Назад
ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ:
ЗАПАД-РОССИЯ-ВОСТОК
книга
первая:
Философия
древности и средневековья
Под редакцией
проф.
Н. В.
Мотрошиловой
Учебник для студентов
высших учебных заведений
Третье
издание
*
Греко-латинский
кабинет»®
Ю. А.
Шичалина
Москва
2000
Все
имеющиеся
в
наличии
издания
Греко-латинского
кабинета
можно
приобрести,
а
планируемые
издания
заказать
по
адресу:
119435
Москва,
Новодевичий
проезд,
д..
Тел. (095)
246-9726,
246-8347.
«Греко-латинский кабинет» Ю. А. Шичалина
ЛР
040433
от 3 июня 1997 г.
Подписано в печать
26.08.99.
Формат 60 х 90 '/
)6
.
Гарнитура Петербург. Печать офсетная.
Усл. печ. л. 30,0. Тираж
5000
экз. Заказ
3049.
Тверской ордена Трудового Красного Знамени
полиграфкомбинат детской литературы им. 50-летия
СССР
Министерства Российской Федерации по делам печати,
телерадиовещания и средств массовых коммуникаций.
170040,
г. Тверь, проспект 50-летия Октября, 46.
И75
История
философии:
Запад—Россия—Восток
(книга
первая: Философия древности и средневековья). 3-е изд.
М.: «Греко-латинский кабинет»® Ю. А. Шичалина,
2000.
480 с.
ISBN
5-87245-047-8
Первая книга учебника «нового поколения» по истории философии
адресована студентам, аспирантам высших учебных заведений и науч-
ных центров, а также тем, кто самостоятельно осваивает философию. В
данной работе наиболее значительные достижения западной, восточной,
русской философии древности и средневековья представлены в их спе-
цифике
и единстве. Философия различных регионов и эпох рассмотре-
на
как важнейшая интегральная часть цивилизационного развития, ду-
ховной жизни, культуры человечества.
Книга
подготовлена группой известных специалистов в области ис-
тории античной и средневековой философии Запада, Востока, России.
Выходит
под редакцией
проф.
Н. В. Мотрошиловой.
На
обложке:
Аристотель.
Кафедральный
собор
в
Шартре,
Коро-
левский
портал
(XII в.).
«Греко-латинский кабинет»®
Ю. А. Шичалина, 1999
В. П. Гайденко, 1995
М. Н. Громов, 1995
Н.
В. Мотрошилова, 1995
ISBN
5-87245-047-8
9
785872
п
450474
© Д. В. Никулин, 1995
© Г. А. Смирнов, 1995
© М. Т. Степанянц, 1995
© А. А. Столяров, 1995
© Ю. А. Шичалин, 1995
ВВЕДЕНИЕ
В основу учебника «История философии: Запад-Россия-Восток»,
первую книгу которого, посвященную античности
и
средневековью,
читатель держит
в
руках,
положены некоторые центральные принци-
пы-понятия,
связанные
с
теорией
и
методологией философии, истори-
ко-философских исследований,
а
также
и с
личностными установками
авторов,
их
отношением
к
происходящим
в
современном мире соци-
ально-историческим
и
цивилизационно-культурным процессам.
В ра-
боте приняты
в
расчет
и
неустранимые противоречия-антиномии,
с
напряженным
взаимодействием полюсов которых приходится иметь
дело
при
исследовании
и
изучении истории философии.
Чтобы облегчить читателю изучение истории мысли
и
понимание
того,
как
именно история философии представлена
в
данном
учеб-
нике,
в
данном введении
будет
сделана попытка кратко прояснить
упомянутые принципы, общие понятия, антиномии историко-философ-
ского размышления,
их
связь
с уже
существующими историко-фило-
софскими
концепциями,
а
вместе
с тем
охарактеризовать
то
особенное,
что отличает наши подходы
и,
соответственно, предлагаемый учебник
от
других
книг большого массива зарубежной
и
отечественной историко-
философской
учебной литературы.
Эти разъяснения целесообразно начать
с
самого понятия «история
философии».
