Купцов В.И. и др. Философия и методология науки

Подождите немного. Документ загружается.

стимулируется и оценивается не только оплатой труда, но и различного рода

степенями, званиями, наградами.

Самой высокой, престижной наградой в области физики, химии, медицины и

физиологии с 1901 г., а в экономике с 1969 г. является Нобелевская премия. До 1990 г.

было присуждено 427 премий. Вот как эти премии распределились по странам:

США 172

Англия 66

Германия 62

Франция 23

Россия и СССР 2+9=11

Женщины получили 9 премий. При этом М.Склодовская-Кюри была награждена

дважды. А в самом раннем возрасте — в 25 лет лауреатом этой премий стал английский

физик У.ZЛ.ZБрэгг (1915 г.).

Жизнь в науке — это постоянная борьба различных мнений, направлений,

борьба за признание работ, идей ученого, а с другой стороны, в силу самой специфики

науки, это и борьба за приоритет в полученном результате.

Наши современники явились свидетелями острейших противостояний

представителей различных направлений в науке: детерминистского и вероятностного

истолкования квантовой ме-

(28)

ханики, фиксизма и мобилизма в геологии, исторической школы и синхронического

изучения языка в лингвистике.

Известно, как непросто утверждались в науке даже такие фундаментальные

научные теории, как теория относительности, квантовая механика, генетика, теория

эволюции, структурная лингвистика.

О том, как сложно иной раз складывается судьба ученого красноречиво

свидетельствуют многие примеры из жизни выдающихся ученых.

Всем известна судьба идей Н.Коперника, которые он осмелился опубликовать

лишь непосредственно перед смертью. Работы Г.Менделя, ставшие основой генетики,

не были признаны при его жизни.

Классика структурной лингвистики Ф.Соссюра научная общественность

заметила лишь после его смерти.

Ф.Гаусс, владея основами неевклидовой геометрии и прекрасно понимая, какое

большое значение имеет открытие новой геометрической системы, тем не менее так и

не стал ничего публиковать по этой теме. В своем письме к К.Бесселю в 1829 г. Ф.Гаусс

писал: «Между тем я еще долго не приду к тому, чтобы обработать для опубликования

мои весьма обширные исследования по этому вопросу и, может быть, этого никогда не

произойдет в моей жизни, так как я опасаюсь крика биотийцев, если я выскажу мои

возражения целиком».

Широко известно высказывание по этому поводу М.Планка: «Обычно новые

научные истины побеждают не так, что их противников убеждают и они признают

98155c8.doc

свою неправоту, а большей частью так, что противники эти постепенно вымирают, а

подрастающее поколение усваивает истину сразу».

Одним из проявлений особенностей жизни науки является секретность.

В XX в. масштабы секретности научных исследований стали поистине

огромными. Это вызвано прежде всего тем, что около 40% всех научных исследований

ведутся сегодня по заказам военных ведомств. Они во многом также обусловлены

тесной связью научных разработок с промышленностью, а тем самым и с

коммерческой тайной.

Однако секретность в науке была всегда.

(29)

Существует такое предание. Когда в рамках пифагорейского союза была открыта

несоизмеримость диагонали квадрата с его стороной, это привело в замешательство его

членов. Ведь с точки зрения главы этого союза — Пифагора все существующее в мире

представляет гармонию чисел. А это значит, что не могло в принципе существовать

отношения, не выразимого в натуральных числах или дробях. Открытие было

запрещено разглашать под страхом смертной казни. Однако эта тайна была все же

разглашена, ну а виновника этого разглашения постигла смерть. Так что заниматься

наукой было небезопасно даже в далеком прошлом.

7. Перспективы развития науки

Обсуждение будущего науки, как и вообще будущего, дело очень деликатное.

История показывает, что даже самые проницательные умы попадали со своими

предсказаниями впросак.

Знаменитый французский философ Д.ZДидро писал: «Не пройдет ста лет, как

нельзя будет назвать и трех крупных математиков в Европе. Эта наука остановится на

том месте, куда ее довели Бернулли, Эйлер, Мопертюи, Клеро, Фонтен, Д’Аламбер и

Лагранж. Они воздвигнут геркулесовы столпы. Дальше этого наука не пойдет. Их

труды в будущие века займут то же место, что и египетские пирамиды, громады

которых, испещренные иероглифами, вызывают у нас потрясающие представления о

могуществе и силе людей, их воздвигших».

