Бонвеч Б., Галактионов Ю.В. История Германии. Том 1

Подождите немного. Документ загружается.

I. Германские земли в меровингский период

отмечают,

что

вокруг Трира в

450-525

гг. возникло двадцать таких

поселений,

максимальное количество домов в которых колеблется на

уровне

25-30,

число жителей в таких

селах

оценивается в

200-300

че-

ловек. Существовали и маленькие деревушки

количеством домов

не

более

12.

Между

525

600

гг.

их

число достигло 28; в

600-700

гг.

добавились еще 26.

Вокруг

Кёльна рост

сел

шел сходным образом:

28 — около

600

г. и

—

начале VII в. Меровингская деревня

в Ав-

стразии мало изменила свой облик

до

начала крупных изменений

каролингской

эпохи. В меровингском селе сосредотачивалась хозяй-

ственная,

религиозная и общественная жизнь франкского и

другого

варварского населения. В центре села

языческую эпоху распола-

галось культовое место,

христианскую

—

капелла

или

часовня.

Поверхностный характер христианизации варварских низов при

Меровингах приводил к почитанию местных святых, считавшихся

защитниками

деревень. Связующим звеном

между

живыми

мерт-

выми было местное кладбище. Село

на

уровне семей организовывало

общественную и политическую жизнь; оно было первой юридиче-

ской

инстанцией,

которой конфликты

между

свободными чаще

разрешались домовладыками или знатоками обычаев.

запутанных

случаях

прибегали к помощи франкских комитов или римских

судей.

Конституированное подобным образом село было важнейшей еди-

ницей

налоговой и воинской разверстки как

римское, так и, позд-

нее,

во франкское время.

В хозяйственном отношении меровингская деревня регионально

варьировалась. Франки Австразии занимались выращиванием зер-

на,

унаследованным

от

романского населения. Однако

долгое

время

германцы отдавали предпочтение ячменю

полбе,

так

как

они

имели

более долгий срок хранения

и,

кроме

того,

служили сырьем для пива.

Несмотря

на

то

что леворейнская Галлия была областью высокораз-

витого виноградарства, франки не употребляли вино до христиани-

зации;

только через

литургию

германские низы постепенно вводят

вино

в свой

рацион.

До этого вино было напитком

франкской

элиты.

До начала

VII

в.

салиев была все еще распространена деревянная

соха,

соседствующая с плугом, не переворачивающим пласты земли.

Железных орудий

труда

было очень мало. Открытие месторожде-

ния

железных

руд

считалось

чудом,

совершенным местным святым.

Особо ценились

те

железные инструменты,

помощью которых из-

готовляли деревянные орудия

труда.

Усовершенствование плужного

инвентаря

повлекло за собой рост земледелия, а медленное развитие

прекарных отношений заставило по формулярным обязательствам

Глава

Раннесредневековая

Германия

(У-Х1 вв.)

возделывать рожь

пшеницу.

Демографический подъем начала VII в.

вызвал процесс корчевания лесов под

пашни

переход

технологии

трехполья. Однако это касалось только прирейнских земель.

В раннемеровингское время, как и при Таците,

ведущей

отрас-

лью было животноводство. Доля домашних животных (особенно

свиней),

по данным археологии, многократно (до 30 раз) превышала

рационе франков мясо диких животных. Брошенные бежавшими

на

юг римлянами виллы с их угодьями послужили германцам для

расширения

пастбищного животноводства. Поданным «Салической

правды»

(1ех

ЗаНса),

в сельском хозяйстве франков было птицевод-

ство и пчеловодство. О ремесле в меровингской деревне известно

немного:

это традиционная керамика, изготовление силами семей

примитивных изгородей и сох, домашнее ткачество; но практически

отсутствуют

кузни. Очевидно, в период завоеваний в руки франков

попало достаточно много металлического инвентаря из поселений

колонов,

разграбленных вилл и городов.

Мастерские,

изготовлявшие

при

римлянах оружие, продолжали существовать, особенно в землях

летов, но в

структуру

франкских деревень они не входили. Некото-

рые мастерские перемещались из одной местности в

другую,

чаще из

города в город, производя

оружие

для франкских воинов. Навыки

металлодобычи,

однако,

значительной мере

оказались

утерянными,

а сама она осуществлялась по преимуществу открытым способом.

Ремесло,

резко сократившись количественно и

ухудшившись

качественно,

все же продолжало существовать в

городах.

