Васильченко А. Штрафбаты Гитлера. Живые мертвецы Вермахта

Подождите немного. Документ загружается.

Браухича сообщалось: «Перед частями сухопутных сил ставится задача

выделить для штаба батальона 5 офицеров, 15 унтер-офицеров, 51 солдата;

для трех стрелковых рот — 12 офицеров, 84 унтер-офицера, 15 солдат, из них

3 велосипедиста, 3 водителя, 3 боевых помощника на большинство случаев, 6

поваров. Военному округу IX надо предоставить 3 коноводов и 13 солдат для

продовольственного снабжения и вещевого обоза».

Одновременно с 500-м пехотным батальоном, предназначенным для

особого использования, в казармах Майнингена возникла «смешанная

пехотно-резервная рота 500», которая была сформирована из «остатков», так

и не вошедших в особый батальон. О ней рассказал Отто М., один из унтер-

офицеров четвертой (пулеметной) роты 256-го батальона, который

базировался в Нойштадте. В начале июня 1941 года он был направлен в

Майнинген для того, чтобы войти в состав уставного персонала

создававшегося 500-го батальона. Он вспоминал: «500-й батальон был почти

подготовлен к отправке на Восток, все штатные единицы были

распределены, а все те, кто еще не прибыл, направлялись в смешанную

пехотно-резервную роту под командование капитана запаса Хюнербайна. Эта

рота оставалась в Майнингене вплоть до 28 сентября 1941 года, а затем была

переведена в Фульду. Там на ее основе был сформирован еще один 500-й

пехотный батальон. Хюнербайн получил тотчас чин майора». Остается

отметить, что работы по созданию 500-го батальона в Фульде начались уже в

августе 1941 года. 500-й батальон размещался в Фульде до конце сентября

1942 года. Поначалу он подчинялся суду 159-й дивизии, а затем соседней

409-й пехотной дивизии. Головной офис этих дивизионных судов

располагался во Франкфурте-на-Майне.

Забегая вперед, надо сказать, что 500-й батальон в Фульде стал не только

образцом для создания всех остальных 500-х батальонов, но и был некоей

подготовительной работой по формированию пехотных батальонов

540,550,560,561. Если говорить об «испытательных частях», то их ядро

формировали батальоны, которые имели пятисотые номера: 500,540, 550,560

и 561.

Организация первых двух рот 540-го пехотного батальона специального

назначения началась 8 октября 1941 года. Обе эти роты вступили в боевые

действия в составе группы армий «Север» в ноябре 1941 года, то есть задолго

до того, как были сформированы штаб и две недостающие роты (которые,

кстати, были укомплектованы только к февралю 1942 года).

Согласно сведениям Георга Тесина начало создания 550-го пехотного

батальона специального назначения приходилось на конец 1941 года. Хайнц

Хелмс, направленный в эту часть счетоводом, сообщал, что поначалу она

базировалась в Майнингене. «В январе 1942 года нас перебросили в

Дальерда-Рён, на войсковой полигон в Вильдфлекене. Дальерда была

небольшой деревушкой. А 8 марта 1942 года наш батальон по железной

дороге повезли в восточном направлении». После того как 500-й батальон

вел боевые действия в составе группы армий «Юг», а 540-й батальон —

группы армии «Север», то 550-й батальон оказался в составе группы армий

«Центр». Как видим, каждая из трех групп армий, которые вели действия

против Красной Армии, располагала собственным «испытательным

батальоном». 560-й пехотный батальон специального назначения стал

формироваться 8 августа 1942 года в Ханау, откуда месяц спустя был

переведен на уже упоминавшийся выше полигон в Вильдфлекене. Туда, где

ранее располагался 540-й батальон.

Формирование 561-го батальона проходило в Эрфурте. Известна даже

официальная дата его создания — 13 января 1943 года. 20 февраля 1943 года

пополнение рядов 561-го батальона проходило уже на полигоне Ордруф.

Новое формирование в апреле 1943 года должно было пополнить ряды

группы армий «Север».

