Дугин А. Основы геополитики (Книга 1). Основы геополитики

Подождите немного. Документ загружается.

Три геополитических европейских образования создают на континенте постоянные зоны

напряженности, которые проходят на условных и постоянно меняющих ся границах

между европейским Западом и Средней Европой (Mitteleuropa), с одной стороны, и между

Средней Европой и Россией-Евразией с другой.

Схематично можно выделить некоторое число геополитических союзов или, напротив,

противостояний, которые составляют константы европейской международ ной политики.

Европейский Запад может противостоять Средней Европе как своему наиболее близкому

соседу с Востока. Наиболее ясно эта геополитическая тенденция воплощена в

противостоянии абсолютистской Франции (Etat-Nation) и имперской Австро-Венгрии.

Позже это противоречие выразилось в многочисленных франко-герман ских конфликтах.

С другой стороны, существует теоретическая возможность и франко-германского

геополити ческого союза, идеи которого вдохновляли как Виши, так и де Голля.

Показательно, что Запад может подчас в борьбе против Средней Европы вступать в союз с

европейским Востоком (Россией-Евразией). В других же случаях именно Россия

становится главным геополитиче ским противником как европейского Запада, так и

Срединной Европы.

Срединная Европа (Германия) также в отношении своего восточного геополитического

соседа может находиться как в состоянии противостояния (что всегда прямо или косвенно

выгодно европейскому Западу), так и в состоянии союза (что всегда создает опасность для

Запада).

И наконец, геополитические предпочтения России в европейской политике могут быть

ориентированы как в антигерманском ключе (Франция, Англия и даже США логически

становятся в таком случае союзниками), так и в антизападном (тогда неизбежен русско-

немецкий союз).

Таковы, в самом грубом приближении, основные геополитические факторы европейской

политики. Их совершенно необходимо учитывать при анализе балканской проблемы, так

как все эти три тенденции сталкиваются между собой в югославском конфликте, создавая

потенциальную угрозу новой большой европейской войны.

5.3 Правда хорватов

Хорваты (равно как и словенцы) традиционно входили в состав Австро-Венгрии, являлись

этносом, полностью интегрированным в католический сектор германской Средней

Европы. Их естественная геополитическая судьба связана именно с этим европейским

блоком. Поэтому тяготение хорватов к Германии и Австрии отнюдь не случайный

оппортунистический произвол, но следование логике исторического бытия этого народа.

Крушение Австро-Венгрии и создание Югославии было результатом долгой борьбы

европейского Запада против Средней Европы, и именно этим объясняется прагмати

ческая поддержка сербов французами. (Вариант: Запад вместе с Востоком против Средней

Европы). Те хорваты, которые приветствовали создание Югославии шли, в некотором

смысле, против своей геополитической и религиозной традиции, и не случайно

большинство из них через масонские институты ориентировались именно на "Великий

Восток Франции" и его геополитические проекты, направленные на триумф в Европе сил

Запада. При создании Югославии, как и во всей расстановке сил в период Первой мировой

войны, прослеживается доминация именно западной тенденции, успешно использую щей

силы Востока (как Сербию, так и большую Россию) против Срединной Европы.

- 261 -

Хорваты при создании Югославии и стали первыми жертвами такой политики, и не

удивительно, что немцев они позже встречали как освободителей (как, впрочем, и

украинские католики и униаты, всегда тяготев шие к зоне среднеевропейского влияния).

Но поддержка силами Запада Францией сербов (кстати, эта поддержка так же

осуществлялась, в первую очередь, через масонские каналы) была весьма двусмысленной,

так как и сами сербы, в свою очередь, становились заложниками такого геополитического

образования на Балканах, целостность которого могла быть сохранена только путем

силового контроля.

