Копнин П.В. Гносеологические и логические основы науки

Подождите немного. Документ загружается.

ности

психической деятельности человека, и формальную

логику, вскрывающую формы логически непротиворечи-

вого мышления.

Исходя из совпадения законов мышления и законов

бытия,

диалектический материализм преодолевает агно-

стицизм,

отрицающий объективность содержания челове-

ческого мышления. Мышление достигает объективной ис-

тины,

совпадает в своем содержании с находящимся вне

его объскюм только вследствие того, что само движется

по

законам объекта. Положим, что оно в процессе позна-

ния

шло по другим законам, коренящимся в каких-то тай-

нах самого мышления, имеющего свою природу, абсолют-

но

противоположную законам и формам бытия;

тогда

мышление и бытие в своем движении абсолютно разо-

шлись

бы и было бы два самостоятельных мира — бытие

мышление.

Однако мысль по своей сути не может быть ничем

иным,

как отражением законов и форм бытия, и она дви-

жется в рамках объективного содержания. Когда она ухо-

дит в область фантазии, не говоря о ее болезненных суб-

лиматах, то и

тогда

движется по законам самого объекта.

Причины

и пути ее погружения в беспочвенную фантазию

интересуют отнюдь не философию, а психологию, а если

речь идет о нездоровом фантазировании, то — психиа-

трию. Философию же в данном

случае

интересует только

одно:

каким образом

даже

ошибочные мысли сохраняют

своем содержании связь с формами объекта? Если она

изображает учение о рае или аде, то представление о яб-

локах, которые

растут

в раю, или о смоле, которой поли-

вают грешников в аду, берет из объективного мира —

природы и общественной жизни человека. Как говорил

Ф.

Энгельс, если поставить вопрос,

«что

же такое мы-

шление и сознание, откуда они берутся, то мы увидим,

что они — продукты человеческого мозга и что сам чело-

век—

продукт природы, развившийся в определенной

среде и вместе с ней. Само собой разумеется в силу это-

го продукты человеческого мозга, являющиеся в конеч-

ном

счете тоже продуктами природы, не противоречат

остальной связи природы, а соответствуют ей.. .»

здесь мы приходим к

тому,

что бытие есть все су-

ществующее, в том числе и мышление, но к этому мы

К-

Маркс

и Ф.

Энгельс,

Соч., т. 20, стр. 34—35.

Пришли

уже на основе снятия их первоначального проти-

вопоставления. Единство мышления и бытия не просто

постулируется на основе самого значения слова

«быть»

(все

существует,

в том числе и мышление, поэтому оно

включается в бытие), а устанавливается по

существу,

по-

скольку мышление рассматривается как форма отраже-

ния

бытия, в которой бытие осмысливается и познается.

Тождество, совпадение мышления и бытия, не дано

изначально,

оно достигается в процессе развития научно-

го познания, когда в своем содержании мышление все

более правильно отражает объект.

Мышление,

двигаясь по законам, взятым из объектив-

ной

реальности, приходит к объективно-истинным резуль-

татам. Отсюда то, что считалось метафизикой (установле-

ние

законов и принципов бытия), становится методом,

логикой;

формы бытия, после того как они познаны че-

ловеком, становятся законами и формами мышления.

Законы

и категории диалектического материализма, бу-

дучи

отражением бытия,

служат

законами и формами

движения мышления к истине, являются логическими за-

конами

и категориями.

Часто под логикой подразумевают только науку, ис-

следующую

доказательство, законность которого зави-

сит от формы посылок. Такой логикой является современ-

ная

формальная логика, разветвленная на множество

систем исчисления. Диалектический материализм не пре-

тендует

на то, чтобы заменить эту логику, создать какое-

то новое формально-логическое исчисление. Это не его

задача и функция. Но в логику еще со времен Аристотеля

входит

изучение общих законов и форм движения мышле-

ния.

Логические категории Аристотеля были не только

формами

мышления, но и всеобщими родами бытия, вы-

ражающими его сущностные определения. Эта традиция

была продолжена Ф.

Бэконом,

Р. Декартом, Б. Спинозой,

И.

Кантом, выделившим уже две логики (общую, или

формальную, и трансцендентальную), и Гегелем. В ди-

алектическом материализме она нашла свое развитие в

положении

о совпадении диалектики, логики и теории по-

знания.

Когда наши критики обращают внимание на то, что

диалектический материализм является наукой о всеоб-

щих законах и формах бытия, он им кажется метафизи-

кой

или онтологией, но когда они сталкиваются с положе-

нием,

что материалистическая диалектика является также

учением о мышлении, его законах и формах, то она вы-

ступает для них только методом, логикой, чем-то близким

современному позитивизму. Получается, что диалекти-

ческий

материализм объединяет в себе две разные фило-

софии:

метафизику и логику. На самом

деле

он несводим

ни

к тому ни к

другому,

ни к их сумме. Диалектический

материализм становится учением не только о мышлении,

но

и о формах самого бытия, которые отражаются в зако-

нах и категориях мышления.

В самом по себе утверждении, которое выдвигалось

позитивизмом,

а еще раньше Гегелем, что философия—•

это

логика, не заключается ничего неверного. Все зависит

от того, как понимать логику. Если ее сводить к формаль-

но-логическим системам исчисления, к логическому син-

таксису и семантике, как это имеет нередко место, то

тогда,

конечно, оно неверно и по

существу

означает лик-

видацию философии, ибо формальная логика в условиях

современного развитого знания превратилась в специаль-

ную научную дисциплину, подобную математике, лингви-

стике,

психологии и т. п.

