Лиелайс А. Золото инков

Подождите немного. Документ загружается.

24 июня испанцы достигли густонаселенной области,

которую они назвали провинцией Сан-Хуан. Местные

индейцы особенно яростно и отважно напали на при-

шельцев, осыпая их стрелами. Пять конкистадоров, в том

числе хронист Карвахаль, были ранены. Испанцы бро-

сились в воду, добрались до берега и вступили в руко-

пашную схватку с туземцами. Индейцы, несмотря на

огромные потери, сражались в течение целого часа. Опи-

сывая эту битву, Карвахаль говорил: «Я хочу, чтобы

все знали, по каким причинам индейцы так защища-

лись: тамошние индейцы являются подданными амазонок

и платят им дань, и, узнав о нашем приближении, по-

слали к ним за помощью; и десять или двенадцать ама-

зонок прибыли на подмогу. Мы видели своими глазами,

как амазонки в бою сражались во главе всех индейцев

и распоряжались, как их капитаны. Они дрались так

яростно, что индейцы не осмеливались пуститься в бег-

ство, а если кто-то пытался бежать, то те убивали его на

месте на наших глазах своими палицами.

Эти женщины высокого роста, белокожие, волосы у

них длинные, заплетенные в косы, уложенные вокруг

головы. Они очень сильны, ходят почти совсем голыми,

в чем мать родила, прикрывая только срам. В руках у

них лук и стрелы, и в бою каждая из них стоит десяти

индейцев, и они, я видел это своими глазами, пустили

в наши бригантины целую охапку стрел, так что бриган-

тины стали похожи на дикобразов... Наши товарищи

убили семь или восемь амазонок у нас на глазах. А ин-

дейцы, увидев их гибель, пали духом, были разбиты

и разбежались... »

Но эта победа испанцев скоро обернулась их пораже-

нием. Из соседних деревень к индейцам прибыли под-

крепления, и отряд Орельяны был вынужден спешно пе-

ребраться на бригантины.

В другой раз индейцы из засады обстреляли испанцев,

когда те приблизились к берегу, и стрела попала Карва-

халю в глаз. Монах выжил, но глаза лишился.

Карвахаль сравнивал провинцию Сан-Хуан с Испа-

нией, столь плодородной и обжитой она была. На

правом берегу неподалеку друг от друга раскинулись

города и селения. Индейцы на пирогах гнались за бри-

гантинами, били в барабаны, играли на дудках и под-

бадривали себя воинственными криками, а на берегу

238

толпы туземцев с пальмовыми ветвями в руках испол

няли военный танец Но индейцы уже знали, каким

оружием обладают белые люди, и держались на почти

тельном расстоянии

Конкистадорам удалось захватить здесь одного ин-

дейца, язык которого Орельяна немного понимал. Плен-

ный сообщил испанцам дополнительные сведения об

амазонках, столь мужественно сражавшихся в послед-

ней стычке.

Эти воинственные женщины, рассказывал индеец, жи-

вут в четырех или пяти днях пути от реки в больших,

иногда даже каменных, домах От поселка к поселку

проложены хорошие дороги, и сторожевые посты взи-

мают пошлину с прохожих Эти женщины не выходят

замуж, мужчины — безбородые белые люди — прихо-

дят к ним только на короткое время Если у амазонки

рождается мальчик, она убивает его или отсылает к

отцу, девочек же нянчат, холят и бесконечно радуются

им.

Правит этим женским государством главная сеньора,

именуемая Короной. В стране амазонок огромное коли-

чество золота, знатные люди едят и пьют только из зо-

лотой посуды. Простонародье пользуется глиняной и де-

ревянной посудой.

В городе, где живет правительница амазонок, есть

пять «домов Солнца», где стоят их идолы — золотые и

серебряные статуи женщин — и множество драгоцен-

ных сосудов. Стены этих домов облицованы серебря-

ными плитами, столы и кресла сделаны из чистого се-

ребра, а потолки — из ярких перьев попугаев. Амазонки

носят золотые украшения и одеваются в шерстяные

ткани, потому что в их стране много таких же овец, как

в Перу. Есть там верблюды и какие-то большие живот-

ные с хоботом.

