Николе М., Шварц Р. Семейная терапия. Концепции и методы
Подождите немного. Документ загружается.
движение является постструктурным (или даже, если быть точнее, антиструктурным) в
рамках семейной терапии, что соответствует постструктурной революции в других полях.
Семейные терапевты традиционно смешивали поиск источника проблем внутри семьи с
фокусом на достоинствах каждого ее члена. Более новые подходы — фокусированный на
решении и нарративный — представляют собой основные отступления от традиции,
потому что семья для них — больше не источник проблем. Маятник качнулся от первых
дней поля, когда семья воспринималась как преступник, к настоящему, где она считается
безупречной. В то время как совсем скоро выяснится, где в конечном счете остановится
маятник в отношении вопроса причастности семьи, уже сейчас ясно, что фокус на
достоинствах — золотая середина.
ВЛИЯНИЕ КУЛЬТУРЫ
Вы можете задаться вопросом, почему не обсуждался факт, что Эмили — неимущая
афроамериканка, борющаяся за выживание в американском обществе, и что она и ее семья
сталкиваются с целым сонмом пугающих культурных установок и действий. (Некоторые
читатели могли забыть, что Эмили — черная, совсем как некоторые терапевты не придают
значения такому ключевому аспекту своей работы, как раса клиента.) Поскольку мы
представляем концепции и методы семейной терапии, придерживаясь некой
хронологической схемы, логично, что к рассмотрению культурных влияний мы
обратились в конце главы, потому что многие годы поле закрывало глаза на воздействие
общей культуры, в которую входят семьи.
Хотя многие семейные терапевты исследовали и работали с неимущими семьями
меньшинств, их слепота была связана убеждением, что терапевты не должны навязывать
клиентам свои ценности и поэтому им нельзя поднимать темы, которые семьи не
представляют как проблемы. Кроме того, они были так увлечены силой семейной терапии,
что слишком высоко оценивали
244
Состояние семейной терапии
ее способность преодолевать препятствия. Однако в какой-то момент для многих
терапевтов стало ясно, что невскрытые вопросы культуры сами становятся навязанными
ценностями — если оставаться «нейтральным», то это предполагает неявное
присоединение к господствующей системе убеждений.
Феминистская критика поля в 1980-х гг. шире открыла дверь социальной тематике, и с тех
пор поле продолжает расширять свое видение, выводя его за пределы отдельных семей.
Терапевты признали, что многие отравляющие жизнеописания, затрудняющие жизнь
семьи, часто представляют собой крайние версии распространенных в нашем обществе
сюжетов. Поэтому стало исследоваться то, как сказываются на семьях наши культурные
установки по отношению к женщинам, представителям других рас и национальностей,
людям, не похожим на других (например, с избыточным весом, иностранцам, физически
или умственно неполноценным, гомосексуалистам или лесбиянкам) и неимущим. Кроме
того, теперь терапия способствует тому, чтобы семьи исследовали, как воздействуют на
их совместное времяпровождение и жизненные выборы существующие в нашем обществе
меркантильные устремления. Как однажды в семейной терапии стало неприемлемым
рассматривать индивида вне контекста его семьи, больше неэффективно рассматривать
семью в изоляции от таких факторов, как бедность, преступность, патриархат, расизм,
гомофобия, классизм, чрезмерная занятость на работе и меркантилизм.
Отравляющие культурные сюжеты неизбежно проникают в повествования членов семьи о
себе и отражаются в том, как они взаимодействуют друг с другом. Эти культурные
сюжеты по-разному воздействуют на семьи — в зависимости от того, на какой ступени в
социальной иерархии они находятся, и на отдельных членов семьи — в зависимости от
того, какое место они занимают в семейной иерархии, — но эффект всегда коварен.
Помогая членам семьи исследовать воздействие систем культурных убеждений на их
жизнь, терапевты обеспечивают перспективу, опираясь на которую семьи могут
сознательно решать, насколько они готовы уверовать в положения, которые раньше
считали само собой разумеющимися. Эффект таких обсуждений заключается в том, что
семьи выбираются из омута обид и взаимных обвинений в связи с проблемами, которые
проистекают из неосознания социальных сил, направленных против них. Люди перестают
видеть в себе и других жертву или обвиняемого, а становятся вы-
245
Майкл Николе, Ричард Шварц
жившими или героями, храбро противостоящими многочисленным ограничениям.
