Бейкер К. Теория семейных систем Мюррея Боуэна
Подождите немного. Документ загружается.
необходимость переводить с внутригруппового языка на общепрофессиональный, чтобы было понятно
другим. Казалось странным использовать столько слов для описания понятия «пациент», когда каждый
точно знает, что это такое. Нас критиковали за использование новых терминов: старые казались лучше.
Но благодаря нашим упражнениям мы уже знали, что профессионалы по-разному используют одни и те
же слова, полагая, что другие понимают их точно так же.
Основная идея разработанной мной теории касается того, до какой степени люди способны проводить
различие между эмоциональным и интеллектуальным процессом. На ранних этапах исследования мы
заметили, что родители шизофреников, которые на первый взгляд казались вполне здоровыми, с
большим трудом проводили различие между своими собственными субъективными переживаниями и
более объективными процессами мышления. Наиболее ярко это выражалось в межличностных
отношениях. Данное явление мы затем исследовали в самых разных семьях — от находящихся на грани
разрушения до нормальных, и далее — до самых успешных. Мы обнаружили различия в способах
слияния и дифференциации чувств и разума, что позволило построить концепцию дифференциации Я.
Хуже всего функционируют люди, у которых чувство и разум слиты наиболее тесным образом: им
значительно чаще приходится сталкиваться с жизненными проблемами. Люди, которые без особого
труда способны разделить чувства и разум (иными словами, имеющие высокую степень
дифференциации Я), проявляют наибольшую гибкость и адаптивность в ситуациях жизненных стрессов
и наиболее свободны от разного рода проблем. Все остальные попадают в промежуток между этими
двумя крайностями как по соотношению чувств и разума, так и по приспособленности к жизни.
Слова «чувство» и «эмоция» используются в обычном языке и в литературе почти как синонимы. Также
не видят особых отличий и между субъективностью истины и объективностью факта. Чем ниже уровень
дифференциации человека, тем меньше его способность проводить различие между этими парами
понятий. В литературе не прово-
177
дится четких различий между «философией», «верой», «мнением», «убеждением» и «впечатлением». Не
найдя удовлетворительного объяснения этих понятий в научной литературе, мы обратились к словарям.
Теоретически мы допускаем, что эмоциональное расстройство связано с нарушениями в
эмоциональной системе, спря танной глубоко внутри филогенетической истории человека, которая
объединяет его со всеми другими, более низкими формами жизни и которой управляют те же законы,
что и всеми другими живыми существами. В литературе под эмоциями понимается нечто большее, чем
просто состояния удовлетворения, возбуждения, страха, чем просто плач или смех, хотя эти состояния
отмечаются и у более низких жизненных форм: удовлетворение после кормежки, сна, спаривания;
возбуждение в стычке, при бегстве, при поиске добычи. Теоретически мы считаем, что включает все
вышеупомянутые функции плюс все автоматические функции, управляющие автономной нервной
системой, и является синонимом инстинкта, управляющего процессом жизнедеятельности всех живых
существ. Термин «эмоциональное расстройство» используется для замены терминов «психическое
заболевание» или «умопомешательство». «Эмоциональное расстройство» — это глубинный процесс,
затрагивающий фундаментальный процесс жизнедеятельности организма.
Интеллектуальная система является функцией коры головного мозга, появившейся на последнем этапе
эволюционного развития человека, а также основным отличием человека от более низких форм жизни.
Кора головного мозга обеспечивает процессы мышления, рассуждения и рефлексии, что позволяет
человеку успешно функционировать в тех сферах деятельности, которые требуют логики, ума и
рассудка. По мере накопления опыта я прихожу ко все большему убеждению, что автоматические
эмоциональные силы диктуют свои законы в гораздо большем числе областей жизни, чем этого
хотелось бы человеку. Предполагается, что система чувствования является связующим звеном между
эмоциональной и интеллектуальной системами, посредством которого эмоциональные состояния
становятся доступны осознанию. Мозг человека.
