Дилигенский Г.Г. Северная Африка в IV-V веках

Подождите немного. Документ загружается.

предпосылкой, очевидно, была сравнительно тесная связь африканского

сельского хозяйства с рынком. В IV в. в африканских городах еще сохранялся

значительный слой средних муниципальных землевладельцев, но резкое

ослабление его роли в городской жизни является одним из показателей его

экономического упадка. Наличие в городах многочисленного неимущего

плебса и промежуточной группы парцеллярных владельцев достаточно ярко

свидетельствует о процессе разложения муниципального землевладения. На

другом полюсе городского населения мы видим немногочисленные наиболее

состоятельные семьи, уже отделившиеся в социальном отношении от

основной массы куриалов.

В современной научной литературе упадок городов обычно

объясняется главным образом политическими условиями Поздней империи,

политика позднеримского государства по отношению к городам признается

крайне неблагоприятной для сословия куриалов и противопоставляется с

этой точки зрения политике Ранней империи (кончая Северами). Так, по

мнению Хейвуда (ор. cit., р. 119), политика поздних императоров была

губительной для среднего муниципального класса. Пиганьоль объясняет

упадок городов борьбой государства «против буржуазии (так автор называет

муниципальных землевладельцев.— Г. Д.) с тем, чтобы заставить ее

перестать быть паразитическим клас-{62}сом». По его мнению, «императоры

несут громадную ответственность за жалкое состояние городов»E

Указанное мнение, несомненно, не лишено основания. В системе

взимания африканской анноны главное внимание уделялось повинностям

городов, причем с особой полнотой и последовательностью был проведен

принцип круговой поруки куриалов в уплате податей. Лица, ведавшие

А. P i g а n i о 1. ĽEmpire chrétien, p. 355, 358. Противоположное мнение см. V a n - S i c k l e. Ор. cit., p. 173

sq., автор считает, что упадок городов объяснялся не политикой императорского правительства, а

«объективными условиями». Ср. W a r m i n g t o n. Ор. cit., р. 113.

взиманием налогов (exactores, susceptores), избирались из числа куриалов,

избравшая их курия несла материальную ответственность за исправное

поступление всей суммы податей (CTh, XII, 6, 1; 9; 20). Императорские

распоряжения требуют неукоснительного выполнения африканским

куриалами этой обязанности, запрещают им оставлять свои города, либо

переходить в другие сословияE

В первой половине IV в., в особенности при Константине, был нанесен

значительный ущерб доходам городов. Константин даровал христианской

церкви крупные земельные угодья, изъятые из территорий, принадлежавших

африканским городамE

. Одновременно производились широкие распродажи

частных земельных владений куриалов, задолжавших фиску (CTh, XI, 7, 4).

При Константине или одном из его ближайших преемников городские

общественные земли были окончательно экспроприированы государством

(ср. CTh, X, 3,1). Таким образом, к середине IV в., очевидно, имело место

известное сокращение земельных площадей, закрепленных за городами.

Превращение муниципальной организации в важнейший элемент

государственной машины по сбору налогов неизбежно должно было повлечь

за собой усиление контроля со стороны императорской администрации, что

требовало известной перестройки традиционных муниципальных

учреждений. С этим связано развитие в период Поздней империи института

городских кураторов (curator rei publicae). Должность куратора появляется в

африканских городах еще в начале III в., повсеместное распространение она

{63} получает в IVEв.E

. В IV в. куратор — высшее должностное лицо в

городе. В надписях, поставленных городами в честь императоров, он

CJ, X, 19, 1; 21, 1; XII, 55, 1; CTh, XII, 1, 60; 1, 64 и др.

Le liber pontificalis, ed. L. Duchesne, I, Paris, 1886, р. 175.

См. T o u t a i n. Op. cit., р. 160 и Appendice II (р. 399—400): подавляющее большинство надписей,

упоминающих куратора, относится к IV—V вв.