Эмили приветствовала возможность перепроверить массу сюжетов, которые она усвоила
от представителей американского большинства — среднего класса — о черных,
женщинах (особенно крупных женщинах) и матерях-одиночках. Она также осознала
убеждения о жестокости молодых черных мужчин, наложившие отпечаток на то, как она
воспринимала агрессивность Бранена, которые происходили не только из средств
массовой информации, но и из круга ее знакомых афроамериканок. Она по-другому
увидела корни своего сильного рвения к финансовому успеху, которое заставляло ее
работать полную рабочую неделю и продолжать учиться, одновременно воспитывая двух
сыновей. Она поняла, что побудительный мотив этого не столько в американском
меркантилизме, сколько в сильном страхе бедности и расовых стереотипов, которые
сопровождают его. Приняв во внимание эти сюжеты, вместо того чтобы бессознательно
проживать их, Эмили стала лучше решать, во что верить и как себя вести.
ОДНОСТОРОННЕЕ ЗЕРКАЛО И ВИДЕОЗАПИСЬ
Ни одно описание влиятельных методов не было бы полным без упоминания техники
одностороннего зеркала и видеозаписи. Впервые использованное Минухиным и его
коллегами в Нью-Йорке, чтобы наблюдать и комментировать работу друг друга с
семьями, одностороннее зеркало открыло окно в мир семейного процесса, чего прежде
никогда не бывало. Односторонние зеркала и видеозаписи позволили наблюдать семьи в
действии — возможность, которая отчасти объясняет скорые концептуальные и
технические достижения семейной терапии.
Кроме того, эти технологии позволяют студентам наблюдать за техникой работы мастеров
терапии, а супервизорам давать прямую и непосредственную обратную связь студентам,
занимающимся с семьями. Живая и видеосуперизия стали стандартными обучающими
практиками в учебных заведениях по всей стране. Вместо того чтобы ждать окончания
сессии, чтобы сказать терапевтам, что они делали неправильно, наблюдающий супервизор
может, не откладывая, предложить совет или попросить терапевта выйти посовещаться.
Можно, наоборот, оставаться незамеченным наблюдателем, что воспитывает у терапевтов
по-
246
Состояние семейной терапии
зицию отстраненного эксперта — ту, которую не приемлют постмодернистские
терапевты, критикуя системно ориентированные виды терапии. Однако одностороннее
зеркало делает возможным и командно ориентированный постмодернистский подход,
когда группа терапевтов работает совместно с семьей и им нужно в разные моменты
входить и выходить из терапевтической комнаты.
Почти настолько же революционной, как одностороннее зеркало, является видеосъемка.
Записывая на камеру и просматривая свою работу, терапевты могут заметить малые
действия и повторяемые паттерны семейной динамики, которые часто пропускаются
«живьем». Видеозапись также позволяет супервизорам и студентам тщательно изучать
подробности сеанса, что неоценимо для усвоершенствования терапевтической техники.
Без этой возможности наблюдать за семьей, когда они демонстрируют текущие паттерны
интеракций, трудно представить, что системное мышление могло бы примениться когда-
то в психотерапии. (См. Liddle, Breunlin, & Schwartz, 1988 — для более подробной
информации о том, как этот метод обучения повлиял на семейную терапию.)
Резюме
После знакомства с этой хронологией концепций и методов семейной терапии читатель
может быть ошеломлен тем количеством концептуальных перемен, которым подверглось
поле за несколько десятилетий своего существования. Из этой на первый взгляд лишенной
закономерности череды событий можно выделить паттерн. Фокус терапии постоянно
расширялся, охватывая все больше и больше уровней контекста. Этот революционный
процесс начался, когда терапевты увидели за отдельным индивидом его семью. Внезапно
необъяснимое поведение клиентов стало более понятным. Первые семейные терапевты
сконцентрировались на оценивании и изменении последовательностей поведенческих
интеракций, окружающих проблемы. Потом стало понятно, что эти последовательности
представляют собой проявления базовой структуры семьи, и мишенью изменения стала
структура. Затем структура семьи стала рассматриваться как продукт долгосрочного,
мультигенеративного процесса, который управляется системами эмоциональных
убеждений, и терапевты нацелили свои вмешательства на эти базовые убеждения. Не так
давно терапевтов осенило, что эти системы убежде-
247
Майкл Николе, Ричард Шварц
ний не возникают в вакууме, — отсюда современный интерес к культурным влияниям.
