Платонов О.А. Экономика русской цивилизации

Подождите немного. Документ загружается.

715

кие технические изобретения и усовершенствования, про-

чие предметы, в особенности при охранительных пошли-

нах, не могли бы подешеветь на столько же, а в особеннос-

ти не могло бы это случиться с заработной платой, которая

в экономически прогрессирующем государстве очень мало

меняется, то результатом понижения вдвое хлебных цен бы-

ло бы резкое

уменьшение ренты на плодородных и близко

к границам расположенных землях и полное обесценивание,

с прекращением запашек, земель менее плодородных или ле-

жащих далеко от пограничных пунктов вывоза. Освободив-

шиеся и подешевевшие рабочие руки нашли бы применение

своему труду на фабриках и заводах, которые, вследствие

притока рабочих и уменьшения заработной платы,

стали бы

расширять свои производства, так сказать, за счет уменьше-

ния сельскохозяйственных промыслов. Подобный пример

мы видим в Англии, где за последние сорок лет, вследствие

уменьшения хлебных цен вдвое, площадь посевов сократи-

лась также вдвое. Правда, освобожденная из-под посевов

хлеба земля возделывается для разведения картофеля, репы,

капусты и т. п

. Благодаря чрезвычайной густоте населения

в Англии, несмотря на громадные количества этих продук-

тов, они находят там сбыт.

В стране же сравнительно малолюдной разведение

в большом размере овощей не послужило бы ни к чему, так

как едва ли можно рассчитывать на серьезный экспорт по-

добных продуктов. Но если бы овощи и

стали котироваться

на международном рынке, победителями на нем явились бы

те страны, на стороне которых — плодородная почва и деше-

вый труд, то есть те же притропические страны, диктующие

ныне цены на хлебном рынке.

До настоящего времени только одна Англия безусловно

отказалась от борьбы в защиту своего земледелия. Из всех

главнейших европейских

государств, ввозящих к себе хлеб,

одна только Англия не имеет хлебных пошлин. Прочие же,

716

как, например, Франция и Германия, несмотря на свой явно

промышленный характер, находят нужным покровительство-

вать своему земледелию установлением хлебных пошлин.

Для земледельческой же страны единственный способ

покровительствовать своему земледелию — кредитная ва-

люта как самый надежный оплот от влияния международ-

ных хлебных цен на внутренние цены хлеба.

Золотую валюту как общепринятую в

главнейших госу-

дарствах сравнивают с жидкостью, которая, будучи поме-

щена в сообщающихся сосудах, всегда стремится стать в них

на одном уровне, но при этом забывают, что золоту-деньгам,

действительно, дают полную свободу перемещения, но тем

товарам, ради которых единственно имеется смысл в сущес-

твовании денег, ставят на каждом шагу препоны

в образе

покровительственных и запретительных пошлин. Какой

смысл в свободном перемещении покупающих денег при

связанном по рукам и ногам движении покупаемых товаров?

Но если должно считать почтенными те соображения, в силу

которых воздвигаются препятствия для ввозимых товаров,

то не менее почтенными должны быть признаны те средс-

тва, которые расчищают препятствия на

пути вывозимых

товаров; другими словами, если необходимы таможенные за-

ставы, то для земледельческой страны не менее необходима

упругая валюта.

Переходя к России и возможности установления в ней

золотого обращения, мы должны задать себе такой вопрос:

какая может быть уверенность в том, что происходившее

за последние сорок лет понижение хлебных цен

не будет

продолжаться и далее? Сельское хозяйство последовательно

выставляет все новых и новых поставщиков. Вслед за Росси-

ей первыми выступили Северо-Американские Соединенные

Штаты, затем Ост-Индия, Австралия и, наконец, Аргенти-

на. Кроме усиления производства в этих странах, возможно

717

ожидать появления еще и новых конкурентов. Последнее

время сильно колонизируется Африка. Эта мало исследован-

ная страна по своему климату, близости к Европе, многочис-

ленному и непритязательному населению в случае развития

в ней земледелия может оказать громадное влияние на меж-

дународный хлебный рынок. Если мы сумеем своевремен-

но переделать Европейскую Россию на

промышленный лад

и нам за нее, следовательно, не придется бояться, то что мы

будем делать с громадными угодьями Сибири, собираю-

щейся благодаря железной дороге войти в связь с остальным

миром? Не будем ли мы вынуждены, по примеру Англии,

отделившей себя от Индии, отделить Сибирь от Европейской

России, установить в Сибири

кредитную валюту при золо-

том обращении в Европейской России?

