Кохановский В.П., Лешкевич Т.Г. Философия науки

Подождите немного. Документ загружается.

Идеализированный объект в конечном счете выступает как отражение реальных предметов

и процессов. Образовав с помощью идеализации о такого рода объектах теоретические

конструкты, можно в дальнейшем оперировать с ними в рассуждениях как с реально суще-

ствующей вещью и строить абстрактные схемы реальных процессов, служащие для более

глубокого их понимания.

Теоретические утверждения, как правило, непосредственно относятся не к реальным, а к

идеализированным объектам, познавательная деятельность с которыми позволяет устанавливать

существенные связи и закономерности, недоступные при изучении реальных объектов, взятых во

всем многообразии их эмпирических свойств и отношений.

В процессе идеализации происходит предельное отвлечение от всех реальных свойств

предмета с одновременным введением в содержание образуемых понятий признаков, не

реализуемых в действительности. В результате образуется так называемый «идеализированный

объект», которым может оперировать теоретическое мышление при отражении реальных

объектов.

В результате идеализации образуется такая теоретическая модель, в которой

характеристики и стороны познаваемого объекта не только отвлечены от фактического

эмпирического материала, но и путем мысленного конструирования выступают в более резко и

полно выраженном виде, чем в самой действительности.

Идеализированные объекты — результат различных мыслительных экспериментов, которые

направлены на реализацию некоторого нереализуемого в действительности случая. В развитых

научных теориях обычно рассматриваются не отдельные идеализированные объекты и их

свойства, а целостные системы идеализированных объектов и их структуры.

5.Индукция— движение мысли от единичного (опыта, фактов) к общему (их обобщению в

выводах) и дедукция — восхождение процесса познания от общего к единичному.

Поскольку опыт всегда бесконечен и неполон, то индуктивные выводы всегда имеют

проблематичный (вероятностный) характер. Индуктивные обобщения обычно рассматривают как

опытные истины (эмпирические законы). Из видов индуктивных обобщений выделяют индукцию

популярную, неполную, полную, научную и математическую.

Характерная особенность дедукции заключается в том, что от истинных посылок она

всегда ведет к истинному, достоверному заключению, а не к вероятностному (проблематичному).

Дедуктивные умозаключения позволяют из уже имеющегося знания получать новые истины, и

притом с помощью чистого рассуждения, без обращения к опыту, интуиции, здравому смыслу и

т.п.

Как один из приемов научного познания дедукция тесно связана с индукцией, это

диалектически взаимосвязанные способы движения мысли.

83. Что такое каноны индукции?

Индуктивные методы установления причинных связей — это индукции каноны (правила

индуктивного исследования Бэкона—Милля). а) Метод единственного сходства: если

наблюдаемые случаи какого-либо явления имеют общим лишь одно обстоятельство, то, очевидно

(вероятно), оно и есть причина данного явления:

АВС->аЪс\

\ —> А есть причина а.

АБЕ -> айе)

Иначе говоря, если предшествующие обстоятельства АВС вызывают явления аЬс, а обстоятельства

АЛЕ — явления айе, то делается заключение, что А — причина а (или что явления А и а причинно

связаны).

Применение метода сходства в реальном исследовании наталкивается на серьезные

препятствия, во-первых, потому что непросто во многих случаях отделить разные явления друг от

друга. Во-вторых, общую причину следует предварительно угадать или предположить, прежде

чем искать ее среди различных факторов. В-третьих, очень часто причина не сводится к одному

общему фактору, а зависит от других причин и условий. Поэтому для применения метода сходства

необходимо располагать уже определенной гипотезой о возможной причине явления, исследовать

множество различных явлений, при которых возникает имеющееся действие (следствие), чтобы

увеличить степень подтверждения выдвигаемой гипотезы, и т. д.

б) Метод единственного различия: если случаи, при которых явление наступает или не

наступает, различаются только в одном предшествующем обстоятельстве, а все другие

обстоятельства тождественны, то это одно обстоятельство и есть причина данного явления:

ЛВС -> аЬс ВС^> Ьс

А есть причина а.

Иначе говоря, если предшествующие обстоятельства АВС вызывают явление аЬс, а обстоятельства

ВС (явление А устраняется в ходе эксперимента) вызывают явление Ьс, то делается заключение,

что А есть причина а. Основанием такого заключения служит исчезновение а при устранении А.

в) Объединенный метод сходства и различия — образуется как подтверждение результата,

полученного с помощью метода единственного сходства, применением к нему метода

единственного различия: это комбинация первых двух методов.

г) Метод сопутствующих изменений: если изменение одного обстоятельства всегда

вызывает изменение другого, то первое обстоятельство есть причина второго. При этом остальные

предшествующие явления остаются неизменными.

Изм. А изм. а \В

неизмен. <

1С

А есть причина а.