Философия

— это логика, но с большой буквы, т. е.

такая,

которая сама является учением о законах и фор-

мах бытия, или, как писал В. И. Ленин, отмечая верную

мысль Гегеля, «логика есть учение не о внешних формах

мышления,

а о законах развития „всех материальных,

природных и

духовных

вещей", т. е. развития всего кон-

кретного содержания мира и познания его, т. е. итог, сум-

ма, вывод

истории

познания мира»

Познанные

объективные закономерности в такой ло-

гике становятся подчиненными задачам выработки науч-

но-теоретического метода мышления (логике). Объектив-

ный

мир и его законы интересуют человека не только сами

по

себе, но и как средство удовлетворения определенных

общественных потребностей. Здесь мы подходим к сле-

дующей особенности марксистского мировоззрения, объ-

ясняющей,

почему учение о бытии выступает в филосо-

фии

подчиненным моментом научно-теоретического ме-

тода (логики).

Бытие

существует

объективно, вне и независимо от

мышления.

Но как к нему подходят — как к предмету со-

В. И.

Ленин.

Поли. собр. соч, т. 29, стр. 84.

зерцания

или объекту материальной, чувственной практи-

ческой деятельности человека? Метафизика, как правило,

исключает практическую деятельность человека из рас-

смотрения

бытия, стремясь постигнуть его в чистом виде.

Диалектический материализм рассматривает бытие и его

формы

прежде всего исходя из потребностей преобразую-

щей

деятельности человека.

Человек находится в центре марксистского мировоз-

зрения,

и для него и его практической деятельности необ-

ходимо познание объективного мира и тенденций разви-

тия

его явлений.

Диалектический материализм стремится познать бы-

тие не только как сущее, но и как должное — каким оно

должно быть в

результате

практической деятельности

человека. Следовательно, сущее постигается через долж-

ное,

но само должное основывается на знании объектив-

ной

реальности, законов ее движения, в особенности че-

ловеческого общества.

Марксистская

философия не переносит законов приро-

ды на общество и, наоборот, законов общества на законы

природы. Например, ни закон сохранения энергии, дейст-

вующий в природе, ни закон смены общественно-экономи-

ческих формаций, действующий в обществе, не превра-

щаются диалектическим материализмом во всеобщие

принципы

всякого бытия, хотя они и важны для обосно-

вания

диалектико-материалистического мировоззрения.

Марксистская

философия устанавливает на основе обоб-

щения

всего опыта познания и практики всеобщие законы^

развития.

Но знание законов общественного развития

приобретает при этом особое значение потому, что обще-

ство— это самая высшая и зрелая форма развития, а зна-

ние

высшего является исходным моментом для понимания

низшего (как отмечал Маркс, не обезьяна — ключ для

понимания

человека, а, наоборот, человек — ключ для по-

нимания

места обезьяны в развитии живой природы).

При

этом не законы общества переносятся на природу и

становятся всеобщими, а'знание общественных законо-

мерностей является необходимой предпосылкой обнару-

жения

всеобщих законов развития, действующих и в при-

роде, и в обществе.

Если

для понимания развития необходимо рассмотре-

ние

его высшей формы — общества, то и последнее надо

брать в самой зрелой его форме — современное общество

в главных тенденциях его развития. Таким и является,

согласно марксизму, коммунизм.

Учение о коммунистической формации составляет осо-

бую, отличную от философии область знания — теорию

научного коммунизма. Однако научный коммунизм с оп-

ределенной стороны

входит

и в учение диалектического и

исторического материализма о всеобщих законах разви-

шя

прП|, ми, общества п мышления, а именно как соци-

альная необходимоегь и на этой основе — общественная

потребность субъекта, с

учетом

которой он должен под-

ходить практически к объекту — к формам и законам бы-

тия.

В этом смысле коммунизм является исторически не

преходящим идеалом, сквозь призму которого рассматри-

вается как природа, так и вся современная социальная

практика.

Когда одни пытаются

убедить

других,

что они пости-

гают

мир, бытие, как таковое, абстрагируясь от общества,

его потребностей, от субъекта, то они вводят в заблужде-

ние

прежде всего себя. Раз они постигают мир, то, следо-

вательно, они смотрят на него глазами всего общества,

класса и т. п. В этом проявляется историзм человеческого

познания

вообще, философского в частности.

Если задача философии не созерцание мира, а его

изучение для целей практического преобразования, то

эти

цели человек должен брать из определенного, прак-

тически достижимого общественного идеала, каким для

диалектического материализма и выступает коммунизм.

Связь

диалектического материализма с коммунизмом на-

ходится в природе того и

другого.

Таким образом, диа-

лектический и исторический материализм как философ-

ская

система принципиально отличен от метафизики: он

сохраняет нечто от нее в том смысле, что также ставит

своей задачей изучение всеобщих законов и форм бытия,

объективной реальности.

