Бэттлер, Алекс. Диалектика силы

Подождите немного. Документ загружается.

171

энергетической причинности; но представленный взгляд согласуется с тем, что

они, формы, возникают или наличествуют сами по себе. То есть за пределами

эмпирических феноменов лежат пред-сущие (pre-existing) принц ипы порядка. То

есть существовавшие, видимо, до самого порядка. Это почти по-библейски: сна-

чала создать свет и только затем уж светило.

Другой возможный "ответ" еще более радикален. Химические и биологиче-

ские формы повторяются не потому, что они определяются неизменными зако-

нами или вечными формами, а благодаря причинным влияниям предыдущих по-

хожих форм. Это влияние потребовало бы действий через пространство и время,

непохожих на известные типы физических действий.

Где же та начальная форма, которая затем столь выборочно повторяется? От-

вет: "Начальный выбор определенной формы может быть описан в виде случай-

ности; или творческого свойства материи; или сверхъестественного (трансцен-

дентального) творчества агента" (там же). Также: "Гипотеза формативной при-

чинности исходит из повторения форм, но не объясняет, как она появилась изна-

чально. Это уникальное событие может быть описано случайностью, или творче-

ской способностью материи, или трансцендентальным творческим агентом. Ре-

шение между этими альтернатив ами может быть сделано только на метафизиче-

ской почве и лежать вне данной гипотезы" (р.120).

Шелдрейк честно признается, что экспериментально его "наука" доказана

быть не может. Такое суждение довольно странно, если иметь в виду его неод-

нократные ссылки на Карла Поппера, который полагал, что н аукой можно назы-

вать только то, что доказывается экспериментально. Исходя из такой посылки,

следует заключить, что "Новая наука новой жизни" Шелдрейка не является

наукой. В какой-то степени он и сам это признает, но не сдается. Он пишет:

"Хотя гипотеза формативной причинности предлагает новый тип вневременной,

или диахронической, причинной связи, которая не может быть признана наукой,

возможность "действий на расстоянии" во времени уже рассматривалась в общих

терминах различными философами" (р.97). При этом он ссылается на философа

Джон Л. Макки (1917–1981), который на самом деле, говоря о "действии на рас-

стоянии", писал о восприятиях причинности, а не о ее природе

См.: Mackie J. L., The Cement of the Universe.

172

Как осуществляется морфическое влияние вне пространства и времени? –

задает вопрос Шелдрейк. Отвечает: через другие измерения. Возможно, про-

странственно-временной туннель или морфическое влияние прошлых систем

просто существует везде. Это другой тип мышления, подчеркивает еще раз

Шелдрейк.

Если это другой тип явлений и мышления, они не действуют на наш мир с

привычным типом мышления. Значит, все это происходит в "заоблачном мире",

в котором, возможно, и пребывает автор данной концепции.

Хочу отметить, что подобная заоблачность Шелдрейка родилась не на пу-

стом месте. Среди физиков есть такие, которые отстаивают не менее "радикаль-

ные" концепции, согласно одной из которых, например, взаимодействовавшие

друг с другом элементарные частицы А и В уже не могут рассматриваться в ка-

честве отдельных объектов, даже если выходят за пределы зоны условног о взаи-

модействия. Подобная "квантовая неразделимость", по существу, означает, что

все объекты, когда-либо взаимодействовавшие, в каком-то смысле остаются свя-

занными друг с другом. Очень похоже на концепцию Шелдрейка. Правда, в этой

теории есть одна особенность. Эта фиксация квантовых связей носит "нелокаль-

ный", "внепространственный" характер. В отличие от гравитации и электромаг-

нетизма она возникает не благодаря каким-то полям, а совершенно независимо и

просто перескакивает с А на В, где бы те ни находились. То есть эти связи "иг-

норируют" пространство, а значит, им нипочем и время. Причем нелокальное

взаимовлияние А и В происходит мгновенно, опережая свет. Как пишет англий-

ский журнал "Нью сайентист", сказанное – не просто математические образы фи-

зики субатомных частиц, а является компонентом реального мира, что, дескать,

подтвердил Дж. Белл, сотрудник ЦЕРНа (Европейский центр ядерных исследо-

ваний). Правда, это явление существует не в пределах поведения среднестати-

стических квантов, а может возникать у отдельных их пар, как частный случай

Судя по всему, данное "открытие" Белла не подтвердилось, но идея жива и

эксплуатируется не только в физике.