При актуальном кризисе восточного блока (т.е. всей зоны влияния России-Евразии) в

период перестройки, интеграционные силы в Югославии несколько ослабли, и хорваты

(вместе со словенцами) не замедлили заявить о своей геополитической чужеродности по

отношению к сербской Югославии, понимаемой двояко и как искусственное создание

Запада, и как форпост Востока в Средней Европе.

Таким образом, хорваты на геополитическом уровне отстаивают тот принцип, чтобы

Средняя Европа оставалась самой собой, т.е. независимым, самостоятельным и

территориально объединенным европейским регионом. Хотя надо заметить, что идея

превращения Хорватии в самостоятельное этнически однородное карликовое балканское

Государство-Нацию (Etat-Nation) французского образца уже заведомо закладывает мину

под геополити ческое единство среднеевропейского пространства, способного гармонично

существовать лишь как гибкая, но целостная структура, а не как дробный конгломерат

эгоистических микрогосударств. Иными словами, геополитическая тенденция хорватов

будет полноценной лишь в случае ее сверхнациональной ориентированности, а это

предполагает и мирное решение проблемы сербского меньшинства в Хорватии.

Хорватский национализм, выходя из геополитической плоскости в плоскость сугубо

этническую, теряет свою оправданность и меняет свой знак на противоположный.

5.4 Правда сербов

Геополитическая перспектива сербов имеет однознач но прорусский, евразийский

характер. Через религиоз ный и этнический фактор Сербия прямо примыкает к России,

являясь ее геополитическим продолжением на юге Европы. Судьба сербов и судьба

русских на геополитическом уровне это одна и та же судьба. Поэтому для того, чтобы

сербам вернуться к истокам своей европейской миссии, им необходимо обратиться к

Востоку, к Евразии, понять смысл и цели русской геополитики. При этом не наивный и

искусственный панславизм, несостоятельность которого прекрасно показал русский

философ Константин Леонтьев, а именно проект Великой Евразии с осью России своего

рода эйкуменически -континентальный православный неовизантизм должен быть

путеводной звездой истинно сербской геополитики. Лишь в этом случае сербская

тенденция вернется к своим собственным корням и перестанет играть роль марионетки в

руках атлантистов, используемой лишь для борьбы против Средней Европы и германского

мира.

В геополитической истории Европы можно проследить одну постоянную тенденцию,

выяснение которой поможет понять то, что для Сербии является позитив ным решением.

Эта тенденция такова: союз Востока и срединной Европы против Запада всегда выгоден и

той и другой стороне. Равно как выгоден континентальному Западу (Франции), союз со

Срединной Европой (Германией) против Запада островного и заокеанского

(англосаксонский мир). Иными словами, приоритет, отдавае мый геополитическому

- 262 -

Востоку (даже Востоку относительному ведь Средняя Европа, к примеру, является

Востоком по отношению к Франции) практически всегда выгоден не только самому

Востоку, но и западному участнику этого союза. И наоборот, геополитический союз с

приоритетом западной тенденции (Франция с Англией и США против Германии, Франция

с Германией против России и т.д.) завязывает узлы все новых и новых европейских

конфликтов и войн.

Учитывая эти соображения, мы можем сказать, что геополитическая ориентация сербов

должна обратиться в качестве ориентира к болгарской геополитике, которая практически

всегда сочетала в себе русофильство с германофильством, создавая в Южной Европе

простран ство политической стабильности и гармонии, что постепенно могло открыть

Средней Европе выход к мусульманскому югу, а значит, и положить конец доминации в

этом регионе атлантистского Запада. Более того, Сербия должна осознать всю

двусмысленность той поддержки, которую некогда оказывал ей Запад и цена которой

хорошо видна в антисербских санкциях западных стран. Только геополитическое

единение с другими православ ными восточноевропейскими народами (и, в первую

очередь, с Болгарией) в единый прорусский и одновременно дружественный Средней

Европе блок создаст на Балканах зону стабильности и выведет из употребления позорный

термин "балканизация".

