Барышников В.Н. Вступление Финляндии во Вторую мировую войну. 1940-1941 гг
Подождите немного. Документ загружается.
отношению к Финляндии. «После своей первой войны с русскими, — признавал он, —
финны... предложили установить германский протекторат». Но, как выразился он, «не
сожалеет, что отклонил тогда это предложение... Было гораздо правильнее сохранить такой
народ в качестве союзника, нежели включить в германский рейх, ибо это вызвало бы только
трудности»
451
.
Единственное, что Германия могла себе позволить, это начать скрытные поставки
Финляндии оружия. Именно тогда Берлин стал осторожно поддерживать финские заказы на
приобретение военного снаряжения
452
. Ïðè÷åí ýòî ïðîèðõîäèëî ïî âîçíîæìîðòè ìåîóèôèàëùìî è ÷åðåç
÷àðòìøå òîðãîâøå êîíïàìèè. Îäìîâðåíåììî ñæå ðòàëè ïîðòñïàòù è ïåðâøå ðâåäåìèÿ î òîí, ÷òî «â Ãåðíàìèè
ðêîðî ïðîèçîéäñò äîâîëùìî ðàäèêàëùìøå ïåðåíåìø â îôåìêå âðåé îáðòàìîâêè»
453
.
Тем не менее о том, что рейх начал предпринимать действия «на финском направлении»,
стали замечать и за рубежом. В Швеции и Англии тогда уже обращали на это пристальное
внимание
454
. Áîëåå òîãî, ñæå ïî êîðâåììøí äàììøí ðòàìîâèëîðù î÷åâèäìî, ð êàêèí ýìòñçèàçíîí â ñçêèõ
ïðàâèòåëùðòâåììøõ êðñãàõ Òèìëÿìäèè áøëà âîðïðèìÿòà íåìÿâøàÿðÿ ðèòñàôèÿ â ðàçâèòèè ãåðíàìî-óèìðêèõ
îòìîøåìèé. Äàæå Êèâèíÿêè ñëîâèë ïðîèðõîäèâøèå çäåðù ïåðåíåìø â ìàðòðîåìèÿõ, êîãäà ïðèåçæàë èç
Ãåðíàìèè â Õåëùðèìêè. Ýòî ÿâðòâñåò èç åãî äèïëîíàòè÷åðêîé ïåðåïèðêè.
«Я заметил, — отмечал он, — что допускается вполне возможное возникновение войны
между Германией и Россией», и, в свою очередь, рекомендовал «способствовать этому».
Будучи, конечно, осведомлен относительно высказываний Вейссауера, посланник
подтверждал, что в рейхе подобные речи слышатся «почти повсеместно и особенно среди
высокопоставленных лиц»
455
. Óàêàÿ èìóîðíàôèÿ, åðòåðòâåììî, îêàçøâàëà âîçäåéðòâèå ìà óèìðêîå
ðñêîâîäðòâî è çàðòàâëÿëà ðàçíøøëÿòù î òîí, êàê âðå ýòî íîæåò êîðìñòùðÿ Òèìëÿìäèè. Ðèìèðòð èìîðòðàììøõ
äåë Âèòòèìã õîòåë ïîëñ÷èòù ÷åòêèé îòâåò îò ìåíåôêîãî ïîðëàììèêà Áëþõåðà ìà âîïðîð î òîí, êàêîâà áñäåò
ïîçèôèÿ Ãåðíàìèè â ðëñ÷àå, åðëè «Èîâåòðêèé Èîþç ìàïàäåò ìà Òèìëÿìäèþ»
456
.
В целом Финляндия еще не имела никаких гарантий относительно того, что рейх окажет
ей какую-либо реальную военную помощь. Более того, усиление финско-германских связей не
могло не настораживать СССР, что также сковывало финское руководство. В Хельсинки
понимали, с каким напряжением Советский Союз следит за развитием германо-финляндского
сотрудничества. Уже 30 июня Ю. К. Паасикиви, чутко улавливая происходящие в финской
столице перемены, старался предостеречь свое руководство от недооценки реакции на это
СССР. Он сообщал из Москвы: «Знаю, что в Финляндии в настоящее время в некоторых
кругах проявляются различные спекуляции, имеющие в виду не что иное, как будущую
германо-советскую войну. Эти спекуляции могут здесь легко стать известными и усилят
недоверие по отношению к нам»
457
.
К этому также следует добавить, что в Финляндии в кругах генерального штаба в целом
истолковывали перспективы развития германо-финляндского сотрудничества в конце июля
1940 г. скорее еще как чисто теоретический вопрос и оценивали складывающуюся ситуацию
таким образом, что до поры до времени невозможно даже ожидать политической поддержки
со стороны Германии
458
.
Вместе с тем и посланник в Берлине Т. Кивимяки полагал, что в данных условиях следует
продолжать налаживание контактов, главным образом по линии экономического, а также
культурного сотрудничества. Он считал, что необходимо исходить из того, что
«непосредственное присоединение к державам оси на данном этапе не могло еще быть
сколько-нибудь реально обнадеживающим». Однако вместе с тем он не отрицал, что Германия
стала уже «действовать на пользу Финляндии» и теперь финляндский вопрос в Берлине «стоит
на повестке дня». Действительно, сведения, поступавшие от Кивимяки, фактически
451
Застольные беседы в ставке Гитлера (июль 1941 — июнь 1942 гг.) // Новая и новейшая история.
1992. № 4. С. 177.
452
Korhonen A. Barbarossa—suunnitelma ja Suomi. S. 105.
453
Terä M. V. Tienhaarassa. Hels., 1962. S. 21.
454
Reimaa M. Puun ja kuoren välissä. Rytin toinen hallitus (27.3-20.12.1940). Ulkopoliittisten vaihtoehtejen
edessä. S. 131; Nevakivi J. Ystävistä vihollisiksi. Suomi Englannin politiikassa 1940-1941. Hels., 1976. S. 43.
455
Ulkoasiainministeriцn arkisto (далее — UM). 5 C5.
456
Reimaa M. Puun ja kuoren välissä. Rytin toinen hallitus (27.3-20.12.1940). Ulkopoliittisten vaihtoehtejen
edessä. S. 134.
457
Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 7.
458
Reimaa M. Puun ja kuoren vдlissд. Rytin toinen hallitus (27.3-20.12.1940). Ulkopoliittisten vaihtoehtejen
edessд. S. 155.
соответствовали замыслам германского руководства. В финском же представительстве в
немецкой столице уже тогда начали считать, что еще «до победы над Англией может быть
предпринято наступление против России»
459
.
Тем временем финляндско-германские контакты становились все заметнее, и их все
труднее становилось скрывать. По данным советской разведки, уже с первых дней июля
наблюдался «наплыв в Хельсинки немцев, которые... чаще всего посещают МИД и Военное
министерство»
460
. Óðñäìî ðêàçàòù, ÷òî â äàììîí ðëñ÷àå èíåëîðù â âèäñ ïî ïîâîäñ «ìàïëøâà ìåíôåâ» —
âîçíîæìî, ðîâåòðêàÿ ðåçèäåìòñðà â Òèìëÿìäèè òîãäà ïîëñ÷èëà ïåðâñþ èìóîðíàôèþ î ïåðåãîâîðàõ Ë.
Âåéððàñåðà. Íî, ðñäÿ ïî âîðïîíèìàìèÿí Å. Èèìèôøìà, äëÿ ðîâåòðêîãî ïîëïðåäðòâà áøëî ÿðìî, ÷òî
«ïðàâèòåëùðòâî Ðþòè ÷åðåç ðâîåãî ïîðëà â Áåðëèìå âåäåò âàæìøå, î÷åìù ðåêðåòìøå ïåðåãîâîðø,
êàðàþ÷èåðÿ Èîâåòðêîãî Èîþçà»
461
.
