общественного порядка или концепций макроисторической социологии
(воплощенной в эмпирических описаниях в работах Д. Вудраффа, Дж.
Арриги, М. Кастельса, Ф. Фукуямы, К. Мушакоджи, Э. Тодда и др.).
В работах социологов постиндустриальной волны середины 90-х гг.
социальное доверие часто рассматривается как определяющий социальный
параметр в экономическом и образовательном измерении, необходимый
для развития человеческих ресурсов и особенно социального и
человеческого капитала. В сетевых концепциях социальное доверие
изучается как некоторая «паутина» межличностных чувств или
эмоциональных установок, а социальные агенты – как своеобразные
«пауки», находящиеся в центре сотканных ими связей. Кроме того, другим
пониманием социального доверия является его анализ как сетевого
капитала на макроуровне, соединенном множеством отдельных «мостов» и
«дистанций».
Иногда в рамках теории коллективных действий и коллективного
поведения социальное доверие рассматривается как «социальный капитал
вне правительства», в отличие от общественных агентств и институтов,
которые являются «социальным капиталом в правительстве»
2
. Первые
поколения теории коллективных действий полагали, что значения норм и
доверия невозможно осознать должным образом или можно только в
ограниченном объеме. Другие сторонники теории коллективных действий
рассматривают социальное доверие в рамках контрактарианизма (в
частности, Дж. Бьюкенен и Г. Таллок) и изучения конституционального
(или «надконституционного») дизайна.
Для марксистов социальное доверие, как и прочие социально-
политические процессы, носит идеологический характер или, по крайней
мере, ограниченный в понимании мира характер. Эти подходы стараются
подчеркнуть научную основу социологии. Некоторые неомарксисты (к
2
Guha-Khasnobis B., Kanbur R., Ostrom E. (eds.) Linking the Formal and Informal Economy: Concepts and
Policies. Oxford: Oxford University Press, 2006. P. 90.
7