Тишкин А.А.(отв. ред.) Теория и практика археологических исследований (вып. 1)

Подождите немного. Документ загружается.

– приострение жалец зубцов абразивной подточкой и углубление их оснований не-

сколькими соединяющимися пропилами;

– оформление насада: пропиливание в начале насада подтрапециевидной выемки и

нанесение насечек для закрепления в древке. Более крупные нарезки оформлены на стыке

рядов зубцов и насада, при этом две нанесены на жальце нижнего зубца. Ниже крепежной

выемки по краю подтреугольного насада нанесены пропилкой мелкие риски: с одной сто-

роны – 15, с другой – 16.

– шлифовка законченного изделия.

Получившийся наконечник имеет центральный, округлый в сечении стержень с по-

переменно расположенными по краям зубцами с оттянутыми вниз острыми жальцами

(рис. 1.-1).

2. Обломок двустороннего гарпуна. Обнаружен П.Ф. Рыженко в 1983 г. на левобе-

режной отмели Чумыша в районе старого моста, соединяющего села Степь-Чумыш и По-

беду. Цвет темно-серый, кость частична минерализована. Сохранность аналогична преды-

Рис. 1. Костяные и роговые изделия с Верхнего Причумышья

Результаты изучения материалов археологических исследований

дущему изделию. Верхняя треть гарпуна отломана в более позднее время. Размеры

16–16,5х1,8х0,9 см. Изготовлен из трубчатой кости крупного копытного так же, как и пре-

дыдущий наконечник. Законченное изделие имело центральный, округлый в сечении стер-

жень, от которого по краям отходили попеременно расположенные зубцы. В отличие от

первого гарпуна зубцы крупнее и реже: пять с одной стороны и четыре с другой (не ис-

ключено немногим большее количество зубцов, если допустить увеличение длины изде-

лия). Зубцы разных краев немного отличаются по форме: со стороны подпрямоугольного

крепежного выреза выемка, выделяющая зубец, более округлая, а жальце имеет плавные

очертания; противоположный ряд образуют зубцы треугольной формы. Четко видны про-

пилы, моделирующие структуру гарпуна (рис. 1.-2). Насад треугольный, по его краям так-

же нанесены риски: девять со стороны выреза и восемь с противоположной.

3. Полный двусторонний гарпун. Обнаружен П.Ф. Рыженко там же, где и преды-

дущий, в 1997 г. Цвет светло-коричневый, рог частично минерализован. Сохранность из-

делия отличная, хотя имеются поздние отломы трех зубцов. Размеры 18,5х1,7х0,9 см. Из-

готовлено из рога северного оленя. Один фас изделия частично сохраняет остатки повер-

хности рога, хотя и несколько стертые шлифовкой. Алгоритм изготовления наконечника

несколько иной, отличия связаны с другим сырьем:

– оформление заготовки из рогового отростка путем срезания изогнутых поверхно-

стей в ее верхней трети и нижней части;

– обрезание и обскабливание роговой массы до придания заготовке необходимой

овально-линзовидной в сечении формы;

– далее процесс изготовления аналогичен костяным гарпунам – вырезание треу-

гольных выемок для зубцов, подтрапециевидных для крепления и оформления насада.

Готовое изделие существенно отличалось от уже описанных не только более круп-

ными размерами, но и большим количеством более мелких и часто посаженных зубцов

(13 и 12), наличием двух крепежных выемок и существенным сужением толщины пера к

острию. Последнее возможно связано с особенностью субстрата заготовки (рис. 1.-3). Зуб-

цы, также оформленные с помощью пропила, имеют закругленные очертания, а их жальца

сильнее оттянуты вниз. На треугольном насаде, отделенном от рядов зубцов двумя неров-

ными крепежными выемками, фиксируются по краям риски (девять с одной стороны и

десять с другой).

В целом же наконечники гарпунов достаточно схожи между собой и несомненно

предназначены для охоты на животных, а не для добычи рыбы. Подобные изделия в Сиби-

ри не встречены, их обработка, размеры, расположение зубцов и насады вызывают явные

верхнепалеолитические мадленские ассоциации. Этому не противоречит сохранность и

частичная минерализация наконечников.

