Ковалевский М.М. Очерки по истории политических учреждений в России

Подождите немного. Документ загружается.

 &'E%F  % %(

в первой половине xvii столетия, заключается, несомненно, в том,

что тогда как Швеция со времен Густава Адольфа и в известной мере

Польша обладали постоянными войсками, всегда готовыми высту-

пить в поход, главная часть русских сил состояла из феодальных от-

рядов, служивших не за определенное жалованье, а за уступленные

им во владение земли. Пока свободные русские крестьяне продол-

жали арендовать земли владельцев, последние, живя с арендных

денег, вносимых этими фермерами, с меньшим трудом могли более

или менее полно отправлять свои военные обязанности. Они во-

оружали своих людей и приводили их часто издалека по первому

призыву царя. Но когда распространилось крепостное право, си-

стема обработки земли мелкими участками, проектировавшаяся

крестьянами, которые выделяли в пользу землевладельца опреде-

ленную часть годового сбора, была заменена системой огромных

экономий, эксплуатируемых самим собственником, который обра-

батывал все имение целиком с помощью крепостных; последние

удерживали в общем пользовании некоторую часть поместных зе-

мель. Слишком занятый повседневным делом управления и наблю-

дения за этими бесплатными рабочими землевладелец находился

в невозможности подчиниться требованию немедленной явки на

службу. Число людей, не исполнявших своих обязанностей по за-

щите страны, значительно увеличилось, несмотря на суровые на-

казания, налагавшиеся на уклонявшихся. Они были известны под

специальным названием нетчиков. С другой стороны, среди тех, кто

являлся на зов, многие приходили с отрядами либо совершенно не-

достаточно вооруженными, либо же очень плохо обученными; зем-

леделец не желал тратиться на полное вооружение, как и не хотел

отрывать крестьян от плуга на продолжительное время, чтобы они

могли усвоить необходимую военную подготовку.

Вот почему по силе сопротивления чужеземному вторжению

Россия отстала от других европейских государств. Неудивительно,

что с середины xvi столетия цари пытаются наряду с феодальным

ополчением ввести постоянное войско, обученное и вооруженное

по иностранному образцу, или нанять на свою службу за опреде-

ленное жалованье иностранных солдат и чужеземные отряды. Так

были образованы пехотные и кавалерийские полки, отданные под

начало иностранных офицеров и составленные из людей, навер-

бованных по рекрутскому набору, или из добровольцев. В войне

с Польшей в 1632 году Россия имела шесть таких государственных

полков, насчитывавших вместе десять тысяч солдат, которые были

обучены обращению с огнестрельным оружием и получали регуляр-

 

ную плату. При Алексее это число почти учетверилось. Тогда, дей-

ствительно, в мирный период двадцать пехотных полков, так назы-

ваемые стрельцы, составляли гарнизон Москвы, и такое же число

полков было распределено по другим местам. Каждый полк насчи-

тывал от восьмисот до тысячи человек.

Подобное изменение в воинском режиме по необходимости вы-

звало увеличение государственных расходов, а вследствие этого и

размер прямых налогов. Таким образом, Россия очутилась в поло-

жении Франции при Карле vii — в эпоху, когда учреждение постоян-

ной армии известным ордонансом о жандармерии повлекло за со-

бою введение постоянного налога — королевского сбора (taille royale).

Неудивительно, что в xvii веке так называемая стрелецкая подать

стала в России важнейшим из прямых налогов. В xvi веке она со-

стояла преимущественно из небольших платежей натурою — обык-

новенно зерном. С этих же пор она становится налогом, выпла-

чиваемым деньгами. Чтобы увеличить общий доход этого налога,

правительство в 1679 и 1781 годах изменило способ его раскладки,

приняв за единицу обложения двор вместо определенной поверхно-

сти земли, называвшейся сохой.

Но это увеличение государственных расходов вызвало также

повышение и косвенного обложения. Таможенные и акцизные по-

шлины поднялись в 1680 году до сорока пяти процентов всего бюд-

жета, в то время как прямые налоги разного рода составляли лишь

сорок три процента. Но, принимая во внимание, что налоги посту-

пали чрезвычайно медленно и что размеры недоимок часто дости-

гали двух третей предполагавшейся к получению суммы, нисколько

не удивительно, что правительство все чаще бывало вынуждено

прибегать к чрезвычайным сборам.

И таким образом, когда правительство бывало не в состоянии

привести доходы в равновесие с расходами, оно отнимало у куп-

цов и ремесленников двадцатую и даже десятую часть их доходов.

