Фиров П.Т. История ОУН-УПА: События, факты, документы, комментарии. (Лекции)
Подождите немного. Документ загружается.
он выпускал листовки, брошюры, редактировал журнал «До зброї»,
разрабатывал эскизы украинских орденов, медалей, бумажных денег.
Украинское повстанческое движение получило развитие в
сложный для фашистской Германии период – с осени 1942 г. по осень
1943 г. Деятельность УПА, а также советских партизан, способствовала
ухудшению ситуации для немецкой администрации в Украине и для
вермахта на Восточном фронте. Партизаны и отряды УПА причиняли
фашистам значительный материальный ущерб, выводили из строя
большое количество солдат и офицеров. На протяжении октября-ноября
1943 г. УПА провела 47 боев против немцев, в ходе которых
гитлеровцы потеряли около 1500 человек. Оккупанты вынуждены были
бросать против советских партизан и бандеровцев значительные силы.
Осенью 1943 г. фашисты провели новую карательную операцию против
УПА. На этот раз ее возглавлял обергруппенфюрер СС и генерал
полиции Прицман, но методы остались старые: примитивная
пропаганда, ликвидация сел и их жителей, войсковые операции против
украинских военных формировний. С 12 по 15 октября гитлеровцы
провели террористическую акцию в 16 селах Острожского района на
Ровенщине. Оккупанты говорили: «Села, которые дают убежище
бандам, не представляют для нас никакой ценности и могут быть
уничтожены». Против мирного населения были брошены отряды
карателей, авиация и бронепоезда. В ноябре карательная акция
распространилась и на другие районы Ровенской и Волынской
областей. 15-22 октября 1943 г. произошли массовые расстрелы
украинцев в тюрьмах и лагерях Ровно, Дубно, Кременца и других
городов. Всего было расстреляно более 500 человек, в том числе и
несколько священников. В газете «Волынь» от 24 октября немцы
заявили, что эти расстрелы являются ответом на террористические акты
против высокопоставленных представителей оккупационной
администрации. По данным ОУН-Б эти акты осуществил Николай
Кузнецов, который действовал в тылу фашистов под видом немецкого
офицера [33, с. 440].
Противостояние УПА и советских партизан не прекращалось даже
тогда, когда фашисты проводили карательные акции против
повстанцев. Бандеровские источники свидетельствуют о
продолжительных боях в августе 1943 г. с партизанским отрядом
Михайлова, в ходе которых партизаны были разбиты. В этих боях
отличились узбекский и грузинский отряды УПА. Частыми были
вооруженные столкновения на протяжении всей осени. Советские
партизаны, базы которых находились восточнее реки Случ,
периодически проникали на территорию, контролируемую
бандеровцами. В октябре и ноябре сильные бои произошли в
100
Колковском, Степанском, Деражнянском и Цуманском районах. Вдоль
железнодорожной линии Ковель-Сарны сильное сопротивление было
оказано отрядам партизанского соединения генерала А. Федорова. В
ходе боев отличились бандеровские группы «Заграва» и «Туры», а
также бойцы Дубового, Верещека, Мазепы, Острожского и других
командиров. Всего в октябре-ноябре 1943 г. УПА провела 54 боя с
советскими партизанами, в ходе которых обе стороны несли
значительные потери, о чем свидетельствуют бандеровские и советские
источники.
У этих источников есть одна особенность: обе стороны больше
говорят о потерях противника и не всегда приводят данные о своих
потерях. Чаще всего в этих источниках отражались только победные
страницы. Показательным в этом отношении является спецсообщение
Украинского штаба партизанского движения от 23 ноября 1943 г., в
котором говорилось: «16.11.43 г. украинские националисты – 600
человек, провели наступления на партизанский отряд им. Хрущева
соединения Шитова. В 5-часовом бою националисты были
разгромлены. Убито 72 и ранено 40 националистов, в т.ч. 2 сотника.
Захвачено в плен 6. Взяты трофеи: пулеметов – 4, винтовок – 31,
автомат – 1, патронов – 15 000. Потери партизан: убитыми – 2 и
ранеными – 3» [62, с. 116].
Командование УПА подчеркивало, что угроза со стороны
советских партизан существовала до прихода на Волынь советских
войск, который произошел в январе-феврале 1944 г. Борьба с
партизанами для бандеровцев была более сложной, чем борьба с
немцами. Некоторые исследователи истории УПА объясняют это тем,
что «партизаны – это боевой, отважный и жестокий противник,
который знал язык и местные условия и умел прекрасно маскироваться.
