Ядов В.А. (ред.) Социология в России
Подождите немного. Документ загружается.
Развитие российской социологии в последнее десятилетие XX в. проходит под знаком
нарастающей диверсификации. Диверсификация выражается, прежде всего, в
возникновении множества социологических институций, занятых сбором и анализом
текущей экономической, социальной и политической информации. Академическая
социология находится в более неопределенном положении. Не обладая ресурсами для
самостоятельного существования, она представляет собой скорее престижное
интеллектуальное занятие
, чем стабильную профессиональную деятельность. Тем не
менее программа деятельности социологического сообщества России постепенно
переориентируется на решение академических проблем. Постсоветская социология
сохраняет преемственность с предшествующей научной традицией и продолжает
выполнять важную роль в конституировании национального общественного
самосознания.
Литература
1. Архив РАН. Ф. 1922. Оп. 1. Д. 214. Л. 14.
2. Архив РАН. Ф. 499. Оп. 1. Д. 381. Л
. 7, 8.
3. Архив РАН. Ф. 499. Оп. 1. Д. 669. Л. 77.
4. Архив РАН. Ф. 499. Оп. 1. Д. 533. Л. 75, 76.
5. Архив РАН. Ф. 499. Оп. 1. Д. 537. Л. 5-7.
6. Архив РАН. Ф. 499. Оп. 1. Д. 643. Л. 37, 44.
7. Батыгин Г., Девятко И. Дело профессора З.Я. Белецкого: Эпизод из истории
советской философии // Свободная мысль. 1993, № 11.
8. Биографии русских и советских социологов: К 70-
летию Октябрьской революции,
1917-1987 / Под ред. Р.Л. Винклер и З.Т. Голенковой. Берлин: Институт социологии
и социальной политики Академии наук ГДР; Институт социологии АН СССР, 1987. Т.
1,2.
9. Бобровнцков Н. С.А.Оранский. Основные вопросы марксистской социологии
[Рецензия] // Под знаменем марксизма. 1929. Т. 1. № 5.
10. Богданов А.А. Страна идолов и философия марксизма
// Очерки по философии
марксизма. СПб.: Типография "В. Безобразов и К°", 1908.
11. Булгаков С. И. Карл Маркс как религиозный тип. Варшава: Добро, 1929.
12. Бухарин Н. И. Теория исторического материализма: Популярный учебник
марксистской социологии. М.: Госиздат, 1921.
13. В Институте философии АН СССР // Вопросы философии. 1957, № 1.
14. Вестник Академии наук СССР. 1990, № И.
15. Вестник Российской
академии наук. 1994, № 1; 1997. № 9.
16. Голосенко И. А. Социологическая литература России второй половины XIX -
начала XX века: Библиографический указатель. М.: Онега, 1995.
17. Гортер Г. Исторический материализм / Пер. с нем. и предисл. И. Степанова. 2-
е изд. М.: Красная новь, 1924.
18 Енчмен Э. Теория новой биологии и марксизм. Пг.: Наука и труд. Типография
рабфака Петербургского университета
, 1923. Вып. 1.
19. Заславская Т. И. К методологии системного изучения деревни //
Социологические исследования. 1975, № 3.
20. Зеленое М.В. Главлит и историческая наука в России в 20-30-е годы // Вопросы
истории. 1997, № 3.
21. Измозик B.C. Политический контроль в Советской России, 1918-1928 годы / /
Вопросы истории. 1997, № 7.
22. Как это было: интервью с Г.В.Осиповым // Биографии русских и
советских
социологов/ Ред. кол. под рук. Р.-Л.Винклер, З.Т.Голенковой. Берлин, 1987.
23. Карев Н.А. Исторический материализм как наука // Под знаменем марксизма.
1927, № 12.
24. Карев Н.А. Итоги работы и задачи в области теории исторического
материализма// Под знаменем марксизма. 1930, № 5.
25. Квасов Г.Г. Документальный источник об оценке И.В
. Сталиным группы академика
А.М.Деборина// Отечественная философия: опыт, проблемы, ориентиры, исследования.
Вып. 10. XX в. Неизвестное, забытое... / Редкол.: А.И.Володин и др. М.:
Российская академия управления, 1992.
26. Козлова Л.А. Институт красной профессуры (1921-1938 годы):
Историографический очерк // Социологический журнал. 1994, № 1. Константинов Ф.В.
Против догматизма и начетничества// Вопросы философии. 1950, № 3.
27 Константинов Ф.В. Социалистическое общество и исторический материализм // Под
знаменем марксизма. 1936, № 2.
28. Коэн С. Бухарин: Политическая биография: 1888-1938 / Пер. с англ. Ю.
Четвергова, Е. Четвергова, В. Козловского. М.: Прогресс, 1988.
29. Кулчицкий Л. История русской революции. Гота, 1910. Т. 1.
30. Кучинский Ю. Социологические законы // Вопросы философии. 1957, № 5.
32. Лаппо-Данилевский А. С. История русской
общественной мысли и культуры:
XVII-XVIII вв. М.: Наука, 1990.
33. Левада Ю. А. Лекции по социологии // Информационный бюллетень ИКСИ
АН СССР. М., 1969. Вып. 20, 21.
34. Ленин В.И. Что такое "друзья народа" и как они воюют против социал-
демократов?//Ленин В. И. Поли. собр. соч. М.: Политиздат, 1975. Т. 1. 1893-1894.