Однако в отличие от различных систем метафизики,

имевших место в прошлом и существующих сейчас, диа-

лектический материализм: 1) ставит своей задачей

вскрыть эти законы и формы не каким-то особым спеку-

лятивно-метафизическим путем, а средствами современ-

ного научного

знания,

путем обобщения данных науки;

2) рассматривает бытие в его отношении к мышлению,

выполняя

функции и онтологии, и гносеологии; 3) исхо-

дит из тождества, совпадения по содержанию законов

мышления с законами бытия, выступая как логика,

уста-

навливающая всеобщий метод и формы движения мы-

шления

к объективной истине; 4) берет бытие и его формы

не созерцательно, а как объект чувственно-материальной,

революционно-критической практической деятельности

человека, а поэтому изучает также законы общественного

развития, являясь одновременно историческим материа-

лизмом, теоретически обосновывающим в качестве идеа-

ла общества коммунизм.

Все эти моменты в диалектическом материализме ло-

гически связаны

между

собой, образуя некоторое целое,

отличное от любой

другой

философской системы как

прошлого, так и настоящего. Некоторые направления

современной философии фиксируют свое внимание на

этих отдельных сторонах, моментах, которые

входят

научно-философское мировоззрение. Например, позити-

визм настаивает на мысли, что современная философия

должна быть обязательно логикой; прагматизм подчерки-

вает активную роль субъекта при рассмотрении форм и

законов бытия; экзистенциализм исходит из положения,

что без бытия человека невозможно понять бытие вообще.

Однако эти моменты абсолютизируются ими, отрывают-

ся

от

других,

а вследствие этого становится односторон-

ней,

искаженной и вся создаваемая ими система фило-

софии.

Марксистское мировоззрение нельзя понять и пра-

вильно оценить, если обращать внимание и брать только

одну какую-либо его сторону, момент в отрыве от

других,

что нередко и делается его критиками. Только целое яв-

ляется истиной, только рассматривая диалектический и

исторический материализм во всей полноте его содержа-

ния,

можно понять его место и значение в системе со-

временного научного

знания,

в борьбе идей, происходя-

щей сейчас в обществе.

Место

гносеологической

проблематики

марксистской

философии

Марксистско-ленинская философия является одновре-

менно

мировоззрением, методом (логикой) и теорией по-

знания.

Она не делится на эти составные части, которые

нельзя превращать в нечто самостоятельное и независи-

мое. Мировоззрение функционирует в качестве метода и

теории познания, причем это касается

всех

законов и

категорий марксистской философии, которые имеют объ-

ективное содержание и выступают методом и теорией по-

знания

явлений действительности.

Неверно

делить марксистскую философию на от-

дельные науки (онтологию, гносеологию) или самосто-

ятельные части, имеющие свои законы. Законы и ка-

тегории одни для всей философии и ее составляющих

частей.

Однако для изучения и научной разработки филосо-

фии

мы можем и должны выделить отдельные проблемы,

аспекты.

Нельзя изучать или разрабатывать сразу все.

Известно,

что тот или иной закон или категория филосо-

фии

имеет объективное содержание, отражает законы

движения самой объективной реальности, но в данном слу-

чае целесообразно остановиться и подвергнуть анализу

их логическое и гносеологическое содержание, показать

их функционирование в процессе движения познания исхо-

дя из их объективного содержания.

Ведь

всякое изучение

исследование связано с абстракцией и выделением

интересующей нас стороны. Нельзя забывать о целом, но

последнее невозможно понять, если детально не иссле-

довать его с самых различных сторон и аспектов.

Исходя из этого можно выделить в марксистской фи-

лософии

ряд проблем, которые по традиции называются

гносеологическими. Нельзя сказать, что категории, кото-

рые при этом

будут

рассматриваться, не имеют объек-

тивного содержания, не отражают ничего в объективной

реальности, — таких в марксистской философии нет, но

они

в данном

случае

анализируются только как катего-

рии

познания. Само познание берется за объект исследо-

вания

и рассматривается со стороны, характерной для

него как формы человеческой, субъективной деятель-

ности.

Это не составляет особой области философии — гно-

сеологии, существующей независимо и отдельно от про-

блем материалистической диалектики. Таковой нет, как

писал В. И. Ленин, «диалектика, в понимании Маркса и

согласно также Гегелю, включает в себя то, что ныне зо-

вут теорией познания, гносеологией, которая должна

рассматривать свой предмет равным образом историче-

ски,

изучая и обобщая происхождение и развитие позна-

пия,

переход от незнания к познанию»

1Я

. Задачей фило-

софии

является изучение происхождения и развития по-

знания,

переход от незнания к знанию.

Этим не исчерпывается задача философии как теории

познания;

вся марксистская философия как мировоззре-

ние,

метод является и теорией

знания,

однако эта пробле-

матика по традиции считается гносеологической и в ней

сам процесс познания как субъективной деятельности че-

ловека становится объектом специального рассмотрения;

она

очень важна для выявления особенностей марксист-

ской

философии как метода и теории познания.

Превращение

ее в какую-то самостоятельную науку

или

область философского

знания,

существующую

где-то

вне материалистической диалектики, ошибочно, но спе-

циальное исследование ее как проблемы, аспекта нашего

мировоззрения

необходимо; оно приобретает особенно

большое значение в условиях бурного развития современ-

ного научного познания.

Плодотворное решение гносеологических проблем воз-

можно на базе обобщения результатов всего опыта тео-

ретического и практического постижения природы и об-

щественной жизни. В. И. Ленин в «Философских тетра-

дях*

отмечал, что теория познания должна сложиться

на

базе обобщения таких областей

знания:

история фи-

лософии

и история отдельных наук, история умственного

развития ребенка и животных, история языка, физиоло-

гия

органов чувств

Каждая из этих областей знания проливает свет на

какую-то определенную сторону процесса познания.