12 Теория
является частью его протоплазматической целостности. Мозг позволил человеку узнать множество тайн
Вселенной. Человек научился создавать технику и изменять среду своего обитания, приобрел власть над
большинством низших форм жизни. Однако человеку пока не удалось с таким же эффектом
использовать свой мозг для познания собственного эмоционального функционирования.
Большая часть ранних исследований семьи была посвящена шизофрении. Поскольку до этого в
литературе не публиковалось данных о клинических наблюдениях такого рода, то мы сначала сочли,
что увиденные нами формы взаимоотношений характерны для всех семей, в которых есть больной
шизофренией. Затем было обнаружено, что те же самые формы взаимоотношений присутствуют и в
семьях невротиков, и даже в обычных здоровых семьях. Постепенно стало ясно, что те формы
взаимоотношений, которые явно выражены в семьях шизофреников, в определенной степени
присутствуют во всех семьях, а интенсивность их выражения зависит скорее от тревожности текущего
момента, чем от тяжести изучаемого заболевания. Этот факт из ранней истории семейных исследований
дает некоторое представление о достаточно высоком уровне развития психологической теории 20 лет
тому назад, что недооценивается теми, кто не был погружен в эти изыскания. Семейные исследования
шизофрении были настолько важны, что дали толчок ряду программ, посвященных исследованию
нормальных семей, которые выполнялись в конце 1950-х — начале 1960-х годов. Влияние тех
исследований шизофрении на психотерапию семьи оказалось настолько сильным, что даже десять лет
спустя семейную психотерапию еще считали терапией шизофрении. Результаты первых исследований
нормальных семьей коротко можно сформулировать так: формы взаимоотношений, исходно
считавшиеся типичными для семей шизофреников, проявляются время от времени во всех семьях, а в
некоторых присутствуют постоянно.
Моя работа над новой теорией началась с того момента, как только было обнаружено постоянное
повторение форм взаимоотношений и было составлено некоторое представление об условиях, в
которых они проявляются. Первые
статьи были посвящены в основном описанию клинической картины проявления этих форм. К1957 г.,
когда формы взаимоотношений внутри ядерной семьи стали достаточно понятны, я намеревался
выступить с большой статьей «Семейная концепция шизофрении». Джексон, проявлявший достаточную
осторожность в использовании слова «теория», в 1956 г. выступил соавтором статьи «К теории
шизофрении» (Bateson et al., 1956). Он убеждал меня использовать термин «теория» в статье 1957 г. (она
вышла в свет в 1960 г.), но я отказался, поскольку считал, что речь идет не более чем о понятии в
контексте более широкой области и что необходимо избегать использования слова «теория» для
обозначения частной теории или понятия. Сложившаяся к концу 1950-х годов ситуация меня полностью
устраивала. Мое теоретическое любопытство было удовлетворено: шизофрения и психозы оказались
частью одного континуума с неврозами, а различия между шизофренией и неврозами носили скорее
количественный, чем качественный характер. Психоанализ и другие теоретические системы
рассматривали психозы как продукт одного эмоционального процесса, а неврозы — как продукт
другого. Даже и сегодня многие психиатры придерживаются той точки зрения, что шизофрения и
неврозы различаются между собой на качественном уровне. Специалисты в области психического
здоровья говорят о шизофрении как об одном типе проблем, а о неврозах — как о совсем другом. Они
продолжают также пользоваться словосочетанием «нормальная» семья. Я же знаю, что все это — части
одного и того же процесса, начиная с самого нижнего уровня человеческого функционирования и до
самого верхнего. По-моему, тот, кто считает, что между шизофренией, неврозами и нормой существуют
коренные различия, невольно исходит из классической психоаналитической теории, не отдавая себе
отчета в том, что эти различия выделяются скорее на основе реакцией на терапевтическое воздействие,
а не на основе системной теории. Я уверен, что психиатрия все же придет к рассмотрению всех этих
состояний как частей одного и того же континуума.