Иначе говоря, если при изменении предшествующего явления А изменяется и наблюдаемое

явление а, а остальные предшествующие явления остаются неизменными, то отсюда можно

заключить, что А является причиной а.

а) Метод остатков: если известно, что причиной исследуемого явления не служат

необходимые для него обстоятельства, кроме одного, то это одно обстоятельство и есть, вероятно,

причина данного явления. Пусть изучаемое сложное явление К распадается на а, Ь, с, й. При этом

известно, что ему предшествуют обстоятельства/!, В, С, где Л — причина а, В — причина Ь, С —

причина с. Следовательно, й — причина ^ — остатка изучаемого явления К. При этом

предполагается, что I) должно существовать среди предшествующих обстоятельств. Метод

остатков основывается на анализе сложных (составных) причин. Если нам известно, что такое

явление зависит от составной причины С, частями которой служат причины С\ и С

, тогда если

причина С вызывает действие Е, можно предположить, что если С

вызывает действие Е

, тогда

оставшаяся причина С

должна вызвать действие^. Другими словами, оставшаяся причина может

быть найдена путем «вычитания» ее из составной причины. Используя метод остатков,

французский астроном Леверье предсказал существование планеты Нептун, которую вскоре и

открыл немецкий астроном Галле.

Рассмотренные методы установления причинных связей чаще всего применяются не

изолированно, а во взаимосвязи, дополняя друг друга. При этом нельзя допускать ошибку: «после

этого по причине этого».

84. Как соотносятся методы аналогии и моделирования?

Аналогия (от греч. — соответствие, сходство) — при выводе по аналогии знание,

полученное из рассмотрения какого-либо объекта («модели»), переносится на другой, менее

изученный и менее доступный для исследования объект. Заключения по аналогии являются

правдоподобными: например, когда на основе сходства двух объектов по каким-то одним

параметрам делается вывод об их сходстве по другим параметрам.

Схему аналогии можно представить так:

а имеет признаки Р, <2, 5, Т;

Ь имеет признаки Р, (), 5, ...;

Ь, по-видимому, имеет признаки Т.

Аналогия не дает достоверного знания: если посылки рассуждения по аналогии истинны, это еще

не значит, что и его заключение будет истинным.

Для повышения вероятности выводов по аналогии необходимо стремиться к тому, чтобы:

а) были схвачены внутренние, а не внешние свойства сопоставляемых объектов;

б) эти объекты были подобны в важнейших и существенных признаках, а не в случайных и

второстепенных;

в) круг совпадающих признаков был как можно шире;

г) учитывалось не только сходство, но и различия — чтобы последние не перенести на другой

объект.

Моделирование — умозаключения по аналогии, понимаемые предельно широко, как

перенос информации об одних объектах на другие, составляют гносеологическую основу метода

исследования объектов на их моделях.

Модель (от лат. — мера, образец, норма) — в логике и методологии науки — аналог

определенного фрагмента реальности, порождения человеческой культуры, концептуально-

теоретических образов и т. п. — оригинала модели. Этот аналог — «представитель», «замести-

тель» оригинала в познании и практике. Он служит для хранения и расширения знания

(информации) об оригинале, конструирования оригинала, преобразования или управления им.

Между моделью и оригиналом должно существовать известное сходство (отношение подобия):

физических характеристик, функций; поведения изучаемого объекта и его математического

описания; структуры и др. Именно это сходство и позволяет переносить информацию,

полученную в результате исследования модели, на оригинал.

Формы моделирования разнообразны и зависят от используемых моделей и сферы

применения моделирования. По характеру моделей выделяют материальное (предметное) и

идеальное моделирование, выраженное в соответствующей знаковой форме. Материальные модели

являются природными объектами, подчиняющимися в своем функционировании естественным

законам — физики, механики и т. п. При физическом (предметном) моделировании конкретного

объекта его изучение заменяется исследованием некоторой модели, имеющей ту же физическую

природу, что и оригинал (модели самолетов, кораблей и т. п.). При идеальном (знаковом)

моделировании модели выступают в виде схем, графиков, чертежей, формул, системы уравнений,

предложений естественного и искусственного (символы) языка и т. п. В настоящее время широкое

распространение получило математическое (компьютерное) моделирование.

85. Каковы особенности системного и структурно-функционального подходов?

Системный подход — совокупность общенаучных методологических принципов

(требований), в основе которых лежит рассмотрение объектов как систем. К числу этих

требований относятся: а) выявление зависимости каждого элемента от его места и функций в

системе с учетом того, что свойства целого несводимы к сумме свойств его элементов; б) анализ

того, насколько поведение системы обусловлено как особенностями ее отдельных элементов, так и

свойствами ее структуры; в) исследование механизма взаимодействия системы и среды;

г) изучение характера иерархичности, присущей данной системе;

д) обеспечение всестороннего многоаспектного описания системы; е) рассмотрение системы как

динамичной, развивающейся целостности.