История

философии и история отдельных наук

дают

необходимый материал для понимания процесса позна-

ния

в целом, как он в действительности совершался в

процессе развития человечества, какие конкретные фор-

мы принимал. Такой комплекс наук, как история психи-

ки

животного, история умственного развития ребенка и

история

человеческого языка, позволяет понять процесс

возникновения

человеческого познания и некоторые его

специфические

особенности в отличие от психического

поведения животных. Все это

дает

необходимый мате-

риал для уяснения того, как возникли и складывались

познавательные способности и органы

чувств

человека.

В. И.

Ленин.

Поли. собр. соч.,

т. 26, стр.

54—55.

См. В. И.

Ленин.

Поли. собр. соч.,

т. 29, стр. 314.

Физиология

органов

чувств

(а теперь можно сказать

шире — физиология высшей нервной деятельности) изу-

чает материальный

субстрат

человеческого познания —

функционирование

нервной системы, что также чрезвы-

чайно

важно для теории познания.

Наконец,

психология вскрывает закономерности про-

текания

познавательного процесса у конкретных людей,

которые ощущают, воспринимают, представляют и мыс-

лят, причем материалистическая диалектика как теория

познания

не просто суммирует данные этих областей зна-

ния.

Никакая сумма знаний, взятых из разных областей,

не

составляет науки. Она обобщает, синтезирует их,

вскрывая свои законы, образовывая свои категории. Ни

одна из перечисленных наук не создает понятия истины,

практики,

логического, исторического и т. п. Эти катего-

рии

создаются теорией познания для выражения за-

кономерностей

движения к истине.

Когда жил В. И. Ленин, еще ничего не было известно

кибернетике, поэтому он не мог включить ее в число

тех областей

знания,

из которых складывается теория

познания.

Но по своему

существу

и содержанию кибер-

нетика

должна быть присоединена к ним, ибо ее данные

представляют чрезвычайный интерес для понимания по-

знавательного процесса. Больше того, она в некотором

смысле объединяет данные физиологии высшей нервной

деятельности и науки о языке, изучая процесс познания

как

сложную динамическую систему управления. При

этом главным здесь является информационная сторона

познания

(процесс хранения и переработки информации).

Данные кибернетики

дают

возможность

глубже

рассмо-

треть некоторые гносеологические проблемы, обратить

внимание

на категории теории познания, которым ранее

не

придавалось должного значения.

В последующих

главах

настоящей книги и

будут

разобраны важнейшие вопросы гносеологии, как они ре-

шаются марксизмом-ленинизмом, при этом они ни в коем

случае

не

будут

рассматриваться в качестве самодовлею-

щих, независимых и самостоятельных от всей проблема-

тики,

составляющих содержание нашего мировоззрения,

функционирующего в качестве метода и теории познания,

ибо являются только моментом, раскрывающим некото-

рые его стороны и особенности.

ГЛАВА

МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЕ

РЕШЕНИЕ

ОСНОВНОГО

ВОПРОСА

ГНОСЕОЛОГИИ

Материя

сознание

—

фундаментальные

понятия

гносеологии

Совпадение диалектики, логики и теории познания в мар-

ксистской

философии означает, что основной вопрос

философии

является одновременно и основным гносеоло-

гическим вопросом. Марксистская гносеология берет

свое начало там же и с того же, что и философия вооб-

ще,

— с выявления отношения мышления к бытию. По-

этому фундаментальными понятиями марксистской гно-

сеологии являются категории материи и сознания.

Понятие

материи довольно полно рассмотрено в мар-

ксистской

литературе, выявлено его значение для разви-

тия

современной науки. Мы остановимся только на

неко-

торых его моментах.

Почти

никто не отрицает, что определение материи,

данное В. И. Лениным, носит гносеологический характер.

Действительно, в этом определении: «Материя есть фило-

софская

категория для обозначения объективной реаль-

ности,

которая дана человеку в ощущениях его, которая

копируется, фотографируется, отображается нашими

ощущениями,

существуя независимо от

них»

' — отчетли-

во виден момент, который выглядит по традиции гно-

сеологическим (объективная реальность, отображаемая

ощущениях).

Это и

дает

как

будто

бы основание кое-кому считать

данное определение только гносеологическим и искать

ему дополнение — так называемое онтологическое

поня-

тие материи

". В действительности же определение маге-

В. И.

Ленин.

Поли. собр. соч., т. 18, сгр. 131.

В. П. Тугаринов

выделяет

две стороны в определении мате-

рии — онтологическую и гносеологическую. Первая

отмечает,

что ма-

терия является внутренним определением природы, ее сущностью,

«выступает

как совокупность тел, веществ и т. д.» (В. П.

Тугаринов.

Соотношение категорий диалектического материализма. Л., 1956,

стр. 48); она объединяет то реально общее, что

«имеется

во

всех

вещах,

предметах»

(там же), является субстанцией,

«носителем

дви-

жения и изменения» (там же, стр. 49). В отличие от гносеологиче-

ского определения все эти характеристики материи не связаны непо-

средственно с основным вопросом философии.

