Гангур Н.А. Материальная культура кубанского казачества: опыт исторической реконструкции (конец XVIII

Подождите немного. Документ загружается.

как изменяющемуся во времени и развивающемуся во взаимодействии

внутренних и внешних факторов. Важную часть методики исследования

составляет сравнительно-исторический метод. В работе применяются три

вида исторических сравнений: историко-типологические, историко-

генетические и историко-диффузные. Компаративисткий метод помогает

детально, с максимальной точностью анализировать процессы, имеющие

место в данной культуре как относительно самостоятельные и в то же время

вписанные в общий культурно-исторический контекст, а также

реконструировать события, слабо отраженные в отдельных документах.

Применялись и другие специфические методы: диахронный, синхронный,

типологизация как метод научного познания. Для создания целостной

научной концепции материальной культуры автор опирался на метод

комплексного историко-искусствоведческого исследования, позволивший

рассмотреть явления в их развитии: историко-художественный анализ

произведений профессионального и народного искусства, теоретико-

искусствоведческая трактовка важнейших их признаков, хронологический и

типологический (предметный) разбор и структурный анализ отдельных видов

прикладного и монументально-декоративного искусства. Методологическую

основу диссертации также составили адаптивно-деятельностная культурология

и традициология. Научная реконструкция исторического прошлого, как

процесс и как результат, неразрывно связана с применением знаний,

полученных в других научных дисциплинах

. Применительно к

исторической науке ставится вопрос о создании исторических динамических

конструкций, когда воссоздается не столько конкретный архитектурный

объект, комплекс, а реконструируется процесс его возведения и

функционирования. Методика динамических реконструкций подразумевает

неограниченный типологический круг источников

. В основу исследования

положен исторический аспект изучения культурных процессов и

художественных традиций, сформировавшихся в регионе; в основу

структурирования диссертации - проблемно-хронологический метод

группировки материала.

Источниковая база исследования достаточно обширна, более того,

вводятся в оборот ранее неизвестные источники, значительно расширяющие

диапазон видения проблемы. Примерно до 1870-х гг. основным источником

являются делопроизводственные документы, немногочисленные

свидетельства очевидцев, зафиксированные в путевых заметках и т.д. С 1880-

х гг. круг источников расширяется, в первую очередь, вещественными

памятниками, фото-источниками, этнографическими материалами,

публикациями различного характера в периодических изданиях. В работе

использовались неопубликованные документы из фондов Государственных

архивов Краснодарского и Ставропольского краев, Российского

Уйбо А. Реконструкция исторического прошлого как междисциплинарная задача // Смысловые концепты

историко-философского знания: Труды по философии. Вып. XXXV. Тарту, 1990. С. 76-92. (Ученые записки

Тартуского ун-та).

Корчагин П.А. Комплексные исторические реконструкции как метод исследования // Интеграция

археологических и этнографических исследований: Сб. науч. тр. Нальчик; Омск, 2001. С. 32.

государственного исторического архива, Краснодарского государственного

историко-археологического музея-заповедника им. Е.Д. Фелицына

(КГИАМЗ). Основным источником, вокруг группируются остальные,

являются документальные материалы ГАКК: ф. 249 - Канцелярия наказного

атамана Кубанского казачьего войска; ф. 250 - Войсковая канцелярия

Черноморского казачьего войска; ф. 252 - Войсковое правление ККВ; ф. 353 -

Полковое правление 1-й бригады ККВ; ф. 354 - Полковое правление 2-й

бригады ККВ; ф. 355 - Полковое правление 5-й бригады ККВ; ф. 396 -

Войсковой штаб ККВ; ф. 454 - Канцелярия начальника Кубанской области и

наказного атамана Кубанского казачьего войска; ф. 460 - Кубанский

областной статистический комитет; ф. 482 - Окружной суд Черноморского

казачьего войска, Екатеринодарский окружной суд министерства юстиции;

ф. 500 – Нотариальная контора Екатеринодарского окружного суда.

Наиболее массовый материал по жилищу представлен в фондах 252, 353, 358.

Это шнуровые книги, выдаваемые оценочным комиссиям для описи усадеб

казаков, переселявшихся на передовые линии (1861-1864). Количество

оцененных усадеб колеблется от нескольких десятков до нескольких сотен.