Все это индеец якобы видел своими глазами, а кон-

кистадоры приняли эти рассказы за чистую монету. Они

видели и слышали только то, что им хотелось услышать

и увидеть, то, к чему они были психологически подго-

говлены. Сокровища Эльдорадо, легендарные ама-

зонки, о которых писали историки античного мира, —

все это воспринималось как подтверждение тою, ради

чего они сюда прибыли. Но ничего подобного не было в

джунглях и саваннах Амазонки. Там обитали тотько

239

Под влиянием морского при-

лива уровень воды в реке стал

повышаться, и испанцы решили, что до устья не-

далеко. Индейцы строили здесь свои поселки на возвы-

шенных местах вдали от реки, чтобы уберечься от при-

лива и наводнений. Но путешественники радовались

слишком рано — приливная волна дает себя знать в

Амазонке почти за тысячу километров от океана.

В середине июля неподалеку от притока Амазонки —

реки Шингу — обе бригантины во время отлива сели

на мель, к тому же меньшая из них получила пробоину,

наскочив на плавающий ствол дерева. В этот критиче-

ский момент на конкистадоров напали туземцы. При-

шлось отбиваться от индейцев и одновременно чинить

повреждение.

Устья великой реки Орельяна достиг 2 августа 1542

года. Испанцы начали готовиться к морскому путешест-

вию. Ремонт кораблей занял около трех недель. Кон-

кистадоры ковали гвозди, просматривали корпуса бри-

гантин, устанавливали мачты, плели канаты из расти-

240

Колчан и отравленные

стрелы индейцев Ама-

зонки

воинственные племена, защищав-

шиеся от бессовестных грабите-

лей.

Во время нападения испанцев

на небольшую деревню индейцы

ранили отравленной стрелой од-

ного из конкистадоров. На сле-

дующий день он умер, хотя

стрела вонзилась всего на пол-

пальца. Чтобы обезопасить своих

людей, Орельяна велел сделать

вдоль бортов щиты. До сих пор

индейцы не пользовались отрав-

ленными стрелами. Орельяна ус-

тановил это, проверяя подозри-

тельные стрелы на пленной ин-

дейской девушке: в одном селе-

нии испанцы нашли множество

стрел и дротиков, смазанных ка-

кой-то смолой. Индианку кололи

этими стрелами в руку, но она

осталась жива, и испанцы успо-

коились.

тельных волокон, шили паруса из старых перуанских

плащей. Все это время они вели полуголодное существо-

вание, питаясь моллюсками н раками, выловленными в

реке. В одной деревне им удалось раздобыть продоволь-

ствие н большие глиняные кувшины для пресной воды.

26 августа корабли вышли в океан и взяли курс на

северо-запад. Конкистадоры надеялись добраться до ка-

кой-нибудь испанской колонии на островах или на побе-

режье Карибского моря. Они не были профессиональ-

ными моряками, у них не было ни карт, ни компаса, но

счастье сопутствовало им — море было удивительно

спокойным, и дожди, которые почти не переставая лили

во время их путешествия по великой реке, наконец, пре-

кратились. Конкистадорам, измученным ливнями Ама-

зонки, это казалось божественной милостью.

Днем бригантины держались вблизи берегов, а ночью

удалялись в открытое море, чтобы не наскочить на рифы

или не сесть на мель.

В ночь с 29 на 30 августа бригантины потеряли друг

друга из виду. Мощное течение увлекло «Викторию», на

которой плыл Орельяна, в пролив Пасти Дракона, а за-

тем в залив Пария. Семь дней умиравшие от голода

мореплаватели не выпускали весел из рук, пока, нако-

нец, не выбрались из этого бурлящего котла. Затем они

поплыли на запад вдоль северного побережья материка

и И сентября 1542 года добрались до острова Кубагуа

(к юго-западу от острова Маргариты), где находилась

испанская колония Новый Кадис. Двумя днями раньше

сюда прибыла и меньшая бригантина «Сан-Педро».