35. Ленинский сборник. М.-Л.: Институт Ленина
при ЦК ВКП(б), 1929. Вып. XI.
36. Леонтович В.В. История либерализма в России: 1862-1914. М.: Русский путь;
Полиграфресурсы, 1995.
37. Математика в социологии: Моделирование и обработка информации / Под ред.
А.Г.Аганбегяна, Х.Блейлока, Ф.Бородкина, Р.Будона, В.Капекки. М.: Мир, 1977.
38. Медушевский А.Н. История русской социологии. М.: Высшая школа, 1993.
39. Междисциплинарный
академический центр социальных наук - Интерцентр //
Социологический журнал. 1997, № 1/2.
40. Методы сбора социологической информации: В 2 т. / Под ред. В.Гандреенкова и
О.М. Масловой. М.: Наука, 1990.
41. Моделирование социальных процессов / Под ред. Э.П.Андреева и Ю.Н. Гаврильца.
М.: Наука, 1970.
42. Немчинов В. С. Социология и статистика // Вопросы философии. 1955, № 6.
43. О диалектическом
и историческом материализме (из IV главы "Истории
Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков)") // Под знаменем марксизма.
1938, № 9.
44. О повышении роли марксистско-ленинской социологии в решении узловых проблем
советского общества // Социологические исследования. 1988, № 5.
45. Проблемы научного коммунизма. М.: Мысль, 1968. Вып. 2.
46. Пугачева М.Г. Институт конкретных социальных исследований АН СССР, 1968-1972
годы // Социологический журнал. 1994, № 3.
47. Развитие исследований в области общественных наук // Вестник Академии
наук СССР. 1966, № 5.
48. Российская социологическая традиция 60-х годов и современность: Материалы
симпозиума / Под ред. В. А. Ядова. М.: Наука, 1994.
49. Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории
(РЦХИДНИ). Ф. 17. Оп. 84. Д. 862. Л. 13; Д. 916. Л. 20.
50. Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности /
Под ред. В.
А. Ядова. Л.: Наука, 1979.
51. Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. Ярославль: Издательство
Ярославского кредитного союза кооперативов, 1920.
52. Сорокин П.А. Состояние русской социологии за 1918-1922 гг. // Новая русская
книга: Ежемесячный критико-библиографический журнал. Берлин: Изд-во
И.П.Ладыжникова, 1922, № 10.
53 Социально-демографическое развитие села: Региональный анализ / Под ред.
Т.И.
Заславской и И.Б. Мучника. М.: Статистика, 1980.
54 Социология в СССР. В 2 т. М.: Мысль, 1966.
55. Сталин И.В. Об оппозиции. М.: Госиздат, 1928.
56. Федосеев П.Н. Проблема мирного сосуществования в социологических
исследованиях и в преподавании социологии // Вопросы философии. 1958, № 4.
57 Эмпирические социологические исследования в СССР: Каталог. 1981-1982. М.:
Институт социологических исследований
АН СССР, 1985.
58. Энгель ЕЛ. Очерки материалистической социологии. М.-Пг: Изд-во А.Д.Френкель,
1923.
59. Berger P. Marxism and sociology: View from Eastern Europe. New-York: Meredit
Corporation, 1969.
60 Feuer L. A narrative of personal events and ideas // Philosophy, history and
social action: Essays in honour of Lewis Feuer/ Ed. by S. Hook, W. O'Neill, R.
O'Toole. Dordrecht: Kluwer Academic Publishers, 1988.
61. Greenfeld L. Soviet sociology and sociology of Soviet Union // Annual Review
of Sociology. 1988, No. 14.
62. HeckerJ. Russian Sociology. New York: Augustus M. Kelley Publishers, 1969
63. Hough J. The Soviet Union and social science theory. Cambridge: Harvard
University Press, 1977.
64. Kelle W. Ober einelang zuriickliegende Polemik // Kuczinski J. Zeitgenosse.
Berlin:
Elefanten Press, 1994.
65 Novikov N. The sociological movement in the USSR (1960-1970) and the
institutionalisation of Soviet sociology // Studies in Soviet Thought.
Dordrecht-Boston: Reidel Publishing Company. Vol. 23. No. 2. February 1982.
66. Roucek J., Mohan R. Contemporary sociology in the Soviet Union // The
handbook of contemporary developments in world sociology/ R. Mohan, D.
Martindale, eds. Westport: Greenwood Press, 1975.
67 Science and ideology in Soviet society / Ed. by G.Fischer. New York: Atherton
Press, 1967. 68. Shalin D. Sociology for the Glasnost' Era: Institutional and
substantive changes in recent Soviet sociology// Social Forces. 1990. June. Vol.
68. No. 4.
69 Shalin D. The development of Soviet sociology: 1956-1976 // Annual Review of
Sociology. 1978. Vol.4.
70. Shlapentokh V. The politics of sociology in the Soviet Union. Boulder:
Westview Press, 1987.
71. Social thought in the Soviet Union / Ed. by A. Simirenko. Chicago:
Quadrangle Books, 1969.
72. Weinberg E. The development of sociology in the Soviet Union. London:
Routledge and Keegan Poul, 1974.