Двумя экземплярами представлены наконечники копий.

4. Полный цельнокостяной наконечник с режущими лезвиями и уплощенным

насадом. Найден П.Ф. Рыженко на правобережной отмели Чумыша в районе северной

окраины с. Победы. Цвет темно-коричневый, кость частично минерализована. Имеется

незначительный поздний облом острия изделия и кромки насада. Размеры 23,5–24х1,

4х0,7 см. Изготовлено из трубчатой кости крупного копытного по схеме и алгоритму, ана-

логичному процессу оформления костяных гарпунов. Существенные отличия заключают-

ся в следующем:

– узкие боковые «крылья» заготовки не превращены вырезами в зубцы, а заточены

шлифовкой до остроты ножа;

– насад оформлен двумя срезами костной массы с фасов наконечника и имеет не-

ровно-подпрямоугольное сечение.

Законченная форма наконечника более всего напоминает восточноевропейские «ве-

ретенообразные» палеолитические наконечники округлого сечения (Палеолит СССР, 1984,

с. 242; Палеолит среднего Приднестровья, 1959, с. 106–107 и т.д.) и наконечник копья

из Мальты (Герасимов М., 1931, табл. 9). Однако отличие побединского копья не только

в сырье, но прежде всего в наличии узких режущих перьев вдоль обоих краев наконечни-

ка. Подобного оформления наконечников копий автору неизвестно (рис.1.-5).

Кунгуров А.Л. Костяные изделия палеолитического времени...

5. Полный наконечник с одним продольным пазом. Найден П.Ф. Рыженко в конце

1970-х гг. на отмели правобережья Чумыша в районе устья р. Шамонихи. Цвет коричнева-

то-серый, рог частично минерализован. Размеры 20х1,8х0,85 см. Сохранность хорошая.

Наконечник изготовлен из слегка изогнутой роговой пластины и хорошо зашлифован, по-

этому восстановить алгоритм его оформления сложно. Естественная поверхность рога

срезана по всей поверхности. Сечение наконечника уплощенно-овальное, острие пера су-

жено, насад округлый и уплощенный. Имеются многочисленные короткие нарезки для

сцепления с древком и крепления насада (рис. 1.-4). По всей поверхности сохранились

затертые следы выборки рога долотовидным инструментом. Паз глубиной до 3 мм и ши-

риной 1,5–3 мм начинается в 3 см ниже острия и заканчивается в 6 см выше основания –

насада. Последний имеет округлую форму, 13 поперечных и четыре косых нарезки для

закрепления в древке.

Подобные наконечники известны в кокоревской культуре Енисея (Абрамова З.А.,

1979; Абрамова З.А., Гречкина Т.Ю., 1985).

Находка стольких наконечников метательного охотничьего вооружения на неболь-

шом отрезке реки наводит на мысль о существовании здесь в позднесартанскую эпоху

традиционного места охоты на переправляющихся через реку животных (покол). Только в

этом случае утонувшие в случае промаха копья могли попасть в аллювий реки и сохра-

ниться до нашего времени в таком прекрасном состоянии. К сожалению, многочисленные

находки ископаемой плейстоценовой фауны на Чумыше трудно синхронизировать с вре-

менем бытования охарактеризованных наконечников копий и гарпунов.

6. Кинжал из ребра бизона. Найден П.Ф. Рыженко в 1973 г. на левобережной отме-

ли Чумыша около северо-восточной окраины с. Черемшанки. Цвет темно-коричневый,

кость минерализована. Размеры 30,8х2,8х1,2–1,4 см. Имеются поздние выкрошенности

как по фасу, так и по краю изделия. Сохранность хорошая, окатанность слабая. Восстанав-

ливается алгоритм оформления кинжала:

– обрезка ребра бизона до необходимой длины и ширины (следов, характеризую-

щий этот процесс не сохранилось);

– удаление рельефа эпифиза ребра и превращение его в своеобразное навершие

кинжала;

– оформление рукояти путем оббивки, наносимой по краю с внутренней стороны

на наружную;

– удаление костной массы на предполагаемом лезвии кинжала с краев и фаса, воз-

можно использовалось долотовидное орудие и абразивная шлифовка;

– оскабливание и шлифовка законченного изделия, заточка острия.