Так же, как и в случае хорватов, идея чисто сербского Государства-Нации также не решит

никаких проблем в том случае, если это сербское государство восприем ствует у

созданной масонами Югославии ее германофо бию и ориентацию на Запад.

5.5 Правда югославских мусульман

Югославские мусульмане Боснии и албанцы представ ляют собой исламский, "османский"

геополитический фактор в Европе. Важно заметить, что Турция, влияние которой больше

всего ощущается среди югославских мусульман, безусловно, является в Европе

выразителем крайне-западных, атлантических тенденций. Если Запад, старавшийся

использовать европейский Восток (Россию) против Средней Европы, все же не смог

окончательно подавить самостоятельное геополитическое самопроявление этого

континентального региона и часто сталкивался, напротив, с экспансией России-Евразии

(либо через русско-германский союз, либо непосредственно через создание Варшавского

блока), то светская псевдоис ламская Турция стала надежным инструментом в руках

атлантистских политиков. И шире, атлантистское влияние на геополитику исламских

стран чрезвычайно велико. Поэтому антисербские выступления югославских мусульман

намечают собой несравнимо более глобальный континентальный конфликт Северной

Евразии (России и ее геополитического ареала) с Югом. При этом важно отметить, что

такой конфликт противоречит интересам самого Юга, поскольку он становится в данном

случае таким же инструментом в руках атлантистского Запада, каким был Евразийский

Восток (в лице сербов) против Средней Европы (в лице Австро-Венгрии и ее представи

телей хорватов).

Единственным логичным выходом для югославских мусульман Боснии и албанцев было

бы обращение к Ирану и преемственность его политики, так как только эта страна в

настоящее время проводит геополитику, ориентированную на независимость,

самостоятельность и континентальную гармонию, действуя в соответствии со своей

собственной логикой независимо от интересов атланти стов в этом регионе. Обратясь к

Ирану, югославские мусульмане смогут обрести должную геополитическую перспективу,

так как радикально антизападный, континен тальный и традиционалистский Иран

- 263 -

является потенциальным союзником всех европейских блоков восточной ориентации от

России-Евразии до Средней Европы. Более того, ориентация на Иран европейских

восточных Больших Пространств могла бы резко изменить положение дел во всем

исламском мире и резко ослабить там американское влияние, что было бы не только на

руку европейцам, но и освободило бы исламские народы от экономического и военного

диктата англосаксонских атлантистов.

Только при такой ориентации югославских мусульман их геополитическое присутствие в

Европе могло бы стать гармоничным, логичным и бесконфликтным. Можно сказать, что

данная проблема разделяется на три этапа. Первый этап: переориентация мусульман от

Турции на Иран. Второй этап: укрепление геополитического союза Средней Европы с

Ираном и исламским миром в целом. И третий этап: геополитический евразийский альянс

Востока и Средней Европы. При этом данные этапы могут проходить параллельно,

каждый на своем уровне. Здесь особенно важно понять, что проблема маленького

балканского народа геополитически не может быть решена без самых серьезных и

глобальных геополитических трансформаций. Никогда не следует забывать, что именно с

небольших по размеру, но гигантских по символиче ской значимости локальных

конфликтов начинаются все мировые войны.

5.6 Правда македонцев

Македонская проблема современной Югославии коренится именно в искусственности

реально существовав шей "Югославии", которая являлась "государством южных славян"

только по названию. Македонцы, представ ляющие собой этнос, промежуточный между

сербами и болгарами и исповедующий Православие, должны были бы входить как

естественный компонент в настоящую Югославию, состоящую из Сербии и Болгарии. Но

существование двух славянских государств якобинского типа на Балканах вместо одного

федерального, "имперского", славянского государства евразийской ориентации привело к

тому, что маленький македонский народ очутился на границе между двумя

политическими регионами с довольно различной политической спецификой.