Глава 2. Историко-социологическая проблематика (З.Голенкова,Ю.Гридчин)
§ I. Вводные замечания
История социологии (какие бы нюансы мы ни вносили в определение ее предметной
области, как и в определение самой социологии) является составной частью теории
социологического знания, ибо исследует процесс становления и развития науки. В
этом
качестве она имеет свою историю, неразрывно связанную с генезисом
социологической дисциплины, процессом институциализации и функционирования в
обществе, сменой ее исследовательских парадигм, формами структурирования,
определением предметной области, взаимоотношениями с другими науками. В
настоящем очерке основное внимание мы сконцентрировали на истории теоретической
социологии, поскольку история эмпирических исследований, в силу своей обширности
и многообразности
, представляет достаточно самостоятельную проблему. Кроме того,
многие ее стороны рассматриваются в большинстве разделов настоящего издания,
посвященных отраслевым социологическим дисциплинам, тесно связанным с
эмпирическими исследованиями.
Как и социология в целом, история социологии в России вбирала в себя идеи из
общественной мысли вообще и социальной философии, в частности. На первых порах
историки
дисциплины осуществляли функции отбора и критики различных элементов,
из которых складывалась сама дисциплина, а также функцию популяризации и
ознакомления общественности с целями и задачами новой науки.
Социология и ее история в силу прямой взаимосвязи с обществом, т.е. объектом
исследования, всегда были в той или иной мере социально и политически
ангажированы
. Наиболее яркий пример тому "позитивная политика" О.Конта. Но и
концепции, отвергавшие роль социологии в качестве руководства к социальному
действию и акцентировавшие внимание на ее познавательной функции, вряд ли можно
рассматривать вне общественно-политического контекста. Ведь само по себе
отрицание практической значимости науки лишает ее и общественной значимости.
Поэтому наличие
в российских историко-социологических исследованиях таких
оценочных определений направлений и школ, как либеральная или консервативная,
прогрессивная или реакционная, буржуазная или марксистская и т.п., довольно
широко распространенное явление как в прошлом, так и в наши дни. И как бы к
этому ни относиться сегодня, такова реальность истории социологии в России,
может
быть, не менее важная, нежели споры относительно предметной области
социологии и ее методологии.
Возникновение и развитие социологии в России были связаны с крупными социально-
экономическими преобразованиями, в ходе которых вопрос о политической системе
общества оказывал огромное воздействие на формирование различных направлений в
социологии, освоение западной литературы, выбор центральных исследовательских
проблем, определял степень влияния социологии на умы просвещенной публики и ее
взаимоотношения с государством.
Накопление
собственного исторического опыта развития науки подталкивало
обществоведов к постановке историко-социологических вопросов и вычленению
последних в самостоятельную область социологического знания. Так, появление
различных концепций социологии в конце XIX в. не только привело к определенному
кризису и смене социальных и гносеологических парадигм, но и поставило задачу
объяснения этого факта, проблему группировки школ
и направлений, активизировало
теоретическую работу по содержательному анализу категориального аппарата
социологии и вычленению ее предметной области. В конце XIX - начале XX вв. на
развитие российской социологии достаточно заметно влияли концепции известных
западных социологов: О.Конта, Г.Спенсера, Л.Ф.Уорда, Г.Зиммеля, Э.Дюркгейма,
Л.А.Кетле и ряда других. В то же
время и российские социологи - П.Ф.
Лилиенфельд, М.М. Ковалевский, Н.И.Кареев, Е.В. де Роберти - получили
международную известность, в свою очередь, оказали определенное влияние на
социологическую мысль Запада. Уже в начале XX в. в России начинает активно
разрабатываться проблематика истории социологии.
После Октябрьской революции работа в этой области значительно
сужается и
ограничивается в основном историей марксизма. В недалеком прошлом история
отечественной социологии рассматривалась лишь через призму интереса к ее
основным направлениям, непосредственно связанным с развитием освободительного
движения и марксизма. Работы социологов иных течений если и анализировались, то
главным образом в критическом плане, что привело тогда к нарушению
преемственности в развитии
науки. Не случайно и в период возрождения социологии
в 50-60-х гг. XX в., в отличие от 80-х, многие имена отечественных социологов
даже не упоминались. Знакомство с западными концепциями также происходило
преимущественно сквозь призму идеологического прочтения - критики их идеализма и
метафизичности.
Лишь в последние несколько лет произошел коренной перелом: переиздаются и
переводятся
работы западных социологов, появились труды по истории западной и
российской социологии. В учебных программах по социологии значительное место
отводится истории дисциплины.
Обзор историко-социологической проблематики в России мы подразделяем на
несколько хронологических этапов: дореволюционный период; 20-40-е гг.; период
возрождения социологии и историко-социологических работ в 50-70-х гг.; 80-90-е
гг. Каждый из
этих этапов отличался спецификой целей и методологических
подходов.
§ 2. Дореволюционный период. Множественность классификации и поиски обобщающей
концепции
Социологическая мысль в России до 60-70-х гг. прошлого века развивалась, не
будучи обособленной от развития социального знания в рамках других общественных
наук. Многие элементы из области социологического миропонимания можно обнаружить
в философии, истории
, праве, экономике и др. Именно поэтому при изучении истории
социологической мысли особое значение приобретает проблема вычленения,
осмысления и истолкования социологических идей, которые существовали в
неспецифических формах выражения. "На исходе 60-х годов, - писал позднее Н.И.
Кареев, позитивизм и социология вошли в русский умственный обиход" [62, с. 9].