В законченном виде кинжал представлял собой чуть изогнутое в профиль изделие

с рукоятью длиной 12–13 см и сужающимся к концу приостренным уплощенно-овальным

в сечении лезвием (рис. 2.–1). Лезвие имело также два фасовых желобка – естественный

и вырезанный резцом. Второй желобок имеет неровные очертания и многочисленные ца-

рапины от срывающегося каменного инструмента. Кинжал предназначен только для ко-

лющего удара. От наконечника копья его отличает наличие выраженной «рубчатой» (из-за

отшлифованных фасеток оббивки) рукояти, крупные размеры и отсутствие насада. По-

добные орудия автору неизвестны. Сохранность изделия, свидетельствующая о его перво-

начальном «аллювиальном» захоронении, позволяет предположить использование кин-

жала при добивании животных во время покола.

7. Орудие с бородкой. Найдено П.Ф. Рыженко на правобережной отмели Чумыша

(северо-восточная окраина с. Победы) в конце 1980-х гг. Цвет темно-серый. Кость мине-

рализована. Изделие обломано и довольно сильно окатано, т.е. место нахождения нельзя

считать первоначальным. Из-за сглаживания поверхности технология оформления орудия

не восстанавливается, как и часть кости, послужившая заготовкой. Отчасти бородка по

очертаниям напоминает зубцы гарпунов (рис. 1.-6). Назначение орудия непонятно.

8. Обрезанный отросток рога северного оленя. Обнаружен в 1990-х гг. П.Ф. Ры-

женко на отмели Чумыша около старого моста (левый берег). Рог минерализован, имеет

Результаты изучения материалов археологических исследований

следы подрезания и выдолбленную выемку на обломе. Возможно, этот обрезок является

заготовкой для оформления орудия. Минерализация и коричневый цвет свидетельствуют

о плейстоценовом возрасте находки (рис. 2.-2).

9.Скульптура с верхнего Чумыша. Обнаружена С.В. Николаевым в 1987 г. между

селами Брагино и Степной Чумыш. Находка и ее описание опубликованы (Ларичев В.Е.,

Николаев С.В., 2003). В.Е. Ларичев интерпретирует изделие как антропоморфную скульп-

туру, изготовленную из ребра крупного животного (рис. 4.-8). Датировка изделия опреде-

лена авторами в пределах 20–13 тыс. л.н. Остается не совсем понятным, на каком основа-

нии регион находки описывается как «юг Кузбасса», административно отнесенный авто-

рами к «Целинному району Кемеровской области» (Ларичев В.Е., Николаев С.В., 2003,

с. 174). Верхнее Причумышье, административно входящее в Алтайский край (в том числе

и Целинный район), в геоморфологическом отношении принадлежит Салаирскому кряжу.

Костяные изделия из Алтайских отрогов Горной Шории (бассейн р. Нени). Наи-

более представительная серия палеолитических изделий из кости и бивня мамонта в этом

Рис. 2. Костяные и роговые изделия с Верхнего Причумышья (1, 2),

местонахождения Соловьиная Лука (3), стоянок Усть-Куюм (5) и Тыткескень 3 (4)

Кунгуров А.Л. Костяные изделия палеолитического времени...

регионе Алтая происходит из культурных слоев стоянки Ушлеп-6. Костяные изделия, об-

наруженные при изучении нижнего восьмого культурного слоя, датирующегося мустьерс-

ким временем (открытая дата по образцам кости < 42000 л.н., СОАН-5045 и 39800±1100,

СОАН-5498), открывают новую страницу в исследовании производительных сил обще-

ства палеантропов, так как ранее они в мустьерских комплексах Сибири не встречались

(Кунгуров А.Л., Маркин М.М., Семибратов В.П., 2003).

