Есаков Г.А., Рарог А.И., Чучаев А.И. Настольная книга судьи по уголовным делам

Подождите немного. Документ загружается.

преступления, родственные отношения в ч. 2 ст. 150 УК прямо влияют на степень

общественной опасности деяния), то они не должны подлежать вменению соучастникам.

При назначении наказания смягчающие или отягчающие обстоятельства,

относящиеся к личности одного из соучастников (например, предусмотренные п. п. "б" -

"г" ч. 1 ст. 61, п. "а" ч. 1 ст. 63 УК), учитываются при назначении наказания только этому

соучастнику (ч. 2 ст. 67 УК).

Вменению соучастникам подлежат также мотивы и цели совершения преступления,

которые являются конструктивным или квалифицирующим признаком состава

преступления, при условии, что они ими осознавались (хотя и не обязательно

разделялись). Так, исполнитель умышленного причинения тяжкого вреда здоровью,

действующий по найму и осознающий, что нанявшее его лицо (организатор) действует по

мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды в отношении

потерпевшего, будет нести ответственность по п. "е" ч. 2 ст. 111 УК, хотя мотив

совершения преступления им и не разделялся и основным мотивом его действий была

корысть; в отсутствие осознания специального мотива совершения преступления

исполнитель будет нести ответственность по ч. 1 ст. 111 УК.

Определенные особенности присущи уголовной ответственности соучастников в

случае совершения так называемого преступления со специальным субъектом

(исполнителем) (например, должностных, воинских преступлений).

Согласно ч. 4 ст. 34 УК действия специального субъекта как исполнителя

преступления следует квалифицировать по соответствующей статье Особенной части УК

без ссылки на ст. 33 УК, а общего субъекта - по соответствующей статье Особенной части

УК со ссылкой на ч. ч. 3, 4 или 5 ст. 33 УК (как организатора, подстрекателя, пособника).

Данное положение предполагает, что, с одной стороны, в обычной ситуации

сложного соучастия, когда исполнителем преступления является специальный субъект,

квалификация действий организатора, подстрекателя, пособника подчиняется общим

правилам квалификации действий соучастников. Признанным исключением из действия

правила ч. 4 ст. 34 УК здесь является соучастие в убийстве матерью новорожденного

ребенка, при котором действия иных лиц независимо от выполняемой ими роли в

преступлении квалифицируются по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК со ссылкой на ст. 33 УК или без

таковой (в зависимости от обстоятельств дела).

С другой стороны, при совместном совершении объективной стороны преступления

специальным субъектом и неспециальным субъектом действия последнего

квалифицируются с учетом правила, установленного в ч. 4 ст. 34 УК. Подобного рода

ситуации возможны крайне редко.

При описании ряда преступлений законодатель использует такой квалифицирующий

признак, как совершение преступления лицом с использованием его служебного

положения (например, ч. 3 ст. 159, п. "в" ч. 3 ст. 226 УК). Данный квалифицирующий

признак характеризует не столько специального субъекта преступления, сколько способ

его совершения, и потому на него действие ч. 4 ст. 34 УК не распространяется. Иными

словами, совместное совершение соответствующего преступления в соучастии с лицом,

использующим свое служебное положение, при условии осознания данного

обстоятельства образует соисполнительство в том числе и для лица, не занимающего

данного служебного положения. Исключением здесь являются только ст. ст. 149, 169, 170

УК и п. "б" ч. 3 ст. 188 УК, где прямо указано на должностное лицо, использующее свое

служебное положение, как на специального субъекта совершения преступления.

Особенности ответственности участников организованной группы и преступного

сообщества установлены в ч. 5 ст. 35 УК. Так, лица, создавшие организованную группу

либо руководившие ею, подлежат уголовной ответственности за ее организацию и

руководство ею в случаях, предусмотренных уголовным законом (ч. 1 ст. 209 УК), а также

за все совершенные организованной группой преступления, если они охватывались их

умыслом. Другие участники организованной группы несут уголовную ответственность за

участие в них в случаях, предусмотренных уголовным законом (ч. 2 ст. 209 УК), а также

за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали.