Необходимо
различать: J) историю философии как объ-
ективный исторический процесс развития философии и 2) историю
философии
как особую философскую дисциплину, имеющую своим
предметом
данный процесс. К
сожалению, применяемый
в
русском
языке
в
обоих
случаях
термин «история философии» скрадывает
это
различие.
В
других
языках
это
различение возможно
уже на
термино-
логическом уровне.
Так,
современные немецкие авторы предлагают
оставить традиционный термин немецкого философского лексикона
«Geschichte
der
Philosophie»
для
обозначения процесса,
а
менее
привычный термин
«Philosophiehistorie»
применять
для
обозначения
истории философии
как
дисциплины (В.Хесле).
В этом учебнике на
первый план выдвинута история философии в первом смысле как
преемственный объективный процесс развития философии от ее
рождения
до наших дней.
Одновременно речь иногда идет
об
«исто-
рической саморефлексии философии»,
т.е. об
истории философии
во
втором смысле
как
специальном разделе
или
особой дисциплине
единого философского знания.
Основные принципы применяемых здесь подходов
к
истории фило-
софии
как к
объективному историческому развитию философии
(в
кратком изложении) таковы.
1.
История философии понимается и рассматривается как важ-
нейшая интегральная часть цивилизационного развития, духовной
жизни,
культуры
человечества.
Отсюда
следует,
что
изучение исто-
рии
философской мысли только
тогда
будет
полным
и
плодотворным,
когда постоянно
будет
приниматься
во
внимание
контекст
совокупно-
го процесса развития человечества, становления
и
совершенствования
духа,
культуры,
в том
числе норм
и
ценностей человеческой жизни.
Разумеется, рассказать именно
о
социо-культурном контексте филосо-
фии
и ее
взаимодействии
с
этим контекстом
в
каждом
из
разделов
можно было лишь очень бегло.
Но
существовала возможность
а
одновременно
и
необходимость
высветить этот контекст
как уже
запечатлевшийся
в
"тексте"
и
текстах философии. История философии
вырастает
на
почве жизнедеятельности человечества
и на
фундаменте
цивилизации
и
культуры,
поскольку
она
своеобразно "впитывает"
в
себя влияние контекста
и
сама
воздействует
на
него.
А это
значит,
что
глубокое самостоятельное постижение истории философской мысли
для немалого числа людей было
и
остается важнейшей стороной
ду-
ховно-нравственного формирования личности, надежным источником
обогащения
ума и
души
и,
наконец, поистине эстетического удоволь-
ствия
от
приобщения
к
великим бессмертным мыслям, идеям, интел-
лектуальным задачам
и
загадкам.
Единство истории философии
как
процесса развития
духа с
исто-
рией развития общества,
культуры
существует
в
многоразличных
фор-
мах.
Это прежде всего масштабная по своим итогам включенность
философии
в осмысление судеб человечества в связи с
крупными
эпохами
и региональными образованиями цивилизации, а также с
человеческой цивилизацией в целом.
Правда, слово "цивилизация"
вошло
в
обиход
философии
и
культуры
сравнительно поздно. Проблемы
специфики
человеческого бытия
как
бытия человеческой цивилизации
и
сущности человека
как
особого существа,
в
деятельности которого
соединены начала природы
и
цивилизованности,
культуры,
обсужда-
лись
в
философии
с
древнейших времен. Западная
и
восточная циви-
лизации
эти
особые целостные исторические формообразования,
объединявшие способы практической жизнедеятельности, нормы
и
принципы
духа,
уже в
отдаленные времена, когда
они
совсем
или
почти
не
взаимодействовали
друг
с
другом, породили наделенные непо-
вторимыми чертами типы культуры
и как их
сторону
и
часть формы
философствования.
Осветить их именно в неповторимом историческом
и
регионально-цивилизационном своеобразии такую задачу ставили
перед
собой
авторы учебника.
Первая
его
книга посвящена генезису
и
дальнейшему развитию прежде всего
двух
главнейших форм перво-
начального, самого древнего
из
известных сегодня форм философст-
вования,
западного
и
восточного.