Центральная часть теории семейных систем была разработана довольно быстро — примерно за шесть
лет (в период
12»
180
между 1957 и 1963 гг.). Ни одна из ее составляющих не опережала другую: понятие « ядерной семьи»
развивалось одновременно с понятием «проективный процесс в семье», и оба понятия были введены в
обиход уже в первых описательных статьях. Ко времени, когда стало возможным сравнивать типичные
формы проявления шизофрении с тем, что происходит при всех остальных расстройствах человеческой
психики, оба они оказались достаточно проработанными. Представление о том, что все расстройства
принадлежат одному и тому же континууму, к началу 1960-х годов привело к появлению понятия
«дифференциация Я». Понятие «треугольники» — одно из основных составляющих теории —
появилось в 1957 г. Тогда оно называлось «взаимозависимая триада», и примерно к 1961 г. было
разработано настолько хорошо, что стало использоваться в терапевтической практике. Понятие
«процесс межпоколенчес-кой передачи» еще в 1955 г. было сформулировано в виде рабочей гипотезы,
но сами исследования, уточнившие и подтвердившие эту гипотезу, были проведены только в 1959-1960
гг., когда удалось изучить достаточно много семей. Понятие «сиблинговая позиция» появилось в конце
1950-х годов, но долго оставалось слабо разработанным, до тех пор, пока Тоумэн в работе «Созвездие
семьи» (Toman, 1961)недал ему соответствующего обоснования.
К1963 г. эти шесть взаимосвязанных понятий были в достаточной степени описаны и определены, и я
счел возможным объединить их в теорию семейных систем, которая соответствовала достаточно
строгому определению теории. Однако глава, в которой содержалось описание этой теории, не вошла в
книгу Бозормени-Надя и Фрэймо «Интенсивная семейная психотерапия», опубликованную в 1965 г.,
поскольку со стороны составителей был запрос на главу о шизофрении. Эти шесть понятий в виде
связанной теоретической системы были, наконец, опубликованы в 1966 г. С тех пор в терапии
произошло много нового, но наша теория мало изменилась по сравнению с 1966 г., не считая некоторых
дополнений и уточнений. Наконец, в 1975 г. были добавлены два новых понятия. Первое — понятие
«эмоциональный разрыв» — возникло в результате уточнения и переосмысления исходных
теоретических принципов. Вось-
181
мое и последнее понятие — «социальная регрессия» — было хорошо проработано уже в 1972, а в
теорию включено в 1975 г. Тогда же название «теория семейных систем» было официально заменено на
«теорию Боуэна».
Любое непрерывное поддержание баланса действующих и противодействующих сил есть система.
Понятие динамики здесь не подходит, поскольку оно не передает идею системности. В 1963 г., когда
шесть взаимосвязанных понятий уже были разработаны, я использовал понятие «система» как
сокращенный способ обозначения сложного баланса семейных взаимоотношений. Эта идея с
некоторыми добавлениями была представлена в теоретической работе 1966 г. К середине 1960-х годов
термин «система» использовался уже довольно широко: некоторые психотерапевты заимствовали его из
моих работ, другие — из общей теории систем, появившейся в 1930-е годы. В последние десятилетия
термин стал настолько популярным и используемым как к месту, так и не к месту, что почти утратил
свой истинный смысл. Теорию семейных систем путали с общей теорией систем, область применения
которой гораздо шире и которую никогда не связывали с эмоциональным функционированием.
Действительно, применить эту теорию к функционированию эмоциональной сферы довольно трудно,
это возможно только в самом широком, наиболее общем виде. Теория семейных систем — это
конкретная теория, имеющая дело с фактами эмоционального функционирования.