В ч. 5 ст. 34 УК сформулированы особенности ответственности соучастников при

неоконченном преступлении и так называемом неудавшемся соучастии. В случае

недоведения исполнителем преступления до конца по не зависящим от него

обстоятельствам остальные соучастники также несут уголовную ответственность за

приготовление к преступлению или покушение на преступление. В частности, как указано

в решении по делу Р. и К., "в связи с тем, что К. пособничал Р. в получении взятки, а

действия последнего квалифицированы как покушение на получение взятки (так как Р. ее

не получил по не зависящим от его воли причинам), то и действия К. не могут быть

квалифицированы как оконченное преступление" <1>.

--------------------------------

<1> БВС РФ. 1996. N 3. С. 10 - 11.

При неудавшемся соучастии, т.е. при безуспешном склонении организатором или

подстрекателем других лиц к совершению преступления, организатор или подстрекатель

несут ответственность за приготовление к тому преступлению, к которому они пытались

склонить других лиц.

Сложности при квалификации вызывают ситуации так называемого эксцесса

исполнителя (ст. 36 УК). Под эксцессом исполнителя понимается совершение

исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников. За

эксцесс исполнителя другие соучастники преступления ответственности не подлежат.

Выделяют эксцесс качественный и количественный.

При качественном эксцессе исполнитель совершает преступление, выходящее за

пределы его сговора с другими соучастниками и являющееся неоднородным с тем, что

планировалось к совершению. Такое преступление совершается либо в дополнение к

планировавшемуся и совершенному (например, причинение тяжкого вреда здоровью при

изнасиловании, о котором не знает иной соучастник, находящийся в стороне), либо взамен

планировавшегося. В первом случае соучастники несут ответственность только за

оконченное преступление, охватывавшееся их умыслом; во втором - за преступление,

охватывавшееся их умыслом, но по правилам о неоконченном преступлении.

Следует обратить внимание, что, если при эксцессе исполнителя иное преступление

совершается в дополнение к планировавшемуся и статья Особенной части УК,

предусматривающая ответственность за его совершение, содержит квалифицирующий

признак совершения преступления группой лиц, группой лиц по предварительному

сговору или организованной группой, соучастнику, ответственному за эксцесс, данный

квалифицирующий признак вменению не подлежит. Так, интерес в этой связи

представляет дело А. и М. Виновные по предварительному сговору между собой решили

похитить чужое имущество. Выбрав дом и полагая, что в нем никого из жильцов нет, они

проникли в летнюю кухню, где оказалась хозяйка дома. А. потребовал от нее лечь на пол,

после чего принесенным с собой металлическим предметом нанес ей удары по плечу и

голове и связал. Затем А. и М. вошли в жилое помещение дома и похитили различное

имущество. Судом первой инстанции оба были осуждены за разбой, совершенный, в

частности, группой лиц по предварительному сговору; судом кассационной инстанции в

действиях А. был установлен эксцесс исполнителя, и действия М. были

переквалифицированы на грабеж, однако квалификация действий А. была оставлена без

изменений. Суд надзорной инстанции, изменяя состоявшиеся по делу судебные

постановления, указал, что А. в результате "был осужден... за разбойное нападение,

совершенное группой лиц по предварительному сговору, хотя одновременно суд

кассационной инстанции установил со стороны А. эксцесс исполнителя совершения

разбоя, что повлекло необходимость переквалификации деяния М. Следовательно,

признание А. виновным в совершении разбойного нападения группой лиц по

предварительному сговору с М. противоречит... решению суда второй инстанции"; как

следствие, квалифицирующий признак совершения разбоя "группой лиц по

предварительному сговору" был исключен из осуждения <1>.

--------------------------------

<1> БВС РФ. 2002. N 8. С. 14; см. также, напр., БВС РФ. 1995. N 10. С. 7 - 8.

Напротив, если же за эксцесс ответственны два и более соучастника, то в

зависимости от степени спонтанности их действий им может быть вменено либо

совершение преступления группой лиц, либо группой лиц по предварительному сговору.

