Реферат - Архитектор Константин Мельников
Подождите немного. Документ загружается.
В гостях у Мельникова
"Я не собираюсь открывать законы, я не верю в их существование. Гений... преодолевает
все, что останавливаетобыкновенные умы. Меня не заботит, если я не точен к термину
"новое", новое то, что должно жить в веках; я легко беру задачу
преподнестисовременности НОВОЕ такое, которое дляАрхитектуры будет
открытием".
К. Мельников
Неординарный подход к архитектуре и нонконформизм - черты, объединяющие героев
серии публикаций, которую в прошлом номере Формы открыла статья о Я. Ксенакисе. В
качестве продолжения этой серии мы предлагаем читателям материал о Константине
Мельникове,написанный по личным впечатлениям автора интервью, архитектора В.Н.
Щербина.
1. Макет и чертежи дома-мастерской К. С. Мельникова в Москве 1927-1929
гг.:
1 - передняя, 2 - столовая,
3 - кухня, 4 - коридор, 5 - уборная,
6 - ванная, 7 - детские,
8 - туалетная комната,
9 - рабочая комната хозяйки,
10 - спальня, 11 - гостиная,
12 - мастерская, 13 - терраса.
2.>> Мельников со своей женой
Анной
Гавриловной на фоне собственного
строящегося дома- мастерской.
В декабре 1966 или 67 года в Доме архитектора в Москвепроходил очередной семинар.
Нас было человек двадцать из разных концов страны. Интересно и по-своему рассказывал
молодой тогда Хан-Магомедов о советской архитектуре 20-х годов: Леонидов, Веснины,
Мельников...Лекция постепенно перешла в беседу. И тут Хан-Магомедов упомянул о
своей недавней встрече с Константином Мельниковым. Разве он жив? - Конечно, и живёт
в доме, построенном по его проекту еще в 20-е годы. Помнится, где-то в 50 или 51 году я
ходил смотреть этот дом. Какая-то улица, параллельная Арбату, и вдали виднелось
высотное здание на Смоленской площади. Но и тогда, а это было так давно, дом
Мельникова представлялся глубокой историей. Мы этот дом "проходили" на истории
архитектуры как один из примеров формализма.
Впрочем, кто-то недавно рассказывал, что Мельников, отвергнутый, отовсюду
выгнанный, зарабатывает тем, что кладет печи. Верилось. И даже представлялось,
;
3. Световые эффекты в ромбических оконных проемах,
образованных за счет сдвигов кирпича.
;
4. Вид на дом-мастерскую со стороны
двора.
как старик, конечно с бородой, несколько опустившийся, кладет где-нибудь в
Подмосковье печку или плиту: фартук,кирпичи, очищенные от старой глины, свежая
глина в ведре. По окончании работы -первая пробная топка и обязательная поллитровка,
чтобы печьне дымилась. На кухне - деревянный скобленый стол или клеенка, селедка с
кружками лука и т.п. Где-нибудь после второй или третьей, когда потеплело -
Недоумение, недоверие, впрочем вежливое - мастеру можно и почудачить.И <Там по
моему проекту был построен павильон РСФСР на всемирной выставке...> так далее...
Сцена понятная и легко воображаемая. Хотя, конечно, верилось не до конца.
И вот теперь - Мельников жив, и даже живет в этом "историческом" доме. А печку или
две он клал как супрематическую скульптуру.
В общем, с помощью Хан-Магомедова мы позвонили и получили приглашение через
несколько дней посетить Константина Степановича.
Пошли, по-моему, пятеро. Из Ленинграда был Соколов и ещё ребята из Норильска и
Хабаровска. Дом мы нашли без труда,он действительно был рядом с Арбатом, переулок
же назывался очень по-московски, Кривоколенный. Вдоль тротуара довольно высокая
ограда из металлических прутьев, а дом в глубине - круглый и с большим окном во втором
этаже - видимо, в мастерскую. Позвонили с улицы у калитки, и щелкнув,отворился замок.
Мы пошли по мощенной плитами дорожке. У входа сбоку ждала вышедшая навстречу
женщина. Нас ввели, мы разделись, поднялись на второй этаж и в большой круглой
мастерской поздоровались с Мельниковым. Ему было лет 75 или немного меньше. Слава
богу,никакой горечи, ничуть не опустившийся - моложавый, в светлойрубашке с
галстуком, джемпере, живой, любезный,чуть ироничный. <Ну вот, теперь ко мне стали
ходитьцелые делегации>. Молодой человек у стола сворачивал чертежи. Помнится, это
был генеральный план то ли автобазы, то ли чего-то еще в этом роде, раскрашенный
зеленой и коричневой акварелью - "иллюминированный". Выяснилось, что Мельников
консультирует заочников в институте. Чтобы получать деньги - за работу и в знак
уважения к его заслугам, не внося разлада в налаженный и с новыми профессорами
учебный процесс. Так он это объяснил, улыбаясь. Уселись мы у стола, стоявшего слева
под углом к большому окну мастерской. Вспоминая о встрече и беседе, понимаешь, что
она при всей спонтанности и перескоках с одной темына другую была, в сущности,
подчинена той идее,которую хозяин хотел донести до нас, и конечно, оннаправлял беседу.