Описания лаконичны и несут основную информацию об объектах. Большей

информативностью отличаются описания офицерских усадеб. Значительно

расширяют и дополняют сведения об особенностях архитектурно-

строительной практики того времени документы (описи, чертежи, сметы)

полковых и войсковых хозяйственных правлений о постройке или

ремонтировании зданий различного назначения (ф. 252, 396, 351). Особая

группа документов – дела о пожарах и сгоревшем имуществе. Они проходят

по разным фондам, в том числе и станичных правлений (ф. 82, 165). В

обязательном порядке собираемому информационному материалу в делах «о

поджогах» и пожарах относились сведения о расположении усадеб, жилищ и

хозяйственных служб, утраченном имуществе. В отдельный «блок» могут

быть выделены купчие крепости, духовные завещания, опекунские отчеты, а

также дела, связанные с исками, тяжбами о разделе имущества между

родственниками, наследовании имений. Дневные журналы заседаний

войсковой канцелярии, включающие «серийные» документы (описи имений

умерших казаков), являются комплексным источником, из которого можно

извлечь разнообразную информацию практически обо всех компонентах

материальной культуры. Большая и разноплановая группа документов -

статистические материалы, собираемые для отчетов, таблиц,

«Правительственного вестника»: описания местных ярмарок, станиц,

местностей, уездов, отделов, сведения о числе ремесленников,

промышленных заведениях, кустарных промыслах и ремеслах, отчеты

податных инспекторов по Кубанской области (ГАКК: ф. 214, 334, 335, 352,

418, 452, 454, 460, 668; РГИА: ф. 23, 573, 1152, 1268, 1276 и др.). Ценным

источником являются ведомости о товарах и ярмарочных оборотах в городах

и станицах Кавказской области; сведения о состоянии городов, населенных

пунктов Кавказской области; дела о наследовании имущества и др. (ГАСК: ф.

79 - Общее управление Кавказской области в Ставрополе).

Широко привлекалась дореволюционная периодика: газеты «Кубанские

войсковые ведомости», «Кубанские областные ведомости», «Северный

Кавказ», «Кубанский курьер», «Кубанский край». В них помещен

разноплановый материал: путевые впечатления, рекламные объявления,

сведения о продажи с торгов недвижимости, сельскопромышленных

выставках и др. Много ценных наблюдений и замечаний по этнической

истории и материальной культуре кубанских казаков содержится в путевых

очерках, заметках, записках, зарисовках, впечатлениях

Вторую многочисленную группу составляют изобразительные

источники. Это архитектурные чертежи, ортогональные проекции (фасады,

планы) зданий различного функционального назначения (ГАКК: ф. 252, 344,

452). В эту группу входят и фото–источники: видовые и сюжетные

фотографии дореволюционного периода (КГИАМЗ); современные

фотографии, запечатлевшие памятники народного и профессионального

зодчества, малые архитектурные формы (фотоархив автора).

К группе вещественных источников, датируемых концом XIX–началом

ХХ в., относятся произведения народного декоративно-прикладного

искусства: текстильные предметы интерьерного предназначения, бытовая

утварь. Эта обширная группа памятников подвергнута в работе предметно-

типологическому анализу. Практически полностью обработана диссертантом

этнографическая коллекция текстильных и керамических изделий КГИАМЗ.

Изучены также коллекции районных, городских историко-краеведческих

музеев Краснодарского края и Республики Адыгея. Небольшая коллекция

предметов быта, одежды, собранных В.К. Костко, Ф.К. Волковым, М.А.

Фриде, хранится в фондах Российского этнографического музея. В качестве

сравнительных параллелей привлекались произведения прикладного

искусства из фондов Ставропольского государственного историко-

культурного и природно-ландшафтного музея-заповедника им. Г.Н.

Прозрителева и К.Г. Праве; Старочеркасского историко-археологического

музея-заповедника, Новочеркасского музея истории донского казачества и

др.

Этнографические источники (полевые материалы) можно условно

разделить на 4 группы: 1) материалы (дневники, фотографии, зарисовки)

этнографических экспедиций в 1978-1981, 1988-1990 гг. КГИАМЗ им. Е.Д.