Простим Д.ZДидро. Ведь он не был специалистом в области математики. Но чем

оправдать широко распространенное среди физиков еще в начале нашего века

представление о законченности развития физики?

Знаменитый немецкий физик Г. Герц считал немыслимым, чтобы опыт даже

самого отдаленного будущего когда-либо мог хоть что-то изменить в незыблемых

положениях механики.

Широко известна история о том, что когда М. Планк в 80-х годах сообщил

профессору Жоли о своем желании заниматься теоретической физикой, профессор стал

убеждать его отказаться от этого намерения. Он сказал М.Планку: «Молодой человек,

зачем вы хотите испортить себе жизнь,

(30)

ведь теоретическая физика уже в основном закончена... Стоит ли браться за такое

бесперспективное дело?!»

98155c8.doc

Выдающийся английский физик лорд Кельвин (У.Томсон) в речи по случаю

наступления нового, XX столетия выразил сочувствие последующим поколениям

физиков, на долю которых остались лишь мелкие доработки в практически

завершенном здании.

Как будет развиваться наука в XXI веке?

Как бы ни было велико значение науки, очевидно, что рост ее кадров имеет

границы.

— Прежде всего следует иметь в виду, что, как считают специалисты, наукой

способны заниматься не более 6—8% населения.

— Кроме того, необходимо учитывать, что в обществе существует много других

сфер человеческой деятельности, которые тоже развиваются, требуя все больших

усилий людей, активизации их способностей и таланта.

Совершенно ясно, что для гармоничного развития общества, в нем, в

соответствии с его потребностями и возможностями, должны быть оптимально

распределены усилия. Все сферы деятельности значимы, и не нужно забывать того, что

наука лишь одна из них. Только в гармоническом развитии со всеми остальными

сферами жизни она может эффективно существовать.

Вместе с тем, каков предел занятости наукой, сказать трудно. В развитых

странах в научных и инженерных разработках занято сегодня около 0,3% населения.

Как изменятся возможности общества выделять материальные и

интеллектуальные ресурсы на развитие науки?

Очевидно, что они будут возрастать, в том числе и в большой степени в

результате воздействия науки на само общество.

Здесь следует учесть также и то, что сама наука резко повышает свою

эффективность. Компьютеризация науки, оснащение ее многими современными

техническими средствами резко повышает производительность труда ученого. Поэтому

наращива-

(31)

ние самой научной продукции необязательно должно сопровождаться ростом научных

кадров.

Учитывая опыт истории, мы можем быть уверены, что наука получит новые

фундаментальные результаты, которые в очередной раз радикально изменят наши

представления о действительности.

Вероятно математика останется лидером в науке и предоставит новые,

невиданные прежде возможности, для ее широкого применения в других дисциплинах.

Кто знает, может быть сбудется пожелание великого Г.В.Лейбница, который еще в

XVII в. мечтал о том, что придет время, когда люди прекратят бесплодные дискуссии.

Вместо того, чтобы спорить, они скажут друг другу: «будем вычислять».

Мы все прекрасно понимаем сегодня, что науки о человеке и об обществе, хотя и

имеют немалые достижения, вместе с тем, существенно уступают по своему развитию

естествознанию.

Изменится ли в этом отношении положение в XXI в.?

98155c8.doc

Как справедливо писал Э.Фромм: «Нельзя создать подводную лодку, только

читая Жюля Верна; невозможно создать и гуманистическое общество, лишь читая

книги пророков».

Сегодня, как никогда прежде, человечество ощущает огромный дефицит знаний

об обществе и о человеке. Их недостаток сегодня не просто влияет на нашу жизнь. Он

все в большей степени ставит под угрозу само существование человечества. Огромная

мощь, которую приобрел человек благодаря развитию техники, не находится в

гармонии с нашим умением рационально распорядиться ею.

Быть может, в свете этой новой для человечества ситуации, оно найдет в себе

силы сконцентрировать внимание лучших умов на гуманитарных проблемах.

Изучению жизни человека, его развития, поведения, здоровья, раскрытию тайн

его психики, постижению закономерностей функционирования и развития общества,

экономики, культуры, глобальным проблемам, несомненно, будет уделяться все

большее внимание.

