Чибиряев С.А. История государства и права России
Подождите немного. Документ загружается.
Поражение русской армии и гибель флота в русско-японской войне 1904—1905 гг. еще более
обостряли ситуацию. Ширились стачечное движение и крестьянские волнения. Недовольство
либерально-буржуазных кругов выражалось в усилившихся требованиях введения
представительных учреждений (типа парламента). Правительство, убедившись, что ставка только
на силовое подавление оппозиции не достигает цели, попыталось пойти на политическое
маневрирование. 14 декабря 1904 г. был объявлен царский Манифест, в котором в туманной
форме было обещано изменение законодательства по устроению крестьянской жизни, расширение
прав органов земского и городского самоуправления. В Манифесте не было ни слова о главном
требовании либерально-буржуазных кругов о введении представительных учреждений, однако
особо подчеркивалось сохранение незыблемости самодержавия.
Но уже в феврале 1905 г., после расстрела в Петрограде 9 января массового народного шествия к
Зимнему дворцу, когда революционная волна начала охватывать страну, царь в рескрипте на имя
министра внутренних дел А.Г. Булыгина сообщил о своем согласии привлечь “достойнейших
людей” к участию в “предварительной разработке законодательных предположений”.
Подъем крестьянского движения, революционные выступления в войсках заставил царизм пойти
на создание Государственной Думы. 6 августа 1905 г. были опубликованы три документа:
Манифест об учреждении Государственной Думы, Учреждение Государственной Думы
(нормативный акт, определявший правовой статус Думы) и Положение о выборах в Думу.
В Манифесте говорилось о согласии царя включить “в состав высших государственных
учреждений особое законодательное установление, коему представляется предварительная
разработка и обсуждение законодательных предположений и обсуждения росписи
государственных доходов и расходов”. Перечень вопросов, подлежавших рассмотрению в Думе,
был весьма ограничен. Она не могла касаться государственного устройства, вооруженных сил,
внешней политики. Дума являлась законосовещательным, а не законодательным органом, т.е. ее
решения были рекомендациями. К тому же они должны были направляться для дальнейшего
рассмотрения в Государственной Совет, члены которого назначались императором из числа
видных сановников.
С рекомендациями Государственной Думы и Государственного Совета законопроекты должны
были поступать к императору, который мог учитывать предложенные ему рекомендации, а мог и
игнорировать.
Выборы по Положению о “булыгинской” думе были не всеобщие, от участия в них отстранялись
женщины, рабочие, лица, находившиеся в “услужении у частных лиц”, учащиеся (в том числе
студенты), молодежь до 25 лет, военнослужащие, лица иудейского вероисповедания, “бродячие
инородцы” (т.е. кочевые народы Средней Азии и Крайнего Севера). Выборы были неравными, так
как проводились по куриям уездных землевладельцев, городских избирателей и крестьян. Нормы
представительства по куриям различались и связывались с имущественным цензом. Наконец,
выборы были не прямые, а многостепенные. Реально Дума, в том виде, как она предусматривалась
законом от 6 августа 1905 г., не избиралась: выборы были сорваны революционным движением.
В октябре 1905 г. политическая забастовка охватила всю страну. Прекращение работы транспорта
и связи парализовало управление страной, поставило царское правительство на грань катастрофы.
Более того, по инициативе народа стали образовываться Советы рабочих депутатов. Возникшие
первоначально как стачечные комитеты, они быстро превратились в органы борьбы за
политическую власть. Особенно активно действовали Советы рабочих депутатов в Иванове,
Нижнем Новгороде, Твери, Харькове, Ростове. При них стали создаваться рабочая милиция в
противовес государственной полиции, социальные службы. Советы рабочих депутатов возникли
даже в столицах — Санкт-Петербурге и Москве. В ряде мест (Севастополе, Одессе), где
выступления рабочих соединялись с выступлениями в войсках, образовывались Советы рабочих,
солдатских и матросских депутатов. На секретных заседаниях Особого совещания во главе с
царем высказывалось предложение “подавить смуту во всех ее проявлениях”, не останавливаясь
перед пролитием крови и введением диктатуры “человека решительного и военного”. Однако для
подавления революции не было сил: большая часть гвардейских и казачьих частей находилась
далеко на дальневосточном театре военных действий, а войска внутри страны, по заявлению
военного министра А.Ф. Редигера, не могли стать опорой военной диктатуры. Кроме того,
император боялся назначить решительного генерала военным диктатором, видя в этом угрозу
своей власти. Да и где было взять популярного генерала после позорно проигранной войны? В
такой ситуации правительству оставался лишь один выход — вновь политически маневрировать.
17 октября 1905 г. издается Манифест об усовершенствовании государственного порядка, в
котором царь вынужден был “даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на
началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и
союзов”, а также пойти на расширение избирательного права (в выборах получили право
участвовать рабочие). Законосовещательную Думу обещано было превратить в Законодательную
Думу. Наконец, провозглашалось право надзора выборных от народа за действиями
исполнительных властей. Были сделаны и некоторые другие уступки для ослабления
крестьянского движения. Так, в ноябре 1905 г. сокращаются наполовину, а начиная с 1907 г.,
отменены вовсе выкупные платежи, которые крестьяне выплачивали еще со времен отмены
крепостного права в 1861 г.
