Пигалев А.И. Культурология

Подождите немного. Документ загружается.

позволявшие убивать всех животных, которых можно было бы убить. Более того, часть

добычи возвращалась главному "духу зверей" в качестве признания нанесенного ему

ущерба и стремления этот ущерб компенсировать.

Самые простые, обыденные действия оказываются религиозно окрашенными. Так, даже

охота имеет символический и тем самым религиозный смысл. Она мотивирована далеко

не только чисто материальными потребностями. Охота включала в себя целый ряд

символических представлений, связанных, в частности, с "преодолением" пространства и

с существованием родства всего живого. По-видимому, этим же объясняется

существование действовавших под покровом тайны "мужских союзов", в которых с

помощью ритуалов инициации молодым охотникам передавались охотничьи навыки и

тщательно сохраняемый опыт.

Главная роль сакрального в верованиях первых людей позволяет отнести к числу ранних

религиозных представлений не только тотемизм, но и так называемый фетишизм. Этот

термин происходит от соответствующего португальского слова, означающего "амулет".

Фетишизм в самом общем смысле — это наделение предмета с его естественными

свойствами некоторыми сверхъестественными способностями. Этот процесс иначе

называется?сакрализацией,причем таинственные чудодейственные свойства могут

приписываться как неодушевленным природным предметам, так и отдельным индивидам.

Фетишами могут становиться и продукты человеческого труда.

Далее, характеризуя религиозные представления первых людей, следует указать

на?магический?характер их отношения к другим людям и к окружающему миру в целом.

Магия (от лат.?magia,восходящего, в свою очередь, к соответствующему греческому

слову) в дословном переводе означает?колдовство, чародейство, волшебство.?Магия

сводится к совокупности ритуальных действий, связанных с верой в возможность

повлиять на некие таинственные силы и с их помощью оказать воздействие на

окружающую действительность, мир в целом (природные явления и процессы, людей,

духов).

Магические действия можно классифицировать, прежде всего, по степени сложности. В

соответствии с этим обычно выделяют, во-первых, индивидуальное магическое действие,

во-вторых, групповой магический обряд, и в-третьих, коллективную магическую

церемонию. Вопрос о том, что возникло изначально, индивидуальная или групповая

магия, является спорным. Однако есть веские основания считать, что все начиналось с

коллективных магических церемоний.

В самом деле, если весь мир считался живым, то в конечном счете должна была

возникнуть потребность установления единства рода и окружающего мира. Именно род в

целом стремился уподобиться окружающему миру, превращаясь то в дерево, то в тигра,

то в обезьяну и т.д. и тем самым пытаясь создать сходство с окружающим миром внутри

самого себя. Цель создания такого сходства — избавление от страха перед окружающим

миром. Родовые фетиши могли считаться не индивидуальной, а только родовой

собственностью, а на власть над окружающим миром первоначально мог претендовать

весь род, род как целое, а не отдельные члены рода. В соответствии с этим по способу

действий различают подражательную (гомеопатическую) и заразительную

(контагиозную) магию. В первом случае магические действия основываются на принципе

уподобления: нанесению вреда "копии" объекта приписывается способность уничтожить

"оригинал". Во втором случае устанавливается связь по смежности (считается, например,

что волосы, одежда врага могут быть использованы для нанесения ему порчи). Род

превращался в любого духа, становился его "телом", и это давало ему ощущение власти.

Правда, этнографические данные свидетельствуют, скорее, об индивидуальном характере

магии. Но не является ли эта индивидуальная магия свидетельством упадка рода,

"разжижения" его структуры в качестве единого "социального тела"? И зачем тогда

вообще магические обряды? Ради весьма частных целей нанесения вреда случайному, в

сущности, врагу? Нет, если мы хотим понять социотворческую функцию магии, подобную

социотворческой функции языка и тесно с ней связанную, то куда логичнее исходить из

предположения о коллективном характере магических церемоний. Тогда мы поймем,

почему каждый воин рода считал возможным "превратиться" в льва, тигра/страуса и т.д., а

род в целом мог быть лишь "львом львов", "тигром тигров", "страусом страусов" и т.д.

