Барышников В.Н. Вступление Финляндии во Вторую мировую войну. 1940-1941 гг
Подождите немного. Документ загружается.
ïðîèçîøëî ýòî ìå â äåêàáðå, à â íàðòå 1940 ã. Êðîíå òîãî, ïðè îïèðàìèè ðâîåãî âîçâðà÷åìèÿ èç Òèìëÿìäèè â
ÈÈÈÐ ëåòîí 1941 ã. àâòîð òàêæå äîïñðêàåò îøèáêñ, ðîîá÷àÿ, ÷òî äëÿ âøïîëìåìèÿ ïðîôåäñðø îáíåìà
äèïëîíàòîâ ìà áîëãàðî-òñðåôêîé ãðàìèôå «ïðèáøëè óèììø âî ãëàâå ð ïîðëàììèêîí Ïààðèêèâè»
124
. Ðåæäñ òåí
èçâåðòìî, ÷òî Ïààðèêèâè ñæå ìå íîã ìàõîäèòùðÿ â ðîðòàâå óèìðêèõ äèïëîíàòîâ, ðàáîòàâøèõ â ÈÈÈÐ,
ïîðêîëùêñ å÷å äî âîéìø ïîêèìñë Ðîðêâñ, à ãëàâîé óèìðêîé íèððèè áøë ñæå Ï. Þ. Õþììèìåì.
Поэтому даже ту разведывательную информацию, которую Синицын приводит в своих
мемуарах, необходимо сопоставлять с фактами по документам советской разведки,
публикация которых началась в 1990-е годы
125
. Èç ýòèõ íàòåðèàëîâ âèäìî, êàêèå ðâåäåìèÿ
àäðåðîâøâàëèðù ðîâåòðêîíñ ðñêîâîäðòâñ î ïîäãîòîâêå Òèìëÿìäèè ê âîéìå ìà ðòîðîìå Ãåðíàìèè ïðîòèâ
ÈÈÈÐ. Îìè òàêæå ðâèäåòåëùðòâñþò î òîí, ÷òî èìóîðíàôèÿ î óèìðêî-ìåíåôêèõ îòìîøåìèÿõ â ïðåäâîåììøé
ïåðèîä ïîðòñïàëà â Ðîðêâñ èç ðàçëè÷ìøõ èðòî÷ìèêîâ. Âðå ýòî â êîíïëåêðå äàâàëî, âïîëìå åðòåðòâåììî,
îáöÿðìåìèå ïðè÷èì ýâîëþôèè âìåøìåïîëèòè÷åðêèé ëèìèè ÈÈÈÐ ïî îòìîøåìèþ ê Òèìëÿìäèè ìà ïðîòÿæåìèè
1940— 1941 ãã.
Вместе с тем в совокупности с отдельными сведениями мемуарного характера
опубликованные документальные материалы еще не в полной мере раскрывают все тонкости и
перемены в советской политике в отношении Финляндии перед началом Великой
Отечественной войны. Поэтому, безусловно, лишь документы российских архивов, в
сочетании с зарубежными источниками, позволяли сделать вполне достоверные обобщающие
выводы о том, как Финляндия оказалась вновь в пучине войны против Советского Союза.
В целом к концу XX века для основательного исторического исследования уже имелась
соответствующая источниковая база, необходимая для всестороннего анализа процесса
вступления Финляндии во вторую мировую войну. Раскрытый в последнее время комплекс
документальных материалов позволяет в новых условиях дать более полную картину
происходивших событий того периода: Финляндия в течение 1940 г. — первой половины 1941
г. вполне осознано шла к новой войне, активно готовила для участия в ней свои вооруженные
силы.
«БРЕВНО В СТРЕМИТЕЛЬНОМ ПОТОКЕ»?
В ходе постепенного раскрытия источниковой базы, создавались условия для начала
основательного изучения историками проблемы вступления Финляндии во вторую мировую
войну. Изначально при этом в Финляндии наблюдалась тенденция не форсировать
исследование периода 1940-1941 гг. Это было связано с тем, что финские историки долгое
время не стремились развеять официальные представления, существовавшие в стране о
вступлении Финляндии в войну. Суть же этих представлений заключалась в том, что страна
попала в войну помимо своей воли и вела ее «обособленно» от Германии
126
.
Данные взгляды активно внедрялись в сознание финского населения с самого начала
войны с помощью пропаганды высшим государственно-политическим руководством
Финляндии. Причем по поводу причины, по которой страна вынуждена была включиться в
войну, в финских документальных материалах военного времени обычно говорилось так: это
произошло «для того, чтобы Советский Союз не уничтожил» Финляндию, поскольку СССР
стремился это сделать «еще во время насильственного мира» (т. е. после войны 1939— 1940 гг.
— В. Б.). И далее пояснялось: «Когда Германия объявила войну Советскому Союзу, русские
вскоре бесцеремонно нарушили наш нейтралитет, подвергнув в намеченный день
бомбардировке ряд наших населенных пунктов, в результате чего и последовало затем наше
вступление в новую войну»
127
.
После завершения войны выяснение обстоятельств, как на самом деле Финляндия
примкнула к агрессии Германии против СССР, являлось нежелательным и весьма
болезненным для финских исследователей. Более того, о проблеме вступления Финляндии во
124
Там же. С. 130.
125
Секреты Гитлера на столе у Сталина. Разведка и контрразведка о подготовке германской агрессии
против СССР. Документы из Центрального архива ФСБ России. М., 1995; Известия ЦК КПСС. 1990. №
3-4; Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 1. Кн. 1-2. М.,
1995.
126
Korhonen A. Barbarossa—suunnitelma ja Suomi. S. 24.
127
Sota-arkisto (далее — SA). Puolustusvoimat 5172. Valistustoimisto KD N 802/XV/lc/sal., 14.9.1944,
258/TAM/AN, Valistusahje N 8/44; Ibid. Päämaja. Komentoosasto, N 3186/kom. 2/37/Sal., 13.9.1944. P.M.
вторую мировую войну начали писать прежде всего те историки, которые в период войны
сами принимали участие в разработке пропагандистских штампов, объясняющих этот
процесс. Теперь именно они пытались решать задачу научного обоснования прежних
официальных утверждений.
Ведущим представителем из числа таких историков стал профессор Арви Корхонен. Его
взгляды формировались еще в условиях, когда Финляндия входила в состав Российской
империи. Он был тогда среди тех, кто принимал участие в активном противостоянии
российской политике ограничения автономных прав Финляндии. После провозглашения ее
независимости А. Корхонен, окончив Хельсинкский университет, стал уже профессиональным
историком. В годы второй мировой войны А. Корхонен находился в армии в разведотделе
ставки Маннергейма, где его навыки как историка, применялись для обоснования
«справедливого характера» действий Финляндии на стороне Германии в агрессии против
СССР. Как по этому поводу отмечал исследователь Р. Хейсканен, «Арви Корхонен решил
следовать таким же путем, как правительство, позиция которого ему была хорошо
известна»
128
.
Уже сразу после окончания войны он задумал опубликовать книгу об участии Финляндии
во второй мировой войне и в 1945 г. подготовил рукопись о политике Финляндии в годы
войны. Текст ее просмотрел бывший президент Р. Рюти и член правительства периода войны
В. Таннер
129
. Æàòåí ðñêîïèðù îêàçàëàðù ïåðåïðàâëåììîé â ÈØÀ è òàí åå îïñáëèêîâàëè â 1948 ã. àìîìèíìî ð
ñêàçàìèåí òîëùêî àíåðèêàìðêîãî ðåäàêòîðà Äæîìà Âñîðèìåìà
130
. Ðåäàêòîð ýòîé êìèãè ïèðàë âî ââåäåìèè,
÷òî â ìåé èçëàãàåòðÿ «ïðîðòðàììîå óèìðêîå ðñæäåìèå îá èðòîðèè òîãî, êàêèí îáðàçîí Òèìëÿìäèÿ áøëà
âîâëå÷åìà â âîéìñ»
131
.