19 октября 1905 г. был опубликован царский Указ об учреждении объединенного
правительственного органа— Совета министров во главе с премьер-министром. Собственно
учреждается пост премьер-министра, т.к. Совет министров формально существовал с 1857 г., но
его председателем был сам император. Фактически этот орган не функционировал.
В ходе революционных событий 1905 г. вновь выявилась несогласованность действий властей, что
и привело к восстановлению Совета министров, но на этот раз в ином варианте— как
коллегиального правительственного органа под председательством специально назначенного
премьер-министра.
Оба документа (Манифест 17 октября и Указ 19 октября 1905 г.) имели, по существу, единое
предназначение — борьбу с революционным движением. Но, если буквально “вырванный”
народом у царизма Манифест рождал надежду (да и реальную возможность) мирным
конституционным путем (через Государственную Думу) решить насущные проблемы страны
(прежде всего аграрную проблему) и тем самым способствовал успокоению страны, то Указ 19
октября должен был успокоить страну, но другими, отнюдь не конституционными методами. Цель
этого указа четко выражена в повелении царя только что назначенному первому в истории России
премьер-министру С.Ю. Витте: объединить деятельность министров и “восстановить порядок
повсеместно”, не останавливаясь перед применением любых необходимых для этой цели мер, т.е.
вооруженной силы военно-полевых судов и т.д.
Провозглашение в Манифесте от 17 октября 1905 г. свободы слова, собраний и союзов создало
условия для формирования легальных политических партий: в 1906 г. в России их насчитывалось
до 50. Но заметное место на российской политической сцене занимали лишь несколько партий. В
буржуазно-либеральном лагере это были партии конституционалистов-демократов (кадетов) и
партия 17 октября (октябристов). Обе они сформировались на базе развернувшегося еще в конце
XIX в. движений земцев и либеральной буржуазии.
В результате раскола на состоявшемся в октябре 1905 г. земско-городском съезде левое его крыло
образовало кадетскую партию, в которую вошел цвет российской интеллигенции начала XX в.
Программа этой партии предусматривала преобразование России мирным парламентским путем в
буржуазное государство на основе “мировых общечеловеческих ценностей”. Предполагались
также перестройка местных органов власти на началах самоуправления, судебная реформа,
демократические свободы, решение аграрной проблемы за счет частичного отчуждения в пользу
крестьян помещичьих земель за выкуп. Лидером этой партии с 1907 г. стал видный историк II.Н.
Милюков. Правое крыло земско-городского съезда образовало “Союз 17 октября”, социальную
базу которого составили крупная буржуазия, дельцы-предприниматели, крупные землевладельцы.
Программа октябристов предусматривала сохранение “единства и неразрывности” Российской
империи, сильную монархическую власть с продвижением к конституционной монархии,
сохранение помещичьего землевладения, уравнение крестьян в правах с другими сословиями и
облегчение их выхода из общины. Лидером партии с 1906 г. стал крупный промышленник,
московский голова А.И.Гучков.
Консолидировались и силы правительственного лагеря. Они были представлены общероссийской
дворянско-помещичьей организацией, исполнительным органом которой стал “Совет
объединенного дворянства” (май 1906 г.). Эта организация представляла интересы царской семьи,
земельной аристократии, придворной камарильи, верхов бюрократии и генералитета, духовенства
и наиболее консервативной части помещиков-дворян. Интересы этих же социальных сил
выражали и черносотенные организации: Союз русского народа (лидер А.И. Дубровин), Союз
Михаила Архангела (лидер В.М. Пуришкевич) и ряд других объединений. Они возникли в ходе
революции 1905 г. и получали политическую поддержку и значительные денежные средства от
Департамента полиции.
Интересы новой социальной силы — рабочего класса — выражала Российская социал-
демократическая рабочая партия (РСДРП). Ее формирование началось в конце XIX в. Программа
партии (1903 г.) предусматривала на первом этапе— этапе буржуазно-демократической
революции — свержение самодержавия, установление демократической республики и
политических свобод, а на втором — этапе социалистической революции — установление
диктатуры пролетариата и утверждение социализма. Но уже в самом начале создания этой партии
(1903 г.) произошел ее раскол на большевиков и меньшевиков. Меньшевики (лидер Л. Мартов)
считали, что в революции главная роль будет принадлежать буржуазии, а пролетариату следует ее
поддерживать. По их мнению, в будущей демократической республике быстрыми темпами должен
пойти процесс развития капитализма, который приведет к ускоренному росту численности,
политической и общей культуры рабочего класса, что позволит ему бороться мирными
парламентскими методами за социалистическое преобразование общества. Большевики и их лидер
В.И. Ленин, не рассматривали буржуазию, тесно связанную с самодержавием, как революционную
силу. Они считали, что даже в буржуазно-демократической революции главной движущей силой
должен стать рабочий класс в союзе с крестьянством, а после победы революции, свержения
самодержавия и учреждения демократической республики следует как можно быстрее перейти к
следующему этапу — революции социалистической, чтобы, утвердив диктатуру пролетариата,
использовать ее как главную силу для переустройства общества на социалистических началах.