Если хлебные цены будут продолжать падать, то, при от-

сутствии буфера в виде кредитной валюты, разорение зна-

чительной части нашего земледелия будет неизбежно. Ра-

зумеется, для общей пользы государства иногда могут быть

принесены в жертву интересы отдельных, хотя бы и мно-

гочисленных

, лиц. Но будет ли в рассматриваемом случае

действительно польза для государства? Перед этим вопросом

разум становится на распутье.

III

Из недавно вышедшего коллективного труда под редак-

цией профессоров Чупрова и Постникова «Влияние урожая

и хлебных цен на некоторые стороны русского народного хо-

зяйства» мы узнаем (т. 1, стр. 35), что из 64 миллионов крес-

тьян-земледельцев Европейской России 34 миллиона хлеб

покупают, 20 миллионов потребляют все, что производят,

и только 10 миллионов имеют избыток для продажи

. Отсюда

прямой вывод, что население России в главной своей массе

718

или совсем не заинтересовано в ценах на хлеб, или же инте-

ресы населения требуют низких цен, а не высоких, как это

допущено во всех наших предыдущих рассуждениях. Этот

вывод, хотя он сделан, по-видимому, из точных статистичес-

ких данных и, кроме того, подкупает своей простотой, может

быть признан непреложным только весьма

условно. В са-

мом ли деле земледелец, не покупающий и не продающий

хлеба, не заинтересован в цене его? Если крестьянин, прила-

гая свой труд к земледелию, получает в виде вознаграждения

сбор в сто пудов зерна, только что достаточный для прокор-

мления его семьи, то он не бросит своего занятия лишь

в том

случае, если тот же труд, будучи приложен где-либо на фаб-

рике, даст ему денежный заработок, вообще говоря, по сто-

имости мало отличающийся от стоимости продуктов земле-

дельческого занятия. Но допустим, что цена хлеба — не слу-

чайная годовая, а средняя за несколько лет — вследствие

условий мирового рынка упала вдвое

. Земледельческий труд

крестьянина принесет ему столько пудов зерна и на фабрике

он получит тот же денежный заработок. Однако, этот зарабо-

ток, ввиду удешевления цены на хлеб, может быть обменян

теперь на 200 пудов зерна. Что же может при таких обстоя-

тельствах удержать крестьянина у земледелия? Воспитан-

ной веками привычки к земледельческому

труду окажется

для этого недостаточно, и начнется переход капитала и труда

от земледелия к промышленности до тех пор, пока выгоды

занятия тем и другим не сравняются. Это одна сторона дела.

Из нее мы вправе заключить, что из 64 миллионов крестьян-

земледельцев Европейской России интересы 54 миллионов

в конце концов как будто бы требуют

понижения хлебных

цен, так как это лучшее средство поскорее оторвать насе-

ление от невыгодного занятия земледелием. Но сейчас же

как противовес этому заключению перед нами встает другой

вопрос. Если из 64 миллионов земледельцев 34 миллиона

принуждены покупать хлеб и 20 миллионов только что обес-

719

печены своим хлебом, то вытекает ли отсюда тот вывод,

что русское земледелие в покровительстве не нуждается,

и не означает ли скорее поразительный факт необеспечен-

ности земледельца хлебом, что в постановке земледельческо-

го вопроса имеет место крупная аномалия? Становясь вдали

от крайних теорий, постараемся взглянуть на пахаря как на

простую машину. Эта

машина способна в рабочий сезон со-

здать хлеба гораздо более, чем сколько требуется для прокор-

мления семьи, а между тем в действительности эта машина

поставлена в такие условия, что создает его гораздо менее,

то есть является мертвым капиталом. Не следует ли отсюда,

что государство путем правильной организации сельского

кредита и

переселенческого дела должно идти на помощь па-

харю, чтобы дать ему возможность использовать всю свою

трудоспособность, а полученную таким путем экономию

народного труда обратить на нужды обрабатывающей про-

мышленности? Но если бы земледельческое дело получило

такую единственно, по нашему мнению, правильную поста-

новку, то едва ли не две трети всего крестьянского

сословия

оказались бы продавцами хлеба и, следовательно, заинтере-

сованными в непонижении хлебных цен.

