
380
не задумывается о том, как менялась и будет меняться эта картинка. В
случаев я ставлю диагноз без всяких инструментальных методик путем тщательного
расспроса и внимательного неврологического осмотра больного. О каком прогрессе
в неврологии может идти речь, если врач просто констатирует изменения на
компьютерной томограмме и не размышляет над тем, как, когда и почему они
возникли! Между тем, ставить неврологический диагноз на основе знаний анатомии
и физиологии нервной системы — очень увлекательное занятие. Неврология на5
поминает мне математику — поражение определенного участка мозга приводит к
возникновению строго очерченных клинических симптомов.»
Весной следующего я провел две недели в гостях у Дууса во Франкфурте
в роли будущего переводчика «Топической диагностики в неврологии» на русский
язык. Я был немало удивлен, услышав при посадке самолета объявление своего
имени. Встречавший меня в аэропорту служащий на специальном электромобиле
для важных гостей покосился на мой багаж, состоявший из старого походного
рюкзака и, несмотря на мои робкие протесты, усадил в такси, доставившем меня
к дому Дууса, устроившего весь этот спектакль.
Петер Дуус жил на тихой Торвальдсенштрассе. Рядом находилась картинная
галерея, и многие прилегающие улочки носили имена художников. Он занимал
половину трехэтажного особняка с подстриженной лужайкой перед домом и рас5
положенным сзади ухоженным садиком. Эмалированная табличка рядом с калиткой
гласила: доктор медицины Петер Дуус врач5невролог и психиатр».
Войдя в дом, вы попадаете в большую прихожую. Слева находится кабинет
Дууса, где, несмотря на свой преклонный возраст, он почти ежедневно принимает
больных. Кожаный диван и кресла, громадный письменный стол, заваленный
изданиями «Топического диагноза в неврологии» на разных языках. Занимающие
всю стену книжные полки. Несколько картин, а также карандашный набросок
Торвальдсена, чьим именем названа улица. У окна — небольшая процедурная, где
находится секретарша, выполняющая также обязанности медсестры.
Несколько раз мне довелось присутствовать на его приемах. В основном, это
были больные с болями в спине и радикулитами, лечение которых состояло в
новокаиновых блокадах.
Тяжелая портьера из темно5красного бархата отделяла приемную от собственно
рабочего кабинета, где Дуус работал над своей книгой, бесконечно шлифуя и
улучшая каждое новое издание: издательство наклеило страницы преды5
дущего издания на большие картонные листы, с тем чтобы автор мог вносить
правку на широких
Саму книгу Дуус написал за 3 месяца на своей даче в Бад Содене сразу по
выходе на пенсию. Мы провели там один из уикендов. Шале Дууса находилось
на склоне живописного холма. Оттуда открывался велколепный вид на окрестные
леса и ярко5желтые репсовые поля. Места эти описаны в «Вешних водах» Турге5
невым.
Дуус сказал мне, что во время недавней со студентами они пожаловались
на недостаточно подробное изложение вестибулярной системы в его книге, и он
стремится этот недостаток в следующем издании устранить. Запомнились толстые
корешки атласов и руководств по нейроанатомии и распахнутая стеклянная дверь
в сад, где цвела сирень. Вернувшись в прихожую, Дуус показал мне комнату для
ждущих приема больных, с разбросанными на столе бульварными журналами, и
провел в подвал, где находился электроэнцефалограф и электромиограф. Сейчас