2.
В
данном учебнике постоянно идет речь
о
внутреннем противо-
речии, неснимаемой антиномии историко-философского процесса
напряженном противоречии между неповторимым своеобразием про-
дуктов этого процесса, его конкретно-исторических, региональных,
национальных, личностно-индивидуальных форм и его неуклонным
превращением в преемственный процесс взаимодействия различных
традиций, вместе представляющих единство мировой философии.
Исследование
и
изложение истории философии
в
данном учебнике
в
разных отношениях учитывает
оба
полюса антиномии,
их
противо-
стояние
и
единство. Авторы прежде всего исходили
из
того,
что
совре-
менный
учебник
по
истории философии непременно должен включать
в
себя философии Запада, Востока, России. Читателю наших дней
наверняка
будет
близка
и
понятна
эта
установка.
Но в
том-то
и
дело,
что
в
учебниках
по
истории философии (если
они не
многотомные)
философия
Запада редко рассматривается вместе
с
философией
Вос-
тока.
Что до
философии России,
то в
имеющихся учебниках (если
это
не
специальные пособия
по
русской философии)
она
почти всегда
от-
сутствует,
как бы
"выпадая"
из
историко-философского процесса.
Мы
хотели
не на
словах,
а на
деле
преодолеть "европоцентризм",
а точнее, прямолинейный "западоцентризм"
методологический
по-
рок,
так
свойственный зарубежным,
а
подчас
и
нашим учебникам
и
пособиям
по
истории философии, уделив наиболее значительным
вос-
точным философским учениям
и
великим фигурам восточной мысли
достойное
их
внимание. Русская философская мысль тоже появляется
уже
в
первой книге
вопреки тому ранее распространенному,
в том
числе
и у нас,
взгляду,
что о
философствовании
на
древней Руси
говорить вообще
не
приходится
в
силу отсутствия такового. Между
тем первоначальное философствование, своеобразно вплетенное
в
духовную
жизнь, религиозную
и
светскую
культуру,
на
Руси суще-
ствовало,
и
потому
оно не
могло быть оставлено
вне
рассмотрения.
"Вычитываемое" по оставшимся памятникам философствование в ста-
рой Руси появилось значительно позже, чем в древних Индии, Китае,
Греции. В книге эти более поздние, но древнейшие из известных форм
философствования на Руси
тоже
берутся в их своеобразии, опреде-
ляемом положением нашего отечества
между
Востоком и Западом,
т.е.
между
восточной и центрально-западноевропейской разновидно-
стями мировой цивилизации. Правда, соответственно сравнительно
небольшому
весу
начальных типов философствования россиян в ми-
ровой философской
культуре
представлялось оправданным отвести
им
более скромное место, чем уже
тогда
более развитым, дифферен-
цированным
формам древней и средневековой философии Востока и
Западной Европы. Куда масштабнее русская философия
будет
пред-
ставлена в
других
книгах учебника, в
разделах,
посвященных
XVIII,
XIX и XX векам периодам, когда мысль нашей страны постепенно
набирала качество и темп и, не утрачивая специфики, приобретала все
более важное,
хотя
еще не полностью оцененное мировое значение.
Для развития только что сформулированных принципов своеобра-
зия
и единства историко-философского процесса авторы учебника стре-
мились сочетать два
подхода,
объединение которых
дело
весьма
трудное, но совершенно необходимое. С одной стороны, мы стремились
осмыслить и представить философские идеи каждого исторического
периода, региона, каждой страны, каждого направления и мыслителя
в
их специфике, уникальности, неповторимости. Мы сознательно шли
на
то, чтобы формы и стилевые особенности нашего анализа фило- -
софствования в разные эпохи и в разных регионах например, у
древних индусов, китайцев, греков, у мыслителей европейского и рус-
ского средневековья, у философов Запада "классической" эпохи Но-
вого времени и "неклассического" XX в. различались соответствен-
но
отличиям
друг
от
друга
самих этих типов философии. С
другой
стороны, в учебнике учитывались все сколько-нибудь значительные
влияния
и взаимовлияния, взаимодействия традиций, учений, идей.