Некоторые работы того периода - например,
книга органициста А.И. Стронина
"История и метод" [150] - сегодня могут интересовать только узкий круг
специалистов, другие же и ныне сохраняют свою актуальность, издаются на Западе,
вызывая многочисленные дискуссии, как, скажем, работа Н.Я. Данилевского "Россия
и Европа" [43].
Русская позитивистская социология в 70-90-х гг. XIX в. выступала в форме
нескольких сосуществовавших направлений,
опиравшихся на различные варианты
натуралистического редукционизма (органицизм: П.Ф.Лилиенфельд, А.И.Стронин и
др.; географический детерминизм: Л.И.Мечников и др.) либо герменевтического
подхода (субъективная школа: П.Л.Лавров, Н.К.Михайловский, С.Н.Южаков,
С.Н.Кривенко и др.), по-разному интерпретировавших задачи и природу
социологического знания, роль науки в развитии общества [30].
В дореволюционной России основные труды известных западных социологов конца XIX
- начала XX
вв. были переведены и квалифицированно комментированы: Р.Вормс,
А.Э.Шеффле, Г.Тард, Г.Зиммель, Л.Гумплович, Ф. Теннис, Э.Дюркгейм, В.Вундт,
Ф.Г.Гиддингс, Л.Ф.Уорд, А.Фулье, М.Вебер, Г.Лебон и многие другие.
Работы О.Конта пользовались неизменным успехом. П.Л.Лавров, В.С.Соловьев,
М
.М.Ковалевский, Б.Н.Чичерин, Н.К.Михайловский, К.М.Тахтарев - вот далеко не
полный перечень русских социологов, исследовавших его труды [64, 67, 71, 82,
137, 154, 164, 176]. Понятно, что цели исследований далеко не совпадали, а часто
были диаметрально противоположны. Для одних критика О.Конта служила реабилитации
умозрительной социальной философии и теологии; другие, напротив, стремились
вычленить у
О. Конта положения, ориентированные на научную разработку проблем
социологии, ее связи с жизнью, старались дополнить и развить взгляды
основоположника позитивизма, используя достижения современной науки, вместе с
тем выясняли противоречия в его системе; третьи подчеркивали желание автора
позитивной философии сгладить социальные антагонизмы, характерные для той эпохи,
путем разумного сочетания Порядка (начала
консервативного) и Прогресса (начала
революционного и анархичного) и поэтому продолжали видеть в социологии науку,
призванную согласовывать противоречия этих двух начал.
На рубеже XIX и XX вв. русская социология вступает в новый этап своего развития,
связанный с качественным скачком в развитии капитализма, углублением кризиса
феодально-монархического строя, совпавшего с неурожаями, что сопровождалось
голодом, выходом
на политическую арену рабочего класса, развитием марксизма в
России и одновременной активизацией буржуазно-либерального движения. На этом
этапе продолжали свою деятельность представители классического позитивизма в
социологии, но формировалась и антипозитивистская ориентация, прежде всего,
неокантианство, которое представляли А.С. Лаппо-Данилевский, М.И. Туган-
Барановский, П.Б. Струве, Б.А. Кистяковский,
В.М. Хвостов, П.И. Новгородцев,
Л.И. Петражицкий и др.; своеобразным манифестом этой группы стал сборник статей
"Проблемы идеализма" [118].
Под влиянием критики классический позитивизм эволюционировал в направлении
неопозитивизма: его видные представители - П.А. Сорокин, А.С. Звоницкая, К.М.
Тахтарев, Г.П. Зеленый и др. - делали ставку преимущественно на
эмпирические
исследования и сциентизм.
В конце XIX - начале XX вв. на развитие русской социологии начинают оказывать
влияние марксистская литература и дискуссии марксистов с народниками. Особое
место в тот период занимали работы Г.В. Плеханова, В.И Ленина, имевшие решающее
значение в последующем развитии России [85, 86, 114, 116]. Их влияние в той или
иной мере испытали на
себе (в случае с "легальным марксизмом" - весьма
значительное) представители и других течений в социологии. Более того, развитие
неопозитивистских и антипозитивистских, идеалистических течений в тот период
нельзя правильно понять и оценить, не учитывая того, что оно выступало в
качестве антитезы марксизму или как процесс высвобождения из-под его влияния.
К началу XX
века наблюдалось бурное оживление социологической мысли и как
результат - размежевание позиций: марксизм; классический позитивизм;
"критический позитивизм" легальных марксистов; антипозитивизм, опирающийся
преимущественно на неокантианство; неопозитивизм - все эти направления
интенсивно развивались, ведя не прекращавшуюся теоретическую полемику друг с
другом. Для многих видных социологов той эпохи были характерны неустойчивость их
методологических принципов и
смена теоретической ориентации.
В печати возобновились острые дискуссии по вопросу о природе и сущности
социального познания и его методе, о соотношении идеала и действительности.
Интенсивно обсуждался и вопрос об основных закономерностях и механизмах
функционирования и развития общества, о движущих силах этого развития,
социальной структуре и ее динамике, о причинах экономической отсталости
России и
путях социального прогресса страны, о социальных целях и исторических
возможностях основных классов, о государстве и личности, хозяйстве и праве, роли
экономических и нравственных факторов и т.д. [14, 24, 39, 118, 127, 138, 162,
167, 170]. Следует также подчеркнуть, что, постоянно воюя между собой
(толерантность никогда не была присуща русской ителлигенции) по многочисленным
социальным и теоретико-методологическим вопросам, многие социологи были
единодушны в конфронтации с марксизмом по всем направлениям. Особенно остро эта
полемика развернулась после революции 1905-1907 гг. Сборник "Вехи" наиболее
откровенно выразил изменение взглядов на марксизм его недавних своеобразных
приверженцев (С.Н. Булгакова, П.