По большому счету, теорию семейных систем неправильно считать синонимом общей теории систем,
хотя она и укладывается в широкий контекст этой теории. Есть и такие, кто считает, несмотря на все
мои разъяснения по этому поводу, что теория семейных систем разработана на основе общей теории
систем. В 1940-е годы мне довелось присутствовать на одной лекции Берталанфи, из которой я ничего
не понял, а также на лекции Норберта Винера, которая, пожалуй, была чуть более внятной. В обеих речь
шла о системах мышления. Повлияло ли услышанное тогда на мои последующие размышления — это
вопрос дискуссионный. В то время на меня гораздо больше влияло прочитанное и услышанное об
эволюции, биологии, равновесии
182
в природе, т. е. сведения по естественнонаучным дисциплинам. Я пытался понять человека скорее как
часть природы, чем как объект, выделенный из природы. Возможно, что своим системным взглядам я
обязан знаниям о природных системах, но маловероятно, что на мою теорию повлияли системы
мышления. Как бы то ни было, теория семейных систем в том виде, как она была разработана мною,
является конкретной теорией функционирования человеческих отношений, которую теперь путают с
общей теорией систем и с популярным, неконкретным использованием слова «система». Я долго был
противником использования имен собственных в терминологии, но для того чтобы подчеркнуть
специфику именно этой теории семейных систем, я теперь называю ее «теорией Боуэна».
Эмоции, переживания и субъективность — это то, что теоретику необходимо выразить в понятиях,
исследователю увидеть и измерить в эксперименте и с чем клиницисту приходится сталкиваться на
практике. В мире субъективности трудно найти подтвержденные факты. Обычно психиатрия пытается
объяснить, почему человек ведет себя так или иначе. Профессионалы в области психического здоровья
знакомы с объяснениями такого рода. Поиск ответов на вопрос «почему?» является частью причинно-
следственного мышления человека с того самого момента, как он стал мыслящим существом. Как
только исследователь задается этим вопросом, он сталкивается с огромной массой переменных. Именно
поиск надежных фактов в области эмоционального функционирования и привел к системному
мышлению в самом начале исследования семей. Эти усилия помогли создать метод выделения
функциональных фактов из субъективности эмоциональных систем. Системное мышление позволило
сконцентрироваться на вопросах: «что случилось?», «как?», «где?» и «когда?», поскольку эти факты
являются наблюдаемыми. Метод не предполагает получения ответа на вопрос «почему?» с
последующими сбивчивыми объяснениями. Были разработаны весьма эффективные формулы
преобразования субъективности в наблюдаемые и верифицируемые научные факты. Примерами таких
формул могут быть следующие высказывания: «То, что человек видит снови-
183
дения, — это научный факт, но то, что он видит во сне — это не обязательно факт», или «Человек
говорит, и это научный факт, но то, что он говорит, не обязательно является фактом». Такого же типа
формула применима почти ко всем субъективным конструктам, например: «То, что человек думает (или
чувствует), — это научный факт, но то, о чем он думает или что он чувствует, — не обязательно
является фактом». В приложении к особенно сильным чувствам, например любви или ненависти,
формула немного сложнее, но пока исследователь придерживается только фактов любви или ненависти
и избегает интерпретации содержания этих сильный эмоций, он остается на почве системного
мышления.
Необходимость концентрации на фактической стороне функционирования систем взаимоотношений
представляет собой трудную задачу, требующую усилий и дисциплинированности. Очень легко
потерять из виду факты и эмоционально окунуться в содержание процесса общения. Стимулом для
приложения таких усилий служит цель нашего исследования. Основные понятия теории Боуэна были
разработаны на основе фактов о функционировании систем отношений. В ходе научных исследований
было обнаружено, что терапевтический метод, построенный на фактах функционирования, превосходит
общепринятые психотерапевтические методы. Но для большинства психотерапевтов настолько трудно
перейти от обычной психотерапии к методу теории семейных систем, что им удается достигнуть лишь
частичного психотерапевтического эффекта. Когда напряжение ситуации высоко, даже специалисты со
строгим системным мышлением автоматически сбиваются на причинно-следственное мышление. Тем
не менее любой психотерапевт может усовершенствовать свое системное мышление. Чем больше мне
удавалось мыслить в терминах систем, тем лучше был исход терапии. Переход на позиции системного
мышления требует отказа от многих прежних представлений. Пример моего взаимодействия с
психотерапевтом, занимающимся исследованиями в области психоанализа, может служить
иллюстрацией проблем, возникающих в связи с таким переходом. Психотерапевт утверждал, что он
принимает принцип
поиска фактов в субъективном мире, но не может игнорировать терапевтическое значения сновидений и
анализ бессознательного. Я ответил тогда, что мог бы уважать его убеждения, если он, со своей
стороны, будет уважать мои о безоговорочном преимуществе всеобъемлющего системного подхода.