Из этого легко видеть, что военные и финансовые затруднения,

угрожая безопасности страны, потребовали в конце xvii столетия

особенного внимания со стороны правительства. Поэтому некото-

рые новейшие историки, между прочим и профессор Милюков, вы-

двинули весьма справедливую гипотезу, что петровские реформы

были прежде всего вызваны невозможностью улучшить положение

России в ряду иностранных держав, не перестроив ее социального,

военного и финансового положения.

Такова в кратких чертах картина русских учреждений в том виде,

в каком они существовали до крупных изменений, введенных Пе-

 &'E%F  % %(

тром и Екатериной. Эти реформы, как мы далее увидим, наделили

Россию военным и гражданским строем, весьма похожим на воен-

ный и гражданский строй европейских бюрократических монар-

хий xvii века; но реформы эти были бессильны сразу изменить ду-

ховный склад народа, который развивался в значительной степени

под влиянием восточного деспотизма, тяготевшего над ним в тече-

ние нескольких веков. Любопытно отметить, что европейские пу-

тешественники, посещавшие Россию в xvi и xvii столетиях, посто-

янно рассуждают о том влиянии, какое оказывали на психологию

русского народа учреждения страны. «Спрашиваешь себя, — гово-

рит Герберштейн, — отсутствие ли просвещения в народе сделало

необходимой тиранию правителей, или же эта последняя сделала

народ невежественным и жестоким». По словам того же автора, мо-

сквитяне были настолько хитры и плутоваты, что с тех пор, как

Новгород и Псков были завоеваны Иваном iii и Василием, жители

этих городов, войдя в тесные сношения с москвитянами, стали со-

вершенно также нечестны в делах, тогда как раньше они пользова-

лись как раз обратной славой. Другая черта характера, отмечаемая

Герберштейном, это — величайшее презрение москвитян ко вся-

кого рода труду. Иначе, конечно, и не могло быть в стране, где труд

лежал на рабах и крепостных.

В то же время строго соблюдались в повседневной жизни разли-

чия положений. Так, например, человек низкого происхождения и

небогатый не смел въехать верхом на лошади во двор человека, бо-

лее высокого по положению. Даже мелкие дворяне не любили по-

казываться в народе из опасения уронить свое достоинство. Они

до того боялись смешаться с толпою, что тот, кто имел немного де-

нег, не согласился бы совершить пешком малейшую прогулку, хотя

бы через пять домов от своего, без того чтобы за ним не следовала

оседланная лошадь.

Когда мы сравниваем это утверждение австрийского путеше-

ственника с современными описаниями итальянских, французских,

английских, датских или шведских авторов, один факт обращает на

себя внимание, а именно, что все они указывают те же черты харак-

тера и что все они считают их в большей или меньшей степени про-

дуктом политического строя страны или, по крайней мере, наве-

янными последним. Низкое раболепство перед высшими и безгра-

ничная надменность по отношению к подчиненным царит, по этим

рассказам, в высших слоях. Царь без всякого колебания налагает

телесные наказания на людей из его свиты. Иезуит Антоний Поссе-

вин, который объехал Россию во времена Ивана iii и небольшое со-

 

чинение которого, под названием «Московия», появилось почти на

всех европейских языках, не считая латинского издания, сообщает,

что даже члены наиболее знатных фамилий не были защищены от

подобного обращения. Неудивительно, что помещики и дворяне

поступали таким же образом со своими подчиненными. В много-

численных сочинениях поучительного характера, появившихся на

древнерусском языке, чрезвычайно рекомендуется практика нака-

зывания крепостных, детей и слуг и проповедуется спасение души

через страдания тела. Некоторые русские историки, в том числе

и Забелин, утверждают, будто отношения высших к низшим но-

сили патриархальный характер в течение всего периода, предше-

ствовавшего перестройке России на иностранный лад. Отношение

царя к боярам было, по их словам, совершенно того же характера,

как отношение главы семьи к жене, детям и прислуге. Быть может,

это и верно, но этого недостаточно, чтобы объяснить, почему рус-

ский боярин не считал себя обесчещенным такими актами, кото-

рые французскому дворянину показались бы тягчайшим оскорбле-

нием его чести. И следующее описание показывает, что время не

принесло с собою никаких значительных изменений. В 1652 году, во

время прощания царя Алексея с войском, отправлявшимся под на-

чальством князя Трубецкого на войну против поляков, бояре и слу-

жилые люди отдали царю честь таким образом: «они целовали ему

руку после того, как отбивали земные поклоны — наиболее моло-

дые семь раз, а главные начальники тридцать раз».

