Брониславский Е., Вачнадзе Г.Н. Польский диалог

Подождите немного. Документ загружается.

ных организаций, например Конфедерация независимой Польши, «Борющаяся

«Солидарность», ППС*РД*, Рабочая группа Общепольской комиссии**, оста*

лись в «неконструктивном» поле. Так простенький прием, пущенный в ход влас*

тью, привел к тому, что людей начала больше разделять их «конструктивность»

или «неконструктивность», чем объединять их оппозиционность.

Нельзя умолчать и о заслугах в этом благочестивом деле самой оппозиции,

как конструктивной, так и той другой. Одни, священнодействуя у алтаря герме*

тичных переговоров и не выдвигая разумных, конкретных требований, подрыва*

ли свой кредит доверия, другие не пробовали даже усмотреть возможности, выте*

кающие из переговоров с властями. Одни беспокоились, как бы за столом перего*

воров не возникла толкучка, другие, обиженные, априорно осудили идею в целом.

Если речь идет о герметизме и элитаризме ведущихся переговоров, то он, по*

моему, вышел далеко за пределы, диктуемые тактикой, и в известной мере стал

завесой групповых интересов избранных элит «Солидарности». Немалую роль в

непроницаемости переговоров сыграло также отсутствие ясной собственной

концепции соглашения и вытекающая отсюда пассивность.

Во всяком случае, это подорвало авторитет руководства «Солидарности» (что

бы мы ни имели в виду под руководством) и обострило вырисовывающиеся рас*

хождения.

Таким образом, сейчас обстановку в Польше можно описать, констатируя

наличие, говоря упрощенно, четырех политических групп — оппозиции в оппо*

зиции, примиренческих групп Валенсы и Ярузельского и партийной оппозиции.

Легко заметить, что параллельно снятию противоречий между «Солидарнос*

тью» и партией будут нарастать противоречия внутри отдельных лагерей. Часто

встречаемое пренебрежение к группировкам, стоящим в оппозиции к Леху Ва*

ленсе, — опасное недопонимание, так как факт широкой поддержки Валенсы в

кругах, создающих общественное мнение, вовсе не равнозначен широте социаль*

ной базы. Блокирование демократических механизмов в «Солидарности», вы*

званное введением военного положения, привело к обстановке, в которой наибо*

лее активные сегодня круги студенческой и рабочей молодежи не представлены в

руководящих органах «Солидарности».

Таким образом, начавшийся процесс поисков соглашения будет настолько

же политически привлекательным, насколько сумеет появляющийся центр со*

брать вокруг себя широкую социальную базу. В противном случае попытка прий*

ти к соглашению окончится либо провалом, либо необходимостью выработать

новую форму авторитарного правления.

Я считаю, что соглашению нет альтернативы, однако если мы хотим, чтобы

попытка соглашения закончилась успехом, то следует не меньшее внимание,

530

* ППС*РД — Польская социалистическая партия, фракция «Революцион ная

демократия».

** Рабочая группа — объединение членов Общепольской комиссии, не введен*

ных во внеуставные руководящие органы «Солидарности».

чем на сам процесс переговоров, обращать на процессы, идущие внутри оппо*

зиции.

Сегодня мы отдаем себе отчет в том, какую цену нам придется платить за вос*

становление легальности нашего профсоюза. Она, по сути дела, выше, чем мы

ожидали, и в первую очередь касается участия в выборах и в распределении депу*

татских мандатов в сейме.

Почему я считаю эту цену очень высокой? Потому что, не предоставляя ре*

ального участия в отправлении власти, она накладывает на нас ответственность

за состояние государства — состояние катастрофическое, на которое мы сорок с

лишним лет не имели никакого влияния. Сегодня все отдают себе в этом отчет,

но через полгода*год в глазах широчайшего общественного мнения мы будем де*

лить ответственность за хозяйственный крах, инфляцию, обнищание общества

поровну с Яру*зельским, Раковским и их соратниками.

На мой взгляд, принять такую цену можно лишь при двух условиях: во*пер*

вых, чтобы экономическая реформа не проводилась за счет общества и, во*вто*

рых, чтобы участником проблематичной власти стала не «Солидарность».

