Латыш Ю.В. Украина в годы послевоенного восстановления (1944-1953)
Подождите немного. Документ загружается.
111
Ситуация кардинально изменилась после окончания Великой
Отечественной войны. Советская власть получила возможность
использовать против боевиков УПА опытных солдат и офицеров,
прошедших фронтовое горнило. В январе 1945 г. Политбюро ЦК
КП(б)У приняло постановление «Об усилении борьбы с украинско-
немецкими националистами в западных областях Украины»,
содержавшее план конкретных действий по активизации борьбы с
националистическим подпольем. Западноукраинские обкомы партии,
наркоматы внутренних дел и госбезопасности, начальники
пограничных и внутренних войск НКВД обязывались усилить борьбу с
националистами с целью окончательного разгрома и ликвидации
отрядов УПА и оуновского подполья зимой 1945 г. В селах
создавались группы самоохраны, которые после наступления темноты
должны были задерживать всех прибывших в село и доставлять их в
сельсовет. На каждые два села назначался участковый милиционер.
Предусматривалось создание в каждом райцентре, а по возможности,
и в крупных селах истребительных батальонов из числа местного
населения. По состоянию на 1 апреля 1946 г. в семи западных
областях УССР действовало 3593 истребительных батальона общей
численностью 63 тыс. человек. Предусматривалось усиление
карательных мер в форме высылки семей членов ОУН и УПА, а также
кулаков.
В феврале 1945 г. ЦК КП(б)У приняло решение о создании
специальных групп из явившихся с повинной повстанцев, целью
которых ставилась ликвидация СБ и оуновских главарей. В июле
1945 г. Политбюро ЦК КП(б)У приказывало начальникам областных
управлений НКВД, командующим пограничных и внутренних войск
НКВД создать специальные военные группы для преследования
отрядов УПА вплоть до полной их ликвидации.
Усиление борьбы с подпольем приходится на начало 1946 г. В
январе Политбюро ЦК КП(б)У приняло постановление «О ходе
подготовки к выборам в Верховный Совет СССР во Львовской
области». В нем содержался анализ событий в области в конце 1945 –
начале 1946 гг. Так, утверждалось, что в январе 1946 г. здесь
действовало около 90 отрядов УПА. Накануне выборов, 6 февраля
1946 г., Политбюро ЦК КП(б)У приняло еще одно постановление – «О
повышении бдительности и усилении борьбы с украинско-немецкими
националистами в западных областях УССР в связи с выборами в
Верховный Совет СССР». Основной его смысл сводился к
недопущению срыва избирательного процесса, усилению охраны
линий связи, мостов, железных и шоссейных дорог, помещений
избирательных участков и сельсоветов, промышленных предприятий.
112
Со своей стороны УПА распространяла среди населения
призывы к бойкоту выборов. Повстанцы писали в листовках:
«Сталинские выборы – это издевательство над
демократией. Долой такие выборы! Ни один не пойдем на выборы!
Пусть живут настоящие свободные выборы в Украинской
самостийной державе!»
Эти призывы дополнялись
угрозами в адрес тех, кто
намеревался принять участие в
организации выборов. О том,
что это были не пустые слова,
свидетельствуют факты расправ
с советскими активистами.
Например, в селе Зашков на
Львовщине одну из активисток
нашли повешенной. На трупе
была прикреплена записка:
«[Так] будет с каждым, кто
агитирует голосовать».
В начале 1946 г. была
проведена широкомасштабная
операция «Большая блокада», в
которой участвовало более
600 тыс. бойцов. Этими силами
властям удалось перекрыть
повстанцам доступ в села. С 1 декабря 1945 г. по 10 февраля 1946 г.
против ОУН и УПА было проведено 15,5 тыс. операций, вследствие
которых уничтожено 4,2 тыс. повстанцев и участников подполья,
задержано 9,4 тыс. человек, ликвидировано 130 вооруженных
формирований. В боях принимали участие 52-ая армия генерал-
полковника К. Коротеева и 13-ая армия генерал-полковника М. Пухова.
Армейским гарнизонам помогали истребительные батальоны общей
численностью свыше 63 тыс. бойцов.
