Дилигенский Г.Г. Северная Африка в IV-V веках

Подождите немного. Документ загружается.

десятилетий Африка жила в условиях внешнего и внутреннего мира, не

прерываемого ни вторжениями берберов, ни войнами претендентов на

императорский престол. Но в недрах африканского общества и в этот период

зрел выливающийся в различные формы протест эксплуатируемых масс

против господствующего строя. События, развернувшиеся в Северной

Африке в середине и в конце IVEв., показали всю непрочность и

относительность этого мира и той консолидации господствующего класса

империи, которая была характерна для первых десятилетий домината. {18}

Г Л А В А П Е Р В А Я

ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ

ЭКОНОМИКИ АФРИКАНСКИХ

ПРОВИНЦИЙ

В IV в. африканские провинции продолжали сохранять значение

основного сельскохозяйственного района западной половины империи. С

того времени, как Константинополь стал вторым центром империи, долина

Нила, ранее дававшая треть хлеба, потребляемого РимомE

, превратилась в

базу снабжения хлебом новой столицы. В связи с этим провинции Северо-

Западной Африки стали играть роль основного поставщика хлеба для Рима и

Италии. Высшие власти империи придавали первостепенное значение

своевременному поступлению хлеба из АфрикиE

. Всякий раз, когда по тем

F l a v. J o s., Bel. Jud., II, 383; ср. H a y w o o d. Ор. cit., р. 42—43.

Сбором и доставкой африканской анноны ведал специальный чиновник высокого ранга — praefectus

annonae Africae, независимый от местных властей и подчинявшийся непосредственно префекту претория

Италии («Notitia dignitatum occidentis», II, 41).

или иным причинам подвоз зерна из африканского диоцеза прекращался, Рим

оказывался перед угрозой голода и волнений плебсаE

Африка была также важнейшим центром производства оливкового

масла. В анонимном географическом трактате IV в. говорится, что провинция

Африка доставляет масло почти всем народамE

. Начиная с правления

Септимия {19} Севера, масло ежегодно привозилось в Рим в качестве

составного элемента африканской анноныE

Наряду с земледелием в Северной Африке продолжало сохранять свое

значение скотоводство, наиболее распространенной отраслью которого было,

очевидно, разведение овец. Скотоводческое хозяйство было характерным

главным образом для гористых местностей, где возможности земледелия

ограничивались условиями рельефаE

В целом у нас нет оснований полагать, что характер африканского

сельского хозяйства, соотношение отдельных его отраслей, их

географическое распределение претерпели какие-либо серьезные изменения

по сравнению с временем Ранней империи. Во всяком случае наши

источники не сообщают никаких сведений на этот счет. В целом отрывочные

и крайне суммарные данные римских авторов IV в. и кодексов в основных

чертах соответствуют тем выводам, которые вытекают из изучения

археологического и эпиграфического материала, относящегося ко времени

Ранней империи либо не поддающегося датировке каким-либо ограниченным

периодом истории африканских провинцийE

. Эти выводы могут быть

E u s e b. Hist. eccl., VIII, 15; S y m m., Ер., IV, 5; IV, 74; X, 18; С 1 a u d i u s С 1 a u d i a n u s. De bello

Gildonico, I, 34—69; O r o s., VII, 42, 12.

«Expositio totius mundi et gentium», 61 («Geographi latini minores», ed. A. Riese.) Helbronn, 1878.

R. C a g n a t. Ľannone ďAfrique. «Mem. de ľInst. Nation. de France, Acad. des Inscr. et B.-L.», 40 (1916),

р.E247 sq; cp. CTh, XIV, 15, 3.

A u g., Ep., 93, 19; ср. 33, 5; 91, 5.

