Родригес А.М. Новая история стран Азии и Африки. XVI-XIX вв. Часть 3
Подождите немного. Документ загружается.
приходят сюда покупать провиант и продавать своих лошадей, то вносят в край разбой и опустошение.
Правители смотрят на все дела их сквозь пальцы и поблажают им». Видимо, власти были не в состоянии
справляться со своеволием такого могущественного племени. По наблюдениям Хуршида-эфенди часть
жителей Мосула склонялась к обычаям бедуинов, а часть к обычаям оседлых и они говорили на разных
наречиях арабского языка.
В Шахризурском эйалете обитало 8 племен. 4 из них входили в союз, который возглавляло племя
аль-убейд — наиболее крупное и могущественное из их числа. Это было бедуинское племя,
разводившее верблюдов, овец, жеребцов, кобыл, крупный рогатый скот и получавшее значительные
доходы от своего основного занятия. Оно занимало земли на пространстве более чем 400 квадратных
миль. Однако земледелием никто не занимался. Нередко племя это нападало на караваны, на почту,
путешественников и грабило их. Правителям эйалета стоило больших трудов подчинить его. Один из
багдадских пашей в начале XIX в. в течение пяти лет (1802—1807 гг.) пытался усмирить их, призвав на
помощь другие племена. Это было излюбленным методом властей. «Условившись с аширетом Шаммар-
аль-Джерба, направил его против аль-убейд ов, которые были побиты; имущества их расхищены и
рассеяны, старшины взяты заложниками. С тех пор, говорят, аль-Убейдский аширет несколько
поунялся». Некоторые тайфы нередко сами искали сильных покровителей, спасаясь
от притеснений как со стороны своих вождей, так и со стороны официальных властей.
Одна из тайф племени аль-убейд когда-то подчинялась непосредственно багдадским властям,
«но, укрываясь от притеснений багдадских вали, притеснений, бывших в порядке того времени, она
прибегла к покровительству аль-убейдско-го аширета» (в источнике речь идет о временах Дауда-паши).
Союзные или подведомственные племена жили по-разному. Каждое подразделение занималось своим
традиционным делом, одно из них обрабатывало земли, другое даже не имело определенного места
пребывания: то кочевало по эйалетам Мо-сула, Шахризора, Багдада, то уходило в пустыню. В середине
XIX в. союз, возглавляемый племенем аль-убейд, представлял серьезную военную силу, включая все
тайфы и союзные племена, состоял из 14200 чел. мужского пола, способных носить оружие, само племя
аль-убейд могло выставить 800 конных и 6200 пеших воинов, 3 союзные и подведомственные племена
— 1500 конных и 3700 пеших. Конные воины были вооружены копьями и мечами, пешие — саблями,
короткими пиками и палицами, из них «разве один человек на сто имеет ружье», тем не менее, для этого
времени, ополчение заставляло считаться с собой.
Племя джаф было разделено на 2 части, одна была расселена в Зохабе, другая в Сулейманий и
поэтому называлась джаф-и-сулейманийе: оно состояло из 24 таиф, заселяло 4100 домов, к 1852 г. все
эти таифы управлялись не шейхами, а тремя беями, назначаемыми султанскими властями. При
перекочевках они посещали персидские владения, а проведя там летние месяцы, возвращались в
Шахризур. В первые десятилетия XIX в. эти таифы владели небольшими пахотными полями, и если
урожая с этих полей не хватало во время летних или зимних кочевий, то недостающие продукты они
покупали. Однако вскоре они стали возделывать поля в местах своего зимнего и летнего пребывания. В
зависимости от местонахождения земельных владений тайфы племени джаф выполняли определенные
повинности. Если поля, обрабатываемые ими, были в турецких владениях и имели хозяев, то джафы
платили им налоги и выполняли все повинности, если же они пользовались свободными землями, то
никому ничего не платили. Что касается персидских владений, то они не выполняли никаких
повинностей.
В связи с тем, что джафы приобретали земли в разных местах, некоторые поля в Шахризорской
равнине превращались в залежи и не обрабатывались в течение долгого времени.
Племя это платило правителям Сулейманий «дымовую подать» — с каждого дома около 90
пиастров, вносимых два раза в год — весной и осенью. Общая сумма этой подати составляла 35 тыс.
пиастров. Хотя в казну племя больше ничего не вносило, но беи собирали еще с тайф в свою пользу
различные суммы. В случае неповиновения они подвергали ослушавшиеся таифы различным
наказаниям, нападали на них, используя военные силы других таиф, расхищали их имущество. За свои
незаконные действия беи не несли никакой ответственности.
Курдское племя илъ-и-гаваре состояло из 13 таиф, занимало 2650 домов. Эти таифы почти
полностью перешли на оседлый образ жизни, поселились деревнями, что усложняло их обложение
казной, т. к. менялся их статус. Все таифы данного племени в своих перекочевках переходили в
персидские владения, затем возвращались назад. Сбор податей с некоторых таиф был отдан на откуп
знатным лицам из Сулейманий.
Таифы эти частично занимались земледелием, но главное их занятие — разведение овец и коз.
Выращивали они и лошадей, однако их лошади не могли сравниться с арабскими скакунами.
Ремесленные занятия для них также имели подсобное значение. Из шерсти коз и овец изготавливали
самое необходимое, ткали разного рода ковры без ворса и с ворсом, молитвенные коврики для продажи,
и черные шатры, переметные сумы, арканы для собственного употребления.
Арабское племя бильбас состояло из 11 таиф, ему принадлежало 75 деревень, свыше 3 тыс.
домов, занимало промежуточное положение между Османской империей и Ираном. Официально
находясь в подданстве Османской империи некоторые таифы этого племени при решении
внутриплеменных вопросов, некоторые таифы обращались к персидским властям и даже пытались
перейти под покровительство Ирана. В таких случаях нередко Османские паши пытались силой
удержать такие таифы в своем подчинении, дело доходило до кровопролития, но паши не всегда
добивались успеха. Персидские власти оказывали большое влияние на таифы данного племени, в
конфликтных ситуациях поддерживали их
и всячески привлекали на свою сторону. Расположение таиф на границе с Ираном облегчало
вмешательство иранских властей во внутриплеменные распри.