Германо-финляндская активность проявлялась и в деятельности немецкого посланника В.
Блюхера, который решительно поддерживал идею развития финского сближения с Германией.
Имея соответствующие инструкции не афишировать процесс германо-финляндского
сотрудничества, он все же начал позволять себе достаточно прямолинейные высказывания в
присутствии иностранных дипломатов о том, что в новых условиях «Финляндии не нужно
будет бояться СССР, поскольку она станет находиться под защитой Германии»
462
. Âîçíîæìî,
òàêàÿ ïðÿíîëèìåéìîðòù åãî çàÿâëåìèÿ áøëà ðâÿçàìà ð òåí, ÷òî ðòàòð-ðåêðåòàðù Ðèìèðòåððòâà
èìîðòðàììøõ äåë ðåéõà Âàéôçåêêåð 6 àâãñðòà îðèåìòèðîâàë Áëþõåðà ìà òî, ÷òî «óèìëÿìäðêèé âîïðîð
ðòàìîâèòðÿ ìåðêîëùêî áîëåå âàæìøí, ÷åí äàæå êàçàëîðù ýòèí ëåòîí»
463
.
Таким образом, лето 1940 г. стало по существу временем, когда происходил перелом в
определении перспектив будущего развития финско-германских отношений. Берлин,
приступив к разработке плана «Барбаросса», теперь уже продумывал схему подключения к
готовящейся операции вероятных союзников, включая Финляндию. В данном смысле уже
предпринимались первые шаги, направленные на возможное объединение усилий двух
государств в войне против Советского Союза. При этом Хельсинки сознательно и откровенно
поддерживали эти устремления Берлина. Но было очевидно, что новая фаза формирующихся
финско-немецких отношений и угроза военного сближения между ними не могли не
волновать Москву. Все это создавало весьма сложный узел противоречий, в центре которых
оказывалась Финляндия.
НОВАЯ «СОВЕТСКАЯ ВОЕННАЯ ОПАСНОСТЬ»?
Усиление германо-финляндских связей летом 1940 г. сразу же вызывало особую
озабоченность руководства СССР. Безусловно, этому способствовали многочисленные
сообщения о расширении контактов рейха с Финляндией, которые поступали в Москву из
советского представительства в Хельсинки. По этому поводу Ю. К. Паасикиви предупреждал
свое руководство о том, что в Финляндии, «очевидно, имеется широкая разведывательная сеть
Советского Союза, в силу чего надо быть исключительно осторожными в разговорах»
464
.
Действительно, немецко-финские контакты становились настолько очевидными, что
советское полпредство в Хельсинки вынуждено было даже «забить тревогу». 1 августа
полпред И. С. Зотов направил в тревожном духе донесение в Москву, в котором задавал
Молотову вопрос: «Можем ли мы уступать немцам Финляндию?» Сам же отвечая на это,
писал: «Нет, не можем. Нам не безразлично, кто и как будет помогать Финляндии. Наконец,
мы не можем допускать, чтобы идея реванша, вынашиваемая правящей кликой, и работа по
созданию связей с Германией увенчалась успехом и была бы закреплена». По словам
полпреда, в этой ситуации необходимо «отрезать все пути новой ориентации Финляндии» и
«сделать еще один активный шаг в нашей внешней политике по отношению к Финляндии»
465
.
459
UM. 5 C5. Донесение из Берлина. 4 августа 1940 г.
460
Синицын Е. Резидент свидетельствует. С. 94.
461
Там же.
462
Российский государственный военный архив (далее — РГВА). Ф. 33987. Оп. 3. Д. 1301. Л. 195.
Информация Л. Берия, 5.7. 1940.
463
Documents on German Foreign Policy 1918-1945. Vol. X. P. 424.
464
Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 81.
465
Архив Внешней политики Российской Федерации (далее — АВПРФ). Ф. 0135. Оп. 23. П. 147. Д. 1.
Л. 26.
Какой конкретно шаг следовало советскому руководству предпринять И. С. Зотов не
назвал, да и вообще вряд ли были у него на этот счет продуманные предложения. По мнению
Е. Т. Синицына, «дипломатический корпус Советского Союза в Финляндии, включая и
посланника... работали слабо, безынициативно и непрофессионально»
466
.
Вместе с тем тогда в советской печати вновь весьма часто начали появляться откровенно
критические статьи о положении в Финляндии. В них прежде всего рассматривалась
внутриполитическая и экономическая ситуация в соседней стране. Подобный подход в
советских органах массовой информации был достаточно симптоматичным. Паасикиви писал
из Москвы, что «почти ежедневно здесь в газетах сообщается о тяжелом положении
Финляндии» и «сегодня в "Правде" новость: “Трудности с продовольствием в Финляндии”»
467
.
Êîìå÷ìî, òàêîãî ðîäà ïñáëèêàôèè èíåëè îïðåäåëåììñþ ìàïðàâëåììîðòù: ïîêàçàòù â ìåãàòèâìîí ïëàìå âìñòðåììþþ
îáðòàìîâêñ â Òèìëÿìäèè. Èñòù â òîí, ÷òî ýòî áøëî, ïî âðåé âèäèíîðòè, ìå ðëñ÷àéìî — òàê â ÈÈÈÐ
ðòðåíèëèðù âøðàçèòù ðâîå îòìîøåìèå ê Òèìëÿìäèè è ê åå âìåøìåïîëèòè÷åðêîé ëèìèè.
Дело в том, что тогда резко ужесточился подход финского руководства по отношению к
Обществу мира и дружбы с СССР. Официальные власти Финляндии развернули против него
откровенно репрессивную деятельность. Массовые мероприятия, организовывавшиеся
Обществом, нередко заканчивались столкновением с полицией. Так, в частности, когда 7
августа в Турку сторонники дружбы с Советским Союзом проводили митинг, на который
прибыло до двух тысяч человек, полиция стала разгонять собравшихся, открыв при этом по
ним огонь. В результате 17 человек было ранено, а 9 человек арестовано
468
. Ïîäîáìøå ðîáøòèÿ
ïðîèðõîäèëè â êîìôå èþëÿ — ìà÷àëå àâãñðòà è â äðñãèõ íåðòàõ ðòðàìø
469
. Èìøíè ðëîâàíè, ïðàâèòåëùðòâî
Òèìëÿìäèè ïîî÷ðÿëî, à, âîçíîæìî, è ìàïðàâëÿëî òàêîãî ðîäà äåéðòâèÿ, ìà äåëå äåíîìðòðèðñÿ ðâîå îòìîøåìèå ê
ïðîÿâëÿâøèíðÿ ððåäè ìàðåëåìèÿ ðòðåíëåìèÿí ê ñðòàìîâëåìèþ äîáðîðîðåäðêèõ îòìîøåìèé ð ÈÈÈÐ.