Количественный эксцесс характеризуется отклонением исполнителя от

первоначально намеченного к совершению преступления в части его тяжести (например,

вместо насилия, не опасного для жизни или здоровья при хищении, один из соучастников

отдельно от других применил насилие, опасное для жизни или здоровья <1>). В таком

случае соучастники несут ответственность за охватывавшееся их умыслом оконченное

преступление.

--------------------------------

<1> См., напр., БВС РФ. 1994. N 1. С. 15; 1998. N 5. С. 8; 2001. N 5. С. 23 - 24; 2001.

N 6. С. 10 - 11.

Особой разновидностью количественного эксцесса является совершение

исполнителем преступления, отягченного тем или иным квалифицирующим признаком.

Соответствующий квалифицирующий признак (исходя из общих правил квалификации)

может быть вменен иным соучастникам лишь при условии осознания ими его наличия. В

частности, действия пособника вымогательству, которое в реальности было осуществлено

с применением насилия, будут квалифицироваться по ч. 5 ст. 33, п. "в" ч. 2 ст. 163 УК

лишь при условии осознания им того, что в процессе вымогательства будет применено

насилие; в противном случае его действия (при отсутствии иных квалифицирующих

признаков) надлежит квалифицировать по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 163 УК. В качестве примера

такой разновидности количественного эксцесса можно также привести дело Ж.,

осужденного по ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в" ч. 2 ст. 126 УК. Исключая из осуждения п. "в" ч. 2

ст. 126 УК, вышестоящая судебная инстанция указала, что "содеянное Ж. выразилось в

представлении информации о К. и доставке его (при этом потерпевший добровольно сел в

машину и сам вышел из нее) к месту (гаражу), где З-ла и З-в в отсутствие Ж. стали

удерживать К., лишив свободы передвижения, т.е. похитили его... В материалах дела нет

данных об осведомленности Ж. о применении к потерпевшему насилия, опасного для

жизни и здоровья, и о его умысле на применение такого насилия в момент совершения им

пособнических действий. Не установлено это и в судебном заседании. Ж. отрицал наличие

договоренности с З-лой о применении к потерпевшему насилия, опасного для жизни и

здоровья, и показал, что не знал, где находился К. после похищения, какие действия в

отношении его совершались. В соответствии со ст. 36 УК РФ совершение исполнителем

преступления, не охватывавшегося умыслом других соучастников, признается эксцессом

исполнителя. За эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной

ответственности не подлежат" <1>.

--------------------------------

<1> БВС РФ. 2000. N 11. С. 18 - 19.

Глава 6. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, ИСКЛЮЧАЮЩИЕ ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ

§ 1. Необходимая оборона

Согласно ст. 37 УК не является преступлением причинение вреда посягающему лицу

в состоянии необходимой обороны, т.е. при защите личности и прав обороняющегося или

других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно

опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным

для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой

применения такого насилия.

Необходимую оборону имеют право осуществлять все без исключения граждане. В

ч. 3 ст. 37 УК говорится: "Положения настоящей статьи в равной мере распространяются

на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и

служебного положения, а также независимо от возможности избежать общественно

опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам

власти".

Бутырским районным судом г. Москвы К. осуждена по ч. 1 ст. 108 УК. Причиной

признания ее виновной в совершении указанного преступления являлось то, что она, имея

возможность оставить место происшествия бегством, не сделала этого и нанесла С. удар

ножом. Президиум Московского городского суда отменил приговор, указав: "Согласно ч.

3 ст. 37 УК РФ право на необходимую оборону принадлежит лицу независимо от

возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью

к другим лицам или органам власти" <1>.

--------------------------------

<1> БВС РФ. 2002. N 6. С. 17.

Для определенной категории лиц (например, сотрудников органов внутренних дел и

др.) необходимая оборона является правовой обязанностью, невыполнение которой влечет

дисциплинарную или уголовную ответственность.

Как явствует из законодательного определения, необходимая оборона состоит в

причинении вреда посягающему. В связи с этим в уголовном праве выделяются условия

ее правомерности. Они подразделяются на две группы: а) относящиеся к посягательству;

б) относящиеся к защите.