рии,

данное В. И. Лениным, является в широком смысле

философским,

снимающим деление философии на онто-

логию и гносеологию. Оно является исходным для реше-

ния

всех

философских проблем, в том числе и тех, кото-

рые по традиции считаются гносеологическими.

Отдельно взятое онтологическое понятие материи не-

возможно в диалектическом материализме, попытки его

конструирования

могут

отбросить философию далеко на-

зад. В самом деле, по каким путям возможно идти в со-

здании такого определения.

Во-первых, можно вводить некоторые данные из об-

ласти современной физики о строении, свойствах и

видах

материи.

Конечно,

современная физика занимает видное место

в изучении материи, но фетишизировать ее нельзя. Для

философского учения о материи имеют значение не толь-

ко

данные

физики,

но и данные

других

наук: кибернетики,

химии, биологии, физиологии и т. д. Для философии име-

ет равное значение как положение физики о строении

атома, так и положение биологии о строении живой клет-

ки

или физиологии о функционировании мозга. Мнение,

что физика в данном

случае

имеет какой-то приоритет

перед биологией или

другой

наукой, основывается на не-

правильном представлении о предмете и

задачах

совре-

менной

философии.

Думают,

что философия все еще за-

нимается поисками каких-то первосущностей, кирпичи-

ков

мироздания и якобы современная физика, открыв

элементарные частицы и различные поля, обнаружила

их. Но, как отмечал В. И. Ленин, «признание каких-либо

неизменных элементов, «неизменной сущности

вещей»

т. п. не есть материализм, а есть

метафизический,

т. е. антидиалектический материализм»

Философия

исходит

из признания материи как объек-

тивной реальности, данной нам в ощущении, а вопрос о

том, что собой представляет эта реальность — атом, хи-

мическое соединение,

живую

материю или общественную

ячейку, — это уже составляет сферу интересов не филосо-

фии,

а специальных наук о природе и обществе.

Абсурдно

утверждать,

что атом, состоящий из элементарных частиц,

является больше материей, объективной реальностью,

чем живое вещество. Для выработки философского

поня-

В И.

Ленин.

Поли. собр. соч., т. 18, стр

275—276.

тия материи имеют значение

не

только данные физики

о строении вещества,

но и

данные

всех

других

наук.

Не-

даром последовательно материалистическая точка

зре-

ния

стала возможной только благодаря материалистиче-

скому пониманию истории.

В связи

этим возникает вопрос

правомерности

при-

менения

термина

«материя»

объектам, изучаемым

от-

дельными специальными науками. Можно, конечно,

ска-

зать,

что все они

изучают

материю, поскольку

мире

ничего

нет,

кроме движущейся материи.

Но

столь

же

правомерным является

другое

утверждение:

что они не

имеют

дела

материей,

изучают

элементарные части-

цы,

поля, клетки, формы организации общества

и т. п.,

т.

е. не

материю вообще,

определенные

ее

виды

и фор-

мы.

Ведь

материя

— это

философская категория, необхо-

димая

для

решения вопроса

об

отношении мышления

бытию.

Она не

включает

свое содержание никаких

конкретных физических, химических, биологических

или

социологических характеристик

возникает

результате

обобщения данных

всех

наук

общественной практики.

Только философия может образовать понятие материи;

что касается

других

наук,

то они не

создают своих

поня-

тий материи,

исходят

из

того, которое

дает

философия.

Физика

выработала понятие

не

материи,

а,

например,

ве-

щества.

Но

понятия материи

вещества нетождественны;

философия

не

интересуется веществам,

его

формами,

об-

ладающими конкретными свойствами. Быть объективной

реальностью, существовать

вне

нашего сознания

— это

свойство присуще

не

только формам вещества, изуча-

емым физикой,

но и

различным общественно-экономиче-

ским

формациям. Признание объективного существова-

ния

недостаточно

для

создания понятия вещества, кото-

рое обладает такими свойствами,

как

неуничтожимость,

сохранение

и т. п.

Очень часто

нашей

литературе

термин

«материя»

употребляется

значении вещества, когда говорят

стро-

ении

материи,

законах сохранения материи

и т. п. Это

связано

с тем, что в

предшествующей философии, кото-

рая была наукой вообще,

не

было расчленения понятий

материи

вещества, сама физика составляла часть

фи-

лософии.

В последующем философия

физика разграничили

свои предметы

выражающие

их

понятия. Особенно

остро была осознана необходимость разделения понятия

материи в философии и понятия вещества в физике в

конце

прошлого и начале настоящего столетия, когда на-

чалась революция в физике.

В. И. Ленин поставил вопрос о необходимости стро-

гого

разграничения философского понятия материи и по-

ложений естествознания о строении и свойствах ее от-

дельных видов. Однако по традиции он продолжал упо-

треблять термин

«материя»

и в отношении того, что яв-

ляется объектом физики и

других

наук. Но, развивая

мысль В. И. Ленина дальше, нам кажется, необходимо

ввести и терминологическое различие, сохранив за фи-

лософским

понятием, выражающим объективную реаль-

ность,

термин

«материя»,

а за объектами физической

науки термин

«вещество».

В самом деле, правомерно ли ставить вопрос о стро-

ении

материи, если под последней подразумевается объ-

ективная

реальность, данная нам в ощущении? Можно ли

сказать, что материя имеет какое-то одно строение, одну

структуру?

