Дилигенский Г.Г. Северная Африка в IV-V веках

Подождите немного. Документ загружается.

городской формой собственности, но сохранявшие в известной мере

рабовладельческий характер.

Указанные изменения в аграрных отношениях имели место на

территории Проконсульской Африки. Остальные районы Римской Африки,

поскольку они не были захвачены берберами, вошли в результате завоевания

в домен вандальского короля. В этих районах не произошло массового

расселения племен завоевателей. В Мавретании, Нумидии, Бизацене и

Триполитании имелись лишь небольшие вандальские гарнизоны,

размещенные в наиболее важных в стратегическом отношении городахE

Положение этих провинций в системе Вандальского королевства

определялось тем, что они являлись поставщиком денежных и натуральных

податей, в то время как sortes Wandalorum, {261} совпадавшие с территорией

Проконсульской Африки, обладали налоговым иммунитетом. Такой вывод

можно сделать на основании рассказа Виктора Витенского об

антикатолических мероприятиях вандальских королей. По данным этого

автора, королевские законы, издаваемые против католиков, относились

только к территории sortes WandalorumE

. В то же время Виктор

рассматривает как выходящее за рамки обычных антикатолических

мероприятий вандалов преследование Гейзерихом тех католических

священников, которые находились в районах, плативших подати

королевскому двору (etiam illis sacerdotibus, qui in his regionibus versabantur,

quae regiones palatio tributa pendebant)E

. Очевидно, в этом случае речь идет о

районах, находившихся за пределами sortes Wandalorum. Верховное право

Надгробные надписи вандалов найдены только в некоторых городах этих провинций (О.EF i е b i g e r und

L. S c h m i d t. Inscriftensammlung zur Geschichte der Ostgermanen. «Denkschriften der Akademie der

Wissenschaften zu Wienn. phil.-hist. Klasse, t. 60, 1917, №58—61; t. 70, 1939, № 17). См. также C o u r t o i s. Les

Vandales et ľAfrique, p. 181.

V i c t. V i t., III, 2.

Ibid., I, 7.

301

собственности вандальского короля на эти районы, видимо, и выражалось в

основном во взимании с них налогов.

Мы располагаем некоторыми данными о положении различных слоев

африканских землевладельцев в провинциях, составлявших домен

вандальских королей. Наиболее интересный в этом отношении материал

содержится в биографии Фульгенция.

Как упоминалось выше, дед Фульгенция сенатор Гордиан из-за

преследований Гейзериха был вынужден эмигрировать в Италию. После его

смерти двое его сыновей, в том числе отец Фульгенция Клавдий, надеясь

получить наследство, вернулись в Африку. По распоряжению короля им

была возвращена часть их владений в Бизацене. Имение Клавдия было

расположено в районе города ТеллептеE

. Рассказывая об основании

Фульгенцием монастыря в одном из плодородных районов Бизацены,

биограф отмечает, что многие достойные люди (plurimi honesti),

остававшиеся в соседних имениях (per vicinas possessiones), часто делали

приношения монахамE

. Город Руспе в Бизацене, где Фульгенций был

епископом, характеризуется в биографии как nobile oppidum clarissimis

habitatoribus illustreE

. {262}

Относящиеся к Бизацене данные биографии Фульгенция показывают,

что в этой провинции многие крупные африканские землевладельцы

фактически сохранили собственность на свои имения. Тот факт, что высшим

собственником территории Бизацены считался вандальский король, не

означал какого-либо коренного переворота в имущественных отношениях.

«Vita Fulgentii», I, 4.

Ibid., XIV, 28.

Ibid., XVII, 35.

302

Имение Фульгенция рассматривается в биографии как его

патримонийE

. Даже те крупные римские землевладельцы, которые потеряли

свои владения в результате крайних мер, предпринятых Гейзерихом

непосредственно после захвата Африки, могли, как показывает пример

Клавдия, при условии сохранения лояльности по отношению к вандальскому

королю получить их обратно.