Именно так и квалифицировали эти события в советском полпредстве. В представленном
в Москву донесении Зотов писал, что «гонения и репрессии на членов Общества мира и
дружбы... надо рассматривать, как нежелание финляндского правительства поддерживать мир
и дружбу между странами»
470
. Åðòåðòâåììî, â ÈÈÈÐ ïîäîáìàÿ ðèòñàôèÿ, ðêëàäøâàþ÷àÿðÿ â ðîðåäìåé
ðòðàìå, âøçøâàëà ðåðùåçìîå áåðïîêîéðòâî. Èîâåòðêèé ïîëïðåä, îáðñæäàÿ ýòîò âîïðîð ð íèìèðòðîí
èìîðòðàììøõ äåë Âèòòèìãîí, ïðÿíî çàÿâèë: «Ðàçâèòèå îòìîøåìèé íåæäñ Òèìëÿìäèåé è Èîâåòðêèí Èîþçîí
çàâèðèò îò òîãî âêëàäà, êîòîðøé âìîðèò Îá÷åðòâî äðñæáø»
471
. Óàêèí îáðàçîí, ðèòñàôèÿ, êîòîðàÿ âîçìèêëà
â ðâÿçè ð äåÿòåëùìîðòùþ Îá÷åðòâà, íîãëà ðòàòù ìåïëîõèí ïîâîäîí äëÿ âøÿðìåìèÿ âìåøìåïîëèòè÷åðêîé
îðèåìòàôèè Òèìëÿìäèè è îêàçàìèÿ ìà Õåëùðèìêè îïðåäåëåììîãî âîçäåéðòâèÿ.
Наркомат иностранных дел принимал действия, направленные на то, чтобы каким-то
образом повлиять на финскую политику. В августе Зотов имел продолжительную беседу с
премьер-министром Р. Рюти, в ходе которой был поставлен вопрос о складывавшейся
ненормальной обстановке в связи с гонениями на дружественную СССР общественную
организацию
472
. Íåîäìîêðàòìî ïî äàììîé ïðîáëåíå âåë ïåðåãîâîðø â Ðîðêâå ð Ïààðèêèâè è Ðîëîòîâ.
Еще в конце июля финский посланник записал в своем дневнике слова В. М. Молотова, в
которых он подчеркнул, что «в Финляндии основано общество, занимающееся деятельностью,
направленной на укрепление дружбы между Советским Союзом и Финляндией». При этом он
выразил недоумение относительно негативной реакции финских «членов правительства...
которые выступили против... установления дружественных и добрососедских отношений
между СССР и Финляндией»
473
. Ðåïðåððèâìøå äåéðòâèÿ óèìðêèõ âëàðòåé íîãëè ðàððíàòðèâàòùðÿ â
Ðîðêâå ëèøù êàê î÷åâèäìøé âøçîâ ðîâåòðêîíñ ðñêîâîäðòâñ, à â ðîâåòðêîé ïå÷àòè å÷å ðèëùìåå ðòàëà
çâñ÷àòù êðèòèêà Òèìëÿìäèè. Íàáëþäàÿ ýòî, Ïààðèêèâè âøìñæäåì áøë çàíåòèòù, ÷òî îì «êðàéìå îïå÷àëåì
äàììøíè ðîáøòèÿíè»
474
.
В такой ситуации 1 августа 1940 г. Молотов на сессии Верховного Совета СССР сделал
доклад о внешней политике
475
. Æàòåí, ÷ñòù ïîçäìåå, êàðàÿðù ðêàçàììîãî â ìåí, îì îðîáî îáðàòèë âìèíàìèå
466
Синицын Е. Резидент свидетельствует. С. 98.
467
Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 71-72.
468
UM. 12 L / 26. Сообщение туркуской полиции, 8.8.1940.
469
Ibid; Viitala H. M. Rauhanoppositio. Pori, 1969. S. 34-38.
470
АВПРФ. Ф. 0135. Оп. 23. П. 147. Д. 1. Л. 37.
471
Цит. по: Frietsch С. О. Suomen kohtalonvuodet. S. 292.
472
UM. 12 L/26. Обзор Министерства иностранных дел, № 74, 8. 8. 1940.
473
Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 65.
474
Ibid. S. 72.
475
Известия. 1940. 2 авг.
çàðñáåæìøõ äèïëîíàòîâ ïðåæäå âðåãî ìà îôåìêñ îòìîøåìèé íåæäñ Èîâåòðêèí Èîþçîí è Òèìëÿìäèåé,
ðîäåðæàâøñþðÿ â åãî äîêëàäå, ïîä÷åðêìñâ, ÷òî «õîðîøåå ðàçâèòèå ðîâåòðêî-óèìëÿìäðêèõ îòìîøåìèé
çàâèðèò ïðåæäå âðåãî îò ðàíîé Òèìëÿìäèè»
476
. Îäìàêî ïîëîæåìèÿ, êîòîðøå áøëè èçëîæåìø ìàðêîíîí
èìîðòðàììøõ äåë îòìîðèòåëùìî Òèìëÿìäèè, ðàðôåìèëè â åå ïðåäðòàâèòåëùðòâå â Ðîðêâå, êàê ïðîÿâëåìèå
«ðîâåòðêîé ñãðîçø»
477
. Âðå ïîïøòêè Ïààðèêèâè, ìàïðàâëåììøå ìà òî, ÷òîáø ñáåäèòù ÈÈÈÐ â òîí, ÷òî ìàðîä
è ïðàâèòåëùðòâî Òèìëÿìäèè «ðòðåíÿòðÿ ê õîðîøèí îòìîøåìèÿí ð Èîâåòðêèí Èîþçîí», ÿâìî ñæå ìå âøçøâàëè
äîâåðèÿ ðñêîâîäðòâà ÈÈÈÐ
478
.
Более того, успокоительные слова, которые произносил Паасикиви в Москве
относительно политики Финляндии, не совсем соответствовали тогда и тональности
публикаций финской прессы. Что же касалось конкретно Общества мира и дружбы с СССР, то
его деятельность теперь постоянно квалифицировали как работу агентов Советского Союза,
тесно связанных с его дипломатическим представительством в Хельсинки
479
. Êîìòàêòø æå
ïîëïðåäðòâà â Õåëùðèìêè ð ÷ëåìàíè Îá÷åðòâà ðàððíàòðèâàëèðù êàê âíåøàòåëùðòâî ðîâåòðêîé ðòîðîìø âî
âìñòðåììèå äåëà Òèìëÿìäèè
480
. Æîòîâ èìóîðíèðîâàë ìàðêîíàò èìîðòðàììøõ äåë, ÷òî óèìðêîå ïðàâèòåëùðòâî
ïøòàåòðÿ «îáâèìèòù ïîëïðåäðòâî âî âíåøàòåëùðòâå âî âìñòðåììèå äåëà ðòðàìø», ððøëàÿðù ìà óàêòø
îá÷åìèÿ ð ïðåäðòàâèòåëÿíè Îá÷åðòâà íèðà è äðñæáø
481
.
В результате обстановка, складывающаяся в Финляндии, не благоприятствовала тому,
чтобы хоть как-то изменить к лучшему отношения с СССР. Попытка же советской стороны
скорректировать финский внешнеполитический курс с помощью дипломатических
переговоров оказалась вообще малоэффективной.
Следует учитывать, что наряду с формами дипломатического давления советское
руководство также стремилось усилить свои позиции в Финляндии путем специального
рассмотрения с нею отдельных острых вопросов военно-политического характера. В центре
внимания СССР в это время стало обстоятельное обсуждение с финскими представителями
проблемы, складывающейся вокруг Аландских островов, а также согласование уточняющих
условий нахождения советских войск на военно-морской базе в Ханко.
Так, летом 1940 г. СССР официально обратил внимание на развертывавшееся
строительство Финляндией на Аландских островах военных укреплений, хотя их территория
была с 1921 г. объявлена демилитаризированной зоной. Молотов категорично заявил
финляндскому посланнику: «Позиция Советского Союза сводится к тому, чтобы Аландские
острова не вооружались. Если же Финляндия желает их вооружать, то мы хотим участвовать в
этом вооружении»
482
.