Едва ли могли возникнуть сомнения в том, как представлялась сама канва событий в этой
книги. Автор заявлял, что Финляндия включилась в новую войну против СССР на стороне
Германии только потому, что «стране угрожал» Советский Союз и «финляндская "военная
вина" не вызвана ее преднамеренными действиями». По его словам, «Финляндия ощущала
себя очень маленьким фактором в гигантском военном конфликте и не пыталась влиять на
результат противоборства великих держав»
132
. Óàê â ðñðëå îóèôèàëùìîé óèìðêîé ïðîïàãàìäø ïåðèîäà
âîéìø ïðåäðòàâëÿëàðù ñæå â ìàñ÷ìî-èðòîðè÷åðêîí ïëàìå ðèòñàôèÿ «âøìñæäåììîãî» ðîñ÷àðòèÿ Òèìëÿìäèè â
ãèòëåðîâðêîé àãðåððèè.
То же самое Корхонен утверждал и в последующих работах, в частности, в вышедшем в
1949 г. «Финском историческом справочнике», где написал раздел о периоде второй мировой
войны
133
. Îì ïîä÷åðêèâàë, ÷òî Òèìëÿìäèÿ îêàçàëàðù â âîéìå ïîíèíî ðâîåé âîëè, áñäñ÷è «çàõâà÷åììîé íî÷ìøí
òå÷åìèåí, ìàïðàâëåìèå êîòîðîãî ìå áøëî âîçíîæìîðòè ïðåäñðíîòðåòù, è îìî ðâîèí ïîòîêîí îïðåäåëèëî ðñäùáñ
ðòðàìø»
134
.  ýòîé óðàçå ñæå ÷åòêî âøðèðîâøâàëàðù êîìôåïôèÿ Êîðõîìåìà, î êîòîðîé ïîéäåò ðå÷ù ÷ñòù
ìèæå.
Здесь же важно указать источники, на которые он опирался. При отсутствии доступа к
необходимым документам сочинения мемуаристов стали чуть ли не важнейшей основой для
написания работ о войне. А. Корхонен в данном случае явно заимствовал из мемуаров
германского посланника В. Блюхера высказывание о том, что «Финляндия попала в
круговорот большой политики, подобно сплавному бревну, оказавшемуся во власти бурной
финской реки»
135
.
Развивая эту аллегорию и превращаясь в одного из ярких представителей «национальной
школы историков», А. Корхонен в конце 50-х годов издал еще одну работу — «Пять лет
войны»
136
. Êìèãà èíåëà ðîëèäìøé îáöåí, ìî ìîðèëà âåðùíà ïîïñëÿðìøé õàðàêòåð è áøëà ðàðð÷èòàìà, ðñäÿ ïî
âðåíñ, ìà øèðîêèé êðñã ÷èòàòåëåé. Èñ÷åðòâåììøí â ìåé ïðåäðòàâëÿåòðÿ òî, ÷òî, ïîäâîäÿ èòîãè,
êàðàâøèåðÿ ñ÷àðòèÿ Òèìëÿìäèè âî âòîðîé íèðîâîé âîéìå, àâòîð âîðïðîèçâîäèë çìàêîíñþ ñæå íøðëù
Áëþõåðà: Òèìëÿìäèÿ «âðå æå îêàçàëàðù âî âëàðòè íî÷ìîãî òå÷åìèÿ... è ðñäùáà ðòðàìø ðòàëà ðâÿçàììîé
128
Heiskanen R. Arvi Korhonen tiedusteluupseerina // Historiallinen Aikakauskirja. 1990. N 1. S. 30.
129
Manninen O. Arvi Korhonen ja Barbarossa—suunitelma // Historiallinen Aikakauskirja. 1990. N 1. S. 34.
130
Finland and World War II. 1939-1944. Edited by John H. Wuorinen. New York, 1948.
131
Ibid. P. 3.
132
Ibid. P. 184-186.
133
Korhonen A. Toisen maailmansodan aika // Suomen historian käsikirja. Porvoo; Hels., 1949.
134
Ibid. S. 662-663.
135
Blücher W. Suomen kohtalonaikoja. Muistelmia vuosilta 1935-44. S. 237.
136
Korhonen A. Viisi sodan vuotta. Hels., 1958.
ýòèí îá÷èí äâèæåìèåí»
137
. Äåëàë ýòî Êîðõîìåì ÿâìî ð ôåëùþ ïîëìîðòùþ îïðàâäàòù óèìëÿìäðêîå ðñêîâîäðòâî,
âîâëåêøåå ðòðàìñ â âîéìñ.
Так, концепция Корхонена, являясь по существу единственной объясняющей причины
участия Финляндии во второй мировой войне, заняла господствующее положение в финской
историографии. Более того, ее стали придерживаться и зарубежные авторы. Еще в 1952 г. Берт
Р. В. Хейдман в Мичиганском университете США подготовил диссертацию, в которой
рассматривалось участие Финляндии во второй мировой войне. Эта работа сразу же привлекла
внимание в Финляндии (ее рукопись затем была даже микрофильмирована для Национального
архива Финляндии). А. Корхонен, оценивая эту работу, заметил, что автор «стремился понять
положение Финляндии между двумя великими державами и вытекающие из него трудности
финляндского политического руководства»
138
.
Появилась в 1957 г. работа и другого американского историка профессора Чарлза
Леонарда Лундина
139
. Â ìåé, îäìàêî, âçãëÿäø À. Êîðõîìåìà îì ïîäâåðã ðñðîâîé êðèòèêå. Ïðåæäå âðåãî
Ëñìäèì îòíåòèë, ÷òî ñ Êîðõîìåìà «ìåò èìøõ âçãëÿäîâ, êðîíå òîëùêî òåõ, èç êîòîðøõ ðëåäñåò åãî èðêðåììÿÿ
ðëåïàÿ âåðà â òå ðñæäåìèÿ, êîòîðøå áøëè õàðàêòåðìø äëÿ îóèôèàëùìøõ ëèô â Òèìëÿìäèè â ïåðèîä
âîéìø»
140
. Óàê, ìå èíåÿ äàæå ïðåäðòàâëåìèÿ î òîí, êòî áøë Àðâè Êîðõîìåì è ÷åí îì â ãîäø âîéìø çàìèíàëðÿ,
Ëñìäèì ÷åòêî îïðåäåëèë ìàïðàâëåììîðòù åãî èðòîðè÷åðêèõ èððëåäîâàìèé. Áîëåå òîãî, àíåðèêàìðêèé
ïðîóåððîð ðàðêðøë è âðþ ðñ÷ìîðòù òåõ ðõåí, êîòîðøå Êîðõîìåì ïðåäëàãàë ðâîèí ÷èòàòåëÿí.
«В целом эти взгляды, — писал Лундин, — могут быть охарактеризованы, как
определенная попытка создать образ исключительно умелой оборонительной внешней и
внутренней политики финского правительства до и в период вооруженной борьбы с
Россией»
141
.
На имевшемся в его распоряжении историческом материале Лундин предпринял попытку
показать, что позиция А. Корхонена совершенно не выдерживает критики. Он пишет:
«Политические лидеры маленьких государств, таких, как Финляндия, находящихся в
ошеломляющей близости от жизненных центров больших стран, таких, как Россия, должны
быть особенно дальновидными. С одной стороны, очевидно, они должны быть готовы к
защите своей страны от вторжения более мощного государства. С другой стороны, им следует
учитывать тот факт, что их страна будет всегда жить рядом с этим превосходящим по силе
соседом и что такой сосед, как Россия, имеет право чувствовать себя в безопасности »
142
.
Заметим, что Лундин отнюдь не стремился выразить свои симпатии к руководству СССР.
Показательно, что он в своей книге определял советскую политику в отношении Финляндии в
1940-1941 гг., как крайне «упрямую, подозрительную и близорукую»
143
. Ãîâîðÿ î äîïñ÷åììøõ
ïðîð÷åòàõ Ðîðêâø â òîò ïåðèîä Ëñìäèì ð÷èòàë, ÷òî ðîâåòðêîå ðñêîâîäðòâî «èçîëèðîâàëî Òèìëÿìäèþ îò
ðîòðñäìè÷åðòâà ð äåíîêðàòè÷åðêèíè è íèðîëþáèâøíè ðòðàìàíè» è òåí ðàíøí ìàïðàâèëî Òèìëÿìäèþ «ïî
òå÷åìèþ â îïàðìøå âîäø»
144
.