24 января 1943 года Верховное командование сухопутных войск издало

приказ об усилении всех «испытательных частей» одним взводом гренадеров,

одним противотанковым взводом («истребители танков») и тремя

противотанковыми 37-миллиметровыми пушками. Впрочем, дело не

ограничивалось передачей 500-м батальонам орудий. Вдобавок ко всему

уставной персонал каждого из батальонов увеличивался с 850 до 900 человек.

В середине 1943 года дело дошло до того, что возникла регулярная штабная

рота, которая состояла из взвода командира батальона, взвода командира

штабной роты, разведывательного отделения, саперного взвода, стрелкового

взвода, противотанкового взвода, продовольственного обоза. С учетом

данных изменений штатный состав 500-х батальонов стал составлять 992

человека. В августе 1944 года некоторые из батальонов были

укомплектованы тяжелыми минометами. Как вспоминал Хорст Войт,

командир одной из рот 561-го батальона: «Батальон делился на штабную

роту (без номера), три стрелковые роты каждая из трех стрелковых взводов,

пулеметную роту из трех пулеметных взводов, минометный взвод, который

позже был укомплектован тяжелым минометом (120 мм)». Каждый из

батальонов был частично моторизован, а также имел в своем распоряжении

лошадей (в конце войны все батальоны были полностью моторизированы).

Изменения в составе батальонов были предопределены положением на

фронтах. Тяжелые 120-миллиметровые минометы, которые передвигались

гусеничными тягачами, как правило, тракторами «Восток», были приданы

500-м батальонам зимой 1943–1944 годов. Минометчики входили в состав 4-

й роты. Остается добавить, что в декабре 1944 года в батальонах стали

появляться пятые и шестые роты. В итоге, как показывают документы,

пополнение значительно превосходило понесенные потери. Но тем не менее

на фоне общей обстановки в Вермахте подобные меры были исключением.

Но вернемся к судьбе самих батальонов. В конце 1942 года 500-й батальон

из Фульды был направлен в «генерал-губернаторство» в польское местечко

Скерневице, дабы оттуда устремиться на Восточный фронт. В Скерневице

500-й батальон перешел в компетенцию суда комендатуры 225. Когда стало

ясно, что казармы в польском городе оказались не в состоянии вместить весь

батальон, то в окрестностях города Томашув-Мазу-вецки (немецкое название

Томашов-Мац) был построен барачный лагерь. Интересный факт. В то же

самое время в Скерневице началось формирование еще одного 500-го

батальона, который состоял из штаба и пяти учебных рот. Именно в этот

момент 500-й пехотный батальон особого назначения перебрался в Томашув.

Именно в Скерневице произошли некоторые изменения в «испытательной

части 500». Это связано с тем, что именно в то время формировалась

«испытательная часть 999».

Посреди Швабских Альп, представляющих собой горный ландшафт,

располагался полигон Хойберг. В Хойберге находилось множество казарм и

бараков, способных вместить в себя до 9000 человек. Полигон Хойберг не

одно десятилетие продолжал воинские традиции. В 1913 году он наряду с

полигонами в Дёберитце, Альтенграбове, Кёнигсбрюке считался одним из

оплотов рейхсвера, где царила строжайшая дисциплина. После поражения

Германии в Первой мировой войне полигон использовался для общественно-

полезных целей. Все изменилось, когда к власти пришли национал-

социалисты. В апреле 1933 года там был создан концентрационный лагерь.

Это был первый концентрационный лагерь в Вюртемберге, за которым

последовало возникновение других. В те времена лагерь Хойберг фактически

был отрезан от внешнего мира. В его окрестностях не было ни хуторов, ни

деревень. Это была прямо-таки идеальная территория для набиравших силу

СС, которые могли использовать Хойберг по своему усмотрению. Никто из

посторонних не смог бы увидеть истязаний и издевательств над арестантами.

Поначалу лагерь Хойберг рассчитывался на две тысячи заключенных.