В настоящий же момент дело еще усугубляется и тем, что в нынешней Болгарии растет

якобинский национа лизм, уже не раз сталкивавший православные балканские державы

между собой и препятствовавший обращению к единственно верной неовизантийской

геополити ке. Изначально в этом процессе было активно замешано и атлантистское лобби

(как католическое, так и английское), которое дает о себе знать и в современной Болгарии,

хотя и в иных формах.

В сущности, западная тактика остается здесь той же самой, что и в начале века. Тогда,

разрушив Австро-Венгрию, Запад не допустил создания крупной славянской общности,

разыграв карту "балканских национа лизмов" греческого, болгарского, сербского,

румынского и т.д. Сегодня те же геополитические силы Запада снова наносят двойной

удар по Средней Европе и по югославянскому единству, провоцируя хорватский

сепаратизм на Западе и македонский на Востоке.

В случае Македонии, как и во всех других балканских конфликтах, выход может быть

найден только через глобальный интеграционный процесс организации европейских

Больших Пространств, а не путем прямолинейного сепаратизма и создания карликовых

псевдого сударств. Присоединение Македонии к Болгарии также никоим образом не

решит проблему, но лишь подготовит новый, на сей раз действительно межгосударствен

ный, межславянский конфликт.

- 264 -

5.7 Приоритеты югославской войны

Будучи глубоко символическим и крайне значимым, югославский конфликт требует от

каждой страны, от каждой европейской политической и геополитической силы

определиться и обозначить свои приоритеты в данном вопросе. Здесь речь идет не только

о сентименталь ной, конфессиональной, исторической, этнической или политической

наклонности тех или иных людей, народов и государств. Речь идет о будущем Европы, о

будущем Евразии.

Сторонники приоритета Средней Европы и германо филы изначально заняли

прохорватскую позицию. Этот выбор основывался на геополитическом анализе причин

создания Югославии, на отвержении масонской политики Франции в Средней Европе, на

понимании необходи мости естественного воссоздания единого среднеевропей ского

пространства после завершения "ялтинской эры", в течение которой Европа была

искусственно разделена на два, а не на три геополитических лагеря. Именно этим

объясняется присутствие среди хорватов многих европейских национал-революционеров.

Но логика предпочтения Срединной Европы не учитывала одного очень важного

соображения. Дело в том, что помимо инструментальной роли геополитического Востока

при исполнении планов Запада против Средней Европы существует и всегда существовала

коренная, глубинная и почвенная собственно евразийская геополити ка этого Большого

Пространства, геополитика Православной России, ориентирующейся на свои собственные

континентальные интересы, а в далекой перспективе на новый Священный Союз. Когда в

процессе жестокого внутреннего конфликта между сербами и хорватами сербское

самосознание пробудилось вполне, когда кровь сербского народа снова вызвала из

бессознательных глубин древнейшие геополитические, национальные и духовные

архетипы, когда актуальной стала идея Великой Сербии, Духовной Сербии,

инструментальная миссия Югославии закончилась, и на ее место вступила Великая

Евразийская Идея, Идея Востока.

Пока сербы сражались со Средней Европой (в лице хорватов) атлантисты от Парижа до

Нью-Йорка повсюду аплодировали Федеративной Югославии или, по меньшей мере,

упрекали хорватов в "национализме" и "профашизме". Как только сербы перешли

определенную черту, и их борьба приобрела характер борьбы с самой идеей Запада, с

атлантизмом, тут же Сербия была объявлена главным препятствием для построения

"Нового Мирового Порядка", и против нее последовали жесткие политические и

экономические санкции.