Поскольку экспериментально концепцию Шелдрейка доказать нельзя, то в

нее можно только поверить или на худой конец порассуждать на уровне метафи-

Фотоны помнят друг о друге? – За рубежом. 1987, № 30. Перепечатка статьи Н. Хербер-

та из "Нью сайентист".

173

зики, что на языке западных ученых называется философией. Как ни странно,

своими новациями в области понимания жизни Шелдрейк, по его мнению, удо-

влетворяет многие метафизические течения, в том числе и (!) материализм. П о-

скольку данное течение мне весьма близко, коротко хочу представить взгляд ан-

гличанина на материализм.

Он совершенно справедливо пишет: "Метафизическое отрицание любого

творческого агента или цели в эволюционном процессе вытекает из философско-

го материализма, с которым очень тесно связаны механистические теории"

(р.142). Если "под творческим агентом" иметь в виду бога, а под целеполаганием

эволюции неорганического и органического мира иметь в виду варианты ан-

тропных принципов, то действительно Шелдрейк прав, материализм подобные

басни отвергает. Он также прав, когда пишет: "Материализм начинает с допуще-

ния, что только материя реальна; следовательно, все, что существует, или мате-

рия, или всецело зависит от материи для своего существования" (р.203). Причем

в таком подходе Шелдрейк видит механистические недостатки материализма. В

то же время, объясняя свои категории в "метафизической" части, он рассуждает

именно как отъявленный материалист.

К примеру, он утверждает, что все реальные морфические единицы могут

рассматриваться как формы энергии. С одной стороны, их структуры и виды ак-

тивности зависят от морфогенетических полей, с которыми они ассоциированы

и под влиянием которых они возникают. С другой стороны, их существование и

их способность к взаимодействию с другими материальными системами проис-

ходят благодаря энергии, присущей им. Н о хотя эти аспекты формы и энергии

могут быть разведены концептуально, в реальности они всегда ассоциируются

друг с другом. "Ни одна морфическая единица не может иметь энергии без фор-

мы, и ни одна материальная форма не может существовать без энергии" (р.117).

Это приблизительно похоже на так называемую двойственность в олны-частицы

в квантовой физике.

Хотя в данном случае аналогия натянута, тем не менее его всевозможные

"морфы" также в конечном счете зависят от материи, имея в виду, что энергия

всего лишь одна из форм материи. Не исключено, что такое совпадение произо-

шло потому, что "некоторые современные версии фи лософского диалектическо-

го материализма, возможно, могут представить хорошее начало для развития мо-

174

дифицированного материализма в этом смысле. Они уже включают многие ас-

пекты организмического подхода и базируются на идее, что реальность присуща

эволюции" (р.210, сноска). Подобные сведения он почерпнул из работы Л.А.

Грэхема о советских философах

. Если бы он прочитал книгу Ф.Энгельса "Диа-

лектика природы" или В. Ленина "Материализм и эмпириокритицизм", то смог

бы обнаружить, что диалектический материализм зародился задолго до совет-

ских философов, которые, кстати, мало что внесли в это направление. Но здесь я

хотел подчеркнуть другое, а именно фразу "реальность присуща эволюции". Па-

радоксально, но именно сам Шелдрейк отрицает свое же умозаключение. Доста-

точно прочитать еще раз часто повторяемое им суждение, чтобы признать такой

вывод. Он пишет: "Происхождение новых форм может быть описано или творче-

ской активностью агента, проникающего и поднимающего природу, или творче-

ским импульсом, присущим природе, или слепому и бесцельному шансу. Но вы-

бор между этими метафизическими возможностями никогда не может быть сде-

лан на базе любых эмпирически проверяемых научных гипотез. Поэтому с точки

зрения естественных наук вопрос эволюционного творчества может оставаться

только открытым" (р.153). Иными словами, "реальность эволюции" на базе кон-

цепции Шелдрейка ни проверить, ни подтвердить нельзя. Опять же в нее можно

только верить. Диалектический материализм как раз настаивает на реальности

эволюции и опирается на экспериментальные подтверждения этой реальности. В

результате концепция Шелдрейка и материализм находятся по разную сторону

познания.