(32)

«Технические утопии — например, воздухоплавание — были реализованы

благодаря новой науке о природе, — писал Э.Фромм. — Человеческая утопия

мессианского времени — утопия нового объединенного человечества, живущего в

братстве и мире, свободного от экономической детерминации, от войн и классовой

борьбы, может быть достигнута, если мы приложим к ее осуществлению столько же

энергии, интеллекта и энтузиазма, сколько мы затратили на реализацию технических

утопий».

Здесь естественно возникает вопрос: а почему же до сих пор человечество так

легкомысленно относится к проблемам собственного существования? Может быть,

дело в том, что наука еще не созрела для существенного продвижения в этой области.

Кто же не хочет быть богатым, здоровым и счастливым? Но как этого достичь?

Представим себе, что древние греки поставили бы перед собой цель побывать на

луне. Их усилия, как бы велики они ни были, не привели бы к сокращению

двухтысячелетнего периода развития науки, который понадобился, чтобы решить эту

задачу. Кроме того, ниоткуда, к сожалению, не следует, что «утопия нового

объединенного человечества», о которой говорит Э. Фромм, вообще осуществима.

Но, конечно, Э.Фромм безусловно прав, когда он утверждает, что «наше

будущее зависит от того, готовы ли будут лучшие умы человечества, полностью

осознав нынешнее критическое положение, посвятить себя новой гуманистической

науке о человеке».

Мы можем быть уверены, что большие силы будут сосредоточены на

стремлении получить и эффективно использовать доступные для человека новые

источники энергии.

Очевидно уже наметившееся сейчас колоссальное развитие информационных

технологий — переработка, хранение и передача информации.

Большое внимание будет уделено проблемам рационального использования

природных ресурсов, эффективного воздействия на живые организмы и управления

биосферными процессами.

98155c8.doc

Несомненно, усилится взаимодействие наук, появятся но-

(33)

вые комплексные научные дисциплины. Интеграционные процессы в науке резко

возрастут.

Вместе с тем, это обозначит огромную проблему, которая уже сейчас звучит

довольно резко. Интенсивно осуществляющееся развитие науки и ее специализация

требуют большого времени для выхода на ее передний край. Это обстоятельство

становится объективной причиной, тормозящей интеграционные процессы в науке.

Развитие науки становится все более похожим на описанное в Библии строительство

вавилонской башни, которое, как известно, прекратилось потому, что, потеряв общий

язык, люди перестали понимать друг друга.

Чтобы этого не случилось в науке, необходимо найти новые, современные

формы образования.

Кроме того, как показывает история науки, широкое образование и высокая

культура ученого совершенно необходимы для выхода за пределы ординарности, для

получения выдающихся результатов.

Знакомясь с биографиями выдающихся ученых, мы видим, что это люди

большой культуры, широких и разносторонних интересов. Они не только много и

плодотворно занимаются специальными проблемами науки, но увлекаются искусством,

литературой, философией и интересуются политикой.

Так, Н.ZКоперника считали видным специалистом по теории денег, он был

искусным врачом, постоянно проявлял интерес к философии.

А Галилео Галилей! Ему мало было занятий математикой, физикой,

астрономией. Он рисовал, играл на музыкальных инструментах, писал стихи, сочинял

комедии, занимался литературной критикой. По его собственным словам, изучению

философии он посвятил больше времени, чем занятиям математикой.

Такая широта образования и разносторонность интересов были присущи не

только ученым эпохи Возрождения, но и выдающимся деятелям науки всех времен, в

том числе и XX века.

Кто, читая работы В.Гумбольта, Дж.Максвелла, Л.Больцмана, Д.И.Менделеева,

И.М.Сеченова, А.Пуанкаре, Д.Гильберта, Н.Винера, М.Планка, А.Эйнштейна,

В.Гейзенберга, Э. Шредингера, М. Борна, В.И. Вернадского, не восхищал-

(34)

ся их огромной и глубокой эрудицией, блестящими литературными способностями,

остротой мышления и его философской направленностью!

Анализируя творчество замечательного физика XIX века Л.Больцмана, лауреат

Нобелевской премии М.Лауэ проницательно заметил, что «достижения, подобные

достижениям Л.Больцмана, не вырастают на почве одностороннего, хотя и очень

хорошего специального образования».