10. Острие (наконечник ?) из бивня мамонта. Изготовлено из удлиненного скола,

сохраняющего изогнутость бивня и имеющего участок естественной поверхности. Все

плоскости заготовки несут следы обивки, стесывания и скобления зубчатыми орудиями.

Изогнутость вызывает сомнения в возможности использовании изделия как наконечника.

Однако не исключен тот факт, что древний мастер планировал выпрямить заготовку,

а затем довести ее до рабочего состояния шлифовкой (найденное орудия явно не доведено

до конечной формы). Технология распрямления бивня в верхнепалеолитическое время

существовала, могла она существовать и в мустьерскую эпоху (рис. 3.-1). Причины хоро-

шей сохранности найденных изделий пока непонятны. Возможно, решающее значение

в этом сыграло их использование в трудовых операциях, приводящее к залощению повер-

хности кости, что и предотвратило ее разрушение. Не исключено также предположение

о дополнительной обработки кости перед ее механической модификацией (вываривание,

выщелачивание, вымачивание).

11. Лопатка (мотыга) из бивня мамонта представляет собой пластину, сколотую

с поверхности бивня и имеющую подработку (стесывание и скобление) на торцах с вент-

ральной стороны (рис. 3–2).

12. Острия (2 экз.) изготовлены из сколов диафизных трубок длинных костей круп-

ных копытных. Заготовки обработаны сколами и ретушированием, имеют свидетельства

использования в виде заполированности граней (рис. 3.-3–4).

В коллекции третьего культурного слоя, относящегося к периоду расцвета верхнепале-

олитического времени и имеющего дату по образцам костей 17100±390 лет (СОАН-5044),

присутствует шесть выразительных изделий из кости и бивня мамонта (Кунгуров А.Л.,

1996, 1998, 2000). Это весьма показательный факт, свидетельствующий о широком ис-

пользовании кости в эпоху расцвета верхнего палеолита региона. Из шести предметов два

изготовлены из бивня мамонта, три – из диафизных трубок длинных костей крупных ко-

пытных животных, одно – из ребра бизона.

13. Скульптура из скола с бивня мамонта. Представляет собой стержень подтре-

угольного сечения, подвергнутый тщательной вторичной обработке. Две грани скола, ме-

нее всего нуждавшиеся, по мнению мастера костеобработки, в видоизменении, тщательно

зашлифованы. Третья грань подвергнута обивке и только после этой операции отшлифо-

вана. У получившейся заготовки выделена более узкая часть путем срезания ее граней.

Заполированы также торцы изделия, несущие следы пиления и сколов. Следует отметить

целенаправленное выделение «талии» получившейся фигуры, осуществленное с помощью

обивки и подшлифовки. Законченное изделие не имеет ни одной острой грани, пригодной

для использования в работе. Более всего она напоминает или рукоять для какого-либо ору-

дия, или стилизованную женскую статуэтку, точнее основу статуэтки (рис. 4.–1). На наш

взгляд, вполне допустимо использование древним человеком для создания законченного

образа скульптуры других органических материалов – дерева, кожи, меха. Изделия, по-

добные ушлепскому, вовсе не редкость. Традиционная интерпретация их как стилизован-

ных женских изображений («столбообразных» фигур) в отечественной литературе утвер-

дилась достаточно давно (Абрамова З.А., 1962).

14. Нож из скола с бивня мамонта. Изделие оформлено на «краевом» сколе

с бивня, так как сохранился участок его наружной поверхности с характерным рельефом.

Возможно, скол получен случайно, при утилизации древним человеком бивня. Затем этот

скол был подретуширован. Более массивная часть модифицирована в рукоять, более тон-

кая при помощи ретушировки и подшлифовки края превращена в тонкое режущее лезвие

(рис. 4.-2).

Результаты изучения материалов археологических исследований

15. Вкладышевое орудие из ребра бизона. Утилизация ребра для получения необ-

ходимой человеку заготовки произведена обрубанием дистальной и проксимальной час-

тей. Места отчленения дополнительно обрезаны, как и края ребра. Затем на вогнутой час-

ти заготовки был вырезан паз глубиной 3 см и максимальной шириной 0,7 см (практиче-

ски выбиралась губчатая масса внутренней полости кости). Паз постепенно сужается

к концам орудия (рис. 4.-3).