Данные, содержащиеся в биографии Фульгенция, очевидно, относятся

к экономически наиболее состоятельному слою африканских

землевладельцев. Иначе характеризуется в источниках положение средних

муниципальных землевладельцев-куриалов в провинциях, вошедших в домен

вандальского короля. Хотя в этих провинциях не было произведено

массового расселения вандалов, однако и здесь одним из наиболее

существенных результатов «варварского» завоевания был упадок городов и

подрыв городского землевладения. Многие города были захвачены и

разграблены вандалами в период их продвижения на восток по территории

Мавретании и НумидииE

. Из декрета Валентиниана III от 445 г.,

посвященного налогообложению Ситифенской Мавретании и Нумидии,

можно сделать вывод, что города этих провинций в результате войны с

вандалами обезлюдели, советы городских землевладельцев (ordines) во

многих случаях фактически прекратили свое существование. Декрет

устанавливает, что муниципальные акты имеют законную силу, если их

заверяют хотя бы три куриала, «так как благодаря общественному бедствию

к немногим свелась численность ordinum»E

В указе Валентиниана III от 451 г., наряду с нуждающимися в помощи

куриалами Проконсульской провинции, ограбленными вандалами,

Ibid., I, 5.

V i c t. V i t., I,1; P o s s i d., Vita s. Augustini, 28.

Valentin. Nov. XIII.

303

упоминаются также honorati {263} БизаценыE

. Отсюда видно, что массовая

экспроприация состоятельных горожан приводила нередко к тому, что

муниципальные землевладельцы покидали свои имения даже в тех случаях,

когда они не переходили непосредственно в собственность вандальской

знати или рядовых вандальских воинов. Помимо грабежей вандалов, упадку

городов способствовало также принятое Гейзерихом решение срыть все

городские стены, кроме карфагенскихE

. Это мероприятие Гейзериха

облегчило военные набеги берберских племен (под угрозой которых

постоянно находились многие города Африки) и разграбление городов этими

племенами.

«Многочисленные города,— пишет Виктор Витенский,— или совсем

не заселены, или заселены немногими обитателями»E

. Это сообщение нельзя

считать чрезмерно преувеличенным, оно подтверждается, например,

данными о судьбе города Лептис Магна, который еще в период Поздней

империи был одним из наиболее крупных городских центров африканских

провинций. Когда берберы в конце V в. или в начале VI в., тесня вандалов,

подошли к Лептису, город был уже давно заброшен жителями и в

значительной своей части засыпан пескомE

Косвенным свидетельством подрыва городского землевладения может

также служить тот факт, что в вандальский период почти совершенно

прекратилось сооружение городских памятников с надписями. Те слои

городского населения, которые были связаны с торговлей, прежде всего

купцы и судовладельцы (negotiatores, navicularii) портовых городов, по-

Valentin. Nov. XXXIV.

P r o c o p., De b. V., I, 5; De aedif., VI, 3.

V i c t. V i t., I, 3.

P r o c o p. De aedif., VI, 4.

304

видимому, пострадали от завоевания меньше, чем средние землевладельцы-

куриалы.

Подрыв городского строя и обезземеливание средних муниципальных

землевладельцев явились одним из важнейших последствий вандальского

господства в Северной Африке. Историческое значение этого процесса

заключалось в разрушении земельной собственности античного типа,

игравшей сравнительно большую роль в поздней Римской Африке. {264}

Для выяснения влияния «варварского» завоевания на социально-

экономическое развитие бывших римских провинций чрезвычайно важно

проследить, какие отношения возникали в Северной Африке в результате

разложения городского землевладения. Поскольку во всех африканских

провинциях, кроме Проконсульской, отсутствовал такой сильный «внешний»

фактор, как раздел земли между «варварами», первостепенное значение в

социально-экономическом развитии этих районов в вандальский период

имело изменение общих социально-политических условий, прежде всего

изменение характера политической надстройки.

«Варварское» государство, возникшее в Северной Африке в результате

вандальского завоевания, по своей структуре и социальной сущности

представляло иной тип политической надстройки по сравнению с Римской

империей. Вандальское королевство, которое защищало классовые интересы

земельной знати, эксплуатировавшей труд рабов и зависимого сельского

населения и приближавшейся по своему положению к римским крупным

землевладельцам, восприняло многие черты римской политической

организации. Сходные с римскими эксплуататорские отношения обусловили

сохранение ряда старых политических институтовE

. Однако необходимо

Государственный аппарат Вандальского королевства был организован по образцу римского.