Тогда станет ясно, почему тотемные группы рода "были" теми или иными живыми

существами, а род в целом лишь при этом условии мог стать Человеком в качестве

существа, способного вести себя так, как любое другое живое существо. И это было

созданием?пространства свободы,?в котором только и стала возможной вся широта и вся

универсальность подлинно человеческой деятельности. Магия создавала человека в

качестве "всеживотного" (ср. цитату из работы С.Н.Булгакова в предыдущей лекции).

Это соображение многое проясняет и в кочевничестве родов. У родов нет "территории"

как таковой, их "территория" — это "стойбище" или "стоянка", это место для ритуальных

танцев, это могилы предков, это тропа войны, это прообраз алтаря.?Если род хотел

уподобить себя всему живому, он не должен был оставаться на одном и том же

месте.?Лишь кочуя, род освобождался от своих магических формул, а кочевничество

было условием постоянного магического превращения. И только так можно расширить

пространство свободы.

В соответствии с этим можно выделить и основные виды магии по целевому назначению.

Во-первых, это метеорологическая магия (обряды вызывания дождя и т.д.). Во-вторых, это

промысловая магия (заклинание оружия и прочего охотничьего снаряжения). В-третьих,

это военная магия (ритуальные воинственные танцы и т.д.). В-четвертых, это любовная

магия (различные способы и приемы "привораживания" и "отвораживания"). И, наконец,

это вредоносная магия (наведение "порчи" и т.д.).

Многие ученые подчеркивают роль магии в формировании научного мировоззрения.

В самом деле, основа магических представлений — уверенность во взаимосвязи и

взаимодействии всех вещей. А это означало возможность получения такого знания,

которое способно воздействовать на окружающий мир, стать "силой". Несомненно

влияние магических представлений на алхимию, раннюю астрономию и ряд других наук.

И, наконец, еще одной характерной чертой религиозных представлений первых людей

был?анимизм.?Анимизм (от лат.?anima—?дух, душа) — это совокупность представлений о

духе и душе. Анимизм обычно считается сравнительно поздним продуктом религиозного

развития первых людей. Ему предшествовал так называемый?аниматизм?(от

лат.?animatus—?одушевленный), т.е. совокупность представлений об одушевленности

всей природы. Без этих представлений, естественно, невозможна никакая магия. Что

касается анимизма, то представления о духе и душе не могли сформироваться без

установления культа умерших предков, без опыта экстаза шамана и сопутствующих

верований.

Особое место в ряду религиозных верований первых людей занимают представления,

связанные с?жертвоприношениями.?Ритуалы жертвоприношений были распространены

повсеместно. Но вопрос о смысле ритуального принесения жертв до сих пор обсуждается,

причем очень часто высказываются прямо противоположные точки зрения. Между тем

именно повсеместное распространение ритуалов жертвоприношения заставляет

присмотреться к ним подробнее.

8.Роль жертвоприношений в формировании группового единства первых

людей.

Ритуал жертвоприношений относится к числу наиболее характерных черт

культуры родовой общины. Впрочем, и на более поздних этапах развития

культуры этот ритуал сохраняется, хотя и видоизменяется (порой — до

неузнаваемости). Относительно сущности и цели жертвоприношения

высказывались самые различные точки зрения. Согласно наиболее

распространенной точке эрения, жертва является?своеобразным знаком

преклонения перед божеством, проявлением покорности и благодарности (при

этом иногда указывается на обычай приносить в жертву часть охотничьей

добычи). Определенным влиянием пользуется так называемая "теория дара",

согласно которой первые люди понимали сакральное антропоморфно и

стремились "задобрить", "умилостить" сверхъестественные силы. Еще одна

теория толкует жертвоприношение как?способ "кормления" умерших предков. Из

этого ритуального "кормления", как считают сторонники данной гипотезы,

впоследствии развились все остальные виды жертвоприношений.

Определенным авторитетом пользуется так называемая?"колдовская" теория, согласно

которой духи и боги считаются символами колдовских сил, а принесение животного в

жертву тогда должно быть понято как стремление высвободить заключенную в нем

колдовскую силу. Нельзя не упомянуть и о так называемой?"теории обмана",согласно

которой ритуал жертвоприношения был введен колдунами-обманщиками ради

собственного обогащения. Заявляя, что жертвы нужны духам и предкам, колдуны, как

считают сторонники этой теории, просто присваивали приносимые жертвы.