16. Острие с «бородкой». Изготовлено из продольного скола диафизной трубки

длинной кости крупного копытного. Сечение скола подтреугольное. Одна плоскость заго-

товки оставлена без обработки, так как она достаточно ровная. Две другие грани тщатель-

но оббиты и ретушированы для достижения необходимой формы. Один конец заготовки

Рис. 3. Изделия из бивня (1, 2) и кости из 8 к.с. стоянки Ушлеп-6

Кунгуров А.Л. Костяные изделия палеолитического времени...

намеренно утоньшен поперечной обивкой и окончательно доведен до рабочего состояния

продольными срезами. Таким образом подготовлено острие, занимающее одну треть об-

щей длины орудия. Кончик острия приострен подшлифовкой. Примерно посередине ра-

бочей части выделен уступ-бородка, назначение которой не совсем понятно. Возможно,

оно использовалось для продевания нити при сшивании шкур, слишком толстых для кос-

тяной иголки с ушком (обувь, верхняя одежда, покрышка жилища) (рис. 4.-5).

17, 18. Заготовки орудий представлены двумя сколами, аналогичные предыдуше-

му. Более крупное изделие напоминает описанное острие, но не доведенное до рабочего

состояния. Фиксируются продольные и поперечные сколы, не связанные с пищевой утилиза-

цей. Не исключено то, что подготовленная заготовка не реализована в орудие, но использова-

лась для каких-то разовых операций. Второй предмет можно охарактеризовать как костяной

«вторичный» отщеп, сколотый при оформлении более крупного орудия (рис. 4.-4, 6).

19. Случайная находка из с. Ненинка. Представляет собой окончание отростка рога

северного оленя с кольцевым пазом-пропилом, нанесенным каменным резцом. Рог мине-

рализован, найден в аллювии правого берега Нени на северо-восточной окраине с. Ненин-

ки в 1979 г. (рис. 4.-7).

Рис. 4. Изделия из бивня, кости и рога из 3 к.с. стоянки Ушлеп 3 (1–6),

местонахождений у с. Ненинки (7) и Верхнего Причумышья (8; по В.Е. Ларичеву)

Результаты изучения материалов археологических исследований

Костяные изделия из памятников Нижней Катуни и Верхнего Приобья.

20. Роговой посредник (отбойник). Найден в 1990 г. при исследовании Н.Ю. Кун-

гуровой (1994) палеолитического жилища на многослойном поселении Усть-Куюм рядом

с очагом №3. Изделие представляет собой обрезок отростка рога марала длиной 11,5 см.

Проксимальная часть посредника, по которой наносились удары при обработке камня,

частично разрушена, на дистальной (ударной) сохранились вмятины и каверны от контак-

та с поверхностью обрабатываемых изделий (рис. 2.-5)

21. Костяное острие. Обнаружено в 1990 г. при раскопках многослойного поселе-

ния Тыткескень-3 в шестом верхнепалеолитическом культурном слое. Радиометрическая

датировка древесного угля из вышележащего пятого раннемезолитического слоя состав-

ляет 12850 тыс. л.н. (СОАН-2989), поэтому предварительно шестой культурный слой можно

датировать временем 15–13 тыс. л.н. Острие представляет собой стержень, вырезанный

из продольного скола диафизной трубки крупного копытного длиной 4,7 см. Продольны-

ми срезами заготовке была придана необходимая форма, микросколами и абразивной шли-

фовкой оформлено острие (рис. 2.-4).