Идея, не названная прямо, варьировалась, иллюстрировалась примерами, всегда
присутствовала на втором плане и состояла, очевидно, в том, что интересна только та
архитектура или то в ней, что является новым, впервые придуманным. Мельникова
меньше занимала пластика, выразительность и гармоничность формы, пропорции и т.п.,
ценилось только то, чего не было раньше, и это новое порождало неожиданные решения и
формы и объясняло их. <Разве интересно делать уже однажды открытое?>
"Мои архитектурные предложения находились в резкой противоположности с другими,
и эта черта между моими и остальными предложениямипроводилась абсолютно на всех
конкурсах с моим участием. "Они и я", -писал о себе Фрэнк Ллойд Райт. Замечательно -
он АРХИТЕКТОР'.
Можно было бы возразить на эту небесспорную мысль, ссылаясь на опыт архитектуры, но
интереснее было послушать мастера.
Большой альбом в черном коленкоре помогал напомнить нам то, что мы забыли из
проектов хозяина, или вернее, что очень плохо знали, и создавал как бы план беседы.
<Тут должна скоро состояться выставка, работы уже увезли, но вот альбом сделали... Вот
этот дом, где мы находимся, был построен (как он тогда назывался) Рабкоопом. Моссовет
решил построить несколько экспериментальных, как теперь говорят, домов, чтобы
проверить новые принципы расселения>.
В плане две пересекающиеся окружности, на стыке - узел лестницы, санузлов, кладовых.
Фотография этого же здания в кладке. Видите, эти окна (а второй цилиндр домаимеет
расположенные в шахматном порядке маленькиеокна ромбической формы) выложены за
счёт сдвига кирпича, ни одного нет сколотого. Сдвигом кирпича достигается
своеобразный рисунок стены, как бы решетка, и при этом в каждом ряду одинаковое
количество кирпичей. После штукатурки этого не стало видно. Мне кажется, это
множество мелких окон создает в интерьере особую атмосферу света. Источников света
много, они разбросаны, и свет становится рассеянным и мягким, чего не происходит, если
в стене один проем, даже если он горизонтальный, как тогда считалось обязательным.
Вообще, вы замечали, что край светового проёма - это драматичное место, глаз
раздражается, даже если сюда не смотреть, здесь слишком велик контраст. Поэтому
пришлось мастерскую сделать круглой - при этом край огромного окна мягко переходит в
освещенные стены, ничто не мешает глазу. Вот почему мастерская круглая. И я не видел
мастерской лучше. Я ведь ничего не делаю ради формальных находок. Рассеянный свет -
это для жилых помещений,например, спальни. Человек ведь во сне как бы парит в
пространстве, это ощущение теперь космонавты знают по своим путешествиям в
невесомости, но я и тогда чувствовал,что во сне человек как бы находитсяв невесомости,
и для него нет ни верха, ни низа. Поэтому пол, стены,потолок в спальне одного цвета и
материала.Мягкий коричневатый тон. Хорошо бы это была ткань, вроде ворсового ковра.
Но и окраска дает тот же эффект.
;;;
5.;; Павильон СССР на международной выставке декоративных искусств и
промышленности в Париже, 1925 г. На стр. 4 - предварительные эскизы и поиски идеи
павильона, 1924 г.
Очень хотелось бы зайти в спальню посмотреть, но попросить мы, конечно, не решились.
Целая история была с занавесом на большом окне в мастерскую, я никак не мог
придумать занавеса. Если сдвигать его к краям, как делают всегда, то портится, делается
замятым край окна. Потом, наконец, пришло решение -видите, шторы собираются в
четверти ширины окна с обеих сторон. Так меньше всего они беспокоят глаз.
Только теперь мы заметили, что занавес собран на фоне стекла. Не знаю, было ли решение
таким уж убедительным, но важен ход мысли, вернее, присутствие мысли во всем, что
показывал, и о чём говорил хозяин.
Павильон для Международной выставки в Париже 25 года. Был конкурс, семь человек,
по-моему, участвовали. Дали нам неделю. Тогда ведь конкурс не был соревнованием
богатства и мощи - пенопластовых макетов чуть ли не в натуральную величину,
подрамников гигантских с перспективами, которые надо месяц красить, и так далее. Надо
было высказать идею. Мой проект понравился больше других. Видите, диагональный ход,
путь.Павильон ведь небольшой, а такой диагональный ход даетощущение безграничности,
непознаваемости с первоговзгляда, это делает простой павильон сложным,
многоплановым.