Б. Струве, Н.А. Бердяева и др.) [19, 24, 40,
118, 161, 165]. Кроме того, в начале XX в. проводились социальные обследования,
на базе которых начинали формироваться и определенные направления прикладных
наук. Этому во многом способствовала хорошая постановка экономической и
социальной (особенно в земствах) статистики. Расширение эмпирических
исследований прослеживалось достаточно отчетливо, хотя нельзя сказать, чтобы в
их
осуществлении наблюдалась какая-то система. По подсчетам В.М. Зверева, отчеты
об эмпирических исследованиях занимали в 1900- 1909 гг. не менее 1/8 всех
социологических публикаций в журналах, в дальнейшем количество их увеличилось до
1/4 [23; 37; 46, с. 66-87; 97; 107; 121; 166; 177].
Тем не менее, накопление опыта таких исследований в различных областях
обществознания побуждало к разработке методологических его основ. Свой вклад
в
этом направлении внесли многие обществоведы разных политических и
мировоззренческих ориентации: представители субъективной школы (П.Л. Лавров,
Н.К. Михайловский и др.), русские марксисты (Г.В. Плеханов, В.И. Ленин),
неокантианцы и неопозитивисты (П.И. Новгородцев, Е.В. Тарле, П.А. Сорокин) [80,
81, 86, 102, 115, 152, 178].
Наличие определенной традиции историко-философской критики позволило уже с
первых шагов становления отечественной социологии использовать периодическую
печать не только в информационно-ознакомительных, но и более серьезных,
историко-критических и аналитических целях [46].
Кареев Николай Иванович (1850-1931 гг.) В русской печати появлялись серьезные
монографии - систематизированные обзоры состояния социологии тех лет и ее
истории [18, 48, 60, 61, 66, 67, 153, 171]. Одна из первых попыток
теоретического осмысления истории социологии и
ее методологических проблем
принадлежит Н.И. Карееву в работе "Введение в изучение социологии" (1897). Ее
сокращенный вариант "Основные направления социологии и ее современное состояние"
был опубликован в сборнике "Введение в изучение социальных наук" (1903). Н.И.
Кареев исходил из объективно сложившегося в России многообразия различных
концепций социологии и пытался выявить, что их объединяло
. Одну из основных
причин разногласий он видел во внутренних противоречиях теории О. Конта, которые
и привели к различным ее интерпретациям. Тем самым Н.И. Кареев поднял историко-
социологическую проблему бытия идеи (теории) во времени, ее связи с общим
развитием знания.
Первоначально в своей классификации он использовал уже сложившиеся в русской
историко-социологической литературе обозначения направлений: органическое,
биологическое, социально-психологическое, экономико-материалистическое. Далее
Н.И. Кареев предложил собственную концепцию истории социологии, в основу которой
положил то, что сегодня мы назвали бы исследовательской парадигмой. Он ввел
типологию, которой историки социологии пользовались длительное время:
марксистская и немарксистская социология; в последней выделил позитивизм и
антипозитивизм
, а в рамках позитивизма - натурализм и психологизм. Разрабатывая
периодизацию истории отечественной социологии, Н.И. Кареев фиксировал три эпохи:
конец 60-х - середина 90-х гг. XIX в.; с середины 90-х гг. до 1917 г.; после
1917 г. Первый этап он характеризовал господством субъективной школы, ее борьбой
с натуралистическим редукционизмом и появлением марксистской школы. Второй этап
определялся борьбой марксистского и немарксистского направлений в социологии,
сопровождавшейся нарастанием интеграционных тенденций в последней. Для третьего
периода характерны господство марксистской социологии и возможность сближения
психологизма и экономизма. Н.И. Кареев, в сущности, положил начало "историко-
критическому обозрению" социологических учений.
Его работы интересны не только систематизацией и периодизацией истории
социологии. Н.
И. Кареев выявил различия между социологическими школами в
понимании проблемы взаимоотношения общества и личности, в интерпретации
практических задач социологии. В дальнейшем это было осмыслено (Т. Кун) как
смена исследовательских парадигм в социологической науке. Касаясь проблемы
институционализации социологии, он одновременно рассматривал и национальную
специфику ее развития и называл две причины, обусловливающие эту специфику: а)
наличие в каждой стране своих философских и научных традиций и б) различия в
общественных отношениях.
Н.И. Кареев настаивал на необходимости систематических обзоров по социологии для
содействия интеграции в теории и методологии и выработки более основательных
представлений об обществе, т
.е. для создания общепризнанной теории общества.
Этой же цели, по его мнению, могут служить сотрудничество и разносторонние
контакты социологов разных стран [60, 61].
Ковалевский Максим Максимович (1851-1916 гг.). В историко-социологических
исследованиях М.М. Ковалевского ("Современные социологи", 1905; "Очерк развития
социологических учений", 1906; "Современные французские социологи", 1913 и др.)