Принимались
в расчет единство внутренней логики историко-философ-
ского процесса,
сходство
проблематики, стержневое значение "вечных"
вопросов, поднимаемых философами, непрерывный поиск ответа на
них на
всех
"материках" и во все времена философствования.
3.
Другая
проблемная трудность состояла в следующем. Мы опи-
рались на современные исследовательские достижения истории фило-
софии
как относительно самостоятельной и почти столь же древней,
как
философия, дисциплины, учитывались новейшие дискуссии и сочи-
нения
историков восточной, западной, русской философии. Одним
словом,
не покидая
почвы
научного исследования, мы одновременно
считались с жанром учебника,
причем
такого, объем которого (по
меркам, у нас сложившимся) немал, хотя и несопоставим с обшир-
ностью и многоплановостью материала.
Надо было также иметь
в
виду,
что к
учебнику обратятся
не
только
и
даже
не
столько
будущие
философы,
сколько
те из
студентов, аспирантов,
из
самостоятельно
изучающих историю философии,
для
кого философия
не
стала
про-
филирующим предметом. Конечно,
это
подразумевало доступность,
популярность изложения, разъяснение понятий, сосредоточение
на са-
мом важном
и
ярком
из
того богатства,
что
накопила философия.
Вместе
с
тем, хотелось
бы
сделать оговорку: сколь
бы ни
стремились
мы,
авторы,
к
популярности изложения, философия
и ее
постижение
дело
весьма трудное,
требующее
от тех, кто ее
изучает, самоотдачи,
желания вникнуть
в ее
необычную
для
других
дисциплин внутреннюю
логику,
в
какой-то мере освоить сложный категориальный
язык
фило-
софии,
попытаться мыслить, говорить, спорить
на
этом языке. Некото-
рая
популяризация,
к
которой авторы стремились,
не
должна была,
согласно
их
убеждениям, перерастать
в
упрощенчество.
Мы
советова-
лись
о том,
каков уровень знаний
и
интеллектуального развития
на-
ших возможных читателей,
и на
основе опыта преподавания нефилосо-
фам
пришли
к
согласию,
что
уровень этот
в
основном
достаточ?ю
высок.
4.
В соответствии с природой философии, уникальностью ее дос-
тижений
внимание в учебнике сосредоточено на
главных
проблемах,
направлениях и школах, на поистине великих или выдающихся фи-
гурах мировой философской мысли. За
недостатком места
не
станем
обсуждать
критерии выделения
из
необозримого горного массива, сфор-
мировавшегося
за
тысячелетия развития философии, самых значитель-
ных, самых заметных
ее
вершин. Удовлетворимся
тем, что они, эти
вершины,
уже
возвысились
и что они
имеют свои обозначения
и
гром-
кие
имена,
что
культура
уже
признала
их в
качестве высочайших точек
своего развития. Однако
для
полноты историко-философских анализа
и
информации
в
учебнике иногда вводятся
в
круг
рассмотрения второ-
степенные
и
третьестепенные фигуры,
что,
кстати, означает,
что и они
внесли
в
историю философии оригинальный вклад.
Но
было
бы по
меньшей мере неразумно ожидать
и
требовать, чтобы
в
учебнике ограни-
ченного объема оказались представленными
все
регионы
и
страны,
все
средние
и
мелкие фигуры. Если
бы мы
пошли
по
этому пути, пришлось
бы
делать
не
учебник,
а
словарь,
в
котором
требуется
написать
обо
всем понемногу.
Мы же
предпочли сосредоточиться
на
главном, самом
значительном
и
стремились осветить
это
главное более основательно.
Рассмотрение важнейших феноменов истории философской мысли
как
процесса ведется
в
данном учебнике
так, что
внимание уделено
и
главным
проблемам философии
соответствующих региона
и
периода,
и
основным
направлениям,
школам,
течениям,
и
центральным
кате-
гориям,
понятиям,
и
великим
выдающимся
личностям,
в
творчестве
которых история философии
как раз и
воплощается вполне реально
и
конкретно.