Следует упомянуть еще и о так называемой?"теории общения".Сторонники этой теории

считают, что первоначально ритуал жертвоприношения был отнюдь не даром духам, а

формой общения членов рода между собой и с духом рода, воплощенном в тотеме. В этой

теории подчеркивается, что тотемическое животное не только окружалось целой системой

табу, но и периодически поедалось. Последний ритуал, предполагавший поедание

жертвенного мяса, и становился, согласно "теории общения", наиболее близким

контактом с сакральным.

Как видим, попыток объяснения сущности и цели жертвоприношения достаточно

много.Тем не менее ни одна из них не дает убедительного и окончательного объяснения.

Приходится признать, что проблема еще далека от разрешения. Тем не менее некоторые

существенные моменты истолкования этой проблемы можно отметить в качестве

устоявшихся. В нашем рассмотрении в качестве руководящего принципа мы будем снова

следовать идее о?регулятивной?функции религиозных представлений. Попробуем

рассмотреть жертвоприношение именно на основе этой идеи. Иначе говоря, попытаемся

выявить социотворческую функцию жертвоприношения.

При этом в качестве исходного пункта нам придется выбрать довольно абстрактный и, в

сущности, мировоззренческий, философский принцип, согласно которому?всякая жизнь

живет за счет другой жизни.?Этот принцип может нравиться или не нравиться, он может

по-разному объясняться (скажем, конечным количеством "биомассы"), но, по всей

вероятности, он соответствует действительности. Как очень хорошо сказал английский

писатель и мыслитель Клайв Стейплз Льюис (1898—1963), «невозможно "жить на свой

счет"», такого не бывает. Все и вся чему-то служит или зависит от чего-нибудь. Сам по

себе этот принцип ни хорош, ни дурен. Кошка живет за счет мыши не очень добрым

способом, пчелы и цветы служат друг другу добрее. Вошь живет человеком, но и

младенец в утробе живет матерью. В общественной жизни без этого не было бы

эксплуатации; не было бы в ней и милости, и благодарности. Принцип этот — источник

любви и презрения, радости и бед"?(Льюис. 1991. С. 119).

Но если это так, то первичная человеческая общность — род — постоянно находится под

угрозой дезинтеграции, распада. В самом деле, если невозможно "жить на свой счет", то

первые формы общности людей не могут не быть пронизаны?насилием,?стремлением

подчинить себе другого и "жить на его счет". Формы такого насилия в природе вообще

хорошо известны — достаточно посмотреть любой научно-популярный фильм о жизни

"на морском дне. Насилие неустранимо, как неустраним сам принцип зависимости одной

формы жизни от другой. Следовательно, единственным способом преодоления

отрицательных последствий насилия является изменение его качества.

Более того, переход от животного к человеческому состоянию сопряжен именно с

преодолением "природных" форм насилия, которое становится, по сути дела, чем-то

ужасным и отвратительным. Очень выразительно сказал об этом известный русский

мыслитель Е. Н. Трубецкой. "Помнится, года четыре назад я посетил в Берлине

синематограф, где демонстрировалось дно аквариума, показывались сцены из жизни

хищного водяного жука, — пишет Е.Н. Трубецкой.— Перед нами проходили картины

взаимного пожирания существ — яркие иллюстрации той всеобщей беспощадной

борьбыза существование, которая наполняет жизнь природы. И победителем в борьбе с

рыбами, моллюсками, саламандрами неизменно оказывался водяной жук, благодаря

техническому совершенству двух орудий истребления: могущественной челюсти,

которой он сокрушал противника, и ядовитым веществам, которым отравлял его.

Такова была в течение серии веков жизнь природы, таковаона есть и таковою будет в

течение неопределенного будущего. Если нас возмущает это зрелище, если при виде

описанных здесь сцен в аквариуме в нас зарождается чувство нравственной тошноты, это

доказывает, что в человеке есть зачатки другого мира,?другого планабытия. Ведь самое

наше человеческое возмущение не было бы возможно, если бы этот тип животной жизни

представлялся нам единственной в мире возможностью и если бы мы не чувствовали в

себе призвания — осуществить другое"(Трубецкой. 1994. С.223).