Наиболее полную сводку археологических данных содержат «Atlas archéologique de Tunisie» par

E.EBabelon, R. Cagnat et S. Reinach. Paris, 1892—1913; «Atlas archeologique de ľAlgérie» par St.EG s e l l. Paris,

1902—1913. Обзор наиболее характерных археологических памятников, в том числе относящихся к

сельскому хозяйству: St. G s e l l . Les monuments antiques de ľAlgérie. Paris, 1901. Из обобщающих работ по

вкратце сведены примерно к следующим. Для африканского земледелия

было характерным сочетание зерновых культур с возделыванием винограда,

{20} оливковых и плодовых деревьев. Среди незерновых культур оливки

занимали ведущее место (в ряде районов — основная культура). Хлеб

возделывался всюду, где для этого выпадало достаточно осадков и местность

была достаточно ровной. К числу основных хлебных районов принадлежали

нижняя (район Карфагена) и — в меньшей степени — средняя части долины

Баграда (совр. Меджерда) в Проконсульской Африке и северная часть

Мавретании и Нумидии. Оливки были ведущей культурой в Бизацене, в

верхней части долины Баграда, в Триполитании, они широко

культивировались также в центральной и Юго-Восточной Нумидии. Наряду с

этим следует учитывать, что ввиду чрезвычайной пестроты рельефа Северо-

Западной Африки производство хлеба могло сочетаться с оливковыми

плантациями или виноградниками в пределах относительно небольших

районов, где достаточно воды и узкие полосы равнин чередуются с горами.

Например, из известной надписи из Хенхир-Меттиха видно, что для средней

долины Баграда были типичны имения и села, производившие одновременно

хлеб, оливки, виноград и другие культуры. Вместе с тем в истории Римской

Африки обнаруживается тенденция к постепенному изменению соотношения

между хлебными культурами и оливками в пользу последнихE

. В

значительной мере эта тенденция объясняется тем, что вновь осваиваемые

южные районы были в большинстве случаев слишком засушливыми для

сельскому хозяйству африканских провинций основные: H a y w o o d. Op. cit.; Т. F r a n k. The Inscriptions of

the Imperial Domains of Africa. AJPh, 47 (1926), 1, р. 55—73, где дается обзор отдельных

сельскохозяйственных зон провинции Африки; по культуре оливок и производству оливкового масла — Н.

C a m p s - F a b r e r. Ľolivier et ľhuile dans ľAfrique Romaine. Alger, 1953; по ирригации — Р. G a u c k l e r.

Enquète sur les installations hydrauliques romaines en Tunisie. Tunis, 1897—1912; J. B a r a d e z. Fossatum Africae.

Paris, 1949; по географии Северной Африки — М.EБ.EГ о р н у н г. Алжирия. М., 1958; J. D e s p o i s. ĽAfrique

du Nord (Géographie de ľUnion française, I). Paris, 1949.

См. W. Н. C. F r e n d. North Africa and Europe in the Early Middle Ages. «The Transactions of the Royal

Historical Society», 5th series, vol. V, 1955, р. 61—80.

возделывания хлеба, но она проявлялась и в «старых» хлебных районах. По-

видимому, здесь сыграла свою роль неизбежная в сильно всхолмленной или

гористой местности эрозия почвы, тем более, что, как указывают некоторые

исследователи, в романизованных районах Северной Африки слабо

применялось террасированиеE

. Одной из важнейших особенностей

африканского сельского хозяйства являлось вызванное скудостью осадков

широкое применение различных ирригационных устройств как для сбора и

распределения дождевой воды, так и для подведе-{21}ния к полям и

деревьям воды из источников. Строительству и восстановлению акведуков,

бассейнов для сбора дождевой воды и тому подобных сооружений

придавалось большое значение как в ранней, так и в поздней Римской

Африке. Проблема водоснабжения принадлежала к числу наиболее острых, и

распределение воды нередко являлось причиной конфликтов между

различными группами землевладельцев.

В африканских провинциях IV—V вв., несомненно, существовало

развитое ремесленное производство. «Ехроsitio totius mundi et gentium»

сообщает об экспорте из Африки различного рода одеждыE

. В эдикте

Диоклетиана о ценах перечисляются многие виды африканских тканейE

. С

другой стороны, осуществление в поздней Римской Африке значительных

строительных и художественных работ предполагает наличие в городах

многочисленных строителей, резчиков по камню, ремесленников, занятых

изготовлением мозаик, и т. д. Но об организации и технике африканского

ремесленного производства мы знаем крайне мало. Из данных юридических

источников известны отдельные крупные государственные ремесленные

J. D e s p o i s. La culture en terrasses dans ľAfrique du Nord. «Annales. Economie—Sociétés—Civilisations»,

1956, № 1, р. 42—50.

«Expositio totius mundi et gentium», 60.