С некоторыми нюансами, но приблизительно в том же духе "согласуются"

идеи Шелдрейка и с другими метафизическими течениями, что не помешало ему

получить шумную популярность среди экзальтированных ученых многих стран,

а также журнала "Нью сайентист", судя по всему, поддерживающего свой рей-

тинг за счет "сверхоригинальных ученых". Единственный журнал, который не

попал в струю высоких оценок книги Шелдрейка, был американский журнал

"Nature", который посмел написать следующее: "В реальности аргументы

Graham, L.A., Science and Philosophy in the Soviet Union.

175

Шелдрейка ни в каких смыслах не являются научными аргументами, а представ-

ляют упражнения в псевдонауке"

Мне пришлось уделить столь подробное внимание данному ученому, повто-

рюсь, только потому, что под маркой ученых подвизается масса людей с круп-

ными научными степенями и званиями. И нередко наивный читатель верит им.

Но чтобы не попадаться на удочку таких ученых, необходимо знать, что суще-

ствуют некоторые фундаментальные вещи, которые нельзя нарушить в принципе:

законы термодинамики.

Обратимся теперь к подлинным ученым.

Начало жизни: случай, цель или дорога?

Манфред Эйген вместе с Рутхильд Винклер еще в 70-е годы написали рабо-

ту, которая остается актуальной и по настоящее время

Авторы сразу же оговаривают, что современные биологи, скорее всего, не

смогут разграничить живое и неживое (с.10). Поскольку не ясны критерии,

например, отличия вируса от частиц, способных образовывать кристаллическую

решетку.

В объяснении необходимых условий для жизни авторы прибегают к поня-

тию энтропии, которое прямо напрашивается в связи с метаболизмом. Они пи-

шут: "Характерный для процессов жизни динамичный порядок может поддер-

живаться за счет постоянной компенсации производства энтропии" (с.11). Иначе,

метаболизм – это процесс превращения свободной энергии, который тормозит

падение системы (организма) в состояние динамического равновесия. Есте-

ственно, они упоминают и такие необходимые условия, как самовоспроизвод-

ство и мутабильность организмов. Они подробно описывают строение нуклео-

тидов и белков, а также другие биохимические компоненты "живой жизни". Но

нас больше интересует философская сторона биогенеза.

Например, их утверждение о том, что макромолекулярные структуры, кото-

рые находятся в живых организмах, являются уникальными (с.22). И в качестве

Nature, 24 September 1981.

Эйген М., Винклер Р. Игра жизни.

176

аргументации приводится система рассуждений, связанных с и нформацией и

энтропией.

Прежде всего они повторяют известное суждение многих биологов о том,

что единичным процессам соответствуют стохастические законы, макроскопи-

ческим приростам – детерминистическая теория (с.49). К естественному отбору

это относится в том смысле, что "...фильтрующий процесс отбора выбирает

определенные альтернативы из микроскопических недетерминированных эле-

ментарных событий, усиливает их и выявляет в макроскопическом процессе

эволюции" (с.50–51). И здесь важна такая постановка вопроса: "Прокладывает

ли он дорогу к определенной цели? Или же он имеет такой характер, что только

дорога определяет цель, и, следовательно, никакие исторические пути развития

не являются априорно необходимыми?" (с.51). Авторы склоняются ко второму

варианту ответа. Они считают: "'Начало' однозначно определяется взаимодей-

ствиями, присущими материи. Начальные условия предопределяют путь и ц ель

эволюции" (с.52). Здесь возникает проблема "начала".

Авторы пишут: "Начало является случайным событием. При этом имеется в

виду, что вероятность этого события практически равна нулю, но, с другой сто-

роны, все-таки нельзя с уверенностью утверждать, что оно не может не про-

изойти" (там же). Заметим, что к первой части суждения склоняются очень мно-

гие биологи, доводя его до абсурда, до "абсолютного" или "слепого" случая. На

самом деле это не так, и это "не так" будет показано в определенном месте.

Эйген и Винклер вместе с тем крайне скептически относятся и к концепции

"повторения" такого случая. Это также важно, поскольку немало ученых утвер-

ждают, что случайные образования жизненных организмов возможны на мно-

гих других планетах нашей Вселенной. Они пишут: "Но точное "случайное по-

падание" в истории, которое привело бы опять к современным формам жизни,

невозможно. Крайне невероятно, чтобы во второй раз в каком-нибудь малом

элементе объема в благоприятный момент собрался такой же набор молекул и

воспроизвелся исторический процесс эволюции" (с.57).