Условиями правомерности, относящимися к посягательству, являются:

общественная опасность, действительность и наличность посягательства.

Общественная опасность посягательства предполагает, что действия посягающего

были направлены на причинение такого вреда личности, обществу или государству,

который характерен для преступлений. Однако это не означает, что оно обязательно

должно быть преступным. В Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 16

августа 1984 г. "О применении судами законодательства, обеспечивающего права на

необходимую оборону от общественно опасных посягательств" указывается, что под

общественно опасными посягательствами следует понимать не только преступления, но и

деяния малолетних и невменяемых, предусмотренные Особенной частью УК. Другими

словами, осуществление необходимой обороны допустимо против действий лиц, не

признаваемых субъектом преступления (невменяемых и малолетних).

Не может признаваться находившимся в состоянии необходимой обороны лицо,

причинившее вред другому лицу в связи с совершением последним действий, хотя

формально и содержащих признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным

законодательством, но заведомо для причинившего вред не представлявших в силу

малозначительности общественной опасности. В таком случае лицо, причинившее вред,

подлежит ответственности на общих основаниях (п. 2) <1>.

--------------------------------

<1> Судебная практика по уголовным делам. М., 2005. С. 52.

Необходимая оборона возможна и против неправомерных действий должностных

лиц (например, против явно незаконного задержания, применения насилия при

производстве следственных действий и т.д.). Правомерные действия, хотя и сопряженные

с причинением вреда, не образуют состояние необходимой обороны.

Общественно опасное посягательство должно выполняться путем действия. Кроме

того, оно должно быть способным немедленно причинить вред общественным

отношениям, охраняемым уголовным правом. По сути, для пресечения такого рода деяний

и предназначен рассматриваемый институт.

Не может быть признано находившимся в состоянии необходимой обороны лицо,

которое намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения

противоправных действий (развязывание драки, учинение расправы, совершение акта

мести и т.п.). Содеянное в таких случаях должно квалифицироваться на общих

основаниях (п. 6 названного выше Постановления Пленума Верховного Суда СССР).

Действительность как признак общественно опасного посягательства означает, что

оно существует в реальности, а не в воображении защищающегося лица. В противном

случае возникает ситуация так называемой мнимой обороны (точнее, защита против

мнимого посягательства).

Мнимая оборона - это оборона против воображаемого, кажущегося, но фактически

не существующего посягательства. Ее юридические последствия определяются по

правилам о фактической ошибке. В тех случаях, когда обстановка происшествия давала

основания полагать, что совершается реальное посягательство, или лицо, применившее

средства защиты, не осознавало и не могло осознавать ошибочность своего

предположения, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии

необходимой обороны. Если при этом лицо превысило пределы защиты, допустимой в

условиях соответствующего реального посягательства, оно подлежит ответственности как

за превышение пределов необходимой обороны.

Если же лицо причиняет вред, не осознавая мнимости посягательства, но по

обстоятельствам дела должно было и могло это осознавать, действия такого лица

подлежат квалификации по статьям Уголовного кодекса, предусматривающим

ответственность за причинение вреда по неосторожности.

Наличным признается уже начавшееся, но еще не закончившееся общественно

опасное посягательство. Однако надо иметь в виду, что состояние необходимой обороны

возникает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и при

наличии реальной угрозы нападения. Неконкретная угроза (абстрактная), а также

обнаружение умысла без совершения действий не создают реальной опасности нападения,

что, в свою очередь, свидетельствует об отсутствии наличности посягательства и,

соответственно, исключает необходимую оборону.

Состояние необходимой обороны имеет место и тогда, когда защита последовала

непосредственно за актом хотя бы оконченного посягательства, но по обстоятельствам

дела для оборонявшегося не был ясен момент его окончания. Переход оружия или других

предметов, использованных при нападении, от посягавшего к оборонявшемуся сам по

себе не может свидетельствовать об окончании посягательства. Посягательство окончено,

если: а) выполнена объективная сторона соответствующего состава преступления

полностью; б) произошел добровольный отказ; в) действия пресечены обороняющимся

или другим лицом; г) нападение прекращено по иным обстоятельствам.