«Солидарность» как общественное движение не обладает надлежащей орга*

низационной структурой, которая могла бы обеспечить ей подлинное участие в

управлении, а «Солидарность» как профсоюз должна бояться таких шизофрени*

ческих решений как огня. Сорок лет опыта с «ведущей силой нации» обязаны

служить нам предостережением от создания такого рода чудищ, которые за все

отвечают и всем руководят, являются единственно правильным представительст*

вом общества, заботятся об экономике, окружают заботой трудящихся, ведут

внешнюю политику и т. д. и т. п. Это мы уже проходили.

Пусть каждый до конца отвечает за то, за что взялся. Профсоюз является ин*

ститутом, который, если не хочет потерять общественное доверие, должен преж*

де всего представлять интересы трудящихся. Он может, понимая нужды эконо*

мики, заключать компромиссы, но не может одновременно представлять и тру*

дящегося и предпринимателя, будь то государство или акционерное общество с

ограниченной ответственностью.

Для политиков и их всеохватных доктрин исправления Речи Посполитой есть

политические партии, которые, дай бог, будут развиваться, заключать коалиции и

разрывать их, выдвигать своих кандидатов или бойкотировать выборы. «Солидар*

ность», конечно, будет оказывать поддержку одним кандидатам и отказывать в ней

другим, в зависимости от того, как в их программах будут учитываться интересы

трудящихся и профсоюза. Более тою, в начальный период «Солидарность» будет

обладать невероятно сильным влиянием на политику, как это происходило на За*

паде в 50—60*е годы, но лишь в том случае, если сохранит свой профсоюзный ха*

рактер, если останется представителем трудящихся, если вновь обретет свой облик.

В процессе реформ роль «Солидарности» незаменима. Ей придется быть

амортизатором социальных процессов, оказывать влияние на их темп и размах,

вести от имени трудовых коллективов переговоры об условиях реформ, но она не

531

может принимать на себя ответственность за эти условия. Реформы, способные

принести экономическое возрождение, будут неизбежно сопровождаться глубо*

кими социальными изменениями, они приведут к потере людьми работы, к необ*

ходимости переквалификации, потребуют рассмотрения и решения этих про*

блем. Это гигантская задача для профсоюза и его основной вклад в дело реформ,

и я не очень*то себе представляю, чтобы «Солидарности» хватило на что*то боль*

шее. Постараемся в рамках реформ защитить интересы трудящихся — и тогда мы

обретем общественное доверие и восстановим «Солидарность». Если мы этого не

сделаем, то сомневаюсь, что нам удастся каким бы то ни было способом положи*

тельно воздействовать на судьбы польского государства.

Среди многочисленных проблем, которые должны обсуждаться за «круглым

столом», кроме политической реформы главное внимание приковывает «столик»

экономических реформ. Всем известно, что дела обстоят очень плохо, что без

фундаментальных реформ ехать некуда, что кризис, что инфляция, что с этим на*

до что*то делать. Можно даже предположить, что общие очертания реформ в из*

вестной степени приняты общественным консенсусом.

Наверное, Стефан Куровский или Рышард Бугай* отказались бы признать за

собой отцовство реформ, подчеркнув целый ряд искажений, непоследовательно*

стей и нелепиц, тем не менее среди всего этого можно при наличии доброй воли

обнаружить экономические требования, содержавшиеся в программе профсою*

за, принятой на 1*м съезде делегатов «Солидарности», и повторенные в других

профсоюзных документах. Поскольку программа профсоюза, как бы то ни было,

отражала чаяния 10 млн его членов, а власти были вынуждены ее принять, мож*

но было бы утверждать, что достигнуто национальное согласие.

Уравнивание прав трех секторов, поддержка независимых хозяйственных

начинаний, пуск в ход механизмов рынка, допуск иностранного капитала, обо*

рот валютных средств, изменение структуры промышленности, приоритет, дан*

ный сельскому хозяйству, строительству, охране окружающей среды, — все это

выглядит правильно. Конечно, реформы, проводимые под руководством пре*

мьер*министра Раковского и министра Вильчека с опорой на тот же самый пар*

тийно*хозяйственный аппарат, вызывают в памяти непотизм эпохи Терека, но не

это возбуждает во мне самую большую тревогу. Больше всего меня беспокоит то,

что обе стороны, настроенные в пользу реформ, и власть, и оппозиция, даже не

заикнутся о том, какие печальные последствия несут реформы для общества. Не

хочу вдаваться в вопрос, есть у власти реформаторские намерения или нет, смо*

жет окаменелый партаппарат— пресловутый «бетон» — заблокировать реформы

или же реформы охватят и партию. Меня интересует только успешный случай, а

именно когда в рамках антикризисного пакта мы будем реформировать экономи*

ку, то, во*первых, откуда мы возьмем на это деньги, а во*вторых, что случится в

ходе реформ с обществом?