Для нас важно утверждение авторов о том, что "в природе не обнаружива-

ются предшественники живых клеток. Ни филогенез, ни онтогенез, по-

видимому, не зафиксировали для нас эти ступени" (с.70). Это означает, что

177

началом жизни авторы считают "живые клетки", т.е. эукариоты. Тем не менее

они не отрицают возникновения живого из неживого.

Другой момент, на который указывают авторы, – это направленность эво-

люц ионного процесса во времени. "Это качество тесно с вязано с временны́ м

направлением роста энтропии при необратимых процессах" (с.88). Сама же

направленность ведет к самоорганизации, а ее ключом или методом является

отбор.

Итак, Эйген и Винклер выдвигают и доказывают своими опытами следую-

щие положения: эволюционный процесс вызывается случайными и детерми-

нистскими причинами; жизнь возникла случайно и вряд ли где-либо повторится

или повторялась. Энтропия играет громадную роль в этом процессе, причем ее

можно трактовать и как информационное состояние жизненной системы; пере-

ход из неживого в живое возможен, а жизнь начинается с клетки (а не с бакте-

рии, как полагают многие другие).

Дарвин и модель прерывистого равновесия

Стефана Дж. Гулда

В данной работе я не намеревался подробно останавливаться на различных

теориях эволюции, поскольку меня интересует прежде всего "начало" жизни.

Тем не менее я счел целесообразным хотя бы в краткой форме представить не-

которые положения одной из концепций данной теории, которая мне близка по

духу и содержанию. Но для начала я хотел бы представить обобщенный взгляд

эволюционистов на свою науку главным образом потому, что мне нередко

встречались суждения, особенно среди некоторых российских "ученых", о том,

что, дескать, на Западе давно уже отказались от Дарвина и вообще от всей этой

придуманной эволюционной теории. Вынужден разочаровать такого типа скеп-

тиков. Эта теория не только жива, но именно она является доминирующей в за-

падной науке

. Или, по выражению Пола Дэйвиса: "Дарвинизм является цен-

тральным принципом, вокруг которого выстроено наше понимание биологии"

Но дарвинизм изучает процессы уже возникшей жизни, и это тоже надо иметь в

К своему удивлению, обнаружил, что теория эволюции выжила и в современной России, полу-

чившая даже особое наименование – эволюционистика. См.: Иорданский Н.Н. Эволюция жизни.

Davies, 18.

178

виду. А как она возникла? Ответом на этот вопрос занимаются другие науки.

Правда, ученые все чаще и чаще прибегают к фрагментам эволюционной теории

для объяснения формирования молекулярных структур, клеток и т.д. Н асколько

это правомерно – еще одно поле для столкновения школ, позиций, взглядов.

Все ученые-эволюционисты исходят из того, что эволюция – это процесс,

благодаря которому все живое развилось из примитивных организмов путем

изменений на протяжении миллиардов лет в определенной последовательности.

Хотя все еще дебатируются вопросы, каким образом возник сам процесс эволю-

ции, но то, что он произошел, это научный факт. Биологи согласны в том, что

все живое претерпевало различные изменения вследствие физических и хими-

ческих процессов. Мало кто ныне отрицает и то, что органический мир в озник

из неживой материи.

Самые прямые доказательства эволюции представляет наука палеонтология

или изучение жизни прошлого в остатках окаменелостей либо отпечатках,

обычно в скалах. Дополнительные свидетельства эволюции черпаются из срав-

нительного изучения животных и растений, включая их структуру (сравнитель-

ная анатомия), данных биохимии, эмбриологии, биогеографии и других науч-

ных дисциплин.

Изменения, происходящие в организме, служат для усиления их адаптивно-

сти или потенций для выживания и репродукции перед лицом меняющейся

окружающей среды. Западные биологи, за исключением неоламаркистов, пола-

гают, и это я хочу особенно подчеркнуть, что эволюция не имеет выстроенной

целенаправленности. Определенный тип организма мог возникнуть только тогда,

когда возникали разновидности форм, отличающиеся наследственными харак-

теристиками или привычками, которые перешли от родителей к потомству. Чи-

сто случайно некоторые разновидности оказывались не в состоянии адаптиро-

ваться к соответствующей окружающей среде, и тогда они исчезали, в то время

как другие оказывались адаптивны и их число увеличивалось. Исчезновение

неприспособленных или "выживание наиприспособленных" называется есте-

179

ственным отбором, поскольку именно природа отбрасывает или, наоборот, бла-

гоприятствует выживанию определенного вида

Тем не менее теория естественного отбора Дарвина продолжает подвергать-

ся атакам со стороны не только религиозных мракобесов, но и так называемой

просвещенной публики даже в наше время. Почему-то многие из них не могут

смириться с мыслью, что человек произошел от обезьяноподобных животных.