интересны не столько проблемы классификации и периодизации
развития
социологических направлений, сколько рассмотрение методологических проблем,
вызвавших кризис социологии и оказавших влияние на ее дальнейшую эволюцию. В
отличие от ряда критиков, увидевших в кризисе принципиальную невозможность науки
об обществе, он подчеркивал, что увлечение однофакторным подходом позволило, во-
первых, обратить внимание на социальные проблемы, которые ранее недостаточно
учитывались социологами, и, во
-вторых, установить предельные границы влияния
того или иного фактора. Сам же Ковалевский был приверженцем плюралистического
подхода, подчеркивая "равноправие" всех факторов и условий. Необходим не один
"прожектор", а множество, чтобы "снопы света" взаимно пересекались. Другим
важным методологическим требованием для М.М. Ковалевского было рассмотрение
разных концепций в контексте современного развития науки
. С этих позиций он
анализировал взгляды О. Конта, Г. Спенсера, Л. Уорда, психологическое и
экономическое направления, а также новые для того времени редукционистские
подходы - антропосоциологические и географические [69].
Хвостов Вениамин Михайлович (1868-1920 гг.). Одной из последних историко-
социологических работ предреволюционного периода стал первый том "Социологии"
В.М. Хвостова с характерным подзаголовком "Исторический
очерк учений об
обществе" (М., 1917) [171], явившийся результатом его многолетних исследований.
В книге дан обзор различных учений об обществе от античности и до конца XIX -
начала XX вв. (Н.И. Кареев начинал с О.Конта). Правда, В.М. Хвостов именно О.
Конта считал основоположником социологии. Новейшую социологию (XIX-XX вв.) он
классифицировал по двум основаниям - редукционизм
и/или предметная
направленность: механическая, географическая, этнографическая, биологическая,
психологическая, экономическая, этическая школы. Марксистскую социологию он
рассматривал как одну из школ позитивистско-редукционистской ориентации.
В.М. Хвостов скромно ограничивал задачи истории социологии, полагая, что она
должна служить своеобразной познавательной прелюдией для собственно
социологических исследований. Даже в накаленной, "неакадемической" атмосфере
кануна революции
эта книга не осталась незамеченной не только в русской, но и в
зарубежной литературе. "Другого исследования подобного рода не имеется", -
гласили отзывы [123].
Главной слабостью современной ему социологии В.М. Хвостов считал то, что она не
располагала для своих обобщений достаточным фактическим фундаментом. Преодолеть
эту слабость, считал он, можно путем развития эмпирической
ориентации.
Сорокин Питирим Александрович (1889~1968 гг.). Многие годы в мировой социологии
классической считалась его работа "Современные социологические теории" (1928),
переведенная на 11 языков. П.А. Сорокин анализировал основные социологические
школы, сложившиеся в XIX в., и их судьбы в XX в. Он выделил следующие школы и
направления.
1. Механическая школа (социальная механика, социальная физика, социальная
энергетика, математическая
социология В.Парето).
2. Синтетическая и географическая школы Ф. Ле Пле.
3. Географическая школа.
4. Биологическая школа (биоорганическая ветвь, расизм, социал-дарвинизм).
5. Биосоциальная (демографическая) школа.
6. Биопсихологическая школа (инстинктивистская социология).
7. Социологическая школа (неопозитивистская ветвь, Э. Дюркгейм, Л. Гумплович,
формальная социология, экономическая интерпретация истории, К. Маркс).
8. Психологическая школа (бихевиоризм, инстинктивизм, интроспекционизм).
9. Психосоциологическая школа (различные интерпретации социальных явлений в
терминах культуры, религии, права и т.д.; экспериментальные исследования и др.).
В ряде работ П.А. Сорокин дал широкую картину развития социологии в России [140,
141]. После высылки из страны в Америке он опубликовал статьи о состоянии
русской социологии, достижения которой связывал с деятельностью четырех
важнейших социологических направлений: субъективного (Н.К.Михайловский,
П.Л.Лавров, Н.И.Кареев, В.М.Чернов, С.Н. Южаков); марксистского (Г.В. Плеханов,
В.И.Ленин, П.Б.Струве, М.И. Туган-Барановский и др.); историко-экономического
(М.М.Ковалевский и др.); юридического (Н.М. Коркунов, Б.Н.Чичерин,
Б
.А.Кистяковский и др.). Некоторых авторов он не относил к каким-либо
направлениям: Н.А.Энгельгардта, Н.Я. Данилевского, К.Н.Леонтьева, Е.В. де
Роберти, П.Ф. Лилиенфельда, П.А. Кропоткина, Л.И. Мечникова и др. Конечно, эта
классификация не была вполне строгой, но отражала расстановку конкурирующих идей
в
отечественной социологии того времени.
Если попытаться дать общую оценку историко-социологическим исследованиям до 1917
г., их доминирующей тенденции, то можно сказать, что им присуще стремление к
поиску путей синтеза, вопреки дифференциации, и ради достижения этой цели - к
обострению противоборства различных точек зрения в попытках целостно осмыслить
предмет науки.
В начале XX в. в
России появился ряд работ, анализировавших вклад в социологию
отдельных российских социологов. Это в значительной мере способствовало ее
популяризации в кругах широкой общественности [15, 63, 68, 139]. По существу, к
20-м гг. XX столетия история социологии складывается как самостоятельная
дисциплина, и соответствующие разделы включаются в учебную литературу в виде
историко-социологических введений, а также при изложении
тех или иных частных
вопросов [141, 156].
Историко-социологические исследования в дооктябрьской России, как и развитие
дисциплины, находились в русле ее становления в мировой науке. Российская
социология обретала свое лицо, как, скажем, немецкая или французская.
