тине. Человек может быть лучше познан через его
отношение к окружающему, к другому человеку, к лю-
дям вообще. Крамской писал: «...ведь я знаю один ха-
рактер, одно лицо, одного человека, а ведь их надоб-
но заставить встретиться, надобно, чтобы влияние
одного выражалось на другом, и обратно, а когда
они еще одушевлены прожитым, тогда может под-
няться такая драма, что присутствующим становится
страшно».
Картина, по мнению Крамского, обладает тем пре-
имуществом перед портретом (понимая это слово в
его узком значении, которому никогда не соответство-
вали портреты самого Крамского), что она никогда не
может явиться результатом простого списывания с
натуры. Она требует от художника концентрирован-
ного изображения действительности, превращающего
картину как бы в фокус, собирающий воедино рас-
сеянные впечатления от жизни. При этом появляется
возможность создания не фрагментарного, но целост-
ного образа, соответствующего целостности изображае-
мого явления. На вопрос, что такое картина, Крам-
ской отвечал: «Такое изображение действительного
факта или вымысла художника, в котором в одном
заключается все для того, чтобы зритель понял, в
чем дело».
Понимая так назначение картины, Крамской, есте-
ственно, отрицал этюд в значении самостоятельного
произведения. Он требовал от художника такой за-
вершенности произведения, при которой воссозданный
на холсте образ получит ту степень ясности, «с ка-
кою предмет возник в его душе».
Проблема завершенности, законченности живопис-
ного произведения до сих пор составляет один из го-
рячо обсуждаемых вопросов советского искусства. По-
этому особенно интересно напомнить замечательно
точное определение меры завершенности, данное
Крамским: «Я знаю из наблюдений многих годов над
27