Зима 1945–1946 гг. в воспоминаниях бывших воинов УПА
описывается, как наиболее трудное время для подпольной армии.
Сотник В. Чавьяк позже вспоминал:
«Эта облавная зима была самой страшной. Нас как зверя
искали по следам. Когда не падал снег, мы не могли передвигаться
даже ночью. Голодали, мерзли. Почти не разжигали костра, потому
что за нами следили самолеты. Мы спали даже в трескучие морозы
под смереками, укрывались ветками смереки».
Весной–летом 1946 г. органы МВД, МГБ, внутренние и
пограничные войска провели свыше 42 тыс. операций против УПА.
113
Кроме того, истребительные батальоны в 1946 г. провели 17 тыс.
операций. В результате «Большой блокады» численность УПА
сократилась на 40%. Боевая деятельность УПА была прекращена
всюду, кроме Карпат и Полесья.
Путем применения разнообразных методов: блокады местности,
массовых арестов и депортаций сторонников УПА (в 1944–1953 гг.
было арестовано почти 105 тыс. заподозренных в сотрудничестве с
ОУН, свыше 200 тыс. человек депортировано), создания сети
провокаторов из бывших членов УПА, объявления амнистий, –
удалось локализировать деятельность украинского
националистического подполья. После завершения «большой
блокады» в государственных и партийных документах в отношении
националистического подполья фигурирует термин «остатки
украинско-немецких националистов». Информируя ЦК КП(б)У о
ситуации в западных областях министр внутренних дел УССР
Т. Строкач 28 мая 1946 г. отмечал, что националисты потерпели
«решающее поражение». Министр также добавил, что оставшиеся
повстанцы и подпольщики – это националисты-фанатики, решившие
бороться с советской властью до конца.
По данным МВД, на 1 апреля 1946 г. действовало 479 боевых
единиц ОУН и УПА и 3735 бойцов. За весь 1946 г. было
зарегистрировано 1619 повстанческих акций: диверсий на транспорте
и в промышленности, нападений на административные учреждения,
военнослужащих, партийных и советских работников, активистов и др.
По данным МГБ, в начале 1947 г. в подполье насчитывалось 530
боевых подразделений и 4456 бойцов. В феврале 1947 г. в связи с
подготовкой выборов в Верховный Совет УССР и местные советы
Н. Хрущев добился расквартирования военных гарнизонов в каждом
населенном пункте.
В конце 1940-х гг. националистическое движение ощутило
серьезную нехватку оружия, амуниции, продовольствия. Во многих
местах после разгрома городской и сельской сети ОУН уменьшилось
ее влияние на воинов УПА. Многие участники подполья прислушались
к призывам советской власти явиться с повинной. По данным
руководителя СБ ОУН Н. Арсенича (январь 1947 г.), в некоторых
районах количество агентов госбезопасности насчитывалось от 5 до 7
при численности групп 20–25 человек. С 1947 г. шла реорганизация
подпольных структур. Инструкцией Р. Шухевича были полностью
уравнены члены ОУН и УПА. Часть кадров получила задание
легализироваться и проникнуть в советские структуры.
В первом квартале 1947 г. силы МВД и МГБ провели 12 тыс.
операций, в том числе против руководящих центров и кадров ОУН. В
январе 1947 г. в результате чекистско-войсковой операции возле
114
с. Жуков Бережанского района Тернопольской области был обнаружен
бункер референта СБ ОУН Н. Арсенича («Мыхайла»). Он был
заблокирован солдатами, и всем находящимся в бункере было
предложено сдаться. В ответ на это из бункера выскочил боевик,
открыв огонь из автомата. Ответным огнем он был ранен и упал
обратно в бункер, где покончил с собой, взорвав гранату. Понимая
безвыходность своего положения, Н. Арсенич застрелил свою жену и
С. Галушку, подосланную органами госбезопасности связную Провода
ОУН(б) с целью склонить его к сдаче. После этого Н. Арсенич облил
керосином все документы, поджег их и сам застрелился.