Чтобы сделать окончательный выбор, необходимо снова обратиться к уже

сформулированному нами выше геополитическому закону, согласно которому

континенталь ная гармония реальна только при приоритете Востока, при выборе Евразии

в качестве позитивной ориентации, так как даже позитивная сама по себе идея Срединной

Европы при ее противопоставлении России-Евразии становится негативной и

разрушительной, как это ясно обнаружилось в глубокой и трагической ошибке Гитлера,

начавшего антивосточную, антирусскую экспансию, что, в конце концов, обернулось

выгодой только для западного, атлантического блока, разрушило Германию и породило

зародыши кризиса в России. Поэтому и в югославском конфликте геополитический

приоритет должен быть отдан сербскому фактору, но, естественно, в той мере, в какой

сербы следуют евразийской, прорусской геополитической тенденции, тяготеющей к

созданию мощного и гибкого южнославянского блока, сознающего важность Срединной

- 265 -

Европы и способствующего установле нию германо-русского альянса против Запада.

Сербская германофобия в сочетании с масонским франкофильст вом, какими бы

благовидными предлогами они ни прикрывались, никогда не смогут дать основания для

положительного решения югославской проблемы.

Иными словами, наибольшее предпочтение должно быть отдано сербам-

традиционалистам, укорененным в православной вере, сознающим свое славянское

духовное наследие и ориентированным на создание новой гармоничной прорусской

геополитической структуры с однозначно антизападной и антиатлантической ориента

цией.

С другой стороны, следует внимательно отнестись к требованиям хорватов и к их

тяготению в регион Средней Европы. При наличии у них антиатлантических тенденций

хорваты могут в перспективе стать позитивной внутриевропейской силой.

Боснийский фактор при переориентации югославских мусульман с Турции на Иран также

необходимо принять в расчет, чтобы, "превратив яд в лекарство", на этой базе положить

начало совершенно новой европейской политике в исламском мире, прямо противополож

ной экономическому и военному империализму США в исламских странах.

И наконец, македонцы вместо того, чтобы быть яблоком раздора южных православных

славян, должны стать зародышем сербско-болгарского объединения, первым шагом к

созданию истинной Великой Югославии.

К таким выводам приводит беспристрастный геополитический анализ югославской

проблемы. Конечно, в ужасе братоубийственной войны трудно сохранить здравый смысл,

потоки крови будят в сердцах лишь ярость и желание мести. Но иногда, быть может, лишь

холодный, разумный анализ, учитывающий исторические корни и геополитические

закономерности, может предложить правильный выход из тупика братоубийственной

войны, тогда как эмоциональная солидарность с теми или с другими лишь усугубит

безысходность кровавого кошмара. Кроме того, такой анализ ясно показывает, что

истинный враг, провоцирующий весь внутриславянский геноцид, остается в тени, за

кадром, предпочитая издали наблюдать, как один славянский народ уничтожает другой,

сея раздор, на долгие годы закрывая возможность союза и братского мира, руша Большие

Пространства самого могущественного, но раздробленного ныне континента.

Истинным инициатором югославской бойни являются атлантистские силы Запада,

руководствующиеся принципом "в стане врага надо натравливать одних на других и ни в

коем случае не допускать единства, союза и братского единения". Это необходимо понять

всем участникам сложной югославской войны за Европу, чтобы она не стала

окончательно войной против Европы.

5.8 Сербия – это Россия

Важность югославских событий еще и в том, что на примере небольшой балканской

страны как бы проигрывается сценарий гигантской континентальной войны, которая

может вспыхнуть в России. Все геополитические силы, участвующие в балканском

конфликте, имеют свои аналоги и в России, только в несравнимо большем

пространственном объеме. Хорваты и словенцы, стремящие ся войти в Среднюю Европу,

имеют своими геополитиче скими синонимами украинцев, хотя сродненность этих

последних с Великороссией датируется не несколькими десятилетиями, а несколькими

- 266 -

столетиями, и конфессиональных трений, кроме униатов и украинских католиков, здесь не

существует. Как бы то ни было, судя по определенным тенденциям, некоторые силы

Киева начинают "тяготиться русским Востоком" и стремятся сблизиться с европейским

пространством, экономически контролируемым Германией. Русские и другие нации,

проживающие на Украине, могут стать заложниками "срединно-европейской" политики

этих республик, и в этом случае их судьба будет подобна судьбе сербов в Хорватии.