В частной жизни мы находим те же проявления раболепства со

стороны жены, детей и слуг. В одном из многочисленных сочине-

ний о способе управления домом мы читаем, что муж и глава се-

мьи должен поступать по отношению к своей жене, детям и слу-

гам совершенно так же, как настоятель монастыря, который, не

колеблясь, налагает наказания на тех, кто уклоняется от правиль-

ного пути. «Если муж видит, — гласит текст, ошибочно приписыва-

емый сотруднику Ивана Грозного, священнику Сильвестру, — что

его жена или его слуги не ведут себя, как следует, он должен нака-

зать их умеренно и наедине. Он поступает также со своими сыно-

вьями и дочерьми». Бейте своего сына, когда он молод, и он будет

заботиться о вас в старости. Если вы его любите, увеличьте число

ударов. Не позволяйте ему делать, что он хочет, но пересчитайте

ему ребра. Ничто с таким искусством, пользой и верностью не вну-

шит жене страха и повиновения, как хорошая порка, совершен-

ная самим мужем. Женщина, по чрезвычайно распространенному

на Востоке убеждению, есть в некотором роде существо нечистое.

 &'E%F  % %(

Русские церковные писатели средних веков весьма серьезно обсуж-

дали вопрос, не становится ли нечистой комната, в которой замуж-

няя женщина родила ребенка. В течение трех дней не следовало

входить в эту комнату, после чего нужно было ее вымыть и про-

честь в ней молитву. Тот же автор задается вопросом, что следует

делать, если женщина вложит свой платок в богатые церковные

облачения. Не должен ли он считаться нечистым? Само собою раз-

умеется, что под влиянием подобного суеверия русская женщина

считала высшим женским идеалом уединенную и глухую жизнь мо-

нахини. Герберштейн говорит, что женщина, допускающая, чтобы

ее видели иностранцы, считается в Московском государстве непри-

стойного поведения. Редко разрешается женщине пойти в церковь

и еще реже на собрания подруг. Хозяйка дома не обедает с гостями.

Котошихин сообщает, что она появлялась лишь на несколько ми-

нут перед обедом, чтобы поздороваться с приглашенными и при-

нять их приветствия.

Отсутствие политической свободы и социального равенства

было источником и других малосимпатичных черт характера рос-

сиян. В своей весьма известной книге о Русской Республике Флет-

чер говорит, что много выстрадавший от грубости и жестокости

высших слоев простолюдин становится столь же жестоким в отно-

шении к низшим. «Этим объясняется, — говорит автор, — почему

крестьянин, который пресмыкается у ног дворянина, сам стано-

вится ужасным тираном, как только сила оказывается на его сто-

роне». Этим социальным неравенством объясняется также огром-

ное число убийств и грабежей, ежегодно совершавшихся в стране.

Впрочем, Маржере (Margeret) указывает другую причину этого яв-

ления: «дворяне не дают достаточно пищи своим крепостным, что

заставляет их нападать по ночам на прохожих и отбирать у них их

имущество». Тирания власть имущих также имела свое влияние.

По словам английского писателя, Дженкинса, показания которого

подкреплены русским писателем, Иваном Тимофеевым, россияне

«чрезвычайно лживы и весьма лицемерны; они очень часто меняют

свои намерения, постоянно вертясь, словно жернов».

Почти все иностранные авторы единодушно утверждают, что

русские были чрезвычайно невежественны. Поссевин говорит:

«Чтение и письмо — это существенные предметы, которым они

обучаются в своих школах. Кто же пожелал бы приобрести какие-

нибудь другие знания, тот навлекает на себя подозрения и подвер-

гается преследованиям». Этот автор полагает, что московские пра-

вители намеренно держат своих подданных в грубом невежестве.

 

С этой целью они не разрешают им ездить за границу, вполне осно-

вательно думая, что людей более просвещенных было бы трудно

держать в полном порабощении. Маржере заявляет, что невеже-

ство народа составляет причину его крайней набожности. Ибо на-

род усердно посещал храмы и по нескольку часов простаивал на

церковной службе. Антиохийский епископ, посетивший Россию в

середине xvii века, не мог выдержать долгих часов, которые мо-

сквитяне проводили на ногах в церквах. Поль д’Але (d’Alep), опи-

савший путешествие епископа, говорит, что в пост русские проста-

ивали в церкви от девяти до шестнадцати часов, часто по ночам, и

что иногда они казались почти мертвыми от усталости, голода и

бдения. Эта чрезвычайная набожность укоренилась, главным обра-

зом, с того времени, как брак Ивана iii с последней представитель-

ницей дома византийских Палеологов, Софьей, внушил москвитя-

нам убеждение, что их государство должно стать третьим Римом —

четвертому же никогда не бывать. Народ привык также сравнивать

себя с новым Израилем. И на основании всего этого он верил, что

его страна должна занять первое место среди всех христианских го-

сударств.