Племена в системе политических отношений в пределах той или иной административной
единицы проявляли себя по-разному. Существовала взаимная объективная заинтересованность и
властей, и рядовой массы племен в мирном разрешении возникавших конфликтов, и эта
заинтересованность выражалась во взаимных уступках. При насильственных захватах вождями племен
пригодных к обработке или обработанных земель власти, как правило, признавали их законными
землевладельцами. При этом взамен шейхи обязывались соблюдать лояльность, выплачивали в казну
незначительные суммы.
Подчинение одних племен другим, более могущественным, не носило постоянного характера,
племена могли сами менять своих покровителей, или же власти вмешивались в эти отношения и по
своему усмотрению делили какое-то племя между двумя покровителями, как это было во времена
правления Дауда-паши.
Провинциальные власти признавали вождей союзов племен последней инстанцией при решении
любых дел, связанных с положением в том или ином племени — членом данного сообщества. Характер
уступок зависел всегда от конкретной ситуации, от соотношения сил. Однако примерно до 60—70-х
годов XIX в. в большинстве случаев официальные власти шли на уступку притязаниям племен.
\
Серьезные изменения в жизни кочевых племен, т.н. «чистых бедуинов», были обусловлены
развитием транспортных средств, появлением железных дорог, пароходных линий и в связи с этим
падением роли караванной торговли, и растущими потребностями городов в мясомолочной продукции,
в сырье для прядильного и ткацкого производства.
В Ираке кризис кочевого хозяйства смягчался в какой-то мере оседанием племен на землю, т. к.
здесь были пригодные для освоения свободные земли и не ощущался земельный голод.
Османское правительство стремилось перевести на оседлый образ жизни кочевые племена с тем,
чтобы более эффективно осуществлять контроль над ними, а также использовать их силы для освоения
новых, ранее не возделываемых земель.
Оседание племен на землю хотя и признавалось как положительный момент, и поощрялось
властями, однако было связано с появлением дополнительных трудностей в управлении подвластными
областями. Коренным образом менялся как юридический, так и налоговый статус осевших на землю
людей, и необходимо было своевременно зафиксировать эти изменения в официальной документации на
законодательном уровне.
Кроме того, бывшие кочевники надолго сохраняли свое мироощущение, обычаи, привычки и
трудно привыкали к новым условиям оседлой жизни.
Во главе оседающих племен стояли шейхи, которые на своей территории осуществляли
законодательные, судебные и исполнительные функции. Вождь племени или союза племен владел
дружиной, многочисленными слугами, которые оплачивались членами племен. Кроме того, в пользу
шейха поступали средства от племен данников, отчисления с промыслов, средства на прием гостей, на
содержание различных должностных лиц.
К оседлому образу жизни скорее'переходила рядовая масса членов племени, а родоплеменная
верхушка дольше вела кочевой образ жизни, сохраняя при этом крупное скотоводческое хозяйство,
обширные земельные владения и господство над осевшими соплеменниками.
При оседании родоплеменная верхушка проводила распределение обрабатываемых земель
между рядовыми членами или отдельными частями племени. В Ираке шейху племени выделялась одна
треть или даже половина распределяемых земель. В результате вожди племен становились крупными
землевладельцами.
Бедуинские районы не облагались регулярными государственными налогами и сохраняли в той
или иной мере самостоятельность. Например, бедуины обладали еще одной важной привилегией: они не
подпадали под действие законов о воинской повинности, когда эти законы были провозглашены.
Племена из области Шаммар и Неджда фактически были полностью самостоятельны и
независимы, но члены племени амарат анейза и руалла, которые ежегодно откочевывали в оседлые
районы Ирака и Сирии при посещении городов должны были платить все полагающиеся пошлины и
подати, иногда с них взимались также налоги поголовья скота и другие сборы.
Внутриполитическая ситуация.
Усиление позиций местных правителей.
Возвышение мамлюков
Важным фактором, воздействующим на политическую ситуацию в Ираке, были время от
времени возникавшие противоречия между Ираном и Османской империей.
Хотя в 1555 г. Иран официально признал власть турок над Ираком, в XVII в. возобновились
иранские притязания на эту область. Сефевиды снарядили военный поход против турок, и в 1623 г. их
войсками были захвачены Багдад, Мосул и Шах-ризор; и два раза в 1624 и в 1625 гг. иранские войска
безуспешно пытались завладеть Басрой.
В свою очередь Порта неоднократно предпринимала усилия отвоевать у Ирана захваченные
территории, и только в 1638 г. Багдад был возвращен Османской империи. В сентябре 1639 г. между
Турцией и Ираном был подписан мирный договор, в котором подтверждено возвращение Ирака в
состав Османской империи.
Это перемирие дало возможность туркам заняться внутриполитическими проблемами иракских
эйалетов.
Вся вторая половина XVII в. прошла в борьбе османских властей за укрепление своих позиций
перед лицом усилившихся центробежных тенденций в подвластных иракских провинциях, например: в
Басре еще в 1616 г. возвысился род Сиябов, представители этого рода купили пост бейлербея эйа-лета
Басры за 40 тысяч пиастров
1
и держали его до 1661 г. Паши из рода Сиябов пытались использовать
ирано-турецкие противоречия и при реальной угрозе своему господству обращались за помощью даже к
португальцам.
Нестабильность османских позиций в Южном Ираке усугублялась частыми восстаниями
бедуинских племен, потерявших многие свои прежние привилегии и вольности. До конца XVII в. весь
Южный Ирак был охвачен непрерывными восстаниями крупных бедуинских племен мунтафик, и
зубайд, пытавшихся захватить власть в эйалете Басра.