Кстати говоря, сам Л.Больцман писал о себе: «Тем, чем я стал, я обязан

Шиллеру. Без него мог быть человек с той же бородой и формой носа, как у меня, но

это был бы не я... Другим человеком, оказавшим на меня такое же влияние, является

Бетховен...»

98155c8.doc

Одним из перспективных направлений в развитии науки является техническое

оснащение самой научной деятельности.

Автоматизация наблюдения и экспериментальной деятельности, обработки

получаемых результатов, широкое использование различного рода электронной

вычислительной и аудиовизуальной техники для моделирования и анализа изучаемых

процессов и явлений резко увеличат производительность и эффективность труда

ученого. Радикально изменится доступ к научной информации, резко расширятся

возможности прямых контактов ученых. Интернационализация науки будет постоянно

возрастать.

Новые задачи потребуют радикальных перемен в подготовке научных кадров.

Существенно возрастет техническая оснащенность вузов, усилятся их связи со

специальными лабораториями. Повсеместно будут вводится интенсивные методики

обучения. Индивидуализация учебного процесса будет занимать доминирующее

положение. Резко возрастут требования к преподавателю. Рутинная педагогическая

работа будет предана во многом машинам. Произойдет усиление фундаментальной

подготовки. Специальное образование органически соединится с общекультурным.

Учащемуся будут предоставлены широкие возможности для выбора индивидуальной

траектории в его подготовке, в том числе в предметах, выходящих за пределы одной

специальности. Будет широко развиваться непрерывное образование.

(35)

О паранауке

Сегодня многие, подчеркивая большое значение науки, вместе с тем говорят о ее

консерватизме и ограниченности, поскольку она не признает так называемые

нетрадиционные, паранаучные концепции. Это — прежде всего астрология,

парапсихология, уфология.

Как отнестись к этим исследованиям?

Может быть, как раз они и открывают колоссальные перспективы для

постижения реальности?

Когда мы обсуждаем этот вопрос, очень важно иметь в виду следующее.

Эти проблемы появились не в наше время. Они коренятся в глубокой истории.

Тем не менее, до сих пор этого типа исследования не считаются научными. Наука не

принимает их в свое лоно не потому, что она не хочет этого делать, а потому, что не

может.

Ученые были бы счастливы встрече с инопланетянами. Она не могла бы по своей

значимости для науки сравниться ни с какими их открытиями. А можно ли представить

себе теоретическое и практическое значение возможности предсказывать будущее или

без всяких приспособлений передавать мысли на расстоянии? За такого рода открытия

даже присуждение Нобелевской премии показалось бы слишком слабой оценкой.

Но, увы, к величайшему сожалению никаких достоверных, научно

установленных фактов здесь нет.

Наука не может наделить статусом научности те исследования, которые не

являются достаточно обоснованными, поскольку, по выражению Т.Гексли, «принимая

что-нибудь на веру, наука совершает самоубийство».

98155c8.doc

Несоблюдение норм научной деятельности нередко создает иллюзию получения

знания.

Существует, например, много зафиксированных данных, подобных следующим:

«Если к 1794 году, числу того года, когда пал Робеспьер, мы прибавим сумму его

цифр, то получится 1815 — год падения На-

(36)

полеона I; повторение того же действия дает 1830 — год падения Карла X».

Или другой пример.

«Французская палата депутатов в 1830 г. состояла из 402 членов, из которых 221

составляли партию, называвшуюся «La queue Robespierre», между тем как остальные,

числом 181, назывались «Les Honnets gens». Если мы каждую букву возьмем как число,

соответствующее ее месту в азбуке, то окажется, что сумма букв каждого названия даст

число членов каждой партии».

О чем свидетельствуют такого рода примеры? Только о случайном совпадении и

больше ни о чем. Или вы думаете, что они проявление скрытых закономерностей

социальных явлений?

А вот что писал по такого рода проблемам Ф.Бэкон:

«И потому правильно ответил тот, который, когда ему показали выставленное в

храме изображение спасшихся от кораблекрушения принесением обета и при этом

добивались ответа, признает ли теперь он могущество богов, спросил в свою очередь:

«А где изображение тех, кто погиб после того, как принес обет?» Таково основание

почти всех суеверий — в астрологии, в сноведениях, в повериях, в предсказаниях и

тому подобном. Люди, услаждающие себя подобного рода суетой, отмечают то

событие, которое исполнилось, и без внимания проходят мимо того, которое обмануло,

хотя последнее бывает гораздо чаще».

