Магомедов М.Г. Социальное доверие в российском обществе: социологический анализ
Подождите немного. Документ загружается.
Результаты диссертационного исследования представлены в 19
публикациях, монографиях и статьях в научных сборниках (в том числе в
изданиях, упомянутых в списке ВАК), составляющих общий объем около
30,23 п.л.
Структура и объем работы. Структура работы определяется целью
и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав,
включающих двенадцать параграфов, заключения, трех приложений и
библиографического списка использованной литературы, насчитывающего
392 наименования. Общий объем диссертации составляет 312 страниц
машинописного текста.
21
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновываются выбор проблематики
диссертационного исследования, его актуальность, характеризуется
степень разработанности проблемы в научной и академической
литературе, формулируются цель, задачи, объект и предмет исследования,
представляются элементы научной новизны и положения, выносимые на
защиту, уточняются методология и эмпирическая база исследования, его
теоретическая и практическая значимость, а также проведенная апробация.
В Главе 1 «Методологические основы к изучению социального
доверия» рассматриваются основные теоретико-методологические
проблемы, возникающие в ходе изучения социального доверия,
анализируется вся совокупность социальных концепций, разработанных за
последние десятилетия и посвященных осмыслению процессов
формирования социального доверия, в том числе в рамках
социологических, политологических, экономических, философских,
социально-биологических и других теорий, а также концептуализируется
социологическое содержание социального доверия и его субъектный
характер, подразумевающий деятельностную и активную направленность
социальных агентов по установлению межсубъектных доверительных
отношений.
В параграфе 1.1 «Теоретико-методологические основы изучения
социального доверия» освещаются основные социально-гуманитарные и
социологические подходы, существующие в отечественной и западной
научной мысли, к определению и анализу социального доверия.
Диссертант отмечает, что большая часть ошибочных политических и
административных решений, принятых в 1990-е гг., была связана с
недостаточным вниманием к уровню развития социального доверия в
22
российском обществе. Восстановление социального доверия будет в
существенной степени способствовать процессам дальнейшего социально-
экономического развития и вхождения России в лидирующую группу
постиндустриальных и высокоразвитых стран. Рост доверительных
отношений между социальными и этническими группами также будет
способствовать успешному конструированию самоидентичности
российской нации на основе сохранения позитивных достижений
советского и постсоветского периодов. Подобные задачи, стоящие перед
российским обществом в XXI в. и актуализированные необходимостью
повышения конкурентоспособности российской экономики и российского
общества в контексте других стран требуют социологического изучения
социального доверия как социально-нормативного феномена.
В параграфе подробно рассматриваются наиболее важные
социологические труды основных западных ученых. Особое внимание
уделяется социологам, которые работают в русле социологических
традиций, заложенных Э. Дюркгеймом, и анализируют социальное доверие
как социальный элемент, необходимый для функционирования общества.
Диссертант анализирует традиции исследования социального
доверия, проделанные в рамках постмодернистских теорий, которые
основной научный упор делают на грамматическом или лингвистическом
аспекте истолкования доверительных отношений. При этом
подчеркивается, что при изучении социального доверия необходимо
учитывать историческую контекстуальность, а также методологические
вызовы, которые сопровождают исследования этого социального
конструкта.
В параграфе 1.2 «Социальное доверие как социально-
гуманитарная проблема» рассматриваются социально-гуманитарные
аспекты социального доверия, а также концептуальная эволюция
проблемы доверия в современной социологической мысли.
23
На Западе необходимость социологического изучения социального
доверия была вызвана актуальными политическими задачами, в частности,
ростом девиантных и радикальных социальных практик во время
молодежных, студенческих и правозащитных выступлений 60-х гг., когда
стало очевидно, что поддерживать прежними административными и
законодательными мерами пошатнувшийся социальный порядок уже
невозможно.
В Советском Союзе проблема социального доверия носила
идеологизированный характер и практически не анализировалась вплоть
до середины 80-х гг. При этом отсутствие системных исследований
социального доверия этнических и национальный групп к политике
правящей партии, а также специфика доверительных (или
недоверительных) отношений в зарождавшемся в конце 80-х гг.
кооперативном и неформальном бизнесе не позволяли социальным ученым
и общественным деятелям предлагать превентивные политические меры.
Автор анализирует социологические работы Т. Парсонса, Р.
Дарендорфа, П. Штомпки и др., которые рассматривали социальное
доверие в контексте конструирования социального порядка, социальных
институтов и организаций или даже повседневных интерперсональных,
межгрупповых и конфликтных интеракций.
В 80-е гг. социологическое изучение социального доверия проходило
в рамках социологии действия, и особенно французской школы
экшионализма, основанной А. Туреном. По его мнению, центром
доверительных отношений в обществе являются действия социального
агента, которые описываются как динамичный набор отношений между
социальными актерами.