Влияние племен усилилось настолько, что в течение короткого времени на посту губернатора
Басры находился Маа-ни — шейх племени мунтафик. Его свергли представители племени ховеиза,
признавшие сюзеренитет Ирана и утвердившие в качестве вали шахского ставленника.
Только после подписания в 1699 г. Карловицкого мира у Порты появилась возможность
перебросить войска из Европы на Восток и снарядить две экспедиции. Одна из них под
предводительством багдадского паши в 1701 г. была направлена в Басру; в результате подавлено
восстание жителей Басры и несколько позднее усмирен весь Юг.
Несмотря на эти важные события до начала XVIII в. султанским властям удавалось более или
менее успешно контролировать ситуацию в иракских провинциях, сдерживать центробежные
тенденции, усмирять мятежников, противостоять внешней агрессии.
Положение коренным образом меняется в XVIII в. В этот период сказывается общее ослабление
Османской империи как в экономическом, так и в военном отношениях. В арабских провинциях
усиливается антиосманская оппозиция, которая зачастую принимает характер открытого
противостояния.
В XVIII в. османские султаны оказались вынужденными изменить первоначальные принципы,
положенные в основу управленческой системы. С одной стороны, их вынуждали к этому, поражения в
войнах в Европе, с другой — постоянная угроза нападений на иракские провинции со стороны Ирана.
Постепенно практически сходит на нет независимость пашей друг от друга и прямое их подчинение
султану. Отдельные правители эйалетов стремятся объединить под своей властью весь иракский регион,
всеми средствами добиваются от Порты продления срока своего правления и становятся независимыми
царьками.
В 1704 г. султан Ахмед II (1703—1730) назначил на пост багдадского паши Эйюб Хасан-пашу,
албанца родом, получившего хорошее образование в Стамбуле и выделявшегося в своей среде
незаурядными способностями. С этого времени изменяется характер системы политического управления
в целом Ираком со стороны Порты. Это выразилось в том, что почти прекратилась практика назначения
и смещения местных пашей центральным правительством, сам Эйюб Хасан -паша свой пост занимал в
течение 20 лет и практически основал собственную династию. Русский консул А. Адамов писал
по этому поводу: «...Появление в Багдаде Хасана-паши знаменует собой начало второго периода
истории Ирака под турецким владычеством. Багдадские паши, объединив под своей властью северный и
южный Ирак, а также всю Месопотамию с Южным Курдистаном стали почти независимыми от
Константинополя вершителями судеб этой обширной окраины»
1
. Кроме того, Эйюб Хасан-паша и его
сын и преемник Ахмед-паша организовали мамлюкскую гвардию и тем самым подготовили условия для
становления и развития режима мамлюков. Часто мамлюки были не купленными невольниками, а
поступали на службу добровольно, приезжая к своим родственникам из Грузии и других районов
Закавказья. Вскоре мамлюки составили не только военную, но и административную элиту. Их главные
предводители нередко становились управляющими делами, заместителями пашей и приобретали
большой опыт в делах правления и власть.
Эйюб Хасан-паша создал собственный административный аппарат, включавший ведомство
внутренних дел, казначейство и канцелярию. По его приказу была открыта специальная школа, в
которой обучались мальчики-невольники — главным образом из числа грузин и «черкесов». По
окончании школы выпускники-мамлюки или кюлемены назначались на ответственные посты в
гражданских и военных службах. Эти кюлемены
2
1
Адамов А. Ирак Арабский. Бассорский вилайет в его прошлом и настоящем. С.-Пб., 1910. С.
326. N
В политической истории Ирака в новое время А. Адамов выделил три периода: 1. 1534—1704 гг.
— этот период характеризуется прямой военной экспансией, внедрением экономических моделей Порты
и укреплением управленческого аппарата провинций, строго подчиненного центральному
правительству. 2. 1704—1831 гг. — определяется ослаблением власти центрального правительства,
выходом на первый план мамлюк-ской гвардии местных пашей, закреплением за ними главенствующих
позиций в административной системе. В этот период Ираком непосредственно управляли мамлюки. 3.
1831—1918 гг. — восстановление турецкого господства в Ираке, ослабление власти местных
правителей. Проникновение иностранного капитала.
Кюлемен, по содержанию то же самое, что мамлюк. Само слово, возможно, турецкого
происхождения от «колемен», «коле» — означает раба, приставка «мен» или усиливает основное
содержание слова, или же придает ему обобщающий характер. В современном Большом турецко-
русском словаре (М., 1998) записано Колемен, ист. — войска, состоящие из рабов.
и гвардия из них стали постепенно мощным противовесом янычар, поставленных изначально вне
сферы влияния турецких пашей и, следовательно, потенциально ограничивавших власть последних.
По словам грузинского исследователя В.Г. Силагадзе, при дворе багдадского губернатора
зародилось и постепенно развилось ядро мамлюков, быстро захвативших и укрепивших свои позиции
благодаря своим способностям, воинской доблести и верности патрону
1
.
В войне 1683—1699 гг. со «священной лигой», объединившей интересы Австрии, Польши,
Венеции и России, Османская империя потерпела поражение, потеряв значительные территории в
Европе и налоговые поступления с них; все это осложнило внутриполитическое и экономическое
положение империи. Все еще оставалась угроза военного вторжения со стороны Ирана. В этих
неблагоприятных условиях османские власти оказались вынуждены уступить настоятельным просьбам
Эйюб Хасан-паши об объединении под его началом провинций Мосул, Басра и Шахризор. Весь этот
процесс завершился к 1715 г.
Отныне все должностные назначения в Ираке санкционировались багдадским правителем,
только по его распоряжению ответственные лица назначались или смещались со своих постов. Налоги,
собираемые в объединенных эйалетах шли не в стамбульскую казну, а поступали в распоряжение
казначейства в Багдаде. Из Багдада только часть денег перечислялась в Стамбул. Остальными деньгами
по своему усмотрению распоряжался багдадский паша.