По отношению к этим областям человеческой деятельности сегодня мы должны

просто констатировать факт — они не приняты научным сообществом и с точки зрения

науки не пополняют наше знание о действительности.

Статус научности чрезвычайно высок. Он представляет собой огромную

ценность не только для ученых, но и всего человечества. Понимание этого сегодня

важно для каждого человека.

(37)

II. ПРОБЛЕМА ВОЗНИКНОВЕНИЯ НАУКИ

Можно ли установить — хотя бы с относительной хронологической и

географической точностью — когда и где возникла наука?

Можно ли узнать дату и место рождения науки?

Трудность ответа на этот вопрос состоит прежде всего в определении

содержания понятия «наука», в попытке вычленить те основные характерные ее черты,

которые как раз не были чертами «историческими», т.е. преходящими во времени.

Каким образом можно хотя бы попытаться ответить на такой вопрос?

98155c8.doc

Когда речь идет об исследовании истоков науки, то границы того, что мы

называем сегодня «наукой» со всей очевидностью расширяются до границ «культуры».

История как раз позволяет осознать, что современная наука уходит в своих истоках в

глубинные пласты мировой культуры. Историк науки, ищущий ее культурные истоки,

похож на географа, исследующего те участки реки, которые еще не река (ручьи, болота,

возвышенности и т.п.), но без которых ее не было бы.

Об этом чрезвычайно выразительно сказал французский математик Лазар Карно

(1753—1823): «Науки подобны величественной реке, по течению которой легко

следовать после того, как оно приобретает известную правильность; но если хотят

проследить реку до ее истока, то его нигде не находят, потому что его нигде нет, в

известном смысле источник рассеян по всей поверхности Земли».

Сегодня перед нами наука выступает как семейство многочисленных научных

дисциплин,

— одни из которых совсем молоды (вроде кибернетики, математической

лингвистики или молекулярной генетики),

(38)

— другие появились в XIX веке, (статистическая физика, электродинамика,

физическая химия, социология),

— третьи — в Новое Время (например, математический анализ, аналитическая

геометрия, динамика),

— а некоторые — уходят своими корнями в Античность или даже в более

отдаленные времена (геометрия, астрономия, география, история).

Наука жадно интегрирует опыт всей познавательной деятельности человечества,

а также «присваивает» технические изобретения, практический опыт земледельцев,

ремесленников, путешественников..., она нуждается в определенной социально-

политической обстановке, отстаивает свое «место под солнцем» в качестве особого

фрагмента духовной культуры наряду с философией, теологией, технологией...

организует себя как социальный институт, требует общественного признания самой

профессии ученого, предъявляет требования к системе образования и частично

содержательно завладевает ею...

Как здесь выделить существенные события от «фоновых», следствия — от их

причин? Историки науки предлагают различные ответы на вопрос о дате и месте

рождения науки в зависимости от того, какую теоретическую модель науки они

принимают, в известном смысле от того, какому течению в рамках философии науки

они принадлежат или неявно следуют, даже не отдавая себе требовательного отчета о

природе своего выбора.

Таким образом, определение даты и места рождения науки — это вопрос

открыто дискуссионный для сообщества профессиональных историков науки, здесь нет

полного согласия.

Можно выделить пять радикальных, достаточно ясно и резко

противопоставленных друг другу мнений. Познакомимся кратко с каждым из них.

98155c8.doc

1. Дата и место рождения науки

— Одна из точек зрения исходит из того, что наука отождествляется с опытом

практической и познавательной деятельности вообще.

Тогда отсчет времени надо вести с каменного века, с тех времен, когда человек в

процессе непосредственной жизнедеятельности начинает накапливать и передавать

другим знания о мире.

(39)

Известный английский ученый и общественный деятель Джон Бернал в своей

книге «Наука в истории общества» пишет: «Так как основное свойство естествознания

заключается в том, что оно имеет дело с действенными манипуляциями и

преобразованиями материи, главный поток науки вытекает из практических

технических приемов первобытного человека; их показывают и им подражают, но не

изучают досконально... Вся наша сложная цивилизация, основанная на механизации и

науке, развилась из материальной техники и социальных институтов далекого

прошлого, другими словами — из ремесел и обычаев наших предков».