22. Наконечник копья с местонахождения Соловьиная Лука (нижнее течение

Алея). Найденный обломок верхней части наконечника имеет размеры 14x1,4x0,6 см

(рис. 2.-3) (Кирюшин Ю.Ф., Кунгуров А.Л., Тишкин А.А., Шпакова Е.Г., 2000). Судя по

имеющимся наконечникам подобных параметров, это или половина или чуть меньше по-

ловины изделия (Абрамова З.А., Гречкина Т.Ю., 1985). Форма наконечника слегка асим-

метрична, сечение плоско-выпуклое. Край, по которому проходит паз, более ровный, при-

остренная часть слегка загибается к острию. Возможно, симметричность изделия дости-

галась лезвием из вставленных в паз вкладышей, как у наконечника с Кокорево-I (Абрамо-

ва З.А., 1979, рис. 53). Судя по параллельности краев в нижней трети изделия, далее оно

расширялось. Паз начинается в 1,2 см от острия, его глубина равномерно понижается

к нижнему концу (обломку) до 0,45 см. Ширина паза до 0,35 см. Можно более-менее уве-

ренно реконструировать алгоритм изготовления наконечника. Сырьем для него послужил

вертикальный (продольный) скол диафизной трубки кости крупного копытного животно-

го. Заготовка имела около 30–40 см длину, около 2 см ширину и плоско-выпуклое сечение.

Один из краев заготовки на следующем этапе работы был срезан на 0,3–0,4 см под неболь-

шим углом от выпуклого фаса к плоскому, а затем на срезе пропилен паз. Об этом свиде-

тельствуют длинные ровные борозды на внутренней стороне желобка. Позже строганием

оформлено острие и, возможно, несохранившийся насад. Острие обработано как с краев,

так и с фасов заготовки. Практически готовый наконечник был тщательно обскоблен и

зашлифован, а боковые грани, в том числе пазовые, приострены. О том, что паз нанесен на

заготовку до ее заострения, свидетельствует прерывание параллельных царапин на стен-

ках желобка из-за удаления части кости. Для создания режущего лезвия наконечника не-

обходимы ровные пластины или сечения шириной до 0,6–0,7 см.

Наиболее близки изделию из Соловьиной Луки наконечники копий «кокоревского

типа», характерные для позднесартанских комплексов Енисея. Существенным отличием

является то, что кокоревские наконечники изготовлены из рога северного оленя и по иной

методике утилизации сырья. В более позднее время вкладышевые орудия приобретают

существенно иную форму: становятся относительно плоскими, соразмерными и симмет-

ричными (Кирюшин Ю.Ф., Кунгурова Н.Ю., Кадиков Б.Х., 2000). Интересным фактом

является находка вместе с ископаемой фауной, мелкими сколами и наконечником копья

обломка нижней челюсти ребенка (Кирюшин Ю.Ф., Кунгуров А.Л., Тишкин А.А., Шпако-

ва Е.Г., 2000, с. 155).

Достаточно многочисленные находки костяных и роговых изделий в предгорно-рав-

нинной части Алтайского края демонстрируют адаптационный момент древнего присваи-

вающего хозяйства. Прежде всего за счет использования кости, рога и бивня древние мас-

тера удовлетворяли потребность хозяйства в крупных колюще-режущих орудиях. За ис-

ключением долины Катуни, в остальных упомянутых в статье регионах отсутствует сырь-

евая база, которая могла бы компенсировать потребность в этих изделиях. Основное ис-

пользуемое в палеолите этих регионов минеральное сырье (аллювиальный галечник, алев-

Кунгуров А.Л. Костяные изделия палеолитического времени...

ролит, кварцитовые коллювиальные россыпи и т.п. ) не позволяло изготовить достаточно

крупные, ровные и прочные охотничьи орудия. В долине нижнего Алея выходов пригод-

ного для обработки камня нет совсем.

Библиографический список

Абрамова З.А. Палеолитическое искусство на территории СССР. М; Л., 1962. 86 с., 63 табл.

(САИ. Вып. А4-3).

Абрамова З.А. О вкладышевых орудиях в палеолите Енисея // КСИА. 1967. Вып. III. С. 12–18.

Абрамова З.А. Палеолит Енисея. Кокоревская культура. Новосибирск, 1979. 200 с.: ил.

Абрамова З.А., Гречкина Т.Ю. Об охоте и охотничьем промысле в позднем палеолите Восточ-

ной Сибири // КСИА: Каменный век. 1985. Вып. 181. С. 44–49.