В борьбе с этим противником УПА приобретала важный опыт для
будущей борьбы» [73, с. 44-45].
Сопротивление, которое оказывали бандеровцы советским
партизанам, создавало им препятствия в выполнении поставленных
боевых задач. Поэтому некоторые партизанские командиры стали
искать контакты с УПА с целью привлечения ее подразделений для
совместной борьбы. В частности, генерал-майор Сабуров поручил
переговоры по этому поводу командиру чехословацкого батальона,
перешедшего на сторону красных партизан, Яну Налепке (Репкину).
Капитан Налепка от своего имени направил воинам УПА обращение, в
котором называл их «братьями-славянами». Чехословацкий офицер
заявил о готовности встретиться, чтобы «договориться о будущей
нашей общей борьбе против гитлеровцев» и просил определить место
встречи для переговоров. Переговоры проходили в сентябре 1943 г. на
101
востоке Ровенщины. В начале диалога с представителем центрального
штаба УПА Налепка объявил цель переговоров: «Чтобы договориться о
прекращении борьбы против партизан, которые являются вашими
кровными братьями, уже достаточно жертв у наших народов, уже
достаточно сирот и не нужно нам боем самим против себя количество
жертв и сирот увеличивать. Мы имеем одного противника – немца,
поэтому нам нужно соединиться, чтобы немца как можно скорее
победить». Налепка подчеркивал, что борьба УПА против партизан
помогает немцам, а борьба «на два фронта» подрывает и без того
слабые силы УПА. Отвечая Налепке, представитель штаба УПА заявил:
«Мы воюем одинаково, против красных и против немцев, для нас
противником является империализм московский и империализм
берлинский» [62, с. 104-105].
В своем отчете о переговорах Налепка сообщал Сабурову, что
бандеровцы агитировали его перейти со всем чехословацким отрядом
на сторону УПА, чтобы помочь «освободить свой народ от немецкого
рабства и одновременно обеспечить от большевистской
небезопасности». Надеясь расположить к себе бандеровцев, Налепка
ответил согласием. В ходе доверительного разговора он спросил
представителя бандеровского штаба, почему они теперь не воюют с
немцами. Ответ был таким: «Мы теперь против немцев воюем, но
больше под видом партизан с красными ленточками, чтобы они не
сжигали наши села. Наши отдельные части УПА воюют в западной
части Украины, нападая на колонны и эшелоны противника» [62,
с. 106].
Капитан Налепка докладывал также о своих впечатлениях, о
состоянии повстанческой армии. Он подчеркивал, что отряды УПА,
которые ему довелось увидеть, хорошо вооружены и
дисциплинированы, что у них хорошо налажена разведка, и они
располагают данными о количестве и передвижении советских
партизан. В то же время, как отмечал Налепка, часть рядового состава
УПА была мобилизована насильно и была готова прекратить борьбу.
Ближе к концу 1943 г. действия бандеровцев против немцев не
прекращались, но становились менее активными, а местами
прекращались полностью, что отмечали сами оккупанты. В обзоре
рейхскомиссариата Украины от 13 ноября утверждалось, что в отличие
от красных партизан, националистические формирования не проявляют
активности по отношению к немцам, тогда как между красными и
бандеровцами происходят вооруженные столкновения. К причинам
этих столкновений немцы отнесли «дальнейшее продвижение русских в
западные украинские области», чего бандеровцы «ни в коем случае не
хотели допускать» [26, с. 71]. В отношении тех отрядов и отдельных
102
бойцов, которые решительно противостояли немцам, командование
УПА принимало жесткие меры, направленные на сдерживание
антифашистских настроений. «Особое внимание, подчеркивалось в
директиве оуновской службы безопасности 27 октября 1943 г., нужно
обратить на самовольные выступления членов УПА против немцев,
применяя карательные методы, вплоть до расстрела» [72, 1990, № 23,
с. 74].
С приближением фронта к Западной Украине ужесточилась
политика ОУН-УПА в отношении к военнопленным и мирному
населению, которое симпатизировало бежавшим из немецкого плена.
