Хазанов А.М. Социальная история скифов

Подождите немного. Документ загружается.

Выводы

Общество скифов и его стратификация в том виде, в котором она поддается

реконструкции, демонстрируют очень большое сходство с обществами других

кочевников евразийских степей, причем не только древних, но и средневековых.

Рабство, всегда существующее, но никогда не имеющее важного производст-

венного значения; наличие неполноправного и эксплуатируемого слоя обед-

невших кочевников; очень широкое распространение данничества, в первую

очередь во взаимоотношениях с подчиненными земледельческими племенами и

народами; наличие численно преобладающего в обществе слоя рядовых сво-

бодных кочевников, эксплуатация которого, как правило, была косвенной, при-

крытой традициями родо-племенной солидарности и, главное, не составляла

основного источника доходов привилегированного слоя; духовная прослойка,

состоящая из жрецов, шаманов, предсказателей и пр., менее развитая, чем у

многих земледельческих народов и в целом находящаяся под контролем свет-

ских властей; аристократия, в первую очередь родо-племенная, отчасти также

служилая; наконец, правящий «царский» род — все эти наиболее характерные

черты и особенности находят многочисленные аналогии у других кочевников —

от древних хунну до казахов нового времени.

Объяснение этого явления заключается отчасти в однотипности и застойно-

сти экстенсивной кочевнической экономики, вновь и вновь рождающей наибо-

лее соответствующие ее уровню социальные слои и прослойки, отчасти в чертах

стадиального сходства, вызванных одинаковым уровнем общественного разви-

тия, наконец, отчасти в культурных взаимовлияниях и преемственности. По-

этому не случайно, что некоторые особенности стратификации скифского об-

щества прослеживаются не только в кочевых, но и в оседло-земледельческих

обществах на раннеклассовой ступени развития.

Как соотносится скифское общество VI—IV вв. до н. э. с общеиранским II

тысячелетия до н. э.?

По мнению Ж. Дюмезиля, скифское общество Лукиана и даже Геродота по-

ходило на общества осетин и черкесов до их присоединения к России. Это фео-

дальная организация, в которой под управлением князей находились наследст-

венная знать и незнатные, но свободные члены общества, причем и те и другие

были обладателями рабов. Ж. Дюмезиль полагает, что ничто не указывает на

существование у скифов выделенных им трех слоев индоевропейского общест-

ва. Например, по его мнению, у них отсутствовало обособившееся жречество.

Что касается представлений о трех социальных слоях, следы которых Ж. Дю-

мезиль сам же неоднократно отмечал у скифов, то они кажутся ему идеальной

моделью,

200

застывшей концептуальной традицией, далекой от реальной действительности

[Dumézil, 1962, -стр. 198—199; Dumézil, 1968, I, стр. 444—447, 451].

Парадоксально, что по данному вопросу взгляды Ж. Дюмезиля смыкаются со

взглядами его решительного оппонента И. М. Дьяконова, допускающего трех-

членное деление общества только для индоарийцев и одной определенной груп-

пы иранских племен («народ Авесты») и отрицающего его для скифов. По мне-

нию И. М. Дьяконова, трехчленное деление общества у скифов в лучшем случае

имеет отраженное происхождение — под влиянием условий родственных осед-

лых племен [Дьяконов И. М., 1971, стр. 127—128, прим. 23].

Значительно дальше Ж. Дюмезиля идут некоторые из его последователей,

находящие в скифском обществе реально существующее трехсословное деление

[Грантовский, 1960; Грантовский, 1970, стр. 158, 208, 348 и др.; Раевский Д. С,

1971, стр. 13—14].

По-видимому, в этом вопросе следует избегать крайностей. Сравнение скиф-

ского общества с адыгским или осетинским неправомерно. Общего между ними

ровно столько, сколько между двумя сословно и классово дифференцирован-

ными обществами с наследственной аристократией. Едва ли полностью прав Ж.

Дюмезиль и в отрицании у скифов обособленной жреческой прослойки. Конеч-

но, скифские энареи — не брахманы Индии и не маги Ирана, возможно, их об-

щественные позиции были скромнее тех, которые реконструирует сам ученый

для жречества времени индоевропейской общности. Но все же жрецы или спе-

циалисты по сверхъестественному в Скифии были.