Конечно, нет. Вещество, являющееся предме-

том

физики,

имеет одну

структуру,

строение, живая клет-

ка—

другую,

а общество имеет свою организацию и

структуру.

Поэтому можно ставить вопрос не о строении

материи как объективной реальности, а о строении кон-

кретных видов и форм этой реальности, в частности ве-

щества, организма, общества и т. п.

Таким

образом развитие философского понятия мате-

рии

идет

не по пути включения в его содержание харак-

теристик, взятых из различных областей науки, не по

пути суммирования данных о строении вещества, орга-

низма,

общества и т. п , а по пути строгого разграничения

понятия

материи и понятий различных наук, касающихся

изучаемых этими науками объектов.

Второй

путь

создания онтологического понятия мате-

рии—

включение в ее содержание не конкретных есте-

ственнонаучных, а философских характеристик, таких,

как

связь материи с движением, пространством и вре-

менем,

с понятием бесконечности, конечности, законо-

мерности и т. п.

Конечно,

понятия движения, пространства и времени,

конечности

и бесконечности, взаимодействия и все дру-

гие категории диалектического материализма непосред-

ственно связаны с понятием материи, являются разви-

тием и конкретизацией его. Но нельзя все это включать

само понятие материи, одно понятие не заменяет всей

системы знаний о ней.

Понятие

материи

служит

исходным, а не конечным

пунктом развертывания системы диалектического мате-

риализма,

другие

же категории как бы раскрывают и

дополняют положение о материи как объективной реаль-

ности,

устанавливая, что она

существует

в движении, в

пространственно-временных формах и т. п. Все категории,

возникающие

в связи с необходимостью развития учения

материи как объективной реальности, данной нам в

ощущениях, также связаны с решением основного вопро-

са философии. Утверждение, что атрибутом материи яв-

ляется движение, а коренными формами ее бытия —

пространство и время, не составляет какого-то особого

онтологического понятия материи.

Философия

диалектического материализма

дает

одно

понятие

материи, и, кроме нее, никакая

другая

наука по-

нятия

материи создать не может; имея

дело

только с кон-

кретными

формами объективной реальности, специаль-

ные

науки о природе и обществе

дают

понятия об этих

формах. Это единое философское понятие материи не

делится на гносеологическое и онтологическое, оно само

является исходным для решения

всех

философских про-

блем, в том числе и гносеологических.

Мы

уже отмечали, что понятие материи в нашей лите-

ратуре

довольно четко определено и детально проанали-

зировано.

Нельзя этого сказать о сопряженном с ним по-

нятии

сознания. В последнее время советская

литература

обогатилась рядом исследований о сознании, однако ни

одно из них не посвящено специально анализу понятия

сознания,

его содержания в условиях современной науки.

А необходимость в этом имеется, ибо термин «сознание»

употребляется в самых различных значениях. И это свя-

зано

с многослойностью самого этого понятия. Выявим

некоторые из них.

Понятие

сознания выдвигается в плане решения

основного вопроса философии как противоположность

понятию

материи. Если материя — это объективная ре-

альность, существующая независимо от сознания и дан-

ная

нам в ощущении, то сознание составляет

другую,

не

объективную, а

субъективную

реальность. Понятие реаль-

ности

объединяет и материю и сознание, оно как бы

составляет единство противоположностей,

двух

реаль-

ностей:

объективной и субъективной.

Критики

марксистской философии уже давно упрека-

ли

нас в том, что материя и сознание определяются путем

их противопоставления

друг

другу

и указания, что яв-

ляется первичным. И правильно отмечал В. И. Ленин:

«Только шарлатанство или крайнее скудоумие может

требовать такого «определения» этих

двух

«рядов»

предельно широких понятий, которое бы не состояло

«простом повторении»: то или

другое

берется за пер-

вичное»

Уже в противопоставлении материи и сознания, объ-

ективной

и субъективной реальностей, в указании, что

материя первична, а сознание вторично, заключается

определение как материи, так и сознания. Определяя

материю, решая основной вопрос философии, мы одно-

временно определяем и сознание. Причем это характерно

не

только для материи и сознания, но и для

других

кате-

горий диалектического материализма: явления и сущно-

сти,

формы и содержания, случайности и необходимости,

количества и качества и т. п. Ничего нельзя сказать о

сущности, не устанавливая ее отношения к явлению; одно

является содержанием, случайностью, количеством и т. д.

только потому, что

другое

выступает формой, необходи-

мостью, качеством и т. п.

Сознание

познание

Гносеология не может остановиться в понимании созна-

ния

на противопоставлении его материи. С определенной

стороны она начинает

глубже

анализировать его. Этой

стороной является сознание как знание о чем-то, что на-

ходится вне его, т. е. об объективной реальности. В от-

ношении

сознания к материи выделяется сторона зна-

ния—

субъективный образ объективной реальности.

Знание

не тождественно всякому психическому акту,

оно

предполагает выделение человеком себя из окружаю-

щего мира и процесс осознания его. Знание

существует

только

тогда,

когда есть сознание. В литературе имеется

попытка

всякое ощущение,

будь

то человека или живот-

ного,

представить знанием. «Всякое зрелое ощущение, —

В. И.

Ленин.

Поли.

собр. соч., т. 18, стр. 149.