532

* Ученые*экономисты — эксперты «Солидарности». — Пер.

Что касается первого вопроса, то ответ, подозреваю, таков: если власть вой*

дет в соглашение с оппозицией и оппозиция гарантирует, что общество не будет

бунтовать, то получившая таким образом кредит доверия власть во имя защиты

перестройки раздобудет какие*то деньги на Западе.

Хуже дело со вторым вопросом. Власть на него отвечает: «Это все устроит па*

ни Янина Круль из Министерства труда, зарплаты и социальных вопросов». Ес*

ли реформы действительно вступят в действие, то я не позавидую пани Янине

Круль, но ответ властей считаю неубедительным. Что же касается оппозиции, то

она не только не отвечает на этот вопрос, но даже не ставит его, и если помнить,

что она выросла на основе профсоюза, то это отмалчивание вызывает крайнее

недоумение. Нужно либо полностью не верить в возможность реформ, либо

представить их себе как гигантский социальный катаклизм. Закрытие предприя*

тий, локальная, а то и повсеместная безработица, необходимость организовать

переквалификацию, необходимость перемещения людей при полном отсутствии

жилищных резервов и т. д. и т. п. Это лишь проблемы с так называемой рабочей

силой, той самой, которую не так давно называли субъектом истории. А ведь это

еще не все — это только наиболее ощутимые, наиболее заметные последствия.

Реформы, в которых нуждается польское народное хозяйство, требуют измене*

ния иерархии ценностей, изменения умонастроений общества, приведут к вы*

движению или деградации целых социальных групп. Путь от капитализма к реал*

социализму был крайне тернист, и нет оснований считать, что переход к нор*

мальному обществу окажется легче. Почему об этом молчат? На чем основаны

надежды, что как*нибудь все обойдется? На второй палате парламента? Шуточ*

ки! В обстоятельствах, когда взамен на по*прежнему неясные обещания полити*

ческих реформ власть собирается ограничить права общества в таких сферах, как

полная занятость, 42*часовая рабочая неделя, здравоохранение, социальное

страхование, права трудящихся, следовало бы, наверное, сосредоточиться имен*

но на этих вопросах. В противном случае и судьба реформ, и судьба историческо*

го компромисса представляются мне весьма печальными.

Если «Солидарность» не создаст ясную программу действий в защиту трудя*

щихся, если она не отвоюет себе соответствующие организационные формы, ору*

дия натиска и материальные средства, позволяющие осуществлять защиту трудя*

щихся во время проведения реформ, то остальные завоевания «круглого стола», да*

же включая восстановление какого*то неполного профсоюзного плюрализма, хоть

и вызовут временный энтузиазм, не будут в состоянии противостоять взрыву обост*

ряющегося общественного разочарования. Взрыву, тем менее контролируемому и

тем более опасному, что общество вступит в борьбу за свои права, лишившись элит

и отбросив веру в авторитеты. Выросло новое поколение. Накопилось нетерпение.

Возрос общественный радикализм. Вопрос о том, в какой степени оппозиционные

элиты отражают общественные настроения, становится все более оправданным.

Мы должны ясно отдавать себе отчет в том, что авторитет руководства «Со*

лидарности» и оппозиционных элит резко снизился и что любое соглашение с

533

властями, которое для людей не будет вполне однозначным, не сохранит облика

«Солидарности» и не создаст возможностей независимой и эффективной дея*

тельности в защиту общества, легко может поставить нас по другую сторону бар*

рикады. И в этом состоит возможный провал переговоров за «круглым столом».

Как этого избежать?

Думаю, что есть несколько необходимых условий:

1. Борьба за восстановление легальной «Солидарности», а также подготов*

ка программы действий и обеспечение средств ее осуществле ния (юридических,

материальных и организационных), позволяющих легализованной «Солидарно*

сти» предпринять успешные действия в защиту трудящихся при одновременной

поддержке целей экономичес ких реформ.

2. Ясное и точное информирование общественности о подготовке перего*

воров и об их ходе. Формулирование простого и однозначно пони маемого «паке*

та» требований «Солидарности».