Указывая на эти ошибки, Лундин обратил внимание на «возможно более важное», что
наблюдалось в Финляндии: «быстрый дрейф общественного мнения и официальной политики
к дружбе и сотрудничеству с Германией». При этом он задавал вопрос: «В какой мере финская
политика несет ответственность за вовлечение страны в большой крестовый поход Гитлера на
Восток?». Отвечая на него Лундин прибегнул прежде всего к чисто логическому методу
опровержения одного из главных тезисов финской пропаганды — об «агрессии» СССР против
Финляндии в июне 1941 г. Обращаясь к читателю, он рассуждал так: «Зачем русским, если они
не потеряли окончательно разум, без причины открывать для себя дополнительный и такой
сложный фронт в условиях начавшегося военного вторжения в их страну непобедимой
военной машины Гитлера?». Затем он назвал причины предпринятых действий с советской
стороны. Они были вызваны, пишет он, присутствием в Финляндии «сильных немецких
формирований, способных нанести удар по советской территории», и, кроме того,
учитывались «реальная возможность совместного с финскими войсками наступления, а также
преобладавшие настроения в обществе и господствующая официальная позиция Финляндии
137
Ibid. S. 85.
138
Korhonen A. Barbarossa—suunnitelma ja Suomi. S. 85.
139
Lundin C. L. Finland in the Second World War.
140
Ibid. P. 6.
141
Ibid.
142
Ibid. P. 12.
143
Ibid. P. 83.
144
Ibid. P. 83, 84.
осуществлять сотрудничество с Германией». В действительности, продолжает Лундин, СССР
не создавал новой военной ситуации на границах с Финляндией. В Хельсинки же сами
сознательно шли на подготовку к новой войне против Советского Союза, решив принять
участие в немецкой агрессии. Он, в частности, подчеркнул, что в 1940-1941 гг. «для
политических и военных лидеров Финляндии было самым сложным делом прикрыть свое
приготовление к войне-реваншу и, как мы убедимся, к завоевательной войне»
145
.
Естественно, что появление книги Лундина если не опрокидывало ряд идеализированных
представлений о финской внешней политике 1940-1941 гг., то, по крайней мере, заставляло
задуматься о необходимости более критического подхода к оценке событий этого периода. К
тому же, спустя год после ее издания в США, она уже вышла в Швеции, а в 1960 г. ее
опубликовали и на финском языке. Было очевидно, что к восприятию ее содержания в
Финляндии еще не были готовы, и в печати высказывались опасения, что такая книга может
«вызвать замешательство» в учебных заведениях и «породить подозрительность» среди
отдельных слоев населения
146
. Êîðõîìåì æå îòêðøòî âøðàçèë ìåãàòèâìîå îòìîøåìèå ê ðàáîòå Ëñìäèìà,
ð÷èòàÿ, ÷òî îìà «ìå íîæåò äàòù ìè÷åãî èìîãî, êðîíå êàê âøïîëìèòù ïðîïàãàìäèðòðêèå ôåëè»
147
.
Но вслед за Ч. Л. Лундиным об участии Финляндии во второй мировой войне стали писать
за рубежом и другие. В 1960 г. в США вышло исследование доктора Андрю Швартца, которое
было посвящено американо-финляндским отно-шениям в период второй мировой воины
148
. Â
ðïåôèàëùìîé ãëàâå, êàðàþ÷åéðÿ ðîáøòèé 1940-1941 ãã., Øâàðòô, ðàððíàòðèâàÿ îòìîøåìèÿ íåæäñ ÈØÀ è
Òèìëÿìäèåé, çàòðîìñë îäìîâðåíåììî åå ðâÿçè ð Ãåðíàìèåé è ÈÈÈÐ. Æäåðù, â îòëè÷èå îò êìèãè Ëñìäèìà,
àâòîð ðîððåäîòî÷èë âìèíàìèå ìà èçëîæåìèè óàêòè÷åðêîãî íàòåðèàëà. Îì òàêæå ïðèðîåäèìèëðÿ ê âøâîäñ
Ëñìäèìà, îòíåòèâ, ÷òî ìàïàäåìèå ìà ÈÈÈÐ ïðîèçîøëî èíåììî ð óèìðêîé ðòîðîìø
149
.
Вместе с тем, затрагивая вопрос относительно решения Финляндии примкнуть к
фашистскому блоку, Швартц считал, что «точное развитие немецко-финских отношений
остается невыясненным». По его словам, лишь существование финско-германского
соглашения о транзите можно рассматривать «как свидетельство этого сотрудничества»
150
. Â
äàììîí ðëñ÷àå ìåîáõîäèíî çàíåòèòù, ÷òî ðàáîòø êàê ×. Ëñìäèìà, òàê è À. Øâàðòôà îïèðàëèðù ìà âåðùíà
îãðàìè÷åììîå ÷èðëî èðòî÷ìèêîâ, ïðåäðòàâëÿâøèõ ðîáîé ëèøù íàëñþ ÷àðòù îïñáëèêîâàììøõ äîêñíåìòîâ è
íåíñàðìîé ëèòåðàòñðø. Ýòî îáðòîÿòåëùðòâî äåëàëî ïîÿâèâøèåðÿ â òî âðåíÿ ðàáîòø äîðòàòî÷ìî ñÿçâèíøíè
äëÿ êðèòèêè. Óåí ìå íåìåå ãëàâìøå âøâîäø, êîòîðøå ðäåëàë ïðåæäå âðåãî ×. Ëñìäèì, äî ðèõ ïîð ðîõðàìèëè
ðâîå çìà÷åìèå.
Уже в 90-е годы известный финский историк М. Туртола отмечал, что «реально в
Финляндии история стала национальным самосознанием, превратившись в национальную
ценность, она оказалась самоотчетом нации»
151
. Ñ÷èòøâàÿ ðêàçàììîå, ðëåäñåò èíåòù â âèäñ, ÷òî
èíåììî ìà ðñáåæå 1950-1960-õ ãîäîâ â Òèìëÿìäèè ïðèðòñïèëè ê áîëåå àðãñíåìòèðîâàììîíñ àìàëèçñ ðîáøòèé
1940—1941 ãã. Îò ýòîãî ïðîôåððà ìå îðòàëðÿ â ðòîðîìå è À. Êîðõîìåì. Îì ïðèðòñïèë ê ïîäãîòîâêå ìîâîé
ðâîåé ðàáîòø, ãäå â çàâåðøåììîí âèäå äîëæìà áøëà áøòù ïðåäðòàâëåìà åãî îðìîâìàÿ êîìôåïôèÿ è äàì
ðîîòâåòðòâñþ÷èé áîé «ìîâàòîðàí», ïðåæäå âðåãî, êîìå÷ìî, Ëñìäèìñ. Ãîòîâèâøàÿðÿ ê èçäàìèþ êìèãà
ðòàìîâèëàðù ãëàâìîé ðàáîòîé äëÿ Êîðõîìåìà è èíåëà âåðùíà ïðèòÿãàòåëùìîå ìàçâàìèå «Ïëàì Áàðáàðîððà è
Òèìëÿìäèÿ. Ðîæäåìèå âîéìø-ïðîäîëæåìèÿ»
152
. Èç ðàíîãî åå çàãëàâèÿ íîæìî áøëî ñæå çàêëþ÷èòù, ÷òî â
ôåìòðå âìèíàìèÿ àâòîðà ìàõîäèëèðù óèìðêî-ãåðíàìðêèå îòìîøåìèÿ â 1940-1941 ãã., à òàêæå îðìîâìîé âîïðîð
— îá ñ÷àðòèè Òèìëÿìäèè â ïëàìèðîâàâøåíðÿ «âîðòî÷ìîí ïîõîäå» ðåéõà.
Уже содержание нового произведения Корхонена свидетельствовало, что даже ему
пришлось пересмотреть некоторые свои прежние представления, что нашло отражение в
книге «Финляндия и вторая мировая война». Он, уже самокритично, указал, что излагавшийся
в ней материал «следует считать устаревшим представлением, поскольку в процессе
исследования, после ее опубликования были введены в оборот новые обширные группы
источников»
153
. Îäìàêî òàêèå æå ìåäîðòàòêè àâòîð ñðíàòðèâàë è â ðàáîòå ×. Ëñìäèìà, êîòîðøé òîæå «ìå
145
Ibid. P. 80-82, 86, 112.
146
См.: Kansan Uutiset. 1961.6.5.
147
Цит. по: Nevakivi J. Historioitsijan kysymyksiä "Suomelle 1941" //Suomi 1941. Hels., 1985.
