От меня ждут правды. Она же заключается в том, что экстрасенсорно рак наличествует,
тогда как с медицинской точки зрения его пока еще нет. Что бы стал человек делать с
этой правдой, скажи я ему про это? Экстрасенсы гордились бы мной за такой ответ,
врачи же говорят: «Позор! За это нужно наказывать!» Поэтому, чтобы выжить, я таких
ответов и не даю. Вместо этого пишу книги, чтобы люди поняли, что есть правда.
И, тем не менее, медицина обвиняет меня даже в убийстве. Почему? Давайте
порассуждаем. Шлаки, негативность, все плохое, что человек копит в себе, — это тот
стыд, который он не смеет выразить в мыслях, словах, поступках, то есть не смеет
выплеснуть из себя наружу. От этого же стыда он заболевает. Возможно, столь тяжело,
что медицина бессильна ему помочь. Человек приходит ко мне с надеждой, что я
сотворю чудо и избавлю его от недуга. Я же вместо этого призываю человека вникнуть
в суть его болезни и учу ее освобождать.
С какой бы деликатностью я ни говорила про стрессы, дожидающиеся освобождения,
человек воспринимает это как изобличение в чем-то постыдном, как желание
его пристыдить. Для него это убийственно, и, оскорбленный в лучших чувствах, он
спешит объявить всему свету про целителя-убийцу. Поскольку каждый человек умирает
от собственного стыда, то если это происходит после того, как человек побывал у меня
либо прочел мои книги, то вина ложится на меня, и это несмотря на то, что человек
был безнадежно болен и про это знали как врачи, так и близкие. Виновных всегда
ищут те, у кого самого грех на душе. Во время расправы над выявленным
виновником люди ощущают себя чище, и потому им дышится легче, поскольку
одновременно невозможно ощущать собственную вину.
Хорошие люди боятся смерти. Если кто-то покидает сей мир в считаные часы или
минуты и с легким сердцем, это считается ненормальным, зато затянутый до предела
исход считается нормальным. Люди почему-то не понимают, что долгая агония бывает у
тех, кто не сумел осознанно прожить свою жизнь, полагаясь на рассудительность, и
потому им приходится подсознательно страдать в этих долгих мучениях. У людей,
ослепленных гордостью и эгоизмом, должен быть кто-то, кого можно было бы унижать,
чтобы ощущать себя еще лучше. Возможно, лаже героем.
Человек, который желает быть идеальным, доказывает это самому себе, поскольку
публичная демонстрация достижения-полуфабриката привела бы к осмеянию,
посрамлению, досрочному крушению цели. Человек, живущий во имя идеалов, готов за
них умереть и умирает. Когда человек достигает своей идеальной цели, цели своей
жизни, ради которой только и стоило жить, он заболевает, и не исключено, что в ходе
медицинских исследований выясняется, что ничего уже нельзя предпринять — весь