Специфика системного подхода определяется тем, что он ориентирует исследование на

раскрытие целостности развивающегося объекта и обеспечивающих ее механизмов, на выявление

многообразных типов связей сложного объекта и сведение их в единую теоретическую картину.

Важным понятием системного подхода является понятие «самоорганизация». Данное понятие

характеризует процесс создания, воспроизведения или совершенствования организации сложной,

открытой, динамичной, саморазвивающейся системы, связи между элементами которой имеют не

жесткий, а вероятностный характер (живая клетка, организм, биологическая популяция,

человеческий коллектив и т.п.).

В современной науке самоорганизующиеся системы являются специальным предметом

исследования синергетики — общенаучной теории самоорганизации, ориентированной на поиск

законов любой природы— природных, социальных, когнитивных (познавательных).

Структурно-функциональный (структурный) метод строится на основе выделения в целостных

системах их структуры — совокупности устойчивых отношений и взаимосвязей между ее

элементами и их роли (функций) относительно друг друга.

Структура понимается как нечто инвариантное (неизменное) при определенных

преобразованиях, а функция как «назначение» каждогоиз элементов данной системы (функции

какого-либо биологического органа, функции государства, функции теории и т.д.).

Основные требования процедуры структурно-функционального метода (который часто

рассматривается как разновидность системного подхода):

а) изучение строения, структуры системного объекта;

б) исследование его элементов и их функциональных характеристик;

в) анализ изменения этих элементов и их функций;

г) рассмотрение развития (истории) системного объекта в целом;

д) представление объекта как гармонически функционирующей системы, все элементы

которой «работают» на поддержание этой гармонии.

86. В чем заключается специфика вероятностно-статистических подходов?

Вероятностно-статистические методы основаны на учете действия множества

случайных факторов, которые характеризуются устойчивой частотой. Это и позволяет вскрыть

необходимость (закон), которая «пробивается» через совокупное действие множества

случайностей. Названные методы опираются на теорию вероятностей, которую зачастую

называют наукой о случайном.

Вероятность — количественная мера (степень) возможности появления некоторого

явления, события при определенных условиях. Диапазон вероятности от нуля (невозможность) до

единицы (действительность). Одна из основных задач теории вероятностей состоит в выяснении

закономерностей, возникающих при взаимодействии большого числа случайных факторов. Для

понимания существа названных методов необходимо рассмотреть понятия «динамические зако-

номерности», «статистические закономерности».

Вероятностно-статистические методы основаны на различении динамических и

статистических законов по такому критерию (основанию), как характер вытекающих из них

предсказаний. В законах динамического типа предсказания имеют точно определенный однознач-

ный характер (например, в классической механике). Динамические законы характеризуют

поведение относительно изолированных объектов, состоящих из небольшого числа элементов, в

которых можно абстрагироваться от целого ряда случайных факторов.

В статистических законах предсказания носят не достоверный, а лишь вероятностный

характер. Подобный характер предсказаний обусловлен действием множества случайных

факторов, которые имеют место в статистических коллективах или массовых событиях (большое

число молекул в газе, число особей в популяциях, число людей в определенных коллективах и т.

д.).

Статистическая закономерность возникает как результат взаимодействия большого числа

элементов, составляющих коллектив, и поэтому характеризует не столько поведение отдельного

элемента, сколько коллектива в целом. Необходимость, проявляющаяся в статистических законах,

возникает вследствие взаимной компенсации и уравновешивания множества случайных факторов.

Статистические законы, хотя и не дают однозначных и достоверных предсказаний, тем не менее

являются единственно возможными при исследовании массовых явлений случайного характера. За

совокупным действием различных факторов случайного характера, которые практически

невозможно охватить, статистические законы вскрывают нечто устойчивое, необходимое,

повторяющееся. Они служат подтверждением диалектики превращения случайного в

необходимое. Динамические законы оказываются предельным случаем статистических, когда

вероятность становится практически достоверностью.

В статистических законах предсказания носят не достоверный, а лишь вероятностный

характер, который обусловлен действием множества случайных факторов, через сложное

переплетение которых и выражается необходимость.

Вероятностно-статистические методы широко применяются при изучении массовых, а не

отдельных явлений случайного характера (квантовая механика, статистическая физика,

синергетика, социология и др.). Сегодня все чаще говорят о проникновении в науку вероят-

ностного стиля мышления.

Важная роль общенаучных подходов состоит в том, что в силу своего «промежуточного

характера» они опосредствуют взаимопереход философского и частнонаучного знания (а также

соответствующих методов). Названные методы потому и называются общенаучными, что

применяются во всех науках, но обязательно с учетом особенностей предмета каждой науки или

научной дисциплины и специфики познания природных, социальных и духовных явлений. (Об

особенностях социального познания и специфике применяемых в нем методов речь будет идти в

разд. VIII.)