Условия правомерности, относящиеся к защите, необходимо определять в

зависимости от вида необходимой обороны. Для необходимой обороны, предусмотренной

ч. 1 ст. 37 УК, они таковы: 1) защищаться может широкий круг правоохраняемых

интересов, в число которых обязательно входит жизнь обороняющегося или другого лица;

2) вред причиняется посягающему; 3) защита должна быть своевременной.

Для необходимой обороны, предусмотренной ч. 2 ст. 37 УК, условия таковы: 1)

защищаться может широкий круг правоохраняемых интересов, в число которых не входит

жизнь обороняющегося или другого лица; 2) вред причиняется посягающему; 3) защита

должна быть своевременной; 4) при защите не должно быть допущено превышения

пределов необходимой обороны.

Таким образом, превышение пределов необходимой обороны возможно только при

втором ее виде, первый же ее вид исключает превышение.

Заместитель Генерального прокурора в надзорном представлении поставил вопрос о

переквалификации действий И., осужденного Воркутинским городским судом Республики

Коми по ч. 4 ст. 111 УК, на ч. 1 ст. 114 УК. Судебная коллегия по уголовным делам

Верховного Суда РФ дело вообще прекратило за отсутствием состава преступления,

указав в Определении, что "все удары нанесены в короткий промежуток человеку, чьи

действия представляли опасность для жизни оборонявшегося" <1>.

--------------------------------

<1> ВС РФ. Дело N 3-Дп03-6.

Отсутствие хотя бы одного из условий, относящихся к защите при необходимой

обороне, предусмотренной ч. 1 ст. 37 УК, фактически означает и отсутствие самого

состояния необходимой обороны. Ответственность защищающегося при таких

обстоятельствах наступает на общих основаниях.

Защите могут быть подвергнуты правоохраняемые интересы как обороняющегося,

так и других лиц, общества и государства. В их число по ч. 1 ст. 37 УК входит жизнь лица.

Одним из условий правомерности защиты является причинение вреда только

посягающему. При совершении посягательства группой лиц обороняющийся вправе

применить к любому из нападающих такие меры защиты, которые определяются

опасностью и характером действий всей группы. По общепризнанному мнению, защита

путем причинения вреда подстрекателю или пособнику, а не исполнителю общественно

опасного посягательства исключается.

Причинение вреда лицам, непричастным к посягательству (третьим лицам), не

подпадает под признаки необходимой обороны. В этом случае может быть: а) ошибка в

посягающем; б) отклоняющееся действие. Действия оцениваются по правилам

неосторожной формы вины.

Исходя из положений ч. 1 ст. 37 УК, при посягательстве, сопряженном с насилием,

опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой

применения такого насилия, возможно причинение любого вреда, в том числе и смерти.

При необходимой обороне, предусмотренной ч. 2 ст. 37 УК, защита признается

правомерной, если при этом не были превышены пределы необходимой обороны.

Защита может осуществляться путем причинения и имущественного вреда

(например, убийство натравливаемой на обороняющегося собаки).

Причинение вреда в связи с применением для охраны технических средств в

литературе оценивается по-разному. Большинство специалистов полагает, что

правомерность определяется двумя обстоятельствами: 1) важностью охраняемых

объектов; 2) исключением срабатывания в отношении невиновных лиц.

Цель оборонительных действий - защита общественных отношений от причинения

им вреда. Если же посягательство было использовано в других целях, например расправы,

то ответственность должна наступать на общих основаниях.

Своевременность защиты означает, что оборона может осуществляться только в

период наличности посягательства. Действия оборонявшегося, причинившего вред

посягавшему, не могут считаться совершенными в состоянии необходимой обороны, если

вред причинен после того, как посягательство было предотвращено или окончено и в

применении средств защиты явно отпала необходимость. В этих случаях ответственность

наступает на общих основаниях.

Защита не должна превышать пределы необходимой обороны. Под превышением

пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не

соответствующие характеру и опасности посягательства. Причинение посягающему при

отражении общественно опасного посягательства вреда по неосторожности не влечет

уголовной ответственности.