В бункере были обнаружены 2 автомата, 2 пистолета, винтовка,
печатная машинка, телефонный аппарат, а также два мешка
документов, среди которых: 14 партбилетов ВКП(б), 17 комсомольских
билетов, 14 удостоверений сотрудников МВД–МГБ и пр.
Органы госбезопасности сделали ставку на расширение и
углубление агентурно-информационной работы, проникновение в
структуры ОУН. По оценкам чекистов, операции и спецоперации
начала 1947 г. привели к тому, что в подполье ОУН воцарилась
полная растерянность. Сообщалось, что участились случаи
добровольной сдачи повстанцев и подпольщиков органам советской
власти и переходы на территорию Польши. Во время ликвидации
заместителя референта СБ провода ОУН Карпатского края И. Синенко
в районе села Новая Гута на Станиславщине было захвачено
информационное сообщение «Ромба», датированное мартом 1947 г.
«Ромб» сообщал, что население смотрит на подпольщиков, как на
«приговоренных к смерти», сочувствует им, но связывать свою судьбу
с ними не желает: «Большинство населения, особенно лица
старшего возраста, хотели бы жить в таких условиях, как сейчас,
но только чтобы их никто не трогал и не беспокоил».
5 апреля 1947 г. ЦК КП(б)У принял постановление «Об усилении
борьбы с остатками банд украинско-немецких националистов в
западных областях УССР». Постановление обязывало органы
госбезопасности обеспечить в ближайшие полтора–два месяца
ликвидацию уцелевших «бандитских групп» и руководящих центров
ОУН. Однако новый руководитель украинской парторганизации
Л. Каганович не смог добиться полного выполнения им же
инициированной задачи. 17 августа 1947 г. ЦК КП(б)У принял еще
одно постановление – «О ходе борьбы с остатками банд и подполья
украинско-немецких националистов в западных областях УССР».
Резко возросло количество чекистско-войсковых операций, как и
количество депортированных.
Характеризуя состояние борьбы с повстанцами, Н. Хрущев
докладывал И. Сталину в марте 1948 г., что за три года были
115
ликвидированы все крупные формирования УПА и значительное
количество подпольных центров ОУН, а остатки повстанцев перешли к
террористическим действиям отдельными боевиками и группами не
больше пяти лиц. В сложившейся ситуации он предложил сократить
количество боевых операций и в дальнейшем отдавать предпочтение
действиям спецгрупп и чекистско-войсковых групп МГБ.
В 1948 г. чекисты усовершенствовали методы борьбы с
повстанцами. Новая тактика была связана с именем министра
государственной безопасности УССР Н. Ковальчука (1949–1953),
возглавлявшего в годы войны одно из фронтовых управлений
контрразведки «Смерш» и имевшего большой опыт борьбы с
немецкой агентурой в тылу советских войск. Приоритетными целями
для органов госбезопасности стало проникновение в подпольные
организации, но не для того, чтобы сразу уничтожить конкретную
боевку, а для систематической и длительной работы по выявлению
связей, разложению националистического движения изнутри,
компрометации командного состава ОУН и УПА перед СБ ОУН.
О ситуации в подполье можно судить из отчета референта
Стрыйского районного провода ОУН «Сергия» (23 июля 1949 г.):
«... Тут я застал большой застой на всех участках работы.
Со смертью «Сашка» и «Уласа» нарушились все связи. Тут
происходят страшные дела. С зимы до сегодняшнего дня никто не
проверялся работниками СБ. Есть подозрения на многих людей, и
поэтому некем укомплектовать район. Явные доносчики всюду
кишат, некому их уничтожать. Два месяца на территории никто не
видел эсбиста [...] В 25 селах Стрыйщины нет станичных и уже не
из кого назначать […] Сейчас усилилось проведение облав, на
каждом шагу – засады […] Население еще держится, но не верит
нам».
Такая ситуация свидетельствовала, что даже там, где
националистическое подполье имело глубокие корни (на Львовщине,
где находился руководящий состав ОУН), его положение стало очень
трудным. Целенаправленная политика советской власти по
ликвидации оуновского подполья давала свои результаты. В конце
1940-х гг. в организационном плане оно уже не существовало как
единое целое.