Таким образом уже в первые десятилетия XVIII в. Ирак представлял значительную по своим
размерам провинцию, с хорошо налаженным административным аппаратом и боеспособным войском,
которое формально входило в состав Османской империи, но пользовалось большой степенью
автономии. В войне с Ираном 1724 г. иракская армия почти самостоятельно вела военные действия.
После смерти Эйюб Хасан-паши, ему наследовал сын Ахмед, который правил в 1724—1734 и 1736—
1747 гг. Перерыв в его правлении был вызван тем, что в войне с Ираном он проявил себя слишком
самостоятельно. За это Стамбулом он был отстранен от управления Ираком и отправлен в
Алеппо, а единый иракский эйа-лет был поделен на две самостоятельные провинции: Багдадскую и
Басрскую. Однако новое вторжение иранских войск вынудило Порту немедленно вернуть в 1736 г. в
Багдад Ахмеда-пашу, где он правил самостоятельно еще 11 лет.
В 1747 г. Ахмед-паша скончался, и Порта сделала безуспешную попытку назначить на пост
багдадского паши своих ставленников. За 1747—1748 гг. в Багдаде сменилось 3 правителя, ни один из
назначенных Стамбулом лиц не удержался у власти. Действия стамбульских властей, направленные на
восстановление в Ираке прямого турецкого правления, встречали резкое недовольство местного
населения и враждебно настроенных мамлюков. Гвардейцы и горожане оказали сопротивление
ставленнику Стамбула и добились официального назначения на пост багдадского паши Сулеймана —
зятья и кяхъю Ахмед-паши. Переводчик российского посольства в Стамбуле Буидий писал о нем как о
«бунтовщике Сулейман -паше»и что «Порта Оттоманская отчаявшись (иметь) владения в тех краях, не
упоминает ни о Вавилоне, ни о Басре, ниже о Керкюте».
На пост паши Багдада Сулейман-паша Абу Лейла был назначен в 1749 г. (годы правления 1749
—1761). Он был первым османским правителем Багдада, вышедшим из рядов мамлюкской гвардии.
Российский консул в Басре А. Адамов так оценивал правление Сулейман-паши Абу Лейла:
«Покровительство Рагиба-
s
паши, ставшего в 1755 г. великим визиром дало возможность Сулейман-
паше спокойно управлять Ираком до самой его смерти. Правление этого продолжателя рода (он был
зятем Ахмед-паши) и политики Ахмед-паши оказалось настоящим благоденствием для Ирака»
1
.
После смерти Сулеймана-паши в 1761 г. в Ираке сложилась нестабильная внутриполитическая
ситуация, продолжавшаяся до конца 70-х годов XVIII в. В эти годы центральное правительство
пыталось противостоять мамлюкам, несколько раз назначало на пост паши Багдада своих ставленников,
но они все правили непродолжительное время. Внутриполитическая ситуация осложнялась и
конфликтом с Ираном.
В 1780 г. к власти в Багдаде пришел Букж Сулейман, который правил вплоть до 1802 г.
Правление Буюк Сулеймана ознаменовалось укреплением господства мамлюков. В руках мамлюкских
предводителей оказались почти все ключевые посты в стране, им же достались самые крупные
земельные владения. Буюк Сулейман добился относительного спокойствия в стране, подавив
выступления курдских племен и бедуинов. При нем строились защитные сооружения городов, арсеналы,
мосты, новые базары, были предприняты широкие восстановительные работы по реставрации мечетей и
дворцов. Сравнительное спокойствие и развитие страны было нарушено ваххабитским вторжением.
Ваххабиты стремились овладеть Ираком, но ограничились захватом и разграблением священного
города шиитов Кербелы в 1801 г.
Под властью Буюк Сулеймана Ирак продолжал формально подчиняться Порте, но при этом
составлял автономную часть Османской империи. Правившие в стране паши из числа грузинских
мамлюков-кюлеменов проводили самостоятельную политику, зачастую не согласуя свои действия с
центральным правительством в Стамбуле.
После смерти Буюк Сулеймана в 1802 г. в Ираке участились феодальные распри, и началась
ожесточенная борьба за власть, в которую активно вмешивались персидские правители, курдские беки и
вожди кочевых племен. Наконец в 1812 г. к власти в Ираке пришел Саид-паша, сын Буюк Сулеймана,
который правил до 1817 г. Эти годы заполнены новыми феодальными неурядицами и бесплодными
попытками Порты покончить с сепаратизмом и своеволием иракских кюлеменов. В 1817 г. Саид-пашу
сменил Дауд-паша, который самовластно правил Ираком в течение 14 лет. Грузин по национальности,
Дауд (Давид) родился приблизительно в 1774 г. (есть и другая версия — 1767) в Нижнем Картли в
семье Георгия и Марии Манвелашвили, которые были крепостными крестьянами князей Орбелиани. В 5
или 6 лет Дауд был похищен и продан в рабство и в 12 лет, уже обращенный в ислам, был подарен Буюк
Сулейману и отдан в школу мамлюков. В школе он освоил военное дело, отлично овладел арабским,
персидским и турецким языками, изучил литературу и мусульманское богословие. По окончании школы
Дауд получил свободу и последовательно занимал должности хранителя печати и хазнедара правителя.
Буюк Сулейман выдал за него дочь
замуж. Однако после смерти Буюк Сулеймана Дауд попал в опалу и стал муллой в мечети Абд
аль-Кадира, где преподавал в медресе. В 1807 г. Дауд возвращается к светской деятельности и при
различных правителях Багдада занимает должности дефтердара и кетхуды. Он завел обширные связи
среди местных улама и активно вербовал себе сторонников среди кюлеменов. Опираясь на поддержку
этих влиятельных слоев общества, он стал пашой объединенных провинций Багдад, Шахризор и
Басра.