«Der Maximaltarif des Diocletian», hrsg, von Th. Mommsen und H. Blümner. Berlin, 1893.

предприятия: ткацкие мастерские в Карфагене, покупавшие пряжу у частных

ремесленников, объединенных в коллегии (corporati), и мастерские по

производству пурпураE

. Каких-либо иных сведений о ремесленных

коллегиях, существовавших в Африке в это время, мы не имеем.

Проблема торговли и товарно-денежных отношений в поздней Римской

Африке тесно связана с вопросом о том воздействии, которое оказывал на

африканскую экономику специфический характер ее связей с центром

римского мира и другими провинциями империи. Уже с раннего периода

существования римской провинции Африки ее хозяйство развивалось не

только под влиянием чисто внутренних факторов, но в значительной мере

определялось стремлением римских правящих кругов использовать

африканские владения империи в качестве житницы «вечного города». Уже

при Августе африканский хлеб пользовался широкой {22} известностьюE

; в

I и особенно во II в. н. э. это стремление оказывает все большее влияние на

императорскую политику в Африке. Эта политика была направлена на

увеличение площади обрабатываемых земель путем вытеснения кочевых

племен и стимулирования различных групп туземного и пришлого населения

к освоению под земледельческие культуры все новых площадей. Указанная

тенденция проявилась особенно отчетливо в аграрном законодательстве

Адриана.

В период Поздней империи эта черта африканской экономики

сказывалась в том особом значении, которое придавалось налоговым

повинностям с африканских провинций. В кодексах и некоторых других

источниках имеется значительное количество данных о налоговой системе,

действовавшей в поздней Римской АфрикеE

. К сожалению, эти источники не

CTh, IV, 6, 3; XI, 1, 24; «Notitia dignitatum occidentis», XI, 53.

H o r a t., Od., I, 1, 9.

Эти данные собраны в работе A. D é l é a g e. La capitation du Bas-Empire. Mâcon, 1945, р. 228 sqq.

содержат сколько-нибудь ясных указаний на общую сумму натуральных и

денежных налоговых поступлений из африканских провинций либо хотя бы

на примерную долю, которую составляли натуральные налоги по отношению

к общему объему производства. Любые попытки выяснения этих цифр на

основании различных косвенных данных представляются сомнительными.

Вместе с тем не вызывает сомнения правильность распространенного

представления о чрезвычайной обременительности для хозяйства налогов

Поздней империи. Вся направленность внутренней политики императоров IV

—V вв., их стремление подчинить деятельность самых различных социально-

экономических институтов интересам фиска наглядно свидетельствует о

растущих трудностях, с которыми сталкивался государственный аппарат по

сбору налогов. Эти трудности могли объясняться только тем, что сумма

требуемых налогов все чаще не соответствовала реальным экономическим

возможностям налогоплательщиков. По отношению к североафриканским

провинциям можно с уверенностью утверждать, что сумма налогов

значительно возросла в IV в. по сравнению с периодом Ранней империи. Во-

первых, как уже отмечалось выше, начиная со времени Константина, Северо-

Западная Африка превратилась в {23} единственную базу снабжения хлебом

Рима и Италии. Во-вторых, не говоря уже о возросших требованиях

центрального правительства, значительно расширились те слои, которые

кормились за счет африканского населения: провинциальная армия и

местный бюрократический аппарат. При Диоклетиане и Константине

численный состав римской армии был увеличен в восемь разE

; даже если

для Африки это число было несколько меньшим, все же количество

продовольствия, потребного для содержания африканской армии, должно

было возрасти в несколько раз. Что касается бюрократии, то для ее развития

А. P i g a n i o l. ĽEmpire chrétien (325—393). Paris, 1947, р. 331.