Большое значение советская власть придавала организации
публичных судебных процессов над участниками вооруженных
националистических формирований. Отмечались случаи публичных
казней. Так, в докладе НКВД СССР от 28 декабря 1944 г. на имя
И. Сталина указывалось, что во Львове 22 декабря 1944 г. были
приведены в исполнение приговоры выездной сессии Военной
коллегии Верховного суда СССР о смертной казни через повешение
116
районного руководителя ОУН И. Петришина, руководителя оуновского
отряда Ф. Харченко и М. Манздюка – участников убийства 13
работников Куликовского райвоенкомата, а также руководителя
«банды террористов» 3. Бруха и районного руководителя ОУН
А. Париса. Приговор был приведен в исполнение публично. По
данным чекистов: «Эксцессов не было. При исполнении приговоров
присутствовало до 400 человек».
В июне 1948 г. Политбюро ЦК КП(б)У приняло постановление «О
мерах по обеспечению безопасности свидетелей, дающих показания в
следственно-судебных органах, от репрессий со стороны банд
украинско-немецких националистов». В нем отмечалось, что во время
судебных заседаний часто не сохраняется тайна показаний, что дает
возможность националистам запугивать свидетелей и осуществлять
против них террористические акты. Только в январе–апреле 1948 г. в
Западной Украине были убиты 195 свидетелей. В результате многие
граждане стали отказываться давать показания и даже не являться в
суд, опасаясь мести.
В сентябре 1949 г. Политбюро ЦК КП(б)У приняло
постановление «О проведении открытых судебных процессов в
западных областях УССР над отдельными участниками бандитско-
террористических групп». Их проведение поручалось трибуналу войск
МВД Львовского округа. Политбюро также обязывало председателя
трибунала и прокурора войск МВД Украинского округа обеспечить
проведение процессов на украинском языке.
По воспоминаниям генерал-
лейтенанта МВД П. Судоплатова,
И. Сталин в связи с убийством
Я. Галана в ноябре 1949 г.
высказывал недовольство работой
органов госбезопасности по борьбе
с националистическим подпольем в
Западной Украине. В связи с этим
чекисты активизировали
провокационную деятельность
агентуры в боевках УПА. Одно-
временно с усилением давления на
подполье Н. Ковальчук предложил
объявить амнистию для всех, кто
добровольно откажется от борьбы.
Проект соответствующего приказа
министр направил в ЦК КП(б)У. 28
декабря 1949 г. Политбюро приняло
постановление «О приказе
117
министра госбезопасности УССР № 312 «О непривлечении к
уголовной ответственности участников остатков разгромленных
украинских националистических банд в западных областях Украинской
ССР, которые добровольно явились в органы советской власти с
повинной». 30 декабря министр объявил этот приказ. С повинной
явились сотни нелегалов.
Долгое время главной мишенью органов госбезопасности
оставался Р. Шухевич. В целом по Украине для его розыска
одновременно были задействованы порядка 700–800 оперативных
работников. Трижды поступала информация о ликвидации «Волка»,
однако она оказывалась неточной, а потому поиски продолжались.
Пока длился розыск, Р. Шухевич менял «схроны» и любовниц. С одной
из них, Галиной Дидык, успел даже дважды (в 1948 и 1949 гг.)
прокатиться на Лермонтовский курорт Одессы по фальшивым
документам.
5 марта 1950 г. главный командир УПА, председатель
Генерального секретариата УГОР и проводырь ОУН на Украине
Р. Шухевич погиб. На основании разработки задержанной его связной
чекистам удалось установить место нахождения Р. Шухевича в селе
Белогорща Брюховичского района Львовской области. На основании
полученной информации заместителем начальника Управления 2-Н
МГБ УССР подполковником И. Шорубалкой, начальником УМГБ
Львовской области полковником Майструком и
начальником внутренних войск МГБ
Украинского округа генерал-майором
Фадеевым немедленно был разработан «План
чекистско-войсковой операции по захвату или
ликвидации Волка». План операции,
отпечатанный в единственном экземпляре,
утвердили начальник отдела «ДР» (диверсий
и разведки) при МГБ СССР генерал-лейтенант
П. Судоплатов и заместитель министра
госбезопасности УССР, начальник
Управления 2-Н генерал-майор В. Дроздов. В
нем, в частности, говорилось:
генерал-майор В. Дроздов
«Для реализации поступивших данных с целью захвата или
ликвидации Волка на рассвете 5 марта с. г. провести по селу
Белогорща и прилегающему к нему лесному массиву, а также на
западной окраине села Левандувка чекистско-войсковую
операцию [...]