Учитывая то, что Аландские острова являлись стратегически важным районом
Балтийского моря, эта проблема приобрела весьма острый характер. Паасикиви в то время
счел необходимым сообщить в Хельсинки, что, по его мнению, в сложившейся обстановке
«едва ли возможно иное развитие событий, чем решение вопроса о прекращении военного
строительства, чтобы таким образом избежать конфликта» с Советским Союзом
483
. Òèìðêèé
ïîðëàììèê, ïî÷ñâðòâîâàâøèé æåðòêîðòù ïîðòàìîâêè ÈÈÈÐ âîïðîðà îá Àëàìðêèõ îðòðîâàõ, ñâÿçøâàë ýòî â
ïåðâñþ î÷åðåäù ð âïå÷àòëÿâøèíè ïîáåäàíè Ãåðíàìèè â Åâðîïå, êîòîðøå, åðòåðòâåììî, «ñðèëèëè åå
ïîëîæåìèå è ìà Áàëòèêå»
484
.  Ðîðêâå æå ýòî, îòíå÷àë îì, «âøçâàëî îçàáî÷åììîðòù, è, èðõîäÿ èç îôåìêè
âîåììøõ íîòèâîâ, òàí ìà÷àëè îáäñíøâàòù ìîâøå íåðø áåçîïàðìîðòè»
485
.
В подобной ситуации Хельсинки решили согласиться с советским руководством и в
Москву было сообщено о прекращении военного строительства на островах. Однако решение
финского правительства вызвало в СССР новое предложение. Теперь уже вопрос ставился о
создании здесь советского консульства
486
. Óàêèí îáðàçîí, Èîâåòðêèé Èîþç ïøòàëðÿ ñðèëèòù ðâîå
äèïëîíàòè÷åðêîå ïðèðñòðòâèå â ýòîí ðåãèîìå, îãðàìè÷èâàÿ òåí ðàíøí âîçíîæìøå âìåøìåïîëèòè÷åðêèå
íàìåâðø Òèìëÿìäèè.
476
Документы внешней политики. Т. XXIII. Кн. 1. М., 1995. С. 525.
477
Paasikivi J. К. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 75.
478
UM. 12 L / 26. Обзор Министерства иностранных дел, № 74, 8.8.1940.
479
Viitala H. M. Rauhanoppositio. S. 34-38.
480
UM. 12 L / 26. Обзор Министерства иностранных дел, № 74, 8.8.1940.
481
АВПРФ. Ф. 0135. Оп. 23. П. 147. Д. 1. Л. 44.
482
Документы внешней политики. Т. XXIII. Кн. 1. С. 380.
483
Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 94.
484
Ibid.
485
Ibid. S. 178-179.
486
Документы внешней политики. Т. XXIII. Кн. 1. С. 407.
Переговоры, касавшиеся проблемы Аландских островов, начали затягиваться. Причем они
стали приковывать внимание как Швеции, так и Германии. Шведские представители в
Берлине проявляли по этому вопросу особое беспокойство и прямо указывали немецким
дипломатам, что Финляндии чуть ли не предъявлен «советский ультиматум»
487
.  ìà÷àëå
àâãñðòà øâåäðêèé ïîðëàììèê èíåë ïðîäîëæèòåëùìñþ áåðåäñ â Ðèìèðòåððòâå èìîðòðàììøõ äåë Ãåðíàìèè, â
õîäå êîòîðîé (ýòî áøëî çàóèêðèðîâàìî â ìåíåôêèõ äîêñíåìòàõ) âøðêàçàë áåðïîêîéðòâî â ðâÿçè ð
ïðîâîäèâøåéðÿ ÈÈÈÐ ïîëèòèêîé ïî îòìîøåìèþ ê Òèìëÿìäèè. Îì çàÿâèë, ÷òî «Ðîððèÿ âðåãäà ìàõîäèò ïðîáëåíø
îòìîðèòåëùìî Òèìëÿìäèè è ðîçäàåò ìîâøå, êîòîðøå ñæå ð÷èòàþòðÿ ñëàæåììøíè». Øâåäðêèé äèïëîíàò ðäåëàë
âøâîä î «ðîâåòðêîé ñãðîçå», ðåàëùìî ìàäâèãàþ÷åéðÿ ìà Òèìëÿìäèþ, à òàêæå ïøòàëðÿ âøÿðìèòù ïîçèôèþ
Ãåðíàìèè «îòìîðèòåëùìî íåð, êîòîðøå îìà áñäåò ïðåäïðèìèíàòù â ðëñ÷àå ìîâîãî ðñððêî-óèìëÿìäðêîãî
êîìóëèêòà»
488
.
Безусловно, в рейхе достаточно внимательно следили за переговорами, касавшимися
Аландских островов. Немецкий посланник в Хельсинки В. Блюхер откровенно тогда указывал
на то, что «Аландские острова занимают ключевое положение в Балтийском регионе и та
держава, подобная России, которая сможет контролировать Финляндию и Аландские острова,
поставит Германию в весьма зыбкое положение на Севере»
489
.
Для Берлина скорее было важным само проявление обострения дипломатических
отношений между СССР и Финляндией, нежели угроза усиления позиций Советского Союза в
восточной части Балтики. Внешнеполитическая напряженность в этом регионе как раз была на
руку немецким дипломатам. Создавать же для себя конфликтную ситуацию по проблеме,
касавшейся островов, в Германии, очевидно, не собирались
490
. Ê òîíñ æå ðîâåòðêèé ïîëïðåä â
Áåðëèìå À. À. Øêâàðôåâ çàâåðèë È. Ðèááåìòðîïà, ÷òî «ðëñõè î òðåìèÿõ íåæäñ ÈÈÈÐ è Òèìëÿìäèåé ïî
âîïðîðñ îá Àëàìäðêèõ îðòðîâàõ ðîâåðøåììî ìå ðîîòâåòðòâñþò äåéðòâèòåëùìîðòè»
491
.
Несмотря на столь категоричное заявление советского представителя в Германии, эти
переговоры завершились подписанием специального соглашения только лишь 11 октября
1940 г. Оно подтверждало демилитаризованный статус Аландов и открывало возможность для
создания на них советского консульства
492
. Óåí ìå íåìåå â ïåðèîä, êîãäà áøëà äîðòèãìñòà òàêàÿ
äîãîâîðåììîðòù, âîêðñã Òèìëÿìäèè ðëîæèëàðù ìîâàÿ ðèòñàôèÿ, è àëàìäðêèé âîïðîð ñæå ìå áøë ðòîëù
àêòñàëùìøí. Ðîðêâà, òàêèí îáðàçîí, ðòðåíèëàðù äîáèòùðÿ íàêðèíàëùìîé ðåçñëùòàòèâìîðòè ðâîåãî
äèïëîíàòè÷åðêîãî äàâëåìèÿ ìà Òèìëÿìäèþ, ìî ýòè äåéðòâèÿ óàêòè÷åðêè ðòàìîâèëèðù íàëîýóóåêòèâìøíè â
ñðëîâèÿõ äèìàíè÷ìî íåìÿþ÷åéðÿ îáðòàìîâêè â Åâðîïå.
Аналогичная ситуация складывалась и относительно базы Ханко. Стремясь активно
использовать во внешней политике столь важный фактор, как наличие своей военно-морской
базы на финской территории, советское руководство уже 8 июля 1940 г. запросило
Финляндию о возможности организации туда транспортных перевозок по железной дороге
через территорию Финляндии. Обсуждение этого вопроса, естественно, также подчеркивало
очевидную уязвимость финской военной обороны.
