Муромский думал, как ему уговорить Лизу познакомить-
ся ближе с Алексеем, которого она видела только один раз.
Казалось, они друг другу не очень понравились. Но если
Алексей будет приезжать к ним каждый день, то Лиза должна
будет в него влюбиться. «Время всё уладит»,– думал Григо-
рий Иванович Муромский.
Иван Петрович Берестов в тот же вечер позвал сына в
свой кабинет, закурил трубку и, немного помолчав, сказал:
«Что же ты, Алёша давно про военную службу не говоришь?
Или уже не нравится тебе гусарский мундир?» – «Нет, батюш-
ка, – отвечал почтительно Алексей, – я вижу, что вы не хотите,
чтобы я шёл в гусары; мой долг вам повиноваться». – «Хоро-
шо, – отвечал Иван Петрович,– вижу, что ты послушный сын;
не хочу и я, чтобы ты отказывался от военной службы... Ну, а
пока я хочу тебя женить».
– На ком, батюшка? – спросил удивлённый Алексей.
– На Лизавете Григорьевне Муромской, – отвечал Иван
Петрович.
– Батюшка, я о женитьбе ещё не думаю.
– Ты не думаешь, так я за тебя думаю.
– Но Лиза Муромская мне вовсе не нравится.
– После понравится.
– Как вам угодно, батюшка, я не хочу жениться и не же-
нюсь.
– Ты женишься, или я тебя прокляну, а имение продам, и
тебе ни копейки не оставлю. Даю тебе три дня, а пока не пока-
зывайся мне на глаза.
Алексей знал, что отец не изменял своих решений, но
Алексей был похож на отца, и его тоже было трудно переспо-
рить. Он ушёл в свою комнату и стал думать о родительской
власти, о Лизавете Григорьевне, об обещании отца сделать
его нищим, и наконец об Акулине. В первый раз видел он яс-
но, что он в неё страстно влюблён; романтическая мысль же-
ниться на крестьянке и жить своими трудами пришла ему в