3. Восстановление действия демократических механизмов внутри оппози*

ции, позволяющих создать репрезентативное представительство.

Шаги по восстановлению легального статуса профсоюза происходят, как я

уже писал, в атмосфере пассивности и выжидания: что в состоянии предложить

нам власть, прижатая к стенке нарастающим кризисом.

Действительно, мы до конца не знаем, чего власть потребует, а что позволит,

но эта исключительная нацеленность на наблюдение за шагами власти как будто

вообще не принимает во внимание ни чаяний членов возрождающегося профсо*

юза, ни условий, необходимых для того, чтобы, став легальным, он смог сыграть

положительную роль в процессе общественного обновления.

Вне поля зрения остаются такие элементы ситуации, как возрождение и ук*

репление организованного профсоюзного движения, а также сопутствующий

ему и являющийся ответом на затягивающиеся переговоры рост радикализма

трудовых коллективов.

С моей точки зрения, это главный элемент оценки положения, который дол*

жен заставить нас пересмотреть наши установки и привести к однозначному оп*

ределению условий восстановления легального статуса «Солидарности». Если

мы не добьемся его сегодня, во время переговоров за «круглым столом», то до*

бьемся завтра, в результате новой забастовочной волны.

Каждый, кто хоть как*то связан с трудовыми коллективами, знает, что на

предприятиях вместе с увяданием надежд на результаты переговоров растет со*

знание необходимости провести весной забастовки. Никто этого не скрывает. Об

этом говорят шахтеры в Ястшембе, сталевары в Сталевой Воле, докеры и кораб*

лестроители в Гданьске и Щецине.

Попробуем сравнить положение в декабре 1988 г. с декабрем 1987 г. Год назад

маразм и неверие были повсеместными. На предприятиях, особенно в Щецине, не*

большие группы отчаянных людей создавали учредительные комитеты «Солидар*

534

ности», рождалась концепция касс самообороны. А потом — май, август, всеобщее

ощущение необходимости «Солидарности» и растущая вера в ее легальное восста*

новление. Сегодня исходная точка совершенно иная. Пять сильных центров «Соли*

дарности» и возрождающееся профсоюзное движение по всей стране. Сегодня «Со*

лидарность» — это не лучшая или худшая политическая концепция решения соци*

ально*политического кризиса, а выражение растущей потребности трудящихся.

Мы сейчас действительно не должны дожидаться, какой профсоюз разрешат нам

власти, а то скомпрометируем саму его идею. Мы имеем право добиваться нашего

профсоюза — притом такого, чтобы он стал ответом на общественные ожидания и

конструктивным элементом социально*экономических преобразований.

Если я говорил о пессимизме по отношению к 1989 г., то имел в виду в пер*

вую очередь не сопротивление власти, хорошо нам знакомое и систематически

слабеющее — параллельно осознанию того, что кризис обостряется, а сопротив*

ление общества не слабеет, — а отсутствие у оппозиции конкретной программы

и веры в демократическое общественное движение.

Такие установки подрывают доверие к кругам, считающимся элитой «Соли*

дарности», и у власти, и у общества. Если завтра мы хотим иметь «Солидарность»,

то уже сегодня должны решить, какой ей быть, а создать профсоюз, который, за*

щищая интересы трудящихся, одновременно будет стимулировать ход экономи*

ческих реформ, вовсе не просто, и опасения, высказываемые партийными ре*

формистами, отнюдь не лишены оснований.

Картина внезапно возникшей «Солидарности» порядком пугает, в то время

как обе другие альтернативы мало что обещают. Что поделаешь, так складывает*

ся, что главная база профсоюза — индустриальные рабочие. Так к тому же скла*

дывается, что сорокалетняя экономическая политика реалсоциализма, не заме*

чая технологических перемен в мире, привела к положению, когда именно чис*

ленно развитая тяжелая промышленность приносит наибольшие убытки и нуж*

дается в самых радикальных преобразованиях Сколько еще времени общество и

все народное хозяйство будут доплачивать нерентабельным металлургическим

комбинатам, верфям и другим индустриальным предприятиям? Я не экономист

и не эколог и не могу рассчитать рентабельность или нерентабельность отдель*

ных предприятий или опасность, создаваемую ими окружающей среде. Да и не

знаю, не является ли вообще условным понятие рентабельности в рамках абст*

рактно назначаемых цен.