В августе по этой проблеме начались официальные переговоры, и в Москву прибыла
специальная финляндская делегация. Как отметил в своих мемуарах Паасикиви, «нашей
задачей было так организовать транзит, чтобы это не являлось опасным для обороны»
Финляндии
493
. Ýòè ïåðåãîâîðø çàêîì÷èëèðù äîðòèæåìèåí â ìà÷àëå ðåìòÿáðÿ äîãîâîðåììîðòè î
ïîðòàâëåììîé ÈÈÈÐ ïðîáëåíå. Ïî ýòîíñ ïîâîäñ Ð. Ðþòè ð ãîðå÷ùþ çàïèðàë â ðâîåí äìåâìèêå, ÷òî
äîãîâîðåììîðòè «ðîäåðæàëè ïîëîæåìèå î ïåðåíå÷åìèè ðîâåòðêèõ âîéðê è èõ âîîðñæåìèÿ»
494
.
Однако проблема Ханко в условиях ужесточения советской позиции в отношении
Финляндии оказалась не последней. Москва к тому же затронула и вопрос, касавшийся чисто
внутрифинских дел. СССР настаивал на выводе из состава финского правительства министра
социального обеспечения, лидера Социал-демократической партии Финляндии В. Таннера. В
конце июля — начале августа В. М. Молотов неоднократно заявлял посланнику Ю. К.
Паасикиви, что «до тех пор, пока Таннер будет находиться в правительстве, не удастся
487
Documents on German foreign policy 1918-1945. Ser. D. Vol. X. P. 289.
488
Ibid. P. 404.
489
Ibid. P. 405.
490
См.: Jalanti H. Suomi puristuksessa 1940-1941. Hels., 1966. S. 102.
491
Документы внешней политики. Т. XXIII. Кн. 1. С. 553.
492
Там же. С. 660-662.
493
Paasikivi J. К. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 112.
494
Kansallisarkisto (далее — KA). Risto Rytin kokoelma. Oikeuskanslerin virasto. Дневник Р. Рюти (1940-
1941).
достигнуть хороших отношений между нашими странами»
495
. Áåçñðëîâìî, ÷òî òàêîå çàÿâëåìèå
èíåëî âåðùíà ÷åïåòèëùìøé õàðàêòåð, à ðàíî åãî ðåøåìèå ïðèîáðåòàëî äëÿ óèìðêîãî ðñêîâîäðòâà
ïðèìôèïèàëùìîå çìà÷åìèå.
Поскольку такая постановка вопроса являлась фактически вмешательством во внутренние
дела Финляндии и Молотов в данном случае нарушал все дипломатические нормы, то и
удовлетворять это требование было, конечно, необязательно. Однако финляндское
руководство и здесь пошло навстречу Москве. По всей видимости, это было связано с тем, что
для финнов и ранее не было секретом весьма негативное отношение в СССР к В. Таннеру,
поскольку в Москве считали его главным виновником срыва советско-финляндских
переговоров в канун «зимней войны»
496
. Ïîçèôèÿ ðîâåòðêîãî ðñêîâîäðòâà ïî îòìîøåìèþ ê Â. Óàììåðñ
áøëà èçâåðòìà è çà ðñáåæîí. Êîííåìòèðñÿ äàììîå îáðà÷åìèå, Ðèìèðòåððòâî èìîðòðàììøõ äåë ðîîá÷àëî:
«Ïðè÷èìà ýòîãî ìåîáø÷ìîãî øàãà çàêëþ÷àåòðÿ â òîí, ÷òî Èòàëèì èëè Ðîëîòîâ ëè÷ìî ìåìàâèäÿò Ó. (Óàììåðà.
— Â. Á.)»
497
. È ïîýòîíñ áîëùøîãî ñäèâëåìèÿ çàÿâëåìèå Ðîëîòîâà ìå âøçâàëî â Õåëùðèìêè, à ðàíî ðåøåìèå îá
îòðòàâêå Óàììåðà áøëî òàêæå ïðèìÿòî 15 àâãñðòà.
Трудно сказать, насколько это дипломатическое давление было необходимым, поскольку
оно уже не могло позитивно повлиять на налаживание между соседями дружественных
отношений. К тому же, как признавал сам Молотов, Таннер ушел не совсем, «он только
отошел в тень, но у него есть союзники в правительстве»
498
. Åðëè ìàðêîí èìîðòðàììøõ äåë òàê
ïîëàãàë, òî çà÷åí ïîìàäîáèëîðù ðòîëù îòêðîâåììî îêàçøâàòù äàâëåìèå ìà Òèìëÿìäèþ, èòîã êîòîðîãî áøë òàê
ìåçìà÷èòåëåì?
Таким образом, становилось очевидным, что советская дипломатическая активность по
отношению к Финляндии давала определенный, хотя и чисто внешний результат. Но он не
имел кардинального значения с точки зрения изменения внешнеполитического курса
Финляндии по отношению к Советскому Союзу и, более того, использовался финскими
политиками в совершенно противоположном направлении.
В частности, именно тогда финская сторона предпринимала особые усилия для
расширения сотрудничества с Германией. При этом подобные действия нередко объяснялись
стремлением создать «противовес» Советскому Союзу с целью обезопаситься от его «угрозы».
Даже финский посланник в Москве тогда пришел к весьма показательному выводу. В своем
донесении в Финляндию в августе 1940 г. он особо подчеркнул, что «не надо сбрасывать со
счета такую перспективу, когда мы как-то пытаемся удовлетворить Советский Союз, но все-
таки не можем гарантировать избежания войны»
499
.
Возникновение «советской опасности» увязывалось конкретно с постановкой СССР
вопроса о транзитной железнодорожной связи с Ханко, а также с крайне критическими
сообщениями в это время по поводу Финляндии. Паасикиви, в частности, обратил внимание
на то, что публикации газет относительно Финляндии «вызывают оживленное обсуждение в
дипломатических кругах Москвы». При этом сама возникшая дискуссия явно соединялась с
«вопросом о планирующихся действиях против Финляндии» в СССР
500
.
Действительно, жесткость линии Москвы в такой обстановке могла быть использована
только лишь для нагнетания внешнеполитической напряженности вокруг Финляндии. Как
докладывал германский посол Ф. В. Шуленбург, «советское отношение к Финляндии
характеризуется тем, что правительство СССР держит эту страну под давлением все новых
каких-то требований». И из этого немецкий дипломат делал заключение, что «дальнейшие
намерения советского правительства относительно Финляндии полностью неясны»
501
. Äàììîå
îáðòîÿòåëùðòâî, åðòåðòâåììî, íîæìî áøëî âåðùíà ýóóåêòèâìî èðïîëùçîâàòù.
В такой ситуации, оценивая складывающуюся в тот период международную обстановку,
финский посланник в Москве писал: «К сожалению, в мировой печати начинают также
распространяться слухи о Финляндии... Даже говорилось, что Советский Союз уже нападет на
Финляндию»
502
. Ïîäîáìøå ñòâåðæäåìèÿ ïîäêðåïëÿëèðù ðâåäåìèÿíè î ÿêîáø ïðîèðõîäèâøåé â ïåðâîé ïîëîâèìå
495
Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 67, 69.
496
См.: Барышников В. Н. От прохладного мира к зимней войне. Восточная политика Финляндии в
1930-е гг. СПб., 1997. С. 260.
497
Documents on German foreign policy 1918-1945. Ser. D. Vol. X. P. 289.
498
Документы внешней политики. Т. XXIII. Кн. 1. С. 526.
499
Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 81.
500
Ibid. S. 70.
501
Documents on German foreign policy 1918-1945. Ser. D. Vol. X. P. 331.
502
Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 70-71.