Фелицына; 2) материалы (аудио- и видеокассеты) ежегодной Кубанской

фольклорно-этнографической экспедиции в 1990-1998 гг. Научно-

исследовательского центра традиционной культуры Государственного

научно-творческого учреждения «Кубанский казачий хор»; 3) полевые

Петр Андреевич. По поводу черноморских писем. // Орел. 1859. № 2; Акинфиев И.Я. Путешествие по югу

России и Северному Кавказу. Екатеринослав, 1993; Мельников Л.М. В предгорьях Майкопского отдела.

(Зимние заметки о летних впечатлениях). Екатеринодар, 1900; Глагол-Твердо. Екатеринодарские

впечатления (Путевые заметки). // Северный Кавказ. 1887. № 71; Иногородний. Картинки из жизни

Баталпашинска. // Северный Кавказ. 1887. № 59; Станица Суворовская (Кубанской области) // Северный

Кавказ. 1888. № 82; А.В.Т. Армавир // Северный Кавказ. 1892. № 32; Случайный. Станицы Псебай и

Андрюки Кубанской области. (Путевые заметки) // Северный Кавказ. 1888. № 73; Обыватель. Поселение

Кавказское (Кубанской области) // Северный Кавказ. 1888. № 68; Белоус И. От ст. Новопокровской до г.

Новороссийска. (Из дорожных заметок). // Кубанские ведомости. 1874. №№ 30, 31, 38, 40, 42, 45, 48 и др.

исследования автора; 4) материалы экспедиции 1971 г. Научно-

исследовательского института художественной промышленности.

В архивных документах встречается довольно много украинизмов,

диалектизмов, архаизмов, без уяснения значения которых невозможно

правильно интерпретировать текст, что вызывает необходимость обращения

к различным лексикографическим источникам

. Разнохарактерная и во

многом разноплановая источниковая база исследования обусловлена задачей

комплексного исследования проблемы, а также отсутствием или

ограниченностью источников по ряду вопросов. Поэтому при реконструкции

фактов материальной культуры пришлось расширить источниковую базу за

счет привлечения сравнительного материала по различным аспектам русской

и украинской культуры.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в

следующем:

1. Это первое монографическое исследование традиционного жилища

кубанского казачества, в котором этнические традиции рассматриваются в

контексте историко-культурного и этносоциального своеобразия казачества,

влияния различных факторов на их возникновение и развитие.

2. Впервые на региональном материале исследованы судьбы народной

культурной традиции в условиях окультуривания пространства,

охарактеризованы факторы, механизмы, результаты ее трансформации,

прослежено соотношение в материальной культуре казачьего населения

Кубани русских и украинских черт и региональной специфики. Введенные в

научный оборот разнохарактерные источники значительно усложнили

стратификационную структуру материальной культуры кубанского

казачества.

3. На основе большого массива документальных и изобразительных

источников реконструирована жилищно-поселенческая культура украинской

этнографической группы - черноморского казачества и русской

этнографической группы - линейного казачества, выявлены разнообразные

типы застройки усадеб и жилищ, особенности архитектурно-строительных

приемов.

4. Впервые осуществлена историческая реконструкция усадьбы

черноморского и линейного казачьего офицерства Кубани, формирование

которой приходится на первую половину XIX в., т.е. период интеграции

высшей казачьей старшины в состав дворянского сословия Российской

империи. Детальный анализ многочисленных архивных текстов и их

фрагментов, чертежей позволил выделить основные типы офицерских усадеб

с четко закрепленной структурой жилых и хозяйственных строений,

Словарь церковно-славянского и русского языка. СПб., 1847; Василенко В.И. Опыт толкового словаря

народной технической терминологии по Полтавской губернии. Харьков, 1902; Словарь русских народных

говоров. Вып. 2-17. М.-Л., 1966-1981; Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т. М.,

1986; Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 1989. (Репр. изд. 1880-1882);

Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка: В 2 т. М., 1959; Миртов А.В. Донской

словарь: Материалы к изучению лексики донских казаков. Ростов н/Д., 1929; Словарь русских донских

говоров: В 2 т. Ростов н/Д., 1991; Борисова О.Г. Кубанские говоры: Материалы к словарю. Краснодар, 2005

и др.