148
Schwartz A. J. America and the Russo-Finnish War. Washington, 1960.
149
Ibid. P. 56.
150
Ibid. P. 52.
151
Цит. по.: Kinnunen M. Tutkijan on osattava uloskin arkistosta // Helsingin Sanomat. 1997. 16. 11.
152
Korhonen A. Barbarossa—suunnitelma ja Suomi.
153
Ibid. S. 9.
èðïîëùçîâàë âðå ïîÿâèâøèåðÿ èðòî÷ìèêè»
154
.
Сам же Корхонен, как он отмечал, постарался учесть все опубликованные ко времени
выхода своей новой книги (1961) материалы, касавшиеся проблемы вступления Финляндии во
вторую мировую войну. Упор же при этом был сделан на немецкие документальные
источники, поскольку без них, как он отметил в работе, «вопрос о возникновении
сотрудничества Финляндии с Германией все же нельзя было выяснить»
155
.
Действительно, это дало результат в том смысле, что при рассмотрении процесса
вступления Финляндии во вторую мировую войну в книге появился дополнительный
фактический материал. Однако от своей прежней концепции Корхонен не отказался. При этом
уже на первых ее страницах, где он определяет цель работы, поясняется, что «источники
никогда не могут отвечать всем ожиданиям... когда надо реконструировать ход событий,
поскольку авторы все же отличаются, имея различные представления»
156
. Èç ýòîãî âèäìî, ÷òî
óàêòè÷åðêèé íàòåðèàë ìå ïîâëèÿë ìà åãî êîìôåïòñàëùìøå ïîðòðîåìèÿ.
Корхонен пишет, что «на судьбу Финляндии во время второй мировой войны влияли, с
одной стороны, отношения между Германией и Советским Союзом, а, с другой — опять-таки
отношения, но уже Финляндии с каждой из этих великих держав в отдельности»
157
. Ïðèçìàâàÿ
ýòî, îì êàê áø ïøòàåòðÿ ìå çàíå÷àòù î÷åâèäìîãî ïåðåêîðà ïîëèòè÷åðêîé è âîåììîé ëèìèè Òèìëÿìäèè â ðòîðîìñ
ðîòðñäìè÷åðòâà ð Ãåðíàìèåé, ïðåäðòàâëÿÿ ýòî îáðòîÿòåëùðòâî êàê âïîëìå åðòåðòâåììîå ÿâëåìèå,
âøòåêàþ÷åå èç ðàíîãî õîäà ðàçâèòèÿ ðîáøòèé. Âðëåäðòâèå òàêîãî ïîäõîäà ñ ìåãî ðîõðàìÿåòðÿ ïðåæìÿÿ
êîìðòðñêôèÿ — äîðòèãìñòøå íåæäñ Õåëùðèìêè è Áåðëèìîí ðîãëàøåìèÿ «áøëè áñíàæìøíè, à ìå
æåëåçîáåòîììøíè», è Òèìëÿìäèÿ «ìå áøëà êàê-òî ðâÿçàìà ðñ÷åðòâîâàâøèíè ïîëîæåìèÿíè ïëàìà
"Áàðáàðîððà", êîòîðîãî ìèêòî èç óèììîâ äàæå ìå âèäåë»
158
. Àâòîð ïðåäïðèìÿë ïîïøòêñ ñáåäèòù ÷èòàòåëåé
â òîí, ÷òî ðòðàìà «ìåïîððåäðòâåììî ìå âêëþ÷àëàðù â îïåðàôèþ "Áàðáàðîððà"», à âåëà ðåïàðàòìñþ,
îòäåëùìñþ îò Ãåðíàìèè âîéìñ
159
, ðòàâøñþ ïðîäîëæåìèåí «çèíìåé âîéìø» 1939-1940 ãã.
Иными словами, по мнению Корхонена, у финляндского руководства не было
альтернативы при проведении политики в 1940—1941 гг., и страна следовала по достаточно
«узкому коридору», где само развитие событий вело ее в объятья Третьего рейха
160
. Â
ðåçñëùòàòå Àðâè Êîðõîìåì, ìåðíîòðÿ ìà äîðòàòî÷ìî ïîäðîáìîå îïèðàìèå óèìðêî-ãåðíàìðêîãî âîåììîãî
ðîòðñäìè÷åðòâà, ìå îòîøåë îò ïðåæìèõ ïðåäðòàâëåìèé î Òèìëÿìäèè, êîòîðàÿ â êà÷åðòâå «ðïëàâìîãî
áðåâìà», ñìîðèëàðù ðòðåíèòåëùìøí òå÷åìèåí ðîáøòèé â ïñ÷èìñ âòîðîé íèðîâîé âîéìø.
Такое представление не чуждо было и не менее известному в Финляндии историку
профессору Лаури Пунтила, который в годы войны являлся помощником начальника
Государственного информационного бюро и служил некоторое время в армии в качестве
офицера просвещения
161
. Îì áøë õîðîøî èìóîðíèðîâàì, ïîðêîëùêñ îïðåäåëåììîå âðåíÿ â õîäå âîéìø ÿâëÿëðÿ
ðåêðåòàðåí ïðåíùåð-íèìèðòðà. Èç ïå÷àòè èçâåðòìî, ÷òî â êîìôå âîéìø îì áøë äàæå ïðè÷àðòåì ê
ñìè÷òîæåìèþ ïðîòîêîëîâ çàðåäàìèé ïðàâèòåëùðòâà, õðàìèâøèõðÿ ñ ìåãî äîíà
162
.
Как историк, профессор Л. Пунтила придерживался весьма консервативных взглядов. Его
ученики отмечали, что он «не был теоретиком... а скорее проявлял себя как прагматик», не
очень утруждавшийся тщательностью проверки оказывавшихся в его распоряжении
материалов и документальных фактов
163
.
Позиция Пунтила относительно вступления страны во вторую мировую войну наиболее
четко была изложена в его книге «Политическая история Финляндии». В ней, подобно А.
Корхонену, он писал, что Финляндия оказалась «втянутой в водоворот мировой войны»
против своей воли
164
. Íî, èçëàãàÿ ðñòù ïðîâîäèâøåéðÿ âìåøìåé ïîëèòèêè ðòðàìø, îì ñòâåðæäàë, ÷òî
òîãäà «îóèôèàëùìî ìå ïðåäñðíàòðèâàëîðù ìèêàêèõ èäåé âîçíå÷åìèÿ èëè âîçâðàòà... ñòðà÷åììîãî» è â
Òèìëÿìäèè «âåðèëè, ÷òî ðî âðåíåìåí áåç ìîâøõ âîåììøõ ñðèëèé áñäåò ïðèçìàìî åå ïðàâîå äåëî è ñòðà÷åììøå
154
Ibid. S. 19.
155
Ibid. S.24.
156
Ibid. S.28.
157
Ibid. S.31.
158
Ibid. S.298, 340.
159
Ibid. S. 339.
160
Ibid. S. 340.
161
Puntila L. A. Kenttдpostia. Hels., 1972.
162
Tiedonantaja. 1979.9.2.
163
Kinnunen M. Tutkijan on osattava uloskin arkistosta.
164
Puntila L. A. Suomen poliittinen historia 1809-1955. Hels., 1963. S. 180.
òåððèòîðèè áñäñò âîçâðà÷åìø îáðàòìî»
165
. Èç ÷åãî ðëåäîâàëî, ÷òî Òèìëÿìäèÿ ïðîòèâ ðâîåé âîëè áøëà
îïÿòù âøìñæäåìà âðòñïèòù â âîéìñ â ðèëñ «ðîâåòðêîé ñãðîçø», ïðèáåãìñâ ïðè ýòîí ê ïîíî÷è Ãåðíàìèè.
В таком же духе в это время высказался также Джон Вуоринен — известный
американский исследователь, занимавшийся в США финляндской проблематикой. Он еще в
молодости покинул Финляндию и переехал в США. Вуоринен стал профессором
Колумбийского университета и еще в 1930-е годы написал ряд работ о Финляндии. В 1942-
1945 гг. он служил в «Стратегическом ведомстве» начальником Скандинавско-Балтийского
исследовательского отдела. Именно он, как уже отмечалось, в 1948 г. помог А. Корхонену
издать в США книгу об участии Финляндии во второй мировой войне. Вместе с тем в 1965 г.