выступает как единственный официальный представитель городаE

, причем

ordo города часто упоминается в качестве инициатора сооружения надписи

лишь на втором месте после куратора (curator rei publicae cum ordine, curator...

et ordo, curator... cum omnibus decurionibus), а иногда упоминание об ordo и

вовсе отсутствуетE

. Августин говорит о кураторе как о лице, чья власть в

городе уступает лишь власти правителя провинции (Serm. 62, 8, 13). Хотя

куратор был ответственен непосредственно перед императорскими властями,

он не был государственным чиновником. Кураторы являлись высшими

городскими магистратами, вербуемыми из числа городской знатиE

, причем

эта должность носила в значительной мере литургический характерE

Весьма отрицательно отражалась на положении городов их возросшая

зависимость от чрезвычайно раздувшейся в IV в. императорской

гражданской и военной бюрократии. Рядовые куриалы и плебс испытывали

двойной гнет городской знати и многочисленных чиновников. Города во

многом зависели от произвола провинциальных властей — например при

раскладке фискальных повинностей или в случае необходимости военной

защиты от нападений варваров (ср. Amm. Marc., XXVIII, 6, 1—24).

Одним из показателей растущей зависимости африканских городов от

императорской администрации является изменение характера традиционного

института городского патроната в IV в. Исследование соответствующих

надписей IV в. позволяет думать, что в этот период гораздо чаще, чем

преждеE

, патронами городов были представители граж-{64}данской и

Ср. T o u t a i n. Ор. cit., р. 365, not. 2.

Различные случаи см.: CIL, VIII, 1636, 5337, 11805—11808, 23116, 23123; ILT, 622, 752; АЕр, 1955, №

51; 52 и др.

Ср. T o u t a i n. Ор. cit., р. 365; L. L e s c h i, in REA. L, 1948, № 1—2, р. 76 sq.

О литургическом характере должности куратора см. Н. А. М а ш к и н. Городской строй Римской

Африки, стр. 65 сл.

О патронате в Африке в I—III вв. см. Н. А. М а ш к и н. Городской строй..., стр. 74.

военной провинциальной бюрократииE

: правители провинций, комиты,

дукиE

. Города были заинтересованы в покровительстве провинциальных

властей, от которых зависело распределение фискальных повинностей, а

также других влиятельных чиновников (ср. надпись из Лептиса IRT, 519,

поставленную в честь чиновника ведомства префектуры претория Цецилия

Севера «за многообразную умеренность его решений относительно

Лептиса»). Предоставление патроната представителям провинциального

управления и военного командования в то же время в какой-то мере

увеличивало их заинтересованность в военной защите городовE

. В целом

эволюция городского патроната в IV в. отражает усиление роли

императорской бюрократии в государственной системе империи и

окончательное исчезновение каких-либо признаков былой автономии

городов.

Таким образом, не приходится оспаривать того факта, что

экономическое и политическое положение городов в государственной

системе Поздней империи значительно ухудшилось по сравнению с

периодом II — первой половины III в. Однако было бы неверным считать,

что политика домината по отношению к городам была исключительно

негативной. Уже с конца 50-х годов IV в. в законодательстве начинает

появляться тенденция к известному {65} облегчению экономического

Наряду с этим звание патронов продолжали предоставлять сенаторам, обладавшим имениями в районе

данного города, с которыми городу важно было сохранить хорошие отношения, и представителям

муниципальной знати — в благодарность за оказанные городу услуги. Так, в Тамугади, по данным album,

было шесть патронов, из них пятеро — сенаторы (viri clarissimi) и один — провинциальный жрец

(sacerdotalis). Уже после издания album звание патрона было присвоено одному из flamines perpetui — Элию

Юлиану за услуги, оказанные городу (J. C a r c o p i n o. La tabledepatronat de Timgad. RAfr., 1913, p. 163 sq.).

Характерно, что один из патронов viri clarissimi — Вулкарий Руфин, дядя императора Юлиана, был ранее

правителем Нумидни (Leschi. ĽAlbum... р. 78). Ср. CIL, VIII, 210, 25525; АЕр, 1922, № 16—17.