разнообразие типов жилищ, принципов художественного оформления

экстерьеров и интерьеров.

5. Предпринятое исследование носит многоаспектный характер, ибо

учитываются особенности технологии, функционирования предмета, но

основным инструментом является художественный анализ, на основе

которого выявляются главные, основополагающие типологические и

стилеобразующие признаки архитектуры, монументально-декоративного и

прикладного искусства. В научный оборот вводится обширный материал по

бытовой и архитектурной резьбе, кованому металлу, собранный автором во

время полевых исследований. В работе определены особенности отражения в

архитектурном декоре и прикладном искусстве русско-украинских народных

традиций и западноевропейских архитектурных стилей. Выявлены принципы

и закономерности формирования образной структуры архитектурного

деревянного и металлического декора, обобщены и проанализированы

изделия архитектурно-художественного металла Кубани с точки зрения

конструкции, тектоники, стилистических и типологических особенностей,

определены черты их своеобразия, особенности взаимодействия

разноплановых элементов декора.

6. Определена специфика народных промыслов кубанского казачества,

заключающаяся в их чисто прагматической направленности, в отсутствии

центров прикладного творчества общероссийского значения, что связано с

условиями военизированного быта служилого сословия, природными

ресурсами, климатическими особенностями региона, интенсивными

колонизационными процессами и усилившимся на рубеже XIX-XX вв.

воздействием городской культуры на все сферы традиционного быта

казачества.

7. В научный оборот вводится значительный массив неопубликованных

документальных архивных и музейных материалов (письменных,

изобразительных), вещественных источников, составивших

фундаментальную основу данного исследования.

Положения, выносимые на защиту:

1. Уровень современной науки и специфика предмета исследования

вызывают необходимость междисциплинарного подхода, объединяющего

данные разных наук, включая этнографию, искусствознание, культурологию,

лингвистику, без которых не возможно создание полноценной истории

материальной культуры кубанского казачества.

2. В первоначальной своей основе материальная культура кубанского

казачества создавалась за пределами Кубани, затем в ходе начавшейся с

конца XVIII в. военно-казачьей колонизации, осуществлявшейся

преимущественно русскими и украинскими группами. Соответственно поле

культурно-исторической реконструкции разделяется на несколько частей -

контекстов. Первый – реконструкция русской жилищно-поселенческой

культуры, выявление ее специфики. Второй – реконструкция украинской

жилищно-поселенческой культуры. Третий – реконструкция культурного

синтеза этих этнокультур, с учетом наибольшего числа факторов, влияющих

на культурогенез.

3. Материальная культура казачьего населения Кубани многослойна и

многокомпонентна. Каждый из ее компонентов обнаруживает себя в

открытой или латентной форме. Единство всех компонентов дает

возможность описания и понимания особого феномена культуры, который

можно обозначить как культура кубанского казачества.

4. С точки зрения структуралистски-субстанционального подхода,

социальная структура, представляет совокупность дифференцированных

слоев. Социальная стратификация кубанского казачества обнаруживает себя

всех без исключения сферах материальной культуры.

5. В пореформенное время народное зодчество развивается вместе с

зодчеством Центральной России. Здесь находят отражение те же

архитектурно-художественные процессы, складывается система декора

жилища: пропильная резьба, просечной и кованый металл.

6. До середины ХIХ в. существовало два главных русла развития

архитектурного стиля: официальное и народное. Официальный стиль

постепенно теряет единое направление, хотя по инерции в середине ХIХ в.

войсковые и частные дома еще строятся в стиле Классицизма. В архитектуре

прочно утверждается эклектика, перерабатывающая исторические стили

других эпох.

7. Профессиональная архитектура является одним из элементов,

формирующих внешнюю среду бытования народного искусства, с которой

последнее находится в состоянии постоянной информационной связи. Все

новации, проникающие в сферу народной художественной культуры,

закрепляются в традиции согласно определенным стадиям диалога культур:

ознакомление, «перенесение»; «адаптация», усвоение; активное

использование.