87. Что такое понимание?

Обыденность понимания, иллюзия легкой, почти автоматической его достижимости долгое

время затемняло его сложность и комплексный характер. Часто обходятся без определения этого

понятия или ограничиваются указанием на то, что оно является основным для герменевтики.

Последняя чаще всего представляется как теория и практика истолкования (интерпретации)

текстов — от текста какого-либо литературного и другого источника до всемирной истории как

текста.

Прежде всего следует иметь в виду, что процедуру понимания не следует

квалифицировать как чисто иррациональный акт, «эмфатическое постижение — вживание».

Иррациональный момент здесьхотя и присутствует, но ни в коем случае не является основным, а

тем более исчерпывающим всю суть дела. Но нельзя и принижать значение этого момента, а тем

более полностью отвергать его «присутствие» в герменевтических рассуждениях. Последние тесно

связаны с «внера-циональным», немыслимы без него и это важная особенность указанных

рассуждений. Понимание нельзя смешивать с тем, что называют «озарением», «инсайтом»,

интуицией, хотя все это есть в процессе понимания.

Процесс понимания органически связан с процессом познания человеком окружающего

мира, однако не сводится целиком и полностью только к познавательной деятельности.

Проблематика понимания не может вытеснить вопросы теории познания, а должна анали-

зироваться на основе диалектики единства познания и предметно-практической деятельности в

широком социокультурном контексте.

Наряду с описанием, объяснением, истолкованием (интерпретацией) понимание относится

к основным процедурам функционирования научного знания. Многочисленные подходы к

исследованию понимания показывают, что процесс этот обладает своей спецификой, отличающей

его от других интеллектуальных процессов и гносеологических операций.

Поэтому понимание не следует отождествлять с познанием («понять — значит

выразить в логике понятий») или смешивать с процедурой объяснения, хотя они и связаны между

собой. Однако чаще всего процесс понимания связывается с осмыслением, т. е. выявлением того,

что имеет для человека какой-либо смысл.

Причем понимание может выступать в двух ракурсах: как приобщение к смыслам человеческой

деятельности и как смыслообразование. Понимание как раз и связано с погружением в «мир

смыслов» другого человека, постижением и истолкованием его мыслей и переживаний.

Понимание — это поиск смысла: понять можно только то, что имеет смысл. Этот процесс

происходит в условиях общения, коммуникации и диалога. Понимание неотделимо от

самопонимания и происходит в стихии языка.

Тем самым смысл — это то, к чему мы апеллируем, когда предполагаем адекватность

понимания (у собеседника или читателя) сообщаемой ему информации. Смыслом может обладать

не только слово, предложение, текст и т. п., но и то, что происходит вокруг нас.

Говоря о понимании, следует обратить внимание еще на два важных момента. 1.Его краеугольным

камнем является принцип герменевтического круга, выражающий циклический характер

понимания. Этот принцип связывает объяснение и понимание: для того, чтобы нечто понять, его

нужно объяснить, и наоборот. Эта взаимосвязь выражается как круг целого и части: для

понимания целого необходимо понять его отдельные части, а для понимания отдельных частей

уже необходимо иметь представление о смысле целого. Например, слово — часть предложения,

предложение — часть текста, текст — элемент культуры и т. п.

Началом процесса понимания является предпонимание, которое часто связывают с

интуитивным пониманием целого, с дорефлексив-ным содержанием сознания. Предпонимание

обычно задано традицией, духовным опытом соответствующей эпохи, личностными особен-

ностями индивида.

Строго говоря, герменевтический круг— это не «беличье колесо», не порочный круг, ибо

возврат мышления происходит в нем от частей не к прежнему целому, а к целому, обогащенному

знанием его частей, т. е. к иному целому. Поэтому следует говорить о герменевтической спирали

понимания, о его диалектическом характере как движении от менее полного и глубокого

понимания к более полному и глубокому, в процессе которого раскрываются более широкие гори-

зонты понимания. 2. Нужно ли соотносить понимание с современной эпохой? По этому вопросу

существуют две основные позиции. не допуская каких-либо искажений, добавлений и изменений.

Однако это фактически не происходит, ибо каждая эпоха подходит к текстам (например, к

произведениям искусства) со своими критериями.

б) Процесс понимания неизбежно связан с приданием дополнительного смысла тому, что

пытаются понять. Следовательно, понимать текст, как его понимал автор, недостаточно. Это

значит, что понимание является творческим и не сводится к простому воспроизведению

авторского смысла, а обязательно включает критическую его оценку, сохраняет позитивное,

обогащает его смыслом современных реалий и органически связано со смыслом авторской

позиции.