в период Поздней империи показательны следующие цифры. Только в

канцелярии проконсула Африки служило 400 чиновниковE

, а лишь в одном

нумидийском городе Тамугади постоянно находилось 70 служащих

различных государственных ведомствE

Для фискальной системы африканских провинций была характерна

множественность сборов, взимавшихся с одних и тех же хозяйств и

категорий налогоплательщиков. Основной фискальной повинностью являлся

поземельный натуральный налог — аннона, взимавшийся для обеспечения

хлебом Рима и африканской армииE

. Весьма характерно, что анноной

облагались, за некоторыми исключениями, все основные категории

землевладельцев. От него не были освобождены даже представители

наиболее привилегированного сословия — сенаторыE

. В одном из указов

Валентиниана I настоятельно подчеркивается необходимость

неукоснительного сбора анноны с сенаторских земельE

. Понятно, что с

других категорий землевладельцев, стоявших на более низких ступенях

сословной лестницы, например, с куриалов, поземельный налог взимался еще

более беспощадно. Единицей налогообложения, применявшейся {24} при

сборе анноны, была центурияE

(= 200 югеров = 50 га). Для столь крупной

единицы земельной площади, в пределах которой могли располагаться

совершенно разные по характеру почвы и рельефу участки, очевидно, было

весьма затруднительным привести размер подати в соответствие с качеством

земли, что открывало простор злоупотреблениям при раскладке налогов.

CTh, I, 12, 6.

По данным муниципального album 60-х годов IV в. (см. REA, L, 1948, .№ 1—2, р. 71 sqq.).

Ср. D é l é a g e. Op. cit., p. 232 sqq.

См. А. P i g a n i o l. Ľimpôt foncier des clarissimes et des curiales au Bas-Empire romain. «Mélanges de ľEcole

française de Rome», 27 (1907).

CTh, XI, 1, 13 (365 г.). Речь идет о лицах, имеющих владения в Африке и проживающих в Риме.

Такими лицами могли быть прежде всего сенаторы.

См. D é l é a g e. Op. cit., р. 230; F. L o t. Nouvelles recherches sur ľimpôt foncier et la capitation personnelle

sous le Bas-Empire. Paris, 1955, р. 34; ср. Ch. S a u m a g n e. Un tarif fiscal au IV-e siècle de n.Eè. «Karthago», I,

1950, р. 109—200.

Поскольку размер взноса представлял собой постоянную величину и не

зависел от урожая, в неблагоприятные в климатическом отношении годы,

когда уровень осадков был низок, сбор анноны должен был приводить к

катастрофическим последствиям для менее мощных хозяйств. К этому

следует добавить, что общая сумма налога определялась, исходя не из

реальных хозяйственных условий, а из потребностей города Рима, армии и т.

д., а затем распределялась между городами и другими группами

налогоплательщиковE

. Положение последних еще более осложнялось тем

фактом, что, хотя в принципе и аннону для города Рима (annona urbis Romae),

и аннону для армии (militaris annona) должны были собирать одни и те же

сборщики (exactores), на практике армейские провиантмейстеры (opinatores)

сами являлись к землевладельцам требовать налогE

. Таким образом,

землевладелец, только что уплативший — с бóльшим или меньшим трудом

— подать, требуемую гражданским сборщиком, на следующий день мог

оказаться вынужденным отдать последние остатки своего урожая

вооруженным солдатам.

Помимо анноны, африканское население было обязано другими, более

мелкими, но в общей совокупности также весьма обременительными

натуральными и денежными взносами. Регулярно производились взимание

сала и мяса на нужды армии, денежный сбор на ее экипировку, а также

специальный «конский сбор» — денежный налог, заменявший поставку

лошадей на военные нужды и колебавшийся в различные периоды и в

различных {25} провинциях с 15 до 20 солидов с центурииE

. Куриалы были

обязаны доставлять, кроме этого, лошадей, фураж и деньги для нужд

D é 1 é a g e. Ор. cit., р. 238.

CTh, XI, 7, 16; ср. XI, 1, 34; VII, 4, 26; D é l é a g e. Ор. cit., p. 242 sqq.

CTh, VII, 4, 2; XII, 6, 31; XI, 17, 2 и 3; XI, 1, 29.