Одно из замечательных путешествий эпохи великих

географических открытий было завершено. Впервые ис-

панцы пересекли неисследованный Южноамериканский

континент — от Тихого до Атлантического океана.

Орельяна доказал, что открытое Висенте Пинсоном

«Пресноводное море» является устьем огромной реки,

которую позже назвали Амазонкой, что эта река берет

свое начало неподалеку от Тихого океана и что она судо-

ходна, так как не имеет непреодолимых порогов и водо-

падов. Это были чрезвычайно важные сведения.

С Кубагуа Орельяна отправился на Эспаньолу, а от-

туда — в Испанию. Там он стал деятельно готовиться к

новой экспедиции, выпросив у короля право завоевывать

241

и колонизовать земли вдоль великой реки. Ряд богаче»

финансировали это заманчивое предприятие — подейст-

вовали фантастические рассказы о чудесах Амазонки, о

несметных сокровищах, об огромных богатых городах.

И все-таки приготовления затянулись — не хватало лю-

ден, оружия, продовольствия.

Орельяна пошел на риск — И мая 1545 года он на

четырех каравеллах отплыл из Испании, вопреки запрету

королевских чиновников. Те видели, что экспедиция со-

вершенно не подготовлена: корабли выглядели так,

словно их ограбили турки или французы.

Орельяна надеялся запастись всем необходимым на

Канарских островах, где ему обещали оказать финансо-

вую помощь. Однако три месяца спустя он вынужден

был с пустыми руками отправиться оттуда на острова

Зеленого Мыса, где в трудах и заботах прошло два ме-

сяца. На кораблях начался голод, более половины из

четырехсот участников экспедиции заболело, около ста

к тому времени умерло, а пятьдесят человек (в том

числе три капитана) отказались плыть дальше и сошли

на берег.

В середине ноября три корабля отправились за океан.

Во время плавания несколько раз налетали бури, люди

голодали и страдали от жажды. Один корабль во время

шторма пропал без вести, два других 20 декабря 1545

года достигли устья Амазонки и бросили якорь среди

островов.

Орельяна уговаривал измученных, больных людей

скорее отправиться в путь по реке, чтобы добраться до

Эльдорадо. Однако корабли находились в таком состоя-

нии, что о плавании нечего было и думать. Тогда ис-

панцы разобрали на части один из кораблей и из полу-

ченных материалов за три месяца — январь, февраль и

март 1546 года — построили бригантину. От голода и бо-

лезней умерло еще около шестидесяти человек, многие

были убиты во время стычек с индейцами. Но Орельяна

продолжал искать главное русло реки. Он умер, слом-

ленный неудачами (а по другой версии — пропал без

вести) в начале ноября 1546 года.

Миф о сказочном Эльдорадо снова лопнул как мыль-

ный пузырь. Все рассказы о богатых народах, каменных

городах, амазонках, храмах Солнца и золотых сосудах

242

оказались вымыслом. Орельяна, несомненно, расцветил

заманчивыми деталями свои поистине удивительные при-

ключения, чтобы выпросить у короля разрешение и сред-

ства на большую экспедицию.

СМЕРТЬ ВЕЛИКОГО МАРКИЗА

Сторонники Алъмагро жаждут мести. — Заго-

вор. — «Смерть тиранам!» — Бой во дворце на-

местника. — Старый тигр дерется до последнего. —

Диего Альмагро-младший становится наместником

Перу

Пока Гонсало Писарро пробивался сквозь джунгли в

«Страну корицы», а бригантины Орельяны плыли по

Амазонке, в Перу происходили важные события. «Чи-

лийцы» — сторонники казненного Альмагро, руководи-

мые его сыном Диего, решили убрать с дороги великого

маркиза Франсиско Писарро. Они ничего не забыли: ни

поражения, ни унижений, ни отобранной у них добычи.

Эррера рассказывает, что сторонники Альмагро жили

в страшной нищете. В одном доме проживали двенад-

цать «чилийцев», и у них был один камзол на всех.