Крестьянские интересы выражала партия социалистов-революционеров (эсеров). Она также
формировалась на рубеже XX столетия. Еще в 90-е гг. прошлого века вновь активизировалось
народничество. Если правое крыло народников избрало тактику “малых дел” (создание
земледельческой артели, ссудно-сберегательных касс для крестьян и т.д.), то левое крыло пошло
по пути создания нелегальных групп и кружков, на базе которых в 1901 г. и возникла партия
эсеров. Их программа предусматривала экспроприацию капиталистической собственности и
преобразование общества на социалистических началах. Но добиться этого эсеры надеялись путем
социализации земли через некапиталистическую эволюцию крестьянских общин и “прорастания”
социализма первоначально в деревне, а затем уже в городе.
При помощи тактики индивидуального террора они надеялись вынудить правительство созвать
Учредительное собрание, которое законодательным путем провозгласило бы создание
демократической республики. Именно боевая организация эсеров осуществила террористические
акты, в результате которых были убиты министры внутренних дел Д.С. Сипягин, В.К. Плеве,
харьковский губернатор князь И.М. Оболенский, уфимский губернатор Н.М. Богданович,
московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович (дядя царя). Именно
эсеровские боевики организовали покушение на П.А. Столыпина в 1906 г.
Все названные партии действовали на общероссийской политической арене, участвовали в
выборах Государственной Думы, имели в ней свои фракции. Большое значение для политической
жизни страны имело и создание профессиональных союзов, а также организаций
предпринимателей.
Издание Манифеста от 17 октября 1905 г. потребовало пересмотра законодательства о
Государственной Думе, других органах государственной власти, гражданских правах и свободах.
Положение Манифеста о расширении избирательных прав было реализовано новым Законом о
выборах в Государственную Думу от II декабря 1905 г. Право участвовать в выборах
предоставлялось не всем рабочим, а только фабрично-заводским, горной и горнозаводской
промышленности и железнодорожных мастерских. Если число рабочих-мужчин на предприятии
было не менее 50, то избирался один представитель для участия в избрании выборщика на
выборах в Государственную Думу. На крупных предприятиях с численностью до 1000 рабочих
также избирался один представитель и дополнительно по одному — от каждой полной тысячи
рабочих. Такой порядок давал преимущества наименее организованным рабочим мелких
предприятий. К трем существовавшим куриям добавилась четвертая — рабочая курия: выборы по
ней были трехстепенные. В законе указывалось также, сколько выборщиков и сколько депутатов
должно быть избрано от каждой курии. В результате этих манипуляций один голос уездного
землевладельца равнялся 3 голосам городских избирателей, 15 голосам избирателей по
крестьянской курии и 45—по рабочей курии. Введен был своеобразный ценз оседлости. По-
прежнему сохранялись элементы сословного подхода. Председательствовали на губернских
избирательных собраниях, где выборщики от всех курий избирали депутатов Думы, губернские
предводители дворянства.
Положение Манифеста о превращении Государственной Думы из законосовещательной в
законодательный орган было реализовано в законе “Учреждение Государственной Думы” от 20
февраля 1906 г. (компетенция Думы практически осталась прежней). Одновременно с этим
законом был издан акт “О переустройстве Государственного Совета”, в соответствии с которым
Госсовет был поставлен над Госдумой в качестве второй, верхней палаты. Смысл этой
реорганизации состоял в том, чтобы Государственной Совет мог противостоять Думе и
сдерживать, тормозить ее “либеральные порывы”. Ведь законопроекты, одобренные Думой,
должны были направляться в Государственной Совет и лишь после его одобрения направляться на
подпись императору. Превращение Государственного Совета в верхнюю палату парламента было
прямым нарушением Манифеста от 17 октября, согласно которому Дума должна была стать
единственным законодательным органом.
Консервативный характер Государственного Совета гарантировался самим порядком его
формирования: половина членов назначалась царем в основном из числа бывших министров,
губернаторов и других высших сановников. Другая половина членов избиралась “от сословий и
корпораций”: 6 членов от духовенства (избирались Святейшим Синодом); 18 членов—-от
дворянского сословия (избирались выборщиками от губернских дворянских собраний); 6 членов
— от Академии наук и университетов; 12 членов — от торговли и промышленности (избирались
выборщиками от совета торговли и мануфактур, биржевых комитетов и купеческих управ) и,
наконец, по одному члену — от каждого губернского земского собрания. Если учесть, что члены
Совета по назначению были потомственными дворянами, а в губернских земских собраниях также
преобладали дворяне, то подавляющее число членов Государственного Совета представляли это
сословие. Кроме того члены Госсовета должны были быть не моложе 40 лет, иметь высшее или
среднее образование, стаж работы в государственном аппарате и имущественный ценз втрое
выше, чем для выборов в Государственную Думу.