Американский исследователь Д. Геккер в 1915 г. публикует монографию "Российская
социология" (исправленные и дополненные издания вышли в 1934 и 1969
гг.) [179].
§ 3. 20-40-е годы. Догматизация марксизма и деформации в историко-
социологической проблематике
Сложившаяся в дореволюционной России традиция историко-социологических
исследований в известной мере сохранялась и в 20-х гг. Во всяком случае,
социологи-марксисты того периода справедливо полагали, что критическое
преодоление немарксистской социологии невозможно без знания ее основных
положений. Отсюда активный интерес
к работам М.Вебера, Г.Тарда, В.Зомбарта,
Э.Дюркгейма, Р.Вормса и других западных социологов.
Условия гражданского кризиса, политического противостояния, экономической
разрухи, мировой и гражданской войн сказались на деятельности ученых и на
состоянии издательской базы. Например, количество публикаций на социологические
темы сократилось в 1918г. по сравнению с 1916г. более
чем в два раза, в 1919 г.
падение числа публикаций продолжалось. Лишь в 1922 г. оно приблизилось к 1917 г.
[29, с. 90-96].
После Октябрьской революции многие социологи-немарксисты не желали примириться с
ситуацией идеологического давления, и в 1922 г. они были высланы из страны
(П.А.Сорокин, С.Л. Франк, С.Н. Булгаков, П.Б
. Струве и некоторые др.).
Разделение ученых и науки по классовому признаку и высылка оппонентов из России,
в конечном счете, привели к свертыванию свободных научных исследований,
критический подход был заменен нигилистическим. Последовательно осуществлялась
линия на массовую пропаганду основ марксизма, создание кадровых и
институциональных предпосылок для развития только марксистски ориентированных
теоретических (и
эмпирических) исследований.
Дискуссии о марксистской и немарксистской социологии. В центре теоретических
дискуссий 20-х гг. находилась работа Н.И. Бухарина "Теория исторического
материализма. Популярный учебник марксистской социологии" [21], выдержавшая в
СССР до 1929 г. восемь изданий. Книга, написанная не без влияния энергетизма и
организационно-теоретических воззрений А.А. Богданова, была первой попыткой
систематизированного рассмотрения
основных понятий и теоретического содержания
исторического материализма и его отношения с социологией. Н.И. Бухарин
утверждал, что исторический материализм является социологической теорией
марксизма, которая выступает по отношению к философии как частная наука.
В первой половине 20-х гг. активно обсуждался вопрос о вкладе Г.В. Плеханова в
развитие марксизма, а начиная с 1924 г. (после решения XIII партконференции о
пропаганде учения В.И. Ленина), о вкладе В.И. Ленина в развитие марксистской
теории. Тенденция к синтезу социологического знания в прежних историко-
социологических работах сменилась бескомпромиссным противопоставлением
марксистского (пролетарского) обществознания немарксистскому (буржуазному). Была
предложена и своеобразная вульгаризованная методология выявления социальных и
гносеологических корней буржуазной философии и социологии, а классовая
"нетерпимость
" породила весьма упрощенный способ их ликвидации. Наиболее ярким
примером может служить статья С.К. Минина в журнале "Под знаменем марксизма" с
характерным названием "Философию за борт!" [99]. Аналогичные идеи в своих
работах проводили В. (Р.В.) Рожицын, И.К. Луппол [88], С.Б. Членов и др.
Резко сократилось число исторических работ, в
которых сохранялся дух научной
терпимости, и возросло число тех, где господствовала воинственная
непримиримость.
Если не считать сугубо комментаторских историко-пропагандистских сочинений целой
плеяды "проповедников марксизма", то собственно историко-социологических работ в
тот период было немного. Так, К.М. Тахтарев в своей статье "Социология, ее
краткая история, научное значение, основные задачи, система
и метод" (1918 г.)
анализирует взгляды Конта, Маркса и Спенсера, их позиции. Тахтарев выделил шесть
теоретических школ в социологии: ранний позитивизм Конта; органицизм; социальный
дарвинизм; "исторический экономизм" Маркса; психологическое направление;
"статистико-социологическая школа" (А.Кегле, Ф.Ле-Пле и др.). Первые пять
подробно описывали М.Ковалевский, В.Хвостов, Н.Кареев, Н
.Михайловский и др.
[155]. В работе "Наука об общественной жизни, ее явлениях, их отношениях и
закономерностях" (1919 г.) Тахтарев также использует большой материал по истории
социологии, приводит новейшую литературу по западной и русской социологии,
анализирует различные теоретические позиции [153]. Работа Н.В. Первушина "Наука
социология" содержала краткую историко-социологическую характеристику основных
проблем дисциплины
и двух схем ее развития: а) хронологической, фиксирующей в
исторической последовательности вклад наиболее крупных обществоведов в развитие
как бы единой социологии, и б) графической, которая в определенной мере
противоречит первой, поскольку представляет основателей различных школ и их
последователей, практически слабо связанных взаимным влиянием друг на друга
[113]
Примечательна работа С.А.
Оранского "Основные вопросы марксистской социологии".
Большая ее часть посвящена истории социологии, которая излагается достаточно
объективно и взвешенно. Его классификация социологических направлений не несет
ничего нового и в чем-то даже нарушает историческую последовательность развития
упоминавшихся направлений. Например, биологическое направление рассматривается
следом за психологическим [107].