Другая причина для подобных скачков истории поля заключается в том, что, начав с бунта
против психоаналитических и медицинских моделей, семейные терапевты заработали
статус «белых ворон», ученость которых не признавалась. Всякий раз, когда семейная
терапия начинала объединяться вокруг той или иной парадигмы или практики, так что она
становилась доминирующей перспективой, поле переизобретало само себя. Предлагалась
новая метафора, а старая отвергалась, как устаревшая. Новое терапевтическое
меньшинство становилось прогрессивным, низводя лидеров вышеупомянутой революции
к состоянию реакционных «бывших».
В настоящее время многие терапевты отвергают системную позицию, относясь к ней как к
модернистской и механистичной и, следовательно, менее полезной, чем новая
нарративная метафора. Десятилетия исследований, концептуальных усовершенствований
и технических разработок беспечно отброшены ради нового, улучшенного способа
мышления. Хотя мы согласны с тем, что важно испытывать новые метафоры и практики и
постоянно перепроверять старые, но вовсе не обязательно ради каждого шага вперед
полностью отвергать прошлое. Наша цель состоит в том, чтобы постараться ухватить
будоражащий дух нового, сохранив при этом уважение к вкладам гигантов, на чьих
плечах мы стоим.
РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА
BatesonG. 1971. Steps to an ecology of mind. New York: Ballantine.
Bateson G. 1979. Mind and nature. New York: E. P. Dutton.
von Bertalanffy L. 1950. An outline of General System Theory. British Journal of the Philosophy
of Science. 7:134—165.
von Bertalanffy L. 1967. Robots, men and minds. New York: George Braziller.
Breunlin D. С and Schwartz R. С 1986. Sequences: Toward a common denominator of family
therapy. Family Process. 25£7—88.
С а р г a F. 1996. The web of life. New York: Anchor Books.
Carter B. and McGoldrick M., eds. 1999. The expanded family life cycle, 3rd ed. Boston: Allyn
and Bacon.
Davidson, M. 1983. Uncommon sense: The life and thought of Ludwig von Bertalanffy. Los
Angeles: J. P. Tarcher.
248
Состояние семейной терапии
Haley J. 1985. Conversations with Erickson. Family Therapy Net-worker. 9(2):30-43.
Hoffman L. 1981. Foundations of family therapy. New York: Basic Books.
W e i n e r N. 1948. Cybernetics or control and communication in the animal and the machine.
Cambridge. MA: Technology Press.
ССЫЛКИ
Barnhill, L. and Longo, D. 1978. Fixation and regression in the family life cycle. Family
Process. /7469—478.
BatesonG. 1951. Information and Codification: A philisophical approach. In Communicfiton:
The social matrix of psychiatry. J. Ruesch and G. В a t e s о n, eds. New York: Norton.
Bateson G. 1971. Steps toward an ecology of mind. New York: Bal-lantine.
BatesonG. 1979. Mind and nature. New York: E. P. Dutton.
Becvar, D. S. and Becvar, R. J. 1996. Family therapy: A systemic Integration, 3rd ed. Boston:
Allyn and Bacon.
Bowen M. 1978. Family therapy in clinical practice. New York: Jason Aronson.
Breunlin D. 1983. Therapy in stages: A life cycle view. In Clinical implications of the family life
cycle, H. Liddle, ed. Rockville. MD: Aspen.
Breunlin D. 1988. Oscillation theory and family development. In Family transitions. C. F a 1 i с
о v, ed. New York: Guillbrd Press.
Breunlin D. C, Schwartz R. С and Mackune Karrer B. M. 1992. Metaframework for systemic
therapy. San Francisco: Jossey-Bass.
Carter E. and McGoldrick M., eds. 1980. The family life cycle: A framework for family therapy.
New York: Gardner Press.
Carter E. and McGoldrick M., eds. 1999. The expanded family life cycle, 3rd ed. Boston: Allyn
and Bacon.