Таким образом, понимание есть постижение смысла того или иного явления, его места в

мире, его функции в системе целого. Оно помогает раскрыть бесконечные смысловые глубины

бытия.

Процесс понимания включает следующие необходимые компоненты: предмет,

выраженный в тексте любой природы; наличие в нем смысла («сути дела»); предпонимание —

исходное, предварительное представление об этом смысле; интерпретация — толкование текстов,

направленное на понимание их смыслового содержания; наличие самопонимания у

интерпрератора; общение, коммуникация в «стихии языка»; умение всемерно поддерживать

диалог; стремление сказать свое слово и дать слово инакомыслящему, уметь усваивать произно-

симое им; уяснение того, что один и тот же текст имеет несколько смыслов (кроме авторского);

соотнесение предметного содержания текста («сути дела») с культурным мыслительным опытом

современности. (О понимании в герменевтике см. вопрос 113.)

88. В чем состоит сущность объяснения и каковы его основные формы?

Наряду с пониманием существует и такая важнейшая познавательная процедура, как

объяснение. Ее главная цель — выявление сущности изучаемого предмета, подведение его под

закон с выявлением причин и условий, источников его развития и механизмов их действия.

Объяснение обычно тесно связано с описанием и составляет основу для научного предвидения.

Поэтому в самом общем виде объяснением можно назвать подведение конкретного факта или

явления под некоторое обобщение (закон и причину прежде всего). Раскрывая сущность объекта,

объяснение также способствует уточнению и развитию знаний, которые используются в качестве

основания объяснения. Таким образом, решение объяснительных задач — важнейший стимул

развития научного знания и его концептуального аппарата.

В современной методологической литературе в структуре объяснения выделяют

следующие элементы: 1) исходное знание об объясняемом явлении (так называемый

экспланандум); 2) знания, используемые в качестве условия и средства объяснения, позволяющие

рассмотреть объясняемое явление в контексте определенной системы или структуры (так

называемые основания объяснения, или эксплананс). В качестве оснований объяснения могут

использоваться знания различного рода и уровня развития; 3) познавательные действия, позво-

ляющие применить знания, выступающие в качестве оснований объяснения, к объясняемому

явлению.

Наиболее развитой и широко известной формой научного объяснения являются

объяснения, предпринимаемые на основе теоретических законов (как динамических, так и

вероятностно-статистических) и предполагающие осмысление объясняющего явления в системе

теоретического знания.

Это дедуктивно-помологическая модель научного объяснения. Эта модель (схема) подводит

объясняемое явление под определенный закон — в этом состоит его особенность. В данной

модели объяснение сводится к дедукции явлений из законов. В качестве законов в этой модели

рассматриваются не только причинные, но и функциональные, структурные и другие виды

регулярных и необходимых отношений. Следует обратить внимание на то, что дёдуктивно-

номологическая модель объяснения описывает лишь конечный результат, а не реальный процесс

объяснения в науке, который отнюдь не сводится к дедукции факта из закона или эмпирического

закона из теории, а всегда связан с весьма трудоемким исследованием и творческим поиском.

В области гуманитарных (социальных) наук используется так называемое рациональное

объяснение. Его суть заключается в том, что при объяснении поступка некоторой исторической

личности исследователь старается вскрыть те мотивы, которыми руководствовался действующий

субъект, и показать, что в свете этих мотивов поступок был рациональным (разумным).

Гораздо большую сферу охватывает телеологическое (интенциаль-ное) объяснение. Оно указывает

не на рациональность действия, а просто на его интенцию (стремление), на цель, которую

преследует инди-

а) Не нужно. Согласно этой точке зрения, адекватное понимание текста сводится к

раскрытию того смысла, который вложил в него автор, т. е. необходимо выявить авторский смысл

в наиболее чистом виде, вид, осуществляющий действие, на намерения участников исторических

событий.

Следует иметь в виду, что, во-первых, дедуктивно-номологичес-кая модель (схема) иногда

провозглашается единственно научной формой объяснения, что неверно (особенно применительно

к гуманитарным наукам). Во-вторых, при объяснении поведения отдельных личностей данная

модель неприменима, здесь «работают» рациональная и интенциональная схемы.

Обе эти схемы являются в социальном познании приоритетными по отношению к дедуктивно-

номологическому объяснению, которое, конечно же, применяется и в гуманитарных науках, но

занимает здесь более скромное место, чем в естествознании.

Что касается научного познания в целом, то в нем необходимо сочетать (а не

противопоставлять друг другу) различные виды объяснения для более глубокого постижения

природы и социальной жизни.