почтовой службыE

. Сенаторы, кроме анноны, платили специальный

денежный поземельный налог — фоллис, или gleba senatoriaE

. Городское

население, включая рабов, подлежало особой денежной податиE

. Помимо

прямых постоянных налогов существовали различные экстраординарные

сборы и косвенные налоги (quadragesimae и quinquagesimae vectigal)E

Множественность налогов, тяготевших над провинциальным

населением, ярко иллюстрируется так называемым фискальным тарифом из

Карфагена (60-е годы IV в.), разрозненные фрагменты которого были

изучены Ш. Соманем. Этот тариф включал, по-видимому, лишь натуральные

налоги, вносимые зерном (сумма налога исчисляется в тримодиях) и

распространявшиеся на различные категории земельной собственности —

как на городские земли, так и на экзимированные имения (fundi). Кроме

налогов naviculariorum nomine и limitis nomine, соответствующих, очевидно,

анноне города РимаE

и воинской анноне, мы встречаем здесь еще налоги

augmenti nomine и operantium nomine. Сомань полагает, что первый из них

представлял собой процент с общей суммы налога, взимаемый в пользу {26}

сборщиков, а второй — сбор на содержание лиц, занятых в различных

государственных строительных работах.

CTh, VIII, 5, 7; 10; 15; 63; 64.

CTh, VI, 2,15; 23; ср. Р i g a n i о 1. ĽEmpire chrétien, p. 125.

CTh, XIII, 4, 4 — в указе идет речь об освобождении от налога преподавателей живописи, если они

добывают деньги только своей работой. Делеаж (ор. cit., р. 228) полагает, что подушная подать

распространялась не только на городское, но и на сельское население. Однако никаких упоминаний в

источниках об этом нет. Ср. А. P i g a n i o l. ĽEmpire chrétien, p. 338.

CTh, I, 15, 10; IV, 13,4; S y m m a c h., Ep. V, 62 и 65.

Эта аннона перевозилась коллегией судовладельцев (navicularii), откуда и происходит название налога,

которое следует интерпретировать как «предназначенный для передачи навикуляриям». Предположение

Соманя, что здесь имеется в виду налог, который платили сами навикулярии, неосновательно, поскольку в

остальных случаях существительное в родительном падеже с предшествующим nomine обозначает в данном

тексте не налогоплательщиков, а цель взимания налога. Кроме того, навикулярии были освобождены от

всех налогов, что явствует из CTh, XIII, 5, 5 (326 г.): «...ab omnibus oneribus et muneribus...» Последнюю

формулировку Сомань почему-то считает не распространявшейся на поземельный налог (см. S a u m a g n e.

Un tarif..., р. 160 sqq).

Тяжесть официально установленных фискальных повинностей была

достаточно велика, но она еще более усугублялась злоупотреблениями

местных властей и чиновников аппарата по сбору налогов. Об этих

злоупотреблениях постоянно говорится в императорских указах IV—V вв.

Никакой фиксированной на более или менее продолжительный период

нормы отчислений в пользу фиска практически не существовало. Если

правительство империи нуждалось в дополнительных средствах в связи с

теми или иными обстоятельствами внешнего или внутреннего порядка,

сумма налогов намного повышалась. Так было, например, во время

подготовки к войне между Констанцием и Юлианом. Аммиан Марцеллин

ставит в особую заслугу императору Валенту, что тот не допускал

увеличения никаких налоговE

. Очевидно, такая политика была редким

исключением. Все эти факты свидетельствуют о том, что, несмотря на

отсутствие точных данных об объеме налогов Поздней империи, сообщения

литературных источников об их чрезвычайной обременительности для

хозяйстваE

имеют под собой известную почву.

Если попытаться использовать данные о налоговой системе IV—V вв.

для оценки состояния торговли и уровня развития товарно-денежных

отношений, то перед нами встанут весьма сложные проблемы. Преобладание

натуральных налогов и натуральных форм жалованья чиновникам и военным

в данный период обычно служит основным аргументом в пользу тезиса о

натурализации экономики. Этой более старой и традиционной точке зрения

противостоит разработанная А. ДопшемE

, Г. МиквицемE

и некоторыми

другими авторами концепция, отрицающая по сути дела какой-либо упадок

A m m. M a r c., XXI, 6, 5; XXX, 9, 1.

Например Z o s i m., II, 38; L a c t., De mort. persecut., XXIII.

А. D o p s c h. Wirtschaftliche und soziale Grundlagen der europäischen Kulturentwicklung, I—II. Aufl. 2.

Wien, 1923—1924; е г о ж е. Naturalwirtschaft in der Weltgeschichte. Wien, 1940.

G. M i c k w i t z. Geld und Wirtschaft im römischen Reich des vierten Jahrhunderts n. Chr. Helsingfors—

Leipzig, 1932.