Combrinck-Graham L. 1983. The family life cycle and families with young children. In Clinical
implications of the family life cycle. H. Liddle, ed. Rockville: Aspen.
Combrinck-Graham L. 1985. A model for family development. Family Process. 24:139—150.
Combrinck-GrahamL. 1988. Adolescent sexuality in the family life cycle. In Family transitions,
С Falicov, ed. New York: Guilford Press.
Davidson M. 1983. Uncommon sense. Los Angeles: J. P. Tarсher.
DuvallE. 1957. Family development. Philadelphia: Lippincott.
GleickJ. 1987. Chaos. London: Penguin Press.
Haley J. 1971. Family therapy: A radical change. In Changing families: A family therapy reader,
J. Haley, ed. New York: Grune & Strallon.
249
Майкл Николе, Ричард Шварц
Haley J. 1973. Uncommon therapy: The psychiatric techniques of Milton H. Erickson. New
York: Norton.
H a 1 e у J. 1980. Leaving home. New York: McGraw Hill.
Haley J. 1981. Reflections on therapy and other essays. Chevy Chase. MD: The Family Therapy
Institute of Washington, DC.
H e 11 i ng e r B. 1998. Love's hidden symmetry. Zeig. Tucker & Co.
Hill R. and RodgersR. 1964. The developmental approach. In Handbook of marriage and the
family. H.T.Christiansen, ed. Chicago: Rand McNally.
Hoffman L. 1971. Deviation-amplifying processes in natural groups. In Changing families: A
family therapy reader, J. Haley, ed. New York: Grune & Stratton.
Hoffman L. 1981. Foundations of family therapy. New York: Basic Books.
Imber-Black E., Roberts J. and Whiling R. 1989. Rituals in families and family therapy. New
York: Norton.
Kelly K. 1994. Out of control: The new biology of machines, social systems and the economic
world. Reading, MA: Addison-Wesley.
LiddleH.,BreunlinD.andSchwartzR.,eds. 1988. Thehand-book of family therapy training and
supervision. New York: Guilford Press.
LuepnitzD. A. 1988. The family interpreted: Feminst theory in clinical practice. New York:
Basic Books.
Minuchin S., 1974. Families and family therapy. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Minuchin S. and Fishman, H. C. 1981. Family therapy techniques. Cambridge, MA: Harvard
University Press.
Parsons T. and В a 1 e s R. P. 1955. Family, socialization and interaction process. New York:
Free Press.
Paul N. 1969. The role of mourning and empathy in conjoint marital therapy. In Family therapy
and disturbed families, G. Zuk and I. Boszor-menyi-Nagy, eds. Palo Alto, CA: Science and
Behavior Books.
Satir V. 1972. Peoplemaking. Palo Alto, CA: Science and Behavior Books.
Satir V. 1988. The new peoplemaking. Palo Alto. CA: Science and Behavior Books.
S e ng e P. 1990. The fifth discipline: The art and practice of learning organizations. New York:
Doubleday/Currency.
Sheldrake R. 1988. The presence ofthe past: Morphic resonance and thefwbits of nature.
London: Collins.
Sheldrake R. 1995. Seven experiments that could change the world. New York: Riverhead
Books.
S i m о n R. 1982. Reflections on family therapy: An interview with Jay Haley. Family Therapy
Networker. 6(5):\%—2f>.
Skynner R. 1981. An open systems, group analytic approach to
250
Состояние семейной терапии
family therapy. In Handbook of family therapy, A. Gurman and D. К n i s к е г n, eds. New
York: Brunner/Mazel.
S о 1 о m о n M. 1973. A developmental, conceptual premise for family therapy. Family
Process. 72179—188.
Stanton A. and Schwartz M. 1964. The mental hospital. New York: Basic Books.
Von Bertalanffy L. 1986. General system theory. New York: George Braziller.
Wachtel E. F. and Wachtel P. L. 1986. Family dynamics in individual psychotherapy. New
York: Guilford Press.
Watzlawick P., Beavin J. H. and Jackson D. D. 1967. Pragmatics of human communication. New
York: Norton.
Watzlawick P., Weakland J. andPischR. 1974. Change: Principles of problem formation and
problem resolution. New York: Norton.
WheatleyM. 1992. Leadership and the new science: Learning about organization from an orderly
universe. San Francisco: Berrett-Koehler Publishers.