Дауд сохранял тесную связь с родиной. Через грузинских купцов, посещавших Багдад узнал
адрес родителей, которые переехали в Тбилиси. В 1818 г. к нему приехали братья, один из которых
остался при нем и принял ислам, но не сделал карьеры. Дауд приложил много усилий к освобождению
своих родителей от крепостного состояния, переписывался с генералом А.П. Ермоловым. Мать, брат,
сестра и члены их семей были освобождены в 1820 г. В архивах сохранились грамоты, сохранились
также письмо Дауда к матери и заграничный паспорт его зятя. Потомки рода Дауда живы и ныне.
Политика Дауд-паши была направлена на создание в Ираке сильного, самостоятельного
государства. Подобно египетскому паше Мухаммеду Али, он провел ряд преобразований и реформ.
Прежде всего, Дауд-паша упразднил в Ираке привилегии иностранных купцов и их агентуры, установил
на импортные товары высокие пошлины. Тем самым был нанесен решительный удар в первую очередь
по интересам английской Ост-Индской компании. В ответ на противодействие Ост-Индской компании,
которая ввела свой военный флот в Шатт аль-Араб и прервала сообщение между Басрой и Багдадом,
Дауд конфисковал товары этой компании и осадил ее багдадскую резиденцию. Все учреждения Ост-
Индской компании были закрыты, и ее служащие покинули Ирак.
В ответ англичане организовали торговую блокаду Ирака, прекратился ввоз продовольствия и
вывоз местных товаров. В конечном счете, это привело к восстановлению привилегий Ост-Индской
компании и ее агентов. Более того, Дауд-пашу вынудили возместить стоимость нанесенного компании
ущерба. Попытка обеспечить интересы местного купечества закончилась неудачей.
Стремясь централизовать Ирак под своей властью, Дауд-паша боролся с сепаратизмом местных
феодалов и племен.
Он подавлял восстания племен, смещал неугодных ему шейхов и ставил во главе арабских
племен своих приверженцев. С наибольшими трудностями Дауд-паша столкнулся в борьбе за
подчинение Курдистана.
Сопротивление курдских беков османским властям активно поддерживалось иранским шахом. В
1821 г. Дауд-паша организовал экспедицию против бека, назначенного персами правителем Курдистана,
но войска Дауда потерпели поражение от объединенных сил курдов и Ирана. Тогда Дауд обрушился с
репрессиями против персов, проживавших в других областях Ирака, конфисковал их имущество, кроме
того, изъял богатства, принадлежавшие шиитскому духовенству Кербелы и Неджефа. Эти меры
обострили турецко-иранский конфликт и послужили одной из причин войны между Ираном и
Османской империей в 1821—1823 гг. В соответствии с заключением между Портой и Ираном
Эрзурумским соглашением (март 1823 г.) Иракский Курдистан остался в руках османских пашей.
Воспользовавшись относительной стабильностью политического положения в Ираке, Дауд-паша
приступил к восстановлению экономики на управляемых им территориях. В Ираке было начато широкое
строительство оросительных систем, каналов и артезианских колодцев. Необходимые машины и
оборудование Дауд-паша выписывал из Англии. Интенсивные работы по восстановлению старых и
возведению новых оросительных систем дали существенный толчок развитию сельского хозяйства.
Быстрыми темпами шло оживление «мертвых» земель, что ощутимо увеличило общую площадь
обрабатываемых полей. Возросла урожайность основных возделываемых зерновых культур. Были
созданы благоприятные условия для дальнейшего освоения новых технических культур: табака, индиго,
хлопка, сахарного тростника. Наметившийся общий подъем сельского хозяйства послужил базой для
увеличения темпов развития ремесленного производстйа. Только в Багдаде в 20-е годы XIX в.
насчитывалось около 12 тысяч ткацких станков. Дауд-паша по образцу Мухаммеда Али установил
монополию на скупку и экспорт основных видов продукции Ирака: пшеницы, ячменя, фиников, соли и
др. Для перевозки этих товаров были приобретены морские и речные торговые суда.
Принятые меры позволили Дауд-паше значительно поднять доходы иракской казны.
Существенная часть средств была
употреблена на строительные работы, военные и культурные мероприятия. В Багдаде, Басре и
других городах были построены мосты, базары, общественные школы и библиотеки. По инициативе
Дауда в Багдаде была создана типография.
Опыт войны с Ираном убедил Дауд-пашу в необходимости организации регулярной армии по
европейскому образцу. Новые воинские формирования обучались европейскими, главным образом
английскими, инструкторами. Дауд обзавелся современной артиллерией и построил в Багдаде арсенал,
отвечавший всем требованиям тогдашней военной техники. Ядро армии Дауда составляли войска общей
численностью в 30 тысяч человек. При необходимости паша мог привлечь для ведения военных
действий 100 тысяч человек, включая иррегулярные части и ополчения племен.
Воспользовавшись поражением Порты в русско-турецкой войне 1828—1829 гг., Дауд-паша
попытался добиться независимости подвластной ему страны. Он отказался оплатить часть контрибуции,
возложенной на Порту согласно Адрианопольскому миру 1829 г., проявив тем самым прямое
неподчинение стамбульским властям. Порта объявила Дауд-пашу мятежником и в 1830 г. организовала
вторжение в Ирак войск вассального паши Алеппо. Хотя Дауд тщательно подготовился к войне с
Портой и имел в своем распоряжении все необходимые для этого ресурсы, исход конфликта был решен
иными обстоятельствами. Катастрофическое наводнение, неурожай и эпидемии подорвали мощь Ирака.
Чума 1831 г. уничтожила почти всю армию Дауда и войска паши Алеппо практически без
сопротивления заняли опустошенную и истощенную страну. Дауд-паша был низложен и выслан из
Ирака. Режим кюлеменов был уничтожен, и в Ираке восстановлена прямая власть Порты. Дауд-паша
еще почти 20 лет занимал высокие посты на правительственной службе и умер в 1851 г. в Медине.
