Реферат - Формы организации власти в первобытном обществе, их происхождение и эволюция

Подождите немного. Документ загружается.

Казанский государственный университет

Кафедра истории древнего мира и средних веков

Реферат

по истории первобытного общества

Формы организации власти

в первобытном обществе, их происхождение

и эволюция

Казань – 2008

СОДЕРЖАНИЕ

Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Глава 1.

§1.

§2.

§3.

§4.

§5.

Потестарная организация первобытного общества . . . . . . .

Сущность потестарной организации общества . . . . . . . . . . . . . . .

Матриархат как одна из первых форм организации власти. Истоки мат-

риархата в коллективной ответственности . . . . . . . . . . . . . . . . .

Геронтократия : на чём строится власть старейшин? . . . . . . . . . . .

Институт вождества : расцвет патриархальной власти . . . . . . . . . . .

Аристократия и неравенство: предпосылки появления власти

государства. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Глава 2. Психология власти в потестарной организации : общий вывод

о происхождении власти . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Заключе-

ние

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Список

литерату-

ры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Введение

В истории первобытного мира есть много замечательного из событий, пре-

допределивших разнообразие и сложность постепенно пришедшего к своему

нынешнему состоянию мира. Власть как один из важнейших факторов пер-

вобытности находилась на архаичных начальных этапах человеческого

прогресса, в процессе метафизичной эволюции человека превратившись в

мощный инструмент манипуляции и координирования пресапиенсного кол-

лектива. Наиболее интересным показалось увидеть в формах потестарной ор-

ганизации власти глубочайшие истоки современного многоступенчатого ин-

ститута власти. Совершенно ясно, что власть первобытности и поныне нико-

им образом не похожи друг на друга, а если и сходны, то по наиболее общим

параметрам; прежде всего психология потестарной власти не потеряла своей

актульности, не сильно изменившись, даже несмотря на внушительные вре-

менные расстояния.

Рядовому читателю и научному исследователю должно быть известно, на-

сколько сильно властная структура да и сама система власти видоизменились

на протяжении многовекового пространства. Эволюция власти началась

именно на ранних стадиях роста общественного сознания и физио-

антропологического формирования современного человека. В этой связи

реферативное исследование поможет показать противоречивость эволю-

ционного процесса форм организации власти, корнями своими уходящую в

потестарную первобытность.

Изучение форм организации власти направлено на выявление наиболее

общих закономерностей происхождения и развития института власти в перво-

бытности. Попытка выявления таких закономерностей сопровождается комп-

лексным анализом, который концентрирует внимание на значении потестар-

ной власти и отходящих от неё производных понятий политологического

толка.

Экспертиза потестарной организации общества формулирует в контексте

реферата его главную задачу : объективное изложение исторической ситуа-

ции с властью в первобытную эпоху с целью краткого освещения наиболее

главных, на взгляд автора, проблем эволюции структуры власти и механиз-

мов её реализации.

Тематика реферата весьма актуальна, особенно учитывая неподдельный

интерес современного научного и обывательского сообщества к загадкам про-

исхождения и становления человечества. Именно власть явилась в потес-

тарной организации общества той самой движущей силой, катализировавшей

перцепционально-политическое мышление человека, благодаря чему анализ

исторического процесса, неизменно связанного с темой политики власти,

позволяет объективно отобразить реальное, но не всегда афишируемое состо-

яние дел политической действительности.

Глава 1. Потестарная организация первобытного общества

§1. Сущность потестарной организации общества

Глоссарий подсказывает, что потестарной организацией общества в

отечественной этнологии принято называть организацию власти в

догосударственном, дополитическом обществе. Дефиницию этого термина

наиболее полно раскрыл Лев Евгеньевич Куббель, советский этнограф,

вплотную занимавшийся политической организацией первобытного

общества. В его монографии «Очерки потестарно-политической этнографии»

очень тщательно разбираются вопросы политической культуры потестарной

организации, её сущностные моменты, психологические корни потестарной

организации. Главнейшими понятиями для исследования потестарной

организации власти здесь являются «власть», «авторитет», «харизма»,

«легальность (легитимность) власти» и «отношения господства и

подчинения». Есть ряд других терминов, имеющих отношение к набору

потестарной лексики, но эти, как наиболее важные, служат фундаментальной

основой для оперирования другими.