Невежественные, пустые и ленивые москвитяне не искали дру-

гих наслаждений, кроме пьянства и грубого разврата. Народ, кото-

рый боялся выражать свои личные мнения и который запирал жен-

щин в своего рода домашней тюрьме, называвшейся теремом, не

мог, конечно, искать удовольствия в беседе и обществе благовоспи-

танных женщин. Все иностранцы единодушно утверждают, что по-

требление спиртных напитков было весьма распространено в Мо-

сковском государстве как среди мужчин, так и среди женщин и де-

тей. Маржере отмечает этот факт так же, как и Даниель Принтц,

обвиняющий русских также и в чудовищном разврате, который

весьма часто принимал совершенно восточную форму.

Хотя мы и готовы допустить, что в этих рассказах иностранцев

много преувеличений, и утверждать, что они были предубеждены

либо плохо осведомлены, тем не менее мы должны сделать тот вы-

вод, что деспотическое правление, последовавшее в России за пе-

риодом многочисленных республик, из которых каждая выбирала

себе государя из дома Рюрика и заключала затем с этим государем

договор, точно определявший права и обязанности обеих сторон,

что это деспотическое правление оказало на духовный склад на-

рода далеко не благотворное влияние. И именно отсутствие про-

свещения, личной энергии и веры в себя сделало столь тяжелой за-

дачу преобразования России по европейскому образцу. И с этими

 &'E%F  % %(

же недостатками национального характера мы встречаемся и ныне,

когда пытаемся объяснить, почему сильный и способный народ не

обладает политической свободой и самоуправлением, которые не-

обходимы для полного развития его моральных сил. Учреждения

исчезают легче, нежели образовавшиеся под их влиянием черты

характера. И если в наши дни Россия не имеет больше ни бояр, ни

крепостных, она, тем не менее, еще страдает от духа социальной

несправедливости и от отсутствия гражданской свободы, на кото-

рые опирались и восточный деспотизм Ивана Грозного, и псевдо-

патриархальная власть Алексея.

 

| iv

ПОЛИТИЧЕСКИЕ УЧРЕЖДЕНИЯ

РОССИИ В XVIII ВЕКЕ. — РЕФОРМЫ

ПЕТРА ВЕЛИКОГО

Царствование Петра Великого является поворотным пунктом в

истории России. Если Россия представляет собою в настоящее

время европейское государство, то этим она обязана Петру, ибо

Петр, найдя Россию восточной державой с единственной удобной

границей — побережьем Каспийского моря (Архангельск благо-

даря своему слишком северному положению не мог играть серьез-

ной роли в европейской торговле), сделал из нее соперницу Шве-

ции на Балтийском море и открыл ей путь к югу взятием Азова.

Чтобы достигнуть этого, он преобразовал армию, создал флот и

совершенно изменил финансовый строй и гражданское управле-

ние своей страны, положив конец существованию собора, думы, при-

казов и воевод. На их место он установил, как мы увидим дальше, бю-

рократическую систему централизованного управления, которая,

впрочем, в отношении городов не исключала вполне местного са-

моуправления. Во всем этом Петр следовал только примеру запад-

ных народов. И было бы смешно порицать его за то, что он не со-

хранил или даже не развил элементов представительного правле-

ния, содержавшихся в тех бледных копиях иностранных сеймов

и парламентов, какими являлись соборы в xvi и xvii вв. Корен-

ная реформа, которую Петр хотел провести в общественном и

моральном быту нации, не могла быть совершена собранием лю-

дей, пропитанных религиозными суевериями и классовыми пред-

рассудками, очень часто безграмотных и потому совершенно не

заботившихся об образовании народа. Русские соборы, вероятно,

единственные представительные собрания, которые никогда ни

одним словом не обмолвились о науке и искусстве. Они также про-

тестовали против свободы, которою пользовались иностранные

купцы. Вся их торговая политика сводилась к уничтожению кон-

куренции.

h' &'E%F   xviii ...