Тем не менее, пожалуй, никто не ставит под сомнение необходимость изме*

нить структуру польской промышленности, и ликвидация нерентабельных или

опасных для окружающей среды предприятий неизбежна. Наступают увольне*

ния, а новых рабочих мест надо ждать. У людей нет достаточной квалификации,

чтобы перейти на другую работу. Они выброшены на улицу.

Перед Комиссией помощи, если для нее найдется место в рамках легализо*

ванной «Солидарности», начинают выстраиваться очереди, как перед американ*

ским посольством летом. Это, конечно, не уменьшает очередей в разные посоль*

535

ства — они растут лавинообразно, а с ними растет нетерпение и наглость кон*

сульских работников.

Начинаются забастовки, демонстрации, может быть, волнения, летят камни.

Какое место намерена занять «Солидарность» в таких обстоятельствах? При ны*

нешнем развитии концепции профсоюзной деятельности я вижу только два реше*

ния: либо профсоюз, идя за своей базой, то есть поддерживая требования индуст*

риальных рабочих, становится элементом совершенно консервативным, блокиру*

ющим реформу, либо вместе с прокуратурой он объявляет забастовки нелегаль*

ными, «дикими» и посылает своих представителей объяснять рабочим, что ниче*

го, мол, не поделать, надо потерпеть, ибо этого требует благо страны. Я заранее со*

чувствую таким посланцам. Подобные уговоры ничуть не помешают росту ради*

кальных настроений в стране и только к тому приведут, что руководство «Соли*

дарности» пойдет в одну сторону, а ее члены — в другую. Невозможно объяснить

людям то, чего объяснить нельзя. Я гасить забастовочные пожары не поеду.

Нет ли третьего выхода?

Разумеется, есть, но он требует, чтобы мы сосредоточились на проблемах

профсоюза, он требует огромной организационной работы и веры в то, что если

мы найдем решение, то, хоть бы оно не получило одобрения властей, построенное

нами общественное движение будет настолько сильно, чтобы навязать это реше*

ние. Надо верить в людей и в себя. Я совершенно не понимаю, каким образом лю*

ди, которые не верят в движение, не верят в возможность реализации широких об*

щественных концепций, в независимые профсоюзные начинания, — каким обра*

зом они, вступая на политическую арену, преисполняются уверенности, что,

только окажись они у руля, жизнь в Польше сразу перейдет на другие рельсы.

Мы можем сейчас констатировать, что возрождающаяся после августовских за*

бастовок «Солидарность» приближается к абсолютному потолку возможностей раз*

вития в условиях открытой, но нелегальной деятельности. В сфере действий Комис*

сии помощи этот потолок уже достигнут: полмиллиарда, выплаченные после забас*

товок без телефонов, телетайпов, помещений для работы и банковского обслужива*

ния, это больше, чем максимум возможного. Существующие организационные

структуры непригодны для обслуживания такого крупною движения, и, если не бу*

дут сделаны шаги по приспособлению этих структур к потребностям момента, даль*

нейшее развитие погрязнет в наплевательстве, хаосе и безразличии. Наверное, есть

еще какие*то резервы, которые можно и надо пустить в ход, но для следующего ка*

чественного скачка нужно уже восстановление легальной «Солидарности».

Означает ли это, что мы должны принять любое предложение власти? Навер*

няка нет, ибо меньшее из двух зол — временно ограничить развитие, а не полно*

стью скомпрометировать саму идею, когда они не в силах разрешить вышеизло*

женную дилемму.

Я — не окаменелый легалист, у меня нет набожного отношения к уставу «Со*

лидарности» 1981 г. Устав — это инструмент, средство деятельности, и почти во*

семь лет развития общественных отношений — срок достаточно долгий, чтобы

536

потребовалось внести изменения. Тем не менее существуют некоторые условия,

необходимые для сохранения «Солидарностью» своего облика.

Что должна обеспечить себе «Солидарность», чтобы ответственно присту*

пить к роли независимого профсоюза?

Думаю, что, во*первых, полную независимость формирования внутренней

организационной структуры, во*вторых, реальное право на забастовку.

Что касается независимости, то закон о профсоюзах 1982 г. предусматривает

регистрацию профсоюза на уровне предприятий и тем самым дает низовым орга*

низациям статус юридического лица. Эти организации могут создавать федера*

цию профсоюзов или же, отказавшись от своего юридического лица, создать еди*

ную, общепольскую профсоюзную организацию.

