
2 «...я предлагаю... различать... две большие противоборствующие тенденции — одна из
них представлена теми режиссерами, которые верят в образность, другая — теми, кто
верит в реальность. Под «образностью» я понимаю все то, что приобретает изображаемый
предмет благодаря своему изображению на экране».— При внешней близости к
антиномии интеллекта и интуиции, заимствованной у Бергсона, данное положение Базена
имеет своим источником иное философское учение — доктрину немецкого философа-
идеалиста Э. Гуссерля (1859—1938), введенную во Франции в научный обиход
экзистенциалистами. В связи с широким распространением экзистенциализма в
послевоенной Франции (экзистенциалистскую проблематику разрабатывали и
персоналисты), исходное для этого философского направления учение не могло не оказать
влияния и на Базена. И действительно, у него можно отметить оживленный Гуссерлем и
гуссерлианцами интерес к онтологии, частое употребление термина «чистый» (чистая
сущность, чистое кино и т. д.). Приведенное положение также непосредственно следует из
понятия «феноменологической редукции», введенного Гуссерлем. Советский философ Н.
В. Мотрошилова так пишет об этом понятии: «Редукция, по мнению Гуссерля,— это
способ, при помощи которого действительный субъект с его обычным, стихийным
мышлением «освобождается» от природных, социальных определенностей, от связи с
реальной наукой. Она сводится к постепенному исключению, «вынесению за скобки»,
«воздержанию» от всяких высказываний, которые относились бы к конкретным
природным и социальным факторам человеческого существования, которые были бы
взяты из обычного мышления или реально развивающейся науки» (Сб. «Современный
субъективный идеализм», М., 1953, стр. 138—139). В полном соответствии с
гуссерлевской редукцией Базен и выделяет режиссеров, стремящихся представить
«чистую» реальность, и противопоставляет им режиссеров, не воздержавшихся от
высказываний «о природных и социальных факторах человеческого существования», то
есть включивших эти высказывания в изображенную действительность.
3 «В их фильмах монтаж практически не играет никакой роли, если не считать
чисто негативной функции неизбежного отбора в слишком обильной реальности».—Базен
столь категоричен потому, что допускает определенное жонглирование понятиями.
Вначале он определяет монтаж как «организацию кадров во времени». На следующей
странице под монтажом он понимает уже «передачу смысла, который не содержится в
самих кадрах, а возникает лишь из сопоставления». Конечно, оба определения не
противоречат друг другу, но второе является только частным случаем первого. Поэтому,
настаивая, что в фильмах Штрогейма, Мурнау или Флаэрти «монтаж практически не
играет никакой роли», Вазен заставляет подозревать, что в этих картинах не только
отсутствуют те значения, которые «возникают... из сопоставления кадров», но отсутствует
также и «организация кадров во времени». В дальнейшем изложении Базен уточняет,
какой тип монтажа он имеет в виду, но этим отнюдь не доказывает, что кинематограф
Флаэрти «безмонтажен», а доказывает только то, что монтаж у Флаэрти отличается от
монтажа у Эйзенштейна. Применив общий термин («монтаж») к одному роду явлений,
==357
описываемых этим термином («параллельный», «ускоренный», «монтаж аттракционов»),
Вазен вынужден изобрести понятие, которое определяло бы те явления, на которые
новый, урезанный термин не распространяется и на которые распространялся старый. В