Но как осуществлялось это "другое"? И вот здесь мы подходим к пониманию подлинной

сущности жертвоприношений. Стремление к насилию имеет, как мы видим, чисто

биологические причины, и оно производит определенные телесные изменения,

подготавливающие к борьбе. Вместе с тем хорошо известно, что развязать насилие

значительно проще, чем остановить уже начавшиеся насильственные действия, поскольку

насилие, подчиняясь глубинным инстинктам, слепо, иррационально. Начавшись, насилие

забывает о своих подлинных причинах или выставляет мнимые причины ("ты виноват уж

тем, что хочется мне кушать"). Но что происходит тогда, когда насилие уже развязано, а

конкретный объект насилия вдруг стал недосягаем, хотя и продолжает вести себя

"вызывающе"? Насилие продолжает бушевать, но оно ищет?замены?(отсюда и известное

выражение "попасть под горячую руку"). При этом замена (замещающий объект) должен

обладать хотя бы минимальным сходством с "оригиналом".

Не является ли жертва таким замещающим объектом? Есть основания считать, что это

предположение является верным. Действительно, насилие, с одной стороны,

дезинтегрирует человеческую общность, а с другой — принципиально неустранимо.

Единственным выходом оказывается возможность пустить насилие по определенному

руслу, "канализировать" его. Эта задача и может быть решена с помощью принесения

жертвы. Когда объект насилия недосягаем, гнев переносится на?случайный,?первый

попавшийся объект. А что если выбрать этот объект не случайно? Тогда он станет

своеобразным молниеотводом, позволяющим разряжаться напряжениям, существующим

внутри общности. С помощью жертвоприношения в общности?можно установить

мир.Жертвоприношение защищает от дезинтеграции всю общность, оно "лечит"

общность (не случайно в Древней Греции жертва называлась?pharmakos,?т.е., в сущности,

лечебным средством).

Насилие обладает свойством взаимности, т.е. всякое насилие вызывает ответное насилие.

Противоречия и противопоставления — вот что раздирает общество на части. Жертва

притягивает к себе разнонаправленные векторы насилия, впитывает в себя это насилие. С

помощью жертвы обеспечивается "единодушие в насилии", и насилие перестает быть

разрушительным. Таким образом, жертвоприношение защищает людей от

разрушительных последствий их собственного насилия. Благодаря жертвоприношению

появляется различие между "законным" и "незаконным" насилием. Теперь понятно,

почему жертва подвергается сакрализации. Действительно, она обеспечивает мир внутри

общности — состояние, которое не способен создать ни один смертный.

Насилие, как таковое, "заразно". Человек, попадающий в ситуацию разразившегося

насилия, не может не ощущать, что вещи буквально пронизаны насилием, "заражены" им.

Поэтому распространение насилия очень похоже на распространение заразы. Что такое, в

сущности, инфекционное заболевание? Нападение на нас живых существ, правда, очень

маленьких. Инфекция — это тоже проявление насилия. Насилие способно вызывать

подражание (мимесис) — положительное или отрицательное. Кто-то становится

проводником насилия, кто-то пытается противодействовать ему. Но все попытки овладеть

насилием, остановить его распространение проваливаются. Есть только один способ —

жертвоприношение. Именно поэтому жертва сакральна.

В сущности, первые формы религиозного поведения имели чисто практическую цель —

остановить действия разрушительных сил. Первые люди отнюдь не задавались вопросами

о природе этих разрушительных сил. Первые формы религии, скорее всего, вели себя так

же, как сейчас ведет себя медицина, столкнувшись с неизвестной ранее болезнью. Чтобы

остановить эпидемию, нужно выделить возбудителя, но до этого необходимо испробовать

те средства, которые применяются к известным возбудителям.

Поэтому жертва в качестве средства предотвращения эпидемии насилия была найдена,

скорее всего, путем проб и ошибок. Жертва должна быть чем-то внешним по отношению

к данной человеческой общности и в то же время быть похожей, насколько возможно, на

человеческие существа, не подлежащие принесению в жертву. Если в жертву приносится

животное, то отличия очевидны. Если человек - их трудно обнаружить. Поэтому в

качестве жертв выступали непричастные к обществу "объекты" — военнопленные, рабы,

неженатые юноши и незамужние молодые женщины. Разумеется, в каждом конкретном

случае возможны те или иные вариации. Главное, однако, найти такую жертву, следом за

которой не потянулся бы шлейф мести, т.е. ответного насилия.