IRT, 103, 522, 526, 529, 544, 562, 563, 566, 576; CIL, VIII, 1860; 7012. Та же тенденция в развитии

патроната наблюдается в данный период и в других районах империи. См. L. H a r m a n d. Le patronat sur les

collectivités publiques des origines au Bas-Empire. Paris, 1957, р. 447 sq.

Ср. W a r m i n g t o n. Ор. cit., p. 31. Автор отмечает преобладание патронов — провинциальных

правителей в Нумидии и Мавретании, где жизнь городов в большей мере зависела от армии. Еще более

заметно это преобладание в Триполитании.

положения городов. В 358 г. Констанций распорядился выделять

косвенных налогов с Африки на строительство городских стен (CTh, IV,

13,5). Юлиан в 362 г. возвратил городам их земли (CTh, X, 3, 1). По-

видимому, это мероприятие относилось не ко всем ранее конфискованным

городским землям, но лишь к тем из них, которые к этому времени еще

находились в собственности императора и не были проданы частным

владельцамE

. Известным облегчением для городов явилось проведенное

Юлианом включение христианских клириков в число налогоплательщиков-

куриалов (CTh, XII, 1, 50—362 г.). В 375 г. Валентиниан I указом на имя

проконсула Африки ввел новый порядок распределения городских доходов:

общей суммы доходов должны были поступать фиску,

— городу (CTh,

IV, 13,7). При Валентиниане, по-видимому, усиливается участие

провинциальных властей в городском строительстве (особенно в

нумидийских городах, где консуляр Публилий Цейоний Цецина Альбин

упоминается в ряде строительных надписей: CIL, VIII, 2388, 2656, 2735,

20156; АЕр, 1917/18, №E58; АЕр, 1946, № 107).

Внимание, уделяемое императорами второй половины IV в.

строительству в африканских городах, частично объясняется стремлением

укрепить их обороноспособность ввиду усилившейся в данный период

угрозы вторжений берберских племенE

. Что касается сравнительно широких

мероприятий, проведенных в интересах городов ВалентинианомEI, то они,

очевидно, были связаны не только с военными соображениями, но и с общим

направлением внутренней политики этого императора: его стремлением

укрепить позиции государства, ограничивая влияние крупных

Аммиан Марцеллин (XXV, 4, 15) сообщает, что Юлиан возвратил отдельным городам их налоги вместе

с земельными имуществами, кроме тех, которые были по праву проданы прежними императорами.

В связи с ослаблением городов, вызванным политикой Константина, строительные, в том числе

фортификационные, работы в городах в его правление резко сократились. Уормингтон (ор. cit., р.E33)

насчитывает для 306—337 гг. 16 строительных надписей, а для 284—306 гг.— 52.

землевладельцев, преодолеть их растущую независимость от центральной

властиE

. Валентиниан пытался, в част-{66}ности, ликвидировать

привилегированное положение некоторых групп сенаторов в налоговой

системе (CTh, XI, 12,3). Эдикт 365 г. викарию Африки, требующий строго

взимать фискальные повинности с сенаторских земель (CTh, XI, 1, 13),

показывает, что по отношению к африканским сенаторам эта политика

проводилась довольно интенсивно. Идя на конфликт с крупными

землевладельцами, Валентиниан, естественно, пытался опереться на иные

социальные силы, которые можно было бы противопоставить сенаторскому

сословию, и прежде всего на города,

Необходимо в то же время подчеркнуть, что указанные мероприятия

Валентиниана не означали какой-либо коренной реформы налогообложения

африканских городов. Вряд ли можно признать сколько-нибудь

обоснованным мнение Уормингтона (ор. cit., 53—54 и 113), что политика

Валентиниана резко отличается в этом отношении от политики

предшествующих императоров, поскольку он будто бы пытался

ликвидировать ответственность куриалов за сбор налогов. Этому мнению

явно противоречит рескрипт Валентиниана на имя викария Африки, в

котором речь идет о порядке назначения сборщиков натуральных податей

(susceptores specierum annonarium). Рескрипт запрещает применять к Африке

относящееся к иллирийским провинциям распоряжение императора,

согласно которому должность susceptores отныне должна была возлагаться не

на куриалов, а на государственных чиновников. В Африке сохранялся

прежний порядок, поскольку, говорится в рескрипте, «если сборщики,

выделенные из курии, растратят что-либо по небрежности или обманом, для

A m m. M a r c., XXX, 8, 10: [Valentinianus] bene vestitos oderat et eruditos et opulentos et nobiles. Cp.