àâãñðòà êîìôåìòðàôèè ðîâåòðêèõ âîéðê ñ ãðàìèôø ð Òèìëÿìäèåé.
В результате положение представлялось для финского населения более чем критическим.
8 августа главнокомандующий маршал Маннергейм поставил вопрос о срочном созыве
Государственного совета, чтобы принять решение о проведении частичной мобилизации. А
отбывший из Москвы 10 августа посланник Паасикиви по прибытии в Хельсинки срочно
начал вести консультации о складывающейся политической ситуации с президентом, членами
правительства и с К. Г. Маннергеймом. Это свидетельствовало о том, насколько серьезно
воспринимало финское руководство ход развития событий.
Если учесть, что до этого в Прибалтике — в Эстонии, Латвии и Литве — состоялось уже
провозглашение советской власти и присоединение этих государств к СССР, то утверждение
об опасности, нависшей над Финляндией со стороны Москвы, воспринималось в Хельсинки
как объективная реальность.
Однако в данном случае единственным доказательством такой угрозы могли стать
сведения о концентрации советских войск на финской границе, поскольку именно так
происходило до того в отношении прибалтийских государств. Но информация об увеличении
численности Красной Армии на «финском направлении» носила лишь форму устойчивых
слухов, которые постоянно проникали в дипломатическую среду, к государственным и
политическим деятелям, следившим за ситуацией в Финляндии.
Каналы, по которым распространялись ранее слухи, как выясняется, были в большей
степени связаны с германскими источниками. Как по этому поводу отметил профессор А.
Корхонен, «со второй половины июля вся информация, поступающая по линии Министерства
иностранных дел Германии о финляндско-советских отношениях, утверждала о готовившемся
Советским Союзом нападении»
503
. Èìóîðíàôèÿ ïîðòñïàëà å÷å è èç Áåðëèìà îò óèìëÿìäðêîãî ïîðëàììèêà
Êèâèíÿêè, îò ìåíåôêèõ âîåììøõ àòòàøå â Óàëëèììå, Êàñìàðå è Ðèãå. Ïðîèðõîäèëî ýòî ìà ïðîòÿæåìèè ðÿäà
äìåé äî ïåðâøõ ÷èðåë àâãñðòà
504
. Èç Êàñìàðà, â ÷àðòìîðòè, ðîîá÷àëîðù, ÷òî Èîâåòðêèé Èîþç ïëàìèðñåò
âî âòîðîé ïîëîâèìå àâãñðòà ïðåäïðèìÿòù ðåøèòåëùìøå äåéðòâèÿ ïðîòèâ Òèìëÿìäèè â ðâÿçè ð ÷åí âøâîäèò
èç Ëèòâø è Ýðòîìèè íîòîðèçîâàììøå ÷àðòè
505
. Ïî ïîðòñïàâøèí â ðàçâåäîòäåë óèìðêîé ðòàâêè äàììøí,
ãðñïïèðîâêà ðîâåòðêèõ âîéðê ñ ãðàìèô ð Òèìëÿìäèåé ê 15 àâãñðòà äîëæìà áøëà ðîðòàâèòù 23 äèâèçèè
506
.
Чтобы проверить это по германским источникам, финский военный атташе в Берлине В.
Хорн 7 августа получил из Хельсинки задание срочно связаться с начальником отдела по
изучению иностранных армий Востока в генштабе сухопутных сил полковником Э.
Кинцелем
507
. Î÷åâèäìî, ìåíåôêàÿ ðàçâåäêà ìå ðòàëà îïðîâåðãàòù òðåâîæèâøèå óèìðêîå êîíàìäîâàìèå
ðâåäåìèÿ.  ïîëùçñ ýòîãî ïðåäïîëîæåìèÿ ãîâîðèò òîò óàêò, ÷òî Êåéòåëù 10 àâãñðòà ðëåäñþ÷èí îáðàçîí
ïðîèìóîðíèðîâàë âåäîíðòâî Ðèááåìòðîïà: «Èëñõè î äâèæåìèè ðñððêèõ âîéðê ñêàçøâàþò ìà èíåþ÷ñþðÿ
ñãðîçñ»
508
.  ðåçñëùòàòå ñ óèìðêèõ ïðåäðòàâèòåëåé, êîòîðøå ïøòàëèðù âøÿðìèòù ðêëàäøâàþ÷ñþðÿ
âîåììî-ïîëèòè÷åðêñþ ðèòñàôèþ, ðîçäàâàëîðù âåðùíà îïðåäåëåììîå íìåìèå: «Ãåðíàìðêîå ðñêîâîäðòâî áøëî
îðâåäîíëåìî îá îðñ÷åðòâëåìèè Èîâåòðêèí Èîþçîí ìåîáø÷àéìîãî ñðèëåìèÿ ÷èðëåììîðòè âîéðê ñ óèìðêîé
ãðàìèôø»
509
.
Одновременно в рейхе также внимательно следили за реакцией финского руководства
относительно распространявшихся слухов. Причем отношение к поступающей в Хельсинки
информации о предполагавшемся «нападении» СССР на Финляндию в августе 1940 г. было
именно такое, которое, собственно, в Германии и ожидали. Так, 4 августа немецкий морской
атташе в финской столице информировал свое руководство, что в связи с существующими
слухами о готовящемся нападении «настроения в Финляндии удручающие и там надеются на
получение в конце концов помощи от Германии»
510
. Áîëåå òîãî, 9 àâãñðòà Â. Áëþõåð ðîîá÷èë, ÷òî
åðëè ÈÈÈÐ ïðåäöÿâèò ñëùòèíàòñí Òèìëÿìäèè, àìàëîãè÷ìøé òåí, êîòîðøå äî ýòîãî ïîëñ÷èëè ðòðàìø
Ïðèáàëòèêè, òî çäåðù ýòîò «ñëùòèíàòñí ìå ïðèâåäåò ê ðîâåòðêîé îêêñïàôèè, à çàêîì÷èòðÿ âîéìîé»
511
.
503
Korhonen A. Barbarossa—suunnitelma ja Suomi. S. 47.
504
Ibid. S. 47-49; Jokipii M. Jatkosodan synty. S. 113.
505
Korhonen A. Barbarossa—suunnitelma ja Suomi. S. 49; Reimaa M. Puun ja kuoren välissä. Rytin toinen
hallitus (27.3-20.12. 1940). Ulkopoliittisten vaihtoehtejen edessä. S. 294; Jalanti H. Suomi puristuksessa
1940-1941. S. 92.
506
Myllyniemi S. Suomi sodassa 1939-1945. Hels., 1982. S. 199.
507
Sota-arkisto (далее — SA). S Ark2139/35. Донесение военного атташе из Берлина, № 39.
508
Documents on German foreign policy 1918-1945. Ser. D. Vol. X. P. 460.
509
Terä M. V. Tienhaarassa. S. 25.
510
Цит. по: Korhonen A. Barbarossa—suunnitelma ja Suomi. S.49.
511
Ibid.
