Егорин А.З. История Ливии. ХХ век
Подождите немного. Документ загружается.
1. Не вступать в контакты с английской и французской сторонами, чтобы не вызвать протеста
со стороны египетского общественного мнения.
2. Размещаться отдельно от членов секретной миссии.
3. Упреждать антиливийские акции Лиги арабских государств, доказывая, что Ливия намерена
перейти в будущем от принципа федерального устройства к единой государственной структуре.
4. Убедить собеседников в полной свободе выбора решений о национальной организации:
ливийцы, по Идрису, ни в какой степени не подвержены влиянию Англии или Франции. Те же, кто
утверждает обратное — враги, и их задача — преуменьшить значение учреждения госструктуры
страны.
5. Контакты с прессой и публикация материалов должны носить проливийский характер без
оценок действий оппозиции.
Идрис боялся, что рассмотрение проблемы Ливии в рамках Лиги арабских государств может
задержаться и потому просил делегатов не оставаться надолго в Египте. Омару Шанибу, например,
через Ибрагима Шальхи, советника Идриса, была направлена следующая телеграмма:
«Гостиница Шепард, Каир. Его превосходительству Омару Бек Шанибу. Телеграмма от Его
величества.
Его величество благодарит Вас и видит, что цель, ради которой вы направлены в Каир, именно
для разъяснения нашей позиции, а не для участия в выработке решения ООН, чтобы мы могли
принимать шаги, достойные нас. Думаю, что Вы не выйдете за рамки задач, Вам поставленных,
так как Учредительное собрание, пославшее Вас, потребует объяснения по любому отклонению,
если оно произойдет. Надеюсь, что Вы вернетесь самолетом в будущий четверг.
Ибрагим Шальхи 28 января 1951 г.»
По возвращении делегации Идрису был представлен следующий отчет [Публикуется по
материалам «Хакыка Идрис» («Правда об Идрисе»)].
«Повелитель и господин, Ваше величество, великий король!
Делегация Национального Учредительного собрания Ливии, недавно посетившая Каир, имеет
честь представить Вам отчет о своей деятельности с делегациями арабских государств и
египетским правительством относительно проблем Ливии. Основываясь на решении собрания и
согласия Вашего величества, делегация отбыла в Каир 22.01.51 для контактов с делегациями
арабских стран и с лицами, работающими над проблемами арабского мира, для разъяснения им
конституционности мероприятий в Ливии, проведенных в соответствии с решением ООН, с
желанием народа и его собрания. Цель их предостеречь от отрицательных последствий того пути,
который был указан арабскими государствами на последней сессии ООН в отношении ливийской
проблемы. Делегация прибыла в египетскую столицу, будучи осведомленной о всех тех
трудностях, препятствиях и противоречиях, которые возникнут в ее работе. Правительство этой
страны затрудняло нашу деятельность, как то не делал секретарь арабской Лиги. В аэропорту
делегацию встречали: представитель министерства иностранных дел, члены ассоциации
освобождения Ливии, Мохаммед Бек Султан, студенты Киренаики, обучающиеся в Каире, причем
последние прибыли в аэропорт после того, как узнали, что триполитанские студенты организовали
демонстрацию против делегации. В тот же вечер Абдалла Паша Ляммом пригласил членов
делегации на ужин.
На утро следующего дня делегация, сопровождаемая Абдаллой Пашой Ляммомом, посетила
дворец Абдин. Там была сделана запись в книгу почетных посетителей. Затем делегация
отправилась к министру иностранных дел Египта. Когда делегация попросила Его
превосходительство определить время переговоров, он преложил начать обсуждение проблемы
немедленно. Делегация подробно осветила процесс создания в Ливии Учредительного собрания и
роль в нем Кямиля Салима, Абдарахима Хама, Мустафы Мизрана и Башира Саадави, действия
которых сегодня порицаются. Министр выразил желание выслушать всех членов делегации и
высказать свое мнение по событиям в Ливии, подчеркнув, что, если оно было ошибочным, то он
изменит его. Затем он откровенно рассказал о намерениях Египта и арабских стран, об опасности,
угрожающей государству со стороны федеративной Ливии, о засилии иностранцев. Он сказал
также, что Лига арабских государств в нынешнем своем составе может стать объектом порицаний
и критики, так как в ней не соблюдаются права большинства. Он добавил, что странно требовать
от арабских стран целостности Ливии и окончательного ее освобождения от колониального гнета.
В то же время имеется другой путь, который по его мнению, не приведет к этой цели, а создаст
возможность существования Ливии. Это постепенное получение суверенитета при одновременном
свертывании функций держав, управляющих страной.
После этого члены делегации разъяснили министру сущность и цели Учредительного собрания,
а также перспективы образования центрального правительства с министерствами иностранных дел,
просвещения, финансов, обороны, путей сообщения, а также палаты депутатов и сената. Вопрос о
внешних связях, подчеркнула делегация, должен находиться в ведении министерства иностранных
дел центрального правительства независимо от того, будет ли правительство федеративным или
единым. Затем Его превосходительству были разъяснены причины выбора федеральной модели.