Все эти положения об органах государственной власти и их взаимоотношениях с императорской
властью и правительством были закреплены в опубликованных 23 апреля 1906 г. Основных
государственных законах. По поводу оценки этих законов в историко-правовой и исторической
литературе длительное время шли дискуссии о том, можно ли этот документ рассматривать как
конституцию. Высказывалось мнение, что это вообще не конституция или, если и конституция, то
фиктивная. Представляется, что для такой оценки нет оснований. Основные государственные
законы 1906 г.— можно назвать первой российской конституцией. В этом документе указывается
форма правления — дуалистическая монархия, т.е. такая монархия, в которой, с одной стороны,
чрезвычайно обширна власть монарха и ответственность перед ним правительства, а с другой
стороны, существует парламент, наделенной законодательной властью (хотя и ограниченной).
Форма государственного устройства — унитарное государство, определена конструкция органов
государственной власти, их компетенция и порядок взаимоотношений, порядок взаимоотношений
центра и регионов, права, свободы и обязанности подданных, т.е. решены все те вопросы, которые
обычно решаются в конституциях. В качестве прототипа российской конституции 1906 г. была
взята конституция Пруссии 1850 г., о чем говорили сами составители в процессе ее подготовки.
В соответствии с Основными законами императору принадлежала государственная власть. Он не
только глава государства, но и глава исполнительной власти. Он назначал всех важных
чиновников госаппарата, имел право издавать в порядке управления указы и повеления. В его
исключительной компетенции находились вопросы внешней политики, в том числе объявления
войны и заключения мира, руководство вооруженными силами, а также право объявлять в стране
в целом или в отдельных местностях военное или чрезвычайное положение. От его имени
действовали суды, и он же назначал судей. Ему принадлежало право помилования и амнистии.
Император назначал премьер-министра, министров и других должностных лиц. Правительство
было ответственно перед царем, а не перед Думой.
Согласно Основным законам царская власть ограничивалась лишь двумя положениями. Во-
первых, законодательную власть она делила с Государственной Думой и Государственным
Советом. Ст. 86 Основных законов гласила, что “ни один закон не может восприять законной силы
без одобрения Государственной Думы и Государственного Совета”. Императору принадлежало
право законодательной инициативы, а что касается изменений в Основных законах, то они могли
последовать только по инициативе царя. Ему принадлежало право абсолютного вето, т.к. без
утверждения императора ни один закон не мог восприять законной силы. Во-вторых, по образцу
европейских конституций указы и повеления императора должны были скрепляться подписями
премьер-министра или соответствующих министров и главноуправляющих. Но, если в
большинстве европейских стран уже в то время правительства формировались парламентами, то в
России император мог в любой момент уволить любого министра, отказавшегося скрепить своей
подписью его повеление и заменить другим, более покладистым. Провозглашенное Манифестом
от 17 октября 1905 г. право парламентского контроля за действиями исполнительной власти на
практике оказалось фикцией. Все свелось к предоставленному Думе и Государственному Совету
праву запроса, обращенному к министрам. Однако оно ни к чему не обязывало министров, т.к. они
не были ответственны перед Думой и Государственным Советом. К тому же министры могли
отказаться отвечать на запрос, сославшись на секретность тех или иных материалов. Кроме того,
император регулировал работу Думы и Государственного Совета. Указом царя определялись их
ежегодные созывы и продолжительность работы, он мог досрочно распустить Думу, назначить
новые выборы и время их созыва. Наконец, в соответствии со ст. 87 Основных законов во время
перерывов в работе Думы император по представлению Совета министров мог издавать указы,
имеющие силу законов. Правда, в течение 2-х месяцев после возобновления занятий Думы указы
необходимо было внести на обсуждение в Думу, или они теряли свою силу. Именно в таком
чрезвычайном порядке учреждаются военно-полевые суды и принимается указ о столыпинской
аграрной реформе, о чем речь впереди.
В Основных законах (как и в каждой конституции) содержалась особая глава, в которой
закреплялись основные права и свободы подданных. Однако они носили формальный характер,
т.к. их реализация на практике была весьма ограничена. Так, неприкосновенность личности
ограничивалась тем, что с 1906 г. по февраль 1917 г. не было ни одного года, в течение которого
на территории империи или ее отдельных регионов не объявлялось бы военное положение или
положение усиленной или чрезвычайной охраны, когда полиция и военное командование
получали особые полномочия вплоть до предания гражданских лиц военно-полевому или военно-
окружному суду и юридические гарантии прав подданных приостанавливались.
Провозглашалось (ст. 76 Основных законов) право подданных свободно выбирать свое
местожительство и беспрепятственно ездить за границу. Но в соответствии с Положением о
паспортах и видах на жительство 1895 г. бессрочные паспорта, по которым действительно можно
было свободно выбирать место жительства и получить заграничный паспорт, выдавались только
дворянам, офицерам, чиновникам и почетным гражданам. Лица податных сословий (т.е. крестьяне
и мещане) получали виды на жительство при условии уплаты налогов и повинностей и
разрешения на отлучку от своих общин, и только указом от 5 октября 1906 г. эти ограничения
были отменены, да и то не полностью.