118
а) Собрать все имеющиеся в г. Львове оперативные резервы
62 СД ВВ
1
МГБ, штаба украинского пограничного округа и
Управления милиции г. Львова.
б) Снять по тревоге войсковые силы, которые принимают
участие в операции на стыке административных границ
Глинянского, Перемышлянского и Бобрковского районов Львовской
области в количестве 600 человек и сосредоточить к пяти часам 5
марта с. г. во дворе УМГБ Львовской области.
в) Операцию провести методом блокирования села
Белогорща, близлежащих к нему хуторов, западной окраины поселка
Левандувка и лесного массива».
Вопреки расхожему мнению о гибели Р. Шухевича в бою с
несколькими дивизиями войск МГБ, всего к операции были
привлечены 60 оперативников, 376 солдат внутренних и пограничных
войск МГБ для оцепления района действий по четырем участкам,
170 – для досмотра объектов, еще 320 находились в резерве.
По неизвестным причинам Р. Шухевич остался в этот день без
охраны. Позднейшие объяснения В. Кука и Г. Дидык, что в этот день
были выборы и поэтому главный командир УПА не чувствовал
опасности не выдерживают никакой критики, потому что, как уже
отмечалось выше, во время выборов охрану сел всегда усиливали,
опасаясь терактов со стороны бандеровцев, и особенно тщательно
проверяли близлежащие дома.
Вот как излагает события того дня Г. Дидык:
«Вдруг кто-то очень сильно стучит в дверь. Проводырь сразу
заскочил в крыйивку
2
, а я пошла открывать дверь. Увидела, что там
стоят вооруженные люди, один – с наведенным на дверь дулом.
Стало ясно, что дело плохо. У нас с Проводырем была
договоренность: если какая-либо неясная ситуация, я иду
открывать дверь, а он за это время может получить возможность
выскочить. Я подумала: если их один–два, то пока они войдут, пока
будут обыскивать дом, то Проводырь сможет исчезнуть или
спрятаться. Но меня сразу взяли за руки. Когда меня вели по
лестнице вверх, я начала сразу громко говорить: «Что вы здесь
хотите, что ищете?» Я специально почти кричала, чтобы дать
знать Проводырю, кто сюда ворвался. Меня запихнули в комнату,
посадили на табуретку и требовали сказать, кто еще есть в доме.
1
СД ВВ – стрелковая дивизия внутренних войск.
2
В данном случае – отгороженная деревянная перегородкой небольшая часть
коридора второго этажа с двумя раздвигающимися простенками и выходом на
лестницу, который был прикрыт ковром.
119
Сначала было их только двое. Но, слышу, что по лестнице идет их
больше – дело плохо!..»
Генерал-майор В. Дроздов так описывает дальнейшие события:
«Во время обыска из-за деревянной перегородки на площадке
лестницы были произведены выстрелы. В это время по лестнице
поднимались начальник отделения Управления 2-Н МГБ УССР майор
Ревенко и заместитель начальника УМГБ Львовской области
полковник Фокин. В возникшей перестрелке тов. Ревенко на
площадке лестницы был убит. Во время стрельбы из укрытия
выскочил бандит с пистолетом и гранатой в руке и бросился вниз
по ступенькам, где наткнулся на полковника Фокина, который
спускался вниз. В это время сержант Полищук, который стоял во
дворе, подбежал и автоматной очередью убил бандита. В убитом
был опознан главарь оуновского подполья в западных областях
УССР Шухевич Роман Иосифович, известный под кличками «Генерал
Тарас Чупринка», «Тур», «Белый», «Старый» и др.»