читаем мы в книге по теории познания, — есть единство

формы

и содержания, в котором содержанием является

высшей степени ценное для организма

знание

физиоло-

гической роли раздражителя, а психической формой

ощущения является чувственное впечатление, законо-

мерно

связанное с содержанием и потому выполняющее

роль сигнала»

. Выходит, что, когда новорожденный ре-

бенок

берет

грудь

матери, он уже обладает знанием цен-

ности

молока для своего организма. При таком понима-

нии

всякий рефлекс, условный или безусловный, является

знанием,

которое биологически наследуется организмом.

следовательно, само понятие знания теряет всякий

смысл.

Явления

сознания как субъективной реальности, про-

тивоположной материи,

могут

быть и бессознательными

том смысле, что не все они осознаются человеком. Но

сознание

без осознания вообще не

существует.

Как писал

Маркс,

«сознание [йаз

Ве\уи|31$ет]

никогда не может

быть чем-либо иным, как осознанным бытием [йаз Ье-

\уи|3{е

Зет]»

. При этом вначале оно обращено не толь-

ко

на природу, а и на общественное бытие человека. «Со-

знание,

конечно, — пишет К. Маркс, — есть вначале осо-

знание

ближайшей

чувственно воспринимаемой среды и

осознание

ограниченной связи с другими лицами и ве-

щами,

находящимися вне начинающего сознавать себя

индивида; в то же время оно — осознание природы, кото-

рая

первоначально противостоит людям как совершенно

чуждая, всемогущая и неприступная сила...»

В отли-

чие от животного, которое «не

«относится»

ни к чему и

вообще не «относится»»

, человек посредством

труда

выражает свое отношение к другим подобным себе

к природе.

Сознание

и есть выражение этого отношения челове-

ка

к своему бытию и природе, знание их. Но чтобы

чему-то

как-то относиться, надо это что-то в сознании

иметь, т. е. обладать каким-то знанием общественного

бытия и природы. Иначе говоря, человеческое знание

должно иметь объективное содержание.

Ф. Ф.

Кальсин.

Основные вопросы теории

познания.

Горький,

1957, стр. 141.

К. Маркс и Ф.

Энгельс.

Соч., т. 3, стр. 25.

Там же, стр. 29.

См. там же.

Явления объективной реальности изначально в созна-

нии

не заложены. Само сознание является историческим

продуктом, оно возникает в

результате

развития форы

материи и является свойством не

всех

видов материи,

а только строго определенной организации материн —

человеческого моз1а. И каждый взятый в отдельности

человек приобретает знание заново (в процессе обучения

или собственного исследования).

Отсюда

и возникает

необходимость в

процессе

приобретения

развития

зна-

ния.

Этот

процесс

носит

название

познания.

Уровень сознания определяется достигнутым знанием

его пониманием, осознанием. Поэтому развитие созна-

ния

предполагает непрерывный процесс познания, обога-

щения

сознания новым знанием.

Агностицизм

и его

корни

Первый вопрос, который возникает в связи с проблемой

познания,—

это вопрос вообще о возможности

знания,

может ли объективная реальность быть данной в созна-

нии

человека. Это составляет

вторую

сторону основного

вопроса философии, которую Ф. Энгельс сформулировал

так: «.. .как относятся наши мысли об окружающем нас

мире к самому этому

миру?

В состоянии ли наше мыш-

ление познавать действительный мир, можем ли мы в

наших представлениях и понятиях о действительном

мире составлять верное отражение действительности? На

философском языке этот вопрос называется вопросом

тождестве

мышления и бытия»

Обычно эта сторона основного вопроса философии

называется гносеологической, как

будто

первая (что яв-

ляется первичным и вторичным) не

входит

в гносеологию.

Но

В. И. Ленин не без основания основной вопрос фило-

софии

называл гносеологическим, считая, что вся про-

блематика, возникающая в

результате

решения этого во-

проса, относится непосредственно к гносеологии.

Первая сторона основного вопроса философии проти-

вопоставляет материю сознанию, вторая — ставит вопрос

об их

тождестве,

совпадении в определенном отношении.

Одно невозможно без

другого.

Тождество материи и со-

К.

Маркс

и Ф.

Энгельс.

Соч., т. 21, стр. 283.

знания

существует

только

в том

случае,

если

они в

каких-

то

других

пределах являются абсолютно противополож-

ными.

Гносеология

не

может решать вопрос

тождестве

ма-

терии

сознания,

не

установив

их

противоположности.

Вся гносеологическая проблематика исходит

из

материи

сознания

как

тождества

противоположностей, показы-

вая

каждом конкретном

случае,

как

противоположное

становится тождественным,

тождественное

—

противо-

положным.

Например, диалектический материализм

устанавливает

противоположность

тождественность,

взаимное превращение

друг

друга,

единство практики

познания, когда сама практика становится моментом

познания,

последнее

—

составным элементом практиче-

ской

деятельности.

практика

познание являются

од-

ной

из

конкретных форм

тождества

противоположностей:

материи

сознания.

Как же

относится познавательный

образ

своему

объекту?

Познаваема

ли

окружающая

человека действительность?

Ответ

на

этот вопрос

служит

необходимой предпосылкой развития

всех

теоретико-по-

знавательных проблем. Может

ли

существовать гносео-

логия,

если

ответ

на

этот вопрос

будет

отрицатель-

ным? Оказывается, может. Такой гносеологией, отрицаю-

щей

возможность познания мира,

является агности-

цизм.