Гордые, как все идальго, они скрывали свою бедность

и носили его по очереди: когда один выходил на улицу,

остальные сидели дома. Невзгоды и нищета, в которой

они прозябали по милости наместника, были главной

причиной недовольства заговорщиков. Когда из Испа-

нии до них дошли вести, что Карл V недоволен дейст-

виями братьев Писарро, что Эрнандо заключен в тюрьму

и в Перу едет королевский ревизор Вака де Кастро, «чи-

лийцы» решили, что час возмездия пробил.

Друзья наместника узнали о заговоре, но напрасно

они предупреждали Писарро: опьяненный неограничен-

ной властью, тот чувствовал себя в полной безопасности

и не слушал никаких советов. «Пока меч правосудия в

моих руках, никто не осмелится посягнуть на мою

жизнь», — любил повторять маркиз и, будучи действи-

тельно отважным воином, не придавал значения дейст-

виям альмагристов. «Чилийцы» уже Получили по заслу-

гам, и он, наместник, не желает больше слышать о них.

Пусть учатся смирению.

243

Но альмагристы решили добиться своего любой ценой,

и прежде всего попытаться убрать Писарро с помощью

королевского уполномоченного Вака де Кастро. «Чи-

лийцы» готовились встретить его, обрядившись в глубо-

кий траур — в черных плащах и в шляпах с черными

перьями. Уже были заготовлены жалобы с серьезными

обвинениями в адрес наместника.

Но вскоре распространились слухи, что по пути в Но-

вый Свет флотилия Кастро погибла во время урагана.

Автором этих лживых сведений был, видимо, сам Пи-

сарро, но они только ускорили развязку, вынудив заго-

ворщиков взяться за оружие.

Однажды секретарь наместника донес, что «чилийцы»

решили убить Писарро, когда он в воскресенье после

богослужения будет выходить из собора. Секретарю рас-

сказал об этом священник, исповедовавший одного из

участников заговора. Писарро только посмеялся над

этим сообщением. Однако он все же дал уговорить себя

и решил не ходить в собор, сославшись на болезнь.

Наступило 26 июня 1541 года — воскресенье, намечен-

ное заговорщиками для решительных действий. Собрав-

шись в доме Диего Альмагро, они ждали условленного

часа. И тут им сообщили, что наместник не явился в со-

бор, — следовательно, заговор раскрыт и все погибло.

Некоторые предлагали немедленно бежать и скрыться,

но большинство решило, не теряя времени, ворваться во

дворец наместника и убить его. Это, по их мнению, был

единственный путь к спасению.

С криками «Да здравствует король! Смерть тиранам!»

они, обнажив мечи, бросились на площадь. Из домов

выбегали люди, не понимая, что происходит. Некоторые

спокойно поясняли: «Они идут убивать маркиза». Никто,

казалось, не собирался защищать наместника.

Монтесинос упоминает об одном интересном эпизоде.

Когда заговорщики бежали через площадь, один из них

обогнул лужу, попавшуюся ему на пути. Руководитель

мятежников воскликнул: «Что это значит? Ты боишься

замочить ноги, хотя сейчас они у тебя будут по колено в

крови!» И он приказал этому малодушному немедленно

отправиться домой.

Ворота дворца были настолько прочными, что их

можно было защищать против большого числа напада-

ющих, но они оказались распахнутыми настежь, и заго-

244

ворщики ворвались во внутренний двор. Там оказалось

двое слуг. Один был заколот на месте, другой с кри-

ками: «На помощь, на помощь! Чилийцы идут убивать

маркиза!» — бросился во дворец.

Франсиско Писарро со своим сводным братом доном

Мартинесом де Алькантарой, судьей Веласкесом и дру-

гими знатными дворянами только что кончили обедать.

Услышав крики, гости поспешили узнать, что происходит.

Увидев ворвавшихся во дворец заговорщиков, большин-

ство гостей через окна выпрыгнуло в сад, ища спасения

в бегстве.

Писарро велел офицеру запереть дверь и вместе со

своим сводным братом бросился за оружием, пытаясь

натянуть доспехи. Заговорщики закололи офицера и вор-

валились в зал с криками: «Где маркиз? Смерть тиранам!»