В сущности, категории, определённые выше в тексте, являются для перво-

бытного общества основополагающими. Потестарная организация, в отличие

от современной типологической политической структуры, менее сложна в

своей иерархии и институализации, но имеет определённую, объяснимую

объективными факторами разницу с нынешней политической структурой и

аппаратом. Эволюция форм организации власти выдержала длительное испы-

тание временем, и в том виде, в котором эти формы предстают перед нами

сейчас, они совершенно не применимы, по крайней мере, к развитым цивили-

зациям. Более или менее потестарную организацию характеризуют общности,

своим уровнем социально-экономического развития восходящие к поздней

первобытности (а, возможно, и более архаичным отрезкам времени). Несмот-

ря на свою наглядность и эмпирическую доступность, эти общности (родовые

общины, фратрии) тоже претерпели в течение долгого времени массу измене-

ний, подтверждённых аутентичными данными современной палеоисторичес-

кой науки. Главным аргументационным основанием в характеристике потес-

тарно-политической организации первобытного общества выступают архео-

логические данные. Именно они помогают реконструировать структуру пер-

вобытного общества в целом и отводят важное место в ней власти.

Оперируя выше обозначенными категориями, будет возможно

рассмотреть институт власти первобытнообщинного строя в двух ипостасях.

В современности их принято называть «юрисдикция (или полнота) власти» и

«гражданская активность». Другими словами, формы организации власти

целесообразно проанализировать не только в дефинитивном содержании (её

терминологию), но и в её практической реализации, т. е. общественном

осознании власти как таковой.

§2. Матриархат как одна из первых форм организации власти.

Истоки материнского права в коллективной ответственности

В самых своих зачатках (примерно 40 тыс. лет назад) первобытное

общество властью считало не конкретное лицо, группу лиц или хотя бы

принцип внутриобщинной соподчинённости силам природы,

контролирующих человеческую деятельность, а, собственно,

внутригрупповую опорную юридическую силу – коллективную

ответственность. Определяется она несколькими важными критериями : 1)

коллективная ответственность не была чётко регламентирована и средоточена

в статичном (политически бледном) властном аппарате; 2) насаждение

коллективной ответственности как формы организации (весьма

специфической) власти происходило согласно основным положениям концеп-

ции естественного отбора Ч. Дарвина, действующего уже не в рамках деятель-

ности одного субъекта, а целого пресапиенсного коллектива неизвестной чис-

ленности; к выживанию стремится вся группа первобытных людей, ибо в

одиночестве отдельному индивиду в неблагоприятных условиях жизни су-

ществовать вообще крайне тяжело; 3) коллективная ответственность создала

объективные условия для ценностного созревания материнского права (т. е.

матриархата), предварительно прошедшего этап дифференциации примитив-

ного труда.

Последний отличительный признак коллективной ответственности

наиболее показателен (и где-то даже закономерен) в его плавной эволюции в

матриархат. Надо сказать, что в предпосылках этой весьма специфической

формы организации власти числятся в основном те моменты,

характеризующие, в общем, как сохранность, так и целостность праобщины (а

позже родовой общины). Социальная организация ранних проявлений

общинных объединений базировалась на кажущемся банальным положении

об инстинкте самосохранения, ведущем за собой простое желание членов

общины как сообща защищаться и противостоять внешним угрозам

природных сил и катаклизмов (например, отпор хищным животным или

укрывание от метеорологических циклонных осадков), так и вместе

заниматься добычей пропитания с помощью охоты и собирательства (т. е.

составляющих присваивающего хозяйства). Такая система неизбежно

развивала и усложняла коллективную ответственность (в данном случае в

раннепервобытной общине непрерывную слежку членами группы за

поддержанием определённых количественных и качественных параметров

родообщинного порядка). Следует приметить, что в раннеродовой общине

определённые социальные нормы уже существовали, что в принципе не могло

ограничиваться юрисдикцией одной лишь коллективной ответственности.

Механизм власти требовал структурированного подхода, систематичности и

совместности действий в совокупности со стороны общины, а община на

протяжении позднего палеолита в силу слаборазвитости коллективного

политического (экстраполируемо гражданско-правового) мышления была не

способна вести внятное самоуправление. Но и то производилось не

абстрактной идеей, а согласованием интересов и решений отдельных лиц,

чего, условились, на тот момент ещё не было. Иными словами,

необходимость личностно-персональной (пока не харизматической) власти

аугментировалась (т. е. нарастала), но коллективной ответственности в

раннеродовой общине с примитивным присваивающим хозяйством для

регламентации жизнедеятельности было ещё вполне достаточно.