Такое сопоставление, кроме всего прочего, показыва ет, что в геополитических и

дипломатических отношениях с Украиной и Белоруссией Россия должна

руководствоваться своим фундаментальным пониманием проблемы Средней Европы, т.е.

в первую очередь, Германии. Чтобы быть реалистами в этом вопросе, следует исходить

при его решении не из патетических лозунгов о "единстве кровных братьев славян"

(каким бывает это "единство" можно убедиться на примере сербо-хор ватской резни), а из

глубокого анализа логики русско-немецких отношений, так как и Украина, и даже Польша

это не самостоятельные геополитические образования, но лишь пограничные регионы

двух Больших Пространств Евразии-России и Средней Европы. Нельзя забывать и о том,

что конфликт в этой пограничной зоне чрезвычайно выгоден и другой геополитической

силе Западу. Ведь не случайно англосаксонская дипломатия всегда рассматривала все

территории от Румынии до Прибалтики, как "санитарный пояс", предохраняю щий Запад

(и особенно англосаксонский мир) от крайне нежелательного для него русско-германского

союза.

Сербо-мусульманский конфликт является аналогом возможного русско-исламского

противостояния в Средней Азии и на Кавказе, и важно заметить, что и в этом случае

мусульманские республики, входившие в состав СССР, являются зоной конкурентного

геополитического влияния Турции и Ирана. Как и в случае с югославски ми

мусульманами, это сравнение показывает, что республики, ориентированные на Иран,

имеют больше шансов прийти к геополитической гармонии с основным русским блоком

евразийского континента. И напротив, геополитический фактор Турции, в настоящее

время выполняющей роль проводника атлантистской политики в этом регионе, с

необходимостью сопряжен с драматиче скими и конфликтными ситуациями.

На примере Югославии видно, что грозит России в случае аналогичного хода событий, а

тот факт, что эти события действительно разворачиваются в одном и том же русле,

сегодня ни у кого более не вызывает сомнения. Вся разница лишь в скорости, которая тем

больше, чем меньше пространство и малочисленнее народы. Чтобы не допустить в России

гигантской "Югославии", чудовищной по масштабам и последствиям кровавой бойни,

надо заранее дать ответ на фундаментальные геополитические вопросы, определить

русскую континенталь ную стратегию, которая должна руководствоваться знанием

русской политической традиции и пониманием основных геополитических задач России-

Евразии, "географической Оси Истории". При этом инерция, пассивное следование за

фатальным ходом событий будут не только разрушительными для всей системы

континенталь ной безопасности, но и чреватыми гибелью всего человечества.

- 267 -

Глава 6. От сакральной географии к геополитике

6.1 Геополитика - "промежуточная" наука

Геополитические концепции давно стали важнейши ми факторами современной политики.

Они строятся на общих принципах, позволяющих легко проанализировать ситуацию

любой отдельной страны и любого отдельного региона.

Геополитика в том виде, в котором она существует сегодня наука безусловно светская,

"профаническая", секуляризированная. Но, быть может, именно она среди всех остальных

современных наук сохранила в себе наибольшую связь с Традицией и с традиционными

науками. Рене Генон говорил, что современная химия является результатом

десакрализации традиционной науки алхимии, а современная физика магии. Точно так же

можно сказать, что современная геополитика есть продукт секуляризации, десакрализации

другой традицион ной науки сакральной географии. Но поскольку геополитика занимает

особое место среди современных наук, и ее часто причисляют к "псевдонаукам", то ее

профанизация не является столь же совершенной и необратимой, как в случае химии или

физики. Связи с сакральной географией видны здесь довольно отчетливо. Поэтому можно

сказать, что геополитика занимает промежуточное положение между традиционной

наукой (сакральной географией) и наукой профанической.