Агностицизм возник очень давно

существует

в не-

скольких исторических формах, имеющих свои особенно-

сти.

Его

нельзя представлять упрощенно,

как

доктрину,

отрицающую

сам

факт существования познания. Позна-

ние

как

способ развития сознания

существует

качестве

эмпирического

факта,

которым человек сталкивается

своей повседневной жизни,

отрицать этот факт

абсурд-

но,

представление

об

агностицизме

как

абсурде

очень

далеко

от

истинного положения вещей.

Речь

идет

не

вообще

познании,

а о

выяснении

его

возможности

и о том, что оно

собой представляет

отно-

шении

находящейся

вне его и

противоположной

ему

объективной реальности. Античный скептицизм

как

исто-

рически

первая, достаточно развитая форма агности-

цизма

содержит

себе основные элементы последнего,

а именно:

не

отрицание существования знания,

отрыв

его

от

объективной реальности, доведение противополож-

ности

материи

сознания

до

установления пропасти

ме-

жду ними, до отрицания возможности тождества содер-

жания

знания с находящимся вне его объектом.

Агностицизм в античной философии имел место уже

у софистов, выдвинувших устами Протагора тезис: «Че-

ловек есть мера вещей, существующих, что они суще-

ствуют,

не существующих, что они не

существуют».

В этом

положении

не только установлена противоположность

между

субъективной и объективной реальностью, но и

отрицается возможность их совпадения в процессе позна-

ния

действительности, утверждается абсолютная незави-

симость субъективной реальности, сознания от объектив-

ной

реальности.

Эта форма агностицизма была более подробно обосно-

вана школой античного скептицизма (Пиррон, Карнеад,

Энезидем и др.). Причем античные скептики не были

столь решительными, как агностики нового времени. Их

скептицизм

носит осторожный, утонченный характер, на-

правленный

не только против познавательного оптимиз-

ма, но и против догматизма. Например, Карнеад разли-

чал три степени вероятности познания: 1) просто вероят-

ное

представление; 2) вероятное и не противоречащее

другим представлениям; 3) вероятное, не противореча-

щее другим и всесторонне проверенное представление.

Всякое представление вероятно, но возможно достигнуть

вероятности третьей степени, где хотя мы и не имеем

ручательства в истинности, но все же можем на основе

этого знания практически действовать.

Юмизм — агностицизм в его наиболее реакционной

форме.

«Самая совершенная естественная философия, —

писал Д. Юм, — только отодвигает немного дальше гра-

ницы

нашего незнания, а самая совершенная моральная

или

метафизическая философия, быть может, лишь помо-

гает

нам открыть новые области такового. Таким обра-

зом,

убеждение в человеческой слепоте и слабости яв-

ляется результатом всей философии; этот

результат

на

каждом шагу вновь встречается нам, вопреки всем нашим

усилиям уклониться от него или его

избежать»

Это уже не робкое сомнение, а дискредитация челове-

ческого знания с целью замены его верой. Речь идет не

том, чтобы для практических

нужд

выбрать наиболее

вероятное знание, а о том, чтобы умалить в глазах людей

Д. Юм. Сочинения в

двух

томах, т. 2- М., 1965, стр. 33,

знание

вообще, поставив на его место привычку и

веру.

По

мнению Д. Юма, «мы не можем идти дальше утвер-

ждения,

что

вера

есть нечто

чувствуемое

нашим

духом

отличающее идеи суждения от вымыслов воображения.

Она

придает первым больше веса и влияния, заставляет

их казаться более значительными, упрочивает их в нашем

уме и

делает

их руководящим принципом наших по-

ступков»

Кантианство

— третья разновидность агностицизма —

отличается и от античного скептицизма, и от юмизма.

Агностическая концепция основывается здесь на доволь-

но

детальном и часто глубоком анализе познавательного

процесса, составляющих его элементов и противоречий.

Кант

создал целый мир познания, противопоставив и по

существу

оторвав его от объективной реальности, вещей

себе. «.. .О том, — говорит Кант, — каковы они (ве-

щи.

— П. К.)

могут

быть сами по себе, мы ничего не зна-

ем,

а знаем только их явления, т. е. представления, кото-

рые они в нас производят, действуя на наши

чувства»

Сущность кантианского агностицизма выражена

В. И. Лениным так: «.. .у Канта познание разгораживает

(разделяет) природу и человека; на

деле

оно соеди-

няет

их»

Формой

такого разделения и является априоризм,

превращающий формы познания в самостоятельные сущ-

ности,

присущие человеку и независимые от «вещей в

себе»,

данных в опыте. Канту

чужда

постановка вопроса

тождестве познания и бытия. Он способен их только так

противопоставить, чтобы изолировать

друг

от

друга.

А эта изоляция

ведет

к безнадежному агностицизму.

Агностические концепции философии XIX и XX вв. со-

держат мало «оригинального», они исходят либо из юмиз-

ма, либо из кантианства, либо из соединения элементов

того и

другого.

Одно время у нас имело место упрощенное понимание

идеализма: всякий идеализм объявлялся агностицизмом.

В действительности же существовали такие формы идеа-

лизма, для которых тождество мышления и бытия само

собою разумеется. Так было, например, у Гегеля, кото-

Там же, стр. 52.

И. Кант. Пролегомены. М., 1937, стр. 51.

В. И.

Ленин.

Поли. собр. соч., т. 29, стр. 83.