Переломный для этапа коллективной ответственности как формы

организации власти момент произошёл с развитием присваивающего

хозяйства и его постепенного прогресса, ознаменованного и, соответственно,

завершающегося неолитической революцией. В какое-то неопределённое

время охота и собирательство детерминированно обеспечили верховенство

социального статуса и влияния гинекократок (т. е. женщин). Акценты

ценностных установок общины сместились в пользу материнского права (на

примере тех же «палеолитических венер», отличающихся культовой

гипертрофированностью), появление которого спровоцировала как раз

эволюция присваивающего хозяйства. Предметный разбор условий появления

матриархата состоит в анализе последствий разделения общинного труда

посредством охоты и собирательства. Охота априори доставалась в

компетенцию мужского населения, т. к. добывание мясной пищи было весьма

энергозатратной и, главное, предельно рисковой акцией, к тому же ещё

довольно регулярной. Ещё не фактом являлась успешность очередного

выхода на охоту : далеко не всегда удавалось выловить или ранить целевую

жертву. Собирательством, как правило, занимались женщины, дети и также

не способные качественно вести охоту мужчины-старцы

. С оформлением

женской прерогативы собирательства появление матриархата стало

объективным и подтверждающим тенденцию исторических событий в

первобытности. Матриархальный гарант пищевого обеспечения и

инстинктивного сохранения потомства ставил мужчин в определённую

зависимость от легитимированных природой полномочий женщин, что

естественным образом повысило социально-экономический статус последних.

Что же касается только потестарного главенства женщин, то его степень

идентифицировать труднее, нежели установить сам факт потестарного

воздействия женщин на общину. Собственно, положение некой зависимости

мужчин-охотников уже говорило о политическом превосходстве над ними

женщин. Но насколько сильным в психологически результирующем

контексте было это превосходство, неизвестно.

Из числа главнейших факторов оформления матриархата в особую форму

организации власти нельзя забывать и материнские инстинкты. Не будь тако-

го гинеколинейного, заложенного природой «мотиватора», у женщины бы не

было необходимости целенаправленно заниматься именно относительно бе-

зопасным собирательством, а не рискованной охотой на диких «братьев на-

ших меньших». Природный альтруизм альма-матер, безусловно, предопреде-

лил появление матриархата как формообразующего института власти.

Матриархат некоторое время господствовал в общинной организации, но

своё значение стал медленно терять, канув в итоге в подэшелоны

верховной

власти (субкратию).

Таким образом, коллективная ответственность праобщины и

раннеродовой общины как форма организации власти совершенствовалась

Свой вектор происхождения и эволюции с этого момента ведёт не только матриархат, но

и, не исключено, власть старейшин, т. е. геронтократия.

Под субкратией, или подэшелонами власти, автор разумеет те формы организации власти,

формально сохранившихся, но потерявших влиятельное значение при патриархате (остове

потестарной организации в дальнейшем, вплоть до появления первых государств).

стадиально. Результатом развития присваивающего хозяйства стало

зарождение предпосылок матриархата и геронтократии. Материнское право

смогло адекватно уложиться в нишу власти, но усложнение и стратификация

общества сузило материнское право до рамок неофициального института.

Вероятно, способствовало упразднению матриархата появление

патриархальных очертаний власти.

§3. Геронтократия: на чём строится власть старейшин?

Палеопсихология человека в первобытности оказалась настолько уязвима

и изменчива, что трудно установить без эмпирических данных характер

происхождения той или иной власти. Геронтократия, на субъективный взгляд

автора, хронологически приходится на более ранний период, нежели сложный

институт вождества, даже несмотря на эмпирическую обоснованность кон-

цепции южноафриканского учёного-археолога Раймонда Дарта (о неодно-

значном, надо сказать, перетекании матриархата в патриархат).

Почему сначала появляется именно геронтократия, а не вождество или

более ранние формы патриархата? Патриархальное право реализуется

мужской частью общины, представители которой находятся в приемлемом

для охоты (и вообще для активной, динамично-силовой практики), достаточно

зрелом (но ещё не преклонном) возрасте. Другой принцип дифференциации

геронтократов и властителей-патриархов, помимо возраста, также известен :

тот, у кого больше социального опыта и поколенческой мудрости, является,

как правило, старейшиной. Это определение, с некоторыми оговорками,

применимо и к институту вождества, когда старейшина приобрёл какие-то

материальные привилегии (своего рода катализатор социального неравенства

с последующим выделением особицы вождя). Но можно ли геронтократом

называть старца, который в силу возраста не мог заниматься охотой в эпоху

становления присваивающего хозяйства? Вполне, однако геронтократия в

раннеродовой общине – лишь первый виток приближения к

привилегированному слою общества. В институте вождества патриархальные

корни геронтократии обзавелись качественно новыми имущественными

характеристиками, обострив тем самым социальную противоречивость

геронтократического вождества.

