160 Плотин
качестве приманки, обретая ценность посредством желания, - все это,
конечно же, обладает большой притягательностью, то же относится и к
нашим действиям, иногда вызываемым не разумом, а определенным
эмоциональным порывом, причем, в некоторых случаях, таким глупым
порывом, как жадность; в политике, в борьбе за высокие места, проявляется
оголтелая жажда власти; стремление обезопасить себя порождено страхом;
стремление к прибыли-корыстолюбием; действие, направленное на
удовлетворение основных потребностей, то есть, на добычу того, что было
недодано природой, явно указывает на стремление уговорить силы природы
выступить на охрану жизни.
Нам могут сказать, что никакая подобная магия не лежит в основе
праведных действий, поскольку само Созерцание, которое, вне всякого
сомнения, является праведным деянием, подразумевает наличие
магического влечения.
Ответ состоит в том, что никакой магии нет в праведных деяниях,
вызванных чистой необходимостью; при этом нужно помнить, что
истинное добро находится повсюду; в основе праведных деяний лежит
понимание их необходимости; это не колдовские чары связывают жизнь с
этой сферой или любой чужой вещью; допустимо все, чего требует
человеческая природа, и что необходимо для приспособляемости к жизни
вообще, и даже к жизни в частности, ибо, конечно же, нет ничего
удивительного в том, что человек стремится устроиться в жизни, вместо
того, чтобы пытаться уйти из нее.
Когда же все происходит наоборот, и свершающий праведное деяние
влюбляется в свою праведность, ошибочно считая след Подлинного Добра
самим этим Добром, и путая с ним свою личную выгоду, в своей погоне за
низшим добром, он становится жертвой магии. Ибо все вся та
легковесность, скрывающаяся под маской подлинности, все стремление к
простому подражанию, выдают ум, попавший под обманчивое обаяние сил,
влекущих его в нереальное.
Здесь мы имеем дело с колдовством Природы; стремление к тому, что
кажется добром, но на самом деле добром не является; стремление,
порожденное неразумным импульсом, вызванным привлекательным
внешним видом цели; это - путь невежды по дороге, выбранной не им; и что
же это еще такое, как не магия?
Космогония 161
Магии неподвластен лишь тот, кто, вопреки давлению, оказываемому на него
враждебным частям, входящим в состав его существа, воздержится от того,
чтобы жить в соответствии с их категориями добра, и признает добро только
там, где это добро видит и знает его подлинное "я", которое ничем не влекомо
и ни за чем не гонится, а спокойно владеет и потому не позволяет обманным
путем сбить себя с пути
45. Из нашей дискуссии можно сделать абсолютно ясный вывод, что
индивидуальный член Целого, в соответствии со своим видом и состоянием,
вносит в это Целое свой вклад; таким образом, он действует и подвергается
воздействию. У любого животного, любой орган или член, в соответствии со
своими типом и предназначением, помогает всему существу посредством
выполнения своей функции, и занимает положении соответственно своей
полезности, он отдает то, что в его силах, и получает от своих собратьев
столько, сколько может принять; существует что-то вроде общей
чувствительности, связывающей отдельные части, и в том порядке, в котором
каждая из частей также является одушевленной, каждая часть, в дополнение к
своим функциям, как части, будет обладать и функциями живого существа.
Кроме того, мы узнали кое-что о том, какое именно место в системе
занимает человечество; теперь мы знаем, что мы тоже совершаем в пределах
Целого работу, которая не ограничивается лишь деятельностью и
восприимчивостью тела в отношении другого тела; теперь мы знаем, что
приносим в Целое свою высшую природу, ибо все, что находится внутри нас
связано со своим аналогом во внешнем мире, поскольку наша душа и
состояние нашего вида (или, вернее, наша Природа) связывает нас с нашим
ближайшим, более высоким аналогом, обитающим в небесном или
демоническом царстве, а потом и теми, что расположены выше его, то мы
просто не можем не проявить наше качество И все же, не все из нас способны
преподносить такие дары или правильно воспользоваться полученными
дарами- если в нас нет добра, то мы не можем дарить его; точно так же мы не
можем передать хорошую вещь тому, кто не способен воспринимать добро
Сущность любого, кто к совокупности вещей добавляет свое зло, становится
известна, и он, как и положено людям его типа, погружается во зло,