Понимание и объяснение тесно связаны. Однако надо иметь в виду, что понимание не

сводится к объяснению, так как — особенно в социальном познании — невозможно отвлечься от

конкретных личностей, их деятельности, от их мыслей и чувств, целей и желаний и т. п. Кроме

того, понимание нельзя противопоставлять объяснению, а тем более отрывать друг от друга эти

две исследовательские процедуры, которые дополняют друг друга и действуют в любой области

человеческого познания. Однако в социальном познании предпочтение отдается понимающим

методикам, обусловленным прежде всего спецификой его предмета, в естествознании —

объясняющим.

Осуществление функций объяснения в науке органически связано с предсказанием и

предвидением. По существу, рассматривая научно-познавательную деятельность в целом, можно

говорить о единой объяснительно-предсказательной функции научного познания по отношению к

его объекту.

Раздел VI

Научные традиции и научные

революции. Типы научной

рациональности

89. Что такое научные традиции и каково их многообразие?

Эта проблема всегда привлекала внимание ученых и философов науки, но только Т. Кун

впервые рассмотрел традиции как основной конституирующий фактор развития науки. Он

обосновал, казалось бы, противоречивый феномен: традиции являются условием возможности

научного развития. Любая традиция (социально-политическая, культурная и т.д.) всегда относится

к прошлому, опирается на прежние достижения. Что является прошлым для непрерывно

развивающейся науки? Научная парадигма, которая всегда базируется на прежних достижениях и

представляет собой совокупность знаний, методов, образцов решения конкретных задач,

ценностей, безоговорочно разделяемых членами научного сообщества. Со сменой парадигмы

начинается этап нормальной науки. На этом этапе ученый работает в жестких рамках парадигмы,

т.е. традиции.

И, как показал Кун, традиция не только не тормозит это развитие, но выступает в качестве

его необходимого условия.

Из истории науки известно, что происходит смена традиции, возникновение новых

парадигм, т.е. радикально новых теорий, образцов решения задач, связанных с такими явлениями,

о существовании которых ученые даже не могли подозревать в рамках «старой» парадигмы. Как

это возможно, если «нормальная наука не ставит своей целью нахождение нового факта или

теории»? Кун считает, что, действуя по правилам господствующей парадигмы, ученый случайно и

побочным образом наталкивается на такие факты и явления, которые не объяснимы в рамках этой

парадигмы. Возникает необходимость изменить правила научного исследования и объяснения.

Показав, как происходит развитие нормальной науки в рамках традиции, Кун, однако, не сумел

объяснить механизм соотношения традиции и новации.

Концепцию Куна пытаются усовершенствовать отечественные философы науки*. Это

усовершенствование связано прежде всего с разработкой концепции многообразия научных

традиций, которое основывается на отличии научных традиций по содержанию, функциям,

выполняемым в науке, способу существования.

Так, по способу существования можно выделить вербализованные (существующие в виде текстов)

и невербализованные (не выразимые полностью в языке) традиции. Первые реализованы в виде

текстов монографий и учебников. Вторые не имеют текстовой формы и относятся к типу неявного

знания. (См. вопросы 9, 51.)

Неявные знания передаются на уровне образцов от учителя к ученику, от одного

поколения ученых к другому. Выделяет два типа образцов в науке: а) образцы действия и б)

образцы-продукты. Образцы действия предполагают возможность продемонстрировать

технологию производства предмета. Такая демонстрация легко осуществима по отношению к

артефактам (сделанные руками человека предметы и процессы). Можно показать, как делают,

например, нож.

Но показать технологию «производства» аксиом той или иной научной теории, дать

«рецепт» построения удачных классификаций еще никому не удалось. Дело в том, что аксиомы,

классификации — это некие образцы продуктов, в которых глубоко скрыты схемы действия, с

помощью которых они получены.

Признание того факта, что научная традиция включает в себя наряду с явным также и

неявное знание, позволяет сделать следующий вывод. Научная парадигма — это не замкнутая

сфера норм и предписаний научной деятельности, а открытая система, включающая образцы

неявного знания, почерпнутого не только из сферы научной деятельности, но из других сфер

жизнедеятельности ученого. Достаточно вспомнить о том, что многие ученые в своем творчестве

испытали влияние музыки, художественных произведений, религиозно-мистического опыта и т.д.

Следовательно, ученый работает не в жестких рамках стерильной куновскои парадигмы, а

подвержен влиянию всей культуры, что позволяет говорить о многообразии научных традиций.

Каждая научная традиция имеет свою сферу применения и распространения. Поэтому можно

выделять традиции специально-научные и общенаучные. Но проводить резкую грань между ними

трудно. Дело в том, что специально-научные традиции, на которых базируется та или иная

конкретная наука, например, физика, химия, биология и т.д., могут одновременно выступать и в

функции общенаучной традиции. Это происходит в том случае, когда методы одной науки при-

меняются для построения теорий других наук.

90. В чем состоит понимание научных революций как перестройки оснований

науки?