Существовал штат королевских чиновников (officiales), разделенный на различные ведомства (officia).

Центральное управление возглавлял praepositus regni. Имелся личный королевский совет (domestici).

305

учитывать, что основной социальной опорой вандальского государства, в

отличие от Римской империи, являлось войско свободных крестьян-

дружинников.

Поздняя Римская империя была вынуждена компенсировать отсутствие

сколько-нибудь прочной общественной поддержки мобилизацией в своих

руках громадной массы материальных средств — денежных и натуральных,

что позволяло ей содержать оторванную от народа армию и громоздкий

бюрократический аппарат. Поэтому Поздняя империя не могла существовать

без чрезвычайно жестоких форм фискальной эксплуатации.

Разумеется, государство вандалов также нуждалось в деньгах и

натуральных поступлениях, которые использова-{265}лись как в военных

целях (например для постройки и содержания крупного флота), так и для

оплаты королевских чиновников. Однако для Вандальского королевства,

располагавшего войском, состоявшим из обязанных королю службой за

пользование землей крестьян и не требовавшим больших расходов на свое

содержание, налоговая эксплуатация не могла играть столь важной роли, как

для позднеримского государства.

Для характеристики налоговой системы при вандалах значительный

интерес представляет следующее сообщение Прокопия, которое

недостаточно учитывается в литературе. Рассказывая о фискальных

мероприятиях византийских властей в Африке после разгрома вандалов,

Прокопий указывает, что было невозможно определить размеры налогов с

африканских земель по документам, в которые в прежние времена

записывали их римляне, так как Гейзерих с самого начала все уничтожилE

Чиновники получали жалованье натурой и деньгами (аннону и стипендию) (V i c t. V i t., II, 4; 5; 8; III, 2)

P r o c o p., De b. V., II, 8.

306

Уничтожение цензовых документов Гейзерихом свидетельствует о

важном отличии вандальской фискальной системы от римской: вандальское

государство не ставило своей целью максимальное выжимание податей

путем строгого учета всех сельскохозяйственных площадей, находившихся

на различном статусе: земель городов, экзимированных имений и т. д. Как

известно, в период Поздней империи взимание налогов с тех категорий

земель, которые рассматривались как объект собственности коллективов (в

первую очередь, с городских земельных владений), было тесно связано с

такими явлениями, как коллективная ответственность налогоплательщиков

перед фиском и вытекающие из нее прикрепление куриалов к курии и

консервация городской земельной собственности. Налоговая система

Вандальского королевства носила значительно более примитивный характер;

она представляла собой скорее нерегулярный сбор «дани» с завоеванного

населения, чем тщательно разработанную организацию выжимания податей.

Судя по данным биографии Фульгенция, сбор налогов осуществляли

прокураторы, которые назначались по отдельным городам из числа

состоятельных римлян. Таким прокуратором был одно время сам

Фульгенций. Биограф упоминает также о прокураторе-католике в г. РуспеE

{266}

Поскольку вандальское завоевание разрушило римскую податную

систему, в которой величина фискальных платежей землевладельца

определялась размерами его хозяйства, произвол и диспропорция в

распределении налогов, имевшие место уже в римский период, должны были

принять особенно большие масштабы. Вандальское государство, видимо, не

вмешивалось в порядок сбора податей прокураторами. Крупные

землевладельцы, из числа которых назначались прокураторы, имели полную

«Vita Fulgentii», I, 4—5; XVII, 35.

307

возможность переносить тяжесть фискальных платежей на экономически

более слабых земельных собственников. Можно думать, что сообщение

Прокопия о поглощении всего дохода владельцев имений податными

повинностямиE

отражает положение средних городских землевладельцев

тех провинций, в которых производилось налогообложение.

Изложенные соображения позволяют, как нам кажется, объяснить,

почему данные о полном упадке городов сочетаются в источниках времени

Вандальского королевства со сведениями о процветании крупных частных

имений.

В условиях фактического невмешательства государственной власти во

внутреннюю жизнь бывших римских провинций процесс развития частного

землевладения протекал более свободно, чем во времена Римской империи,

заинтересованной в сохранении муниципального землевладения.