Некоторые исследователи обращают внимание, что при осмотре
тела Шухевича, кроме трех пулевых отверстий от автоматной очереди
в области грудной клетки, было обнаружено еще одно пулевое
отверстие в височной области справа, и кровоизлияние из уха на
противоположной стороне. Эти наблюдения позволяют
исследователям делать вывод, что одной автоматной очередью
сержант Полищук не мог нанести Р. Шухевичу таких ранений, и,
скорее всего, смертельно раненый главный командир УПА сам пустил
себе пулю в висок. Это стало невосполнимой потерей для подпольной
армии. По словам П. Судоплатова, после гибели Р. Шухевича
сопротивление в Западной Украине сразу пошло на убыль.
Во время обыска в доме, где скрывались Р. Шухевич и Г. Дидык,
было обнаружено личное оружие, радиоприемник, фотоаппарат с
фотоприборами, инструменты для изготовления фиктивных печатей и
штампов и большое количество уже изготовленных фиктивных
печатей и штампов, шифры и коды, оуновская литература, записи о
пунктах и времени организационных встреч, медицинские
инструменты, фиктивные документы Р. Шухевича на имя Я. Полевого
и Г. Дидык на имя С. Кулик, деньги в сумме свыше 16000 рублей.
Также были обнаружены: секретная инструкция «Оса-1» – указания
для легализировавшихся участников оуновского подполья, инструкция
об организации информационной службы в городах – «Игумен»,
записки Р. Шухевича, в которых упоминались серьезные расхождении
между заграничным Проводом и руководством подполья в Западной
Украине. Вдобавок ко всему вышеперечисленному, чекисты изъяли
парашюты одной из курьерских групп, прибывших к Шухевичу из-за
границы.
120
В 1951 г., после начала войны в Корее, националистическое
подполье распространило ряд листовок о позиции ОУН в «холодной
войне». Главной причиной будущей войны называлась имперская
сущность СССР. Украинцев и другие «порабощенные народы»
призывали не проливать кровь за «московского оккупанта», а
присоединиться к повстанцам. П. Полтава в статье «Подготовка
Третьей мировой войны и задачи украинского народа» главной целью
считал «иметь и сохранить свой независимый взгляд на современные
международные отношения», «не дать сделать из себя слепое орудие
любой империалистической политики конкурирующих блоков». Однако
риторика, направленная против любого империализма, не должна
вводить в заблуждение относительно главного врага, и П. Полтава
открыто его называет – «московско-большевистские оккупанты».
Причем «московско-большевистское господство» необходимо было
свергнуть не только на Украине, но и во всем СССР. Одновременно
ставилась задача не продешевить в торгах с представителями
Запада – «не дать низвести себя к роли только слепого поставщика
пушечного мяса и слепой рабочей силы», как это уже произошло в
отношениях с Германией.
На Третьей конференции ЗЧ ОУН в апреле 1951 г.
С. Ленкавский, в частности, заявил: «В Третьей мировой войне
решается третий раз в нашем полувеке судьба Украинской
Державы. Возможно, что для Украины это последняя возможность в
ХХ веке добыть себе свободу».
Однако надежды на американо-советский конфликт не
оправдались. Не помогли и установленные контакты со спецслужбами
США и Великобритании. О поддержке украинских националистов со
стороны американских и британских спецслужб писал американский
исследователь Ф. Найт:
«Украинская операция заключалась в поддержке попыток
борьбы националистов против советского контроля. ЦРУ
финансировало националистические операции, готовило их кадры и
помогало забрасывать агентов назад в страну для организации
восстания [...] Сотни агентов и миллионы долларов были потеряны
в Литве и на Украине, где действия ЦРУ скорее мешали, чем
содействовали движению сопротивления».
О разногласиях между ЦРУ и британской Секретной
разведывательной службой (СИС) относительно украинских
националистов писал в своих воспоминаниях советский агент
К. Филби:
«Разногласия относительно Украины были [...] давними и
такими же непримиримыми. Еще до войны СИС поддерживала
контакт со Степаном Бандерой [...] После войны это