??????? По-видимому, первыми жертвами были люди, и смыслих принесения в жертву

состоял в том, чтобы дать умереть некоторой части, чтобы спасти целое. Лишь потом

появляются заместительные жертвы — военнопленные, рабы и т.д., а затем и животные.

Любопытно, что среди жертв мы находим первенцев, которых жертвовали сами родители.

Жертва — неотъемлемый спутник сакрального, которое именно поэтому и оказывается

двойственным. С одной стороны, жертва становится объектом почитания, поскольку

"лечит" общность. С другой стороны, на нее направляется коллективное насилие. Жертва

всегда имеет смысл?очистительнойжертвы, она избавляет (на время) человеческую

общность от скверны насилия.

??????? Эволюция ритуалов жертвоприношения?шла?по пути все большего удаления

заместительной жертвы от человека. Животные, растения и, наконец, бескровные жертвы

— таковы основные этапы этого развития. Жертва всегда оказывается "платой" за

формирование группового единства людей. Когда между людьми нет единства и

взаимопонимания, Солнце светит, как обычно, ночью восходит Луна, идет дождь, но поля

оказываются ухожены хуже, а это не может не отразиться на урожае. Поэтому жертва

всегда является необходимым элементом?сплачивающего ритуала,?хотя и может

объявляться, что жертва приносится ради будущего урожая.

??????? Важно подчеркнуть и то, что на ранних этапах человеческой истории жертвователь и

жертва четко отличаются друг от друга. Принесение в жертву части самого себя —

продукт более позднего развития, достигшего своей кульминационной точки в

христианстве. Как мы увидим чуть позже, именно в христианстве достигается тождество

жертвователя и жертвы, что радикально меняет всю структуру межчеловеческих

отношений. Так что состояние "нравственной тошноты", о котором писал Е.Н.Трубецкой,

является результатом довольно длительной эволюции.

??????? В этнографии накоплен огромный эмпирический материал, касающийся тех или иных

жертвоприношений у различных народов. К тому же, этот эмпирический материал

постоянно пополняется. Но современные философия и культурология уделяют не

слишком много внимания осмыслению эмпирии. Пожалуй, единственный современный

исследователь, сделавший жертвоприношение главным предметом анализа — это

работающий в США французский философ Рене Жирар (род. в 1923 г.). Именно к его

идеям восходят многие из положений настоящего раздела лекции. Но Жирар создал также

учение о так называемом "жертвенном кризисе", т.е. ситуации, в которой

"терапевтический" эффект жертвоприношения утрачивается. На этой основе Жирар

развивает и свою концепцию сакрального, которая, правда, во многом близка некоторым

идеям З.Фрейда.

9. "Неолитическая революция" как переход от "присваивающих" к

"производящим" формам хозяйства

Итак, теперь, когда мы уделили достаточное внимание содержательной стороне

дела, мы можем обратиться к некоторой схеме, изображающей начальные этапы

человеческой истории. Здесь очень удобной будет классификация по характеру

материальной культуры. Тогда можно выделить следующие этапы:

Каменный век

а) палеолит (до 10 тыс. лет до н. э.). В это время появляются орудия из камня, дерева и

кости, люди впервые овладевают огнем, хотя еще и не умеют добывать его. Основными

видами деятельности являются охота и собирательство, позднее — рыболовство;

б) мезолит (10—5 тыс. лет до н. э.). В это время происходит значительное сокращение

численности человечества из-за его вымирания, которое было вызвано уменьшением

численности животных в качестве объектов охоты. Данный период характеризуется также

появлением лука, стрел и приручением собаки;

в) неолит (9—5 тыс. лет до н. э.). Переход к оседлому образу жизни, земледелию и

скотоводству, изобретение различных способов добывания огня, начало изготовления

предметов потребления.

Последний период называют (вслед за английским археологом Гордоном Чайлдом (1892

—1957)) "неолитической революцией". Это была и в самом деле революция, поскольку

именно тогда произошли качественные изменения в экономике, по степени воздействия

сравнимые только с промышленной революцией XVIII—XIX вв. в Западной Европе. Это

был переход от присваивающего к производящему хозяйству. Рассмотрим эти процессы

подробнее.