Герасимов М. Мальта. Палеолитическая стоянка (предварительные данные). Результаты ра-

бот 1928/29 г. Иркутск, 1931. 34 с.: ил.

Горбунов В.В., Кунгуров А.Л. Случайные археологические находки с Верхнего Чумыша

(по материалам музея с. Победа) // Проблемы изучения древней и средневековой истории. Барнаул,

2001. С. 111–126.

Кирюшин Ю.Ф., Кунгуров А.Л., Тишкин А.А., Шпакова Е.Г. Местонахождение Соловьиная

Лука // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Но-

восибирск, 2000. Т. VI. С. 147–155.

Кирюшин Ю.Ф., Кунгурова Н.Ю., Кадиков Б.Х. Древнейшие могильники северных предго-

рий Алтая. Барнаул, 2000. 119 с.: ил.

Кунгуров А.Л. Палеолитические находки в предгорьях Алтая // Памятники древних культур

Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1986. С. 66–69.

Кунгуров А.Л. Мальтинский культурный слой поселения Ушлеп-6 // Сохранение и изучение

культурного наследия Алтайского края. Барнаул, 1996. Вып. VII. С. 45–50.

Кунгуров А.Л. Итоги изучения многослойной палеолитической стоянки Ушлеп-6 // Сохране-

ние и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул, 1998. Вып. IX. С. 31–35.

Кунгуров А.Л. Костяные изделия третьего культурного слоя стоянки Ушлеп-6 // Сохранение

и изучение культурного наследия Алтая. Барнаул, 2000. Вып. XI. С. 69–71.

Кунгуров А.Л., Маркин М.М. К вопросу о сборах на галечных отмелях рек // Сохранение

и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул, 1997. Вып. VIII. С. 93–96.

Кунгуров А.Л., Маркин М.М., Семибратов В.П. Восьмой культурный слой многослойной па-

леолитической стоянки Ушлеп-6 // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и со-

предельных территорий. Новосибирск, 2003. Т. IХ. Ч. 1. С. 159–162.

Кунгурова Н.Ю. Палеолитическое жилище на поселении Усть-Куюм (по итогам раскопок 1989–

90 гг.) // Археологические и фольклорные источники по истории Алтая. Горно-Алтайск, 1994. С. 9–13,

193–197.

Ларичев В.Е., Николаев С.В. Палеолитическая скульптура женщины на юге Кузбасса (описа-

ние объекта искусства, его датировка, аналогии и семантика) // Проблемы археологии, этнографии,

антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск, 2003. Т. IХ. Ч. 1. С. 173–182.

Палеолит СССР. М., 1984. 384 с.: ил. (Археология СССР).

Палеолит Среднего Приднестровья. М., 1959. 280 с. (Труды КИЧП. Т. XV ).

Ю.П. Чемякин

Уральский государственный университет, Екатеринбург

ЭНЕОЛИТ СУРГУТСКОГО ПРИОБЬЯ

Заселение Сургутского Приобья началось в каменном веке. Сейчас на этой террито-

рии найдены не только неолитические, но и мезолитические и даже верхнепалеолитичес-

кие памятники. Начиная с 1972 г. в регионе выявлено около 100 стоянок и местонахожде-

ний каменного века. Только в урочище Барсова гора находится 41 памятник, из которых

Результаты изучения материалов археологических исследований

14 исследованы раскопками. На них изучены остатки 46 построек и три погребения.

За пределами урочища в Сургутском Приобье раскопки проводились на 8 поселениях, на

которых выявлены остатки 14 древних сооружений. Большинство памятников датировано

неолитом. К энеолиту (III – начало II тыс. до н.э.) можно отнести 12 поселений и один

могильник.

Самым массовым материалом при раскопках древностей этого периода на севере

Западной Сибири пока является керамика. Посуда на протяжении всего рассматриваемого

периода орнаментировалась полностью, включая венчики и днища. Встречаются узоры и

на внутренней поверхности. Анализ орнамента на сосудах позволил выделить в энеолите

региона минимум три культурных типа. В то же время каменный инвентарь поселений

пока малочислен и не используется нами как культурный индикатор.