Однако Ж. Дюмезиль прав, утверждая, что скифское общество далеко укло-

нилось от традиционной индоевропейской или иранской модели. Никаких сле-

дов наличия особого сословия ремесленников в Скифии не наблюдается

. Во

всех кочевых обществах выделение ремесла в самостоятельную сферу произ-

водства было процессом длительным и прерывистым, особенно когда ремес-

ленные продукты можно было получить на внешних рынках или за счет экс-

плуатации земледельцев — как в виде дани, так и путем насильственного пере-

селения захваченных в плен ремесленников. Зато Геродот (IV, 24) сообщает о

наличии купцов — явлении, известном и в других кочевых обществах. Аристо-

кратия и даже рядовые свободные скифы состояли из нескольких прослоек, и,

по-видимому, в особую прослойку выделился царский род.

Таким образом, скифское общество было значительно более гетерогенным,

чем представляется тем, кто склонен воспринимать его в рамках трехсословной

индоевропейской модели. И главное, даже те сословия, которые генетически

можно возводить ко II тысячелетию до н. э., предстают перед

201

нами уже в сильно трансформированном виде. Изменились они сами, измени-

лись их функции, их соотношение, их положение в обществе. Полноправная

часть скифского общества, состоящая, по Лукиану, из царского рода, аристо-

кратии и незнатных, но лично свободных кочевников, к которым надо добавить

также жречество, гораздо больше соответствует социальной структуре сарма-

тов, хунну и даже средневековых монголов и казахов XV—XVIII вв., чем индо-

европейскому и индоиранскому обществу III—II тысячелетий до н. э., как оно

выглядит в трудах Ж. Дюмезиля и его последователей. По-видимому, Ж. Дю-

мезиль прав в другом. Традиционная модель общества, вероятно, продолжала

существовать у скифов в сфере идеологии. И новые социальные отношения да-

же во времена Геродота осмысливались по ее образцу.

ГЛАВА VI

СКИФСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ

И ЕЕ МЕСТО СРЕДИ ГОСУДАРСТВЕННЫХ

ОБРАЗОВАНИЙ КОЧЕВНИКОВ

ЕВРАЗИЙСКИХ СТЕПЕЙ

Начальный период скифской истории

Прежде чем пытаться определить место начального периода в социальной

истории скифов, целесообразно проанализировать его политико-исторические,

археологические и этно-лингвистические аспекты.

Из трех приведенных Геродотом версий о происхождении скифов сам он

наиболее доверял той, в которой вместо богов и героев фигурировали истори-

ческие народы (Her., IV, 11).

«Кочевые скифы, жившие в Азии, будучи теснимы войною со стороны

массагетов, перешли реку Аракс и удалились в киммерийскую землю (дейст-

вительно, страна, занимаемая теперь скифами, первоначально принадлежала,

говорят, киммерийцам). При наступлении скифов киммерийцы, имея в виду

многочисленность приближавшегося войска, стали совещаться между собой, и

мнения их, высказанные с одинаковой настойчивостью, разделились, но пред-

ложение царей было благоразумнее, именно: по мнению народа, следовало

удалиться и не подвергать себя опасности в борьбе с многочисленным войском,

а цари предлагали бороться за родину с наступающими. Однако ни народ не

захотел послушаться царей, ни цари — народа; первый задумал удалиться без

боя, предоставив родную землю врагам, а цари предпочли лечь мертвыми в

родной земле и не бежать вместе с народом, представив себе те блага, которы-

ми они пользовались до тех пор, и те бедствия, которых следовало ожидать при

бегстве из отечества. Решив таким образом, цари разделились на две части,

равные по численности, и стали драться между собою. Всех царей, перебитых

друг другом, киммерийский народ похоронил у реки Тираса — могила их до

сих пор еще видна, — а после погребения удалился из

203

страны, так что вторгнувшиеся скифы заняли страну, уже лишенную на-

селения».