При решении вопроса о наличии признаков превышения пределов необходимой

обороны необходимо учитывать не только соответствие средств защиты и нападения, но и

характер опасности, угрожавшей обороняющемуся, его силы и возможности по

отражению посягательства, а также все иные обстоятельства, которые могли повлиять на

реальное соотношение сил посягавшего и защищавшегося (количество посягавших и

оборонявшихся, их возраст, физическое развитие, наличие оружия, место и время

посягательства и т.д.).

Не являются превышением пределов необходимой обороны действия

обороняющегося лица, если оно вследствие неожиданности посягательства не могло

объективно оценить степень и характер опасности посягательства (ч. 2.1 ст. 37 УК).

Согласно Федеральному закону от 6 марта 2006 г. "О противодействии терроризму"

в целях пресечения террористических актов в воздушной среде в случае, если имеется

достоверная информация о возможном использовании воздушного судна для совершения

террористического акта или о захвате воздушного судна и при этом были исчерпаны все

обусловленные сложившимися обстоятельствами меры, необходимые для его посадки, и

существует реальная опасность гибели людей либо наступления экологической

катастрофы, Вооруженные Силы РФ применяют оружие и боевую технику для пресечения

полета указанного воздушного судна путем его уничтожения. Аналогичные меры могут

быть применены и в отношении плавательных средств <1>.

--------------------------------

<1> РГ. 2006. 10 марта.

Указанные действия не подпадают под признаки необходимой обороны, а образуют

самостоятельное обстоятельство (не закрепленное в УК), исключающее преступность

деяния.

§ 2. Причинение вреда при задержании лица,

совершившего преступление

В соответствии с ч. 1 ст. 38 УК не является преступлением причинение вреда лицу,

совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и

пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами

задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено

превышения необходимых для этого мер.

Уголовно-правовая норма содержит две важные, практически значимые гарантии:

во-первых, защищает от неосновательного привлечения к ответственности за причинение

вреда при задержании; во-вторых, ограждает преступника от возможности самосуда и

расправы.

Как и необходимая оборона, правомерность причинения вреда при задержании лица,

совершившего преступление, определяется двумя группами условий: первая группа

относится к совершенному преступлению, вторая - к задержанию.

Условиями, относящимися к совершенному преступлению, являются: 1) наличие

факта совершения преступления; 2) уклонение лица от задержания.

О факте совершения задерживаемым преступления могут свидетельствовать

различные обстоятельства: лицо застигнуто на месте его совершения; на нем и его одежде

имеются следы преступления; потерпевшие или очевидцы указали на данное лицо как на

совершившее преступление и т.д.

Уклонение лица от задержания означает либо попытку скрыться, либо

категорический его отказ следовать в соответствующий орган власти. Если

задерживаемым оказывается активное сопротивление задержанию, действия по

задержанию лица, совершившего преступление, перерастают в необходимую оборону.

Условиями правомерности, относящимися к задержанию лица, признаются: 1) вред

причиняется только лицу, совершившему преступление; 2) вынужденный характер и цель

причинения вреда; 3) отсутствие превышения мер, необходимых для задержания.

Первое условие означает, что недопустимо причинение вреда лицу, не

совершившему преступление, т.е. третьим лицам. Указание в законе на совершение

преступления следует понимать расширительно - как совершение преступления, так и

совершение общественно опасного деяния лицом, не признаваемым субъектом

преступления, если об этом не было известно задерживающему. Привлечение в этом

случае к ответственности лица за нарушение условий правомерности задержания означало

бы объективное вменение, недопустимое в уголовном праве России.

Задержание так называемого мнимого преступника оценивается по правилам

фактической ошибки.

Право на причинение вреда при задержании возникает с момента совершения

преступления (в том числе неоконченного), прекращается с момента истечения сроков

давности. Лицо, производящее задержание преступника путем причинения ему вреда

спустя продолжительное время, должно быть полностью уверено в личности

задерживаемого.

Причинение лицу вреда носит вынужденный характер, т.е. иными мерами, не

связанными с причинением вреда, задержать преступника было невозможно. В случае

отсутствия рассматриваемого признака нельзя причинять вред задерживаемому.