сам он также издал большую работу по истории Финляндии, над которой работал в течение
тридцати лет
166
. Èîáøòèÿ 1940-1941 ãã. îêàçàëèðù â ìåé èçëîæåìø, ðîîòâåòðòâåììî ðóîðíñëèðîâàììøí
ïîëîæåìèÿí óèìðêîé ïðîïàãàìäø ïåðèîäà âòîðîé íèðîâîé âîéìø. «Óðñäìî ïîìÿòù, — ïèðàë Âñîðèìåì, — êàê
Òèìëÿìäèÿ íîãëà èçáåæàòù âîâëå÷åìèÿ â âîéìñ â 1941-1944 ãã.»
167
Ïîÿðìÿÿ ýòñ íøðëù, äàëåå îì çàíåòèë,
÷òî ðòðàìà «âðòñïèëà â âîéìñ ìå â ðåçñëùòàòå ðâîåãî ðîáðòâåììîãî âøáîðà èëè ðîþçà ð ìåíôàíè... Ýòî
ïðîèçîøëî â ðèëñ îá÷èõ îáðòîÿòåëùðòâ...»
168
Óàêèí îáðàçîí, ñ Äæîìà Âñîðèìåìà ïîëñ÷àëîðù òàê, ÷òî âðå-
òàêè ìå îò Òèìëÿìäèè èðõîäèëî æåëàìèå ñ÷àðòâîâàòù â âîéìå.
Ответственность за произошедшую трагедию автор всецело возложил на СССР: «Нацию
привела к войне неспровоцированная советская агрессия», поэтому «финны могли избежать
войны... если бы только подняли белый флаг в ответ на военные действия Советов в июне
1941 г.»
169
. ×èòàÿ ýòî, óèìðêèé èðòîðèê Â. Íèèòåíàà äàë òàêñþ îôåìêñ ðàáîòå Ä. Âñîðèìåìà, èç êîòîðîé
ðëåäñåò åå ìàôèîìàëèðòè÷åðêàÿ ìàïðàâëåììîðòù
170
.
В целом в первой половине 1960-х годов откровенно консервативные взгляды
преобладали в научно-исследовательских работах финских историков. Устойчиво продолжали
сохраняться и старые представления о том, что «страна оказалась в войне под ногами великих
держав против ее желания»
171
.
Показательной в этом отношении стала книга финского историка Хейкки Яланти,
посвященная событиям 1940— 1941 гг. Издав ее первоначально в 1966 г. на французском
языке в Швейцарии, затем он опубликовал ее и в Финляндии
172
. Êàê ðàí ïðåäíåò èððëåäîâàìèÿ,
òàê è êîìôåïòñàëùìøå ïîðòðîåìèÿ ßëàìòè îêàçàëèðù â ôåëîí ìåäàëåêè îò âçãëÿäîâ À. Êîðõîìåìà. Â êìèãå
ïî÷òè âðå âìèíàìèå ðîððåäîòî÷åìî ìà îòìîøåìèÿõ Òèìëÿìäèè ð Ãåðíàìèåé è ÈÈÈÐ. Îá÷ñþ æå êàðòèìñ îì
èçîáðàçèë ðëåäñþ÷èí îáðàçîí: «íåæäñ íàðòîí è èþìåí 1941 ã. Òèìëÿìäèÿ ðòàëà æåðòâîé ìå çàâèðÿ÷èõ îò
ìåå ðîáøòèé» è äàæå «îêàçàëàðù ïåøêîé ìà ãåðíàìðêîé øàõíàòìîé äîðêå»
173
. Âîïðîð æå î òîí, «íîãëà ëè
Òèìëÿìäèÿ èçáåæàòù âîéìø, ìå ïðåäðòàâëÿåòðÿ âîçíîæìøí âøÿðìèòù ïñòåí èðòîðè÷åðêîãî èððëåäîâàìèÿ»,
— ð÷èòàåò X. ßëàìòè
174
.
Позднее в финской исторической литературе отмечалось, что работа Яланти позволила
лишь сделать отдельные уточнения, но не внесла ничего существенного в изучение событий
1940-1941 гг.
175
Однако именно тогда, когда позиции Корхонена в исторической науке, казалось, являлись
незыблемыми, а его выводы о периоде 1940-1941 гг. представлялись безупречными, все же
некоторые финские историки концепцию Корхонена стали уже осторожно критиковать.
Первым в Финляндии, кто пытался объективно оценить события, связанные с участием ее в
войне на стороне Германии, был исследователь уже нового поколения — Туомо Полвинен,
ставший затем профессором Хельсинского университета. В опубликованной им в 1964 г.
165
Ibid. S. 178.
166
Wuorinen J. A History of Finland. New York; London, 1965. P. IX.
167
Ibid. P. 385.
168
Ibid. P. 386.
169
Ibid. P. 369.
170
Niitemaa V. Suomen historiaa amerikkalaisen silmin // Historiallinen Aikakauskirja. 1966. N 2. S. 133-136.
171
Junnila T. Suomen taistelu turvallisuudestaan ja puolueettomuudestaan: katsaus Suomen ulkopolitiikkaan
maan itsenäisyyden aikana. Porvoo; Hels., 1964. S. 141.
172
Jalanti H. La Finlande dans l'eteau germano-soviétique 1940-1941. Neuchâtel (Suisse), 1966; Jalanti H.
Suomi puristuksessa 1940-1941. Hels., 1966.
173
Jalanti H. Suomi puristuksessa 1940-1941. S. 368, 369.
174
Ibid. S. 374.
175
См.: Rusi A. Lehdistцsensuuri jatkosodassa. Sanan valvonta sodankдynnin vдlineenд 1941-1944. Hels.,
1982. S. 37.
работе «Финляндия в политике великих держав 1941-1944 гг.»
176
îì ñæå îòõîäèò îò
ãîðïîäðòâñþ÷èõ òîãäà âçãëÿäîâ Êîðõîìåìà. Õîòÿ Ïîëâèìåì â ïðåäèðëîâèè ê ðâîåé ðàáîòå è âøðàæàë À.
Êîðõîìåìñ áëàãîäàðìîðòù çà òî, ÷òî îì «ïîëìîðòùþ ïðî÷èòàë ïîäãîòîâëåììñþ ðñêîïèðù è ðäåëàë íìîãèå ôåììøå
çàíå÷àìèÿ»
177
, ðàíî ðîäåðæàìèå ýòîé ðàáîòø ñæå ìå ïîäòâåðæäàëî ïðåæìèå êîìôåïòñàëùìøå ïîðòðîåìèÿ
Êîðõîìåìà.
Опираясь на новые документальные материалы и на расширившийся к тому времени круг
источников, Т. Полвинен убедительно продемонстрировал, как Финляндия сама определила
свой путь в бурных событиях войны, а вовсе не двигалась по воле стихийного течения.
Фактический материал, который приводится в работе, позволял уже начать процесс
«потопления сплавного бревна». Однако книга этого исследователя в целом была посвящена
более позднему периоду — участию Финляндии в войне, и поэтому пока было трудно
утверждать, что концепция А. Корхонена в явном виде была поставлена под сомнение именно
этим научным исследованием.
Но уже тогда начала подниматься «новая волна» изучения вопроса о вступлении
Финляндии во вторую мировую войну. Толчком для более серьезного рассмотрения финскими
историками данной проблемы стало появление за рубежом новых работ, посвященных
периоду 1940-1941 гг. и политике Финляндии
178
. Íà îðìîâå ðàìåå ìåèçâåðòìøõ äîêñíåìòîâ â ðåðåäèìå
1960-õ ãîäîâ âøøëè âåðùíà îáðòîÿòåëùìøå èððëåäîâàìèÿ èðòîðèêîâ Õàìðà Êðîðáè (ÈØÀ) è Àìòîìè Àïòîìà
(Âåëèêîáðèòàìèÿ)
179
.
В них достаточно аргументировано опровергалась теория так называемого «сплавного
бревна». Авторы показали несостоятельность утверждения о стихийном вовлечении
Финляндии в войну, подтвердив фактическим материалом то, что финское руководство
целеустремленно шло к военному сотрудничеству с Германией, а все детали агрессии против
СССР были с нею заранее согласованы.