Напри-

мер,

кроме оружейников, в Кёльне продолжали свою деятельность

стекольщики

ткачи, чья продукция расходилась до Фрисландии

Скандинавии.

Основными товарами на городских рынках были

вино,

пиво, соль, мясо, масло, зерно, кожи, дичь, рыба, домашние

животные.

связи с резким упадком городов и ремесел возрастает

роль региональной и межрегиональной торговли.

городах,

даже

захиревших, действовало немалое число торговцев, снабжавших

товарами королей, знать, церковь и зажиточных горожан. Григорий

Турский сообщает, что епископ Вердена Дезидерат получил

ссуду

тыс.

золотых монет от австразийского короля

Теудеберта,

гаран-

том которой выступили городские

купцы,

специализировавшиеся на

торговле продовольствием.

Историк

заметил, что безбедно

живут

те,

«кто

занимается торговлей».

Торговые пути в меровингскую эпоху пролегали чаще всего по

рекам вследствие разрушения римской дорожной системы. Экспорт

предметов роскоши с юга был в

руках

сирийцев, греков, евреев,

Германские

земли

меровингский

период

которые в раннемеровингское время обладали немалым весом в об-

ществе. Очень недолго франки Северной Галлии расплачивалась

за средиземноморский экспорт награбленным в

ходе

завоеваний

золотом. Кроме великолепного оружия они могли предложить

югу строительный лес и рабов. Теоретически работорговля была

запрещена,

однако франки продавали в качестве рабов язычников-

славян.

В целом межрегиональный торговый баланс складывался

следующим образом: с юга на север шли предметы роскоши, с севера

на

юг — золото, оружие, рабы. Однако начиная с конца VI в., а осо-

бенно

в VII и начале VIII вв. источники платежеспособности

Авст-

разии

иссякли, в связи с чем быстро свертывается межрегиональная

торговля, происходит еще больший хозяйственный упадок городов.

Из-за

резкого сокращения ремесла и торговли сужаются площади

городов, которые обносятся укреплениями. Поэтому в публично-

правовом отношении стирается разница

между

шйа$ (город с авто-

номной

гражданской

общиной),

са$1гит

(военный лагерь) и

са&1е11ит

(небольшая

крепость). Натурализация

экономики

приобретает ярко

выраженный

характер.

Социальный

строй франков представлен не только в знаменитой

«Салической правде»,

указах

франкских королей, частно-правовых

формулах, но и данными археологии. Уникален некрополь в

Лавуа

на

Маасе, содержащий 362 погребения, из которых 192

датируют-

ся

VI — серединой VII в. Эти захоронения расположены рядами,

ориентированными

с севера на юг. В центре некрополя находится

могила знатного франка с богатейшим погребальным инвентарем.

Близлежащие захоронения (также чрезвычайно богатые всевозмож-

ной

утварью)

принадлежат трем женщинам, очевидно, его женам,

что подтверждает практиковавшуюся у франков полигамию. Прочие

могилы, более бедные, но группирующиеся вокруг главной, позво-

ляют сделать вывод о том, что это некрополь франкского рода. Для

франкской

знати в VI в. род и принадлежность к нему всё еще были

важными

социальными параметрами. У франкских низов главными

ценностями

их жизни были отдельное домовладение

(«двор»

— Но/,

«дом»

—

Наш*

«пашня» —

Аскег1ап<1)

и деревня.

У германцев, как и у римлян, отец был главой семьи с полной

властью над всеми домочадцами: женой, детьми и рабами. Хозяйст-

венные

функции по

дому

двору

чаще всего были в

руках

жены. Чем

состоятельнее был мужчина, тем больше была его семья; полигамию

долго

не могла искоренить

даже

христианизация. Вплоть до IX в.

у франков и

других

германских народов были разные формы заклю-

Глава

И.

Раннесредневековая

Германия

(У-Х1 вв.)

чения

брака. Чаще всего это была передача приданого и полной вла-

сти

мужа

над женой.

Брак

сопровождался укреплением союза

между

двумя семьями- Дети от юридически правильного брака считались

законными

и главными наследниками. Дети от сожительниц исклю-

чались из наследственного права. При домовладении богатых фран-

ков,

собственников значительных земель и скота, жили многие не-

имущие родственники, слуги, рабы, дружинники-газинды. Подобная

социальная модель семьи вертикально пронизывала все франкское

общество. Меровингское королевство было единственным из всех

германских государств, в котором не существовало законодатель-

ного запрета на смешанные (между варварами и римлянами) браки.