В ст. 81 Основных законов провозглашалась свобода веры. Однако в ст. 62 подчеркивалось, что
православная христианская вера “есть истинная и господствующая”. Церковь, как уже отмечалось
выше, была государственной, ей принадлежал ряд государственных функций, в частности,
ведение книг актов гражданского состояния. Вообще вне закона фактически оказывались атеисты.
Так на практике реализовывалось право на свободу веры.
Что касается свободы слова, печати, собраний, союзов, то порядок реализации этих прав
устанавливался временными правилами о собраниях, союзах и о печати, изданными в марте 1906
г. Этими правилами для образования обществ или союзов, а также проведения публичных
собраний формально не требовалось разрешения, но фактически устанавливался разрешительный
порядок, т.е. организаторы соответствующих союзов или собраний должны были заранее
представить властям проект устава, списки членов руководящих органов, источники поступления
денежных средств (для обществ или союзов), и без утверждения устава общество не могло
приступить к работе.
При этом министр внутренних дел или губернское присутствие по делам обществ могли в любой
момент прекратить деятельность общества или союза, усмотрев, что оно отклоняется от своего
устава или представляет опасность для общественного спокойствия. Для организации публичного
собрания также нужно было испросить предварительное разрешение, сообщив властям о составе
собрания, его целях и список ораторов. На публичном собрании обязательно было присутствие
полицейского чиновника, который мог в любой момент закрыть собрание, усмотрев, что оно
отклоняется от заранее сообщенной темы и своих целей. Что касается временных правил о печати.
то они устанавливали отмену предварительной .цензуры как для непериодической (повременной)
печати, так и для периодической, т.е. книг, брошюр, но только выходившей в городах, что
выдавалось чуть ли не за отмену цензуры вообще. Однако за 24 часа до выпуска тиража книги из
типографии ее надо было представить в комитет по печати (как теперь стала называться цензура),
и тот мог наложить арест на тираж, передав дело на окончательное решение суда. Авторы и
издатели могли быть наказаны в административном и судебном порядке. Что касается изданий,
выходивших вне городов, то для них по-прежнему сохранялась предварительная цензура.
Даже обязанности платить налоги, а для лиц мужского пола нести воинскую обязанность были
неравными и зависели от социального положения, образования и религиозной принадлежности.
§3. Государственный переворот 3 июня 1907 г. и крах попыток создания парламентской
монархии
Издав Основные государственные законы 23 апреля 19061. за 4 дня до открытия заседаний 1
Государственной Думы. царизм постарался поставить Думу перед свершившимся фактом,
стремясь избежать обсуждения ею данного законодательного акта. Царь и его сановники не без
оснований опасались, что Дума, взявшись за обсуждение конституционных вопросов, может
объявить себя Учредительным собранием. Ведь в Думе сложилось прочное “левое” большинство:
из 448 депутатов -153 фракция кадетов и 107—трудовиков. Еще 68 депутатов принадлежали к
“автономистам” (поляки, литовцы, латыши, украинцы, мусульмане — члены национал-
автономистических группировок), которые голосовали обычно в Думе с “левым” большинством.
Правым — Совету объединенного дворянства и черносотенным партиям не удалось провести в
Думу ни одного депутата. Даже октябристов было всего 13. Социал-демократы, как известно,
бойкотировали выборы, поэтому у них лишь в результате довыборов к моменту разгона Думы
была фракция в 17 депутатов-меньшевиков.
Избежать обсуждения конституционных вопросов царизму не удалось. На первых же заседаниях
Думы были высказаны предложения о введении всеобщего избирательного права (правда, только
для мужчин), об установлении ответственности правительства перед Государственной Думой,
упразднении Государственного Совета и расширении законодательных прав Думы, а также
требование об амнистии политическим заключенным — участникам революционных событий. На
все эти предложения Думы новый премьер-министр И.Л. Горемыкин, сменивший на этом посту
С.Ю. Витте, ответил категорическим отказом. Но главным вопросом, по которому разошлись
позиции правительства и Думы. был аграрный вопрос.
Две ведущие думские фракции — кадетская и крестьянская (трудовики) внесли в мае 1906 г. свои
проекты решения аграрного вопроса. При всех различиях оба проекта исходили из того, что
крестьяне должны быть наделены дополнительной землей за счет создания государственного
земельного фонда, формируемого из земель казенных, кабинетских и удельных (земель
императорской фамилии, большая часть которых на окраинах страны пустовала), а также за счет
частновладельческих земель помещиков. Но далее шли различия. Проект 42-х депутатов (кадетов)
предлагал скупку помещичьих земель через Крестьянский банк или их принудительное
отчуждение (особенно тех, которые сдавались в аренду или велись на полуфеодальных методах),
но за “справедливое вознаграждение” с последующим наделением безземельных и малоземельных
крестьян землей за выкуп (Не на правах собственности, а в пожизненное наследственное
владение). Проект 104-х (трудовиков) предусматривал принудительное отчуждение помещичьих
земель, превышающих трудовую норму, в порядке национализации с последующей передачей
этих земель крестьянству бесплатно.