8. Кубань являлась своеобразным перекрестком различных культур,

этноконтактной зоной, где как в огромном котле взаимодействовали,

сплавлялись, трансформировались, интегрировались или отвергались разные

культурные традиции, выкристаллизовывались в процессе «диалога»

специфические черты новой региональной культуры.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в

том, что впервые в отечественной историографии на основе широкого круга

источников исследуются вопросы генезиса материальной культуры

кубанского казачества в контексте культурогенеза региона, выявлены

многоликость и многообразие составляющих этого процесса. Результаты

исследования могут быть использованы для написания обобщающих работ

по истории культуры и этнографии региона; для создания лекционных курсов

и учебных пособий, в научно-просветительской деятельности историко-

краеведческих музеев.

Апробация результатов исследования. Основные результаты и

положения отражены в монографиях, статьях, докладывались на

конференциях различного уровня. Они нашли применение в реализации

научно-исследовательского проекта «Искусство в структуре культурогенеза

региона», получившего поддержку в виде гранта РГНФ (проект № 07-03-

38305а/Ю). Результаты исследования были внедрены: в учебный процесс

Краснодарского государственного университета культуры и искусств и

Кубанского государственного университета физической культуры, спорта и

туризма при подготовке лекционных курсов (и студенческих докладов)

«Материальная культура и история изобразительного искусства»,

«Краеведение», «Жилище и подворье Кубани»; в учебный процесс

Краснодарского краевого института дополнительного профессионального

педагогического образования в ходе курсовой подготовки учителей

«Кубановедения», «Мировой художественной культуры»; в образовательную

практику детских художественных школ и школ искусств Краснодарского

края - в процессе преподавания предметов «Кубановедение», «История

искусств», «Декоративно-прикладное искусство»; в культурно-

просветительскую и научно-методическую деятельность КГИАМЗ им. Е.Д.

Фелицына: при построении экспозиции, подготовке научно-справочных

материалов, в экскурсионно-лекционной работе для учащихся и

преподавателей общеобразовательных учреждений, в методической работе

сети муниципальных музеев Краснодарского края.

Структура и объем работы обусловлены целью и задачами

исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения,

библиографического отдела (источники и литература).

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования,

определяются цель и задачи, хронологические и территориальные рамки

работы, раскрыты основные методологические принципы исследования,

осуществлен анализ историографической и источниковой базы проблемы,

оцениваются научная и практическая значимость, новизна диссертации.

В первой главе «Поселения, жилища и хозяйственные постройки

черноморских казаков» исследуется специфика жилищно-поселенческого

комплекса украинской этнографической группы. В первом параграфе

«Поселения и застройка усадьбы» рассмотрены особенности формирования

казачьих поселений и характер застройки усадьбы. В ходе планомерных

переселений казаков бывшей Запорожской сечи на Правобережье Кубани

(1792-1794) и дополнительных трехэтапных переселений малороссийских

казаков в Черноморию в первой половине ХIX в. сложился тип казачьего

поселения: станица-курень (подтипы: «первокуренные», «старокуренные»

станицы). Несмотря на своеобразие линейных, черноморских и закубанских

станиц все они были устроены по одной модели. Одновременно с

появлением основных постоянных поселений возникают временные –

хутора, зимовники, коши. Военный быт казачества во многом определил

архитектуру поселений, придав им своеобразный облик. Казачьи станицы

начинают превращаться в укрепления примерно с начала 1820-х гг.

Фортификационные сооружения были достаточно стандартны и однотипны.