Здесь Его превосходительство прервал беседу и сказал: «Я не был ознакомлен с этой частью
ваших планов. Я, видимо, ошибался и беру свои слова обратно». Переговоры продолжались часа
полтора. Когда наступило время обсуждения вопроса о функциях выборного парламента, министр,
сославшись на занятость, отложил это на более поздний срок. Встречу Омар Бек Шаниб закончил
несколькими сильными выражениями, которые будут переданы Вашему величеству устно.
Во второй половине дня делегация посетила второго секретаря Лиги г-на Ахмеда Шукейри и
разъяснила ему свою точку зрения. В тот же день на встрече с журналистами была полностью
разъяснена сущность ливийского пути к своей государственности.
23 января делегация нанесла визит Самиру Паше Ар-Рафаи и объяснила ему свою точку
зрения. Он сообщил, что по этому поводу получил телеграмму от короля Абдаллы и сказал, что
находится в курсе всего происходящего и что он очень обеспокоен и огорчен действиями
ливийской оппозиции в Ираке. Он добавил: «Продолжайте работать, не волнуйтесь и вы победите
с помощью Аллаха». Один из членов делегации обратил внимание Нури Паши Сайда, что
представитель Ирака и делегации ряда других арабских стран выступили против создания
Учредительного собрания. Тот ответил: «Это ошибочное мнение. Мной отданы необходимые
распоряжения по этому вопросу. Здесь нет повода для раздумий».
24 января переговоры делегации с министром иностранных дел были продолжены. В основном,
обсуждение касалось необходимости ознакомления с проектом конституции, который был
подготовлен Учредительным собранием для выборного парламента. Делегация отстаивала точку
зрения, выработанную Учредительным собранием: предоставление парламенту проекта
конституции отменяет соглашение об объединении трех областей (Триполитании, Киренаики,
Феззана) в Союз и затягивает время принятия самой конституции. Министр убежденно отметил,
что он остается при своем мнении, но опасается негативного развития событий.
Затем делегация встретилась с Рифом Наххас-пашой. Несмотря на то, что он отстаивает
необходимость выборов, так как он — человек из народа и придерживается только этой точки
зрения, Наххас-паша горячо приветствовал делегацию. После разъяснения делегацией проблемы,
он выразил удовлетворение и сказал, что обсудит ее с Салах Эд-Дин Беком. После этого делегация
впервые встретилась с Аззам-пашой, но переговоров с ним практически не вела. В то же время
делегация выслушала его, когда он говорил о своих добрых намерениях и целях ради счастья
Ливии. Он выразил готовность не вмешиваться в дела Ливии более теперешнего. Вечером того же
дня члены делегации встретились с Риад Беком Ас-Сольхом и разъяснили ему ситуацию. Он был
изумлен отстранением Башира ас-Саадави. Он сказал, что всегда пытался убедиться в том, что
федерализм является благом для будущего Ливии и способом разрешения проблемы. Ас-Сольх
заверил делегацию в том, что политический комитет Лиги арабских государств может усложнить
ливийскую проблему. Он выразил готовность помочь делегации всем необходимым.
Вечером 26 января делегация узнала, что ливийская проблема на заседании политического
комитета вызвала длительную и острую дискуссию. Некоторые делегации возражали против
вмешательства Лиги во внутренние дела любой арабской страны в том числе и Ливии, Египет же
остался при своем мнении. Обсуждение закончилось принятием решения, которое гласило: Египет
продолжает принимать участие в решении ливийской проблемы с целью выполнения решения
ООН в установленные сроки. Его представитель должен находиться в Совете Ливии. Это решение
направлено против предложения Аззама-паши, который возражал против определенного срока
решения ливийской проблемы, считая это нереальным. Аззам-паша, однако, в своем выступлении
в прессе трактует суть решения так, как ему вздумается.
Делегацией была послана телеграмма главам других делегаций, в которой она осудила
обсуждение проблемы до встречи с делегацией или ознакомления с ее мнением. Было решено, что
делегация встретится с политическим комитетом Лиги арабских государств в этот же день, хотя
делегация просила отложить встречу на сутки. В этот же день делегация закончила подготовку и
печатание материалов и вручила их членам комитета при встрече. Состоялась встреча с
представителями Йемена. Имам Ахмед Бен Яхья направил ему соответствующее послание по
этому вопросу. Йеменский представитель выразил свое удовлетворение.
28 января делегация встретилась с членами политического комитета. Ее точка зрения была
тщательно обсуждена. В работе принимали участие Надим аль-Каддус, Салах ад-Дин, эмир
Фейсал. По ряду пунктов, касавшихся федерализма, режима власти, конституционных вопросов,
никто из присутствующих, кроме Нури Саид-паши, не выразил своего мнения. Саид-паша отметил,
что это вопросы внутренние и решать их должны сами ливийцы. Заседание продолжалось два часа.
Все выразили свое удовлетворение дискуссией, кроме Салах ад-Дина, высказавшего сомнение в
демократизме происходившего в Ливии.
29 января было принято решение о встрече делегации с Салах ад-Дин Беком, Аззам пашой,
Риадом Сольхом для обсуждения проблемы. Однако, Салах ад-Дин, извинившись, заявил, что
обсуждение этого вопроса в политическом комитете было весьма полным и вопрос исчерпал себя.
