Бурджалов Ф. Экономическая роль социальной деятельности государства
Подождите немного. Документ загружается.
131
потребительского спроса, основанное на получении таких выплат, сдерживает его
уменьшение или замораживание, связанное с замедлением темпов роста и сокращением
фонда заработной платы. Уже в начале 80-х гг. отмечалось, что фактически к этому и
сводится макроэкономическая роль социальных выплат государства населению.
254
Социальные выплаты государства, несколько смягчая негативные последствия для
состояния потребительского спроса относительно про-циклической динамики заработной
платы, в свою очередь, вносят в экономической конъюнктуру положительные коррективы.
Это проявляется в том, что они во многом благоприятствуют предотвращению
экономического спада или, по крайней мере, способствуют его нейтрализации и
преодолению. Приведенные данные свидетельствуют, что социальная деятельность
государства в части программ поддержания доходов населения заняла немаловажное место в
государственном регулировании совокупного спроса. Наряду с другими факторами, она
способствует сокращению амплитуды его циклических колебаний и, следовательно,
приданию несколько большей устойчивости всему экономическому развитию.
Неудивительно, что в научной литературе выплаты по системам социального
обеспечения нередко определяются как «автоматические или встроенные стабилизаторы»
современной рыночной экономики.
255
Именно «встроенные», ибо, как уже отмечалось,
государственная система социальной защиты населения, социальное обеспечение является
неотъемлемой частью современных общественных структур, которая практически не
поддается ни сколько-нибудь существенному и продолжительному сжатию, ни, тем более,
уничтожению, например, посредством всеобъемлющей приватизации. Именно
«автоматические», ибо экономический эффект определяется уже самим фактом
существования системы социального обеспечения. Общий фонд социальных выплат
государства реагирует на изменение социальной ситуации, возникающее в ходе циклических
колебаний общественного производства, по большей части в автоматическом режиме.
Это направление преимущественно «не-ручного» регулирования. Правда, колебания в
социальной политике центральных правительств и местных органов власти могут влиять на
этот процесс в сторону его ускорения или, напротив, замедления. Такое влияние достигается
посредством изменения режимов систем социального обеспечения, увеличения или
сокращения величины индивидуальных социальных выплат, а также их индексации по
динамике цен. Поэтому отмеченный «автоматизм» носит относительный характер:
254
The American Economic Review, March 1982, P. 101. О макроэкономической роли социального обеспечения во
время рецессии на примере страхования по безработице см. J.-P. Dumont. The Evolution of Social Security during
the Recession//|International Labour Review, Jan.-Febr. 1987, No 1.
255
См. Social Science and Social Welfare. Ed. by J.M. Romanyshyn. N.Y. 1974, P. 103; Механизм экономического
цикла... С. 93.
132
государство в состоянии усиливать или ослаблять анти-циклический эффект своих программ
поддержания доходов населения.
Положение о стабилизирующей роли социальной деятельности государства для
экономического развития было сформулировано в самом общем виде преимущественно на
основе теории и логической аргументации, в большой степени исходя из «здравого смысла».
Предыдущий статистический анализ показывают, что его можно подтвердить и на более
доказательной и потому убедительной основе.
Вместе с тем, при оценке такой роли необходимо принимать во внимание, по крайней
мере, два обстоятельства. С одной стороны, масштабы потребительского спроса,
формирующегося на основе социальных выплат, предопределяются их долей в составе
личного дохода. Отсюда, очевидно, следует, что контр-циклическое поведение социальных
выплат в состоянии лишь в некоторой мере нейтрализовывать или дополнять про-
циклическое поведение заработной платы, играющей решающую роль в определении
размеров потребления. В этой связи большое значение приобретает степень, в которой
социальные выплаты государства компенсируют потерю заработка при переходе из состояния
занятых в состояние не-занятых в общественном производстве - пенсионеров, безработных,
хронически больных и т.п. Это обстоятельство ограничивает стабилизирующий эффект
социальных выплат для индивидуального потребления.
С другой стороны, как уже отмечалось, приоритетом в перераспределительной
деятельности государства пользуются, как правило, низкодоходные группы населения.