Ответственность за его причинение наступает на общих основаниях, однако надо иметь в

виду, что закон (п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК) признает, что преступления в указанных случаях

совершаются при обстоятельствах, смягчающих наказание.

Вред может быть как имущественным, так и физическим.

Спорным в теории представляется вопрос о причинении вреда не задерживаемому, а

лицам, которые способствуют уклонению от его задержания. Некоторые специалисты

допускают такую возможность в исключительных случаях, например при задержании

особо опасного вооруженного преступника.

Цель задержания указана в законе: для доставления органам власти и пресечения

возможности совершения им новых преступлений. Она исключает причинение

задерживаемому смерти. Правомерность причинения такого вреда должна определяться в

рамках института крайней необходимости.

Применяемые для задержания меры должны быть необходимыми, т.е. оправданными

обстоятельствами дела. Это - вопрос факта, оцениваемый судом в каждом конкретном

случае.

Надо иметь в виду, что лицо, задерживающее преступника, не всегда в состоянии

избрать абсолютно соразмерное характеру и опасности средство задержания.

Меры задержания должны соответствовать характеру и степени опасности

преступления и обстоятельствам задержания. В этом случае необходимо учитывать

степень интенсивности и способ оказываемого преступником противодействия,

соотношение количества задерживаемых и задерживающих, наличие оружия, место и

время задержания и т.д.

Превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление,

признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности

совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда

лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред

(ч. 2 ст. 38 УК). Таким образом, закон превышение мер задержания связывает с двумя

обстоятельствами: а) характером и степенью общественной опасности совершенного

преступления; б) обстановкой задержания.

Причинение чрезмерного вреда влечет за собой уголовную ответственность только

при наличии умышленной формы вины. Особенная часть УК содержит два преступления,

совершенных при превышении мер, необходимых для задержания преступника: убийство

(ч. 2 ст. 108 УК) и причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при

превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2

ст. 114 УК).

Умышленное причинение иного вреда здоровью, а также причинение физического

вреда по неосторожности при задержании лица не влекут уголовной ответственности.

§ 3. Крайняя необходимость

В ст. 39 УК говорится: "Не является преступлением причинение вреда охраняемым

уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для

устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица

или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта

опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено

превышения пределов крайней необходимости".

Таким образом, имеет место ситуация столкновения двух правоохраняемых

интересов: защищаемого и нарушаемого. Путем причинения вреда одному из них

устраняется угрожающая опасность для другого интереса. Например, для предотвращения

распространения пожара в селе разбирают соседний от горящего дом. В этом случае

причинение вреда одному собственнику обусловлено необходимостью защиты интересов

всех остальных собственников, которые реально могут пострадать от огня. Такая же

ситуация имеет место при сбрасывании в море перевозимого груза с судна, которому

угрожает бедствие.

В связи со сказанным правомерность крайней необходимости связывается с рядом

условий, относящихся: 1) к грозящей опасности; 2) к защите.

К условиям правомерности, характеризующим опасность, относятся: а) наличие

угрозы правоохраняемым интересам; б) действительность опасности; в) наличность

опасности.

Наличие угрозы интересам, охраняемым правом, предполагает такие существующие

в действительности обстоятельства или такое развитие событий (причинно-следственных

связей), которые неминуемо приведут к причинению им вреда. Источники таких угроз

достаточно разнообразны, среди них можно выделить: стихийные силы природы -

наводнение, землетрясение, смерч, торнадо, шторм, пожар и др.; нападения животных

(как диких, так и домашних), если они не были инициированы человеком (в этом случае

речь может идти о необходимой обороне); физиологические и патологические процессы -

болезнь, голод и др.; неисправное состояние механизмов и др. В некоторых случаях

состояние крайней необходимости может быть обусловлено общественно опасными

действиями человека (например, в состоянии крайней необходимости действует врач,

передающий наркотические средства или психотропные вещества под угрозой

причинения вреда здоровью или жизни). Такое же состояние может вызвать коллизия

двух обязанностей (например, одновременный вызов врача к двум больным).