В частности, опираясь на проведенный им анализ фактического материала, X. Кросби
пришел к следующему заключению: тогда «нейтралитет Финляндии уже был заменен тайным
договором, согласно которому боевые части Германии сосредоточились у восточной
финляндской границы с единственной целью осуществить нападение на финского соседа —
нападение, о котором Финляндия, вне всякого сомнения, знала и, со своей стороны,
стремилась в нем участвовать»
180
. Âøâîäø, ê êîòîðøí ïðèøåë X. Êðîðáè, áøëè ðäåëàìø ìà îðìîâå
èðïîëùçîâàìèÿ ðÿäà ìîâøõ ìåíåôêèõ àðõèâìøõ íàòåðèàëîâ äèïëîíàòè÷åðêîãî è âîåììîãî õàðàêòåðà.
Однако введенные им в научный оборот источники не являлись такими, которые все
безусловно и четко доказывали. И, естественно, на это сразу обратили внимание оппоненты
Кросби. В частности, отмечалось, что «автору из-за недостатка источников приходится
заполнять пробелы своими собственными рассуждениями»
181
.
В свою очередь, в исследованиях А. Аптона большое внимание уделялось тому
обстоятельству, что определяющим судьбу Финляндии в 1940-1941 гг. оказался «небольшой
круг лиц». Именно его представители решающим образом повлияли на выбор Финляндией
пути участия во второй мировой войне на стороне Германии. Критически подходя к позиции,
занятой финскими историками в оценке рассматриваемых событий, он, в частности,
квалифицировал взгляды профессора Л. Пунтила как несостоятельные, особенно это касалось
его утверждений о том, что правительство Финляндии якобы «не могло в 1940-1941 гг.
помешать своему военному руководству приступить к военному планированию вместе с
Германией»
182
.
В Финляндии публикации Аптона были встречены весьма неодобрительно. Так, в
хельсинкском историческом журнале генерал-лейтенант финской армии Т. В. Вильянен
подверг суровому разбору ряд положений Аптона, содержащихся в его книге «Финляндия в
176
Polvinen T. Suomi suurvaltojen politiikassa 1941-1944. Porvoo; Hels., 1964.
177
Ibid. S. VI.
178
См.: Reimaa M. Puun ja kuoren vдlissд. Rytin toinen hallitus (27.3-20.12.1940). Ulkopoliittisten
vaihtoehtejen edessд. S. 11; Seppдlд H. Suomi hyцkkддjдnд 1941. S. 6.
179
Krosby H. P. 1) Nikkelidiplomatiaa Petsamossa 1940-1941. Hels., 1966; 2) Suomen valinta 1941. Hels.,
1967; 3) Finland, Germany and the USSR, 1940-1941. Milwaukee and London, 1968; Upton A. F. 1) Finland
in Crisis 1940-1941. London, 1964; 2) Välirauha. Hels., 1965.
180
Krosby H. P. Suomen valinta 1941. S. 11.
181
The English Historical Review. Vol. 85. N 336. P. 634.
182
Ibid. Vol. 92. N 365. P. 939.
кризисе 1940-1941 гг.»
183
.
В целом, однако, переведенные на финский язык книги Кросби и Аптона оказали
существенное воздействие на научные круги интересующихся историей страны. Стремление
понять, как случилось, что Финляндия оказалась вовлеченной в войну, стали проявлять
многие, это касалось и руководящих политических деятелей. Президент Урхо Кекконен,
неоднократно касавшийся этого вопроса, в одном из публичных выступлений определил свое
отношение к нему так: «Финляндия фактически присоединилась к этому фронту
(гитлеровской коалиции. — В. Б.) в 1940 году. Не полностью выяснено, когда и как это
произошло»
184
.
Естественно, высказывание президента не могло остаться незамеченным. Позиции А.
Корхонена и его последователей в этой обстановке были заметно поколеблены. Более того, о
необходимости пересмотра прежних исторических концепций начали активно выступать
наиболее авторитетные финские исследователи. В частности, академик Кустаа Вилку-на
выступил с критикой концепции А. Корхонена, обратив внимание на сам факт атаки с
территории Финляндии СССР уже 22 июня 1941 г. Он отметил, что такое действие
происходило абсолютно согласованно между германскими и финскими военными лицами, и,
ссылаясь на имевшиеся в его распоряжении документы, заявил, что финский маршал был
информирован о плане «Барбаросса» еще 20 декабря 1940 г.
185
Такие выступления побуждали продолжить исследование событий минувшей войны. Это
прежде всего касалось историков послевоенного поколения
186
. Óåïåðù ìàðòñïèëà î÷åðåäù
ðêàçàòù ðâîå ðëîâî ìîâîíñ ïîêîëåìèþ óèìðêèõ èððëåäîâàòåëåé, êîòîðøå ìå áøëè îòÿãî÷åìø ãðñçîí
êîìðåðâàòèçíà ïðîøëøõ ëåò. Ê òîíñ æå ìà ðñáåæå 1960-1970-õ ãîäîâ ïîÿâèëàðù âîçíîæìîðòù èçñ÷àòù
ðàìåå çàêðøòøå äîêñíåìòø óèìëÿìäðêèõ è çàðñáåæìøõ àðõèâîâ, à òàêæå è äðñãèå âàæìøå èðòî÷ìèêè.
Одним из первых, кто по-новому подошел к рассмотрению проблемы вступления
Финляндии во вторую мировую войну был военный историк X. Сеппяля
187
. Îì ìà÷àë ðâîþ
àêòèâìñþ òâîð÷åðêñþ ìàñ÷ìñþ äåÿòåëùìîðòù â êîìôå 1960-õ ãîäîâ, âîçãëàâèâ òîãäà âîåììî-èðòîðè÷åðêèé
îòäåë â èððëåäîâàòåëùðêîí ôåìòðå óèìðêîé àðíèè. Èàíî ðëñæåáìîå ïîëîæåìèå îáñðëîâèëî åãî áîëùøèé äîðòñï
ê óèìðêèí àðõèâìøí äîêñíåìòàí è äðñãèí èðòî÷ìèêàí òîãî ïåðèîäà. È äðñãîé ðòîðîìø, ïðîøåäøèé ðëîæìøé
ïñòù îò ðîëäàòà — ñ÷àðòìèêà âîéìø 1941-1944 ãã. äî ðòàðøåãî îóèôåðà, ìàñ÷ìîãî ðàáîòìèêà, X. Èåïïÿëÿ
íîã áîëåå ãëñáîêî àìàëèçèðîâàòù ñ÷àðòèå Òèìëÿìäèè â âîéìå.  ðåçñëùòàòå îì ìå ðòàë ïîðëåäîâàòåëåí
âçãëÿäîâ ïðèâåðæåìôåâ ðõåíø Êîðõîìåìà è ðâîåãî ðñêîâîäèòåëÿ, ìà÷àëùìèêà èððëåäîâàòåëùðêîãî ôåìòðà
ãåìøòàáà ïîëêîâìèêà Ê. Ðèêîëà, ð÷èòàâøåãîðÿ òîãäà îäìèí èç âåäñ÷èõ â èððëåäîâàìèè âîåììîé èðòîðèè
Òèìëÿìäèè
188
.
В своей первой крупной работе «Битва за Ленинград и Финляндия» X. Сеппяля пришел к
выводу, что «после окончания зимней войны в Финляндии сравнительно скоро начали искать
пути сближения с Германией», поскольку финское руководство считало, что «Германия может
помочь Финляндии или, во всяком случае, окажет политическую поддержку» в
противостоянии Советскому Союзу
189
. Ê òîíñ æå, îòíå÷àë îì, «îáå ðòîðîìø ðòðåíèëèðù ê ñëñ÷øåìèþ
îòìîøåìèé, ïðè÷åí óèììø ìå íåìùøå, ÷åí ìåíôø»
190
. Åðòåðòâåììî, ÷òî òàêîå ñòâåðæäåìèå ðîâðåí ìå
ñêëàäøâàëîðù â ðõåíñ Àðâè Êîðõîìåìà î «ïëøâñ÷åí ïî òå÷åìèþ áðåâìå».
Владея русским языком, X. Сеппяля имел возможность пользоваться разносторонней
источниковой базой и достиг значительно больших результатов, чем другие историки, при
этом он смог критически оценить существующую мемуарную литературу. В частности,
Сеппяля весьма внимательно прослеживает процесс установления тесных связей финского
военного командования с вермахтом и цели, которые преследовало в этом отношении
183
Viljanen T. V. Suomen kriisi 1940-1941 // Historiallinen Aikakauskirja. 1965. N 1. S. 44-46.