Социальные выплаты служат дополнительным или основным доходом прежде всего тех
домохозяйств, которые практически целиком или в особенно большой степени склонны
(вынуждены) их тратить на потребление. Подобное обстоятельство несколько ослабляет
значение относительно малого удельного веса социальных выплат в составе индивидуального
дохода и, соответственно, повышает их роль в поддержании потребительского спроса и
стабилизации экономического развития.
Вышеприведенный материал показывает, что выплаты по системам социального
обеспечения образуют основу для заметной части потребительских расходов населения.
256
Тем самым фактически в ходе социальной деятельности государства, в т.ч. перераспределения
доходов, происходит частичная социализация потребления. Предоставление государством
социальных выплат населению ведет к формированию потребительского рынка особого рода.
Его масштабы и содержание (структура) определяются в решающей степени не столько
рыночной активностью участников, что характерно для обычного потребительского рынка,
256
По данным на конец 70-х гг. в Великобритании 14.1% - McClements L.D. The Economics of Social Security. L.
1978, P. 12.
133
сколько социальной деятельностью государства. Такая специфика вытекает из особенностей
экономического поведения тех домохозяйств, чье материальное положение полностью или
частично основано на получении социальных трансфертов. Речь идет о вышеупомянутых
особенностях поведения преимущественно низкодоходных групп населения в области как
потребления (его масштабов и структуры), так и соотношения потребления и сбережения в
располагаемом доходе.
«Основная задача политики государства во время рецессии заключается в том, чтобы
смягчать потерю семейного дохода среди тех, кто стал безработным, - отмечалось в одном из
докладов Президента США 70-х гг. – Нейтрализация такой потери помогает поддерживать
потребительские расходы и потому облегчает экономическое возрождение (выд. авт.)».
257
Положения, связанные с антикризисным регулированием потребительского спроса
посредством осуществления выплат государством социальных трансферов встречались и в
других экономических докладах президентов США на протяжении 60-х - 70-х гг.
С начала 80-х гг. акцент в государственном регулировании экономики все больше
переносится с манипулирования спросом на управление предложением. Центральное
значение придается «достижению сильного, устойчивого, не-инфляционного экономического
развития и расширению экономических возможностей для всех американцев» на основе
поощрения «частных инвестиций и инноваций, которые играют фундаментальную роль в
таком развитии».
258
Эволюция содержания экономических докладов американских
президентов, в частности, тесно связана с изменением содержания государственного
регулирования и его приоритетов. Во многом это отражает смену вех в преобладающем
экономическом мышлении.
Как известно, кейнсианская концепция длительное время пользовалась
преобладающим влиянием в экономической науке и практике государственного
регулирования.
259
Многие из ее положений, казавшиеся вначале «революционными», стали
аксиомой экономического мышления и послужили основой для государственного управления
экономикой. Базирующееся на этой концепции поощрение совокупного спроса, в т.ч. через
социальную деятельность государства, способствует смягчению дефицита потребления,
особенно во время экономического спада. Тем самым, она выполняет роль экономического
стабилизатора.
Но изменения в воспроизводственном процессе делают все более очевидным
недостаточность его прежнего, преимущественно кейнсианского, теоретического объяснения.
257
См. Economic Report of the President 1977. W. 1977, P. 87; об этом же см. Economic Report…1976, P. 81.
258
Ibid., 1986, P. 3.
259
См., например, Гэлбрейт Дж. Экономические теории и цели общества…, С. 242.
134
Большое значение в этом отношении имело возникновение ситуации стагфляции -
устойчивого сочетания инфляционного процесса, побуждаемого, между прочим,
экспансионистской финансовой политикой поощрения спроса, с растущей безработицей,
которая ставила под вопрос состояние «полной занятости». Подобного рода изменения дали
основание некоторым наиболее «твердым» неоклассикам утверждать, что политика
«управления спросом», во многом основанная на кейнсианской концепции, «провалилась».
260
Выступая в 2002 г. на 140-м заседании Американской экономической ассоциации, ее
президент Р.Э. Лукас, в частности, заявил, что «макроэкономика как отдельное направление
экономического мышления родилась в 40-е годы в качестве интеллектуального ответа на
Великую депрессию».