Это было прямым следствием принятия христианства в форме като-

лицизма, а не арианства.

В отличие от законов

других

германских этносов (аламаннов,

баваров) в «Салической

правде»

нигде речь не идет о знати. В ней

просто говорится о свободных франках, полусвободных

(НИ),

рабах

(вегух). Среди галло-римского населения выделялись королевские

сотрапезники,

посессоры (землевладельцы), трибутарии (основная

масса колонов фискальных и частных земель, платящая

трибуту

—

поземельный налог).

Внутри каждой из указанных в источниках групп населения суще-

ствовали отдельные микрогруппы, отличавшиеся своим социальным

положением. Близость к королю или нахождение на королевской

службе

повышало социальный статус, выражавшийся в более высо-

ком

вергельде. Королевская редакция франкского обычного оправа

превращала в знать всех причастных к королевской администрации.

Служебные обозначения лиц в «Салической

правде»

немногочис-

ленны:

антрустионы, левды, графы, центенарии, вергельд которых

втрое превышал вергельд свободного франка-ингенуя, хотя бы та-

кой

свободный был гораздо богаче королевского слуги. Политику

Хлодвига на сдерживание амбиций родовой знати и создание новой

аристократии через государственную

службу

продолжали многие

меровингские короли. Вне официальной терминологии реально су-

ществующую знать (как романскую, так и германскую) обозначали

позднеримскими понятиями:

«мужи

сильные», «великие», «знатней-

шие»,

«лучшие»

и т. д. Большинство исследователей отмечают факт

юридической неконституированности меровингской знати.

Главными критериями свободы большинства свободных франков

были обязательная военная

служба

и участие в местных тингах. Как

правило, они были землевладельцами в формирующихся деревен-

Германские

земли

меровингский

период

ских общественных

структурах.

Даже

попадание в экономическую

зависимость

не

лишало их данного

статуса.

Полусвободные литы франкского происхождения с

вергельдом

вдвое

ниже»

чем у свободного франка (100 солидов), были колона-

ми-арендаторами крупных землевладельцев; они выплачивали за

пользование землей арендную

плату.

Возможно, литы не имели пра-

ва уйти с арендованной земли до полного расчета. Но они обладали

правом свидетельствовать в

судах

служить

войске.

Вольноотпу-

щенники

переходили в сословие литов; вероятно, к ним же принад-

лежали и горожане. Если лит становился членом дружины знатного

человека, то его называли по-кельтски

уа$$и$

(«слуга,

вассал»)

или,

как

командира подразделения

литов,

Ъаго

(«наемный

солдат,

барон»).

Литы галло-римского происхождения — трибутарии были носите-

лями

худшего

статуса.

Они платили

трибуту

и не служили в войске

вплоть до позднемеровингского времени.

Низший

слой

франского

общества — рабы были полной собствен-

ностью их господ и в хозяйственном отношении они могли исполь-

зоваться где угодно. Чаще — в ремесле и в качестве прислуги; были,

однако,

и рабы-пахари. Источниками рабства были завоевания, ра-

боторговля, заклад, осуждение по

суду.

Раб не имел права убежища,

права

брака,

дети

рабов становились

рабами;

хозяин имел право жиз-

ни

и смерти над рабом, мог его продать, подарить, завещать третьим

лицам.

VI в. гуманизация в отношении рабов в меровингском

обществе еще не наступила; перед нами типичное античное рабство.

В УН-УШ вв.

отношение

рабам

меняется:

под влиянием церкви они

получают

право

вступать

брак,

право убежища, немотивированное

убийство раба наказывалось

двухлетним

отлучением от церкви, по-

ощрялся

отпуск рабов на волю. Уже «Салическая

правда»

различает

разные категории рабов — частных и королевских; последние были

защищены

вергельдом. На

службе

у знатных

лиц,

тем более на коро-

левской,

рабы могли достичь высокого

положения.

Получив

свободу,

некоторые из них становились антрустионами. Григорий Турский со-

общает, что бывший раб, вольноотпущенник

Леудаст,

получил

даже

пост графа. «Салическая

правда»

прямо называет королевских рабов

на

должностях сацебаронов

высоким

вергельдом

в 300 солидов.