Внесенный несколько позже в Думу проект эсеров (33-х депутатов) вообще предлагал
национализацию всей земли и передачу ее тем, кто ее обрабатывает на основе уравнительного
землепользования по единой трудовой норме.
Все эти проекты были категорически отвергнуты правительством. В октябре 1905 г., когда угроза
силового захвата помещичьих земель крестьянами представлялась правящим кругам реальной и
страшной, сам царь и его окружение согласны были отдать половину помещичьих земель
крестьянам, лишь бы сохранить другую половину. В подготовленном в Главном управлении
землеустройства и земледелия под руководством его начальника Н.Н. Кутлера проекте закона
предполагался принудительный выкуп около 25 млн. десятин помещичьих земель, пустовавших и
сдававшихся в аренду (т.е. тех, где хозяйство велось полуфеодальными методами). Конечно, 25
млн. десятин было мало, чтобы удовлетворить крестьянскую нужду в земле, но характерно, что в
октябре 1905 г. правительство готово было идти на принудительное отчуждение помещичьих
земель. А летом 1906 г., когда угроза крестьянской революции отступила, правительство
категорически отказалось даже обсуждать кадетский проект закона, хотя он, видимо, мог бы стать
основой для какого-то компромисса, чтобы парламентским путем решить один из наиболее
острых вопросов, стоявших перед Российским государством. Аграрные законопроекты Думы
явились той последней каплей, которая переполнила терпение царя и правительства и 8 июля 1906
г. Дума была распущена.
Роспуск Государственной Думы вызвал разочарование в стране и нанес сильный удар по престижу
правительства и лично императора как внутри страны, так и за рубежом. 230 депутатов Думы
(кадеты и трудовики) не подчинились указу о роспуске и собрались в Выборге, который в то время
находился в пределах Великого княжества Финляндского, входившем в состав Российской
империи, но был недосягаем для российской полиции и жандармерии. В своем Выборгском
воззвании они призвали народ к “пассивному сопротивлению” до созыва народного
представительства, т.е. не давать ни копейки в казну, ни единого солдата в армию, не признавать
государственных займов и т.д.
Правительство пыталось путем внесения “разъяснения” избирательного законодательства и
прямого “нажима” на избирателей добиться приемлемого для себя состава новой Думы. Так, было
“разъяснено”, что по крестьянским куриям могут голосовать не все крестьяне мужского пола, а
лишь домохозяева (главы крестьянских дворов). Теперь все рабочие независимо от наличия ценза
должны были голосовать только по рабочей курии.
Однако эти усилия не помогли. II Государственная Дума, собравшаяся 20 февраля 1907 г.,
оказалась еще более левой. Из 518 депутатов народнические партии получили 157 мест
(трудовики— 104, эсеры— 37, народные социалисты— 16), социал-демократы — 65 мест. Всего
левые партии получили 222 места или 43% голосов в Думе.
В центре внимания II Думы по-прежнему был аграрный вопрос. Несмотря на то что кадеты
“смягчили” свою позицию, отказавшись от бесплатной передачи земли из государственного фонда
в бессрочное и наследственное пользование, и предлагали передать ее в собственность за выкуп
“по справедливой оценке”, т.е. выкуп переложить на самих крестьян, левые партии настаивали на
национализации земли. По-прежнему на заседаниях II Думы звучали требования пересмотра
Основных законов, расширения полномочий Думы и создания правительства ответственного
перед ней. Разочаровавшись и во II Думе правительство искало повод для ее роспуска. 1 июня
1907 г. П.А. Столыпин, назначенный премьер-министром вместо И.Л. Горемыкина еще в июле
1906 г., потребовал отстранения от участия в работе Думы 55 депутатов фракции социал-
демократов, а 16 из них— лишения депутатской неприкосновенности и предания суду за якобы
подготовлявшийся ими заговор с целью свержения самодержавия. Дело против депутатов было
сфабриковано охранкой. Конечно, социал-демократы добивались свержения самодержавия и это
было записано в их программе. Но организовывать заговор с такой целью в момент спада
революции было бессмысленно.
3 июня 19Q7r. был опубликован царский Манифест о роспуске II Государственной Думы и
изменении Положения о выборах. Роспуск Думы нанес сильный удар по престижу царизма.
Особенно чувствительным для правительства оказалось падение на 31"/о курса билетов
российского государственного займа на международном валютном рынке. Издание нового Закона
о выборах фактически явилось государственным переворотом, т.к. в соответствии с Основными
законами царь не имел права без согласия Думы принимать новый закон о выборах. Попытки 1 и
II Государственных Дум добиться создания парламентской монархии с правительством,
ответственным перед парламентом, потерпели крах.