261
В своем «первоначальном смысле» макроэкономика «преуспела»: на
ее основе была «решена» центральная проблема - депрессии. Однако, по мнению Лукаса,
американский опыт экономического развития последнего полстолетия показал, что
преимущества политики поощрения предложения (supply-side policies) превосходят
потенциал, получаемый от улучшений в краткосрочном управлении спросом. Поэтому центр
тяжести в экономическом управлении должен переместиться от корректирования
потребительских потоков к стимулированию труда и сбережений.
Тем не менее, судя по всему, изменения в условиях воспроизводственного процесса не
выявили необходимости целиком и полностью отказываться от прежней модели
государственного регулирования. Скорее, они продемонстрировали недостаточность
лежащей в его основе кейнсианской концепции и связанного с ней инструментария,
потребность в их дополнении. Несостоятельным оказалось не само государственное
манипулирование совокупным спросом, а чрезмерное ударение на нем как панацее от
экономических проблем.
«Проблема депрессии» не решена и в принципе не может быть решена пока
функционирует рыночная экономика. Фактически произошедшие изменения не привели к
замене одной монополии на другую в экономической теории и практике экономического
регулирования. Еще в начале 70-х гг. И.М. Осадчая отмечала, что «единственной
теоретической основой государственного регулирования капиталистического
воспроизводства… все в большей мере становится неоклассический синтез, осуществляемый
путем объединения кейнсианских макроэкономических концепций с докейнсианскими,
неоклассическими теориями (выд. авт.)».
262
Если отбросить крайности политической
риторики, то становится очевидным, что современное государственное регулирование не
260
См., например, Hayek F.A. Full Employment at Any Price? L. 1975, P. 6.
261
The American Economic Review, March 2003, P. 1.
262
Осадчая И.М. Современное кейнсианство. М. 1971, С. 5.
135
может обойтись как без кейнсианской, так и без неоклассической (не говоря уже об
институциональной и других) теоретических концепций. Теория такого регулирования
основана именно на сбалансированном сочетании этих концепций, как наиболее влиятельных
в экономической науке ХХ в., на их синтезе.
Принципиальное противопоставление регулирования спроса регулированию
предложения представляется непродуктивным.
263
На практике их соотношение не является
полностью неизменным, установленным раз и навсегда. Оно меняется в зависимости от тех
или иных конкретных приоритетов общества, его наиболее настоятельных экономических,
социальных и политических потребностей, которые нередко практически невозможно
удовлетворить одновременно и в одинаковой степени.
«Охлаждение» к кейнсианским методам экономического управления отнюдь не
означает ни то, что сама проблема циклических колебаний экономического развития решена
(это в принципе невозможно в рыночных условиях) и потому, естественно, должна исчезнуть
из механизма государственного регулирования, ни даже то, что она отошла на второй план. В
этой связи интересно, что авторы некоторых исследований настаивают на том, что именно
ослабление внимания государства США к антициклической политике, основанной на
кейнсианской концепции, стало одной из основных причин замедления темпов
экономического роста. В этой связи они предсказывают неизбежность «возрождения
кейнсианской экономики».
264
Использование социальной деятельности государства, в т.ч. его программ поддержания
доходов, в экономических целях служит одним из свидетельств того, что западное общество в
большой степени учло уроки Великой депрессии. Регулирование государством
потребительского спроса стало неотъемлемой частью механизма не только социального, но и
экономического управления. Оно внесло и продолжает вносить позитивный вклад в
стабилизацию циклических колебаний рыночной экономики.
263
О взаимозависимости потребления и производства см. Рамзес В.Б. Ук. соч., С. 3-4.
264
Espinosa-Vega M.A. and Guo J.-T. On Business Cycles and Countercyclical Policies//Federal Reserve Bank of
Atlanta. “Economic Review” Fourth Quarter, 2001, P. 1, 9.
136
5. НАПРАВЛЕНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОГО ВЛИЯНИЯ:
СОЦИАЛЬНАЯ ИНФРАСТРУКТУРА
Специфика этой главы заключается в том, что многие затрагиваемые в ней вопросы
уже разбирались как в зарубежной, так и в отечественной научной литературе.
265
Тем не
менее, целиком абстрагироваться от них в работе, в которой предпринимается попытка
охватить проблему с разных сторон, по-видимому, практически невозможно. В противном
случае общая картина заведомо была бы неполной. При этом задача заключается в том,
чтобы, не превращая эти вопросы в предмет специального исследования, интерпретировать их
применительно к социальной деятельности государства.