Так, один из участников оуновской службы безопасности А. Грищук
рассказывал во время следствия: «В декабре 1943 г. в селе Пересотница
Ровенского района, где я находился в это время с «Дубом» в качестве
его охранника, участники СБ десятого района привели группу
задержанных военнопленных и гражданских лиц в количестве 13
человек. По поручению «Дуба» я расстрелял всех шестерых пленных
красноармейцев и офицеров и семь гражданских лиц. Знаю, что
пленные были беженцами из немецких лагерей. Все расстрелянные
мною 13 человек были украинцы по национальности. Мне приводили
их по одному, и я расстреливал каждого из них из винтовки» [72, 1990,
№ 23, с. 77].
В боях с немцами и советскими партизанами УПА понесла
большие потери. Потому повстанческое командование решило
передислоцировать часть своих сил из Волыни и Ровенщины в
карпатские леса, в Галичину, которая ранее считалась тылом
повстанцев. Другой причиной переброски бандеровских отрядов
явилось то, что на Львовщине появились значительные силы Армии
Крайовой, переброшенных из центральных районов Польши. В
Галичине формируется Украинская Народная Самооборона (УНС),
которая имела несколько столкновений с немцами в Прикарпатье.
Против УНС гитлеровцы бросили большие силы, включая артиллерию
и авиацию. Под ударами фашистов отряды самообороны вынуждены
были отступить в Черный лес. Для подавления сопротивления и
ликвидации УНС немцы в октябре 1943 г. провозгласили в Галичине
так называемое «Чрезвычайное положение», за время действия
которого они убили около 16 тысяч украинцев [11, 1994, № 2-3, с. 127].
Попытки немцев ликвидировать отряды УНС зимой 1943-1944 гг.
не увенчались успехом. Самооборона сохранила свои основные силы и
в январе 1944 г. влилась в отряды УПА, в результате чего была создана
группа «УПА-Запад». Новую группу возглавил полковник Василий
Сидор-Шелест и командовал ею до своей гибели в 1949 г.
Кроме того, что УПА действовала на территории Западной
103
Украины, она осуществляла рейды и распространяла свое влияние в
восточном направлении. Первые рейды были совершены в апреле-мае
1943 г. на территорию Житомирской, Хмельницкой и Каменец-
Подольской областей. Следует подчеркнуть, что главное командование
УПА отправляло в рейды лучшие отряды. Свои внешним видом и
дисциплиной они должны были вызвать симпатии населения к
повстанческой армии. Летописцы УПА отмечают, что население
Житомирщины в отдельных случаях «начало поддерживать повстанцев
продуктами, подводами, разведкой, информацией».
В июне 1943 г. на Житомирщину отправились два сильные куреня
УПА. Один из них прошел через Барановский, Базарский, Малинский
районы, а часть куреня дошла до Днепра. Другая часть этого куреня в
течение месяца рейдовала в районе города Коростеня. Второй курень
прошел через Чудновский, Барановский и Бердичевский районы
Житомирской области, после чего разделился на несколько групп,
которые совершили рейды на Трипольщину, Холодноярщину,
Винничину и Гайсинщину. На протяжении июля 1943 г. рейдовые
отряды и группы УПА вели бои с немцами, мадьярами и советскими
партизанами во многих местах Житомирщины. Самый сильний бой
произошел 26 июля под Устиновкой в Малинском районе. Фашисты
потеряли более сотни человек убитыми, раненными и пленными. Через
несколько дней в малинских лесах бандеровцы нанесли поражение
отряду под командованием лейтенанта Гречова. В ходе боя Гречов
погиб. Из малинских лесов сильная сотня УПА совершила рейд в район
Чернобыля, на север Киевской области, где имела несколько
столкновений с партизанами [39, с. 152-155]. В августе рейдовые
группы и отряды получили приказ возвращаться к местам прежней
дислокации.
За отходом отрядов УПА на Запад последовало укрепление
позиций советских партизан на Житомирщине, которые закрепились на
линии Мозырь-Коростень-Шепетовка и не должны были пропускать
бандеровцев на Восток. Однако во второй половине октября 1943 г.
шесть отрядов УПА начали новый рейд на Житомирщину, где вели бои,
как с партизанами, так и с немцами. Некоторые исследователи истории
УПА утверждают, что местное население готово было объявить
мобилизацию [73, с. 50]. Понятно, что это были единичные случаи, так
как к исходу 1943 г. значительная часть Житомирской области была
освобождена от фашистов, а по линии дороги Житомир-Коростень
произошли первые бои бандеровцев с советскими войсками [33, с. 469-
470]. Некоторые отряды УПА под командованием Дороша стали
действовать в тылу Красной Армии.