Новый избирательный закон на 33% увеличил число выборщиков от помещиков. Единая
городская курия была разделена на две курии. Смысл этой новеллы состоял в том, чтобы
предоставить сравнительно узкому слою самых богатых городских избирателей столько мест
выборщиков, сколько и второй городской курии, где голосовали мелкие собственники городской
недвижимости, мелкие чиновники, квартиросъемщики небольших квартир и т.д. Объективно зто
давало перевес на выборах крупным землеаладельцам и крупной буржуазии. Рабочие теперь
только в центральных губерниях голосовали по рабочей курии. В остальных губерниях им было
предписано голосовать по второй городской курии, если у них был для этого необходимый
имущественный ценз. Это новшество, во-первых, отстраняло от выборов значительную часть
рабочих как не имевших ценза и, во-вторых, голоса тех, кто имел ценз и голосовал по второй
городской курии, растворялись в массе голосов мелкой буржуазии, чиновников и т.д. Теперь голос
одного помещика стал равен 260 голосам крестьян или 543 голосам рабочих. Численность лиц,
обладавших активным избирательным правом, сократилась до 15% от общей численности
населения Российской империи. Резко сокращено было количество депутатских мест от
национальных окраин (от Польши 14 вместо 37, от Кавказа 10 вместо 29 и т.д.). Сокращена была и
общая численность депутатов Думы (442 вместо 524).
Новый избирательный закон, нажим, осуществлявшийся местной администрацией, разгул
погромов и террора, проводившихся черносотенцами, массовые репрессии властей дали свои
результаты. В III Думу было избрано: правых— 51, октябристов— 136, прогрессистов- 28, кадетов
— 53, националистов —- 90, трудовиков — 13 и социал-демократов - 19 депутатов. Пост
председателя Думы от кадетов перешел к октябристам. В III Думе, работавшей до 1912г., и IV
Думе (1912-1917 гг.) правительство могло опираться на блок правых и октябристов, а если правые
по каким-либо вопросам расходились с октябристами, то на блок октябристов с кадетами. Царь и
правительство получили послушную (“карманную”) Думу. Но она не отражала истинных
интересов социальных, групп населения и оказалась неспособной решить насущные задачи
страны. Поскольку мирный конституционный путь решения основных вопросов был
заблокирован, остался единственный путь — революционное свержение самодержавия. Царизм,
совершив государственный переворот 3 июня 1907 г. повел страну прямиком к новой революции.
§4. Аграрная столыпинская реформа
Император и его окружение понимали, что одними силовыми методами справиться с
революционным движением и сохранить существующий режим невозможно. Необходимы были
реформы, уступки, меру которых в конечном счете определял размах революционного движения,
особенно крестьянского, поскольку крестьяне составляли подавляющее большинство населения
страны.
В предшествующем параграфе говорилось, что некоторые частичные меры были проведены еще в
1905 г. Наконец, 5 октября 1906 г. был издан Указ об отмене некоторых ограничений в правах
сельских обывателей и лиц других податных сословий, который предоставил крестьянам и
мещанам право поступления на государственную службу и учебу, расширил право на свободный
выбор места жительства и т.д.
Однако все это были полумеры, а требовались гораздо более крупные реформы и, прежде всего,
аграрная. К ее скорейшему проведению подталкивали проекты, выдвигавшиеся различными
политическими силами в Государственной Думе. Для проведения реформ царь избрал П.А.
Столыпина, доказавшего свою энергию и беспощадность в борьбе с революционным движением
сначала на посту саратовского губернатора, а затем министра внутренних дел. Назначенный в
июле 1906 г. премьер-министром (с сохранением поста министра внутренних дел) Столыпин
провозгласил лозунг: “Сначала успокоение, а затем реформы”. Как именно осуществлялось
“успокоение” подробно излагается в параграфе о карательной политике и карательных органах.
Важнейшей из комплекса реформ, задуманных Столыпиным, безусловно, явилась аграрная
реформа. В противовес думским проектам, суть которых (при всех их различиях) в конечном
счете сводилась к передаче крестьянам всей или части помещичьих земель, т.е. разрешение
аграрного кризиса за счет помещиков, суть столыпинской реформы состояла в том, чтобы
сохранив в неприкосновенности помещичье землевладение, разрешить аграрный кризис за счет
перераспределения между крестьянами общинных крестьянских земель.
Сохраняя помещичье землевладение, Столыпин оберегал социальный слой помещиков как
важнейшую опору царизма, учитывая, что в результате революции 1905-1907 гг. крестьянство уже
не являлось такой опорой. Столыпин рассчитывал, расслоив крестьянство за счет
перераспределения общинных
земель, создать слой новых собственников-фермеров как новую социальную опору власти. Иными
словами, столыпинская реформа одной из важнейших своих целей имела, в конечном счете,
укрепление существующего режима и царской власти.