В предыдущей главе речь шла о влиянии этой деятельности на динамику
индивидуального потребления и об экономических последствиях такого влияния. Поэтому в
ней основное место заняло рассмотрение экономического содержания государственной
системы социальной защиты населения. В этой главе акцент исследования смещается к сфере
общественного производства, его человеческим факторам, к предложению рабочей силы, к
экономическим последствиям производства и предоставления государством социальных
услуг населению. При этом мы исходим из того, что содержание этого процесса, по словам
Х.М. Кессиди, заключается в «прямом и преимущественном» влиянии на «сохранение,
защиту и улучшение человеческих ресурсов».
266
Поэтому центральное внимание уделяется
участию социальной деятельности государства в формировании рабочей силы такого объема
и качества, которое необходимо современному общественному производству.
5.1. Теоретические основы
Фактически теоретическое обоснование экономической направленности социальной
деятельности государства имеет не один, а, по крайней мере, два основных источника. Такая
направленность тесно связана не только с кейнсианской концепцией регулирования спроса, о
чем уже говорилось. Немалую роль сыграло и широкое распространение представления о
существовании двух видов капитала, а также увеличении значения предложения труда в
экономическом развитии. В качестве основных детерминант такого развития общее
265
См., например, Государство и отрасли инфраструктуры в современной рыночной экономике. М. 2001.
266
Приводится по Wilensky H.L. and Lebeaux Ch.N. Industrial Society and Social Welfare. N.Y. 1958, P. 146.
137
признание получают накопление и инвестиции не только в собственно капитал, орудия и
средства производства, но и в «труд», рабочую силу и человеческий потенциал. Фактически к
разработке таких представлений «приложили руку» представители различных направлений
экономической мысли.
Известно, что источники научных открытий многообразны. Они могут появиться в
результате и внезапного озарения, и обобщения многолетних научных исследований, и
сочетания того и другого. Объективно кейнсианская концепция возникла непосредственно в
ответ на катастрофические общественные последствия тяжелейшей экономической депрессии
30-х гг. Концепция преследовала цель сформулировать механизм противодействия депрессии,
а в перспективе создать предпосылки для смягчения циклических колебаний процесса
общественного воспроизводства.
Представление о различных видах капитала имеет намного более продолжительную
историю, которая началась практически уже с зарождения самой экономической науки.
Напомним лишь ее отдельные проявления.
267
Как замечает В. Марцинкевич, «и философски, и
практически» К. Маркс является «выдающимся предшественником и провозвестником самой
современной трактовки роли человека».
268
Действительно, рассматривая, например, процесс
труда, Маркс различал две составные части капитала, объективные (материальные, вещные) и
субъективные (нематериальные, личностные) факторы производства.
269
К первым он относил
преимущественно материальные орудия и средства производства. Ко вторым – рабочую силу,
главную производительную силу, играющую решающую роль в процессе производства
стоимости и прибавочной стоимости.
270
Однако при всей справедливости вышеприведенной оценки ее можно, по-видимому,
отнести в той или иной степени и к большой группе других выдающихся экономических
мыслителей, творивших до и после Маркса. Так, принципиальная постановка вопроса о двух
видах капитала фактически содержалась уже в основном произведении А. Смита, где в ряду
других видов «общих запасов» общества важное место отводилось основному капиталу,
состоящему из четырех статей.
271
Наряду с машинами и орудиями труда, «доходными
постройками» и «улучшением» земли, в основной капитал включались врожденные и
приобретенные способности «всех жителей или членов общества». Такие способности
267
Об этом см., например, Kiker B.F. Human Capital: In Retrospect. Columbia 1968, а также Rosen Sh. Human
Capital, in The New Palgrave. Social Economics. N.Y. 1985, P. 137-138.
268
МЭиМО, 2005, № 9, С. 39.
269
См., например, Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., Т. 23, С. 220.
270
К такой постановке вопроса, очевидно, примыкает и деление на два вида производства - материально-
вещественного продукта и нематериальных форм богатства и услуг – см. Громов Е. Экономическая роль сферы
услуг//МЭиМО, 1968, № 11, С. 80.
271
Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. Том I, М. 1936, С. 233-235.