184
Кекконен У. К. Финляндия и Советский Союз. Ð., 1975. C. 222.
185
См.: Бартеньев Т., Комиссаров Ю. Тридцать лет добрососедства. К истории советско-финляндских
отношений. М., 1976. С. 44.
186
См.: Nevakivi J. Historioitsijan kysymyksiä “Suomelle 1941”. S. 148-149.
187
Seppälä H. 1) Taistelu Leningradista ja Suomi. Porvoo; Hels., 1969; 2) Itsenдisen Suomen
puolustuspolitiikka ja strategia. Porvoo; Hels., 1974; 3) Suomi hyцkkддjдnд 1941.
188
К. Микола являлся автором концептуальной по тем временам статьи «Оценка форм и причин
германо-финского сотрудничества в 1940-41 гг. » (Mikola K. F. Vuosien 1940-1941 suomalais-saksalaisen
yhteistoiminnan tarkoitusperien ja muotojen tarkastelua // Taide ja Ase. 1967. N 25), где весьма активно
поддерживал взгляды А. Корхонена.
189
Seppдlд H. Taistelu Leningradista ja Suomi. S. 98.
190
Ibid.
политическое и военное руководство своей страны.
Еще более обстоятельно X. Сеппяля изложил развитие событий в указанном направлении
в следующей своей работе — «Финляндия как агрессор 1941 г.», которая затем частично была
переведена на русский язык
191
.  ìåé îì îòíå÷àë, ÷òî «óèìðêèå èððëåäîâàòåëè è àâòîðø íåíñàðîâ ìå
åäèìø îòìîðèòåëùìî... òîãî, êàê Òèìëÿìäèÿ âðòñïèëà â âîéìñ». Ïî åãî íìåìèþ, ýòî ðòàëî ðëåäðòâèåí òîãî, ÷òî
«â ðàðïîðÿæåìèè èððëåäîâàòåëåé áøëè ïðîòèâîðå÷èâøå èðõîäìøå íàòåðèàëø è ê òîíñ æå íîëîäøå àâòîðø
îòìîðÿòðÿ ê äàììîíñ âîïðîðñ âåðùíà ÷ñâðòâèòåëùìî»
192
. Âíåðòå ð òåí, ð÷èòàë Èåïïÿëÿ, ìåðåäêî
èððëåäîâàòåëè, êîòîðøå ñæå ðàìåå çàìèíàëèðù âîïðîðîí âðòñïëåìèÿ Òèìëÿìäèè âî âòîðñþ íèðîâñþ âîéìñ, ïî
ïîëèòè÷åðêèí ðîîáðàæåìèÿí ðòðåíèëèðù «îòáðàðøâàòù äåéðòâèòåëùìøå óàêòø èëè, ìå çìàÿ ïðàâäø,
çà÷è÷àëè ðåøåìèÿ óèìðêîãî âîåììîãî ðñêîâîäðòâà»
193
.
Со своей стороны, X. Сеппяля подошел к этой теме с точки зрения военного
исследователя-историка и попытался ответить на вопросы: почему Финляндия включилась
именно в агрессивную войну, и служило ли участие в ней Финляндии стратегическим целям
Германии?
194
Автор подчеркнул, что финляндское руководство совершило ряд стратегических ошибок.
«Грубейшая ошибка при определении целей войны Финляндии, — считал он, — заключалась
в несоизмеримости замыслов со своими собственными силами». Причем избранный курс
основывался на уверенности в победе Германии и недооценке военных возможностей
Советского Союза
195
. Äàëåå óèìðêèé èðòîðèê â îäìîé èç ðâîèõ ðàáîò, àìàëèçèðñÿ îïåðàòèâìøå ïëàìø
Òèìëÿìäèè â ðâÿçè ð ñ÷àðòèåí åå â âîéìå ìà ðòîðîìå óàøèðòðêîé Ãåðíàìèè, îòíå÷àë èõ ÿâìî
ìàðòñïàòåëùìøé õàðàêòåð, ïîðêîëùêñ â ìèõ âøðàæàëîðù ðòðåíëåìèå îòòîðãìñòù îò Èîâåòðêîãî Èîþçà
÷àðòù åãî òåððèòîðèè, ïðè÷åí ïðîÿâëÿëàðù îðîáàÿ «çàèìòåðåðîâàììîðòù â Âîðòî÷ìîé Êàðåëèè».
Ðåàëèçàôèÿ æå ðòðàòåãè÷åðêèõ ôåëåé, ð÷èòàåò Èåïïÿëÿ, ìàõîäèëàðù ïî ðñ÷åðòâñ «â çàâèðèíîðòè îò
äåéðòâèé âîîðñæåììøõ ðèë Ãåðíàìèè, îò åå ñðïåõîâ èëè ïîðàæåìèè»
196
.
Бесспорно, решительно выразив отличные от общеизвестных в Финляндии взглядов,
Хельге Сеппяля занял особое место в финляндской исторической науке. По существу его
творчество отразило новое направление в Финляндии историографии второй мировой войны.
В то время и за рубежом продолжали появляться исследования, касавшиеся отдельных
проблем, связанных со вступлением Финляндии в войну. В 1973 г. вышла книга шведского
историка Вильгельма Карлгрена «Шведская внешняя политика 1939-1945»
197
. Ýòà ðàáîòà è â
ìàðòîÿ÷åå âðåíÿ ÿâëÿåòðÿ åäâà ëè ìå îðìîâìøí ïðîèçâåäåìèåí, â êîòîðîí äîâîëùìî ïîäðîáìî ðàððíàòðèâàþòðÿ
âîïðîðø, êàðàþ÷èåðÿ íåæäñìàðîäìîãî ïîëîæåìèÿ Øâåôèè â ãîäø âòîðîé íèðîâîé âîéìø. Ïðè÷åí îòëè÷èòåëùìîé
÷åðòîé êìèãè ðòàëî òî, ÷òî îìà áøëà ìàïèðàìà ð èðïîëùçîâàìèåí çìà÷èòåëùìîãî êîëè÷åðòâà äîêñíåìòîâ
âìåøìåé ïîëèòèêè Øâåôèè, êîòîðøå ïðåæäå áøëè ìåäîðòñïìø äëÿ èðòîðèêîâ è êîòîðøå èðïîëùçîâàë â ðâîåé
ðàáîòå Â. Êàðëãðåì.
В этом отношении особое внимание привлекает глава, посвященная событиям 1940—1941
гг. В ней автор затронул политику, характеризовавшую шведскую солидарность в отношении
Финляндии и позицию СССР по данному вопросу. В. Карлгрен на весьма обширном
материале показал, как в Швеции летом 1940 г. проявляли большую тревогу по поводу
возможного нового обострения финляндско-советских отношений и опасались возникновения
в такой ситуации войны
198
.
В целом работа Карлгрена свидетельствовала о наличии перспектив в изучении проблемы
вступления Финляндии во вторую мировую войну, поскольку далеко не все в этом вопросе
было исследовано. По этому поводу профессор Т. Полвинен особо отметил, что в Швеции все
еще сохраняются ограничения в доступе к дипломатическим документам, касающимся
Советского Союза и Финляндии
199
.
Показателем интереса шведских историков к рассматриваемой теме явилась и вышедшая
тогда же работа «Швеция перед операцией "Барбаросса". Шведский нейтралитет в 1940—
191
Seppälä H. Suomi hyцkkддjдnд 1941 (русск. перевод: Сеппяля X. В кильватере Германии // Север.
1988. № 7).
192
Seppälä H. Suomi hyôkkääjänä 1941. S. 5.
193
Ibid.
194
Ibid. S. 6.
195
Ibid. S. 110.
196
Seppälä H. Itsenäisen Suomen puolustuspolitiikka ja strategia. S. 212-213.
197
Carlgren M. W. Svensk utrikespolitik 1939-1945. Stockholm, 1973.
198
Ibid. S. 206-210.
199
Polvinen T. Ruotsin ulkopolitiikka 1939-1945 // Historiallinen Aikakauskirja. 1975. N 1. S. 79.