Выше отмечалось, что вторжение вандалов в западные африканские

провинции (несколько позже вновь вошедшие на известное время в состав

Римской империи) сопровождалось массовым разорением городских

землевладельцев.

Любопытно вместе с тем отметить, что земельные магнаты Мавретании

и Нумидии, по-видимому, не только сохранили свои владения, но и

значительно расширили их за счет подорванной вандальским нашествием

земельной собственности городов. Об этом свидетельствует содержащееся в

декрете 445 г. упоминание о том, что отдельные частные лица используют

собственные вооруженные отряды для захвата и грабежа чужой

собственности. Декрет требует возвращения нумидийскому городу Цирте

захваченных у него в частное пользование системы водоснабжения и {267}

P r o c o p., De b. V., I, 5.

308

городских земельных участков (loca publica)E

. В другом указе Валентиниана

III, относящемся к 451 г., говорится о захвате «после вандальского

опустошения» императорских земель в Нумидии и Мавретании частными

лицамиE

Поскольку столь характерная для позднеримского законодательства

забота о сохранении городских ordines была чужда вандальскому

государству, средние и мелкие землевладельцы — куриалы оказались

беззащитными перед лицом крупных земельных собственников. Одно из

произведений Драконция, африканского поэта времени вандальского

господства, представляет собой рассуждение на тему о могуществе богатых

граждан в городе. «Богатство,— пишет Драконций,— всегда делает

тиранов..., богача окружают слуги, друзья, к его услугам толпа клиентов...

Что за свобода? Требуют, чтобы гражданину было позволено разорять

граждан,... лишать жен мужей, а отцов — их детей... Другом домов

могущественных людей (potentes) будет тот, кто, являясь свободным, захочет

быть сателлитом». Это рассуждение Драконция, отражающее картину

имущественного расслоения в африканских городах при вандалах и рост

могущества крупных городских землевладельцев, свидетельствует о тяжелом

положении, в котором находились в этот период средние африканские

собственники. Произведение Драконция обращено к главе римского

самоуправления в Карфагене,— proconsul almae Carthaginis — и ставит своей

целью доказать опасность усиления власти богатых и необходимость

поддержки бедняков. «Незначительного бедняка надо любить»,— говорит

ДраконцийE

. Видимо, Драконций выражал в данном случае настроения

Valentin. Nov. XIII.

Ibid., XXXIV.

D r a c o n t i u s. Romulea, lib. V (MGH AA, XIII).

309

среднего слоя городских землевладельцев, протестовавших против засилья

potentes.

Для выяснения характера влияния вандальского завоевания на

аграрные отношения в африканских провинциях ценный материал дают

«Таблички Альбертини» — архив документов, датированных 493—496 гг.

(царствование короля Гунтамунда) и фиксирующих главным образом

продажу земельных участковE

. {268}

Бóльшая часть актов, содержащихся в «Табличках Альбертини»,

регистрирует продажу небольших земельных участков. Один из наиболее

интересных вопросов, встающих перед исследователем этих документов,

заключается в определении владельческих прав продавцов земли на

отчуждаемые ими участки. С одной стороны, они свободно совершают акт

продажи земли, причем право каждого из них на данный участок

квалифицируется в документах как право habere, tenere, possidere. Вместе с

тем все участки находятся, как специально отмечено в документах, sub

dominio третьего лица, не принимающего никакого участия в акте купли-

продажи. Это третье лицо — Флавий Геминий Катуллин — является

собственником определенного земельного комплекса — fundus Tuletianensis,

в который входят все продаваемые участки. Некоторый свет на юридическое

положение мелких землевладельцев, фигурирующих в «Табличках

Альбертини», проливает определение их земельных участков как culturae

mancianae. Это обстоятельство, естественно, наводит на мысль о какой-то

связи их правового статута с lex Manciana или consuetudo Manciana,

известным по африканской эпиграфике II в.

В научной литературе последних лет высказывалось мнение, что

владельческие права обладателей «манциевых участков», согласно данным

«Tablettes Albertini. Actes privés de ľépoque vandale...» Paris, 1952.

310