Однако доминирующей тенденцией в историко-социологических исследованиях того
периода стала классификация социологических работ по классовому признаку. Так, в
статье В. Сергеева прямо говорится, что все течения современной западной
социологии могут быть разбиты на три большие группы в зависимости от того,
взгляды и интересы какого из трех основных классов современной Европы в них по
преимуществу отражаются: пролетариата, буржуазии или
мелкой буржуазии [128]. Тем
не менее, в те годы многие исследователи считали, что "надо знать самый состав
идей и факты их "самостоятельного" развития. В противном случае не будет самого
объекта... исследования. Знание необходимо для критического анализа" [9]11 . В
20-х гг. были опубликованы работы С.И. Солнцева, В.Ф. Асмуса, С.А. Оранского,
Р.
Тележникова и др., подвергавших критическому переосмыслению историю и теоретико-
методологическое состояние немарксистской социологии [17, 65, 101, 106, 129,
136, 157, 158].
Журнал "Историк-марксист" (1929, № 12) публиковал материалы дискуссии "О
марксистском понимании социологии", проходившей 22 февраля 1929 г. на заседании
социологической секции историков-марксистов. В выступлении основного докладчика
В.Н. Максимовского было сказано, что работа социологической секции определяется
по принципу "остатков
" (т.е. все, что не входит в состав других секций,
передается в социологическую секцию). Докладчик ставил задачу определить, что же
такое социология и чем она должна заниматься. Основная полемика развернулась
вокруг проблемы соотношения исторического материализма и социологии. Одни,
например, П.И.Кушнер, В.Б. Аптекарь, утверждали, что исторический материализм
как теория общественного развития и есть общая социология. Другие (И.П.
Разумовский
, А.Д. Удальцов) полагали, что следует по возможности обходиться без
употребления термина "социология" применительно к историческому материализму,
противопоставляя последний "буржуазному социологическому методу". Подводя итоги
обсуждения, В.Н. Максимовский согласился с тем, что термин "социология" в
принципе и не нужен, хотя употреблять его можно [44].
В результате углублялся разрыв между социологами-эмпириками,
которые в то время
зачастую использовали далекий от марксизма методологический и методический
арсенал (от фрейдо-марксизма до энергетизма и рефлексологии), и марксистскими
теоретиками, стремившимися "сохранить чистоту марксизма", вернее, лишь отдельные
классово заостренные его положения. Содержащиеся в марксистском подходе
плодотворные идеи структурного и деятельностного анализа (ныне активно
разрабатываемые в теоретической социологии постмодернизма
) игнорировались в
качестве исследовательской методологии. По существу, вульгаризация и
догматизация марксистской теории блокировали творческий поиск, научная
методология замещалась системой идеологем.
Помимо того, не было и заметного прибавления профессиональных социологов.
Имевшийся "кадровый потенциал" был распылен по различным областям
обществоведения, да он и не обладал подлинной профессиональной подготовкой.
Особенно наглядно это сказалось
при введении социологического образования в
вузах и школах в первые послеоктябрьские годы. Уровень преподавания был
настолько неодинаков, а зачастую так низок, что от затеи с преподаванием
пришлось отказаться.
И все же в 20-х гг. еще поддерживалась атмосфера дискуссий. В 30-х они
прекратились, им на смену пришли догматизм и комментаторский стиль в
обществоведческой литературе. На первый план выдвинулась полемика представителей
официальной идеологии с группой "механицистов" во главе с Н.И. Бухариным и
"меньшевистствующих идеалистов" во главе с А.М. Дебориным. Уже сам характер
полемики, связанный с обвинением в антипартийной и раскольнической деятельности,
достаточно ясно определил судьбу социологии12.
Дискуссии рубежа 20-30-х гг. нельзя
рассматривать иначе, как начало превращения
обществоведения в инструмент не только пропаганды, а именно апологетики
"генеральной линии". Эти дискуссии были использованы в политических целях и
долгое время в советской литературе оценивались как "борьба за ленинский этап в
философии и социологии". Уроки и результаты этих дискуссий, подчас трагические,
- пример попрания не
только этики научного спора, но и элементарной человеческой
нравственности; теоретические споры нередко сопровождались наклеиванием ярлыков
и политическими доносами.
Нравственная атмосфера, сложившаяся после этого, заставила многих
исследователей-обществоведов либо отойти от изучения советского общества и
переключиться на историю философии, логику, либо занять позицию выжидания,
пассивной обороны, либо следовать в фарватере официально провозглашенных
догм.
Специализированная историко-социологическая проблематика в значительной мере
"перекочевала" в историко-философские работы, исследования по истории
исторического материализма и критике немарксистской социологии. Причем, если до
1930 г. еще продолжали издаваться работы Н.А.Бердяева, С.Л.Франка, А.С.Лаппо-
Данилевского, К.М.Тахтарева, М.И.Туган-Барановского, В.Зомбарта,
О.Шпенглера,
М.Вебера, то позже практически не вышло ни одной работы. Резко изменились тон и
содержание критических публикаций.
В историко-социологических сочинениях декларировалось развитие марксистского
обществознания, тогда как в действительности приостановился даже процесс
освоения марксизма, его аналитического и познавательного потенциала.
§ 4. Историко-социологическое направление в 50-70-х и 80-90-х годах
В
условиях относительного ослабления цензурного гнета после XX съезда КПСС,
когда открылась возможность для развития отечественной социологии, на историко-