Аграрные

отношения, представленные в «Салической

правде»,

касаются главным образом рядовых франков. Считается, что пра-

воприменение

«Салической

правды»

относится к землям севернее

Луары,

а следовательно, и к Австразии. Франкские деревни распо-

лагались на королевской земле, возникшей в

результате

присвоения

Глава

II.

Раннесредневековая

Германия

(У-Х1 вв.)

Хлодвигом территорий императорского фиска, брошенных вилл бе-

жавших от завоевателей галло-римских

посессоров,

конфискованных

поместий

политических противников. Статьи ЬехЗаНса" фиксируют

персонализацию

владения приусадебными участками и основными

пахотными угодьями. Индивидуализация землевладельческих прав

выражалась в том, что каждый житель деревни (виллы) индивиду-

ально принимал решение о разрешении пришельцам поселиться

на

ее территории (в

случае

несогласия даже одного жителя деревни

разрешение не давалось).

По

материалам «Салической правды» видно, что участки пашни

огорожены изгородями, умышленное или неумышленное повреж-

дение которых влечет за собой штраф. Земельные переделы

отсутст-

вуют.

С другой стороны, система наследования сохранила квазикол-

лективный

характер: ранний земельный аллод был персональным

(частным) земельным владением, но его наследование все еще осуще-

ствлялось в рамках большой семьи по мужской линии. Прогресси-

ровавшая во франкском обществе имущественная дифференциация

вела к стремлению некоторых франков избавиться от родственной

опеки

и обязательств, вследствие чего устанавливается законодатель-

ная

процедура отказа от родства и связанных с ним юридических

последствий (участие в выплате вергельда за неимущего сородича,

отказ

от участия в наследовании). Выморочное имущество такого

«отказника» поступало в казну. Хозяйственная индивидуализация

отразилась и на пользовании непахотными угодьями. При использо-

вании

леса франки делали зарубки на отдельных деревьях, которые

тем самым становились их временным (на год) владением. Лишь

случае

невостребованности такого помеченного дерева в течение

года и более другой

франк

мог его безнаказанно приватизировать.

В науке дискуссия об общине у германцев далека от своего за-

вершения.

Ряд исследователей считает, что община у франков в ме-

ровингский

период отсутствовала или, во всяком случае, не играла

значительную роль в их общественной системе. Другие полагают, что

у франков уже оформлялась (и даже оформилась) соседская община

(община-марка).

Неопределенность понятия «община-марка» свя-

зана

с отсутствием прямых указаний на нее в «Салической

правде»

других

варварских законах, а также довольно неоднозначной

трактовкой «марки» разными исследователями.

Под

маркой понимается: 1) размеченная (маркированная) ме-

стность (местная марка); 2) совместно используемая часть мар-

кированной

территории (альменда, общая марка); 3) область, со-

1. Германские земли в меровингский период

ставляющая правовое

хозяйственное пространство маркового

сообщества;

область, подконтрольная маркграфу (древневерхне-

немецкое

тагсЫо,

тагк$гехе), маркграфство

(тпагсЫа,

татке).

Время возникновения маркирования точно не известно. В период

развитого Средневековья для зарейнской Германии оно многократно

засвидетельствовано

источниках. Сельская марка охватывала

все

хозяйственное

правовое пространство

поселения,

т.

е.

дома, дворы

надворными постройками, пахотный фонд,

луга

пастбища, доро-

ги

мосты, леса, пустоши, водные ресурсы вплоть

до

границ марки,

которыми

служили реки, опушки леса, берега озер. Нарушение гра-

ниц

марки влекло крупные штрафы. В раннесредневековую эпоху

этот процесс, скорее всего, находился только

стадии становления.

Вероятно,

формировались различные формы хозяйственного взаи-

модействия сельских жителей. Существовали объединения франков

для освоения раскорчеванных земель. Соответственно

им

возни-

кали

разные формы альменды, зависящие

от

окружающей среды

местных хозяйственных условий. В областях

плодородными поч-

вами

интенсивным зерноводством

участие

альменде было менее

значимым,

нежели

местностях

со

слабо развитым земледелием.

болотистых низменностях, лесных поселениях правило альменды

отсутствовало, каждый двор эксплуатировал окружающую

среду

частном порядке. Серьезные ограничения вводились

отношении

охоты

рыболовства, особенно если

угодья

были королевскими

или

принадлежали крупному землевладельцу. Владельческие права

персональный правовой

статус

владельца

не

играли

альменде

существенной роли, поскольку права

на

альменду были неразрывно

связаны

домовладением.