Как ни странно, некоторые из них более спокойно относятся к идее происхож-

дения органического мира, в том числе и человека, из бактерии. Подобную сми-

ренность я не могу объяснить иначе как предположением, что "мышление" всех

антидарвинистов сохранилось на уровне тех же бактерий

. В отличие от них со-

временные эволюционисты, имеющие отношение к науке, с громадным пиете-

том относятся к своему гениальному предшественнику, возможно, по чисто

эгоистическим причинам. Как пишет один из них, мы обязаны Дарвину не толь-

ко за то, что он "создал нашу профессию благодаря открытию силы (force) –

естественному отбору, – что кажется и мощным, и правильным, но, что, воз-

можно, более важно, и за то, что он эволюцию превратил в сферу науки, пред-

ложив эмпирикам наиболее ценный подарок для всевозможных исследований и

проверок"

. Это не значит, что последователи Дарвина все положения своего

учителя принимали или принимают без оговорок. Каждый эволюционист вно-

сил свои дополнения, вызванные последующими открытиями в области биоге-

неза. Это относится и к крупнейшему эволюционисту, палеонтологу по профес-

сии, Стефану Дж. Гулду (1942–2002), которого библиотека конгресса США в

2001 г. занесла в список одной из 83 "живых легенд" США.

Для начала напомню суть дарвиновской теории естественного отбора в со-

временном изложении, в данном случае в интерпретации Гулда, написавшего

фундаментальный труд на эту тему, в котором досконально проанализированы

чуть ли не все работы, имеющие отношение к эволюционной теории

. Отмечу

Проблемы эволюции детально обсуждаются на многих интернетовских сайтах, в том числе на

сайте Эдуардо Диаса, откуда почерпнута, в частности, представленная информ ация. –

www.talkoringins.org.

Я, конечно, не имею в виду зачинателей научной генетики, которые были противниками дар-

винизма в силу естественных для возникающей новой науки причин. Тем не менее позже, в 30–

40-е годы XX в., произошло взаимопризнание дарвинизма и генетики в форме "синтетической

теории эволюции".

Gould, Stephen Jay, The structure of evolutionary theory, р. 98.

Достаточно сказать, что этот труд состоит из 1434 страниц в самом крупном книжном формате.

180

также, что за единицу органической целостности Дарвин брал "организм", по-

скольку в его времена поле исследования не распространялось на глубинные

пласты биогенеза.

Дарвиновская теория эволюции состояла из трех крупных блоков:

1. Избыточная плодовитость: все организмы производят значительно

большее количество потомков, чем то, которое может выжить.

2. Изменчивость (мутация): все организмы отличаются от других того же

вида таким образом, что каждая индивидуальность содержит в себе от-

личающиеся характеристики.

3. Наследственность: по крайней мере некоторые из этих разновидностей

наследуются потомками (р.125).

Для самого Дарвина, между прочим, этот последний механизм представлял-

ся мистическим, хотя он и утверждал его наличие.

В контексте данной теории меня интересует дарвиновская интерпретация

"борьбы" в эволюционном процессе, которая, как известно, некоторыми его по-

следователями была перенесена на общество. В своем труде "Происхождение

видов" Дарвин писал: "Когда мы размышляем об этой проблеме, мы можем с

полной уверенностью себя утешить тем, что война природы не бесконечна, что

там нет страха, что смерть есть нормальное явление и что сильный, здоровый и

счастливый выживает и размножается"

. Другими словами, борьба, какая бы

ожесточенная она ни была, не вызывает боли в организмах. Это люди привносят

в природу свои переживания и оценки, приписывая аналогичные чувства орга-

нической природе, например, растительному или животному миру.

Кроме того, по Дарвину, "поскольку естественный отбор работает исключи-

тельно на благо каждого, то все телесные и ментальные способности прогресси-

руют к лучшему" (р.137). Борьба, таким образом, ведет к общему совершен-

ствованию видов, даже если оно побочно, какова бы ни была его цена. Гулд по

этому поводу резюмирует: "Но природа не оперирует нормами человеческой

морали. Если адаптация одного требует смерти тысяч в аморальной природе,

так тому и быть " (р.122).

Цит. по: Gould, 137.