Однако со временем здесь оказалось 15 тысяч антифашистов. Перелом в

судьбе лагеря случился в ноябре 1933 года, когда рейхсвер потребовал

вернуть принадлежавшие ему когда-то земли и строения. В период 1942–

1943 годов полигон стал учебной базой для служащих 999-х батальонов.

Именно там выяснилось, что ряд рекрутов просто-напросто не могут нести

службу в будущей «африканской бригаде».

Тогда один из командиров полка, позже ставшего африканской 999-й

дивизией, заявил: «Я лучше пойду на фронт с неполностью

укомплектованной частью, нежели с людьми, которым не доверяю».

Отобранные военными судами и врачами 999-е после консультаций с

Верховным командованием сухопутных сил были незамедлительно

направлены в состав 500-го батальона. Уже в октябре 1942 года несколько

сотен 999-х сначала постепенно прибывали в Фульду, а затем в Скерневице.

В 500-м батальоне появление «нового человеческого материала» отнюдь не

вызвало энтузиазма. Альберт Майнц, политический заключенный, который

попал в число 999-х в декабре 1942 года, после войны вспоминал о том, как

прибыл в Фульду в составе группы из 200 человек: «Мне постоянно

вспоминаются казарменные шутки майора Хюнербайна, которого вояки

называли не иначе как «мешок с костями». По прибытии в Фульду он лично

построил нас во дворе казарм 500-го батальона. Осмотрев нас, он произнес:

«Удивительно, что кому-то пришло в голову прислать 999-х, которые

отморозили себе задницу в Штеттине. Вы полагаете, что из таких людей,

которые даже с гигиенической точки зрения ниже всякого уровня, да

вдобавок заражены коммунистическими бациллами, можно сделать

отличных бойцов для Восточного фронта? Нет, из этого ничего не

получится! Во всяком случае, не в моей части!» Затем Хюнербайн

повернулся и пошагал вон. «Да будет так!» — подумали мы. Жаль, что мы не

могли поаплодировать ему. Но тут майор будто бы прочитал наши мысли, он

повернулся, поднял свою трость и закричал: «Через четыре недели вас

выкинут отсюда, не будь я майор Хюнербайн!»

Слова майора об «отличных бойцах» еще раз наводят на мысль, что

обозначение 500-х батальонов как частей «особого назначения», диктовалось

не только их испытательным характером, но и «ударным» предназначением.

Майор Хюнербайн, как и обещал, предпринял все меры, чтобы за любым

предлогом избавиться от 999-х. Некоторое время спустя про то, что эти 999-е

не могут служить в «тропических частях», забыли, и их всех направили

обратно в Хойберг. Но тем не менее при активном обсуждении судьбы 999-х

выяснилось, что часть из них могут быть годны к нестроевой службе. По

этому поводу начальник штаба Хойберга жаловался в своем письме от 19

апреля 1943 года командиру африканской 999-й дивизии: «В настоящий

момент очень сложно провести пополнение рекрутов, так как из 500-го

батальона возвращено 165 человек, которые медицинской комиссией

признаны якобы годными к несению строевой службы. Поскольку эти 165

человек в действительности оказались негодными к службе в полевых

условиях, то я сейчас упорно пытаюсь куда-нибудь их спихнуть».

Однако именно в это время данный вопрос решался на самом высшем

уровне. 2 апреля 1943 года вышел приказ, который предписывал создать в

500-м батальоне строительную роту. «1. 5-я рота 17-го батальона

переводится в состав 500-го пехотного батальона в Скерневице. 2. Рота

является испытательным формированием. 3. Служащие роты будут

поставляться из числа солдат 500-го пехотного батальона, пригодных нести

гарнизонную службу». Именно в эту роту направляли большинство 999-х,

мозоливших глаза кадровым военным. Телефонограмма майора Шифера,

который курировал вопросы «испытания» в Верховном командовании

сухопутных войск, дала более четкие указания относительно использования

рекрутов из Хойберга: «В строительную роту надо направить всех

упоминавшихся людей, годных к строевой службе. Врачам же впредь надо

вменить в обязанность придерживаться более строгих критериев при отборе

рекрутов. Всех обсуждаемых людей, которые оказались годными лишь к

нестроевой службе, надлежит возвратить в места, откуда они были призваны

на военную службу, то есть в места отбытия наказания, если они не отбыли

оное, или вернуть к гражданской службе, если или они были осуждены в

прошлом».

