30
Сюда съезжались поэты и театралы; в сезон создавались салоны, где
утонченные люди могли общаться с себе подобными, вести умные беседы
по-гречески, ходить в gymnasium (в античной Греции спорт причислялся к
культурному досугу).
Но по-настоящему культурный человек устремлялся к истокам! Палом-
ничество в Грецию даже очень богатым римлянам обходилось примерно в
сумму годового дохода. Путешествие начиналось с заучивания «Путеводите-
ля» Павсания (он оставался лучшим путеводителем по Греции вплоть до на-
чала XIX в.); сам путеводитель - несколько сундуков пергамента - стоил
слишком дорого и весил слишком много, чтобы брать в дорогу. Будущий па-
ломник прибывал в Путеоли (или Остию) задолго до отправления галеры,
снимал жилье и ждал вести о попутном ветре. Плаванье занимало около двух
недель, низкие тесные каюты не отличались комфортом, оплатить авансом
дружелюбие моря, увы, не представлялось возможным. Впрочем, тогдашние
взгляды на морскую болезнь напоминали современное отношение к диете:
противно, но полезно. От скуки спасал только сакраментальный «шведский
стол» с качкой вместо гигиенического прибора.
Не успевал путешественник сойти с корабля у Дельф, как к нему прили-
пал местный гид; не спрашивая и не торгуясь, он следовал за гостем по пя-
там, незвано перечисляя все известное и неизвестное о знаменитом Алтаре;
прервать нескончаемый поток слов могла только пара монет. По мере роста
культурного туризма в Дельфах появлялось все больше и больше старины.
Уже не один Алтарь, но и золотой «трон царя Мидаса», тьма «древних
скульптур», бюстов греческих царей, реальных и легендарных, имена кото-
рых могли что-то сказать олухам из могущественной, но дикой римской мет-
рополии. Сатирик Лукиан писал, что, когда б туристы предпочитали историю
выдумке, гиды вымерли бы от голода, но люди не хотят фактов даже задаром.
В афинском Акрополе турист капризничал, требовал во всем непороч-
ной беломраморности, которой в реальном прошлом не существовало. Для
греков мир Олимпа был живым и, стало быть, красочным, поэтому они раз-
рисовывали статуи, любовно одевали их в лучшие одежды. Турист же вожде-
лел высокого идеала. Как и нынешние туристы, он рассуждал об эклектике,
не отдавая себе отчета в том, что ничего неэклектического в истории никогда
не существовало. Трудно сказать, удивлялся Павсаний, почему в мозаичном
изображении павшего героя столько стрел: насколько известно, греки в ста-
рину луков не знали?!
Апогей приходился на Трою. При виде деревушки о дюжине глинобит-
ных мазанок у туриста захватывало дыханье. Вот она, праматерь истории, где
Ахилл сражался с Гектором и хитрый Одиссей подсовывал троянцам дере-
вянного коня! Местный гид, взяв остолбеневшего туриста под руку, подво-
дил его к первому попавшемуся камню и, цитируя подходящий к моменту
гомеровский стих, торжественно указывал перстом: это случилось здесь,
точь-в-точь как описано в «Илиаде».