В связи с приближением фронта к Западной Украине,
104
командование УПА определило практические задачи повстанцев на
новый период действий:
1. Вооруженная борьба с советскими партизанами и Красной
Армией в случае их появления на землях Западной Украины.
2. Подготовка размещения в тылах советских войск
национального подполья ОУН-УПА для революционной
партизанской деятельности.
3. Подготовка вооруженных выступлений против советской
сталинской власти, если она установится в регионе.
4. Создание тайных баз материального обеспечения
вооруженного подполья.
5. Срыв мобилизации украинской молодежи в сталинскую
имперскую армию, которая выполняет захватническую
политику против народов.
6. Активная работа в деле вербовки молодежи в отряды УПА [11,
1993, № 2-3, с. 126-127].
Исходя из этих задач, бандеровцам запрещалось вступать в
«приязненные отношения» с большевистским подпольем и
партизанами, требовалось «вести с ними беспощадную политическую и
вооруженную борьбу» [25, с. 72]. В январе 1944 г. часть отрядов УПА
уже воевала в тылу советских войск. 18 января бандеровцы провели
первый бой с частями НКВД, а в феврале им удалось пленить
советского генерала, фамилия которого не называлась. Так как этот
генерал не являлся членом коммунистической партии, после допроса
его отпустили [33, с. 478].
Советское командование в январе 1944 г. недостаточно серьезно
отнеслось к оценке реальной силы УПА и той опасности, которую она
могла представлять для советской власти и Красной Армии. Это видно
из доклада первого секретаря ЦК КП (б) Украины Н.С. Хрущева И.В.
Сталину, в котором отмечалось, что слухи о большой численности
бандеровских отрядов в Ровенской области преувеличены. «На деле же,
когда пришла наша Красная Армия и очистила от немецких оккупантов
эту территорию, больших украинских (националистических)
соединений не было обнаружено, а те, что там были, сейчас
рассеялись»[26, с. 72].
Но постепенно стало складываться более объективное
представление о той опасности, которую представляли бандеровские
формирования. Управление контрразведки «Смерш» 1-го Украинского
фронта в начале марта 1944 г. информировало Н. Хрущева: «…Районы
Ровенской области, входящие в полосу действия войск нашего фронта,
исключительно засорены активно действующими вооруженными
бандгруппами. Начиная с 7 января и по 2 марта с.г., только в тылу
105
частей 13-ой армии было произведено бандгруппами вооруженных
нападений на отдельно следующих военнослужащих, отдельных
советских и партийных работников, а также на небольшие обозы с
военным имуществом – до 200. Особенно пораженными бандитизмом
являются районы: Острожский, Гощанский, Мизочанский,
Здолбуновский, Клеванский и Ровенский, где банды пользуются
поддержкой населения, которое оказывает им помощь как добровольно,
так и по принуждению, под угрозой расправы [26, с. 73].
На тот момент бандеровцы уже осуществили громкие акции
против советских генералов и офицеров. 29 февраля 1944 г. на
территории Острожского района Ровенской области был тяжело ранен
командующий 1-м Украинским фронтом генерал армии Н. Ватутин. 2
марта 1944 г. вблизи села Верба, между Бродами и Дубно, бойцы УПА
задержали советских разведчиков. Был среди них и Н.И. Кузнецов,
который действовал под видом обер-лейтенанта Пауля Зиберта, а также
имел фальшивый украинский документ на имя Пуха. Во время обыска в
службе безопасности у него нашли материалы, в которых содержались
сведения о покушении на заместителя губернатора Галичины Отто
Бауэра, осуществленное Кузнецовым во Львове. Расплатой гитлеровцев
за этот акт стали 2000 расстрелянных заложников и несколько сотен
повешенных заключенных. В материалах подчеркивалось, что, как и в
Ровно, львовская акция была очень успешной. На месте каждой акции
умышленно оставлялись «доказательства», что вызывали репрессивные
меры против украинских националистов. 9 марта бандеровцы
расстреляли Кузнецова [34, с. 424 - 425]. Жизнь Кузнецова оборвалась
трагически. За заслуги в борьбе против фашистских оккупантов он был
удостоен звания Героя Советского Союза, но для бандеровцев он
остался провокатором.