Из воспоминаний политического заключенного Г. Шумана, который

сначала стал 999-м, а в декабре 1942 года попал в Фульду, а затем и в

Скерневице, следовало, что первым заданием строительной роты было

восстановление «старого русского полевого лагеря, чьи шесть строений были

возведены еще в царские времена». Возможно, речь шла именно о лагере в

окрестностях Томашова, который несколько позже стал местом обитания

500-го батальона особого назначения.

В начале мая 1943 года 5-я строительная рота вместе с 17-м строительным

батальоном привлекалась для работ по укреплению цитадели на французском

острове Груа. Несмотря на территориальный разрыв, 5-я рота в

организационном плане продолжала считаться составной частью 500-го

испытательного батальона. И лишь в августе 1943 года ее ввели в состав 999-

й испытательной части. Из строительной роты возник 999-й строительный

батальон особого назначения, а после некоторых перестановок он был разбит

на два позиционно-сапер-ных батальона (1-999 и 11-999). Отныне все

провинившиеся солдаты, которые по физическим данным не могли

использоваться на фронте, а стало быть, не могли служить в 500-х

батальонах, направлялись в одну из восьми рот этих 999-х строительных

батальонов. Причем проводилось принципиальное различие между

«недостойными несения службы» и провинившимися солдатами. Из

документов следует, что первые две роты предназначались для солдат, а

остальные шесть для «недостойных». Благодаря организационному

размежеванию со строительными ротами, 500-й испытательный батальон

смог сохранить характер сугубо боевого формирования. Вопреки некоторым

утверждениям к таковой категории не принадлежали ни 540-й, ни 561-й

дорожно-строительные батальоны.

Основной задачей 500-го батальона особого назначения и 500-го учебно-

полевого батальона, которые базировались соответственно в Томашове и

Скерневице, являлась подготовка солдат к действиям на фронте. Уже

существовавшие батальоны (500, 540, 550, 560, 561) рассматривались в

качестве полевого резерва, так называемых походных рот, при помощи

которых можно было быстро восполнить потери на том или ином участке

фронта. До сентября 1944 года перед батальонами фактически не ставилось

никаких новых задач, за исключением двух особых случаев. В августе 1943

года в Скерневице была создана специальная рота 500-го батальона, в задачи

которой входила «борьба с бандитами». В данной ситуации подразумевались

польские партизаны, проявлявшие повышенную активность в данном районе.

Как следовало из документов, у этой роты даже был специальный полевой

почтовый индекс 09854, что было присуще только крупным

самостоятельным воинским формированиям. С определенной долей

уверенности можно говорить, что данная рота просуществовала до середины

1944 года.

По воспоминаниям Хорста Войта, данное формирование в конце 1944 года

участвовало в подавлении Словацкого национального восстания, а затем в

борьбе против словацких партизан. «Рота из состава 500-го испытательного

батальона принимала участие в акциях зачистки, а также в Верхних Татрах

сражалась против бандитов, которые прибывали с территории Польши». Так

как по данному вопросу не сохранилось документов, то не исключено, что

произошла путаница. Роту из Польши могли перепутать с другим 500-м

батальоном особого назначения, который в конце 1944 года располагался в

Восточной Словакии.