1-го февраля по приглашению министра иностранных дел члены делегации вместе с
остальными делегациями арабских стран присутствовали на ужине. Делегации была представлена
возможность побеседовать с такими видными деятелями арабского мира, как эмир Абдель Керим,
Мохаммед Амоб паша, муфтий Палестины, Хасан Хосни паша, Ахмед Хеквми, Риад Сольх и
другими деятелями, активно участвующих в решении арабских проблем. Делегация разъяснила им
свою позицию и рассказала о своих трудностях.
Аззам-паша пригласил делегацию на ужин 2 февраля. Он рассказал о своей работе в Ливии.
Аззам-паша добавил, что он не поддерживает ни триполитанцев, ни киренаикцев и сожалеет о той
кампании, которая ведется против него в Ливии, так как все его действия направлены на благо
Ливии. Он сказал, что намерен уведомить англичан о том, что за спиной Ливии имеются
определенные силы, оказывающие влияние на ход событий. Эти силы не помешают
освобождению страны, как и не преуменьшают роль Ливии в регионе и в мире. Свои
высказывания об Италии он прокомментировал так: для Ливии и арабов необходимо учитывать
роль Италии и Ватикана с тем, чтобы латинский блок был на их стороне. Обсуждение
продолжалось 4 часа и за это время Аззам не раз противоречил сам себе и не сформулировал
своего истинного отношения к ливийской проблеме. В заключение он сказал, что, если делегация
желает, то он может объявить в газетах, что он отказывается от дальнейшего вмешательства в
ливийские дела. Он также признал, что одной из причин разногласий между Киренаикой и
Триполитанией стал его призыв к триполитанцам не участвовать в сенуситской армии и не
проливать напрасно кровь. Аззам добавил, что эта армия составлена из наемников, и он никогда не
сомневался в победе над державами оси.
Члены делегации много работали с прессой. Нам пришлось противостоять английской
кампании, раздутой поначалу египетскими газетами. Но при помощи постоянных контактов с
газетчиками и открытых обсуждений удалось нейтрализовать египетскую прессу. Газеты стали
освещать позицию делегации, в нужном нам духе, за это некоторые редакторы газет были
награждены денежными премиями («Аль-Масри», «Аз-заман», «Аль-Муккатан», «Аль-Мусаввар»,
«Аль-Джумгур аль Масри»). Несмотря на строгие приказы прессе замалчивать нашу деятельность,
египетские и иностранные газеты и агентства новостей постоянно освещали наше пребывание,
сообщали о переговорах и встречах. По существу, они открыли египетской общественности
сущность ливийской проблемы и показали, что позиция египетского правительства и генерального
секретариата Лиги арабских государств не отвечает интересам Ливии. Вафдистская газета «Аль-
Джумгур аль Масри» опубликовала 5 февраля сведения о противоречиях в политике Египта по
отношению к Ливии и его требования о включении итальянцев в состав ливийского парламента.
Было опубликовано письмо Камиля Салима, из-за чего и был конфискован номер, а редакция
газеты была привлечена к судебной ответственности. В итоге можно отметить, что делегация
выполнила свою задачу с успехом.
Стало очевидным, что действия Учредительного собрания никем не могут быть остановлены и
что решение ливийской проблемы является задачей самих ливийцев. Однако Египет, занявший 2
месяца назад в Лепсисе определенную позицию по этому вопросу, вряд ли официально изменит
свою точку зрения. Большой успех был достигнут в развеянии мифа, который создал вокруг себя
Аззам-паша в ливийском вопросе. Египетский народ, правительство, делегации арабских стран
ясно увидели, что позиция Аззама по отношению к Ливии недоброжелательная и что его
вмешательство в дела Ливии не отвечает интересам всех ливийцев, преследует узкокорыстные
цели, и действует в интересах лишь одной политической группировки. Мы думаем, что Аззам-
паша не будет иметь возможностей участвовать в решении нашей проблемы, как это было раньше.
Он разоблачен. Башир ас-Саадави не является более фигурой ни в Египте, ни в арабских странах,
на которые делали ставку. Его существование или участие в переговорах не будет играть никакой
заметной роли, особенно после того, как он опубликовал документ, в котором настаивал на
федерализме. Необходимо отметить, что дух враждебности по отношению к ливийцам, которые
поощряли Аззама, Башира и других, им подобных, к клевете и лжи, исчез. Всем нам, в том числе и
журналистам, стало ясно, что информация о Ливии исходила из одного источника, от Башира
Саадави, который не может дать правильной оценки событиям, так как находится за пределами
страны. Делегация встретилась с послом Пакистана и разъяснила ему позицию Абдель Рахима
Хана. Посол одобрил путь, по которому идет ливийский народ. Он тем самым поощрил Абдель
Рахим Хана, В то же время доктор Али Аль-Анизи, присутствовавший на встрече, а также члены
Организации освобождения Ливии, прибывшие к нему, попросили у него, чтобы он потребовал от
представителей в Триполи изменить курс и следовать вместе с Камилем Салимом. Он сделал это,
думая, что служит интересам страны. Он обещал написать министру иностранных дел с тем,
чтобы Абдель Рахим Хан изменил свою точку зрения. Он сказал, что его правительство не
согласно с политикой Египта в Ливии и Эритрее. Делегация устроила банкеты в честь господина
Амин аль-Хусейни — муфтия Палестины, Абдалла-паши Маньмома, Абдель Рахмана Аззама-
паши, Абдель Хамида Шумана - директора Арабского банка, Джавада Бен Зикри и других.