138
формируются в ходе воспитания (семейного), общего (формального) образования, обучения и
ученичества на производстве. Смит рассматривал «большую ловкость и умение рабочего» с
тех же позиций, что и машины и орудия производства. И те, и другие требуют расходов; и те,
и другие приносят «доход или прибыль» их владельцам.
Постепенно приведенные положения, получив подтверждение и дальнейшее развитие,
становятся экономической аксиомой. Так, А. Маршалл выделял материальный
(вещественный) и нематериальный (личный) капитал.
272
По его мнению, во многом
созвучному современным представлениям, значительную часть капитала (очевидно,
нематериального) составляют «знания и организация». «Знания,- писал он, в частности, - это
наш самый мощный двигатель производства».
273
Сходную позицию занимал и А.С. Пигу. Фактически он впервые ввел понятие
«инвестиции в человеческий капитал», которые рассматривал в единстве с «инвестициями в
материальный капитал».
274
Это дало ему возможность обосновать существование
неразрывной связи между процессами производства, потребления и накопления.
Упомянутые идеи находят широкую поддержку в экономической науке при
трансформации рыночной экономики после 2-ой мировой войны. Их конкретизация на
эмпирическом уровне происходит в контексте возрастающего значения проблемы
экономического роста, его условий и детерминант. Под ними подразумевались факторальные
изменения, вызывающие увеличение национального дохода. Исследования проводились
преимущественно в рамках традиционных постулатов неоклассической школы (теории
факторов производства) на основе стандартных производственных функций. Результатом
явилась неоднозначная трактовка источников экономического роста, о чем, в частности,
свидетельствуют нижеследующие примеры, приводимые здесь в самом общем виде.
Как известно, фактически начало таким исследованиям положила модель Р.Ф. Харрода
– Э. Домара, разработанная во многом еще в довоенные и военные годы. В ней основное
ударение делалось на размерах сбережений, накоплении капитала и его производительности.
Отсюда вытекало, между прочим, решающее значение размеров факторов производства в
обеспечении устойчивого и сбалансированного (warranted) экономического роста. При этом
приоритетным представлялось увеличение величины преимущественно сбережений и
инвестиций.
Однако вскоре становится очевидным невозможность удовлетворительного объяснения
экономического роста на основе не только накопления физического капитала, как его
272
Маршалл А. Принципы эономической науки, Т. III, С. 34, 78.
273
Там же, Т. I, С. 208.
274
См., например, Пигу А., Ук. соч., Т. II, С. 381.
139
основной движущей силы, но и исключительно количественных параметров основных
факторов (капитала и труда): производство росло быстрее их совместного объема-«вклада»
(input). В результате акцент все больше переносится на выделение и анализ так называемых
остаточных (residual) источников главным образом в виде «технического прогресса» и
«качества труда».
Уже в модели Солоу-Свена объяснение экономического роста не ограничивалось
численным приростом используемых факторов из-за его «недостаточности». Оно дополнялось
качественным совершенствованием последних. При этом прежде всего подразумевался
физический капитал, повышение эффективности которого через улучшение его характеристик
способствовало увеличению производительности труда. Вместе с тем, эта модель
концентрировалась и на переменном во времени показателе технического и технологического
прогресса, которому отводилась решающая роль в обеспечении экономического роста.
275
Так,
по мнению Р. Солоу, на его счет можно было отнести примерно 4/5 увеличения производства
США в пересчете на одного работника.
Существенным развитием экономической мысли в этом направлении послужило
исследование Э. Денисона, в центре которого находилось изучение другого «остаточного»
источника.
276
Дезагрегируя затраты капитала и труда, автор делал ударение на качественных
параметрах основных факторов производства, прежде всего совокупной рабочей силы Ей
придавалось решающее значение в определении экономического роста.
Денисону удалось показать, что улучшению качества рабочей силы в наибольшей
степени способствовали увеличение ее образовательного уровня и прогресс знаний.
277
Последние трактовались очень широко: под ними подразумевались знания технологического,
управленческого и организационного характера. Межстрановые сопоставления за 1950-1962
гг., дали основания для вывода, что в США повышение образования в большей степени
способствовало улучшению качества труда и имело большее значение для обеспечения
экономического роста, чем в странах Западной Европы.
278
Показательны подсчеты по трем источникам роста производительности труда,
проведенные в начале 70-х гг. на примере экономики США. Так, согласно подсчетам Э.