И сразу же после конкурса поехали в Париж. Там и делались рабочие чертежи. Вернее,
эскизы. Это ведь все из дерева. А мастера-плотники были великолепные. С ними мы и
работали.Они все понимали с полуслова.
Павильон, как признала вся пресса, был гвоздем выставки. Он прямо-таки ошеломил
Запад. Все думали, что послереволюции, гражданской войны у нас долго ничего
интересногов искусстве быть не может. А мы оказались на головувпереди. Это, конечно,
очень испортило всю игру Корбюзье. Он ведь делал свой павильон Эспри нуво как
ударный. Выставка в целом ведь была совершенно традиционной, неинтересной
архитектуры. И он со своим павильоном думал эпатировать всех. Ему нужна была
реклама. Без этого там ведь не завоюешь имени. А тут наш павильон оказался и смелее, и
новее, и был в центре внимания.Он тогда не совсем красиво себя повел. Меня группа
архитекторов пригласила за город. Все меня расспрашивали о наших поисках новой
архитектуры, о том, что делается в Союзе. Я рассказывал откровенно.А потом
выяснилось, что среди них был Корбюзье. Я его раньше не видел. Я бы не стал так при
нем рассказывать. (Суть произошедшего осталась нам не совсем ясна).
А потом мне предложили сделать проекты гаражей для Парижа. Чтобы найти новые идеи.
Я согласился. Помню, в Дьеппе на пляже по песку ходил, придумывал, рисовал. Чтобы
родилась идея не нужно ведь даже карандаша. Вот гараж над мостом через Сену. Он,
конечно, удивил всех -тогда к такому еще не были готовы. Это сейчас всеговорят о
пространственных решениях, о гаражах под Сеной, о домах над городом, о
пространственном решении, об использовании подземного пространства. А тогда такие
идеи казались чистой фантастикой. Но недавно в журнале, публикуя эти новые идеи,
поместили и мой проект. Как исходную точку поисков. А этот гараж сделан немножко в
шутку. Простой куб и окно-проём, в котором виден кусочек пандуса.Парижане ведь, как
дети: это же интересно - смотреть, как вдруг в оконце промелькнет на пандусе
автомобильчик. Они могли бы смотреть часами.
"В наш век появления Конструктивизма, Рационализма, Функционализма и
АРХИТЕКТУРЫ не стало. Приветствую Татлина и Родченко как ни на кого не похожих
и похожих самих на себя, что касается меня, я знал другое, и это другое - не один
конструктивизм. Любую догму в своем творчестве я считал врагом, однако
конструктивисты все в целом не достигли той остроты конструктивных
возможностей, которые предвосхитил я на 100 лет"
К. Мельников
6.>> Перспектива, разрез и план гаража-стоянки для такси в Париже (над мостами через
Сену), 1925 г.
7.>> Разрез и план гаража для такси в Париже (Кубический вариант), 1925г.
Конкурсный памятник Колумбу. Величайший был конкурс. Участвовали все. Тысячи
проектов. Но все шли по пути создания монумента. Без тайны. Мне казалось, что
памятник такому событию, как открытие Нового Света (а это ведьперевернуло всю
историю) средствами простого монумента не решить. У меня тоже монумент, конечно. Но
в нем есть тайна. Вот в этот резервуар собирается вода, накапливается при дождях,
частично испаряется. И вдруг наступает такой момент, когда равновесие сил нарушается,
и памятник вдруг поворачивается. Никто не знает, когда это произойдет. Может быть,
завтра. Может быть, через сто лет. Но это уже не статичный памятник. Он чреват
изменениями. Он внутренне напряжен. Он динамичен- внутренне, хотя и неподвижен...
Надо было сделать саркофаг Владимиру Ильичу. Это только кажется, что задача простая.
Надо было сделать его так, чтобы блеск стекла ниоткуда не мешал видеть. Ведь стекло
под определенным углом превращается как бы в зеркало. Знаете, внутреннее преломление
света. Времени было двое суток.Никто не спал. Взяли зеркало, оно толщиной полтора
сантиметра, смыли амальгаму. Надо резать. Но никто не может высчитать угол,
геометрически это очень сложно. Пришлось вызывать профессоров математики. Они
долго считали.
Клуб Русанова. Ну его всюду печатают... Участок был очень маленький, пришлось делать
консоли.
(Улыбаясь: Может быть, в какой-то степени это только предлог). Кроме того, раньше
театры имели ярусы, ложи и т.д. А в это время все требовали залы с одним амфитеатром.
Считалось,что этого требует демократия. Я думал, что какая-то компенсация
пространственной упрощенности нужна. Я расчленил часть амфитеатра как бы на три
ложи. Есть и разделение, есть и общность. При едином партере появилось
пространственное богатство.
В 29 или 30 году была организована всемирная выставка новой архитектуры в Париже.
Пригласили для участиясемь человек. Это фотографии с той выставки. Там были работы
Гроппиуса, Корбюзье, Мис Вандер Роэ. Так сказать, выставка основных направлений