От местной (деревенской) альменды

следует

отличать

«большую

альменду»,

которой участвовали жители многих поселений,

чьи

собственные пахотные, лесные, водные ресурсы были весьма огра-

ниченны.

Пользуясь такими ресурсами, расположенными

зачастую

далеко

от их

деревень, сельские жители образовывали марковые

со-

общества различных форм

(пастбищная,

долинная,

охотничья и

т. д.).

Этот тип альменды был характерен для Вестфалии, Пфальца, Гессена,

Нижней

Саксонии, Тюрингии, Швабии

Эльзаса.

меровингский

период большая марка-альменда представляла собой действитель-

но

коллективную собственность

всех

домовладельцев

на

угодья,

не

связанную

отдельным двором. Переход собственнических прав

отдельным домовладельцам

такой альменде был довольно долгим

оформился

уже в

эпоху развитого Средневековья.

Глава

П.

Раннесредневековая

Германия

(У-Х1 вв.)

Все историки права сходятся на том, что после своего издания

«Салическая

правда»

устарела

во многих своих казусах и требо-

вала постоянного комментирования в

духе

юридической техники

римского преторского эдикта. В правление

Хильперика

(561-584)

статью

об

аллодах

было внесено существенное изменение: насле-

дование земли допускалось

даже

женщинами, если у наследодателя

не

было сыновей; соседи из наследования исключались. Постепенно

возникает поздний, частнособственнический аллод, который позво-

ляет вводить землю в товарный оборот, свободно ее закладывать

отчуждать.

В связи с этим в УН-УШ вв. ускорились процессы

имущественной дифференциации и пауперизации франкского кре-

стьянства,

утрата

им экономической свободы — один из первичных

элементов феодализации. Королевское нормирование во Франкском

государстве

существенно отразилось на содержании более поздних

«Аламаннской» и «Баварской правды», в которых отразились проте-

кавшие в аламаннском и баварском обществах социальные измене-

ния,

связанные с начальными этапами феодализации.

Королевская земля — и в

ходе

завоеваний, и особенно в периоды

ожесточенных междоусобных войн Меровингов — жаловалась за

службу

чиновникам

государства,

соратникам, церкви. Необходимо

отметить, что переданные за

службу

земли фиска к началу VII в. в Ме-

ровингском королевстве четко распадались на две категории: терри-

торию держателя и крестьянские мансы (по терминологии зарейн-

ской

Австразии — гуфы), платежи с которых шли непосредственно

королевской казне как правопреемнице позднеримского

фиска.

Дохо-

ды с этих мансов были главным источником королевского

богатства,

поэтому

между

королевским сборщиком налогов и крестьянином не

стоял ни местный епископ, ни кто-либо из местной знати.

Сильные меровингские короли, например тот же Хильперик,

распространяли налоги и на свободных франков, силой принуждая

их платить также и церковную десятину. Эта модель постепенно

распространилась на всю Северную Галлию,

Австразию

даже

от-

даленную Баварию. Перевод держаний в дарения был следствием

гражданских войн и вынужденной уступкой королевской власти.

.Зачастую дарение было наградой сторонникам короля из земель,

конфискованных

у побежденной стороны. Дарения нередко сопро-

вождались дарением крупным землевладельцам иммунитета, т.е.

комплекса политических прав (сбор налогов, осуществление адми-

нистративного регулирования и

суда

и т. д.). При

Хлотаре

II и Даго-

берте

I широко практиковались дарственные из фискальных земель

церквам и монастырям.

Германские

земли

меровингский

период

Сила и единство Меровингского

государства

основывались на

власти короля, которая была наследственной. Поднятие на щит при

провозглашении короля было выражением древнегерманского воле-

изъявления воинов. Внутри королевской фамилии передача власти

символизировалась вручением копья-фрамеи. По германскому обы-

чаю новоиспеченный король

давал

обещание управлять на основе

древних традиций. Это был

ответ

на клятву верности его подданных.

Официальный

титул

королей

звучал

как «король франков, сиятель-

ный

муж».

Королевской резиденцией был пфальц (германское про-

изводное от латинского

ра1аНит

—

«дворец»).