— Многие историки называют другую дату: наука рождается примерно двадцать

пять веков назад (примерно V в. до н.э.) в Восточном Средиземноморье, точнее в

Древней Греции.

Именно в это время на фоне разложения мифологического мышления возникают

первые программы исследования природы, появляются не только первые образцы

исследовательской деятельности, но и осознаются некоторые фундаментальные

принципы познания природы.

Наука понимается этими историками как сознательное, целенаправленное

исследование природы с ярко выраженной рефлексией о способах обоснования

полученного знания и о самих принципах познавательной деятельности. Коротко

говоря, наука — это особый вид знания, это — знание с его обоснованием.

Уже в Древнем Египте и Вавилоне были накоплены значительные

математические знания, но только греки начали доказывать теоремы. Поэтому вполне

справедливо считать, что столь специфическое духовное явление возникло в городах-

полисах Греции, истинном очаге будущей европейской культуры.

— Третья точка зрения относит дату рождения науки к гораздо более позднему

времени, к периоду расцвета поздней средневековой культуры Западной Европы (XII–

XIV вв.).

Наука, считают они, возникает в тот период, когда была переосознана роль

опытного знания, что связано с деятельнос-

(40)

тью английского епископа Роберта Гроссета (1168—1253 гг.), английского

францисканского монаха Роджера Бэкона (ок. 1214— 1292 гг.), английского теолога

Томаса Брадвардина и др.

Эти оксфордские ученые, все — математики и естествоиспытатели, призывают

исследователя опираться на опыт, наблюдение и эксперимент, а не на авторитет

предания или философской традиции, что составляет важнейшую черту современного

научного мышления. Математика, по выражению Роджера Бэкона, является вратами и

ключом к прочим наукам.

98155c8.doc

Характерной чертой этого периода в развитии духовной культуры Западной

Европы была также начинающаяся критика аристотелизма, долгие века

господствовавшего в природознании.

Таким образом, эта точка зрения прямо противоположна изложенной чуть выше.

Она связывает рождение естествознания Нового Времени, а тем самым и науки вообще

с постепенным освобождением научного мышления от догм аристотелианских

воззрений, т.е. с бунтом против философского спекулятивного мышления.

— Большинство же историков науки считают, что о науке в современном смысле

слова можно говорить только начиная с XVI—XVII вв.

Это эпоха, когда появляются работы И.Кеплера, Х.Гюйгенса, Г.Галилея.

Апогеем духовной революции, связанной с появлением науки, являются, конечно,

работы Ньютона, который, кстати говоря, родился в год смерти Г.Галилея (1643 г.).

Наука в таком понимании — новейшее естествознание, умеющее строить

математические модели изучаемых явлений, сравнивать их с опытным материалом,

проводить рассуждения посредством мысленного эксперимента.

Рождение науки здесь отождествляется с рождением современной физики и

необходимого для нее математического аппарата. В этот же период складывается

новый тип отношения между физикой и математикой, плодотворный для обеих

областей познания. Надо прибавить, что в XVII веке происходит и признание

социального статуса науки, рождение ее в качестве особого социального института. В

1662 г. возникает

(41)

Лондонское Королевское общество, в 1666 г. — Парижская Академия наук.

— Некоторые (правда, немногочисленные) исследователи сдвигают дату

рождения современной науки на еще более позднее время и называют конец первой

трети XIX в.

Такого мнения придерживаются те, кто считают существенным признаком

современной науки совмещение исследовательской деятельности и высшего

образования.

Первенство здесь принадлежит Германии, ее университетам. Новый тип

обучения предлагается после реформ Берлинского университета, происходивших под

руководством знаменитого и авторитетного естествоиспытателя Вильгельма

Гумбольдта. Эти идеи были реализованы наилучшим образом в лаборатории

известного химика Юстуса Либиха в Гисене.

Новация состоит в том, что происходит оформление науки в особую профессию.

Рождение современной науки связано поэтому с возникновением

университетских исследовательских лабораторий, привлекающих к своей работе

студентов, а также с проведением исследований, имеющих важное прикладное

значение.

Новая модель образования в качестве важнейшего последствия для остальной

культуры имела появление на рынке таких товаров, разработка и производство которых

предполагает доступ к научному знанию.

98155c8.doc