Таким образом, ничто не мешает такой организации иметь свободно выбран*

ную, удобную для деятельности промежуточную структуру — отраслевую, про*

фессиональную или территориальную. Следовательно, вопрос о выборе типа

внутренней организации «Солидарности» подлежит суверенному решению

профсоюза и никак не должен быть предметом обсуждения на переговорах. И ес*

ли «Солидарность» собирается сохранить свой демократический характер, то тем

более предметом согласования не могут быть никакие кадровые вопросы проф*

союза. Когда во время дискуссии с Альфредом Мёдовичем Лех Валенса говорил о

другом облике «Солидарности» и о необходимых кадровых переменах, он, как я

понимаю, имел в виду прежде всего участие во властях профсоюза демократиче*

ски выбранных представителей молодых коллективов, движущей силы профсою*

за, а не вышвыривание давних, ненавидимых властями «экстремистов». То, что я

пишу, совершенно очевидно, однако можно ожидать, что именно в этом направ*

лении пойдет натиск властей, пытающихся ограничить независимость и само*

управляемость «Солидарности». Например, весьма характерно, что в новом про*

екте Трудового кодекса вообще не учтено наличие промежуточных профсоюзных

структур — только низовые и общепольские. В таких условиях организации ма*

лых предприятий практически теряют всякую опору и вообще перестают играть

какую*либо роль.

Куда более трудная проблема — право на забастовку. Было бы полным недо*

разумением, если бы мы вместе с ВСПС (официальные профсоюзы. — Пер.), ко*

торый уже произнес это устами некоторых своих представителей, не заявили бы,

что предусмотренное законом 1982 г. право на забастовку — чистая фикция. Я

прекрасно понимаю, что, как только мы поднимем этот вопрос, Ежи Урбан за*

явит, что «Солидарность» возвращается к своим анархистским традициям и, сле*

довательно, не может быть достойным доверия партнером в национальном со*

глашении. Тем не менее я считаю, что «Солидарность» должна прежде всего со*

хранить доверие своих членов, а проблему, окажет ли ей доверие Ежи Урбан, ото*

двинуть на задний план. Мы должны отдавать себе отчет в том, о чем, кстати,

представитель правительства по Делам печати говорил вполне ясно. 1989 год при*

несет нам если не волну, то, по крайней мере, немалое число забастовок на раз*

537

ных предприятиях. В согласии с законом 1982 г., все они будут объявлены неле*

гальными. Пока вся «Солидарность» нелегальна и за ношение ее значка отдают

под административный суд, нас это может не волновать, но что мы сделаем, ког*

да станем легальными? Примемся ли мы отмежевываться от этих забастовок?

Или будем поддерживать их, нарываясь на упрек в невыполнении соглашений?

Из этого тупика есть один*единственный выход: фронтальное обсуждение про*

блемы забастовок. Нельзя не согласиться, что забастовки наносят ущерб эконо*

мике, но профсоюз создается не для того, чтобы бастовать, а для того, чтобы ре*

шать спорные проблемы путем переговоров. Такие переговоры только тогда пе*

рестают быть пустой фикцией, когда существует реальное право на забастовку. И

мы должны разработать проект такого закона, широко обсудить его на предпри*

ятиях, провести на переговорах с властями, а затем весьма скрупулезно соблю*

дать. Эту проблему не обойти молчанием.

Две следующие проблемы, относительно которых «Солидарность» должна

иметь ясно выработанные и всем понятные позиции, — это защита общества от

результатов инфляции и защита трудящихся в ходе проведения экономических

реформ.