P i g a n i o l. ĽEmpire chrétien, p. 198—199; А. N a g 1. Valentinianus I. RE, 14 Hb, 2, Sp. 2190 sq.

пополнения продуктов можно, согласно обычаю, привлечь ordo, которое их

избрало» (CTh, XII, 6, 9). Таким образом, Валентиниан не счел возможным

освободить африканских куриалов от коллективной ответственности за сбор

налогов, хотя такая льгота и была предоставлена муниципальным

землевладельцам других провинцийE

Попытки установления некоего «равновесия сил» между сенаторами и

муниципальными землевладельцами имели {67} место и при преемниках

Валентиниана. Грациан и Валентиниан II, а впоследствии Аркадий и Гонорий

запрещали возлагать ответственность за сбор податей с сенаторских земель

на куриалов (CTh, XI, 7, 12—383 г.; VI, 3, 2 и 3—396 г.), «чтобы не

предоставлялось случая для нанесения ущерба куриалам» (CTh, VI, 3, 2).

Однако в условиях резкого ухудшения внешнеполитического положения

империи государство не могло справиться с растущей независимостью от

фиска крупных землевладельцев и вновь решило пополнить свою казну за

счет куриалов. Уже через год после издания декрета 396 г. Аркадий и

Гонорий распорядились, чтобы налоги с сенаторских земель вновь

взыскивались куриалами, ссылаясь на трудность сбора этих налогов (CTh, VI,

3, 4). Эти колебания императорской фискальной политики весьма

характерны: они показывают, как мало зависело направление этой политики

от субъективных стремлений правительства и как сильно определялось оно

общей ситуацией внутри империи и на ее границах.

В целом мы должны признать, что, независимо от этих колебаний,

африканские города испытывали в IV в. жестокий гнет налогов. Возникает

вопрос, в какой мере этот гнет отражался на положении различных слоев

городского населения. В современных исследованиях те или иные налоговые

Уормингтон (ор. cit., р. 53—54) ссылается на то, что аннона будто бы составляла лишь меньшую часть

государственных налогов. Это утверждение не выдерживает критики: аннона отождествлялась с основным

поземельным налогом и рассматривалась как главная фискальная повинность африканских провинций.

мероприятия Поздней империи обычно рассматриваются как относящиеся к

городскому сословию в целом. Между тем императорское правительство

явно учитывало социальную неоднородность сословия муниципальных

землевладельцев и в известной мере строило на ней свою политику по

отношению к городам. Интересно отметить, что именно при Константине, с

именем которого связаны политические мероприятия, наиболее

неблагоприятные для городов, был сделан решающий шаг, обеспечивающий

подъем экономического положения африканской городской знати,

В 335 г. Константин запретил привлекать африканских магистратов,

жрецов и flamines perpetuos к выполнению повинностей, которыми принято

облагать куриалов более низкого ранга (CTh, XII, 1, 21). В 337 г. декретом,

направленным ad concilium provinciae Africae, он предписал освободить

sacerdotales, flamines perpetuos и duumvirales от всех обязанностей по анноне

(CTh, XII, 5, 2). Таким образом, налоговый иммунитет предоставлялся не

только жрецам провинциального культа, представлявшим города {68} в

столице провинции (sacerdotales), и лицам, исполнявшим когда-либо

должность дуумвира, но и значительно более широкой группе —

пожизненным жрецам императорского культа (flamines perpetui). Судя по

данным африканской эпиграфики, можно думать, что коллегия почетных

жрецов императорского культа объединяла наиболее состоятельных

куриалов, финансировавших различные расходы и занимавших ведущие

должности в муниципальном управлении. Из их среды, в частности,

вербовались curatores rei publicae.