Путь анализа
в
каждой
из
крупных частей
и
каждом
из
разделов
был
избран такой: сначала давалась краткая характеристика
хода
истории, хронологических рамок, социально-исторического
и
куль-
турного контекста возникновения
и
развития соответствующего
фор-
мообразования философии; затем анализировались главные проблемы,
вплетенные
в
анализ мира природы, человека, общества, культуры,
самой философии.
При
этом изменения
в
понимании природы
и
функций
философии иногда выдвигались
на
первый план,
ибо без
этого нельзя было понять специфику подхода
к онтологическим, т.е.
относящимся
к
миру, бытию,
гносеологическим, т.е.
относящимся
к
познанию,
сознанию
и
знанию,
антропологическим, т.е.
относящимся
к
человеку,
этическим, эстетическим, социально-философским и
другим проблемам обширного философского проблемного комплекса.
Одновременно прояснялись основные категории философии;
фикси-
ровались
и
анализировались
во
взаимодействии
и
дискуссиях
главные течения, школы философии.
В
ходе
всего этого осмысления
специально
рассматривались
жизнь, деяния, идеи и концепции
вели-
ких
и
выдающихся мыслителей
и
давалась характеристика
тех их
сочинений,
которые
и
поныне сохраняют свое нетленное значение
для
философии
и
всей культуры. Делалось
это
по-разному
в тех или
иных
разделах: иногда личностные аспекты вторгались
в
проблемное изложе-
ние;
в
других
случаях
они
приобретали
вид
самостоятельных экскур-
сов.
Во
второй книге наиболее значительным мыслителям отведены
самостоятельные главы. Главное
же: в данном учебнике была сдела-
на
попытка
соединить историко-эпохальный, проблемно-содержатель-
ный,
категориально-понятийный,
личностный
и
жанровый
подходы
к
анализу философской мысли,
что
далеко
не
всегда имеет место
в
учеб-
никах
(особенно
в
учебниках ограниченного объема).
Еще один основополагающий принцип нашего подхода тоже может
быть изображен
в
виде антиномий истории философии
как
особой
дисциплины.
С
одной стороны,
мы
стремились
сохранить верность
исторической правде,
прибегать
к
языку фактов, текстов, докумен-
тов, многократно верифицированных историко-философской тради-
цией.
С
другой
стороны,
мы
понимали,
что
история философии
как
историческая саморефлексия философии всегда есть лишь
интерпре-
тация историко-философского процесса.
Поэтому методы анализа
документов, фактов, событий, изучение историографии вопроса, сопос-
тавления оценок
и
суждений нужно было дополнить методами
герме-
невтики,
т.е. истолкования в
данном
случае
историко-философской
герменевтики,
где,
кстати, Текст
как
послание истории имеет централь-
ное,
исходное значение. Иногда герменевтические трудности
как
сугубо
специальные оставались
за
кадром учебника,
но в
наиболее важных
случаях
мы
считали нужным ввести читателя
в
"поле герменевтического
выбора", представляя
ему для
самостоятельной оценки главные, подчас
конкурирующие подходы
и
точки зрения.
Естественно,
что
интерпретации, предлагаемые теми
или
иными
авторами данного учебника даже
в
отношении одного
и
того
же
мате-
риала,
не
всегда совпадали.
Как
следовало поступить
в
данном
слу-
чае? Обычный
для
учебника подход
сгладить
или
вообще элимини-
ровать различия,
по
возможности "освободить"
от них
читателя.
Мы
и
здесь решили пойти нетрадиционным путем, сочтя необходимым
не
только
не
скрывать несовпадения позиций,
но
объективировать
их для
читателей,
тем
более
в
случаях, когда различия наших подходов
вы-
ражали довольно принципиальные расхождения
и
споры, существую-
щие
в
мировой литературе.