Этапы развития науки, связанные с перестройкой исследовательских стратегий,

задаваемых основаниями науки (см. о них вопросы 50—52), получили название научных

революций. Перестройка оснований науки, сопровождающаяся научными революциями, может

явиться, во-первых, результатом внутридисциплинарного развития, в ходе которого возникают

проблемы, неразрешимые в рамках данной научной дисциплины.

Во-вторых, научные революции возможны благодаря междисциплинарным

взаимодействиям, основанным на переносе идеалов и норм исследования из одной научной

дисциплины в другую, что приводит часто к открытию явлений и законов, которые до этой

«парадигмаль-ной прививки» не попадали в сферу научного поиска. В зависимости от того, какой

компонент основания науки перестраивается, различают две разновидности научной революции:

а) идеалы и нормы научного исследования остаются неизменными, а картина мира пересмат-

ривается;

б) одновременно с картиной мира радикально меняются не только идеалы и нормы науки,

но и ее философские основания.

Главным условием появления идеи научных революций явилось признание историчности

разума, а следовательно, историчности научного знания и соответствующего ему типа

рациональности. Философия XVII — первой половины XVIII в. рассматривала разум как

неисторическую, самотождественную способность человека как такового. Прин-

ципы и нормы разумных рассуждений, с помощью которых добывается истинное знание,

признавались постоянными для любого исторического времени.

И только в XIX в. представление о внеисторичности разума было поставлено под

сомнение. Французские философы (Сен-Симон, О. Конт) выделили стадии познания в

человеческой истории, а немецкие мыслители послекантовского периода, особенно в лице Гегеля,

показали, что субъект познания историчен. Это в первую очередь означает историчность разума, с

помощью которого осуществляется процесс познания. В результате истина стала определяться как

историческая, т. е. имеющая «привязку» к определенному историческому времени. Принцип

историзма разума получил дальнейшее развитие в марксизме, неогегельянстве, неокантианстве,

философии жизни. Эти совершенно разные по проблематике и способу их решения философские

школы объединяло признание конкретно-исторического характера человеческого разума.

В середине XX в. появилось целое исследовательское направление, получившее название

«социология познания». Свою задачу это направление видело в изучении социальной

детерминации, социокультурной обусловленности познания и знаний, форм знания, типов мыш-

ления, характерных для конкретных исторических эпох.

В естествознании и философии естествознания тезис об историчности разума, а

следовательно, относительности истинного знания не признавался вплоть до начала XX в. И

только с начала 60-х гг. XX в. исторический подход к разуму и научному познанию стал широко

обсуждаться историками и философами науки. Постпозитивисты Т. Кун, И. Лакатос, С. Тулмин,

П. Фейерабенд и др. попытались создать ис-торико-методологическую модель науки и

предложили ряд ее вариантов. (См. вопросы 56—60.)

91. Как понималась рациональность в античной философии?

Перестройка оснований науки, происходящая в ходе научных революций, приводит к

смене типов научной рациональности. Нужно отметить, что рациональность не сводится только к

научной. Но так как европейская рациональность уходит корнями в культуру античной Греции,

рассмотрим специфику рациональности, рожденной в этой культуре. Скрытым или явным

основанием рациональности является признание тождества мышления и бытия. Само это

тождество впервые было открыто греческим философом Парменидом. Отметим сущностные

характеристики открытого Парменидом тождества мышления и бытия.

Во-первых, под бытием он понимал не наличную действительность, данную чувствам, а

нечто неуничтожимое, единственное, неподвижное, нескончаемое во времени, неделимое, ни в

чем не нуждающееся, лишенное чувственных качеств. Бытие — это истинно сущее Единое (Бог,

Абсолют).

Поэтому, во-вторых, тождество мышления (ума) и бытия означало способность мышления

выходить за пределы чувственного мира и «работать» с идеальными «моделями», которые не

совпадают с обыденными житейскими представлениями о мире.

Говоря современным языком, античная рациональность признала возможность умозрительного

постижения принципиально ненаблюдаемых объектов, таких как бытие (Парменид), идеи

(Платон), Пер-водвигатель (Аристотель).

Идеальный план деятельности вообще стал в дальнейшем одной из главных характеристик

рационального типа отношения к реальности и прежде всего научной рациональности. Открытая

греками работа мысли с идеальными объектами заложила основы традиции теоретизма.

В-третьих, эту свою способность «работать» с идеальными моделями мышление может

реализовать только в слове. Отсюда в европейской культуре, начиная с античности, повышенное

внимание к слову, к его артикуляции. Тождество содержания мысли содержанию бытия

предполагает возможность адекватно выразить то и другое содержание в слове. Такая

возможность может быть реализована, если слова имеют точное и определенное значение.

Рациональное знание нельзя построить с помощью слов, имеющих «размытые» значения.