Далее (IV, 12) Геродот рассказывает о преследовании скифами киммерийцев

до Передней Азии, о котором он сообщал уже раньше (I, 103—104), и добавля-

ет, что приведенная им версия одинаково распространена среди эллинов и вар-

варов (IV, 12). Геродот приводит также известие Аристея об обстоятельствах

появления скифов в Северном Причерноморье, однако подчеркивает, что оно

не согласуется с рассказом самих скифов. По Аристею, скифы тоже появились

в Северном Причерноморье в результате давления соседей. «Все эти народы, за

исключением гипербореев, начиная с аримаспов, постоянно нападали на своих

соседей, так что аримаспами вытеснены из своей земли исседоны, исседонами

— скифы, а киммерийцы, жившие у южного моря, покинули свою страну под

натиском скифов» (Her., IV, 13).

Полагают, что сведения Геродота, которые он противопоставляет аристее-

вым, восходят к Гекатею [Граков, 1954, стр. 12]

. Очевидно, они были подкре-

плены и дополнены информацией, которую Геродот смог собрать во время

своего пребывания в Северном Причерноморье. Впрочем, оба известия расхо-

дятся лишь в деталях и представляют практически одну и ту же версию в двух

вариантах. Из нее следует, что: 1) кочевники-скифы являлись в Северном При-

черноморье (пришлым элементом; 2) в Восточную Европу они пришли из-за

Аракса (то ли Волги, то ли Амударьи); 3) скифы вытеснили из Северного При-

черноморья своих предшественников — киммерийцев; 4) передвижения кимме-

рийцев и скифов явились конечным результатом больших миграций, начав-

шихся где-то в Азии; 5) в Передней Азии скифы появились уже после своего

вторжения в Северное Причерноморье и изгнания оттуда киммерийцев.

Существует еще одна версия о появлении в Северном Причерноморье ски-

фов, донесенная до нас Диодором Сицилийским (II, 43, 1—4). Она более богата

подробностями, в том числе и легендарными. Согласно Диодору, скифы «сна-

чала занимали незначительную область, но впоследствии, понемногу усилив-

шись благодаря своей храбрости и военным силам, завоевали обширную тер-

риторию и снискали своему племени большую славу и господство.

Сначала они жили в очень незначительном количестве у реки Аракса и были

презираемы за свое бесславие; но еще в древности под управлением одного

воинственного и отличавшегося стратегическими способностями царя они

приобрели себе страну в горах до Кавказа, а в низменностях прибрежье Океана

и Меотийского озера и прочие области до реки Танаиса».

204

Далее Диодор излагает свою версию скифской этногонической легенды и,

сообщив о деяниях братьев Пала и Напа, заключает: «Спустя несколько време-

ни потомки этих царей, отличавшиеся мужеством и стратегическими таланта-

ми, подчинили себе обширную страну за рекой Танаисом до Фракии и, напра-

вив военные действия в другую сторону, распространили свое владычество

до египетской реки Нила».

Итак, последовательность событий у Диодора выступает в следующем ви-

де: 1) скифы, численность которых была невелика, жили у Apaкca; 2) скифы

завоевали область, приблизительно локализуемую между Азовским морем и

Доном на западе и Главным Кавказским хребтом на юге; 3) в этой области

оформились какие-то организационные основы скифского общества, в частно-

сти его разделение на две части под главенством одной династии; 4) следую-

щий этап скифской экспансии — завоевание Северного Причерноморья вплоть

до Фракии; 5) после этого скифы перенесли свои действия в Переднюю Азию и

распространили свое владычество до Нила.

Сравнение двух независимых версий Аристея — Гекатея — Геродота и

Диодора показывает, что они нигде друг другу не противоречат, хотя каждая из

них передает некоторые подробности, отсутствующие в другой. Но, главное,

они передают последовательность событий в одном и том же порядке, тем са-

мым подтверждая их достоверность и взаимосвязанность

О той же последовательности событий свидетельствует и Плутарх (Маr.,

XI): «Киммерийцы, сделавшись известными впервые древним эллинам, пред-

ставляли собою незначительную часть целого, которая в качестве изгнанников

или вследствие возмущения, теснимая скифами, перешла от Меотиды в Азию».