6.2 Суша и море

Два изначальных понятия в геополитике суша и море. Именно эти две стихии Земля и

Вода - лежат в основе качественного представления человека о земном пространстве. В

переживании суши и моря, земли и воды человек входит в контакт с фундаментальными

аспектами своего существования. Суша это стабиль ность, плотность, фиксированность,

пространство как таковое. Вода это подвижность, мягкость, динамика, время.

Эти две стихии суть наиболее очевидные проявления вещественной природы мира. Они

вне человека: все плотное и жидкое. Они и внутри его: тело и кровь. (То же и на

клеточном уровне.)

Универсальность переживания земли и воды порождает традиционную концепцию

Тверди Небесной, т.к. наличие Верхних Вод (источника дождя) на небе предполагает и

наличие симметричного и обязательного элемента земли, суши, небесной твердыни. Как

бы то ни было, Земля, Море, Океан суть главные категории земного существования, и

человечество не может не видеть в них неких основных атрибутов мироздания. Как два

основных термина геополитики они сохраняют свое значение и для цивилизаций

традиционного типа, и для сугубо современных государств, народов и идеологиче ских

блоков. На уровне глобальных геополитических феноменов Суша и Море породили

термины: талассокра тия и теллурократия, т.е. "могущество посредством моря" и

"могущество посредством суши".

Всякое государство, всякая империя основывает свою силу на предпочтительном развитии

одной из этих категорий. Империи бывают либо "талассократическими", либо

"теллурократическими". Первое предполагает наличие метрополии и колоний, второе

столицу и провинции на "общей суше". В случае "талассократии" ее территории не

объединены в одном пространстве суши, что создает фактор прерывистости. Море это и

- 268 -

сильное и слабое место "талассократического могущества". "Теллурократия", напротив,

обладает качеством территори альной непрерывности.

Но географическая и космологическая логика сразу же усложняют вроде бы простую

схему этого разделения: пара "земля море" при наложении друг на друга ее элементов

дает идеи "морской земли" и "земной воды". Морская земля это остров, т.е. основа

морской империи, полюс талассократии. Земная вода или вода суши это реки, которые

предопределяют развитие империи сухопутной. Именно на реке располагаются города, а

значит, и столица, полюс теллурократии. Эта симметрия является и символической и

хозяйственно-эко номической и географической одновременно. Важно заметить, что

статус Острова и Континента определяется не столько на основании их физической

величины, сколько на основании специфики типичного сознания населения. Так,

геополитика США носит островной характер, несмотря на размеры Северной Америки, а

островная Япония геополитически представляет собой пример континентального

менталитета и т.д.

Важна и еще одна деталь: исторически талассокра тия связана с Западом и Атлантическим

океаном, а теллурократия с Востоком и евразийским континентом. (Приведенный выше

пример Японии объясняется, таким образом, более сильным "притяжением", влиянием

Евразии.)

Талассократия и атлантизм стали синонимами задолго до колониальной экспансии

Великобритании или португало-испанских завоеваний. Еще до начала волны морских

миграций народы Запада и их культуры начали движение на Восток из центров,

расположенных в Атлантике. Средиземноморье также осваивалось от Гибралтара к

Ближнему Востоку, а не наоборот. И напротив, раскопки в Восточной Сибири и Монголии

показывают, что именно здесь существовали древнейшие очаги цивилизации, а значит,

именно центральные земли континента были колыбелью евразийского человечества.

6.3 Символизм ландшафта

Помимо двух глобальных категорий Суша и Море геополитика оперирует и с более

частными определе ниями. Среди талассократических реальностей разделяются морские и

океанические образования. Так, цивилизация морей, например, Черного или

Средиземного, весьма отличается по своему качеству от цивилизации океанов, т.е.

островных держав и народов, населяющих берега открытых океанов. Более частным

делением являются также речные и озерные цивилизации, связанные с континентами.