Выше мы упомянули о необходимости придти на по-

мощь земледелию, но факты последнего времени как бы

свидетельствуют, что все покровительство народному тру-

ду, по-видимому, желает изливаться только в сферу одной

заводско-фабричной промышленности. С помощью боевых

пошлин ее стойко защищают от внешних врагов — иност-

ранных конкурентов. Но оказывается, что этого одного недо-

статочно, так как у фабрик и заводов есть сильный внутрен-

ний враг — земледелие. Средства борьбы с этим внутренним

врагом промышленности могут заключаться в том, чтобы

поставить русского пахаря лицом к лицу с его заморскими

конкурентами

, и русский пахарь, ввиду неравной борьбы,

принужден будет оставить веками воспитанную привычку

720

к земледельческим занятиям и перейти к заводско-фабрич-

ной деятельности. Повторяю, в вопросах народной эконо-

мии не место сентиментализму. Если требует польза страны,

старые формы народного хозяйства должны быть принесе-

ны в жертву, уступая место более совершенным. Но нужно

называть вещи своими именами и знать определенно, какие

перед нами откроются горизонты

Если бы род людской представлял одну семью, не разде-

ленную различиями религии, расы, языка, обычаев и наци-

ональности, то хозяйственная жизнь народов вылилась бы

в совершенно отличные от настоящих формы. Люди рас-

полагали бы свои занятия согласно принципу наименьше-

го действия, то есть достигали бы наибольших результатов

с наименьшими усилиями.

Если бы, например, у одного яви-

лось желание заняться земледелием, то он не стал бы обраба-

тывать какие-нибудь смоленские суглинки, а отправился бы

в Аргентину, где при том же количестве труда мог бы полу-

чить в пять раз большую жатву. Если бы другой пожелал вы-

делывать чугун, то он устроил

бы завод, например, на Урале,

где имеются руда и уголь, но не стал бы открывать чугунный

завод, как это часто делается, в таком месте, где не имеется

ни руды, ни угля и т. д.

Однако факт многообразного различия народов со всеми

сложными проистекающими отсюда последствиями в налич-

ности, и с

ним нельзя не считаться. Тощий смоленский сугли-

нок русскому пахарю дороже тучных заморских нив, он ни-

когда одно на другое не променяет и будет цепляться за свое

веками насиженное место, как за лучшую драгоценность

в мире. Рельсы в Англии, зонтик в Вене лучше и дешевле,

чем те же предметы в России

, но нам говорят, что покрови-

тельство отечественной промышленности требует, чтобы

мы пользовались плохими зонтиками и ездили по менее со-

вершенным рельсам, платя за то и другое втридорога. Мы

согласны, мы приносим эту жертву на алтарь отечественной

721

промышленности, веруя, что, когда промышленность станет

взрослой, она вознаградит нас за расходы по ее воспитанию.

Но если так, то почему не быть последовательными и, за-

щищаясь от заграничных фабричных цен, зачем давать вры-

ваться к нам заморским хлебным ценам, явно убыточным

для условий нашего земледелия? Если промышленность

молода, а земледелие старо

и формы его отживают свой век,

то тем более оно требует особого покровительства, чтобы

без потрясения, незаметно переменить форму существова-

ния. Утешительнее было бы видеть рост промышленности

только вследствие того, что промышленность крепнет, а не

вследствие того, что земледелие слабеет. Вопрос о теплич-

ном культивировании, как промышленности, так и земледе-

лия, безусловно, аномальный для человечества, взятого в его

совокупности, но в применении к каждой народности в отде-

льности он имеет полное raison d΄etre во всем складе между-

народных отношений.

Пока среди народа существует воззрение, что стремление

к обогащению одного народа за счет другого есть доброде-

тель, называемая патриотизмом, или пока шансы на

такое

обогащение не станут у всех равными, напрасны будут на-

дежды на скорое снятие таможенных застав, а пока сущест-

вуют последние, вполне имеет право на существование и их

антитеза — кредитная валюта.