Поэтому представляются ошибочными как мнение М. И. Артамонова, по-

лагавшего, что под переходом скифов через Аракс Геродот имел в виду их воз-

вращение в Северное Причерноморье после переднеазиатских походов [Арта-

монов, 1971, стр. 55], так и предположение И. М. Дьяконова о том, что скифы

вторглись в Закавказье непосредственно из Азии и с Северным Причерно-

морьем в это время никак связаны не были Дьяконов И. М,, 1956, стр. 230,

244—245]. В данном случае, как и во многих других, сведения Геродота нуж-

даются не в исправлениях, неизбежно приобретающих налет субъективизма, а в

отдельных уточнениях и особенно в разъяснениях.

Возможно, отголоски событий, связанных с продвижением скифов в Се-

верное Причерноморье и борьбой, которую им пришлось при этом выдержать,

сохранились у Плиния, правда, уже в полулегендарной форме. Помимо Геро-

дота, Плиний является единственным античным автором, упоми-

205

нающим о некоторых племенах, ведущих происхождение от братьев Колаксая,

но совсем в другом контексте

. Сходство наименований не абсолютное, но все

же плиниевы эвхаты (euchatae) и авхеты (auchetae) очень близки к авхатам, а

котиеры (cotieri) — к катиарам Геродота. Поэтому можно предполагать их то-

ждество.

Сведения Плиния приобретают особый интерес, если расположить их гео-

графически в направлении с востока на запад и сопоставить с известиями Дио-

дора.

Ρ 1 i n., NH, VI, 50 За Яксартом живут скиф-

ские народы. Среди самых известных из них:

саки, массагеты, даги, аримаспы, а также эвхоты

и котиеры. «Там напеи, как говорят, были

уничтожены палеями».

Ρ 1 i n., NH, VI, 22 Про Нижний Дон и Се-

верный Кавказ: «По другим [авторам], сюда

вторглись скифские племена авхеты, атер-неи,

асампаты и истребили поголовно танаитов и

инапеев».

Ρ 1 i n., NH, IV, 88 «От Тафр по направлению

внутрь материка живут авхеты, во владениях

которых берет начало Гипанис».

D i о d., II, 43, 2 Сначала скифы жили у реки

Аракса.

D i о d., II, 43, 2, 3 Скифы завоевали область

между Азовским морем, Доном и Главным

Кавказским хребтом. Здесь появились на свет

два брата Пал и Нап. Они «совершили славные

подвиги и разделили между собой царство, по

имени каждого из них назвались народы, один

палами, а другой — напами».

D i о d., II, 43, 4 «Спустя несколько времени

потомки этих царей, отличавшиеся мужеством

и стратегическими талантами, подчинили себе

обширную страну за рекой Танаисом до Фра-

кии».

Создается впечатление, что источник Плиния отражает те же события, что и

источник Диодора: этапы постепенного продвижения скифов с востока на за-

пад. В таком случае становится понятным последовательное помещение ав-

хе-тов ( = эвхотам = авхатам Геродота?) за Яксартом, в Предкавказье и на Буге

[Plezia, 1959/60, стр. 37]. Правда, у самого Плиния они размещены в обратном

порядке, но это, очевидно, связано с иной географической последователь-

ностью его труда. К тому же, как отметил М. И. Ростовцев, данные Плиния,

взятые из разных источников, не отличаются стройностью и систематичностью

[Ростовцев, 1925, стр. 56].

Как и Диодор, Плиний также недвусмысленно свидетельствует, что продви-

жение скифских племен на запад было отнюдь не мирным. Однако точная ло-

кализация событий и та роль, которую в них играли конкретные племена, види-

мо, были ему неясны. Это достаточно недвусмысленно отмечено и самим уче-

ным: то ли напей (= инапеям = напам Диодора?) были уничтожены палеями ( =

палам Диодора?) еще за Яксартом, то ли инапеи (=напеям = напам Диодора?)

были уничтожены авхетами и другими скифскими племенами на Нижнем До-

ну

. Данные Диодора, кажется, указывают на большую вероятность последнего.