Вторым особым случаем стало направление двух рот 500-го батальона из

Скерневице в Тарнополь, где из различных армейских частей и

формирований создавался «Бастион Тарнополь». Во время весеннего

наступления 1944 года Красная Армия внезапно поставила под угрозу работу

транспортного узла в Тарнополе. Гитлер изъявил волю создать сеть

«бастионов», которые бы сражались до последнего человека. Даже после

падения укрепленного района солдаты Вермахта должны были по

возможности максимально долго сковывать силы Красной Армии, выигрывая

тем самым время для создания нового оборонительного рубежа и подготовки

мощного контрнаступления. Второпях сформированный для защиты

Тарнополя 500-й батальон был более известен под названием «боевая группа

Фишера». Судьба этих «испытуемых солдат» оказалась незавидной — они

все погибли, а 14 апреля 1944 года «крепость» пала.

По мере приближения фронта резервные формирования и учебные 500-е

батальоны стали собираться в нескольких местах. В сентябре 1944 года они

базировались в Брюнне (казарма им. Адольфа Гитлера, здание бывшей

Епископальной юношеской семинарии и лагерь в Осиновом переулке), в

Ольмютце (казармы им. Гиндебурга и Рихтхофена). Теперь «испытательные

части» были расширены до размеров 500-го резервного пехотного полка, чей

первый батальон располагался в Брюнне, а второй — в Ольмютце. Говорят,

что из раненых сформировали специальную роту выздоравливающих, где все

солдаты были поделены по алфавиту. Список до буквы «М» приписывался к

Брюнну, а все остальные к Ольмютцу. Из документов следует, что в 1945

году существовало две независимых друг от друга роты выздоравливающих.

Одновременно с переселением из Скерневице—Томашова в Брюнн—

Ольмютц проходило установление контактов с 291-м и 292-м гренадерскими

батальонами, которые в сентябре 1944 года были сформированы в Карлсруэ.

Абсолютно непонятно, почему эти батальоны стали «испытательными». Но

многочисленные воспоминания очевидцев говорят о том, что некоторые из

служащих 500-го батальона загодя посылались из Томашова в Карлсруэ,

дабы своевременно начать там формирование 291-го и 292-го гренадерских

испытательных батальонов. Впрочем, это никак не объясняет, почему в этих

батальонах была использована нетрадиционная для «испытательных частей»

нумерация, равно как и почему они назывались гренадерскими, а не

пехотными батальонами. Возможно, это делалось для того, чтобы скрыть от

противника «особый характер» данного формирования. Если говорить о

принципиальных различиях, то традиционные 500-е батальоны для

прохождения «испытания» были распределены между группами армий на

Восточном фронте, а упомянутые гренадерские батальоны должны были

сражаться на Западном фронте в составе 19-й армии. Возможно, это

объясняется возросшим влиянием Генриха Гиммлера. 20 июля 1944 года,

после провалившегося заговора и покушения на Гитлера, Гиммлер был

назначен командующим армией резерва. 1 сентября 1944 года он получил

задание провести мероприятия по повышению боеготовности в западных

военных округах, в частности, в военных округах VI, XII и V. Впрочем,

командующим группой армий «Верхний Рейн», к которой принадлежали оба

гренадерских батальона, Гиммлер стал лишь в декабре 1944 года, в то время

как батальоны были созданы в октябре 1944 года.

Появление 291-го и 292-го гренадерских батальонов открыло целую серию

нововведений в полевых «испытательных формированиях». Основная

причина этого крылась в разнообразных мероприятиях, которые Генрих

Гиммлер в роли нового главнокомандующего проводил в армии резерва. По

большей части это касалось практики исполнения наказаний в Вермахте и

самой сути «испытания». Начало было положено приказом Верховного

командования сухопутных войск от 30 ноября 1944 года. Согласно этому

документу в группе армий «Север», которая уже была блокирована в

Курляндии, из арестантов был создан 491-й пехотный батальон особого

назначения, что должно было стать (и стало) заменой 500-го пехотного полка

из Брюнна. Следовательно, 491-й батальон был копией 500-й

«испытательной части». Формальным поводом для создания 491-го

батальона как разновидности 500-х частей стала невозможность

транспортировки «испытуемых солдат» из Германии. Отныне

«испытательные части» можно было формировать прямо на фронте, по сути,

минуя военную юрисдикцию.