Путь им преградили Алькантара с двумя пажами на-

местника и несколькими дворянами. Началась яростная

схватка. Двое заговорщиков было убито, но Алькантара

и его помощники тоже были изранены.

Наместник в спешке и возбуждении, не сумев при-

стегнуть доспехи, отбросил их и, обмотав плащом левую

руку, с обнаженной шпагой бросился на помощь свод-

ному брату. «Предатели, вы пришли убить меня в моем

собственном доме!» — воскликнул он и бесстрашно на-

пал на заговорщиков. Никто бы не сказал, что старому

воину перевалило за шестьдесят. Он изрубил четырех

нападавших, а нескольких ранил. Но силы были слиш-

ком неравны. Хронист Наарро так описывал этот послед-

ний бой великого полководца:

«Старый аделантадо не потерял мужества... и пока-

зал такую силу духа и сердца, что не сдался бы своим

врагам и одолел бы их всех, если б столкновение про-

исходило на открытом месте. Когда «чилийцы» убеди-

лись, что не могут приблизиться к нему вплотную, они

стали наносить ему удары пиками... Они убили обоих

пажей, своей грудью защищавших Писарро, убили Мар-

тинеса, сводного брата маркиза, а затем в дикой ярости,

отталкивая друг друга, набросились на свою главную

жертву. Писарро отбивался с отвагой тигра — один про-

тив двух десятков убийц. Смертельно раненный, он про-

должал сражаться до последнего вздоха».

Наконец Франсиско Писарро упал. Испанский историк

Сарате писал: «Так они добились своей цели, завершив

245

Смерть Франсиско Писарро (из хроники Помы

де Айялы)

свое дело ударом шпаги в горло. Уже не в силах вымол-

вить ни единого слова, маркиз начертал на полу крест,

поцеловал его и испустил дух».

Заговорщики выбежали на улицу и, размахивая окро-

вавленным оружием, стали кричать: «Тиран умер! Дол-

гие лета нашему господину и королю и его наместнику

246

Автограф Франсиско Писарро

(знаки слева и справа начер-

тил сам Писарро, подпись сде-

лана рукой секретаря)

Альмагро!» Со всех сторон

к ним сбегались «чилийцы».

Скоро под знаменами заго-

ворщиков собралось около

трехсот вооруженных людей.

Они так разграбили дом

Писарро, что не на что было

купить гроб и свечи для

похорон убитого наместника.

Горсточка друзей похоро-

нила его тайно, в тихой ок-

раинной церкви. Лишь мно-

го позже — в 1607 году —

его прах был перенесен в

Лимский собор и предан

торжественному погребе-

нию. Тем самым были признаны заслуги Писарро в за-

воевании Перу, а его ошибки и преступления преданы

забвению. Гробницу украсили символической цветной

мозаикой, где был изображен тот исторический момент,

когда на Петушином острове Писарро обратился к кон-

кистадорам: «Вот путь в Панаму, к нищете, а вот путь

в Перу, к богатству!» Так безо всякого притворства, без

лицемерных фраз о распространении христианства, ци-

вилизации и культуры на гробнице великого конкиста-

дора была отражена истинная цель колонизаторов.

История и время вынесли суровый приговор этому че-

ловеку, многие современники осуждали и проклинали

его, но есть и такие историки, которые всячески превоз-

носили его заслуги в завоевании Перу и его благород-

ный характер. Он ко всем относился очень любезно и

дружелюбно, часто посещал преданных ему людей и

разделял с ними их трапезу. Однако в еде и питье был

очень умерен. Слугам своим наместник якобы очень до-

верял и, не умея писать, на всех документах ставил

только два знака, а секретарь вписывал между ними его

имя. Для своих людей Писарро делал много добра, ода-

рял их, возвышал и спасал в минуту опасности. Од-

нажды, когда наместник переправлялся через реку, те-

чение сбило с ног и понесло его слугу-индейца; маркиз

вплавь бросился за ним, схватил за волосы и, рискуя

собственной жизнью, вытащил на берег.

Писарро чрезвычайно уважал короля и говорил о нем

247