1941», которая была написана Лайфом Бьеркманом
200
. Æàíåòèí, ÷òî ÷åðåç ÷åòøðå ãîäà îìà áøëà
èçäàìà â ðîêðà÷åììîí âèäå è ìà óèìðêîí ÿçøêå ïîä ìàçâàìèåí «Ïñòù Òèìëÿìäèè â âîéìñ 1940-1941»
201
. Â
àììîòàôèè ê ýòîé êìèãå îòíå÷àëîðù, ÷òî â ìåé ïðåæäå âðåãî ïðåäðòàâëÿåò èìòåðåð, êàê «øâåäðêèå
äèïëîíàòø è âîåììøå ïîëñ÷àëè îò óèììîâ ðâåäåìèÿ, êîòîðøå îìè ðêðøâàëè îò äðñãèõ», è ÷òî «øâåäø èíåëè
äàæå îò âîåììîãî ðñêîâîäðòâà Òèìëÿìäèè äàììøå î ïëàìàõ ðîððåäîòî÷åìèÿ âîéðê, î ïåðåíå÷åìèè è ðàçíå÷åìèè
ìåíåôêîé àðíèè è äðñãñþ ÷èðòî êîìóèäåìôèàëùìñþ èìóîðíàôèþ». Óàêèí îáðàçîí, â ýòîí èððëåäîâàìèè áøëà
ïðåäïðèìÿòà ïîïøòêà âøÿðìèòù ïðîáëåíñ âðòñïëåìèÿ Òèìëÿìäèè â âîéìñ ïîä ñãëîí çðåìèÿ àìàëèçà òîé
èìóîðíàôèè, êîòîðàÿ òîãäà ïîðòñïàëà â Èòîêãîëùí.
В своей работе Бьеркман опирался прежде всего на секретные архивные документы
шведского Министерства иностранных дел, а также оборонительного штаба. Автор
подчеркнул, что ему удалось «просмотреть все те материалы, которые хотелось бы видеть»
202
.
×òî æå êàðàåòðÿ êàðòèìø, êîòîðñþ îì ðåêîìðòðñèðîâàë, òî îìà ìå îðòàâëÿëà ìèêàêèõ ðîíìåìèé â òîí, ÷òî
Òèìëÿìäèÿ ïîðëåäîâàòåëùìî ðïîëçàëà â ëîìî óàøèðòðêîãî áëîêà è òåí ðàíøí èð÷åðïøâàëà «âîçíîæìîðòù
îðòàâàòùðÿ ìåéòðàëùìîé â êîìóëèêòå íåæäñ Ãåðíàìèåé è Èîâåòðêèí Èîþçîí»
203
. Èç ðàáîòø ðëåäîâàëî, ÷òî
ïåðèîä 1940-1941 ãã. îòëè÷àëî çàíåòìîå ðñæåìèå óèìðêî-øâåäðêèõ êîìòàêòîâ ìà ïðàâèòåëùðòâåììîí ñðîâìå,
à ýòî ïðèâåëî ê òîíñ, ÷òî «âåðìîé 1941 ã. Øâåôèÿ îêàçàëàðù ñæå ìåðïîðîáìîé âëèÿòù ìà Òèìëÿìäèþ â
ïðèìÿòèè åþ êàêèõ-ëèáî ðåøåìèé». Ïðè÷åí â Èòîêãîëùíå äàæå äèïëîíàòø ïðèøëè â ýòî âðåíÿ ê âøâîäñ, ÷òî
Òèìëÿìäèÿ «çàøëà òàê äàëåêî, ÷òî îðìîâîïîëàãàþ÷èå ðåøåìèÿ â îòìîøåìèè âìåøìåé ïîëèòèêè ðòðàìø ìå íîãñò
ñæå ïðèìèíàòùðÿ â Õåëùðèìêè»
204
(èíåëîðù â âèäñ, ÷òî îìè ðòàëè èðõîäèòù èç Ãåðíàìèè).
Однако полное отсутствие ссылок на используемые источники и литературу, которые бы
подтверждали приводимые автором сведения, безусловно, несколько снижали научную
значимость данной работы. Существенным недостатком являлось и то, что в книге очень
ограниченно привлекались новые оригинальные сведения, почерпнутые из архивных
источников относительно финско-советских отношений.
Тем не менее процесс вступления Финляндии во вторую мировую войну продолжал
приковывать внимание за рубежом, и это было отчасти свидетельством того, что финские
исследователи сами еще не смогли до конца ответить на ряд кардинальных вопросов этой
проблемы. Известный финский историк О. Вехвиляйнен вынужден был откровенно признать,
что «в первой половине 1970-х годов стало очевидно, что раскрытие картины участия
Финляндии во второй мировой войне находится далеко не на самом высоком уровне,
особенно, если сравнить с тем, каково положение в данном смысле в других странах». По его
словам, в соседней Швеции, в частности, был «дан ход обширному и хорошо финансируемому
проекту "Швеция и вторая мировая война"»
205
.
И все же настойчивость финских историков в 1970-е годы в исследовании проблемы
участия Финляндии во второй мировой войне дало свой результат. Начал осуществляться
научно-исследовательский проект по дальнейшей разработке истории Финляндии в годы
второй мировой войны, условно названный «Суома»
206
. Èàíà èäåÿ ýòîãî ïðîåêòà âîçìèêëà â
«Èðòîðè÷åðêîí îá÷åðòâå Òèìëÿìäèè» â 1971 ã. è ðâèäåòåëùðòâîâàëà î æåëàìèè óèìðêèõ ñ÷åìøõ ðîçäàòù
óñìäàíåìòàëùìøé òðñä, â êîòîðîí áøëè áø ïðåäðòàâëåìø âðå àðïåêòø ñ÷àðòèÿ ðòðàìø âî âòîðîé íèðîâîé
âîéìå. Ðåàëèçàôèÿ ýòîãî ïðîåêòà îðñ÷åðòâëÿëàðù ãðñïïîé âåäñ÷èõ óèìðêèõ èðòîðèêîâ âî ãëàâå ð
ïðîóåððîðîí Îëëè Âåõâèëÿéìåìîí. Â ïðîãðàííå ïðåäïîëîãàëîðù îáðàòèòù îðîáîå âìèíàìèå èððëåäîâàòåëåé ìå
ðòîëùêî ìà ðàí õîä áîåâøõ äåéðòâèé, êîòîðøå áøëè ñæå ïîäðîáìî îðâå÷åìø, ðêîëùêî ìà ìåäîðòàòî÷ìî
ðàçðàáîòàììøå âîïðîðø: âìåøìåïîëèòè÷åðêîå ïîëîæåìèå Òèìëÿìäèè, ýêîìîíè÷åðêèå ïðîáëåíø, âëèÿìèå âîéìø ìà
îá÷åðòâåììñþ æèçìù, äåÿòåëùìîðòù ðàçëè÷ìøõ ïàðòèé, à òàêæå ìà ðàçâèòèå êñëùòñðø è ðåëèãèè.
К середине 1980-х годов в рамках принятого проекта было выполнено 8 диссертационных
работ, и в целом на новый более высокий уровень поднялось исследование периода 1939-1945
гг. в ряде университетов страны и в военно-научном центре финской армии
207
. Êðîíå òîãî,
ñðïåøìàÿ ðåàëèçàôèÿ ïðîåêòà «Èñîíà» ïîçâîëèëà, ìåðíîòðÿ ìà èíåþ÷èåðÿ ðàçëè÷èÿ âî âçãëÿäàõ ðÿäà
200
Björkman L. Sverige infцr Operation Barbarossa. Svensk neutralitetspolitik 1940-1941. Stockholm, 1971
201
Bjôrkman L. Suomen tie sotaan 1940-41. Hels., 1975.
202
Ibid. S. 13.
203
Ibid. S. 8.
204
Ibid. S. 8-9.
205
Vehviläinen O. Toisen maailmansodan ajopuukeskustelun jдlkeen — kysymyksiд, tuloksia, tavoitteita //
Historiallinen Arkisto. 1986. N 88. S. 156.
206
SUOMA. Suomi toisessa maailmansodassa — projektin julkaisuja. Hels., 1975; Historiallinen
Aikakauskirja. 1975. N 4. S. 328-330; Sotilasaikakauslehti. 1981. N 9. S. 619-621.
207
Historiallinen Arkisto. 1986. N 88. S. 157; Kansakunta sodassa. Osa 1. Hels., 1989. S. 8.