Как мы видели, члены рода в качестве первой формы человеческой общности — это

бродячие, кочевые охотники и собиратели, не знающие ни единой территории, ни

постоянного поселения. Только с многими оговорками можно утверждать, что они были

заняты систематическим трудом. Род — ограниченная форма человеческой общности, и

он способен подняться лишь над крошечным участком пространства ("территории") и

времени. Так, во времени род обычно способен учесть не более семи поколений (три в

прошлом и три — в будущем). Род постоянно теряет несогласных, исчезающих в

джунглях, примыкающих к другим родам или создающих свои роды. Но и сам по себе род

не может быть многочисленным.

Еще одной особенностью, свидетельствующей об ограниченности рода в качестве формы

общности, является то, что он не создает возможностей для более или менее

структурированного разделения труда. Разделение труда внутри рода не выходит за

пределы самого необходимого — установления мира между полами и возрастами

(поколениями). Практически всех род превращает в воинов. В роду господствует военное

и сословное "право", и внутри рода царит равенство, делающее невозможным развитие

разделения труда. Главное препятствие на пути модернизации рода — это сам принцип

его построения —?равенство?перед лицом умершего предка (культурного героя). Поэтому

всякий непослушный должен был быть принесен в жертву духу предка. Но непослушный

— это тот, кто не принадлежит к роду, чужак. Мир внутри рода покупается ценой

постоянной войны со всеми остальными родами, либо попыткой включить чужаков в

"корпоративное" тело своего рода (этим объясняется такая характерная черта любого

рода, как гостеприимство). Иными словами, род либо просто убивает чужака, либо

пытается его "ассимилировать".

Неудовлетворенность внутренним порядком рода — это источник его разложения. Род

"смотрит" в прошлое и требует от всех своих членов слепого подчинения этому

прошлому, слепого повторения его архетипов. Всякое новшество и всякая инициатива

наказуемы, всякий несогласный — потенциальная жертва. Эта жертва должна подкрепить

дух рода в качестве объединяющей силы, т.е. "сплотить ряды" рода. Поэтому нанесение

ущерба духу рода не прощается никому и никогда. Если, скажем, убивают одного члена

рода, то это не убийство индивида, а нанесение ущерба именно духу рода в целом.

Именно в этом заключена причина появления самого страшного продукта рода —

кровной мести. Она буквально обескровливала род, делала его малочисленным,

немощным и, в принципе, могла уничтожить полностью. В этой ситуации настоятельной

становится потребность в новом типе мира между людьми. Все это было найдено на путях

перехода к оседлости в процессе "неолитической революции". Для этого необходимо

было выйти из структуры рода, из круговорота кровной мести, отказаться от почитания

умерших предков и животных.

Кочевничествокак определенный способ организации жизни включает в себя как

собственно кочевые, так и полукочевые и полуоседлые формы. "Чистые формы"

кочевничества — это таборное кочевание с незамкнутым циклом и замкнутое

циклическое кочевание по определенным маршрутам, не предполагающее, однако,

постоянных жилищ. Полукочевые формы уже связаны с наличием постоянных жилищ в

местах зимовок. Полуоседлые формы предполагают совершение только двух перекочевок

(с зимников на летники и обратно), а также наличие и зимних, и летних поселений с

постоянными жилищами.

В противоположность кочевничеству,?оседлостьозначает проживание продолжительное

время в поселениях. Оседлость не требует сезонного или круглосуточного перемещения

людей. При переходе к оседлости происходит и переход от "присваивающего" к

"производящему" типу хозяйства. Это был довольно длительный процесс, потребовавший,

по оценкам ученых, около двух-трех тысячелетий.

Под?"присваивающим" хозяйствомпонимают обычно такой тип хозяйственной

деятельности, в которой преобладающее значение имеют охота, собирательство и отчасти

рыболовство. Именно такой тип хозяйствования лучше всего соответствует

консервативной и инертной структуре первобытной родовой общины. В этот период

человек практически ничего не производил и жил исключительно тем, что добывал.