После ликвидации династии мамлюков-кюлеменов Ирак оказался в крайне тяжелом положении.
Страна была охвачена хозяйственной разрухой. Многие поля и сады были заброшены, сократились
посевные площади. Торговля испытывала застой. В течение 20 с лишним лет Ирак не мог оправиться от
последствий чумы.
Новые паши Багдада, назначаемые Портой, были бессильны справиться с сопротивлением
племен и местных феодалов.
Ирак вновь был охвачен непрерывными восстаниями пленен и междоусобными войнами.
Османы вели изнурительную борьбу с курдскими властителями, не желавшими признавать
власть пашей. Карательные экспедиции в северные районы Ирака следовали одна за другой, но
кровавые расправы над мятежниками не приносили желаемых результатов. Попытки установить прямое
турецкое управление в Курдистане неизменно вызывали все новые и новые восстания. Несмотря на
частичные победы, власть османов в курдских районах по-прежнему оставалась призрачной, но на
остальной территории Ирака с 1831 г. турки османы восстановили свое господство.
Ирак в 30-е гг. — второй половине XIX в.
Реформы танзимата в Ираке
В 1831 г. в Ираке была ликвидирована власть наследственных правителей — выходцев из
мамлюкской среды и было восстановлено прямое управление османских султанов иракскими эйалетами.
Возобновилась практика назначения пашей из Стамбула. Однако реальным влиянием они обладали в
пределах незначительной территории, главным образом, в административных центрах своих провинций,
в районах с преимущественно оседлым населением. Племена практически не подчинялись пашам и
отстаивали свои привилегии, нередко с оружием в руках. Сказывались и последствия чумы, поразившей
Ирак в начале 30-х годов XIX в. В этих условиях реформы танзимата, провозглашенные в 1839 г.
гюльханей-ским хатт-и-шерифом, распространялись на Ирак медленно и с большим опозданием по
сравнению с другими провинциями Османской империи. В целом же воплощение в жизнь основных
принципов танзимата и разработка конкретных законодательных актов заняли почти три десятилетия.
Реформаторы провозгласили принцип полной неприкосновенности жизни, имущества, чести и
равенства всех подданных Османской империи перед законом, независимо от происхождения и
религиозной принадлежности. Этот принцип имел огромное значение для обеспечения нормального
сосуществования и сотрудничества в Османском обществе всех слоев
населения особенно иноэтнических, иноконфессиональных групп и мусульманского
большинства.
Уравнение в правах мусульман и не-мусульман фактически означало конец системы миллетов,
разложение которой началось со времени проникновения первых западноевропейских и американских
христианских миссионеров и косвенного или прямого вмешательства держав в религиозную политику
Османской империи.
В первые же годы реформ была упразднена разница в обложении земель мусульман и не-
мусульман. С 1850 г. сбор джи-зъи был передан в ведение старшин немусульманских общин, они же
должны были осуществлять передачу собранных сумм в государственную казну. Джизья не была
отменена. Но она была изъята из ведения государственных чиновников. Еще в 1834 г. при Султане
Махмуде были установлены следующие ставки джизъи: с богатых 60 пиастров, с людей среднего
достатка 30 и с бедных 15 пиастров в год. Эти ставки и были оставлены в силе.
Одна из основных забот деятелей танзимата заключалась в обеспечении финансовых
поступлений в казну и главным препятствием они видели повсеместное распространение илъ-тизама —
откупной системы. В 1840 г. была провозглашена отмена системы откупов, были аннулированы все
откупные контракты и было объявлено, что налоги должны собирать государственные чиновники —
эмины. Фактически ничего нового в этом указе не было, при завоевании арабских стран османские
завоеватели в XVI в. отменили систему икта и ввели систему эманет. Однако уже в XVII в.
повсеместное распространение получила система откупов — илътизамов, а в конце этого века были
учреждены пожизненные откупа — маликяне.
Государственный чиновник, назначенный в качестве сборщика налогов, должен был
организовать на местах перепись населения, опись земель или организовать налогообложение с учетом
возможностей каждого налогоплательщика.
Однако первые неудачи с проведением в жизнь этого закона, когда в казну поступило намного
меньше денег, чем при откупах, и возникшие в связи с этим финансовые затрудене-ния вынудили
правительство в 1847 г. продлить действие откупной системы на пять лет. То же самое было с маликяне.
В свое время Мехмед II (1808—1839) запретил предоставление
пожизненных откупов пашам провинций, но после его смерти эта практика была восстановлена.
В Иракских провинциях все объекты налогообложения были отданы на откуп
:
и в илътизам была
превращена даже часть вакфной собственности. Так как владельцами откупов выступали сами паши,
крупные землевладельцы, вожди могущественных племен, крупные купцы, проведение в жизнь закона
об отмене откупов встречало непреодолимые препятствия и откупная система с теми или иными
изменениями дожила до XX в.
Реформаторы не решались затронуть вакуфное имущество, между тем в некоторые годы в целом
по империи общая сумма доходов с вакфов в три раза превосходила все поступления в государственную
казну от поземельного налога.
Целый ряд законов был направлен на укрепление центральной власти, на дальнейшую
централизацию империи, на усиление ее военной мощи, на прямое подчинение провинциальных
правителей центру. Из полномочий пашей была изъята военная власть, был принят закон об отделении
гражданской власти от военной. Этот закон в Ираке был выполнен только в 1848 г., когда функции вали
были отделены от обязанностей командующего 6 корпусом турецкой армии, образованном в этом же
году.
Важные изменения необходимо было произвести в военной жизни. Хотя решение об отмене
военно-ленной системы и о ликвидации янычарского корпуса было принято еще в 1826 г.,
реорганизация армии не была доведена до конца.
В 1843 г. была введена всеобщая воинская повинность со сроком службы в 5 лет (в последующие
годы срок службы был увеличен). Она была распространена только на часть территории Ирака и только
в 1870 г. Действию этого закона не подлежали племена, они отвоевали для себя эту привилегию.
