впрямую связанный с открытиями Эйнштейна и других великих
физиков рубежа веков, носил, таким образом, не чисто физический,
но философский, мировоззренческий характер. Н.Бор доказывал
естественное происхождение дуалистического восприятия человека
мира, а следовательно, и возможность сосуществования
философских концепций, не сводимых элементарно к материализму
или идеализму, возможность художественных течений, не
сводимых к реализму и формализму, несправедливость в принципе
делить ценностный мир на “доброе” и “злое”, “нужное” и
“ненужное”, “нравственное” и “аморальное” без соответствующих
уточнений, поправок, дополнений.
Философский, нравственный, художественный релятивизм, т.е.
спокойное отношение к различным политическим, социальным,
культурным системам, имеющим равные права на существование
по принципу “я так думаю”, “я так чувствую”, “я так воспринимаю”
стал знаменем эпохи. Это знамя не приспущено и по сей день.
Политическая модель западной цивилизации, в разных формах
тяготеющая в целом к буржуазной демократии, способствует и
культивирует, в отличие от тоталитарных режимов, подобную
“философию свободы свободного человека в свободном обществе”
(Б.Рассел).
Подобный релятивизм, естественно, не способен выработать
никакую общую идею, а лишь расколоть, раздробить общество, но,
с другой стороны, расколотое общество, ощущающее постоянную
потребность в необходимости целостного, а не “разорванного
сознания” (А.Камю) стимулирует невиданный может быть, со
времен Эллады, рост индивидуальной активности во всех, в том
числе и художественных проявлениях. Предприимчивый человек,
умеющий социально приспособиться и индивидуально отличиться,
выделиться – характерная фигура эпохи.
Такую возможность – отличиться, запомниться, прославиться –
время перемен предоставляло с лихвой. Художественно одаренные
и творческие личности видели такую возможность в
гипертрофированном внимании к собственным ощущениям,
эмоциям, настроениям. Очень любопытным образом при этом
сочетались (опять-таки по Бору), казалось бы, несопоставимые
понятия, желание художника свободно самовыражаться и
необходимость выгодно продать это самовыражение, то есть найти
какую-то срединную, компромиссную линию между субъективным