим регулярную прессу». Переписка становится в этом случае одним
из важнейших источников для изучения истории общественной мысли и общественных настроений.
Наряду с этим переписка лиц, занимавших видное место в системе управления, является важным
источником государственно-политической истории, а – деятелей науки, литературы, искусства – ценным
источником истории культуры.
Как всякий субъективно окрашенный источник переписка требует критического к себе отношения в не
меньшей мере, чем дневники, с которыми эпистолярный материал имеет много общего.
Историк ХIХ в. имеет чаще всего дело с дворянской перепиской, написанной в большинстве случаев
(особенно для начала века, а для высших кругов и позже) на французском языке. Это нередко затрудняет
пользование дореволюционными изданиями, где обычно текст печатался без перевода. Но еще важнее то
обстоятельство, что далеко не всегда издатели (особенно, если это были друзья или родственники) печатали письма
того или иного лица полностью. Все это показывает, какая осторожность нужна историку при пользовании такого
рода изданиями.
Переписка первой половины века
Александр I вел довольно оживленную переписку с рядом близких ему лиц, например, с Чарторижским. В
ней освещаются различные политические вопросы – об ориентации русской внешней политики, о Польше и т. д.
Другим корреспондентом Александра I была его сестра Екатерина Павловна. С ней он был очень дружен,
находился под некоторым ее влиянием, писал ей и о мелких личных делах и о важнейших политических вопросах.
Для истории войны 1812 г. чрезвычайно интересна и важна переписка представителей генералитета.
Специальный подбор писем, относящихся к 1812–1815 гг., был составлен Н. Ф. Дубровиным. В это издание вошли
письма Балашова, Багратиона, Барклая де Толли, Ростопчина, Аракчеева, английского агента в русской
армии Вильсона и др. Отражая текущие события, эти письма представляют очень важный материал, освещающий
различные стороны эпохи.
Для истории войн вообще и в частности войны 1812 г. переписка современников является очень ценным и
важным источником.
История формирования общественно - политических взглядов часто может быть изучаема по переписке
соответствующих лиц. В значительной мере это относится, например, к складыванию взглядов декабристов.
19
Большое количество эпистолярного наследства их, опубликованного в разных изданиях, дает богатый для этого
материал. В качестве примера и образца крупной публикации этого рода следует указать переписку братьев
Тургеневых. Содержание ее разнообразно. Она характеризует культурные интересы в пору ранних учебных
заграничных поездок. Она показывает отношение к различным событиям общественно - политической жизни.
Ланкастерские школы, цензурный устав, литературное общество «Арзамас», Карамзин и его деятельность,
греческое восстание, новинки иностранной политической и государствоведческой литературы, т. е. разнообразные
вопросы политической и культурной жизни, находят свое отражение на страницах писем братьев Тургеневых.
Характерным и заслуживающим внимания источником является переписка им п. Николая I с его братом
Константином. Она охватывает крайне интересный период времени – с ноября 1825 г. по июнь 1831 г., когда в. кн.
Константин умер.
Содержание данного источника разнообразно. Помимо личных дел и отношений, в письмах обоих братьев
затрагиваются вопросы движения декабристов, различные польские дела. Огромной важности изданием,
охватывающим весьма широкий хронологический круг (вторая половина ХVIII – первая половина ХIХ в.) является
семейное собрание Воронцовых, семьи, выдвинувшей целый ряд крупных государственных деятелей царизма. Оно
носит название «Архив кн. Воронцова». 40 - томная коллекция различных документов, принадлежавших
представителям этого рода, содержит в числе прочего переписку ряда видных деятелей ХIХ в. Ф. В. Ростопчин был
близким другом С. Р. Воронцова, их переписка с 90 - х годов ХVIII в. тянется вплоть до середины 20 - х годов.
Хозяйственные интересы Ростопчина, его деятельность в Москве, жизнь за границей проходят перед читателем.