Указанная угроза должна быть действительной - реальной, фактически имеющей

место. Если опасность была надуманной, т.е. когда отсутствует реальная угроза

правоохраняемым интересам и лицо лишь ошибочно предполагает ее наличие,

причинение вреда не может считаться совершенным в состоянии крайней необходимости.

В этом случае вопросы ответственности решаются по правилам фактической ошибки.

Признак наличности угрозы вытекает из законодательного закрепления условий

правомерности крайней необходимости. Эта опасность должна непосредственно угрожать

личности и другим правоохраняемым интересам. Иначе говоря, указанная опасность уже

возникла и существует сейчас, в настоящее время, она еще не миновала или не устранена.

Рассматриваемый институт поэтому и получил название крайней необходимости, т.е.

ситуации, которая требует принятия безотлагательных мер. Эта угроза может быть

кратковременной или иметь достаточную протяженность во времени.

До возникновения реальной угрозы причинения вреда правоохраняемым интересам и

после ее устранения (исчезновения) состояние необходимой обороны отсутствует.

Выделяются три условия правомерности крайней необходимости, относящиеся к

защите от грозящей опасности: а) причинение вреда как единственное средство

устранения грозящей опасности; б) вред причиняется третьим лицам; в) не было

допущено превышения пределов крайней необходимости.

Причинение вреда как единственное средство устранения грозящей опасности

предполагает, что опасность не могла быть устранена иными мерами. Например, после

безуспешных попыток потушить лесной пожар пускают пал (встречный огонь). Если

такая возможность имелась (например, устранение самого источника опасности) и она

осознавалась лицом, причинившим вред другим правоохраняемым интересам, состояние

крайней необходимости не возникает. Ответственность в этом случае наступает на общих

основаниях.

В состоянии крайней необходимости вред причиняется третьим лицам. Под ними

понимаются не только физические лица, но также общество и государство. Грозящая

опасность, вызывающая состояние крайней необходимости, не направлена на их

интересы, но именно им причиняется вред для устранения этой опасности; она и не

обусловлена действиями третьих лиц, последние к ней не имеют никакого отношения, не

виновны в ней. Если же опасность вызвана поведением лица, которому причиняется вред,

наличие рассматриваемого института исключается, речь в этом случае должна идти о

необходимой обороне или причинении вреда лицу, совершившему преступление.

Причинение вреда в состоянии необходимой обороны признается правомерным, если

при этом не были превышены ее пределы. Превышением пределов необходимой обороны

признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени

угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда

личности, правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества

или государства был причинен вред, равный или более значительный, чем

предотвращенный (ч. 2 ст. 39 УК). В этом случае исключается социально полезный или

социально приемлемый характер причинения рассматриваемого вреда.

Таким образом, пределы крайней необходимости будут признаваться

превышенными, если: а) причиненный вред явно, т.е. очевидно для лица, не

соответствовал характеру и степени угрожающей опасности и обстоятельствам ее

устранения; б) указанное несоответствие проявляется в том, что причиненный вред был

равным или более значительным, чем предотвращенный; в) данный вред носил

умышленный характер.

Причинение вреда при превышении пределов крайней необходимости влечет

уголовную ответственность на общих основаниях, однако совершение преступления при

нарушении условий ее правомерности признается как смягчающее наказание

обстоятельство (п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК).

Крайняя необходимость имеет определенное сходство с необходимой обороной. Они

отличаются: а) по источнику опасности (единственным основанием необходимой обороны

является общественно опасное посягательство, крайняя необходимость может вызываться

рядом обстоятельств); б) по причиненному вреду (при необходимой обороне -

посягающему, крайней необходимости - третьему лицу); в) по тяжести причиненного

вреда (при необходимой обороне оно может быть меньшим, равным или большим, при

крайней необходимости - только меньшим); г) по условиям устранения (при необходимой

обороне они не имеют значения, при крайней необходимости - ее неустранимость без

причинения вреда); д) по правовым последствиям (необходимая оборона исключает

ответственность, при крайней необходимости решается вопрос о возмещении ущерба в

порядке гражданского судопроизводства).

§ 4. Иные виды обстоятельств, исключающих

преступность деяния