Принятый в 1864 г. закон о вилайетах был также направлен на дальнейшую централизацию
власти, на полное подчинение провинциальных правителей центру, на ограничение их
самостоятельности. Закон установил новое административное деление — на вилайеты вместо эйалетов,
соответственно были изменены и низовые административные единицы.
Согласно данному закону, вали — глава вилайета лишался судебной власти, права
распоряжаться налоговыми
поступлениями. Этими средствами ведал специальный чиновник дефтердар (казначей),
назначенный Портой. Вали обладали лишь исполнительной властью, их прерогативы и обязанности
заключались в обеспечении сбора налогов согласно законам, организация общественных работ,
контроль за деятельностью административного аппарата как в центре вилайета, так и на местах. Они
были обязаны обеспечить безопасность на дорогах, соблюдение общественного порядка. В их
распоряжении находились отряды милиции, а в случае необходимости они могли использовать
армейские части.
Административный аппарат вали состоял из начальника канцелярии, начальников отделов
сельского хозяйства и торговли, представителей различных министерств. Все они получали
фиксированное жалование из государственной казны и были государственными чиновниками, а не
членами личной свиты правителя, как это было раньше. При вали создавались консультативные советы
— меджлисы, в состав которых избирались и мусульмане (4 человек) и немусульмане (3 человек).
В городах были созданы муниципалитеты, которые должны были ведать общегородскими
делами (соблюдение порядка, благоустройство улиц, забота о санитарном состоянии, строительство
больниц и т. д.). Эта мера должны была способствовать ограничению власти крупных землевладельцев в
городе. До 30—40-х годов XIX в. города входили в состав крупных ленных владений (хассы и
зеаметы), а после отмены военно-ленной системы были подчинены местным административным
властям, но не имели муниципалитетов. Членами муниципалитетов могли быть избраны горожане,
платившие ежегодно не менее 120 пиастров налога, а быть избирателями — 40 пиастров.
Ликвидация внутренних таможен в 1861 г. способствовала развитию торговли и интенсификации
экономических связей между различными районами империи и отдельных регионов.
В 1864 г. судебная власть была отделена от административной, в целом же судебная реформа
коснулась только коммерческого и уголовного права. Гражданские дела были оставлены в ведение
шариатских судов.
В Ираке первым был образован Багдадский вилайет вали которого был назначен Ахмед
Мидхат паша, которому было поручено осуществление здесь танзиматских реформ.
Мидхат-паша в Ираке
Мидхат-паша (1822—1883) был выдающимся государственным деятелем Османской империи
— вождь турецкого конституционного движения и автор Османской конституции 1876 г. Турецкое
правительство предоставило ему исключительные полномочия и в 1869 г. назначило его в должности
вали Багдада и одновременно командующим шестым корпусом. В его руках сосредоточилась вся
полнота военной и гражданской власти в пределах Ирака, хотя по законам танзимата военная власть
была отделена от гражданской.
Мидхат-паша провел ряд административных и культурных реформ. Еще в 1864 г. в Турции был
принят закон о вилайетах, который отделял судебную власть от административной, учреждал выборные
суды и привлекал население к участию в местном управлении. Мидхат-паша приступил к его
осуществлению в Ираке. Он создал новые суды, учредил муниципальные советы в городах («баладшг»)
и основал новые школы. При Мидхат-паше открыты первая средняя школа для мальчиков с
модернизированной программой (1870 г.), военное училище (1872 г.) и первая больница. При нем в
Багдаде в 1869 г. начала выходить первая официальная газета, печатавшаяся на арабском и турецком
языках.
Много внимания он уделял расширению финиковых плантаций и посевных площадей под
зерновые и технические культуры, состоянию оросительных систем.
Предметом его особой заботы было строительство путей сообщения. Он расширил паровую
навигацию по Тигру и создал правительственное пароходство. После открытия Суэцкого канала он
организовал морские пароходные линии между Басрой с одной стороны, Стамбулом и Лондоном — с
другой. Он проектировал продлить судоходство вверх по Тигру до Мосул а и вверх по Ефрату до района
Алеппо, для чего намечалось провести землечерпательные работы. По его инициативе была построена
верфь в Басре. Мидхат-паша намеревался также организовать промышленную добычу нефти в
Мосульском округе и покрыть Ирак железными дорогами. Он усиленно работал над проектом
«Ефратской железной дороги», однако успел закончить только линию Багдад—Казымейн длиной 12
км, по которой был пущен паровой трамвай.
Своей основной задачей Мидхат-паша считал полное подчинение Ирака центральному
правительству, преодоление
сепаратизма крупных феодальных кланов, сопротивления племен централизаторской политике.
Он ввел в Ираке воинскую повинность и требовал от племен, чтобы они поставляли рекрутов. Он
обложил племена налогами и требовал неуклонной их выплаты. Эта политика Мидхата вызвала уже в
1869 г. большое восстание арабских племен, которое было подавлено.
Однако Мидхат-паша понимал, что одними репрессиями не удастся сломить сопротивление
племен. Поэтому он решил привлечь на свою сторону феодально-племенную верхушку, заинтересовать
ее «в мирной эксплуатации» крестьянства. По примеру некоторых своих предшественников он всячески
поощрял процесс оседания племен на землю и приступил к распродаже государственных земель шейхам
племен. В порядке применения земельного закона 1858 г. он за сравнительно небольшую плату стал
продавать государственные земли (формально без предоставления полных прав собственности) бывшим
держателям тамаров и заметов, купцам, а главное — шейхам племен. Все эти лица становились
владельцами нередко крупных массивов земель. Верховным собственником этих земель оставалось
государство, которое передавало право пользования новым владельцам на основе специальных
документов («тапу»), выдаваемых при продаже.