Поселения, имевшие значение укрепленных пунктов, располагали

установленным набором построек военного назначения, возводившимся по

типовым проектам. Гладкие плоскости оштукатуренных стен, прорезанных

прямоугольными окнами, входные четырехколонные портики во многом

определили суровый, сдержанный, нередко монотонный облик построек

военного назначения («казарменный классицизм»). В первой половине ХIX

ст. в Черномории было три города – Екатеринодар, Ейск и Тамань, которые

почти не выделись из общего ряда селений. В процессе межевания

Екатеринодар, основывавшийся как военно-административный центр ЧКВ,

получил регулярную ортогональную планировку. В конце XVIII–первые

десятилетия ХIХ в. официальный архитектурный стиль размежевывается на

два русла: «казацкое барокко» и классицизм. «Казацкая» архитектурная

традиция «украинского барокко» проявилась на Кубани в строительстве

православных храмов и обрела здесь свои специфические, региональные

черты. Стиль классицизм занял господствующее положение в архитектуре

войсковых и частных зданий. В ряде случаев его роль формальна и

факультативна, что проявилось в чисто поверхностном, внешнем

использовании отдельных элементов: треугольные фронтоны, портики или

крыльца на двух колонках, профилированные карнизы, угловые пилястры,

руст (имитация), сандрики. В декорации войсковых зданий доминирует

тетрахроматизм: белый, охристый, светло-серый, красный или зеленый.

Официальный стиль не отказывается и от традиций народной архитектуры:

открытые галереи на столбах («пиддашки»), уступчатой формы камышовые

крыши становятся его художественными компонентами. Историческое

соседство традиционных и классических форм обнаруживает себя как в

единовременно созданных комплексах войсковых построек, так и в разные

темпоральные промежутки («стихийный» контекстуализм). В

провинциальной архитектуре стиль классицизм сравнительно долго

удерживал свои позиции, просочившись и в народную архитектуру. В целом

же архитектурный облик войскового города Екатеринодара определялся

«рядовой», не имеющей художественного содержания, в основном жилой

застройкой.

Сельский жилой комплекс как полифункциональный организм,

развивающийся и совершенствующийся во времени, включал в себя

различные хозяйственные постройки: отдельно стоящие на усадьбе и

входящие в жилищно-производственный комплекс. Последние

непосредственно примыкают к жилой части комплекса и включают в себя

дворы (черный, задний) для содержания скота и птицы. Существенным

признаком традиционного жилого комплекса считаются план застройки

усадьбы, характер двора, способы соединения жилых и хозяйственных

построек. На основе архивных источников выделены следующие типы

усадебной застройки: 1) украинский тип - открытый незамкнутый

огороженный двор со свободной (бессвязевой), или павильонной застройкой.

Наиболее характерна постановка дома в передней части усадьбы на

некотором расстоянии от забора, окна преимущественно выходили на

южную сторону. Хозяйственные постройки ставились без какой-либо

«регулярной» планировки, могли объединяться в один блок общим

перекрытием. Этот тип двора был основным в черноморских станицах; 2)

переходный (смешанный) тип – полузакрытый двор со слитной и свободной

застройкой. Хозяйственные помещения пристраивались к дому и

объединялись общим перекрытием (блокированный дом), а другие ставились

отдельно во дворе. Из примыкающих к хате помещений отмечены будки,

навесы, сараи, хлева, в отдельных случаях создавалась трехчастная блочная

структура. Этот тип встречался спорадически на территории Черномории; 3)

крытый двор в его «редуцированном» варианте – один или два навеса,

примыкали к дому, образуя слитную застройку, другие хозяйственные

помещения отсутствовали. Такие дворы характерны для беднейшей части

казачества.

В работе выделены и детально описаны все виды хозяйственных

построек: будки, амбары, кладовые, сараи разнообразного функционального

назначения, навесы, кухни, погреба. Ассортимент применяемых

строительных материалов отличался большим разнообразием (камыш,

хворост, глина, кирпич, камень, доски). Для большинства казачьих усадеб

характерны сады, небольшие огороды, наличие ограды. Преобладающие

типы оград - заборы из досок, частокола и плетни, встречалась и колючая

терновая «загата». В начале 1860-х гг. зафиксированы усадьбы, окопанные

рвом и окруженные камышом. В служебных постройках – их

количественном и качественном составе проявилась социальная и

имущественная дифференциация казачества.

Во втором параграфе «Жилище. Строительный материал и

технологии» исследуются архитектурно-конструктивные приемы и

материалы, применявшиеся в строительстве. В степных местах преобладала

каркасная техника, при которой минимально использовались дерево и

максимально лоза, хворост (турлук), камыш с глиной (дом на подплете,

мазанка, хата на сохах или столбах). В первой половине ХIХ в. застройка

куренных селений велась преимущественно турлучными хатами. При

возведении жилых и хозяйственных построек применялась смешанная

техника - на подплете, известная у украинцев. Срубные хаты рубили из

местного и привозного леса разных пород: дуб, карагач, верба, тополь, сосна.