Сын С. Р. Воронцова – М. С. (участник ряда войн, наместник Кавказа, новороссийский генерал - губернатор)
вел интересную переписку с А. Х. Бенкендорфом (1783–1844). Письма последнего сохранились за целых 30 лет
(1804–1843). Автор писем проходит перед читателем сначала как офицер кавказской армии, позже как начальник
III отделения. Письма касаются различных вопросов военно-административной деятельности корреспондентов,
рисуют их мнения и взгляды по разным вопросам.
Ценный материал для истории Кавказа дают письма Ермолова и кн. Цицианова (1754–1806). В них –
сообщения о стычках, постройке укреплений и т. д. В письмах Ермолова много данных для характеристики его
планов и стремлений в области управления Грузией.
Ценным эпистолярным памятником 50 - х годов ХIХ в. являются «Севастопольские письма» Н. И.
Пирогова. В письмах, написанных во время пребывания в Крыму, Пирогов рисует не только картину лечебной
деятельности, но дает большой материал и общего значения. Он ярко очерчивает отдельных представителей
генералитета. Пирогов рисует картину невнимательности, беспечности администрации, тяжелых условий, в каких
находились раненые; изображает бытовые условия защитников Севастополя. Как голос непосредственного
наблюдателя событий «Письма» Пирогова – ценный источник для истории севастопольской обороны.
Переписка второй половины века.
Вторая половина ХIХ в. лишена таких крупных по объему и широких по кругу отражаемых вопросов
эпистолярных коллекций, как указанные выше издания переписки Тургеневых или кн. Воронцова. Огромное
количество документов этого рода еще не опубликовано, множество писем рассеяно по различным журналам и
другим изданиям. При этом характерно то обстоятельство, что в гораздо большем количестве изданы письма
писателей и общественных деятелей, чем деятелей государственных.
Из крупных и важных изданий эпистолярного материала следует прежде всего отметить большое количество
писем Герцена, опубликованных в собрании его сочинений. Переписка его начинается еще в первой половине ХIХ
в., но наиболее важные части ее приходятся на середину века и начало второй половины. В личной переписке
Герцена выясняется ряд существенных сторон его общественно - политической деятельности. Ряд писем выясняет
отношения Герцена со славянофилами этого времени (в частности с И. С. Аксаковым), его отношения с
представителями новых течений общественной мысли – с «Современником», отношение к польскому восстанию и
польской эмиграции.
Не меньшее значение имеет переписка Чернышевского, характеризующая его работу в «Современнике».
Скованный царской цензурой, Чернышевский ищет способов говорить свободно, и о целях, какие он преследовал
своими статьями, говорится в ряде писем. Литературные и общественные темы постоянно звучат в его письмах
Некрасову, Добролюбову и др. Но и в содержащих гораздо более личных элементов письмах к родным
Чернышевский касается положения университета, студенческих волнений и т. п. Письма из Сибири открывают
условия жизни Чернышевского в ссылке, его занятия, интересы. Даже и те из его писем, которые не дают
материала широкого общественного значения, сохраняют большой биографический интерес.
Выдающимся по своему значению эпистолярным источником для конца ХIХ в. является переписка К. П.
Победоносцева с Александром III и другими лицами. Самая оживленная переписка завязывается у Победоносцева
и преемника Лорис-Меликова – гр. Игнатьева. Здесь советы о мерах по поводу печати, по различным
административным вопросам. Реакционный издатель «Московских ведомостей»– Катков – пишет и на
общегосударственные и на чисто газетные темы. Чиновник цензурного ведомства Феоктистов информирует о
новостях в газетном мире. К центру реакции, каким был Победоносцев, начинают тянуться бывшие либералы, как
Чичерин, посылающий Победоносцеву свои записки о необходимых государственных мерах. Оживленную
переписку ведет Победоносцев с близкой к славянофильским кругам фрейлиной Тютчевой
В делах экономических, политических, в области национальной политики царизма мы многого не
понимали бы без данных, содержащихся в этой переписке. Изучать период реакции 80– 90 - хх годов, не привлекая
20