Тем временем зимой 1944–1945 годов в Брюнне было сформировано еще

четыре 500-х батальона, которые должны были начать военные действия в

Верхней Силезии. Хорст X., один из офицеров, арестованный, а затем

приговоренный к трем годам тюрьмы за подрыв боеспособности армии, в

1948 году вспоминал: «Я должен здесь отметить, что наш батальон не был

изначальным 500-м «испытательным батальоном», а лишь одним из

резервных батальонов, наспех собранных в конце 1944 — начале 1945 годов

в Брюнне. Было сформировано приблизительно пять «фронтовых»

батальонов, которые все еще имели старое наименование ВВ-500

(Bewдhrungsbataillon-500 — испытательный батальон-500), к которому в

качестве особой характеристики добавлялось имя его командира. Мой

батальон назывался Фишер II. Я еще помню, был батальон Каупе. Остальные

названия позабылись». Из документов следует, что четыре батальона были

объединены в 500-й гренадерский полк. При этом каждый из батальонов

имел следующие наименования: Шмидтманн I, Фишер II (он же «Боевая

группа Фишера»), Бергер III, Каупе IV. Упомянутый Хорстом X. пятый

батальон нигде в документах не значится. Что не исключает, что он все-таки

существовал, но в хаосе конца войны бумаги просто-напросто не были

оформлены. Не исключено, что этот пятый батальон был тем самым

подразделением, о котором упоминал Хорст Войт. Он был создан в апреле

1945 года — командовать им должен был майор Ойлинг. Это был 500-й

усиленный противотанковый батальон. Кроме этого, в апреле 1945 года в

Ольмютце было создано еще два «тревожных батальона», один из которых

возглавил капитан Цике, в прошлом командир одного из 500-х батальонов,

сформированных в Томашове.

Как видим, начиная с сентября 1944 года, на фронт было направлено как

минимум девять (скорее всего, десять) батальонов. В хаосе окончания войны

сложно разобраться и установить состав и имеющееся вооружение не только

у 291-го и 292-го, но и у «классических» 500-х батальонов. Остается неясным

характер некоторых формирований, например, 570-го гренадерского

батальона. Согласно некоторым сведениям 21 февраля 1945 года

командование 17-й армии сформировало «испытательный батальон Глац»

(назван по месту, где располагалась одна из тюрем Вермахта). Однако в

источниках ничего не говорится об этой боевой единице. Надо отметить, что

в некоторых армиях в «кризисных ситуациях» самостоятельно создавали

«испытательные формирования» из арестантов и провинившихся солдат.

Скорее всего, подобные единицы не имели никакого организационного

отношения к 500-м батальонам.

И несколько слов о численности 500-х батальонов. В своей книге «Военная

юстиция в немецком Вермахте» Франц Зайдлер сообщал, что в

«испытательных батальонах служило приблизительно 82 тысячи человек». К

сожалению, точные цифры в источниках найти не представляется

возможным. Хорст Войт в 1982 году писал: «Один капитан

предусмотрительно эвакуировал в Баварию 82 тысячи карточек служащих

500-х батальонов. С тех пор они считаются пропавшими. Но эта цифра дает

основание для определения размера прохождения службы во время четырех

военных лет». Если Войт осторожно говорит об основании, то Зайдлер

уверенно принимает эту цифру как данность. Однако даже если эти карточки

существовали, то остается открытым вопрос: касались ли они только

«испытуемых солдат» или же в их число был включен «штатный персонал».

Последний насчитывал в 500-х батальонах около 16 тысяч человек. Тогда

получается, что собственно службу несли только 66 тысяч «испытуемых».

Генс-Петер Клауш в своих работах на основании косвенных источников

выводит совершенно иную цифру. Он говорит о 33 тысячах служащих 500-х

батальонов, 6 тысяч из которых составлял штатный персонал. Дабы

объяснить, откуда взялась цифра 82 тысячи человек, он пытается доказать,

что это якобы общая численность всех «испытательных частей», включая

999-е батальоны.