В начале 1944 г. бои бандеровцев с партизанами были довольно
частыми, так как по мере приближения фронта к Волыни и Галичине в
этих регионах увеличивалось количество партизанских отрядов. Они
двигались перед наступающими войсками Красной Армии и наносили
удары по отрядам УПА. Если партизанам не удавалось ликвидировать
подразделения бандеровцев, то они теснили их дальше на Запад с тем,
чтобы они не попадали в тыл советских войск. Но избежать
столкновений с УПА Красной Армии не удалось. 22 марта в районе
Мещаница-Дермань передовые части советских войск были встречены
большой группировкой УПА, бой с которой продолжался более пяти
часов [26, с. 77].
В этот же период бандеровцы пошли на прекращение вооруженной
борьбы с гитлеровцами. Отряды УПА получили приказ: «Не прибегать
к боям с большими немецкими силами». Ставилась задача: «Не
106
допустить до вывоза населения и имущества с украинской территории»
[26, с. 72] . Командиры отдельных отрядов УПА по собственной
инициативе стали искать контакты с немецкими войсками и заключать
с ними соглашения о передаче оружия, о снабжении немцев
разведывательной информацией и т.п. Так, командир сотни УПА-Север
П. Антонюк-Сосенко провел переговоры с представителями 13
армейского корпуса вермахта, о результатах которых командир корпуса
генерал Гауфф писал следующее: «Уже давно установлено, что
действия УПА против немцев приняли меньшие размеры и что
немецкие солдаты, попавшие в руки УПА, в большинстве случаев,
после того как у них отбирали оружие и обмундирование и меняли
обмундирование на штатскую одежду, отсылались обратно в свою
часть. В последние дни националистические украинские банды искали
контакты с немецкими войсками. В одном случае имело место
соглашение местного характера: банда будет продолжать борьбу против
советских банд и регулярных красных войск, она отказывается бороться
с германским вермахтом или отдать ему оружие. Однако все материалы
разведки о советских бандах и регулярных красных войсках она будет
сообщать и, кроме того, будет доставлять вермахту захваченных
пленных для допросов…» [26, с. 73].
Главное командование УПА отрицательно отреагировало на
действия Антонюка-Сосенко: 7 февраля военный трибунал приговорил
его к расстрелу. Командирам повстанческих отрядов было запрещено
вступать в любые переговоры с немцами. В марте 1944 г. партизаны
соединения А. Федорова в боях с формированиями УПА на Волыни
захватили любопытный документ – письмо командира куреня Орла
другому куренному Богдану. В нем писалось: «Друже Богдан,
пришлите 15 человек к нам в курень, которые будут работать на
строительстве моста. 3 марта 1944 г. я договорился с немецким
капитаном Офшт, что мы построим мост для переправы германских
войск, за что они дадут нам подкрепление – два батальона со всей
техникой. Вместе с этими батальонами 18 марта с.г. мы очистим от
красных партизан лес по обе стороны Стохода и обеспечим свободный
проход в тыл Красной Армии своим войскам УПА, которые там
ожидают. На переговорах мы пробыли 15 часов, немцы нам устроили
обед» [72, 1990, № 23, с. 75]. Как видно, отдельные командиры не
выполняли требование командования УПА не вступать в переговоры с
немцами. Совсем скоро штаб бандеровцев забудет о своем февральском
приказе.
Начало 1944 г. проходило в интенсивных попытках немцев и
оуновцев выработать общую платформу борьбы против советских
войск. Во многих случаях инициатива шла снизу – от руководителей
107
местных оуновских структур, командиров отдельных частей вермахта,
начальников подразделений фашистских спецслужб. Например, 2
апреля 1944 г. командир группы УПА Охрим обратился с письмом к
командующему гитлеровских войск в Галичине, в котором писал: «
Если Вы хотите иметь обязательно верные и конкретные сведения о
положении и силе большевистских войск,… то было бы гораздо
полезнее для Вас, если бы эту информацию Вы получили от нас, так как
мы располагаем точными и верными сведениями о враге» [26, с. 74].