Определенность, точность, однозначность значений слов есть необходимое условие построения

рационального знания.

В-четвертых, мышление понималось античными философами как «созерцание,

уподобляющее душу Богу», как интеллектуальное озарение, уподобляющее ум человеческий уму

божественному. Тезис Пар-менида «одно и то же — мышление и то, о чем мыслится», не допускал

возможности сведения мышления только к логике. Действительно, «то, о чем мыслится» есть

Божественное Единое, т.е. одновременно и Истина, и Добро, и Благо, а потому не может быть

адекватно (тождественно) постигнуто и выражено с помощью только логических процедур.

Парменид наделил мысль космическими масштабами. В-пятых, основная функция разума

усматривалась в познании целевой причины. Только разуму доступны понятия цели, блага, наи-

лучшего. Признание целевой причины вносило смысл в природу, которая рассматривалась как

нечто целостное, включающее в себя объективную целесообразность. Разум, как высшая

познавательная способность человека, был ориентирован прежде всего на понимание целе-

сообразности природных явлений в их целостном единстве.

92. Когда произошла первая научная революция и как она повлияла на

формирование научного типа рациональности?

Первая научная революция произошла в XVII в. Ее результатом было возникновение

классической европейской науки, прежде всего механики, а позже физики. В ходе этой революции

сформировался особый тип рациональности, получивший название научного.

Научный тип рациональности, радикально отличаясь от античного, тем не менее, воспроизвел,

правда, в измененном виде, два главных основания античной рациональности: во-первых, принцип

тождества мышления и бытия, во-вторых, идеальный план работы мысли. Тип рациональности,

сложившийся в науке, невозможно реконструировать, не учитывая тех изменений, которые

произошли в философском понимании тождества мышления и бытия. Рассмотрим эти изменения.

Во-первых, бытие перестало рассматриваться как Абсолют, Бог, Единое. Величественный

античный Космос был отождествлен с природой, которая рассматривалась как единственная

истинная реальность, как вещественный универсум, — набор статичных объектов, которые не

развиваются, не изменяются. Объекты рассматривались преимущественно в качестве

механических устройств, а время понималось просто как некий внешний параметр, не влияющий

на характер событий и процессов.

Во-вторых, человеческий разум потерял свое космическое измерение, стал уподобляться

не Божественному разуму, а самому себе, и наделялся статусом суверенности. Убеждение во

всесилии и всевластии человеческого разума укрепилось в эпоху Просвещения, когда во-

сторжествовал объективизм, базирующийся на представлении о том, что знание о природе не

зависит от познавательных процедур, осуществляемых исследователем. Объяснение сводилось к

поиску механических причин и субстанций, а обоснование — к редукции знания о природе, к

принципам механики. Не случайно этот период развития науки получил название

механистического.

В-третьих, не отказываясь от открытой античной философией способности мышления

работать с идеальными объектами, наука Нового времени сузила их спектр: к идее идеальности

присоединилась идея артефакта (сделанной вещи), несовместимая с чистым созерцанием,

открытым античной рациональностью. Научная рациональность признала правомерность только

тех идеальных конструктов, которые можно контролируемо воспроизвести, сконструировать

бесконечное количество раз в эксперименте.

Мыслительным инструментом теоретических вопросов, управляющих таким экспериментом,

стала математика. Научным признавалось то, что могло быть конструировано и выражено на

языке математики.

В-четвертых, основным содержанием тождества мышления и бытия становится признание

возможности отыскать такую одну-единственную идеальную конструкцию, которая полностью

соответствовала бы изучаемому объекту, обеспечивая тем самым однозначность содержания

истинного знания.

В-пятых, наука отказалась вводить в процедуры объяснения не только конечную цель в

качестве главной в мироздании и в деятельности разума, но и цель вообще. Научная

рациональность стала объяснять все явления только путем установления между ними механичес-

кой причинно-следственной связи.

Таким образом, итогом первой научной революции было формирование особого типа

рациональности. Наука изменила содержание понятий «разум», «рациональность», открытых в

античности. Механическая картина мира приобрела статус универсальной научной онтологии.

Принципы и идеи этой картины мира выполняли основную объяснительную функцию. К началу

XIX в. механика была единственной математизированной областью естествознания, что в немалой

степени способствовало абсолютизации ее методов и принципов познания, а также

соответствующего ей типа рациональности.

93. Какие изменения произошли в типе рациональности в ходе

второй научной революции?

Вторая научная революция произошла в конце XVIII — первой половине XIX в. Несмотря

на то, что к началу XX в. идеал классического естествознания не претерпел значительных

изменений, все же есть все основания говорить о второй научной революции. Произошел переход

от классической науки, ориентированной в основном на изучение механических и физических

явлений, к дисциплинарно организованной науке.