Крупным мероприятием Мидхат-паши, направленным на укрепление турецкой власти в этом
районе, было завоевание Кувейта и аль-Хасы (1871 г.). Эти области были выделены в особую
административную единицу (санджак Неджд), зависевшую от турецких правителей Ирака.
Реформы Мидхат-паши были направлены на реорганизацию управления Ираком, на обеспечение
тесной связи с соседними провинциями и центром империи. Хотя преемники Мидхата-паши,
переведенного в 1871 г. в Адрианополь, пытались следовать его линии, но большинство намеченных им
реформ осталось на бумаге, в связи с отсутствием финансовых средств на их осуществление.
Социально-экономические процессы. Проникновение иностранного капитала
Накануне реформ танзимата в Ираке отсутствовала промышленность в современном понимании,
ремесленное производство ограничивалось удовлетворением потребностей
оседлого земледельческого и кочевого и полукочевого населения. Здесь производили
хлопчатобумажные и шерстяные ткани, шали, ковры, кожевенные изделия, сбрую и скобяные товары.
Значительное место занимала переработка сельскохозяйственного сырья для внутреннего потребления.
Более или менее крупные предприятия мануфактурного типа готовили товары на экспорт. Среди них
можно выделить дубильные заводы в Багдаде, мастерскую по изготовлению папиросной бумаги в
Мосуле, частные верфи по строительству парусных речных судов в Басре, шерстомойные предприятия,
принадлежавшие английским компаниям.
Сезонная работа по упаковке фиников для последующего их вывоза занимала до 25 тысяч
человек, но по окончании сезона эти люди были вынуждены возвращаться в деревню или пополнять
ряды безработных, ищущих случайных заработков.
Военному ведомству принадлежали довольно крупные предприятия в Багдаде и Басре. В целом в
результате наплыва европейских фабричных товаров сокращалось местное производство.
В Ираке некоторое развитие получили добывающие промыслы, здесь вручную кустарным
способом добывали сырую нефть, занимались добычей соли, квасцов и других минералов. Угольщики с
гор доставляли в города древесный уголь. Нефть сравнительно широко применяли как для отопления,
так и для освещения в домах.
В годы правления Мидхата-паши было налажено освещение улиц Багдада с использованием
нефти. В развитии добывающих промыслов активное участие принимали и кочевые племена.
60-е годы XIX в. в экономике Ирака наступило некоторое оживление. Развитию внутренней и
внешней торговли в значительной мере способствовала отмена внутренних таможен в 1861 г. В этот
период повысился спрос на мировых рынках на сельскохозяйственную продукцию. В связи с этим в
Ираке стали расширять площади обрабатываемых земель, восстанавливать сады и расчищать пахотные
поля. Значительные работы были предприняты по строительству дамб и плотин, восстановлению
оросительных систем.
Переориентация сельскохозяйственного производства на экспорт способствовала росту
площадей под экспортными
культурами и увеличению производства этих культур. По сообщениям российского консула в
Басре А. Адамова, за 10 лет в 1786—1896 гг. в Ираке в пять раз увеличились площади, занятые
финиковыми плантациями. Среднегодовое производство фиников с 60-х годов XIX в. к первому
десятилетию XX в. возросло втрое. За эти же годы внешнеторговый оборот иракских вилайетов
увеличился в 12 раз.
Ирак стал поставлять на мировой рынок зерно и финики и начал покупать зарубежные
промышленные товары. Кроме того, Багдад и Басра служили крупными транзитными пунктами, через
которые шли товары соседнего Ирана.
Подъем торговли вызвал необходимость развития транспортных средств. Начиная с 1862 г.,
турецкое правительство установило регулярные пароходные рейсы по Тигру между Багдадом и Басрой.
В том же году была образована английская компания Линча, которая также установила судоходство по
этому маршруту. В свою очередь Басра имела морское сообщение с портами Персидского залива и
Индии. Багдад был связан телеграфом со Стамбулом, Тегераном, Басрой и Индией.
Серьезное влияние на хозяйственную деятельность скотоводческих племен оказали, помимо
общих для всей империи факторов, и развитие транспортной инфраструктуры, строительство железных
дорог, развитие колесного транспорта, налаживание регулярного речного и морского судоходства. В
связи с этим в скотоводческом хозяйстве постепенно уменьшается значение верблюдов и,
следовательно, уменьшается их поголовье. При этом значительно увеличивается доля овец, коз и
крупного рогатого скота. Соответственно произошла переориентация верблюдоводческих племен,
ускорение процесса перехода их на оседлый образ жизни.
В конце XIX в. увеличилось значение арабских провинций Османской империи как рынков
сбыта европейских промышленных товаров и поставщиков необходимого сырья. На Сирию, Ирак и
Палестину приходилось примерно четверть импорта и около пятой части экспорта Османской империи,
наибольшую роль в этой торговле играла Англия.
Англо-французская борьба за Ирак, развернувшаяся в начале XIX в. окончилась победой
Англии, которая обладала здесь давними и прочными позициями. Французским агентам не помогло
даже то обстоятельство, что они установили
связь с некоторыми пашами, оказывали им помощь в реформировании армии.
Для Англии Ирак представлял значительный интерес в силу своего географического положения
на путях в Индию. Еще в конце XVIII в. английская Ост-Индская компания устроила регулярные
почтовые рейсы через Ирак. Почту доставляли из Бомбея в Басру на пароходах, а оттуда ее перевозили
через Багдад и Алеппо в Стамбул по суше на быстроходных верблюдах. Этим путем ведали
представители Ост-Индской компании в Багдаде и Басре.
В 1809 г. англичане добились изгнания из Ирака французской миссии. Однако в том же году
возник конфликт между багдадским пашой Кючпок Сулейманом и представителями Ост-Индской
компании, в результате которого они должны были покинуть Багдад. Но уже в 1810 г. в Басре и Багдаде
были восстановлены фактории Ост-Индской компании. С такими же результатами закончилась борьба