В конце отчета делегация должна отметить ценную помощь и позитивную позицию Абдалла
паши Мальмома, который оказывал ей помощь, не щадя сил.
Перед отъездом из Каира, делегация опубликовала заявление о целях своего визита:
разъяснение законности Учредительного собрания и его решений, а не требование решения по
этому вопросу. Было заявлено, что деятельность собрания направлена на благо Ливии и ничего не
может помешать ему в этом. Меморандум, заявление и выдержки из отчета о деятельности и
контактах делегации были ею сконцентрированы и собраны в брошюре, распространенной во всех
газетах, среди министров и послов арабских и восточных стран, среди всех египетских и арабских
деятелей.
За день до отъезда делегация посетила американское, французское и английское посольства и
послала телеграммы с выражением благодарности Его величеству королю Фаруку и министру
иностранных дел Египта...» Далее следовали росписи членов делегации.
5. Маневры Идриса
Между тем эмир Идрис продолжал бороться с Национальной Сессией Киренаики. Он понял
грозящую от сессии опасность в случае победы ее кандидатов на выборах. Он и бывший в то
время премьер-министр Мохаммед Ас-Сакзами разработали план. Они подобрали подходящих
служащих для подготовки выборов в Тобруке, Эль-Джебеле, Бенгази, Адждабии. Кроме того,
были приняты решительные меры в отношении Лиги Омара Мухтара. 29 марта 1951 г. ее филиалы
были повсеместно закрыты.
На следующий день, 30 марта 1951 г., был опубликован бюллетень египетского радио, в
котором показывалось, как ливийская делегация в Каире наблюдала за ситуацией и
консультировалась с Идрисом о дальнейших шагах.
5 апреля 1951 г. Идрис пригласил на обед французского консула и имел с ним беседу по
следующим вопросам: 1) просьба поддержать его проект о предоставлении независимости в форме
федерации; 2) отъезд Обейды Абида (место не указано); 3) выезд беженцев на север Африки с
предоставлением им гарантий за свой счет.
20 апреля 1950 г. Идрис записал в дневнике свои инструкции председателю Совета Министров
и министру внутренних дел по вопросу о выборах и потребовал от них «сделать все необходимое,
чтобы победили наши люди».
2 мая 1950 г. Идрис дает следующие указания министру внутренних дел: 1) оказать поддержку
Ахмеду Мукиля; 2) поддержать аль-Кутрани против Сулеймана.
При участии правительства ас-Сакзами Идрис делал все возможное, чтобы воспрепятствовать
победе кандидатов Лиги Омара Мухтара на выборах в палату депутатов Киренаики, а в
дальнейшем лишить их представительства на Учредительном собрании. Поскольку Идрис
понимал, что они будут настаивать на принципах единства и эвакуации иностранных войск, он
хотел передать дела в руки группы, преданной ему с тем, чтобы она позволяла ему вершить
делами страны без колебаний и раздумий.
Вместе с тем он ничего не предпринимал до встречи с представителем Великобритании де
Кондолем, а заручившись его согласием занять решительную позицию по отношению к
внутренней оппозиции, египетскому радио, Лиги арабских стран, начал действовать.
В мае 1950 г. представитель ООН А.Пельт передал Идрису ноту, в которой содержались
рекомендации о проведении переговоров с представителем Италии бароном Конфалонейри по
вопросу об отказе Италии от требования предоставить право участвовать своим гражданам в
Учредительном собрании в Ливии. Основываясь на этом, Идрис в конце мая провел беседы с
американским, французским, итальянским представителями в Ливии. В своем дневнике Идрис
пометил темы, по которым состоялось обсуждение, в следующем порядке [По материалам,
опубликованным в сборнике документов "Правда об Идрисе". Триполи, 1976].
1) (с американцем) если они помогут нам скорее получить для Ливии независимость как для
федеративного государства во главе со мной, то я приложу усилия, чтобы сдать в аренду Америке
аэродром в Триполи;
2) (с французом) если они помогут нам скорее получить независимость для Ливии как для
федеративного государства, если представители Феззана проголосуют за это вместе с
представителями Киренаики, я готов им отдать стратегические пункты в Феззане;
3) (с итальянцем) если они помогут мне скорее получить независимость для Ливии как для
федеративного государства со мной во главе, то мы гарантируем для Италии торговлю с Ливией.
В октябре 1950 г. Идрис поручает представителю Киренаики в консультативном совете ООН
Али аль-Джараби следующее (из его дневника от 13.10.1950):
1) Связаться с представителями арабских государств;
2) Связаться с представителями неарабских стран, например, с турками;
3) Связаться с представителями финикийских государств (так значится в дневнике Идриса) и
убедить всех о невозможности единства, так как возможна лишь федерация. Смысл подобного
утверждения в том, что различные части Ливии по сути своей стремятся к автономии. Так обстоит
в действительности и этому нет альтернативы. Киренаика и Феззан абсолютно не принимают
нашего единства по расовым и моральным причинам. И вмешиваться в этот вопрос
империалистическим государствам совершенно ни к чему. Египет в этом вопросе преследует
недобрые цели. Не следует идти у них на поводу, без самостоятельного изучения на практике
состояния дел, а не полагаться в этом на Египет или еще кого-нибудь. Следует также изучить так
называемый план Банта (американский).