В параграфе подчеркивается необходимость системного изучения
социального доверия. В качестве базового определения диссертант
предлагает взгляд на социальное доверие в российском обществе как набор
24
нормативных реципрокальных ожиданий, существующих в социуме и
направленных на увеличение стабильности, предсказуемости и
транспарентности социальной жизни в условиях общероссийских
трансформационных преобразований и необходимости преодоления
глобальных и актуальных социально-экономических и социально-
политических вызовов.
В параграфе 1.3 «Социальное доверие: социологическое
содержание и субъектность» анализируются субъектность и
амбивалентное социологическое содержание социального доверия.
Диссертант указывает на важность изучения субъектности
доверительных отношений, которая тесно связана с рациональным
поведением социальных субъектов.
Субъектность социального доверия часто приводит к его
экстернализации. Поскольку наличие или отсутствие в обществе
социального доверия всегда непосредственным образом затрагивает
повседневную жизнь людей и социальных групп, то инструментальное
перемещение институтов доверия за пределы социального или
территориального образования носит характер функциональной
компенсации. К примеру, нехватка социального доверия в России в 90-е гг.
привела к существенному перетоку финансового капитала за границу,
предпочтению иностранных сотрудников российским кандидатам в
частном экономическом секторе и т.д. И наоборот, восстановление
социального доверия своим последствием имело репатриацию финансовых
активов в России из оффшоров и зарубежных банков.
Экстернализация социального доверия в России также связана с
недостаточностью объективных и независимых (особенно в сфере
арбитражного производства) судебных практик. Поскольку в стране
традиционно властно-административные методы разрешения конфликтов
25
(«телефонное право») более эффективны, чем судебное разбирательство,
то доверие к государственным институтам продолжает оставаться низким.
В Главе 2 «Формирование социального доверия: культурные и
нормативные основы» исследуются специфика формирования
социального доверия, а также его нормативные и социально-культурные
факторы, имеющие особое значение в условиях глобализирующегося
общества.
В параграфе 2.1 «Генезис социального доверия в современном
обществе» представлен социологический анализ социального доверия в
глобальном обществе.
Диссертант подчеркивает важность социального доверия в
современном обществе. В первую очередь, следует помнить о том, что в
условиях глобальной неопределенности доверительные отношения между
людьми, принадлежащими к различным социальным слоям и этническим
группам, помогают им получить больше преимуществ от сотрудничества.
Кроме того, доверие обеспечивает устойчивость социальных отношений,
предлагая социальным агентам некоторые универсальные «правила игры».
Автор обосновывает мысль, что генезис социального доверия как
коллективного социально-психологического феномена является
практически не осознаваемым и нерефлексивным процессом. Люди
довольно редко высказывают мнения и суждения о наличии или
отсутствии в обществе доверия между людьми или отдельными
социальными группами. Поэтому во многом социальное доверие в
современном обществе – это «подразумеваемые» отношения, находящиеся
как бы «в тени» отношений богатства, власти или известности. Социологи
часто стремятся определить социальное доверие объективно, описывая его
атрибуционные качества, отделяющие от других схожих социальных
феноменов. Однако, как и любой другой социальный феномен, социальное
доверие остается субъективным и коллективным чувством общности и
26
наивысшей лояльности по отношению к вере в значимость
внутригрупповых отношений. В некотором смысле, социальное доверие
представляет собой чувство верности к интеракционному прошлому.
Социальное доверие не является статичным и постоянно
определенным. Оно изменяется с течением времени в соответствии с
политическими или социальными необходимостями и воплощается в виде
внутригрупповой культуры или в символах. Проведенный в параграфе
социологический анализ позволяет диссертанту прийти к заключению, что
социальное доверие генерируется функциональной недостаточностью
тесных и интимидальных отношений в современном обществе.
Социальное доверие представляет собой своеобразный социальный и
духовный «скелет», формированию которого способствуют нехватка
транспарентности и неуверенность социальных агентов в успешности
будущих интеракций. Транспарентность играет важную роль в генезисе
социального доверия и помогает оценить последствия предполагаемого
доверия, а также взаимную подотчетность других социальных агентов и
институтов, противостоящую произвольности, неустойчивости и
своевольности.
В параграфе 2.2 «Культурные факторы формирования
социального доверия» рассматриваются культурные предпосылки и
факторы формирования социального доверия. Эти факторы анализируются
с использованием кросс-культурных социологических данных.
Автор утверждает, что наличие в обществе культуры доверия
увеличивает вероятность законопослушного и социально одобряемого
поведения, а также доверительных отношений между людьми.