Однако волна беспочвенных слухов, не находивших реального подтверждения
512
, âðêîðå
ðïàëà. Èàìêôèé ìà ïðîâåäåìèå ÷àðòè÷ìîé íîáèëèçàôèè â óèìðêñþ àðíèþ ìå áøëî äàìî. À ðòàâêà óèìðêîãî
ãëàâìîêîíàìäñþ÷åãî âìåðëà èðïðàâëåìèÿ â ðâîè ïðåæìèå îôåìêè ïî ïîâîäñ «êîìôåìòðàôèè ðîâåòðêèõ âîéðê»,
îïðåäåëèâ èõ êîëè÷åðòâî áëèçêîå ê ðåàëùìîíñ ïîëîæåìèþ. Âíåðòå ð òåí è èç Áåðëèìà ïîðòñïàëè ðîîá÷åìèÿ,
êîòîðøå å÷å áîëåå âðåëÿëè ñâåðåììîðòù â äåéðòâèÿ óèìðêîãî ðñêîâîäðòâà. Èìóîðíàôèÿ, ïîïàäàþ÷àÿ â
Òèìëÿìäèþ èç Ãåðíàìèè, äàâàëà ïîâîä äëÿ îïðåäåëåììîãî îïòèíèçíà.  ÷àðòìîðòè, 16 àâãñðòà áøëî ïîëñ÷åìî
ðîîá÷åìèå, ÷òî ðñêîâîäèòåëù îòäåëà ðñõîïñòìøõ ðèë âåðíàõòà ïî ðâÿçÿí ð âîåììøíè àòòàøå Ò. Â. Ðåëëåïó
çàÿâèë, ÷òî Òèìëÿìäèÿ íîæåò âðå áîëùøå ïîëàãàòùðÿ ìà Ãåðíàìèþ, êîòîðîé òåïåðù «ëåã÷å îêàçøâàòù
äàâëåìèå ìà Ðîððèþ». ×òî æå êàðàëîðù ïðîÿâëåììîé â Òèìëÿìäèè ðåøèíîðòè ê ïîâøøåìèþ áîåâîé ãîòîâìîðòè
àðíèè, äîáàâèë îì, òî ýòî ïîíîãëî «ð ðàíîãî ìà÷àëà ìàïñãàòù ðñððêèõ»
513
.
Точнее следовало сказать, что действия, предпринимавшиеся в приграничной зоне
Финляндии, не оставались без внимания. Действительно, советская сторона отмечала военную
активность финской армии. Разведка Ленинградского военного округа докладывала
командованию, что в течение августа в Финляндии «провели ряд мероприятий по мобго-
товности частей армии» и «произведено перемещение некоторых частей в секторе
госграницы»
514
.
По поводу действий Финляндии вблизи границы Молотов 3 августа вел беседу с
Паасикиви
515
, ïøòàÿðù âøÿðìèòù ðíøðë ïðîèðõîäèâøåãî. Æàòåí, 19 àâãñðòà ïðè âðòðå÷å ð çàíåðòèòåëåí
íèìèðòðà èìîðòðàììøõ äåë Øâåôèè Áîõåíàìîí îì, â ÷àðòìîðòè, ðêàçàë: «Âîåììøå íåðø, ïðèìèíàåíøå
Òèìëÿìäèåé ìà ãðàìèôå ð ÈÈÈÐ, è âðàæäåáìøå ÈÈÈÐ âøðêàçøâàìèÿ, êîòîðøå èíåþò íåðòî â êðñãàõ
ïðàâèòåëùðòâà Òèìëÿìäèè, âøçøâàþò çàêîììîå ìåäîñíåìèå ÈÈÈÐ... Íåïîìÿòìî, ÷åãî õîòÿò óèììø äîðòèãìñòù
òàêèíè äåéðòâèÿíè è òàêèíè ðàçãîâîðàíè»
516
.
Можно только догадываться, что дезинформация, исходившая от соответствующих служб
Германии (а такого рода акции, как известно, нередко практиковались Гитлером), имела
целью сильнее повлиять на политические и военные круги Финляндии, чтобы побудить их к
большей решительности в проведении жесткой линии по отношению к Советскому Союзу и
не колеблясь предоставить немецким войскам возможность для размещения на финской
территории. Эффективность этих действий была настолько очевидна, что даже ввела в
заблуждения отдельных историков. Так, профессор А. Корхонен утверждает, что «когда
возник страх, что Финляндия может подвергнуться новому нападению, в политическом курсе
Германии начали происходить перемены по отношению к Финляндии»
517
. Íà ðàíîí æå äåëå èíåììî
Áåðëèì ðàí âîçáñæäàë óèìðêîå ðñêîâîäðòâî ðëñõàíè î ðîâåòðêîé «âîåììîé ñãðîçå» è îäìîâðåíåììî
äåíîìðòðèðîâàë, ÷òî ãîòîâ ñæå îêàçàòù Òèìëÿìäèè ðîîòâåòðòâñþ÷ñþ ïîääåðæêñ. Ýòî, áåçñðëîâìî, äàâàëî
ðåçñëùòàò. Êàê áø ïðîâåðÿÿ åãî, 16 àâãñðòà â îòäåëå èçñ÷åìèÿ èìîðòðàììøõ àðíèé ãëàâìîãî êîíàìäîâàìèè
ðñõîïñòìøõ âîéðê Ãåðíàìèè ñ óèìðêîãî âîåììîãî àòòàøå ðòàëè âøÿðìÿòù, ìàðêîëùêî ðïîðîáìà Òèìëÿìäèÿ ê
àêòèâìøí äåéðòâèÿí «â îáîðîìå»
518
.
Таким образом, попытка СССР оказать дипломатическое давление на Финляндию в
условиях растущего сближения ее с рейхом была весьма эффективно использована Германией
для дальнейшего укрепления развивавшегося сотрудничества, мотивируя его советской
«военной угрозой». Кстати, до настоящего времени у некоторых весьма авторитетных
финских историков нет уверенности в том, что распространявшиеся слухи о «концентрации
советских войск» у финляндской границы являлись дезинформацией. Профессор Мауно
Ёкипии говорит, например, что «трудно судить были ли слухи обоснованными»
519
.
Знакомство с документами ряда военных архивов позволяет убедиться в том, что летом
1940 г. сосредоточения войск у границы с Финляндией не наблюдалось. Более того, с
окончанием «зимней войны» до июня 1941 г. в самом важном в стратегическом отношении
районе — на Карельском перешейке — стабильно находилось всего шесть дивизий (две из
них лишь были заменены)
520
.
512
Jokipii M. Tiedustelu maarajoittamme vдlirauhan // Historiallinen Aikakauskirja. 1985. № 4. S. 279-280.
513
SA. S Ark 2139. Донесение военного атташе из Берлина, № 25.
514
Архив штаба Ленинградского военного округа (далее — АШ ЛВО). Ф. 1. Оп. 2340. Д. 15. Л. 80.
515
Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 130.
516
Документы внешней политики. Т. XXIII. Кн. 1. С. 525.
517
Korhonen A. Barbarossa—suunnitelma ja Suomi. S. 53.
518
SA. Ark 2139. Телеграмма из Берлина. 16 августа 1940 г.
519
Jokipii M. Jatkosodan synty. S. 114.
520
РГВА Ф. 37977; Российский государственный архив Военно-Морского Флота (далее — РГАВМФ).
Ф. р-1877; РГВА. Ф. 25888. Оп. 13. Д. 37. Л. 45.
4 июля 1940 г. из письма наркома обороны С. К. Тимошенко и начальника Генерального
штаба Б. М. Шапошникова в Политбюро ЦК ВКП(б) И. В. Сталину и В. М. Молотову с
предложениями, касавшимися управления войсками, их организации и дислокации, следует,
что вопрос об увеличении или концентрации соединений и частей в Ленинградском военном
округе вообще не возникал. В письме говорилось, что «по сравнению с существующей
дислокацией войска ЛВО сокращаются на восемь стрелковых дивизий, четыре корпусных
арт[иллерийских] полка и три полка РГК». Семь дивизий (из указанных восьми)
перебрасывались в Западный особый военный округ. Всего же на обширной территории ЛВО
оставалось 17 дивизий
521
.