Скачущая инфляция очевидна для всех, чего, к сожалению, нельзя сказать о

позициях «Солидарности» по этому вопросу. Похоже, пора уже представить об*

ществу наши предложения. Снимаю шапку перед специалистами в этой области

и, если они в состоянии найти какое*то решение, стану их ярым апологетом, но

пока что я вижу лишь два возможных решения: либо заморозить цены и зарпла*

ту, либо индексировать зарплату по показателю инфляции. Позиции властей —

по крайней мере, те, что мы видим до сих пор, — я эвфемистически определил бы

как «половинчатые». Все их старания, по сути дела, сводятся к ограничению рос*

та зарплаты, оставляя вопросы цен флуктуациям свободного (ну, не будем пре*

увеличивать) рынка. Другое дело, что властям это не удавалось и жизнь шла сво*

ей дорогой, но намерения их, безусловно, были таковы, а инфляция спокойно

росла. Поскольку преодоление барьеров зарплаты успешнее шло на крупных

предприятиях, можно предположить, что если последствия инфляции были там

хотя бы частично компенсированы, то последствия политики в области зарплаты

особенно болезненно проявились на малых предприятиях и в так называемых

бюджетных единицах. В это понятие входят учреждения народного просвеще*

ния, культуры, науки, здравоохранения, судебные органы, пенсии по старости и

инвалидности и т. п. Разумеется, сюда же входят и учреждения МВД и Министер*

ства обороны, но здесь власти не были столь принципиальны в соблюдении со*

зданных ими же антиинфляционных барьеров и зарплата более или менее поспе*

вала за инфляцией.

Что я думаю по этому вопросу? Я считаю, что если мы решаемся на проведе*

ние реформ, то их основной элемент — создание свободного рынка, а, значит,

любые попытки заблокировать цены попросту абсурдны. Цены должны форми*

538

роваться на уровне, который будет определен спросом и предложением, и с этим

нам ничего не поделать, если мы хотим иметь здоровую экономику. До этого они

будут расти, потом, может быть, снизятся, но достичь равновесия системой при*

казов и запретов невозможно.

Наверное, существуют какие*то экономические механизмы, позволяющие

влиять на рост цен, притормаживать инфляцию, но это — дело специалистов, ко*

торым я желаю в этой области всего наилучшего. С чем я не согласен, так это с

тем, чтобы цену реформ и в целом свободного рынка путем создания барьеров

зарплаты переложить на плечи общества.

Где я вижу выход? Вероятно, в так называемой индексации зарплаты и дру*

гих выплат. Экономисты по ее поводу морщатся, считая, что так же, как с карточ*

ной системой, в систему индексации легко влезть, но не слишком*то известно,

как потом оттуда вылезать. Тем не менее раз они не выдвигают других конструк*

тивных предложений в этом отношении, лучше выступить за индексацию, тем

более что в истории «Солидарности» она обладает долгими традициями, идущи*

ми еще от 21 требования, предъявленного в Гданьске (во время августовской за*

бастовки 1980 г., положившей начало «Солидарности». — Пер.).

Что, собственно, означает индексация? Она означает автоматическую при*

вязку роста выплат к росту цен. Следовательно, существует некий наделенный

общественным авторитетом орган, занимающийся систематическим изучением

роста цен и публикующий полученные данные. Ясно, что в нем участвуют пред*

ставители профсоюзов, проводящих свои исследования по этому вопросу. Ис*

следуют они рост стоимости жизни. Если стоимость жизни возросла за месяц, к

примеру, на 5%, то в следующем месяце все по закону получат на 5% больше. Так,

если кто*то в этом месяце получил 50 тыс., а в следующем —52,5 тыс., то не в ре*

зультате повышения зарплаты по доброй воле дирекции — это всего*навсего вы*

равнивание его зарплаты в соответствии с тем, чго он заработал месяцем раньше.

Существует, конечно, весьма не банальная проблема исчисления стоимости

жизни, но ее я оставил бы специалистам. Я же хочу рассмотреть вопрос, возмож*

на ли у нас сегодня индексация выплат. Вряд ли я отвечу на этот вопрос до кон*

ца, но приведу по меньшей мере два аргумента за то, что это еще не пресловутый

«последний удар» в спину рушащегося народного хозяйства.

Трудно сказать, как выглядит положение сегодня, но, заинтересовавшись

этой проблемой в прошлом году, я выяснил, что стоимость рабочей силы в окон*

чательной стоимости продукта составляет в Польше 7—10% (эти максимальные

10% — в горнодобывающей промышленности), остальное поглощают производ*

ственные затраты, наценки, налоги, амортизация и т. п. Для сравнения укажем,

что в Японии эта доля составляет около 20%, а в Италии — 25% и более. Что это

значит? Это значит, что если какое*то изделие стоит, скажем, 100 злотых, то в

карман работника попадает семь. Если изделие подорожало, скажем, на 50% и

стоит 150 злотых, то при индексации в карман работника попадет 10,5 злотого, а

остальные 46,5 злотого поглотят затраты, налоги, амортизация и т. п. Таким об*

539