Расцвет присваивающего хозяйства определил место старцов (старейшин)

в обществе как среднее, почти нейтральное. Роль старцов становится

очевидна с появлением важнейшей производственной стези общины –

ремесла. Археологические раскопки южноафриканского исследователя Р.

Дарта многое разъясняют в тезисе о социальном возвышении старых и

опытных людей. Специфический характер орудийной деятельности (по

производству орудий труда и охоты) становится в существование

австралопитеков обязательным. В производстве орудий труда чаще всего

занимались самые опытные, старые и мудрые, следовательно, нужда в их

кормлении и вообще существовании сохранялась и была неотчуждаемой.

Таким образом появляется принцип грегарного отбора: выживают не самые

сильные, а те, кто обеспечивают основные условия обитания общины. К

персональным гарантам обитания общины относились в том числе старцы

(или старейшины). По всей видимости, оснований для появления и

функционирования геронтократического вождества было достаточно, но,

повторюсь, геронтократия вождеской направленности только зарождалась.

§4. Институт вождества : расцвет патриархальной власти

Институт вождества является наиболее значимым в потестарной организа-

ции. Его господство началось под влиянием, скорее всего, палеодемографи-

ческих обстоятельств : в небольшой мере и допуская оговорки, можно гово-

рить о санкционированном плавным переходом матриархата к патриархату

росте численности общинного населения. Увеличение людского состава об-

щины привело к большей, нежели раньше, надобности в пропитании и, соот-

ветственно, к повышению роли охоты. В среднем палеолите охота стала едва

ли не главным источником обеспечения общиной потребности повседневного

первобытного провианта. Собирательство с его матриархальной направлен-

ностью снизошло на фоне биологически важной потребности всей общины :

матриархат уступил своё доминативное (иначе, доминирующее) положение

патриархату.

В праобщине патриархат представляет собой примитивное, монолинейное

доминирование одного самца на всеми членами группы. Самец, условно обоз-

начаемый α («альфа»), подчинял себе буквально всё в общине. Ключевыми

критериями для характеристики самца здесь выступают отношение самца к

женскими особям и выстроенный им правопорядок («система ценностей»)

внутри общины. Главный самец имел доминативное право в выборе

импонирующего ему партнёра противоположного пола. О каком-либо пари-

тете здесь не говорить не приходится; но доминанта самца-альфы есть вре-

менное явление, ибо вождь мог заболеть, пораниться, ослабнуть и тем самым

дать повод для свержения его с «высшего поста». Происходившая

конкуренция за самок выявляла в процессе борьбы наиболее способного

мужчину, который и брал узды правления общиной в свои руки. В этом, веро-

ятно, и проявляется легитимность данной составляющей потестарной

организации.

Прогресс первобытного общества несколько гуманизировал определение

вождя, но породил ряд других противоречий, в частности экономического

характера. Знать, выделившаяся, узко говоря, на основе геронтократов-ремес-

ленников и влиятельных охотников, с полным правом присваивала себе пона-

чалу излишки производства, а потом непосредственно наращивала материаль-

но-производственный потенциал собственного состояния. Механизмы прио-

бретения ими такого высокого социального статуса текстологически весьма

объёмны, и приводить их в аргументации особого смысла не видно. Как факт

нужно отметить, что появилась некоторая социально-экономическая разница

между персональной патриархальной властью и остальной общиной, заклю-

чавшаяся в производственно-экономических потенциях.

С развитием и усложнением разнонаправленной структуры общества

власть становится ярко выражено бигменной, т. е. харизматико-лидерской.

Лидер в общине обладал определённой влиятельностью, именно поэтому

здесь уместно говорить о харизматике представителя власти. Харизма явилась

ещё одним фактором в копилку подъёма института патриархального права.