206

Таким образом, труд Плиния содержит весьма раннюю и ценную информа-

цию относительно последовательности и характера продвижения скифов в Се-

верное Причерноморье, причем в главном он подтверждается другими источ-

никами. Но Диодор совсем иначе, чем Плиний, характеризует взаимо-

отношения палов и напов на Нижнем Дону и в Предкавказье. Одно из возмож-

ных объяснений этого противоречия заключается в том, что Плиний и Диодор

акцентируют внимание на двух различных, но последовательных этапах одного

и того же события: немирном появлении скифов в Предкавказье и создании

после их утверждения там объединения, включавшего как завоевателей, так и

покоренное аборигенное население. Возможно, не все напы были истреблены

или вытеснены, часть их в той или иной форме могла быть инкорпорирована в

состав победителей. Плутарх (Маг., XI) также подтверждает, что, вопреки Ге-

родоту, большая часть киммерийцев осталась в Приазовье.

Позднее в полном соответствии с традициями и условиями социальной

жизни кочевников и победители и побежденные были связаны между собой

узами фиктивного генеалогического родства. Об этом повествует первая скиф-

ская этногоническая легенда в передаче Геродота, и рассказ Диодора в данном

месте является всего лишь одним из ее вариантов, вероятно более ранним.

Хронология событий, связанных с появлением скифов в Северном Причер-

номорье, устанавливается лишь косвенным путем. Гомер (П., XIII, 1—7) упо-

минает про обитавших в Северном Причерноморье «млекоедов, доителей ко-

былиц». Но кого он имеет в виду конкретно, неясно. Б. Н. Граков, ссылаясь на

Гесиода, полагает — что скифов [Граков, 1954, стр. 18], А. И. Тереножкин и В.

А. Ильинская, указывая на Каллимаха (ad Artem., 252),— что киммерийцев

[Археологiя Української PCP, 1971, т. II, стр. 10]. Дату жизни Аристея, во вре-

мена которого скифы уже вытеснили киммерийцев, Дж. Болтон определяет

около третьей четверти VII в. до н.э. [Bolton, 1962, стр. 179 и др.].

Terminus ante quem в данном вопросе могут являться 70-е годы VII в. до н. э.,

когда в анналах Асархаддона впервые упоминаются скифы во главе с Ишпа-

каем, выступившие в союзе с Манной против Ассирии [Дьяконов И. М., 1951,

№ 65]. Поскольку этому должно было предшествовать появление скифов в Пе-

редней Азии, а еще ранее — установление их гегемонии в Северном Причер-

номорье, последнее событие надо датировать не позднее начала VII в. до н. э., а

скорее всего еще VIII в. до н. э.

Примечательно, что именно в VIII в. до н. э. прекращается жизнь на много-

численных предскифских поселениях в Северном Причерноморье. Отчасти

это могло быть связа-

207

но с переходом к кочевому скотоводству, отчасти с передвижением киммерий-

цев в Переднюю Азию, но вполне вероятно и предположение И. В. Яценко, что

гибель позднесрубных поселений была обусловлена борьбой между скифами и

киммерийцами [Яценко, 1959, стр. 21, 23; см. также: Погребова, 1958, стр. 234;

Лесков, 1970, стр. 47].

Симптоматично также, что донесения ассирийских шпионов, содержащие

древнейшие сведения о пребывании киммерийцев в Передней Азии и пораже-

нии, которое потерпел от них царь Урарту Руса I, относятся к 722—715 гг. до н.

э. [Пиотровский, 1944, стр. 296; Пиотровский, 1959, стр. 232 и сл.; Дьяконов И.

М., 1951, № 50; Дьяконов И. М, 1956, стр. 235—236; Барамидзе, 1955, стр. 648

и сл.]. В IX—VIII вв. до н. э., а может быть, даже еще раньше киммерийцы со-

вершали набеги на Малую Азию (St r ab о, I, 1, 10; III, 2, 12; IX, 2, 5; Steph. В у

z., s. v. "Ακηακδνμξ; Ρ 1 i n., ΝΗ, V, 23). Существует мнение, что они принимали

участие в разрушении Трои VIIa в начале XII в. до н. э. [Лесков, 1974; ср.:

Златковская, 1961, стр. 88 и сл.]. Получается, что между появлением в Перед-

ней Азии киммерийцев и вторжением туда скифов прошло несколько больше

времени, чем представлялось Геродоту.