Летом 1940 г. на заседании военного совета Ленинградского военного округа речь велась
не о «концентрации войск у границы с Финляндией», а о том, что медленно создавались
оборонительные укрепления на Карельском перешейке, а также в Заполярье и, как
указывалось в одном из его постановлений, не было достигнуто «резкого перелома в методах
руководства строительством». В свою очередь, командующий Краснознаменным Балтийским
флотом адмирал В. Ф. Трибуц просил руководство Ленинградской партийной организации
оказать помощь гарнизону военно-морской базы Ханко в хозяйственно-бытовом обустройстве
ее до наступления зимы в связи с большими трудностями в этом отношении
522
.
Характерно, что большая часть авиации Ленинградского военного округа до конца лета
1940 г. находилась на Украине. После же возвращения ее в районы своего базирования
серьезно осложнилась боевая подготовка летчиков, поскольку в это время в авиационные
части не поступало горючее. А без него, как отмечал тогда на одном из совещаний
командующий ВВС округа А. А. Новиков, «летать не научишься». По его словам, «нормальная
подача бензина началась вновь с октября месяца»
523
.
Таким образом, было совершенно очевидно, что в СССР никакой концентрации войск на
границе с Финляндией не проходило. Это же доказывает и советское оперативное
планирование того периода.
Заметим здесь, что в настоящее время также предпринята попытка представить положение
таким образом, что уже имелись какие-то планы «нового нападения» на Финляндию. Об этом
пишет петрозаводский автор Ю. М. Килин, который в качестве «доказательств» приводит
некие «организационные указания по проведению армейской оперативно-штабной полевой
поездки» конца июля 1940 г. представителей Ленинградского округа
524
. Â ïðèâîäèíøõ èí
«ðâåäåìèÿõ» ñòâåðæäàåòðÿ, ÷òî ïðåäðòàâèòåëè êîíàìäìîãî ðîðòàâà ðîåäèìåìèé îêðñãà ðàððíàòðèâàëè
äàæå âàðèàìò ìàðòñïëåìèÿ ìà Òèìëÿìäèþ, â êîòîðîí äîëæìø áøëè ñ÷àðòâîâàòù ìåèçâåðòìøå ðèëø ððàçñ
òðåõ àðíèé. Ïðè÷åí îäìîé èç ìèõ ïðåäðòîÿëî âøðàäèòðÿ èç Ýðòîìèè ïðÿíî â ðàéîìå Õåëùðèìêè, óîððèðîâàâ
òàêèí îáðàçîí Òèìðêèé çàëèâ
525
. Î÷åâèäìî, àâòîðñ ðëåäîâàëî êðèòè÷åðêè ïîäîéòè ê âîðïðèÿòèþ ïîäîáìîãî
ðîäà ðâåäåìèé, ìîðèâøèõ óàìòàðòè÷åðêèé õàðàêòåð ð âîåììîé òî÷êè çðåìèÿ, è ðàçîáðàòùðÿ â ýòîí.
Ðåàëùìøí â äàììîí ðëñ÷àå ÿâëÿëîðù òî, ÷òî â ðàðïîðÿæåìèè ìà÷àëùìèêîâ øòàáîâ äèâèçèé è êîðïñðîâ,
ìàõîäÿ÷èõðÿ ìà ðîâåòðêî-óèìëÿìäðêîé ãðàìèôå, äîëæìø áøëè ðñ÷åðòâîâàòù âàðèàìòø âîçíîæìøõ â
ïåððïåêòèâå áîåâøõ äåéðòâèé ïðîòèâ âîîðñæåììøõ ðèë ðîðåäìåãî ãîðñäàððòâà è òàêîâøå, ìåðîíìåììî,
îòðàáàòøâàëèðù ìà êîíàìäìî-øòàáìøõ ñ÷åìèÿõ. Íî èç ýòîãî îòìþäù ìå âøòåêàëî, ÷òî «âðêîðå äîëæìî áøëî
ïîðëåäîâàòù îêîì÷àòåëùìîå ðåøåìèå “óèìëÿìäðêîãî âîïðîðà” âîåììøíè ððåäðòâàíè »
526
.
Что же касается действительного планирования советского военного командования, то
оно руководствовалось тщательно сформулированными соображениями по «стратегическому
развертыванию вооруженных сил СССР», которые были как раз к этому времени
подготовлены. В июле 1940 г. Генеральный штаб Красной Армии приступил к составлению
нового общего оперативного плана для вооруженных сил Советского Союза, который к
середине августа был уже готов. В нем вполне определенно было сказано, что «стратегическое
развертывание на северо-западе наших границ подчинено в первую очередь обороне
Ленинграда, прикрытию Мурманской железной дороги и удержанию за нами полного
господства в Финском заливе». При этом боевые действия на границе с Финляндией
предусматривались лишь в случае большой коалиционной войны, в которой финская армия
521
Военно-исторический журнал. 1996. № 4. С. 20.
522
АШ ЛВО. Ф. 1. Оп. 1859. Д. 3. Л. 25; Центральный государственный архив историко-политических
документов в Санкт-Петербурге (далее — ЦГАИПД СПб). Ф. 24. Оп. 2в. Д. 4331. Л. 175.
523
Русский архив. Великая Отечественная. Т. 12 (1). М., 1993. С. 117-118.
524
Килин Ю. М. Карелия в политике советского государства 1920-1941 гг. Петрозаводск, 1999. С. 216.
525
Там же.
526
Там же.
будет действовать совместно с германскими вооруженными силами. Одновременно четко
указывалось, что «наши действия на северо-западе должны свестись к активной обороне
наших границ»
527
. Óàêîâà áøëà ïîçèôèÿ âøðøåãî ðîâåòðêîãî âîåììîãî êîíàìäîâàìèÿ, îðèåìòèðîâàâøåãîðÿ ìà
ðåøåìèå ðñãñáî îáîðîìèòåëùìøõ çàäà÷.
Тем не менее вопрос о «советской военной угрозе» прочно закрепился в Финляндии в
представлениях о перспективах будущего развития событий. «В Финляндии, — писал
Паасикиви, — возникло устойчивое мнение, что Советский Союз был притихшим на
протяжении того времени, когда Германия победоносно сражалась на Западе, но когда
наступление на Англию не дало ничего и продвижение все же приостановилось, Советский
Союз приободрился и стал, в частности, более агрессивным и требовательным к
Финляндии»
528
.  ðåçñëùòàòå ýòà ðòðàìà áåç êîëåáàìèé íîãëà òåïåðù ðî÷åòàòù ðâîå ðòðåíëåìèå ê
ðåâàìøñ çà ïîðàæåìèå â «çèíìåé âîéìå» ð áøòîâàâøèíè ñòâåðæäåìèÿíè î ðîõðàìÿþ÷åéðÿ «âîåììîé îïàðìîðòè ð
Âîðòîêà». Ýòî ïîçâîëÿëî óèìðêîíñ ðñêîâîäðòâñ áîëåå ðåøèòåëùìî âåðòè ïîäãîòîâêñ ê ìîâîé âîéìå ïðîòèâ
ÈÈÈÐ. Óàêèí îáðàçîí, Ãåðíàìèÿ, äàæå ìå èíåÿ ïî äàììîíñ âîïðîðñ ðïåôèàëùìîãî ðîãëàøåìèÿ, íîãëà áøòù
àáðîëþòìî ñâåðåììà â òîí, êàêñþ ïîçèôèþ â áñäñ÷åí çàéíñò óèìëÿìäðêèå ïðàâèòåëùðòâåììøå êðñãè.
527
1941 год. Кн. 1. М., 1998. С. 189.
528
Paasikivi J. К. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 178.