4) Если сможет, то пусть привлекает Мизрана, запугивая его тем, что мы можем предпринять,
если все произойдет по желанию Киренаики. Киренаика отвергает решение ООН по этому
вопросу, то есть в том, что противоречит федеративности и ненаселенным районам;
5) Если представитель Феззана с нами, то прибирай его к рукам.
В этих ясных инструкциях просматривается четко составленный план, с помощью которого
Идрис намеревался достичь своих целей. Он согласовал пункты этого плана с представителем
ООН и французскими членами консультативного совета.
Во-первых, он договорился с де Кондолем о ликвидации оппозиции в Киренаике,
препятствовал ее участию в работе в палате депутатов Киренаики, выдавая ее за группу наемников,
руководимых иностранными кругами и не имеющих никакой опоры в народе.
Во-вторых, выторговывал форму федерации и трон Ливии для себя, заплатив за это высокую
цену: доля американцев в этой сделке - авиационная база, французов — стратегические пункты
Феззана, ставшие базами в борьбе с алжирским движением сопротивления. Италия же получала
льготы в торговле с Ливией. Кроме того, Италии удалось стабилизировать положение своих
граждан и закрепить захваченную ими ранее собственность.
Он заранее понимал, что представитель Триполи Мустафа Мизран займет позицию против
федерации. Поэтому он поручил представителю Киренаики заявить Мизрану, что Киренаика будет
против федерализации, выйдет из состава Совета и изолируется в своем нынешнем положении.
Вместе с тем он понимал, что представитель Триполи будет выступать против любого условия,
выдвигаемого эмиссаром Идриса, проводя линию на установление такого политического
устройства Ливии, которое предусматривало бы единство ее территории.
Идрис отмечает в дневнике, что поручил Аль-Джараби узнать мнение Андриана Пельта и
американского представителя в Совете по его плану.
По существу, это был план захвата власти через политические уступки Западу и пресечение
инакомыслия внутри страны.
Идрис коснулся двух пунктов этого плана. Первый — это разрешение политическим беженцам
приехать в Северную Африку, что, без сомнения, способствовало сглаживанию остроты проблемы
беженцев и их ассимиляцию в арабских странах. Второй — это обсуждение с французским
консулом темы поездки Абдаллы Абида в (N), без указания места. Однако такая встреча
представителя Ахмеда Сейфа ан-Насра с Идрисом по поводу требования Абдаллы Абида на
управление Феззаном состоялась, и там Идрис подтвердил право Сейфа ан-Насра на наследование
власти в Феззане от своего отца при условии поддержки плана Идриса. По-видимому, с помощью
такого маневра Идрис пытался договориться с Францией о разрешении Абдалле Абиду
отправиться в Феззан и взять там власть в свои руки. Такая двойная игра Идриса впоследствии
разрушила союз между сену ситами и родом Сейфа ан-Насра.
Неуемная деятельность Идриса дала возможность перевесить чашу политических весов в его
пользу и добиться главного - получить власть над всей Ливией.
24 декабря 1951 г. Идрис ас-Сенуси объявил об образовании независимого Соединенного
королевства Ливии и о вступлении в силу конституции (которая была одобрена Национальным
собранием ранее, 7 октября).
Новое государство было быстро признано. В телеграмме советского министра иностранных
дел от 1 января 1952 г. на имя главы ливийского правительства Мунтасера содержались
«пожелания успехов и процветания народу Ливии» [89].
Встал вопрос о приеме новой независимой страны в ООН. Однако на территории Ливии
оставались иностранные войска, которые, согласно решению ООН, должны были быть выведены,
а их военные базы ликвидированы в трехмесячный срок, на чем продолжал настаивать Советский
Союз и против чего возражали США, Англия и Франция. Эти западные державы, уже
развернувшие в те годы «холодную войну» против СССР, намеревались превратить Ливию в свой
военно-политический плацдарм, и, конечно, они и слышать не хотели о выполнении решений
ООН по Ливии. Поэтому шумные демарши западных союзников относительно автоматического
принятия Ливии в ООН, представляли собой попытки отвлечь внимание общественности от
главного — вывода иностранных войск из страны. Более того, они вынесли этот вопрос на сессию
Генеральной Ассамблеи без предварительного обсуждения в Совете Безопасности, что являлось
нарушением Устава ООН и против чего выступил СССР. Позднее М.Хадурри в своей книге
«Современная Ливия», изданной в Балтиморе в 1963 г., попытается тенденциозно, с антисоветских
позиций, комментировать исторические факты тех лет, утверждая, например, будто «советское»
вето задержало принятие Ливии в ООН» [90], за что он аргументировано критиковался в трудах
нашего историка Н.И.Прошина [91].
В политике и действиях западных держав на международной арене Ливия всегда
рассматривалась как колония и как военно-политический плацдарм в борьбе против СССР и
национально-освободительного движения Африки и Арабского Востока. И только изменения,
происшедшие в мире в результате побед над фашизмом, во что СССР внес главную лепту, и
образование мировой социалистической системы позволили ливийскому народу обрести свою
государственность и получить независимость, в чем Советский Союз не только оказал
значительную помощь, но и показал себя как истинный друг и защитник арабов.