Не нужно быть непримиримым противником золотой ва-

люты, чтобы предварительно введения ее считать необходи-

мым выполнение следующих условий.

1) Освобождение производства страны от постоянных

потрясений, вызываемых влиянием стихийных

сил природы.

2) Получение осязательных доказательств, что дальней-

шее понижение международной цены на хлеб не будет

иметь места, причем нужно помнить, что этот вопрос

имеет особое значение для Сибири, готовящейся всту-

пить в общую экономическую жизнь народов.

В заключение считаю не лишним заметить, что если бы

имелись надежные признаки, что международные хлебные

цены против ожидания должны начать резко подниматься,

то и тогда, может быть, следовало бы сохранить кредитную

валюту, чтобы с помощью ее помешать возвышению внут-

ренних цен на хлеб — возвышению, могущему вызвать пере-

бежчиков от промышленности к

земледелию.

723

ÊÀÏÈÒÀËÛ È ÄÎËÃÈ

ÁÓÒÌÈ Ãåîðãèé Âàñèëüåâè÷

1856 — ïîñëå 1917

Совместно с Шараповым Бутми развивал экономическое

учение славянофилов. Во второй половине 1890-х годов он вы-

пускает получившие широкую известность книги «К вопро-

су о денежной реформе» (1896) и «Золотой монометаллизм

и его значение для России» (1897). В этих книгах Бутми дока-

зывал несостоятельность финансовой политики С. Ю. Вит-

те по вопросу о введении

золотой валюты. В результате

введения золотого обращения русская экономика была вов-

лечена в невыгодную для России систему денежных отноше-

ний, которые определяли еврейские банкиры. Этот мировой

порядок подразумевал неравноправный обмен между страна-

ми, продающими сырье, и странами, продающими промыш-

ленную продукцию. Цены на сырьевые ресурсы искусственно

сдерживались, а на промышленную

продукцию специально

подстегивались. В результате страны—поставщики сырья

были обречены на постоянную выплату своего рода дани.

По мере введния золотой валюты цены на сырьевые това-

ры падали. В результате происходил отток отечественных

ресурсов за границу и прежде всего «бегство» самого золо-

та, ранее полученного в виде займов, но уже с многократной

сторицей. Эту позицию Бутми поддерживали такие извес-

тные русские экономисты, как П. Оль и М. Туган-Барановс-

кий. «Россия — писал последний, — справедливо поплатилась

многими сотнями миллионов золотых рублей из золотого

запаса, вполне непроизводительно растраченных нашим Ми-

нистерством финансов при проведении реформы 1897 года».

724

Через год после введения золотой валюты государственный

долг России по внешним займам превышал количество золо-

та, находившегося в обращении в России и за границей.

Бутми и Оль были сторонниками финансовой независи-

мости Росии от стран Запада. Они справедливо отмечали,

что финансово-экономическая структура связей между

Росией и Западной Европой вела к

обеспечению последней

больших преимуществ в обмене. Введение золотой валюты

привело к значительному оттоку золота за границу, осла-

бив систему денежного обращения в России. «Золотая ва-

люта, — писал Оль, — была слишком неудачным опытом,

который при нежелании его вовремя прекратить, грозит

на наших глазах закончиться великой экономической катас-

трофой».

Отстаивая экономические интересы

русского народа,

Бутми выступает с докладами в Вольном экономическом об-

ществе, Петербургской Академии наук, на Международном

земледельческом конгрессе в Будапеште (1896).

В 1898 году Бутми выпустил книгу «Капиталы и долги»,

которой раскрывал сущность паразитического еврейского

капитала, создавшего такой мировой хозяйственный поря-

док, который позволяет кучке еврейских банкиров управлять

абсолютным большинством человечества. Бутми доказывал

что финансовые манипуляции с золотом обогащают еврейс-

ких банкиров за счет остального человечества. Природные

ресурсы стран переходят под власть международных де-

льцов, промышленность несет большие убытки. Экономичес-

кие ресурсы России и других стран автоматически перекачи-

ваются в пользу иудейских владык, остановить которых мо-

жет только твердая власть самодержавного государства.

Господь

поучал Моисея в пустыне:

«… ты будешь давать взаймы многим народам, а сам

не будешь брать взаймы; и господствовать будешь над мно-