Выделяющийся по личным властным качествам лидер, основываясь уже не на

тяготеющих общину отношениях прямого господства и подчинения, а на

идеологической (насколько это было возможно в условиях первобытности)

подготовке собственной политики и обоснованности своих потестарно-поли-

тических методов в глазах общины, а также следуя личным канонам

политических убеждений, формально возглавлял и руководил находящейся

под его «опекой» группой людей. Со временем бигменная организация чис-

ленно охватила больший состав группы, выносивший интересующие вопросы

на внутрикруговую дискуссию. Эволюция власти прослеживается и на этой

стадии : круг влиятельных мужчин, или бигменов, подневольно дифференци-

ровал его представителей по разным признакам, что привело к постепенной

иерархизации властной структуры. Ближе к эпохе классообразования страти-

фикация властителей представляла собой ещё весьма аморфное, не разграни-

ченное политическими функциями и статусом образование. Тяжело сказать,

параллельно ли проходил этот процесс с социальной дифференциацией по об-

щественно значимым признакам или нет. Но одно ясно – появление первых

цивилизаций с отходом от политических первобытных традиций резко дис-

танциировало в иерархичности высшие лица государства, правящий аппарат и

обычное население. Последние в свою очередь волею власти ещё более

понизились в своём политическом статусе, положив начало окончательному

тенденциозному укоренению классобразовательных процессов.

Выделение привилегированной власти вызывало адекватную реакцию об-

щества – вполне объяснимое недовольство. Глубокий и извечный корень про-

блемы взаимоотношений будущей аристократии («богатых») и лишённого

политико-экономической полноправности населения («бедных») вырос ещё в

раннем геронтократическом вождестве, а позже, будучи наслоенным социаль-

ными противоречиями, распространился широчайшим образом, обострив и

без того натянутые отношения между общиной и знатью.

§5. Аристократия и неравенство : предпосылки появления власти государства

Первобытность, естественно, ещё не знала аристократию с противную сво-

ею последственностью в виде социального неравенства, принявшего неогра-

ниченные масштабы в дальнейшем. Но с появлением персональной патриар-

хальной власти человеческая природа обусловила разделение населения на

знатных и незнатных, на богатых и бедных, на образованных и неграмотных.

Всё это, конечно, больше относимо к первым цивилизациям, но предпосылки

тому уже появились – в хронологически приграничном к ним позднем

неолите. Не углубляясь в терминологию аристократии, можно точно го-

ворить, что организация власти в поздненеолитическом обществе восходит к

вождеству, геронтократии и бигменной организации, в сумме окончательно и

бесповоротно обеззубевшей общественную солидарность к власти.

Власть всегда имела как побочную, так и максимально продуктивную

стороны. В архаичное время существования человека «кратос» имел самые

примитивные формы, но уже тогда осознание могущества властных функций

породило, вероятно, мысль о злоупотреблении ею и выстройке ценностей,

противопоставляющих элиту остальной части общества.

Первоначально механизмы власти крепились на постулативных

биологических принципах естественного отбора и инстинктов, но их

главенствующая роль сохранялась в лучшем случае до прекращения

доминирования материнского права (т. е. до начала патриархального

господства). Правоверность властных функций сошла на «нет» с вытеснением

категорией «богатство знати» категории «общинная собственность». Другими

словами, произошла переоценка ценностей, и во главу угла вместо общинного

выживания встала уже не пережиточная коллективная ответственность, а

биологическое сохранение сначала семьи, а потом и самого индивида.

Прежние общинные интегративы прекратили своё существование: началась

эпоха классообразования, инерциально продолжавшаяся вплоть до появления

первых цивилизаций.

В общественном сознании на границе догосударственного и

государственного (цивилизационного) этапа, по-видимому, сложилось чёткое

представление о сущности власти. Высшая юридическая сила власти этого

времени подвела черту под рациональным распределением властных

полномочий в раннюю первобытность, на долгие годы вперёд определив

крайность и глубочайшую нерасчётливость положения аристократии.

Государство только развило эти детерминативы, а насколько пагубным

оказалось такое воздействие власти, можно судить по реакции

общественности в форме восстаний, заговоров, кровопролитных войн и т. д.,

чего, естественно, в первобытности не наблюдалось.

Глава 2. Психология власти в потестарной организации :

общий вывод о происхождении власти

Любая власть определяется такой важной и в той же степени рисковой

категорией как правоверность власти. В первобытном обществе, особенно на

его ранних стадиях, понимание ответственности, лежащей на плечах

властителя, обеспечивалось сильной биологизированностью общественного

сознания и на тот момент отсутствия развитого рационального зерна

социального мышления. Психологическая успокоенность общества с точки

зрения потестарной организации была надёжнейшим образом ограждена, но

своевременно не были найдены пути статусно-ролевого регулируемого

обычным правом соответствия всё усложняющегося политического института

и так же постепенно структурируемой социально-бытовой организации. Этих

путей, по большому счёту, и быть-то не могло, ибо банальная

слаборазвитость рационального мышления, обусловленная прежде всего