Использовались бревна, их половинки, брусья, колотые или пиленые

двухвершковые доски (пластины). Деревянные строения обычно ставились

на дубовые «стулья» (стояны, сторчи), сваи (пали) или «лежни». При

столбовой (закладной) технике возведения стен отмечены горизонтальный и

вертикальный (в торч, сторчовка) способы укладки дерева. Деревянные

постройки обмазывали снаружи и внутри глиной и белили мелом или

известью. Во многих станицах строили глинобитные - литые и вальковые

дома. Хаты, возведенные из крупных круглых или овальных «вальков»,

назывались «земляными хатами» или «домами из земли». В некоторых

станицах Азовского побережья стены домов делали из дерна. В середине ХIХ

в. широко распространяется строительство домов из самана. Красный кирпич

применялся в очень ограниченных размерах, в основном в городах. В

Тамани, Темрюке и Анапе отмечены дома, возведенные из «дикого» или

«керченского» камня. Широкое распространение получила четырехскатная

стропильная конструкция крыши, местами встречалась двускатная

конструкция без потолка и с потолком. Кровельным материалом служили

камыш, солома, полова, в Тамани - камыш и камка. Четырехскатные крыши

представлены двумя основными типами: гладкая крыша обтекаемой формы;

крыша с уступами или гребешками («нарыжники») на углах и четко

выраженным гребнем наверху. Вокруг стен жилых помещений обязательно

устраивали завалину («призьба»). Внешние помещения – открытые галереи,

навесы («поддашок») отмечены преимущественно в новых двухкомнатных

хатах. Крыльцо («присинки»), оформленное по типу композиции «портика»,

свидетельствовало о престиже и благополучии хозяина дома.

В третьем параграфе «Планировка дома и интерьер» рассмотрены

традиционные способы организации жилого пространства, его планировка и

такие значимые элементы, как пол, потолок, окна, двери, печь, неподвижный

наряд хаты. По материалам описей выделены жилища: подземные (землянка),

построенные на поверхности земли (дом на версе) или приподнятые над ее

поверхностью (хата на палях). Промежуточные формы – полуземлянка,

«дом-землянка» и дом на цоколе. Ранняя форма наземного примитивного

временного жилища (балаган, курень сторчовый) была распространена в

черноморских станицах на протяжении всего ХIХ в. Массовый тип: двух- и

трехкамерных жилища с одним жилым помещением (хата, изба, комната,

покой). Планировка трехкамерного жилища включает отдельную кладовую

(чулан, будка). Материалы описей свидетельствуют о широком

распространении «связных хат». В одних случаях это были два жилых

помещения («чистая комната» и кухня), разделенные сенями, в других –

жилая комната и будка-кладовая. Зажиточные казаки строили дома «о двух

отделениях», или «половинах» с несколькими покоями. Усложнение

планировки «связи» происходило путем устройства внутренних перегородок

в одной или двух ее половинах, а в сенях – чулана (диссиметрия). Другой

вариант: выделение добавочной комнаты в сенях, использовавшейся в

качестве кухни или спальни. Применялись два противоположных метода

организации пространственной формы – симметрия и асимметрия. Наиболее

характерна линейная композиция, реже встречается Г-образная (хата

глаголем). Богатые казаки возводят дома городского типа с несколькими

комнатами, кладовой, двумя сенями, крыльцами, галереями. В них более

последовательно выдержана дифференциация помещений: горница (зал),

спальня, кухня, передняя (парадные сени). Число многокамерных домов

заметно возрастает в крупных, экономически более развитых станицах.

Шкала размеров жилых строений независимо от числа составляющих их

камер была довольно большой и единообразия не прослеживается даже в

пределах микрозоны. Один из наиболее существенных и устойчивых

признаков восточнославянского жилища - внутренняя планировка жилого

Гангур Н.А. Материальная культура кубанского казачества: опыт исторической реконструкции (конец XVIII - начало ХХ века)

Подождите немного. Документ загружается.