Проведение реформы началось с издания 9 ноября 1906 г. Указа о дополнениях некоторых
постановлений действующего закона, касающихся крестьянского землевладения и
землепользования. Хотя формально Указ был назван дополнениями к постановлениям по
земельному вопросу, фактически это был новый закон, который радикально менял строй
земельных отношений в деревне.
К моменту издания данного закона, т.е. к 1906 г., в России было 14,7 млн. крестьянских дворов, из
которых 12,3 млн. имели земельные наделы, в том числе на общинном праве 9,5 млн.,
преимущественно в центральных регионах, черноземной полосе, на Севере и частично в Сибири,
2,8 млн. дворов— на подворном праве (в Западном и Привислинском краях, Прибалтике,
Правобережной Украине). Политика царизма до Указа 9 ноября 1906 г. была направлена на
сохранение общины как формы крестьянского самоуправления, обеспечивавшую
административно-полицейский контроль (через земских начальников) за крестьянством, и как
фискальной единицы, облегчавшей взимание налогов и сборов, поскольку входившие в общину
крестьянские дворы были связаны круговой порукой.
С отменой круговой поруки община перестала быть фискальной единицей. А закон от 5 октября
1906 г., расширивший для крестьян свободу передвижения и поступления на службу и учебу,
ограничил административно-полицейский контроль со стороны земских начальников. Отмена
выкупных платежей превратила крестьян в собственников надельной земли, но на общинном или
подворном праве, т.е. юридическими собственниками земли были или крестьянские общины (при
общинном землепользовании), или крестьянские дворы (при подворном землепользовании), т.е.
коллективные собственники. Исключение составляли Прибалтика, Привислинский и Западный
края, где господствовала частная единоличная собственность на землю домохозяев — глав
крестьянских дворов. Кое-где частная собственность на крестьянские земли, как исключение,
имела место и в других регионах.
Столыпинский Указ от 9 ноября 1906 г. предоставлял крестьянам “право свободного выхода из
общины, с укреплением в собственность отдельных домохозяев, переходящих к личному
владению, участков мирского надела”. За выходящими из общины закреплялась земли,
находившиеся в их фактическом пользовании, в том числе и арендуемые у общины (сверх
полагающихся наделов), независимо от изменения числа душ в семье. Причем в общинах, где
переделов не было в течение 24 лет, вся земля закреплялась бесплатно. А там, где переделы
производились, излишки земли, сверх причитающихся на наличные мужские души, оплачивались
по “первоначальной средней выкупной цене”, т.е. значительно дешевле рыночных цен. Эти
правила были нацелены на то, чтобы побудить к скорейшему выходу их общины наиболее
зажиточных крестьян, располагавших излишками надельных и арендованных земель.
Выходившие из общины домохозяева имели право требовать, чтобы полагающаяся им земля
выделялась одним куском-отрубом (если выделяющийся двор остается в деревне) или хутором
(если этот двор переносит усадьбу за пределы деревни). При этом преследовались две цели: во-
первых, ликвидировать чересполосицу (когда надельные земли одного крестьянского двора
находились отдельными участками в разных местах) — одну из важнейших причин отсталости
агротехники; во-вторых, рассредоточить, разъединить крестьянскую массу. Объясняя
политический смысл рассредоточения крестьянской массы, Столыпин писал, что “дикая,
полуголодная деревня, не привыкшая уважать ни свою, ни чужую собственность, не боявшаяся,
действуя миром, никакой ответственности, всегда будет представлять собой горючий материал,
готовый вспыхнуть по каждому поводу”. Учитывая, что выделенные выходящим из общины
дворам земли одним отрубом или хутором в большинстве случаев ущемляли интересы остальных
общинников (поэтому общины могли не давать согласие на выделение), Указ 9 ноября
предусматривал право требовать укрепления в личную собственность части общинной земли,
которое должно быть удовлетворено общиной в течение месяца. Если же это не будет сделано в
установленный срок, то выделение земли может быть оформлено распоряжением земского
начальника, не считаясь с волей общины, т.е. принудительно.
Не надеясь получить одобрения Указа от 9 ноября 1906 г. II Государственной Думой, Столыпин
оформил его издание в порядке ст. 87 Основных законов без Думы. И действительно, Указ
получил поддержку только в III Думе, избранной после третьеиюньского государственного
переворота 1907 г., по новому избирательному закону. Опираясь на голоса правых и октябристов,
правительство добилось, наконец, его утверждения 14 июня 1910 г. в виде закона. Более того,
правооктябристское большинство III Думы дополнило этот закон новым разделом, в котором
указывалось, что те общины, в которых переделы не производились с 1863 г., должны считаться
перешедшими к участково-подворному наследственному землепользованию. Иными словами,
закон 14 июня 1910 г. принудительно распускал указанную категорию общин независимо от
желания крестьян. Последовавший затем закон от 29 мая 1911 г. сделал заключительный шаг к
уравнению правового статуса надельных и частновладельческих земель. Юридическими
собственниками хуторов и отрубов, а также надельных земель в принудительно распущенных
общинах, если в составе надельной земли была хотя бы небольшая часть купленной земли,