Однако существует и иная датировка рассматриваемых событий. В. А. Бе-

лявский высказал предположение, что гегемонию в Передней Азии захватили

не те скифы, которые оказались там в 70-е годы VII в. до н. э., а новая волна

скифов, явившихся из Причерноморья в 623/622 г. и после 28-летнего влады-

чества вернувшихся домой [Белявский, 1964, стр. 125, прим. 91]. В таком слу-

чае получается, что скифы Ишпакая вторглись в Переднюю Азию откуда-то с

Северного Кавказа и лишь затем последовало передвижение других скифов в

Северное Причерноморье. Подобного же мнения, по-видимому, придержива-

ется Д. А. Мачинский, полагающий, что завоевание земель за Танаисом, опи-

санное Диодором, следует датировать первой половиной VII в. до н. э. или,

скорее, серединой VII в. до н. э. [Мачинский, 1971, стр. 33].

Предположение о том, что отдельные группы скифов проникали в Перед-

нюю Азию раньше, чем их главные силы, вполне допустимо, более того — ве-

роятно. (Другое дело, являлись ли подобными отдельными группами скифы

Ишпакая, и тем более Прототия и Мадия.) В то же время, приняв рассмотрен-

ные построения целиком, надо внести значительные, но отнюдь не являющиеся

необходимыми поправки в ту последовательность и взаимосвязь событий, ко-

торой придерживаются все античные авторы и которая косвенным образом

подтверждается ассирийскими источниками.

Геродот определенно связывает проникновение скифов в

208

Северное Причерноморье с вытеснением киммерийцев. Показательно, что даже

в Передней Азии взаимоотношения киммерийцев и скифов были по большей

части враждебными (Strabo, I, 3, 21); [cм. также: Дьяконов И. М., 1956, стр. 235,

285—286], а в письме предсказателя-вавилонянина на ассирийской службе Бе-

лушезиба к царю Асархаддону, датированном 674 г. до н. э., киммерийцы в

буквальном соответствии с рассказом Геродота названы «племенем беглых»

(«семенем беглых») [Дьяконов И. М., 1951, № 69)

. — Но пребывание кимме-

рийцев в Передней Азии надежно датируется уже концом VIII в. до н. э., а

наибольшей активности их деятельность там достигла в первой половине VII в.

до н. э. [Дьяконов И. М., 1956, стр. 235]. Если вторжение скифов в Северное

Причерноморье относить только к середине VII в. до н. э., то столь хорошо ус-

танавливающаяся хронологическая и историческая связь между всеми этими

событиями обрывается. К тому же ни Геродот, ни Диодор нигде не говорят о

многократных вторжениях скифов в Переднюю Азию и единодушны в том, что

их появление в последней произошло лишь после установления скифской геге-

монии в Северном Причерноморье. По Геродоту (IV, 1), скифы после веро-

ломной победы над ними Киаксара вернулись на родину, но их родиной он

считает уже Северное Причерноморье, а не земли за Араксом.

В ассиро-вавилонских источниках также нет прямого подтверждения этого

предположения. Для Геродота (I, 103) царь Мадий, сын Прототия, разбивший

Киаксара, был царем тех самых скифов, которые сперва изгнали киммерийцев

из Северного Причерноморья, а затем уже проникли в Переднюю Азию. Меж-

ду тем Прототий — Партатуа ассирийских источников — известен в Передней

Азии уже с 70-х годов VII в. до н. э. [Дьяконов И. М., 1951, № 68; Дьяконов И.

М., 1956, стр. 246, 280; Cavaignac, 1961, стр. 158—162].

Наконец, даже если принять предположение В. А. Белявского о появлении в

623/622 г. до и. э. в Передней Азии новой волны скифов, которое он сам назы-

вает лишь догадкой при современном состоянии источников, то никаких ука-

заний на время появления скифов в Северном Причерноморье оно не содержит.

Исходя из изложенных соображений, я полагаю, что по письменным источ-

никам наиболее вероятным временем установления скифской гегемонии в Се-

верном Причерноморье следует признать вторую половину VIII или начало VII

в. до н. э., причем первая дата кажется предпочтительнее.

Археологическая последовательность культур в Северном Причерноморье в

конце бронзового — начале железного века в настоящее время устанавливается

сравнительно хорошо.

209