браков, зарегистрированных в книгах записей актов гражданского
состояния. В то же время в 1920-30-е гг. были распространены и
незарегистрированные браки. Этому в частности способствовало
уравнивание по юридическим последствиям фактических и
незарегистрированных браков в советском Семейном кодексе 1927 г.
Возможные погрешности и ошибки в анализе смешанных
браков связаны с несколькими обстоятельствами, три из которых
выделим особо. Первое обусловлено спецификой определения
национальности вступающими в брак или корректность записей
национальности, произведенных в дальнейшем чиновниками. Второе
обстоятельство связано со степенью дробности этнической
номенклатуры, конкретного перечня национальностей, выделяемых
при разработке материалов, и, соответственно, наличием в
статистических формах графы «прочие национальности». Так, в
данных за 1936 г., для Ивановской и Ярославской областей было
выделено только две группы: «русские» и «прочие». При исчислении
числа смешанных браков трудно сделать какие-либо выводы, когда и
жених и невеста попадают под категорию «прочие национальности».
Для более точных исчислений нужна дополнительная информация. К
счастью, уже в данных за 1937 г. по тем же областям приведен более
полный перечень национальностей.
Список национальностей, выделяемых при разработке данных
текущего учета в 1930-х гг., видимо, еще не был четко оформлен. Это
произойдет чуть позднее, во время подготовки к переписи 1939 г.
Например, для Ленинградской области выделены 16
национальностей, а для Ленинграда – только 11. В целом, в 1936 г.
было выделено 68 национальностей, а за 1937 – только 59 (см.
Табл.2.). Исчезли из списка такие национальности, как балкарцы,
вепсы, ижоры, киргизы, но появились другие: кеты, карачаевцы,
крымские татары. Отчасти это связано с возможным изменением
удельного веса тех или иных народов в регионах после
административно-территориальных преобразований.
Однако в целом, на браки, в которых женихи и невесты
одновременно попадают в «прочие национальности» приходится
небольшая часть наблюдений. Так, в целом в РСФСР они составляют
0.5% от всех браков, хотя в отдельных регионах эта величина была
выше. Например, в Бурят-Монгольской АССР она равнялась
примерно 5%, а в Карелии даже превышала 10%.