В документах оккупационной гитлеровской администрации,
полиции безопасности и СД неоднократно фиксировались случаи
немецко-оуновских переговоров, отражались их итоги. Начальник
полиции безопасности и СД бригаденфюрер СС Бреннер информировал
своих подчиненных о переговорах с бандеровцами, которые обещали не
нападать на немцев, засылать своих разведчиков на занятую советскими
войсками территорию и сообщать разведданные гитлеровскому
командованию.
На переговорах с представителями командования УПА
существенных успехов добились штандартенфюрер СС Шифельд,
штурмбанфюрер Шмитц, начальники абверкоманд 101 и 102
подполковники Линдгардт и Зелингер. В ходе переговоров
представитель бендеровского руководства униатский священник Иван
Гриньох заверял оккупантов, что «ОУН считает своими
исключительными и единственными врагами московитов и
большевиков, и вся их нелегальная деятельность направлена на их
уничтожение» [32, № 9, с. 82]. Результаты переговоров незамедлили
сказаться. Начальник полиции безопасности и СД «дискрикта
Галичина» доктор Витиска сообщал своему берлинскому шефу
группенфюреру СС Мюллеру: «Без связи с УПА разведывательная
деятельность была бы немыслима. Представленный УПА материал по
военным делам чрезвычайно широк (10-15 донесений ежедневно) и в
основном используется войсками» [29, с. 74]. Гитлеровцы старались
привлечь на свою сторону УПА и использовать ее формирования в боях
против наступающих советских войск. Немцам было выгодно, что
отряды УПА оказывали сильное сопротивление большевикам на
границе Черного Леса на Станиславщине и в других местах. На
заключительном этапе битвы за Украину части Красной Армии
встретили сопротивление со стороны бандеровцев.
Но даже в то время, когда УПА вела переговоры с немцами,
отдельные отряды бандеровцев вступали в бои с оккупантами.
Согласно одному немецкому донесению в июне 1944г. произошел бой
возле города Николаева на Львовщине, в ходе которого гитлеровцы
убили 29 членов УПА и взяли в плен 250 повстанцев. В июле отряд
108
УПА недалеко от Грубешова атаковал подразделение СД. Последний
бой между бандеровцами и фашистами произошел 1 сентября 1944г.
южнее города Коломыя в Станиславской области [34, с. 432, 437].
Советская сторона тоже была не против склонить УПА к
сотрудничеству и к совместной борьбе против фашистов. Но случаев
прямых контактов между советским и бандеровским командованиями
известно мало. Чаще всего в качестве примера таких контактов,
исследователи называют письмо генерала Баландина, направленное
бандеровцам в апреле 1944 г. Советский генерал поздравлял
«украинских партизан» с успехом в борьбе против фашистов, отметил
их вклад в борьбу с общим врагом и предложил провести переговоры
[73, с. 62]. Остается неизвестным, состоялись ли эти переговоры.
Разговор о бандеровско-германском сотрудничестве будет
неполным, если не остановиться на условиях, на которых обе стороны
шли на это сотрудничество и укрепляли его. Если весной 1944 г. свои
условия выдвигали только отдельные куренные командиры, то летом
переговоры уже вели представители командования УПА с начальником
штаба группы армий «Северная Украина» генералом фон Ксиландером.
Но независимо от уровня, на котором проводились переговоры, от
украинской стороны всегда выдвигались примерно одинаковые
условия:
освобождение из концлагерей Бандеры и других украинских
лидеров;
помощь УПА оружием, боеприпасами, обмундированием,
средствами связи, медикаментами и т.д.;
отказ германских войск, администрации и полиции от
насильственных действий против мирного населения.
В ходе переговоров с представителями УПА немцы были
заинтересованы в том, чтобы бандеровцы предоставили своих
диверсантов, а также снабжали гитлеровцев разведывательными
сведениями о Красной Армии [26, с. 55].
Переговоры с генералом фон Ксиландером завершились
конкретными договоренностями. Обе стороны взяли обязательство не
нападать друг на друга, Договорились, что УПА будет помогать выходу
немецких военнослужащих с занятой Красной Армией территории, а
немцы обещали прекратить насильственные действия против мирного
населения [33, с. 495].
Достигнутые соглашения не остались на бумаге, по ряду позиций
они выполнялись без задержек. Достаточно сказать, что немцы
передали УПА десятки тысяч единиц стрелкового оружия, а осенью
1944 г. из концлагерей были освобождены все лидеры оуновского
движения.
109