ГЛАВА VI
ГОДЫ КОРОЛЕВСКОГО ПРАВЛЕНИЯ (1951-1969 гг.)
Годы королевского правления в Ливии отличались острой борьбой сторонников и противников
режима и постоянным вмешательством западных держав в дела страны, только что получившей
независимость. И то, и другое связано с именем одного человека — короля Идриса I,
лавировавшего среди «своих» и «чужих», о чем свидетельствуют многочисленные исследования,
опубликованные после свержения монархии, в частности, выпущенный в 1976 г. в Триполи
документальный труд «Хакыка Идрис» («Правда об Идрисе»), вызвавший замешательство как на
Западе, так и среди ливийских эмигрантских кругов [1]. В этом труде постмонархический Триполи
доказывает, что Идрис заботился в основном о своем личном благополучии, вокруг него
группировался и обогащался небольшой круг, а народ страны оставался в большинстве своем
нищим и невежественным.
Между тем необходимо отметить, что личный вклад короля Идриса в получении страной
независимости и становлении Ливии как государства очень велик. Ливия была первой арабской
страной на Севере Африки получившей независимость после окончания второй мировой войны.
Ее политический лидер эмир Идрис ас-Сенуси показал пример всему миру, что независимость
бывшая колония может получить мирным путем, избегая кровопролитной войны с
колонизаторами и гражданских распрей внутри страны. Неоспоримый политический авторитет
лидера и личные качества короля Идриса I помогли ему как в решении внутренних проблем
молодого независимого государства, так и на международной арене. Особенно ярко это
проявилось в стремлении построить стабильную экономику страны - в Ливию были приглашены
эксперты Международного валютного фонда и Международного банка по реконструкции и
развитию, которые составляли программы экономического развития страны и оказания ей
всесторонней помощи. Эти шаги были предприняты еще до обнаружения в Ливии месторождений
нефти. Когда найденная нефть начала приносить доходы, международные комиссии продолжили
свою работу.
Все это свидетельствовало о том, что король Идрис не стремился противопоставить Ливию
остальному миру, как стал это делать ливийский лидер, пришедший ему на смену, а, наоборот,
всеми силами старался способствовать становлению Ливии как полноправного члена мирового
сообщества.
1. Ликвидация оппозиции
Самую большую тревогу за свое положение и будущее монархического режима Идрис и его
окружение испытали в первые месяцы после объявления независимости, когда опозиционные
силы страны поднялись на борьбу за подлинную свободу и продолжали оказывать упорное
сопротивление проискам внешних сил и местных коллаборационистов, препятствовавших
превращению Ливии в действительно суверенное государство. Особенно острой ситуация стала в
период подготовки и проведения всеобщих выборов, которые были назначены на 19 февраля 1952
г.
В Триполитании Национальный конгресс, возглавлявшийся Баширом ас-Саадави, проводил
выборную кампанию под лозунгом изгнания из страны всех представителей западных держав и
ликвидации иностранных военных баз [2]. Триполитанцы требовали, чтобы им, составлявшим
большинство страны, было предоставлено в палате представителей страны не менее 35 мест (из 55)
[3]. Башир ас-Саадави был самым опытным политическим оппонентом сенуситов. Он давал
многочисленные интервью, особенно американским журналам, выступал на митингах и
манифестациях. 4 февраля 1952 г. он объявил списки своих кандидатов, но одновременно
обратился с просьбой к некоторым делегациям в ООН прислать наблюдателей за выборами,
поскольку начал сомневаться в том, что выборы пройдут «в атмосфере свободы и
справедливости», как обещал сделать король Идрис [4].
Для сомнения у Башира ас-Саадави были все основания, и это показали дальнейшие события.
Пока триполитанцы митинговали и утверждали, что «если не 100, то 95% населения» на их
стороне [5], сенуситское руководство делало все возможное, чтобы изолировать триполитанских
лидеров от остальных районов страны.
Во-первых, была организована усиленная слежка за самим Баширом ас-Саадави, ставшим в те
дни самым опасным политическим соперником Идриса. Король предписал своим наместникам
сообщать о каждом шаге этого триполитанского лидера, что и делалось [6]. Во-вторых, «для
наведения порядка» были привлечены «полицейские силы английской выучки», как писала об
этом «Нью-Йорк Тайме» 22 февраля 1952 г., а у Башира ас-Саадави таких формирований не было.
В-третьих, сенуситы провели контакты с шейхами и вождями племен, в руках которых находилась
фактическая власть за пределами Триполи, в пустынных районах, на которые влияние
Национального конгресса почти не распространялось и где Башира ас-Саадави поддерживали
лишь немногие. Если учесть, что примерно 10% избирателей могли писать и читать, то, конечно,
большинство из них голосовало по указке шейхов и вождей племен, и это было использовано
сенуситами.