"Производящее" хозяйство, возникшее при переходе к оседлости, основывается не на

пассивном "добывании", а именно на производстве, основными элементами которого

являются земледелие и скотоводство. Переход к "производящему" хозяйству был,

вероятнее всего, полицентрическим, т.е. происходил практически одновременно во

многих местах. По мнению археологов, этими процессами была охвачена огромная

территория — от Западного Ирана до Греции, включающая в себя некоторые области

Ирака, Сирии, Ливана, Иордании, Израиля, Анатолийского плато в Турции. Естественно,

это означало ослабление зависимости человека от природы и появление новых

возможностей его развития.

Под?земледелиемобычно понимается совокупность определенных мероприятий, целью

которых является повышение плодородия почвы. Сюда же относится использование

различных орудий для обработки почвы, удобрение почвы, ее орошение либо, наоборот,

осушение. Первые формы земледелия были связаны как с неорошаемым, так и

орошаемым земледелием. Переход к земледелию был связан с фундаментальным

открытием. Люди случайно обнаружили, что зерна дикорастущих пшеницы и ячменя,

опущенные в землю, дают новые колосья. Постепенно становилось также ясно, что для

посева нужны самые лучшие семена. И, наконец, было открыто скрещивание разных

видов зерна, которое приводит к появлению нового сорта. В сущности, за всеми этими

открытиями стоял один смысл: человек начал постепенно осознавать, что он в состоянии

не только пассивно приспосабливаться к природе, но и активно воздействовать на нее.

Вторым фундаментальным новшеством был переход к?скотоводству,?которое, как

считается, вошло в жизнь почти одновременно с земледелием. Скотоводство — это

содержание и разведение именно?домашних?животных. Следовательно, определенные

виды животных сперва необходимо было сделать домашними (доместифицировать), что

произошло в мезолите-неолите. Различные животные — козы, овцы, туры, буйвол,

лошадь, собака, осел, верблюд, лама, северный олень и др. — были одомашнены в разных

регионах и в разное время. Скотоводство регулярно давало мясо и молоко, тем самым

существенно расширяя "ассортимент" питания. По-видимому, именно это постоянство в

обеспечении продуктами питания сыграло свою роль при переходе от кочевничества к

оседлости. Возникновение скотоводства повлияло на развитие права собственности.

Первоначально скот отождествлялся с его хозяином, и его нельзя было наследовать. На

могиле умершего не только ломали его личные вещи, но и убивали принадлежавший ему

при жизни скот. Лишь по прошествии долгого времени скот начал наследоваться. Более

того, именно скот начал отождествляться с богатством (интересно, что во многих языках

слова "деньги" и "скот" либо происходят от одной основы, либо просто совпадают).

Отсюда же и огромная роль образов животных в мифологии практически всех народов.

Переход к оседлости, земледелию и скотоводству был настоящим качественным скачком

в истории человечества. Так, земледельческий труд имеет циклический характер,

обусловленный сменой времен года. Это создает предпосылки для прогрессирующего

разделения труда и, следовательно, повышения общественного благосостояния.

Изменяются и жилищные условия. На смену землянкам и хижинам приходят глинобитные

и каркасные жилища. Не менее существенным оказывается и прогресс в интеллектуальной

сфере. Прежде всего, потребовалось совершенствование техники счета времени, ибо

земледельцу нужно предвидеть время сева и время уборки урожая. А это наложило

отпечаток на весь образ жизни, сделав его более организованным. Скотоводство еще

сильнее привязало человека к определенному месту проживания. А это, в свою очередь,

создало предпосылки для появления понятия о "территории", представление о которой

нельзя обнаружить у кочевых охотников и собирателей.

В духовной жизни новые процессы вызвали появление различных?культов плодородия?и,

соответственно, культов женской плодовитости, способной породить новую жизнь.

Повсеместно распространяются культы Богини-матери, статуэтки которой, находимые

археологами, уже довольно выразительны. Сложные символические отношения

связывают женскую сексуальность с лунными циклами. Мужчины могли претендовать на

такую же, как у женщин, способность порождать новое лишь тогда, когда они смогли

производить новые предметы потребления. Одновременно появляются и мифы, которые

следует признать мифами об умирающем и воскресающем боге, что соответствует

соотношению жизни и смерти в живой природе. Человечество переходило на новый этап

своего развития.