Предоставление налогового иммунитета африканской городской знати

в конце правления Константина, видимо, было связано с острой внутренней

борьбой, развернувшейся в этот период в африканских провинциях.

Освобождение христианских клириков от участия в выплате налогов,

взыскиваемых с городов, вызвало активное сопротивление куриалов.

Вопреки императорским распоряжениям декурионы и городские магистраты

(primores civitatum) приписывали клириков к куриям и заставляли их платить

налогиE

. В этом движении, очевидно, выразился протест городского

населения против обременительной для городов фискальной политики

Константина. Предоставление городским верхам привилегированного

положения в налоговой системе должно было расколоть оппозиционное

правительству движение и упрочить социальную базу императорской власти

в африканских городах.

Если Константин только к концу своего правления силою

обстоятельств был вынужден проводить более гибкую политику по

отношению к африканским городам, то при его преемниках привилегии

городской знати, видимо, не вызывают сомнения, а во второй половине IV в.

даже упрочиваются. Ярким доказательством тому является муниципальный

album из Тамугади, сохранившийся не полностью; до нас дошел список 156

куриалов (не считая лиц, принадлежащих к сенаторскому и всадническому

сословиям, государственных чиновников, а также клириков). Имена членов

ordo располагаются в нисходящем порядке соответственно их положению в

городе. Вначале идут sacerdotales, затем дуумвиры, flamines perpetui,

городские жрецы (pontifices), авгуры, эдилы и квестор. Далее {69} следуют

бывшие магистраты: duoviralici, aedilici, questorici и, наконец, остальные

куриалы (non honores functi). Album для всех категорий куриалов, начиная с

aedilici и включая рядовых членов ordo, указывает, являются ли они

налогоплательщиками: aedilici non excusati (в количестве шести), questorici

non excusati, 30 non honores functi excusati и 43 non honores functi non excusati.

Отношение возглавляющих список лиц к фискальным повинностям не

PL, 11, col. 796 (петиция африканского духовенства Константину); ср. CTh, XVI, 2, 7 (330 г.).

указано: оно, очевидно, не могло вызывать сомнений. Действительно, мы

находим здесь категории, перечисленные в декретах Константина от 335 и

337 г. — двух sacerdotales, 32 flamines perpetui и 15 duovirales (= duoviralici).

Остальные являются действующими магистратами или жрецами. Общее

число членов ordo, пользующихся налоговым иммунитетом, составляет по

меньшей мере 92, из них 62 — действующие или бывшие магистраты и

flamines perpetui. Мы не можем определить численного соотношения между

этим привилегированным слоем и остальными куриалами в виду

фрагментарности надписи, однако совершенно очевидно наличие в Тамугади

60-х годов IV в. весьма внушительной прослойки муниципальных

землевладельцев, официально освобожденных от фискальных повинностей.

Характерно, что именно из этих людей назначались лица, ведавшие

сбором налогов с других куриалов: в числе flamines perpetui упоминаются

двое сборщиковE

Политика Поздней империи способствовала укреплению не только

экономического положения городской знати, но и ее господствующей роли в

муниципальных учреждениях. Куратор республики, подчиняющийся

непосредственно провинциальным властям, единолично решает в IV в.

вопросы, составлявшие ранее компетенцию коллектива муниципальных

землевладельцев — ordo. Олигархический характер носили и

провинциальные собрания (provincialia consilia) — совещания

представителей городов каждой провинции, собиравшиеся в поздней

Римской Африке, по-видимому, довольно регулярноE

. Основная функция

{70} этих собраний заключалась в защите интересов городов от притеснений

провинциальной бюрократии: они обладали правом направлять посольства с

ex(a)ct(or). Ср. L e s c h i. ĽAlbum.., p. 72—73.

CTh, XII, 12, 1 (355 г.); XII, 12, 6 (364 г.); A m m. M a r c., XXXVIII, 6, 7 (провинциальное собрание в

Триполитании в период правления Валентиниана I). Ср. P i g a n i o l. ĽEmpire chrétien, р. 320.