В результате на выборах, которые сопровождались не только подтасовкой бюллетеней, но и
столкновением с полицией и многочисленными жертвами (в Триполи на подавление волнений
были даже брошены войска [7]), сторонники Башира ас-Саадави получили поддержку только в
семи округах столицы Триполитании, в остальных же потерпели поражение: по примененной
схеме 44 места в парламенте завоевали представители Киренаики, 6 - Триполитании, 5 мест —
Феззана [8]. Недовольные результатами сторонники Башира ас-Саадави объявили, что выборы
были «несправедливыми» и призвали к борьбе. 20-24 февраля в Триполи состоялись массовые
демонстрации протеста, начали создаваться вооруженные группы, которые «угрожали перерасти в
широкое народное выступление против властей», как сообщали об этом местные газеты [9].
Однако правительство уже было готово к этому. «Беспокойные районы» были окружены
войсками, полиция произвела аресты, лидеров Национального конгресса Триполитании объявили
в подстрекательстве племен к захвату власти. Губернатор Триполитании, по согласованию с
Идрисом I, приказал 22 февраля арестовать Башира ас-Саадави и препроводить его до египетской
границы. В страну он больше не вернулся [10]. Были арестованы и другие видные деятели
оппозиции, разгромлено здание, где помещалась штаб-квартира Национального конгресса,
запрещены и распущены политические партии и организации.
Башир ас-Саадави, сделавший в конце своей политической карьеры ставку на США, явно
поспешил, так как проанглийские группировки тогда еще были слишком сильными, чтобы
уступить проамериканским элементам. После стабилизации обстановки, когда положение Идриса
не вызывало сомнений, порядок выборов и состав Национального собрания был изменен:
большинство мест было отдано Триполитании. Но это уже были триполитанцы, близкие
королевскому режиму по духу, — та же элита, что и в Киренаике. Представители широких
народных масс в Национальное собрание так и не были допущены. Да они и не могли быть
допущены, так не имели ни своей партии, ни других организаций и вдобавок жестоко и одинаково
бесчеловечно эксплуатировались всеми ливийскими феодалами-крепостниками. Как такового
«классического» рабочего класса в Ливии тогда не было, да и буржуазия только что зарождалась и
была слаба.
«Игра в демократию» в 1952 г. была закончена. В стране был установлен жесткий полицейский
режим, введена строжайшая цензура, запрещены демонстрации, поставлены под
правительственный контроль общественные организации.
25 марта 1952 г. в Бенгази состоялась торжественная церемония открытия парламента, на
которой премьер-министр Махмуд Мунтасер, крупнейший триполитанский феодал, ставленник
англичан и друг короля, объявил о конституционных принципах страны, о введении «египетской
системы» в области образования и о других внутренних реформах. Была выражена благодарность
ООН за предоставление стране независимости (хотя ничего не было сказано об иностранных
войсках и базах, остававшихся в Ливии) и обещана «охрана прав иностранцев». Страна
объявлялась Соединенным королевством Ливия, где Киренаика, Триполитания и Феззан имели
свои местные правительства, подчинявшиеся центральному.
Автономия провинций в некоторой степени ограничивала власть федерального правительства,
к тому же в стране начали активно разрабатываться нефтяные источники, сулившие большие
доходы для королевской семьи, а система автономий была этому помехой. Да и роль Киренаики,
на территории которой в основном было найдено «черное золото», теперь явно можно было
усилить, к чему давно стремился Идрис. Это предопределило решения короля о переходе от
федерации к унитарному государству, что Идрис ас-Сенуси сделает позже, через 10 лет. Решением
парламента от 25 апреля 1963 г. федеративная система была упразднена и Ливия стала единым
государством — «королевством Ливия», вместо трех автономных провинций было образовано 10
губернаторств [11].
Фактически после разгрома триполитанских противников королевской власти в 1952 г. в
Ливии установилась власть феодально-монархической группировки, интересы которой были
далеки от народа, но которая стала основной опорой Запада в стране. Эта группировка отстранила
от активной политической жизни как зарождавшуюся ливийскую буржуазию, так и ливийских
фундаменталистов, претендовавших при Ахмеде аш-Шерифе на светскую власть в Киренаике.
Естественно, это вызывало недовольство в буржуазных кругах, и у сенуситского братства. Но,
если буржуазия была еще слаба, то сенуситы, ввиду возникших разногласий, раскололись по
меньшей мере, на две группировки, одна из которых (бывшие шейхи завий, некоторые члены рода
Сенуси) выступали за возврат к старым принципам братства, претендуя на роль религиозных
вождей, другая во главе с Идрисом ас-Сенуси взяла на себя функции политического лидера, в чем
в период борьбы за независимость получила определенную поддержку населения. Идрис
провозгласил ислам официальной религией, а позже создал разветвленную сеть религиозных
институтов и учреждений, сохранил завии, но он так и не пошел на воссоздание сенуситского
братства в прежнем виде, так как это могло ограничить действия честолюбивого монарха.
Идрис, опираясь на феодально-сенуситскую верхушку, тем не менее сталкивался с
непрерывными противоречиями внутри собственного окружения, с борьбой различных кланов и
групп за власть, за высокое место при королевском дворе. Прежде всего это касалось членов рода
Сену си. Он насчитывал 38 принцев и 32 из них находились в оппозиции. В октябре 1954 г. с их
стороны была предпринята попытка дворцового переворота, после чего 16 своих родственников
король сослал в отдаленные оазисы, что привело к падению престижа сенуситского братства: его
влияние пошло на убыль и к 1967 г. сторонники сену сигов составляли только 5% населения
страны [12].