Так,
в
разделе, посвященном античной философии, представлены
две точки зрения. Согласно одной, более "традиционной" (опираю-
щейся
на
античную историю философии, доксографию, большой массив
антиковедческих исследований современности), изложение истории
фи-
лософии
европейского региона
следует
начинать
с
ранней философии
(скажем даже: пред-
или
первофилософии),
т.е. с
ионийской филосо-
фии,
затем освещая философский путь
и
вклад таких мыслителей,
как
Парменид
и
другие
элейцы, Гераклит, Демокрит, Эпикур (разу-
меется, сообразуясь
во
всех этих случаях
с
современным пониманием-
античной доксографической традиции
и с
сомнениями, которые
она
вызывает). Согласно
другому
подходу,
целесообразно вести рассказ
о
древнегреческой философии начиная
с
того момента, когда
она
осознает
себя
как
таковую,
в
частности, когда появляется
сам
термин "филосо-
фия"
и
когда институционализируется первая философская школа,
т.е. начинать
с
Пифагора
и
пифагорейцев. Второй подход
в
учебнике
представлен
в
разделах
I и
III, написанных
Ю.А.
Шичалиным, первый
подход
в
главах раздела
II,
написанных
Н.В.
Мотрошиловой.
Пер-
вый подход имеет целью
не
дать состояться "отсечению" ранней
тра-
диции
древнегреческих мудрецов
и
ученых
от
историко-философского
10
процесса; второй исходит
из
того,
что
философия
в
собственном смыс-
ле слова развилась
не из
протонаучных натурфилософских рассужде-
ний
ионийцев,
а как
сознательная оппозиция
к их
"рационализму",
проявившаяся
в
исходно консервативном
и
опирающемся
на
тради-
цию пифагореизме.
Одна
из
разновидностей представленной здесь антиномии
проти-
воречие между стремлением к историзму, т.е. максимально возмож-
ной исторической адекватности анализа и изложения, и неустрани-
мым
(также
не
скрываемым нами)
желанием актуализировать историю
философии,
сделать
ее
близкой
и
значимой
для современного чело-
века с его
устремлениями, заботами, бедами, раздумьями.
Э.
Гуссерль,
выдающийся немецкий мыслитель
XIX-XX вв.,
метко охарактеризо-
вал историю философии
как
"осовременивающее воспоминание
о
наших
философских праотцах".
6. Теперь
об
отношении авторов учебника
к
основным историко-
философским
подходам прошлого
и
современности. Здесь имел место
конструктивный заочный диалог
с
ними.
а.
Мы
придерживались установки, согласно которой
между нова-
торством в философии и глубоким постижением истории философии
существует
неразрывная связь, имеющая характер одной из законо-
мерностей развития философии.
Разумеется,
существует
различие
ме-
жду теми,
кто
подобно Диогену Лаэртию, Аристотелю, Лейбницу,
Гегелю,
Хайдеггеру,
Ясперсу, Расселу
писал специальные сочине-
ния
или
разделы сочинений
по
истории философии,
и
теми,
кто
подобно Декарту
или
Канту
этого почти
не
делал. Однако
и в том,
и
в
другом
случаях
определение своего отношения
к
главнейшим
ве-
хам истории мысли было
для
философов интегральным элементом
самостоятельного творчества
в
философии.
Вместе
с тем
авторы
учеб-
ника
не оставили без
внимания
критику
в адрес истории философии,
а
то и отрицание ее творчески стимулирующей роли.
Такие подходы
были развиты, например, некоторыми позитивистами
и
неопозитиви-
стами;
они и до
сегодняшнего
дня
играют свою провоцирующую роль
в
историко-философских дискуссиях. Критические замечания позити-
вистов были авторами учебника продуманы,
а
иногда
и
приняты.
Од-
нако
согласиться
с
отвержением истории философии
как
"кладбища
антинаучной метафизики" было невозможно.
Да, в
истории мысли
постоянно
сохранялась
метафизическая
линия
в
смысле придания
фи-
лософии
статуса
размышления
о
мире
в
целом,
о его
всеобщих
"пер-
вооснованиях",
о
бытии
как
единстве всего сущего,
о
сущности чело-
века
и
единстве человеческого рода,
о
соединении Блага, Истины
и