По мнению диссертанта, культурные факторы формирования
социального доверия носят кросс-генерационный характер. В их число
социальные ученые часто включают надсоциальные и аксиологические
процессы, которые нельзя просто объяснить в рамках теории
27
рационального выбора и разумных ответов отдельных социальных агентов
на внешние вызовы. Наиболее полный социологический анализ
структурных различий между культурными факторами, которые приводят
к появлению культуры социального доверия как противоположности
культуры недоверия или цинизма, был проделан Р. Патнемом
4
, который
утверждает, что понятие доверия определяется «локальными культурными
нормами». Он показал, что социальное доверие образуется в обществе там,
где существует повышенный уровень гражданской активности и люди
участвуют в решении насущных проблем. Социальное доверие
основывается на убежденности в том, что все социальные агенты будут
вести себя справедливо по отношению друг к другу и соблюдать законы и
другие правовые нормы.
Изучение культурных факторов формирования социального доверия
не должно сводиться к этноисторическому и этнокультурному фатализму,
проявляющемуся, например, в формуле «культура – это судьба».
Убежденность в том, что культурные факторы предопределяют
формирование в обществе доверительных отношений, может иногда
приводить к этноцентризму (и особенно европоцентризму), по крайней
мере, «культурному». Избежать этого, по мнению автора, можно только
приняв во внимание неразрывную связь социального доверия не только с
социокультурными традициями и культурными ценностями, но и
нормативными и дискурсными факторами.
В параграфе 2.3 «Социальное доверие: нормативные основы
формирования» рассматриваются нормативная специфика формирования
социального доверия, а также нормативные основания, которые укрепляют
доверительные отношения в обществе.
В параграфе анализируется зависимость социального доверия от
нормативного структурирования социума посредством так называемой
4
См.: Putnam R. Making Democracy Work: Civic Traditions in Modern Italy. Princeton: Princeton University
Press, 1983.
28
«нормативной пацификации»
5
, т.е. конструирования социальных норм и
институтов, которые способствуют развитию доверительных отношений и
одновременно препятствуют односторонним оппортунистским и
эгоистичным действиям социальных агентов, разрушающих общество.
Поскольку социальное доверие не может существовать в отрыве от
нормативной структуры общества, оно представляет собой нормативный
феномен, функция которого состоит в «кристаллизации абстрактных норм
в конкретных предметах и точных правилах поведения, которые более
эффективны, поскольку не имеют утилитарной или рациональной
ценности»
6
.
Создавая чувство общего происхождения, социальное доверие также
определяет совместные правила. Диссертант отмечает, что нормативные
основы социального доверия необязательно рассматривать с позиций
культурной уникальности. Даже в западных странах социальное доверие
преобладает в небольших «островках» легальности, в которых проживает
меньшинство и в которых доверительные отношения подкрепляются и
гарантируются хорошим нормативным обеспечением.
Автор делает вывод, что социальные нормы представляют собой
«невидимое» основание, на котором конструируются все доверительные
отношения и консенсуальные правила, структурирующие общественные
интересы и бихевиоральные паттерны.
В Главе 3 «Институты социального доверия в российском
обществе» речь идет о проблеме построения надежных доверительных
отношений в российском обществе. В главе анализируются причины
упадка и деформации институтов социального доверия, произошедшей в
5
Mann M. The Sources of Social Power. Vol. 1: A History of Power from the Beginning to AD 1760.
Cambridge: Cambridge University Press, 1986.
6
Fortes M. Totem and Taboo // Goody J. (ed.) Religion, Morality and the Person. Cambridge: Cambridge
University Press, 1987. Р. 129.
29
советский период, а также рассматриваются институциональные
возможности по регенерации социального доверия в российском социуме.
Параграф 3.1 «Институциональная специфика социального
доверия в советском обществе» содержит в себе институциональный
анализ структурных особенностей социального доверия при социализме, а
также причины роста социального недоверия в эпоху распада советской
системы.
Диссертант указывает, что доверительные отношения в советской
общественной системе во многом основывались на личных и
персонифицированных связях между людьми. Поэтому взгляд на
советскую эпоху как на время господства ментальности абсолютно
«чуждых» и атомизированных по отношению друг к другу индивидов
неверен.
Функциональная специфика доверия в советском обществе,
продуцирующего не только теневой сектор и блат, но и развивающего
социалистическую экономику в целом, была амбивалентной по своим
социальным последствиям: доверительные отношения на вертикальном
уровне между народом и партией носили большей частью формальный
характер и подразумевали определенное компромиссное политическое
партнерство с партийными функционерами. Этот социальный феномен
получил также название «квазидобровольного одобрения»
7
, когда люди
формально посещали практически все общественные и партийные
мероприятия, но только если нельзя было избежать жесткого социального
контроля или санкций за непосещение. Такого рода квазидобровольное
одобрение обладало своеобразными стандартами (одежда, язык, общий
стиль жизни и т.д.), по которым партийные структуры оценивали
демонстрацию внешней лояльности.
7
Levi M. Of Rule and Revenue. Berkeley: University of California Press, 1988.
30