Дрались за власть не только сенуситы, но и именитые семьи. В 1951-1954 гг. премьером был
Махмуд Мунтасер, расчистивший дорогу в парламент представителям феодальной олигархии и
подписавший пакты «дружбы» с США, Англией и Францией. Но из-за распрей среди кланов он
вынужден был уйти, чем дал старт «премьер-министерской чехарде» — главы правительств в
своих креслах долго не задерживались [13].
Король не имел наследника, что усиливало притязания претендентов на вершину пирамиды
власти. От брака с первой женой Фатимой, являвшейся дочерью Ахмеда аш-Шерифа, у монарха
родилась только дочь, которая по законам ислама, не могла претендовать на королевскую корону.
От брака с египтянкой Алией (1955-1957 гг.) детей вообще не было, после чего монарх объявил
наследником престола своего племянника Хасана ар-Рида, которого называли за свои деяния
«черным принцем» [14]. Наследник, однако, не претендовал на ведущую роль (эту роль играла
семья Шелхи). Он женился на триполитанке, переехал в Триполи, построил там дворец, где и
находился до свержения режима и изгнания из страны (1970 г.).
Таковы были некоторые «тайны» королевского двора и режима, в котором интригами
занимались больше, чем делами государства, и что умело использовали в своих интересах
западные «покровители» Ливии. А они как раз не хотели уходить из страны — менялась только
форма их присутствия.
2. Засилье западных покровителей
24 декабря 1951 г., в день объявления независимости, были заключены предварительные
соглашения об обороне с Англией, США И Францией [15], дававшие право вооруженным силам
этих держав оставаться на ливийский территории до заключения постоянных договоров.
Не прошло и месяца, как Соединенные Штаты, расширявшие экономическую экспансию в
Ливии, о которой еще пойдет речь, навязали ей финансовую помощь в рамках «программы
Трумэна»: 21 января 1952 г. между США и Ливией было подписано соглашение, по которому
Ливии предоставлялась помощь в 1 млн. долл. на проекты развития, а фактически за право
пользования военными базами в стране (всего в 1951-1953 гг. США предоставили Ливии 2,27 млрд.
долл.) [16].
Когда в соседнем Египте произошла июльская революция (1952 г.), свергшая монархический
режим, Лондон первым поторопился с заключением постоянного договора с Ливией. 29 июля 1953
г. такой «Договор о дружбе и союзе» был подписан, что, по заявлению Башира ас-Саадави,
находившегося в эмиграции в Каире, «явилось актом, равноценным предательству» [17]. 9
сентября 1954 г. было заключено ливийско-американское соглашение сроком на 16 лет
(идентичное временному), по которому США разрешалось иметь свои вооруженные силы и
использовать военные базы на территории королевства до декабря 1970 г., за что Вашингтон
обещал платить в течение первых шести лет по 4 млн. долл., затем — 1 млн. долл. ежегодно [18].
Между Лондоном и Вашингтоном началась борьба за господствующее положение в Ливии, но
ни Англия, ни США не ставили перед собой задачи полностью вытеснить соперника из Ливии. В
условиях подъема национально-освободительного движения на Ближнем и Среднем Востоке и в
Северной Африке они нуждались друг в друге. В борьбе за захват командных высот в Ливии США
в первую очередь использовали свой возросший после войны экономический потенциал. В то же
время Англия умела применяла большой колониальный опыт, гибко и своевременно меняла
тактику и при благоприятной обстановке нередко переходила в наступление. Для достижения
своих целей США и Англия широко использовали местные правящие круги, в результате чего в
последних возникали различные группировки, ориентировавшиеся на ту или другую державу. В
то же время англо-американские противоречия позволяли ливийской элите использовать западные
державы для укрепления своих позиций и принятия популистских мер по ограничению произвола
иностранного капитала.
Натиск США на позиции Англии усилился в 1956 г., когда США помогли ливийскому
правительству добиться пересмотра англо-ливийского договора. Переговоры по этому вопросу
начались в июле 1956 г., во время визита премьер-министра Бен Халима в Лондон. Требования
ливийской стороны сводились к тому, чтобы в договоре было более четко записано, что
английские базы не могут использоваться против арабских стран. Кроме того, ливийцы
добивались сокращения мест дислокации английских войск и обязательного присутствия на
английских базах ливийских наблюдателей. Что касается финансовой помощи Англии, то
ливийцы настаивали на ее увеличении с 3,75 млн. ливийских фунтов до 10 млн. лив. ф. в год (1 лив.
ф. был равен 1 ф. ст. в тот период). Это было главным требованием ливийцев [19].
По-иному складывались отношения между Ливией и Францией. Король Идрис I, пытавшийся
наладить «братские отношения» с соседними арабскими государствами, в знак протеста против
французского вмешательства в дела Туниса и Алжира потребовал вывода французского военного
персонала из Феззана, где находилось около 400 чел. [20], что, по-видимому, было согласовано с
Вашингтоном и Лондоном. 31 декабря
1954 г. было объявлено о прекращении действия временного соглашения между двумя
странами, и Париж поспешил вывести из Феззана свои войска. 12 августа 1956 г. французские и
ливийские представители подписали «Договор о дружбе и добрососедских отношениях».
Соседний с Ливией Алжир в Париже считали своей «заморской» территорией, протяженность