Одним из основных преимуществ системной теории и системной терапии является то, что здесь
предлагаются варианты, которых не было раньше. У молодого профессионала есть выбор —
придерживаться ли обычной теории и терапии, принимать ли какие-либо отдельные системные
установки или пытаться полностью перейти на рельсы системного мышления. Я считаю, что «немного»
системных понятий лучше, чем ничего.
Предлагаемая мною теория не содержит ни одной идеи, которая не была бы отражена в человеческом
опыте в течение многих столетий. Она имеет дело с простыми и очевидными фактами, известными
любому человеку. Уникальность теории заключается в том, какие именно факты она включает и какие
понятия она принципиально исключает. Если говорить языком метафор, теория прислушивается к бою
барабанов, который звучит вдалеке. Этот отдаленный звук обычно заглушается назойливым грохотом
барабанов поблизости, но его слышат те, кто может отключиться от шума и внимательно слушать звуки
вдали. Теория Боуэна исключает определенные положения, которые подобны ближнему бою барабанов.
Понятия, которые мы усваиваем из теории индивидуальности, могут быть полезны в пределах своей
области, но они могут заслонить смысл явлений, понять который нам помогает системное мышление.
Разработанная мною теория очень проста для тех, кто умеет слушать, и предлагает столь же простой
подход к психотерапии.
ТЕОРИЯ БОУЭНА
Теория Боуэна рассматривает две основные переменные: уровень тревоги и степень интеграции Я.
Переменная, связанная с тревогой или эмоциональной напряженностью, имеет несколько параметров. В
их числе: интенсивность, длительность тревоги и разные ее типы. Гораздо больше
185
параметров характеризует степень интеграции или дифференциации Я. Это центральная тема теории
Боуэна. Все организмы в той или иной степени способны адаптироваться к острой тревоге. Организм
имеет встроенный механизм адаптации к кратким всплескам тревоги. Для определения степени
дифференцированности Я особенно важно учитывать проявления длительной или хронической тревоги.
Если тревога достаточно низка, то почти любой организм кажется нормальным ввиду отсутствия
проявления внешних симптомов. Когда тревога возрастает и сохраняется в течение некоторого
промежутка времени, внутри организма либо в системе его взаимоотношений развивается
напряженность, следствием чего являются дисфункции или заболевания. Состояние тревоги может
проявиться в физиологической симптоматике или соматическом заболевании, эмоциональной
дисфункции, в социальной болезни, выражающейся в импульсивности или в уходе от социальных
контактов, а также в социально неадекватном поведении. Существует также феномен заражения
тревогой — когда тревога быстро распространяется на всю семью и даже на целое сообщество.
Существует некоторый средний уровень дифференциации для данной семьи с подуровнями для
каждого входящего в нее человека. Надо также иметь в виду, что всегда существует разная степень
выраженности хронической тревоги: на одном уровне человек проявляет себя как нормальный, а на
другом, более высоком, начинает проявлять различные отклонения.
Три из восьми основных понятий теории Боуэна применимы к общим характеристикам семьи, *а
остальные пять отражают конкретные детали.
Дифференциация Я. Это понятие является краеугольным камнем нашей теории, и если в дальнейшем в
его истолковании встретятся некоторые повторы, автор приносит читателю свои извинения. Понятие
«дифференциация» характеризует людей по степени слитности или раздельности эмоционального и
интеллектуального функционирования. Эта характеристика является универсальной и с ее помощью
можно описать всех людей в пределах определенного континуума. В нижней части этого континуума
располагаются те, у которых эмоции и интеллект