1988 г. индивидуальной трудовой деятельностью, в основном кустарно-ремесленными промыслами,
было занято 734 тыс. человек. Число кооперативов весной 1989 г. превысило 99,3 тыс. В них было
занято до 2 млн человек. Через два года эта цифра превысила 7 млн человек, что составило примерно
5% активного населения. Основная масса кооперативов была сосредоточена в сфере услуг,
производстве товаров народного потребления, строительстве и торгово-посреднической деятельности.
Однако вскоре стали появляться и «кооперативные» коммерческие банки, а в 1990 г. были приняты
Законы «Об акционерных коммерческих обществах» и «О ценных бумагах», знаменовавшие
стремительное укрепление ростков рыночной экономики в СССР. Во многом благодаря частной
инициативе в СССР с конца 80-х – начала 90-х годов началась компьютерная революция – массовое
распространение персональных компьютеров, импортированных из других стран.
Вместе с тем, пользуясь ненасыщенностью рынка товаров и услуг и слабостью законодательного
регулирования, новые предприниматели резко взвинчивали цены и ориентировались в основном лишь
на зажиточных по советским меркам людей. Не имея, как правило, банковских кредитов, они активно
занялись «отмыванием» капиталов теневой экономики (по оценкам, до 70–90 млрд руб. ежегодно) и
быстро попадали под влияние растущей организованной преступности, сумевшей создать тотальную
систему рэкета частного бизнеса. Нажитые частными предпринимателями (прежде всего в торгово-
посреднической сфере) и «теневиками» деньги положили начало первоначальному накоплению
капитала.
В июне 1987 г. на пленуме ЦК КПСС была провозглашена экономическая реформа, созвучная с
реформой 1965 г., но в ряде аспектов более радикальная. Цель ее заключалась в переходе от
административных к преимущественно экономическим методам руководства, к управлению интересами
и через интересы. Ключевыми лозунгами стали расширение самостоятельности предприятий, переход
их на хозрасчет, самофинансирование и «самоуправление». Эти идеи были заложены в Законе «О
государственном предприятии», принятом 30 июня 1987 г., но вошедшем в силу для всех предприятий с
1989 г. Предприятия получили право самостоятельно планировать свою деятельность, основываясь на
рекомендуемых, а не директивных заданиях, на контрактах с поставщиками и потребителями и на
государственных заказах. Деятельность предприятия отныне должна была регулироваться не
министерствами и ведомствами, а долгосрочными экономическими нормативами. Предприятия
получили право заключения прямых договоров с другими предприятиями, а некоторые – вступать в
контакт даже с иностранными фирмами.
В целом механизм этой реформы не соответствовал декларированным целям. Фактически он не
допускал плюрализма собственности (в средней и крупной промышленности), не затрагивал основ
административно-командной системы управления (сохранилась система министерств, бюрократически
опекавших предприятия, а в смягченном виде и директивное планирование) и не менял мотивацию к
труду. Поскольку реформа не изменила отношений собственности, расширение прав предприятий не
сопровождалось соответствующим повышением их ответственности за результаты хозяйственной и
финансовой деятельности. Существенное повышение доли прибыли, оставленной в распоряжении
предприятий, сопровождалось свертыванием их капитальных вложений и резким ростом фондов
экономического стимулирования, т.е. стремительным увеличением зарплаты и «проеданием» ресурсов.
Пользуясь малейшей возможностью, руководители предприятий взвинчивали цены, что дало сильный
импульс инфляции. В то же время, несмотря на объявленное «самофинансирование», многие
предприятия по-прежнему пользовались государственными субсидиями. Таким образом, директивные,
плановые регуляторы промышленности были поколеблены, а рыночные так и не были внедрены.
Половинчатое, непродуманное реформирование не позволяло разрешить острейших экономических
проблем и способствовало лишь быстрому росту народнохозяйственных диспропорций,
разбалансированности экономики.
Определенные преобразования были проведены и в сельском хозяйстве. Они сводились к
перестройке системы управления, некоторому расширению самостоятельности колхозов и совхозов и
внедрению арендных договоров, т.е. представлению крестьянским семьям права брать землю в аренду
на длительный срок и распоряжаться произведенной продукцией. По сути, это была попытка создать
«социалистическое», т.е. без внедрения частной собственности на землю, и подконтрольное государству
фермерство. Однако эти меры не дали существенных результатов. Создание управленческой
суперструктуры – Государственного агропромышленного комитета, объединившего целый ряд
министерств и ведомств, ведавших отраслью, не дало существенного эффекта в решении
сельскохозяйственных проблем и не позволило добиться реального повышения самостоятельности и