Барсовогорская группа памятников (поздняя, или 3-я, стадия стадия). До не-

давнего времени единственным памятником, где изучены остатки жилищ, была стоянка

Барсова гора-I/5а. В 1972 г. В.М. Морозовым и в 1976 г. М.В. Елькиной на памятнике были

раскопаны три жилища (Морозов В.М., Чемякин Ю.П., 2005; Матвеева Н.П., 1979). Рас-

стояние между постройками превышало 70 м, что говорит о большой площади поселения.

Два жилища в восточной части памятника имели прямоугольную форму, размеры 5,3х5,3

и 6,3х5,6 м (площадь 28 и 35 кв. м). Глубина котлованов 60–80 см, пол неровный. На дне

наблюдалась прослойка охры.

В одном жилище ближе к южной стенке отмечен мощный прокал, а посредине кот-

лована – неглубокая яма, засыпанная охрой. «В северной части жилища была обнаружена

каменная кладка из крупных валунов и гальки, идущая от края постройки к центру в виде

прямой стенки. Современная высота ее около полуметра, длина 2,7 м» (Матвеева Н.П.,

1979, с. 75). Вокруг жилища выявлены небольшие ямы, а рядом с ними – ямки от столбов.

Во второй постройке зафиксированы коридорообразный выход и два очага в виде линз

бурой супеси. Один из них располагался ближе к северо-восточному углу постройки, дру-

гой – у западной границы котлована. Как полагает Н.П. Матвеева (1979, с. 75), он находил-

ся снаружи у стены жилища и заплыл в котлован после его разрушения. Жилище 3 в запад-

ной части стоянки было также небольшое (4,2х3,6–4,2 м), глубина котлована до 65 см,

а дно его посыпано охрой. В центре постройки обнаружены остатки очага в виде пятна

прокала. С южной стороны к нему примыкала яма. У западной стены котлована и по обе

стороны от очага расчищены три столбовые ямки (Морозов В.М., Чемякин Ю.П., 2005).

В 1994 г. Н.В. Шатуновым были раскопаны остатки полуразрушенной углубленной

постройки на стоянке Барсова гора-II/15 (Шатунов Н.В., 1994). Дно ее было посыпано

охрой мощностью 2–7 см.

Керамика стоянки Барсова гора-I/5а во многом напоминает барсовогорскую неоли-

тическую (см.: Чемякин Ю.П., Карачаров К.Г., 2002, с. 15–19, рис. 2, 4). В коллекции есть

как открытые, так и закрытые емкости (рис. 1.-1–9). В то же время здесь больше сосудов

с вертикальными и отогнутыми наружу стенками. Днища округлые и приостренные, плос-

ких не найдено. Есть сосуды с волнистым краем и «ушками», оформленными защипами.

Наплыв с внутренней стороны практически исчезает. Венчики в основном округлые и при-

остренные, плоские встречаются редко. На некоторых фрагментах венчик отогнут нару-

жу. Сосуды средних и небольших размеров. Поверхность хорошо заглажена, местами за-

лощена. В качестве примеси к глиняному тесту применялся шамот.

На посуде встречаются те же орнаментальные композиции и приемы нанесения узо-

ров, что и в неолите. Среди технических приемов орнаментации доминирует отступающе-

накольчатый (в том числе двузубым штампом) и «шагающий». На третьем месте – ямоч-

ные вдавления. Печатно-гребенчатый способ и ямки с внутренней стороны (жемчужины)

применялись редко, практически нет прочерченной (резной) техники. В орнаменте полно-

стью исчезают горизонтальные прямые и ломаные линии. Возрастает роль зон «шагающе-

го» штампа – до 37,4%. Иногда эти зоны служили своеобразным фоном, на котором нано-

сились узоры отступающее-накольчатым способом. Почти на 80% сосудов под венчиком

есть ряды из ямок или, редко, жемчужин. Горизонтальные волнистые линии составляют

пятую часть всех узоров. Более редкими, по сравнению с неолитом, стали пояски разно-

Чемякин Ю.П. Энеолит сургутского приобья