В меровингскую эпоху, притом что существовала практика управ-

ления

«из

седла»,

т. е. решения текущих вопросов в

ходе

походов,

охот,

инспекций, строительство удаленных,

«походных»

пфальцев

было редким явлением. Короли предпочитали постоянные рези-

денции в старых римских

городах:

Турнэ, Суассоне, Париже, Рейм-

се,

Меце. В придворный персонал входили палатины и доместики

(левды) — королевская пешая гвардия-свита и конные антрустионы.

придворным относились королевские сотрапезники и советники

римского или германского происхождения. Дети из знатных фами-

лий

прислуживали в качестве пажей. Кроме них источники называ-

ют врачей, поваров, кузнецов, ремесленников.

Высшие сановники, пфальцграфы (лат.

сотке$

раШН

— «спутни-

ки

дворца»)

служили придворными судьями при королевском

суде.

Имуществом пфальца и королевскими доменами, разделенными на

сотни,

управлял доместик дворца в ранге «сиятельного

мужа».

Ко-

ролевский камерарий был хранителем казны; референдарий (от лат.

ге/еге

— «доносить,

сообщать»)

— хранитель печати с обязанностью

редактирования окончательного текста документов. Ему были под-

чинены

королевские канцелларии, составлявшие любые документы

на

латыни (все более и более вульгаризирующейся), а потому

обу-

чавшиеся в «придворной» школе. Центральное управление, таким

образом, в какой-то мере продолжало нозднеримские традиции

вплоть до детальных подробностей формы документов и курсива

чиновников.

Самым значительным пфальцграфом был майордом

(таюг

Аотиз

— «старший по

дому»,

т. е. дворцу). Он возглавлял

все королевское окружение, весь придворный персонал. При дворе

Теудеберта

Австразийского его по аналогии с императорским чи-

новным

персоналом сравнивали с позднеримским начальником

всех

служб

в ранге «сиятельный

муж».

Около 600 г. должность майордо-

мов становится наследственной; их фамильные связи с магнатами

государства,

регионально сконцентрированные земельные владения

Глава

II.

Раннесредневековая

Германия

(У-Х1 вв.)

постепенно привели к

тому,

что подлинными владыками стали они,

а не меровингские короли. Поэтому борьба за майордомат

между

региональными группировками знати стала стержнем внутриполи-

тической истории Меровингского королевства в VII в.

Главной опорой королевской власти было войско, в котором при

Хлодвиге

обязаны были служить только свободные франки; при

его внуках служили уже и галло-римляне. Зачастую командовали

войском не короли, а дуксы-герцоги; военная добыча делилась по

древним германским обычаям, причем особого права при

дележе

короли не имели. Ежегодно 1 марта король собирал войско на смотр

на

Марсовом поле (также древнеримский обычай);

отсюда

— мар-

товские поля. Еще при

Хлодвиге

военное планирование проходило

на

этих собраниях; позже решения, принятые королем и

орНта1е$

без

участия войска, обретали силу закона.

Франкский

король обладал высшей военной и гражданской вла-

стью. Королевская юридическая практика продолжала римские

традиции: документы короля назывались, как и в Римской империи,

декреты и эдикты. В целом восприятие римского права,

зачастую

довольно архаичной его части, в меровингской нормотворческой

практике огромно. Длительное сосуществование и, соответственно,

знакомство с правовым регулированием социальных процессов при-

вило франкской элите определенный пиетет к знатокам юриспруден-

ции.

Государственная

мудрость

Хлодвига

состояла в призвании на

королевскую

службу

римлян — королевских сотрапезников, коди-

фицировавших обычное право салиев на латинском языке, хорошо

отдававших себе

отчет

о состоянии общества завоевателей и потреб-

ностях королевской власти. Не случайно в значительном массиве

меровингского нормативного материала

присутствуют

юридические

конструкции как из римских «Законов XII таблиц», так и более позд-

них произведений великой эпохи римской юриспруденции. Переход-

ный

характер периода синтеза довольно ярко отображается в этих

формах властеизъявления. В целом вся меровингская письменная

культура

была романизированной, как

будто

не существовал герма-

но-готский алфавит, созданный Ульфилой, и, несомненно, извест-

ный

образованным франкам. Во всем этом сказывался не столько

«синдром подражания империи», не комплекс франкских королей

перед константинопольским престолом, сколько прагматичный,

идущий от

Хлодвига

процесс освоения римского наследия для созда-

ния

собственной государственности.

На

уровне местного управления изменения были более

сущест-

венными.

По территориальной

структуре

совпадали только церков-