Было ясно, что с помощью такого собрания вряд ли когда-нибудь

осуществилась бы общая реформа. И понятны поэтому причины,

по которым Петр — величайший из русских революционеров не

пытался никогда приобщить соборы к своему делу. Просвещенный

деспотизм видел, что в России было также трудно идти рука об руку

с представительными собраниями, как в Австрии во времена Ио-

сифа ii. А чтобы понять, что помешало дальнейшему развитию рус-

ских национальных собраний, нужно вспомнить, что эпоха, в ко-

торую гений Петра связал Россию нитями деятельных, оживлен-

ных сношений с европейскими державами, вовсе не была золотым

веком представительного образа правления. Когда соборы стали пу-

скать корни в русскую почву, на всем континенте начался уже упа-

док совещательных собраний. Последнее собрание Генеральных

Штатов во Франции имело место в 1614 году. После Мюнстерского

договора немецкий рейхстаг и собрания земских чинов потеряли

всякое политическое значение. Та же участь постигла собрания

кортесов в Кастилии и Арагонии и областные сеймы в Венгрии и

Богемии. Во всей Европе самодержавие становилось господствую-

щим принципом исторического момента. Мог ли при таких обсто-

ятельствах Петр вынести из своих продолжительных путешествий

по Западу особенное уважение к представительным учреждениям?

Наоборот, Франция, Германия, Швеция могли его научить, ка-

кими способами монархическая власть уничтожала всякие препят-

ствия, которые ставили ее усилению дворянство, духовенство и

третье сословие. Лучшими союзниками в этой долгой борьбе были

государственные чиновники — люди подобранные, самостоятельно

выдвинувшиеся, люди, ничем не обязанные происхождению, всем

обязанные своим талантам и усердию. Хорошо оплачиваемые мо-

нархом они могли добиться такой личной независимости от различ-

ных сословий и партий, которая делала их единственными толко-

вателями верховной воли, выраженной в законах и указах. Объеди-

ненные в большие совещательные учреждения, чиновники имели

возможность обсуждать и регулировать текущие государственные

дела с беспартийностью, присущею коллективному решению, и с

знанием и опытом, вынесенными из продолжительного отправле-

ния общественных функций. Областное управление всецело дове-

рялось делегатам этих самых учреждений, людям назначаемым и

отзываемым по воле монарха. Таким образом, коллегиальные со-

брания, поставленные во главе различных ведомств, могли цен-

трализовать в руках своих членов заведывание как делами обще-

государственными, так и местными делами. Лучшим типом такой

 

бюрократической машины была французская администрация при

Людовике xiii и кардинале Ришелье. Королевский совет с его все

возрастающим как в административной, так и в судебной области

авторитетом, различные высшие суды, контролировавшие государ-

ственную отчетность, финансы, казначейство, управление государ-

ственными имуществами, лесами, не говоря уже о парламентах и

об апелляционных судах, — таковы были коллегиальные учрежде-

ния, которые посредством уполномоченных, называвшихся интен-

дантами (это были предшественники теперешних префектов, наби-

равшиеся в рядах низших служащих Государственного совета), все-

цело руководили полицейской, судебной, финансовой отраслью

управления провинции. Франция была, вероятно, первой стра-

ной, не считая итальянских княжеств, которая с успехом приме-

нила у себя систему коллегиальных учреждений и централизован-

ного управления. Но она была далеко не единственным примером

хорошо построенной бюрократической системы. Когда Петр начал

свои странствования по континенту, все расхваливали Швецию за

то, что она довела до совершенства эту самую коллегиальную си-

стему в центральном и местном управлении; Петр сам видел, как

функционировали эти учреждения в балтийских провинциях, со-

ставлявших тогда часть Швеции, или на юге Финляндии, тоже свя-

занной тогда со Шведским государством.

В этой главе мы хотим обратить внимание читателя на одну

часть многосторонней деятельности великого императора, кото-

рому Россия обязана тем, что стала европейским государством. Это

не самая важная часть его деятельности, не та, результаты которой

могли предстать с очевидностью перед последующими поколени-

ями. Дело идет о коренном переустройстве центрального управле-

ния России. Нет сомнения, что распространение знаний вообще

и особенно технических, открытие теремов — части домов, обита-

емые женской половиной семей — для свободного общения обита-

тельниц их с внешним миром, уничтожение старого предрассудка,

заставлявшего ценить человека по его происхождению, а не по его

достоинствам, сделали больше для преобразования русского госу-

дарства, чем введение бюрократических учреждений, заимствован-

ных за границей. В частности, именно последние реформы имеют

в виду противники величайшего из Романовых славянофилы, когда

объявляют Петра злым гением, помешавшим России следовать ее

историческим судьбам.

Славянофилы обвиняют Петра Великого в том, что он создал в

России бюрократию, построенную по иностранному образцу, что он