Теллурократия также имеет свои специфические формы. Так, можно различить

цивилизацию Степи и цивилизацию Леса, цивилизацию Гор и цивилизацию Долин,

цивилизацию Пустыни и цивилизацию Льда. Разновид ности ландшафта в сакральной

географии понимаются как символические комплексы, связанные со спецификой

государственной, религиозной и этической идеологии тех или иных народов. И даже в том

случае, когда мы имеем дело с универсалистской эйкуменистической религией, все равно

ее конкретное воплощение в том или ином народе, расе, государстве будет подвержено

адаптации в соответствии с локальным сакрально-гео графическим контекстом.

Пустыни и степи являются геополитическим микрокосмом кочевников. Именно в

пустынях и степях теллурократические тенденции достигают своего пика, поскольку

фактор "воды" здесь сведен к минимуму. Именно империи Пустыни и Степи логически

должны быть геополитическим плацдармом теллурократии.

- 269 -

Образцом империи Степи можно считать империю Чингисхана, а характерным примером

империи Пустыни арабский халифат, возникший под непосредственным воздействием

кочевников.

Горы и цивилизации гор чаще всего представляют собой архаические, фрагментарные

образования. Горные страны не только не являются источниками экспансии, но наоборот,

к ним стягиваются жертвы геополитиче ской экспансии других теллурократических сил.

Ни одна империя не имеет своим центром горные районы. Отсюда столь часто

повторяющийся мотив сакральной географии: "горы населены демонами". С другой

стороны, идея сохранения в горах остатков древних рас и цивилизаций отражена в том,

что именно в горах расположе ны сакральные центры традиции. Можно даже сказать, что

в теллурократии горы соотносятся с некоей духовной властью.

Логическим сочетанием обеих концепций гор как образа жреческого и равнины как образа

царственного стала символика холма, т.е. небольшой или средней возвышенности. Холм

символ царской власти, возвышающейся над светским уровнем степи, но не выходящей за

пределы державных интересов (как это имеет место в случае гор). Холм место пребывания

короля, герцога, императора, но не жреца. Все столицы крупных теллурократических

империй расположены на холме или на холмах (часто на семи по числу планет; на пяти по

числу стихий, включая эфир и т.д.).

Лес в сакральной географии, в определенном смысле, близок к горам. Сама символика

дерева родственна символике горы (и то, и другое обозначает ось мира). Поэтому лес в

теллурократии также выполняет периферий ную функцию это также "место жрецов"

(друиды, волхвы, отшельники), но одновременно и "место демонов", т.е. архаических

остатков исчезнувшего прошлого. Лесная зона также не может быть центром сухопутной

империи.

Тундра представляет собой северный аналог степи и пустыни, однако холодный климат

делает ее гораздо менее значимой с геополитической точки зрения. Эта "периферийность"

достигает своего апогея во льдах, которые, подобно горам, являются зонами глубокой

архаики. Показательно, что шаманская традиция у эскимосов предполагает одинокое

удаление во льды, где будущему шаману открывается потусторонний мир. Таким образом,

льды зона жреческая, преддверие иного мира.

Учитывая эти первоначальные и самые общие характеристики геополитической карты,

можно определить различные регионы планеты в соответствии с их сакральным

качеством. Этот метод применим и к локальным особенностям ландшафта на уровне

отдельной страны или даже отдельной местности. Можно также проследить сходство

идеологий и традиций у самых, казалось бы, различных народов в том случае, если

одинаков коренной ландшафт их обитания.

6.4 Восток и Запад в сакральной географии

Стороны Света в контексте сакральной географии имеют особую качественную

характеристику. В различных традициях и в различные периоды этих традиций картина

сакральной географии может меняться в соответст вии с циклическими фазами развития

данной традиции. При этом часто варьируется и символическая функция Сторон Света.

Не вдаваясь в подробности, можно сформулировать наиболее универсальный закон

сакральной географии применительно к Востоку и Западу.

- 270 -