275
См. Solow R. A Contribution to the Theory of Economic Growth//Quarterly Journal of Economics, Febr. 1956. Его
же.Technical Change and the Aggregate Production Function//Review of Economics and Statistics, Aug. 1957.
276
Denison E.F. The Sources of Economic Growth in the United States and the Alternatives Before Us. N.Y. 1962. Его
положения излагаются по Денисон Э. Исследование различий в темпах экономического роста. М. 1971. Они
получили подтверждение в последующей работе того же автора – см. Denison E.F. Accounting for the United States
Economic Growth. 1929-1969. Wash. 1974, P. 105-107.
277
Денисон Э. Исследование…, С. 519-520.
278
По подсчетам Денисона, улучшение качества рабочей силы, связанное с повышением образования,
составляло в США около ½ процентного пункта годового темпа роста реального дохода в расчете на одного
занятого, тогда как в странах Западной Европы - около ¼. См. Там же, С. 209-210.
140
Денисона, на счет повышения капиталовооруженности рабочего места можно было отнести
62% такого роста, изменений форм организации производства и труда – 25% и улучшения
качества рабочей силы – 18%. Несколько иными было соотношение у Дж. Кендрика
(соответственно 72, 18 и 10%) и у Л. Кристенсена и Д. Джоргенсона (44, 42 и 14%).
279
Тем
самым, согласно эти подсчетам, в среднем на фактор качества рабочей силы приходилось
примерно 14% роста производительности труда.
Ряд исследований, проведенных в русле работы Денисона, показал, между прочим, что,
по крайней мере, часть «остаточного» объяснения экономического роста, может быть
отнесена на счет уровня образования, как основного показателя качества рабочей силы.
280
Однако, вместе с тем, итоги сравнительно недавно проведенного анализа Р. Барро и Кс. Сала-
и-Мартина предостерегают против чрезмерной абсолютизации этой закономерности.
281
К
тому же проведенные ими подсчеты по семи странам ОЭСР свидетельствовали о
неодинаковом вкладе труда в экономический рост в отдельных странах. Его наибольшая
величина была свойственна Японии, Канаде и США. За 1967-1989 гг. в этих странах она
составила свыше 40% экономического роста.
Исследования, подобные упомянутым, в совокупности с отмеченными идеями по
данной проблеме, принадлежавшими экономистам прошлого, фактически подготовили почву
для формирования в конце 50 - начале 60-х гг. концепции человеческого капитала.
Разработанная неоклассиками Дж. Минцером, Т. Шульцем и Г.С. Беккером, получив свое
дальнейшее развитие в работах П. Ромера, Р. Лукаса и др., она продолжает находиться в
центре современного экономического анализа.
282
Уже по определению, человеческий капитал отличается от физического по сфере
своего приложения: первый включает в себя человеческий потенциал в виде способностей,
знаний, производственных навыков, квалификации, профессиональной компетентности и т.п.
Их развитие осуществляется через капиталовложения в образование, профподготовку,
здоровье и другие «запасы» работников
283
; под вторым подразумеваются производственные
здания, оборудование, орудия труда и т.д. «Материальные формы капитала не являются
279
Приводится по Productivity in the American Economy. Hearings before Subcommittee of Labor and Human
Resources. U.S. Senate. Wash. 1982, P. 99.
280
Об этом см., например, Jorgenson D.W. and Griliches L. The Explanation of Productivity Change//Review of
Economic Studies, July 1967.
281
См. Barro R. and Sala-I-Martin X. Economic Growth. N.Y. 1995 (в данном случае под трудом имелся в виду
совокупный показатель, охватывавший количество занятых работников, продолжительность работы каждого
занятого и уровень образования).
282
Здесь дается лишь самое общее представление о концепции человеческого капитала. Ее различная трактовка
изложена, например в Cannon E. Human Capital: level versus growth effects//Oxford Economic Papers, Oct. 2000, p.
670-671. Сама концепция не остается полностью неизменной. Ее эволюцию в интерпретации Н.П. Иванова см.
Социальные источники экономического развития. ИМЭМО РАН, М. 2005, С. 52-56.
283
По-видимому, наиболее полное и законченное изложение концепции в оригинальном виде содержалось у